Гендерные и социокультурные особенности имплицитных теорий семьи у взрослых

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени М. В. ЛОМОНОСОВА факультет психологии кафедра возрастной психологии Дипломная работа Гендерные и социокультурные особенности имплицитных теорий семьи у взрослых студентки 6 курса, в/о Познанской А.П.

Научный руководитель:

кандидат психологических наук, доцент Лидерс А.Г.

Москва 2008 год

Содержание Введение Глава 1. Имплицитные теории в психологии

1.1 Определение понятия «имплицитная теория»

1.2 Генезис имплицитных теорий

1.3 Соотношение понятия имплицитных теорий с близкими понятиями других методологических направлений Глава 2. Семья как психологическая система

2.1 Системная семейная психология

2.2 Жизненный цикл российской и американской семьи

2.3 Особенности российской и американской семьи

2.4 Особенности семейного самосознания Глава 3. Имплицитные теории семьи Глава 4. Постановка проблемы и описание программы исследования Глава 5. Методики и материалы исследования

5.1 Методика

5.2 Обработка данных

5.3 Условия и ход проведения исследования

5.4 Статистические методы обработки данных

5.5 Характеристики выборки Глава 6. Результаты и их обсуждение

6.1 Русские мужчины и женщины (вместе) 22−32 лет

6.2 Русские женщины 22−32 лет

6.3 Русские мужчины 22−32 лет

6.4 Американцы, мужчины и женщины (вместе), 22−32 лет

6.5 Американские женщины 22−32 лет

6.6 Американские мужчины 22−32 лет

6.7 Сравнение результатов для русских и американских респондентов в возрасте 23−32 лет

6.8 Сравнение результатов для респондентов женского пола, в возрасте 23−32 лет, американцев и русских

6.9 Сравнение результатов для респондентов мужского пола, в возрасте 23−32 лет, американцев и русских

6.10 Сравнение результатов американских респондентов 22−32 лет, женского и мужского пола

6.11 Сравнение результатов русских респондентов 22−32 лет, женского и мужского пола

6.12 Сравнение результатов с литературными данными

6.13 Общие обсуждения результатов Выводы Заключение СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ ПРИЛОЖЕНИЯ

Введение

В последние годы в нашей стране растет интерес к изучению психологии и психотерапии семьи. Семья является важнейшей формой организации жизни человека, ведь большинство из нас живет в семьях. Вот как говорит об этом Вирджиния Сатир, известный американский психолог: «Сейчас мне совершенно ясно, что семья — это микрокосмос всего мира. Чтобы понять его, достаточно познать семью. Проявление власти, интимности, независимости, доверия, навыков общения, существующих в ней, — ключ к разгадке многих явлений жизни. Если мы хотим изменить мир, нужно изменить семью. Семья, пожалуй, самый трудный вид деятельности в мире. Семейные отношения напоминают организацию совместной деятельности двух предприятий, объединивших свои усилия для производства совместного продукта. Хорошо налаженные семейные отношения — это вопрос выживания, вопрос первостепенной жизненной важности. Неблагополучные семьи порождают неблагополучных людей с низкой самооценкой, что толкает их на преступление, оборачивается душевными болезнями, алкоголизмом, наркоманией, нищетой и другими социальными проблемами. Если мы приложим все усилия, чтобы семья стала тем местом, где человек может получить настоящее гуманистическое воспитание, мы обеспечим себе более безопасный и человечный мир вокруг. Семья может стать местом формирования истинных людей» (В. Сатир, 1992, с.15).

На сегодняшний день нет единого подхода к исследованию семьи и единого понимания ее сущности, нет общей теории, которая могла бы стать основой изучения семьи. При этом современная ситуация в семейной психологии и семейной терапии характеризуется мощной волной проникновения новых подходов и методов. В одном из наиболее авторитетных направлений — системном подходе — семья рассматривается как целостная базисная система.

Различные подходы к изучению и консультированию семьи опираются на различные теоретические модели семьи. Эти модели, как правило, не выражены в явном виде, но от них зависит представление о норме и отклонениях.

Цели, намечаемые консультантом, или гипотезы, которые он строит, зависят не только от теоретической модели, в рамках которой работает специалист, но и несут на себе отпечаток сформировавшейся у него имплицитной модели семьи. Эффективность психотерапии будет зависеть от того, насколько эти цели и интерпретации адекватны для клиента.

Психологу-консультанту для успешной работы с каждой отдельной семьей необходимо не только представлять себе теорию семьи, лежащую в основе тех направлений и техник работы, к которым он тяготеет, но и осознать собственную концепцию семьи, и, наконец, понять, какие представления о семье доминируют в той культуре, в которой он работает.

Актуальность изучения имплицитных теорий семьи определяется важностью этого явления как в обеспечении точности и адекватности межличностного познания, так и в терапевтической работе.

В последние годы в современном российском обществе произошли некоторые экономические, политические и социальные перемены, во всех сферах общественной жизни резко возросла роль отдельной личности, сейчас уже на уровне государственной политики возрос интерес к семье и возможным путям гармонизации семейной системы.

Среди населения также можно наметить довольно устойчивую тенденцию обращаться к специалистам, как при возникновении текущих трудностей, так и при острых проблемах.

В этих условиях огромную важность приобрело углубление понимания механизмов (одним из которых являются имплицитные теории), лежащих в основе восприятия человеком другого человека, в том числе и в рамках семейной системы. Изучение закономерностей становления и развития имплицитных теорий семьи стало особенно актуальным как в практическом (для оптимизации процессов семейного консультирования), так и в теоретическом плане (для переосмысления накопленного материала и обозначения перспектив исследований в семейной психологии).

Наша работа проводится на основе диссертационного исследования О. А. Минеевой и будет посвящена выявлению и изучению имплицитных теорий семьи у взрослых мужчин и женщин 23−32 лет, русских и американцев.

Исходя из данных, полученных О. А. Минеевой на русской и французской выборке разного возраста, пола и семейного положения и анализа литературы, мы предположили, что самые существенные различия в имплицитных теориях семьи будут обнаружены у русских по отношению к американцам и у американских мужчин по отношению к американским женщинам.

Основные гипотезы:

1. Ознакомившись с работами О. А. Минеевой (Лидерс, Минеева, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007; Лидерс, Минеева, Чекушкина, 2005; Минеева О. А., 2003, 2005, 2006) и проанализировав их, мы предположили, что в имплицитных теориях семьи русских и американцев будут выявлены 3 уровня категорий:

А. Категории, которые не только имеют общие названия, но и максимально сходную структуру (назовем их более значимыми).

Б. Категории, имеющие одинаковое или близкое название, но имеющие не только общее содержание, но и существенные различия, которые, по-видимому, будут определяться культурой и языковыми особенностями.

В. Уникальные категории и по названию, и по содержанию (назовем их менее значимыми).

2. Также мы предположили, что для американцев будет характерна более четкая, чем для русских, дифференциация семьи на расширенную и нуклеарную.

3. В связи с высокой значимостью категорий свободы и независимости в американском обществе, мы предположили, что в образе семьи американских мужчин и женщин в возрасте 22−32 лет данные понятия будут являться актуальными.

4. Проанализировав американскую литературу, мы пришли к выводу, что в имплицитных теориях семьи американских мужчин, по сравнению с русскими, представления о ролевых отношениях в семье будут более размыты.

5. Мы предположили также, что для американских женщин сфера рождения и воспитания детей является более напряженной и конфликтной по сравнению с аналогичной категорией у русских женщин.

Объект: психологический образ семьи.

Предмет: имплицитные теории семьи как частный и особый случай психологического образа семьи.

Цель: Исследование имплицитных теорий семьи у мужчин и женщин 23−32 лет с помощью специально разработанной методики.

Задачи:

1. Перевод методики исследования имплицитных теорий семьи на английский язык.

2. Апробация методики исследования имплицитных теорий семьи на американских мужчинах и женщинах в возрасте 23−32 лет.

3. Поиск культурных и гендерных различий в структуре имплицитных теорий семьи взрослых в возрасте 23−32 лет.

Теоретическое и практическое значение Теоретическое значение мы видим в объединении в работе трех областей науки: возрастной, семейной и социальной психологии, а также в способствовании определению предмета психологии семьи, которым и является психологический образ семьи.

Результаты работы можно использовать в качестве дополнительной информации, служащей для понимания образа семьи у взрослых в возрасте 23−32 лет. Полученные данные могут быть полезны практикующим психологам и психотерапевтам для построения оптимальной тактики и стратегии работы с семьей.

Глава 1. Имплицитные теории в психологии

1.1 Определение понятия «имплицитная теория»

Под имплицитными концепциями в психологи понимают обыденные, ненаучные, житейские, не вполне осознаваемые представления людей о каком-либо явлении или процессе из их повседневной жизни. Впервые понятие имплицитные теории ввели Дж. Брунер и Р. Таджиури в 1954 году (Большой психологический словарь. Сост. Мещеряков Б., Зинченко, 2004).

Белецкая Ю.С. в диссертационном исследовании «Имплицитные теории организационных межличностных отношений» (2003г.) дала следующее определение имплицитным теориям. «Имплицитная теория — это фрагмент образа мира, моделирующий релевантный фрагмент мира в терминах когнитивных представлений о нем, субъективного отношения и возможного поведенческого репертуара. Имплицитные теории обеспечивают когнитивную, смысловую и операциональную настройку субъекта в отношении релевантного данным теориям фрагмента мира».

С. Московичи предлагает две возможных интерпретации существования имплицитных теорий. Первая заключается в предположении, что индивиды приобретают их через опыт взаимодействия с другими людьми. Их социальный опыт увеличил возможности восприятия корреляций, объективно существующих в реальности. В качестве примера С. Московичи приводит следующую ситуацию: «Если каждый раз, встречая черту напряженность у какого-нибудь индивида, мы замечаем, что он одновременно еще и впечатлителен и возбудим в определенных ситуациях, то нет ничего удивительного, что эти черты связываются в нашем когнитивном мире» (цит. по Социальная психология под ред. С. Московичи, стр. 295−296). Но тут часто возникают противоречия, обнаруживающие недостаточную согласованность между представлениями, суждениями и реальной действительностью. Это подтверждается довольно большим количеством экспериментов в рамках социальной психологии.

Второй тип объяснения усматривает источник имплицитных теорий в условиях функционирования когнитивного мира испытуемого. С этой точки зрения всякий индивид стремится стабилизировать, организовать свое окружение. Сложность признаков, поведения и ситуаций, характерная для нашего социального окружения, его неустойчивость побуждает индивида искать закономерности, инварианты.

Таким образом, функция имплицитных теорий, дающих нам сетку интерпретации, связывая причинными отношениями сочетания различных качеств и поведение, понимается как индивидуальная по существу. Эта потребность «наводить порядок» в своем окружении вытекает из адаптивной модели психологического субъекта и даже организма, позволяющей предвидеть свое окружение и владеть им. Но такая тенденция к сохранению внутреннего порядка может также привести и к упрощениям, которые неизбежно повлекут за собой ошибки.

Отдельный объект появляется в теоретическом мире испытуемого не в одиночестве, он определяется также по отношению к другим объектам и представлениям.

Имплицитные теории приводят к тому, что индивидуальные или социальные события воспринимаются как естественные. Таким образом, как отмечают авторы, через свои схемы причинности и свое видение социального мира, имплицитные теории передают модели и идеалы именно благодаря своей «естественности».

1.2 Генезис имплицитных теорий Сформированный на ранних стадиях онтогенеза образ мира представляет собой неразделимо слитый сгусток смыслов, которые постепенно дифференцируются в соответствии с логикой категоризации. В процессе совершенствования восприятия индивид усваивает отношения, существующие между наблюдаемыми свойствами объектов и событиями, соответствующие категории и системы категорий, учится предсказывать взаимоотношения и проверять эти предсказания.

Приобретенная логика категоризации изменяет целостные представления о мире в процессе активного включения в этот мир и поиска своего места в нем. На основе выделенных категорий и систем конструктов, позволяющих описывать определенные фрагменты реальности, выстраиваются относительно устойчивые системы представлений о мире, людях и отношениях.

Отправным моментом в построении имплицитных теорий становится фиксация в памяти человека опыта прошлых взаимодействий. В случае восприятия некоего нового события, физического, социального или внутриличностного, не представленного в прошлом опыте, оно может быть отнесено к тому или иному фрагменту реальности, в зависимости от особенностей ассоциативного поля индивида (Белецкая Ю.С., 2003).

В научной практике были сделаны попытки выделить и изучить некоторые имплицитные теории. Так, Ю. С. Белецкая называет следующие имплицитные теории, которые могут быть реконструированы в образе мира человека: имплицитные теории межличностных отношений (Доценко, 1999; Белецкая, 2003), имплицитные теории семьи (Демакова, 2002; Минеева, 2002); также в работе упоминаются: имплицитные теории личности (изучались Дж. Брунером и Р. Тагиури), имплицитные теории соматических заболеваний (изучались А.Ш. Тхостовым), имплицитные теории интеллекта (изучались Р. Стернбергом) (Белецкая Ю.С., 2003).

имплицитный семья гендерный русский американский

1.3 Соотношение понятия имплицитных теорий с близкими понятиями

других методологических направлений Содержание имплицитных теорий исследуется, как правило, средствами экспериментальной психосемантики. (Петренко, 2005). Это сравнительно новая область отечественной психологии, возникшая в начале 70-х в Московском университете (Е.Ю. Артемьева, В. Ф. Петренко, А.Г. Шмелев). В задачу психосемантики входит реконструкция и изучение индивидуальной системы значений, через призму которой происходит восприятие субъектом мира, других людей и самого себя. В психосемантике реализуется феноменологический подход, когда картина мира трактуется не как зеркальное отражение действительности, а как одна из возможных «пристрастных» культурно-исторических моделей мира, которые создает единичный или коллективный субъект.

Центральными понятиями в этой области психологии являются смысл и значение. Важными понятиями являются также образ мира, структура субъективного опыта, система категорий, личностные конструкты, имплицитные теории, семантические пространства.

Для более глубокого понимания понятия имплицитные теории мы считаем необходимым представить близкие понятия и обозначить специфику их использования.

1) Образ мира. А. Н. Леонтьев ввел понятие «образ мира» в рамках теории деятельности. Образ мира есть результат моделирования (кодирования, обозначения мира на языке субъективных переживаний человека выделение субъективного смысла, истолкование, извлечение значения-для-меня) (Доценко, 1999). Образ мира зависит от условий жизни человека, и в то же время определяет и формирует эти условия через поведение и ожидания человека.

2) Установка — готовность субъекта к восприятию будущих событий и действиям в определенном направлении; обеспечивает устойчивый, целенаправленный характер протекания деятельности, служит основой избирательной активности человека (Г.М. Белецкая, 2003).

3) Социальная установка — направленность личности, предрасположенность действовать определенным образом, охватывающая всю сферу жизнедеятельности; субъективная ориентация индивида как члена группы на некие ценности, предписывающие определенные способы поведения.

Ю.С. Белецкая отмечает, что сходство имплицитных теорий и установки касается в основном функциональной стороны, так как они определяют в основном избирательную активность в восприятии, предрасположенность к определенному стилю поведения. Отличия же наблюдаются в структуре и динамической части. Установка актуализируется в ответ на стимулы — параметры ситуации. Имплицитная теория — это та структура, на основе которой происходит формирование установки. Она более статична и может соединять в себе несколько установок, объединенных общей ситуаций, убеждениями и проч. Установка, по мнению Д. Н. Узнадзе, явление динамическое, а имплицитная теория — структурное. Чтобы установка могла сформироваться и актуализироваться позже, нужны схемы, шаблоны, стратегии, в соответствии с которыми эта актуализация могла бы разворачиваться. Именно эту функцию выполняют имплицитные теории. (Белецкая, 2003)

4) Смысл и значение. Согласно А. Н. Леонтьеву, отношения между этими понятиями родовидовые, причем значение является родовым, а смысл — видовым понятием. Значение — это указание с помощью знака на объективную реальность, обобщенная форма отражения субъектом этой реальности, это значение для всех.

Смысл — субъективно воспринятое и присвоенное человеком значение, личностный смысл — это «значение для меня». Смысловые структуры являются наиболее глубинными, интимными, человеческими структурами сознания. Это понятие выражает наиболее индивидуальные, трудно коммуницируемые или вообще некоммуницируемые слои опыта (Леонтьев Д.А., 1999).

Как показали Д. А. Леонтьев и Е. Л. Доценко, в ходе психосемантических исследований и научной рефлексии произошла смена отношений между этими понятиями. Значение стало пониматься как частный вид смысла. Таким образом, смысл понимается как субъективно установленная связь между элементами опыта человека на основе объективных зависимостей между ними, а значение — это понятно выраженный смысл, «смысл для других» (Доценко, 1998).

Человеческое восприятие и осознание мира, процессы памяти, мышления и воображения вооружены и одновременно ограничены той конкретно-исторической системой значений, несущей в себе совокупный общественный опыт, которая присуща той или иной социальной общности, той или иной культуре. Общечеловеческие инварианты этих систем обусловлены сходством жизнедеятельности различных социальных общностей и народов, наличием общечеловеческой культуры (Петренко, 2005).

Таким образом, значение — надиндивидуальное образование. Специалисты по лингвистике считают, что идеальное значение, выраженное в языке, имеет больше системообразующих связей с другими значениями, нежели с действительностью. Это обусловлено присущим языку, помимо отражения реальности, свойством самоотражения. Именно оно придает ему единство и относительную самостоятельность.

Смысл, вкладываемый индивидом в понятие, — индивидуален и субъективен, имеет психологическую природу. Однако, как правило, личностный смысл не имеет аналога в языковых единицах. Иначе все люди говорили бы на разных языках. Человек подбирает лишь значение, то есть то, что осознается, что включено в культурные языковые схемы.

Из сказанного следует, что в задачу психосемантики входит реконструкция индивидуальной системы значений, через призму которой происходит восприятие окружающего мира субъектом.

В индивидуальном сознании человека присутствует двойственность: с одной стороны, окружающая действительность отражается непосредственно в виде субъективных переживаний и ощущений, с другой — опосредованно — через систему общественно выработанных способов осознания, то есть языковых форм.

Г. М. Андреева (Андреева, 2000) пишет о четырех основных способах структурирования социальной информации в целях ее наилучшего сохранения: прототипы, схемы, скрипты и имплицитные теории личности. Далее рассмотрим их чуть более подробно.

5) Прототип. Прототип содержит в себе представление о типичном представителе какой-либо группы объектов. Довольно близко к этому понятию лежит понятие стереотип, но между ними существуют существенное различие. Стереотип — более общее понятие, представляющее собой упрощенный, схематический образ предмета, явления, группы, обладающий высокой устойчивостью. Целесообразным представляется рассмотреть понятие прототип в контексте его отличия от понятия стереотип.

Первое отличие состоит в том, что прототип фиксирует характеристики лишь типичного представителя группы, рассмотренного как, отдельный случай.

Второе отличие заключается в том, что в прототипе некоторые черты стереотипа дополняются другими чертами, или вероятностными, или почерпнутыми из прошлого опыта. Положительная роль прототипа заключается в том, что он позволяет сократить процесс категоризации объектов высокой степени прототипичности (быстрее вносить суждения о них) и способствует лучшему запоминанию информации.

Однако при определенных обстоятельствах использование прототипа может привести к существенному искажению образа воспринимаемого. Если прототип получил негативную окраску, все другие представители данной группы получат также негативную оценку. Также за прототип может быть принят вовсе не прототипичный представитель класса предметов.

6) Схема. Схема представляет собой структурированное знание о какой-либо социальной категории. Прежде всего, к схемам относят так называемые «рамки соотнесения» (frame of reference), представляющие собой своеобразный, присущий каждому угол зрения на какой-либо объект, систему координат, в которой этот объект должен быть рассмотрен. Рамки соотнесения позволяют более адекватно категоризировать вновь встреченный объект, помещать его в некоторую «сетку» представлений.

Схема имеет холистическую природу, то есть трактуется как некоторое целое, состоящее из частей, причем между этими частями фиксируются специфические связи. Г. М. Андреева в своей книге «Психология социального познания» приводит основные черты схемы:

1. схема имеет варианты, при условии включения в нее разных элементов

2. схема всегда может быть встроена в другую схему, более высокого уровня

3. схема выступает как родовое понятие

4. схема дает знание, а не определение.

Обычно это знание представлено некой пирамидой. В основании пирамиды перечисляются все элементы данной схемы (например, все варианты какого-либо поведения). На следующем уровне — черты, свойства, к которым можно отнести описанные элементы. И на верхнем уровне содержится наиболее абстрактная информация о данном объекте, выражающаяся в «ярлыке».

Схемы обеспечивают познающего гипотезами относительно того, что произойдет в определенной социальной ситуации, что следует ожидать от человека в определенной социальной роли или от определенной группы.

Также социальные психологи выделяют такой тип схем, как «схема-о-самом-себе». Такая схема предполагает использование себя как своеобразной рамки соотнесения, предполагающей сопоставление всякого «другого» с самим собой. Вариантом использования таких схем является усмотрение в другом необязательно черт, присущих «мне», но черт просто более значимых для меня.

Значение схем для ориентации человека в окружающем мире заключается в оптимизации процесса познания. Информация по схеме схватывается быстрее и запоминается лучше.

7) Скрипты. Скрипт является вариантом схем. Это такая схема, которая содержит информацию о нормативных последствиях события в данной ситуации, это описание цепи последовательных действий, уместных в данной ситуации и организованных вокруг какой-либо цели. Таким образом, скрипты используются для предсказания или интерпретации поведения другого человека или — в более общем плане — развития какой-либо ситуации.

Нарушение скрипта есть нарушение ожидания. Поэтому если все идет «по скрипту», информация сохраняется хорошо, поскольку наблюдаемое привычно. Но верно и обратное: нарушение скрипта запоминается еще лучше.

Скрипты как бы фиксируют модели опыта и потому выступают своеобразными гидами для поведения человека в разнообразных ситуациях. Если ситуация знакома, наличие скрипта помогает автоматически совершать последовательность действий. Если же ситуация не знакома — отсутствие скрипта затрудняет адекватное поведение. (Андреева, 2000).

8) Имплицитные теории личности (ИТЛ). Это такая организация информации о другом человеке, при которой существует сеть ожиданий относительно взаимосвязанности некоторых черт. Таким образом, если оценивающий убежден, что черта Х всегда встречается вместе с чертой Y, то, наблюдая у воспринимаемого человека черту Х, он автоматически полагает, наличие черты Y.

ИТЛ включают в себя не просто идею о связи двух черт, но представление о целостной системе организации черт внутри человека, что и порождает определенные ожидания от его поведения. Такую систему ожиданий строит каждый человек, и поэтому ИТЛ до недавнего времени считались строго индивидуальными образованиями.

Г. М. Андреева обращает внимание на то, что ИТЛ могут быть свойственны определенным культурным и социальным группам: «Кроме имплицитных теорий личности, ряд авторов сегодня предлагает ввести понятие „имплицитные социальные теории“ — убеждения, формирующиеся в массовом сознании относительно того, как и каким образом соотносятся между собой черты какой-либо социальной среды или в каком-либо социальном явлении. Имплицитные социальные теории отличаются от имплицитных теорий личности по двум пунктам: прежде всего они охватывают гораздо больший спектр социальных явлений (то есть не только личности) и, далее, они часто не есть представления отдельного человека, могут быть представлением целой группы» (Андреева, 2006, стр. 136).

Глава 2. Семья как психологическая система В современной психологии семьи можно выделить две возможные теоретические позиции в отношении анализа семьи. Согласно первой позиции семья представляет собой группу индивидуумов, имеющих общие интересы, а семейный контекст рассматривается как среда социализации и развития личности. Такой подход характерен для трактовки семьи в рамках психоаналитического и поведенческого подхода, то есть для начального этапа становления семейной психологии, как отдельной науки.

Согласно второму подходу, семья рассматривается как целостная система, не сводимая к суммарной совокупности ее членов. Такая трактовка характерна для системного подхода, возникшего во второй половине 60-х годов ХХ века (см.: Варга, 2001; Лидерс, 2004; Черников, 2005).

Основными характеристиками семьи являются ее функции и структура. Жизнедеятельность семьи, непосредственно связанная с удовлетворением потребностей ее членов, называется функцией семьи. Выделяются следующие функции семьи: экономическая, репродуктивная, функция воспитания детей, сексуально-эротическая, функция духовного общения, функция эмоциональной поддержки и принятия, рекреативная (восстановительная), функция социальной регуляции, контроля и опеки, функция передачи социального статуса (эта функция практически утрачена в современном обществе), психотерапевтическая (Карабанова, 2006; Слепкова, 2006; Эйдемиллер, Юстицкис, 1999).

Структура семьи — это состав семьи, число ее членов, а так же совокупность их взаимоотношений. Анализ структуры семьи делает возможным понимание распределения функций в семье. Функции и структура семьи меняются в зависимости от этапов жизненного цикла семьи (Эйдемиллер, Юстицкис 1999; Карабанова, 2006).

2.1 Системная семейная психология Семья в рамках системного подхода рассматривается как социальная система, объединяющая людей и их взаимоотношения, то есть это комплекс элементов и их свойств, находящихся в динамических связях и отношениях друг с другом. Семейная система является первичной по отношению к своим составляющим. Часто то, что происходит в семье, не зависит от намерений и желаний людей, а подчиняется правилам функционирования семейной системы.

Семья — это открытая система, члены которой взаимодействуют друг с другом и с окружающим миром. Семья является постоянно развивающейся системой вследствие действия «обратных связей» с внешними биологическими и социальными системами. Внешние силы могут оказывать положительное или отрицательное влияние на семью, семья же в свою очередь аналогичным образом воздействует на остальные системы. Таким образом, семейная система стремится, с одной стороны, к сохранению сложившихся связей, с другой — к развитию и переходу на более высокий уровень функционирования. (Лидерс, 2004; Черников, 2005)

Семья включает в себя две основные подсистемы, между которыми существуют взаимосвязи и взаимообусловленность: подсистему супружеских отношений и подсистему детско-родительских отношений. Когда в семье воспитываются несколько детей, выделяется также подсистема сиблинговых отношений. Степень жесткости прозрачности границ определяет открытость (закрытость) семейной системы и каждый из подсистем. Жесткость границ меняется на протяжении жизненного цикла семьи, отвечая задачам развития и вновь возникающим функциям семьи. Подвижность и гибкость границ семейной системы является важной характеристикой, обеспечивающей возможность быстрой адаптивной перестройки семейного руководства, перераспределения семейных ролей и выработки новых стандартов ролевого поведения. Супружеские отношения первичны по происхождению, они создают основу функционирования и развития семьи.

Характеристики семьи подразделяются на объективные, субъективные и интегральные. Объективные характеристики функционирования семьи:

· особенности эмоциональных связей;

· мотивация брака;

· главенство и ролевая структура семьи;

· особенности коммуникации в семье;

· способность семьи к разрешению проблемных ситуаций.

Субъективные характеристики:

· удовлетворенность браком

· семейное самосознание, наличие и содержание «семейных мифов».

Интегральные характеристики:

· сплоченность семейной системы

· гибкость семейной системы. (Карабанова, 2006; Лидерс 2006).

Функционирование семейной системы определяется взаимосвязанным действием двух законов — закона гомеостаза и закона развития.

Согласно закону развития, каждая семья проходит свой жизненный цикл, представляющий собой последовательность смены событий и стадий. В литературе выделяются различные периодизации развития семьи (Черников, 2005; Карабанова, 2006; Варга, 2001), выделяющие различные стадии жизненного цикла семьи, но все они содержат указания на следующие стадии:

1) добрачный период — стадия монады (взрослый вне брачного союза),

2) образование новой семейной пары — стадия диады,

3) семья с маленькими детьми,

4) семья с детьми подросткового возраста,

5) стадия отделения детей от родителей,

6) семья после отделения детей.

Эти стадии универсальны для любого общества, но их прохождение может иметь свою специфику, в зависимости от традиций и культуры конкретной страны. Причинами, определяющими выделение той или иной стадии, являются некоторые обязательные события (брак, например), возникновение новых задач (например, задачи рождения и воспитания детей), изменение возраста и изменение стадии психического развития.

В соответствии с темой нашего исследования, мы считаем необходимым более подробно остановиться на жизненном цикле и отличительных особенностях российской и американской семьи.

2.2 Жизненный цикл российской и американской семьи Сначала рассмотрим вариант типичного жизненного цикла американской семьи, как он был описан в классических работах по семейной психологии (из Будинайте, Варга, 2005):

1. Первая стадия — жизнь одинокого молодого человека, финансово практически самостоятельного, живущего отдельно от своих родителей. Эта стадия важна для формирования самостоятельных, независимых от родителей взглядов на жизнь.

2. Вторая стадия начинается в момент встречи с будущим брачным партнером: влюбленность, роман, возникновение идеи брачного союза… Если данная стадия жизненного цикла протекает удачно, то партнерам удается обменяться ожиданиями относительно будущей совместной жизни и согласовать их, у них формируется картина благоприятного будущего их семьи.

3. Третья стадия — заключение брака, объединение под одной крышей, начало ведения совместного хозяйства, возникновение общей жизни. Это время первого кризиса семьи. Молодые люди должны заключить договор о том, как жить вместе: как будут распределяться функции в семье, кто придумывает и организует развлечения, кто принимает решения, на что тратить деньги, кто из супругов работает, а кто нет, когда заводить ребенка, что является сексуально привлекательным поведением и т. д.

4. Четвертая стадия возникает в том случае, если преодолен кризис третьей стадии, брак сохранился и появился первый ребенок. Появление третьего члена семьи изменяет семейную структуру. Семья становится, с одной стороны, более устойчивой, а с другой — члены этой новой системы становятся более дистантными по отношению друг к другу. Возникает необходимость в новом договоре, так как назрела необходимость в перераспределении ролей, времени, денег и т. п. (Кто будет вставать к ребенку по ночам? Будут ли они сидеть дома вместе или ходить в гости по очереди? Или жена будет с ребенком, а муж будет жить как холостой?)

Если появление младенца не принесло отчуждения в супружеские отношения, а сплотило родителей, значит, данная стадия пройдена удачно. Может быть и так, что появление ребенка вызывает ощущение рутины и монотонности жизни, супругам кажется, что молодость и праздник кончились и начались бесконечные будни. Муж чувствует себя заброшенным, не может смириться с тем, что все внимание теперь направленно на младенца, жена чувствует себя брошенной с ребенком на руках или замужем за легкомысленным подростком… Все это признаки неудачного прохождения четвертой стадии.

Это не обязательно приводит к разводу, но обычно закон гомеостаза обеспечивает семейную систему сложными стабилизаторами. Например, это могут быть регулярные измены, хроническое заболевание у кого-нибудь из членов семьи или любые другие формы личной дисфункциональности (алкоголизм, неспособность к профессиональному успеху и т. п.)

5. Пятая стадия жизненного цикла семьи характеризуется появлением второго ребенка. Она проходит достаточно просто, так как не возникает необходимость в новом договоре о том, как жить с детьми и кто за что отвечает, как это было на предыдущей стадии. Разумеется, детей может быть гораздо больше, чем двое, но на модели двух детей можно показать все необходимые закономерности развития семейной системы. Однако стоит отметить, что существуют данные о зависимости семейной роли и порядка рождения ребенка.

С появлением детей возникает новая подсистема в семейной системе. В случае функциональной семьи в ее структуре будут выделяться супружеская подсистема и детская подсистема. В дисфункциональной семье могут быть «неправильные» подсистемы: коалиции мамы с одним ребенком против папы с другим, или мамы с детьми против папы.

6. Шестая стадия — это школьные годы детей. В это время семья вплотную сталкивается с правилами и нормами внешнего мира, отличными от правил внутрисемейной жизни. Здесь решаются вопросы о том, что считать успехом, а что неудачей, как становиться успешным, какую цену семья готова заплатить за внешний успех и соответствие общественным нормам и стандартам.

Итак, на этой стадии жизненного цикла семьи проверяются границы семейной системы, «экспортируемость» норм, мифов, правил и игр.

7. Седьмая стадия жизненного цикла семьи связана со временем полового созревания у детей. Она начинается с периода пубертата у первого ребенка. Ведущая потребность ребенка в это время построить свою идентичность, ответить на вопросы, кто я и куда иду. Ответ «Я ребенок своих родителей» недостаточен для построения идентичности. Примеры ищутся вне семьи, среди сверстников и посторонних взрослых.

Семья в это время решает важнейшую задачу по подготовке ребенка к сепарации, к самостоятельной жизни. Именно в этот момент проверяется жизнеспособность и эффективность функционирования семейной системы.

Зачастую период полового созревания у ребенка совпадает с кризисом среднего возраста у родителей. Это означает, что в то время, когда ребенок стремится вырваться из-под семейного влияния, хочет перемен своей судьбы или хотя бы течения жизни, его родители очень нуждаются в стабильности.

Кризис середины жизни означает, что задачи, поставленные в молодости, так или иначе решены: профессия выбрана и на профессиональном поприще достигнуты или не достигнуты некие результаты, семья создана, дети в значительной степени выращены, пора подводить хотя бы предварительные итоги. Делать это страшно, потому что итоги могут быть неутешительными. Одновременно становится ясно, что отпущенного на жизнь времени осталось не так уж много, силы убывают, и признание себя неудачником кажется фатальным и неисправимым.

Очень часто стабильность семейной системы прямо зависит от того, продолжают ли дети жить в родительской семье. Нередко за время совместной жизни дети научаются выполнять определенные психологические функции в семье — например, становятся медиаторами между родителями. Если дети уходят из семьи и, что еще хуже, становятся самостоятельными и успешными, то есть не нуждаются во внимании и помощи родителей, то родители сталкиваются с необходимостью общаться непосредственно друг с другом, лицом к лицу.

Итак, эта стадия жизненного цикла семьи самая трудная для всех членов семьи, самая проблемная и мучительная. Семья должна перестроить свои внешние и внутренние границы, заключить новый договор между всеми членами, научиться жить в измененном составе.

Здесь стоит заметить существующую в настоящее время в США тенденцию заводить детей после тридцати лет. В таком случае данная стадия смягчается и становится менее конфликтной, так как родители, не обремененные собственными проблемами, связанными с кризисом среднего возраста, обретают возможность сосредоточиться на детях и оказать им возможную помощь.

8. Восьмая стадия — это повторение третьей стадии, только члены диады находятся в другом возрасте. Дети выросли и живут самостоятельной жизнью, родители остались вдвоем. Эту стадию часто называют «стадией опустевшего гнезда».

9. Девятая стадия жизненного цикла — это жизнь монады, одиночество. Супруг умер, человек доживает свою жизнь один, так же, как он жил в молодости, еще не создав своей семьи, только теперь у него за плечами прожитая жизнь.

Теперь обратимся к описанию того жизненного цикла, который наиболее характерен для современной российской городской семьи (Черников, 2005; Будинайте, Варга, 2005; Золотухина М. В., 1999).

Жизненный цикл российской городской семьи значительно отличается от американской. Отличия связаны, прежде всего, с экономическими причинами, однако немалую долю вносят и культурные особенности сознания российских жителей. Главное отличие состоит в том, что в России практически не было отдельно живущих нуклеарных семей: во-первых, из-за трудностей с отдельным жильем, во-вторых, жить большой семьей не считается тяжелой и неприятной участью, ценность родственных отношений очень высока.

Рассмотрим жизненный цикл российской семьи.

1. Первая стадия — это родительская семья с взрослыми детьми. Молодые люди не имеют возможности пережить опыт самостоятельной, независимой жизни. Всю свою жизнь молодой человек — элемент своей семейной системы, носитель ее норм и правил, ребенок своих родителей. Обычно у него нет ясного представления о том, что было достигнуто в его жизни лично им самим, ему трудно выработать чувство личной ответственности за свою судьбу. Он не может проверить на практике те правила жизни, стандарты и нормы, которые получил от родителей и часто не может выработать свои правила. Человек, сделавший себя сам, — редкое явление.

2. На второй стадии жизненного цикла семьи кто-то из молодых людей знакомится с будущим брачным партнером, женится и приводит его в дом своих родителей. Это существенная ломка правил родительской семьи. Задача очень сложная — создать маленькую семью внутри большой. Молодые люди должны договориться не только друг с другом о том, как они будут жить вместе, по каким правилам, но они еще должны договориться с родителями о том, по каким правилам новая семья будет существовать внутри большой. Патриархальные правила предлагают вариант такого договора: молодой супруг или супруга входит в большую семью на правах еще одного ребенка. Родителей мужа или жены предлагается называть мама и папа. Не всякая молодая семья готова к такому сценарию отношений.

Конфликт, возникающий в этом случае, часто выглядит как ссора между свекровью и невесткой или между зятем и тещей. На самом же деле в основе его лежит конфликт ролевых приоритетов у супругов. Новая подсистема прежде всего нуждается в сепарации, старая система, подчиняясь закону гомеостаза, хочет сохранить все, как было.

3. Третья стадия семейного цикла связана с рождением ребенка. Это так же кризисный период для всей системы. Опять необходимо договариваться о том, кто что делает, и кто за что отвечает. В семьях с размытыми границами подсистем и невнятной организацией нередко плохо определены семейные роли. Например, не ясно кто функциональная бабушка, а кто функциональная мама, то есть, кто фактически осуществляет заботу, уход, выращивание ребенка.

4. На четвертой стадии появляется второй ребенок в семье. Тут семье приходится иметь дело с ревностью сиблингов друг к другу. В российской семье детская ревность часто используется в отношениях взрослых членов семьи.

Например, мама первого своего ребенка отдала бабушке, он стал замещающим ребенком для бабушки, и бабушка его фактически вырастила. Но отношения между мамой и бабушкой не очень хорошие, а ребенок явно бабушкин. Рождается второй ребенок. Бабушка не может помогать так, как она помогала раньше, и мама становится более эмоционально зрелой и теперь материнство дается ей проще, так что второй ребенок становится маминым. Естественно возникающая ревность детей друг к другу усиливается и используется взрослыми.

5. На пятой стадии начинают активно стареть и болеть прародители. Семья опять переживает кризис. Старики становятся беспомощными и зависимыми от среднего поколения. Фактически, они занимают позицию маленьких детей в семье, сталкиваясь, однако, чаще с досадой и раздражением, чем с любовью, в то время как всем ходом предыдущей жизни они привыкли быть главными, принимать решения за всех, быть в курсе всех событий. Этостадия очередного договора.

В российском общественном сознании нет модели одинокой и самостоятельной жизни стариков. Считается недостойным позволить умереть своим старикам вне дома, поместить в дом для престарелых… В культуре существует стереотип «хорошей дочери /сына» — это тот, кто на старости лет забоится о родителях, посвящая этому, возможно, все свое свободное время.

Часто этот период в жизни старших членов семьи совпадает с периодом полового созревания детей. В такой семье он проходит иначе, чем в нуклеарной. Могут возникать коалиции стариков с подростками против среднего поколения.

6. Шестая стадия повторяет первую. Старики умерли, и перед нами семья с взрослыми детьми.

Итак, мы видим, что многие стадии жизненного цикла американской семьи присутствуют в жизненном цикле российской городской семьи, но присутствуют видоизменённо, в контексте большой трехпоколенной семьи. Обратимся теперь к характеристикам и отличительным особенностям российской и американской семьи.

2.3 Особенности российской и американской семьи Основные особенности российской семьи, следующие (Будинайте, Варга, 2005):

1. Семья, как правило, является не нуклеарной, а трехпоколенной.

2. Материальная и моральная зависимость членов семьи друг от друга очень велика.

3. Наблюдается слитность и спутанность семейных ролей, невнятное разделение функций в семье.

4. Индивидуальность и суверенность практически отсутствуют. Молодое поколение гораздо теснее и жестче связано с предыдущим поколением, чем на Западе, традиционность, преемственность и одновременно конфликтность выражены очень явно. Каждый член семьи находится в ежедневном контакте с большим количеством близких людей. Он включен в разные непростые отношения, одновременно выполняет много социальных ролей, часто плохо стыкующихся друг с другом.

При такой семейной организации часто основным становится вопрос о власти.

Существует и культурные причины того, что борьба за власть становится главной темой семейной жизни в России. Россиянин воспринимает социальную среду враждебной, опасной и непредсказуемой. Законодательство, государственная и финансовая политика во все времена оценивалась практически всеми слоями общества как нелогичные, противоречащие интересам людей, препятствующие им реализовывать свои цели. Особенностью последних десятилетий оказывается к тому же высокая скорость изменения среды — законов, политики — нестабильность существования.

Теперь обратимся к особенностям американской семьи.

Авторы (H. Fuchs, 1972; Carr, 2006; Sieburg, 1985) выделяют центральную особенность американской семьи: высокая ценность идей независимости и равенства, присущие американскому обществу, вступают в резкое противоречие с идеями зависимости и неравенства, заложенными в самой природе семьи (члены семьи зависимы друг от друга, обладают правами и обязанностями по отношению к другим членам семьи). Независимость в контексте семейных отношений понимается, как право свободно делать выборы, не будучи ограниченным чьим-то авторитетом. Равенство же — как право всех членов семьи в равной степени получать выгоды и привилегии.

США — страна, изначально заселяемая эмигрантами практически со всего мира, и с самого начала истории становления американских ценностей был сделан акцент на индивидуальности человека в противовес его зависимости от общества. Большинство национальных и литературных героев Америки воплощали собой образ активного, принимающего решения самостоятельно, не связанного никакими узами, в том числе и семейными, человека. Конфликт заключается в том, что всему этому (активности, вере в себя и т. д.) возможно научиться только в атмосфере семейной любви и доверия.

Широко распространившийся культ независимости поддерживал в американском обществе страх перед продолжительными связями, в том числе и семейными, в то время как во всем мире идентификация человека происходила через причисление себя к своему роду и своей семье.

H. Fuchs выделяют характеристики американской семьи (H. Fuchs, 1972):

1) Отказ от ориентации на родительскую семью. В американском обществе сильный акцент поставлен на отделении человека от рода и предков. Один из факторов такого отделения является то, что США, как уже говорилось выше, страна эмигрантов, зачастую оставивших за ее пределами родителей и родственников. Таким образом, мобильность, активность, взятые за основу успешности, увеличивает пропасть между поколениями, дедушки и бабушки практически не участвуют в воспитании детей, молодая семья живет отдельно от них, не посвящая их в свои заботы.

2) В основе создания американской семьи лежит любовь, желание быть хорошими компаньонами, друзьями, то есть иметь равные позиции. Это рождает неадекватные ожидания от брака о том, что романтическая любовь, служащая молодым людям поводом для создания семьи, никогда не кончится и будет фундаментом для всей дальнейшей жизни семьи.

3) Раннее развитие и невротизация детей. В США дети рассматриваются как своего рода вестники будущего, а не как ценность сами по себе. Родители учат своих детей быть самостоятельными, целеустремленными, способными к соперничеству и разрешению конфликтов, водят их во всевозможные секции и кружки, зачастую забывая о том, что детям нужно еще и просто эмоционально теплое общение в семье. Малейший успех отмечается и поощряется взрослыми, с раннего детства детям говорят, что они талантливы и уникальны. В итоге при столкновении со сверстниками, такими же талантливыми и уникальными, у ребенка может начинаться невротические реакции и агрессивное поведение.

4) Открытая конкуренция между сиблингами. Детей с детства учат, что они равны и независимы. Конкуренция между сиблингами присутствует и в других культурах, но только в США она носит столь открытый и сильный характер. В России, например, старший ребенок с рождением младшего вынужден претерпевать значительные неудобства, но в компенсацию ему полагаются новые привилегии, как старшему. В США же ни возраст, ни пол не может быть основой неравенства, а конкуренция за родительское внимание приобретает открытый характер и зачастую поощряется взрослыми.

5) Затяжное и сложное протекание подросткового кризиса. Подростковый кризис в Америке начинается примерно в 10−11 лет (так как родители активно поощряют в детях поведение, имитирующее поведение подростка) и длится до 20−21 года (так как до этого возраста молодые люди, как правило, не работают и не ведут «взрослый» образ жизни). В американской культуре существует очень мало механизмов, помогающих прохождению подросткового кризиса. Отсутствие ориентации на авторитет взрослого (он подорван еще в детстве), недостаточность социальных ролей и ответственности у подростков делают прохождение подросткового кризиса затяжным и особенно сложным.

6) Смещение (упрощение, размытие) мужской роли. Отказ от ориентации на расширенную семью, раннее развитие и невротизация детей, длительное и сложное прохождение подросткового кризиса и растущая независимости женщин приводят к подрыву мужского авторитета. Роль мужчины в семье смещается на функцию материального обеспечения, перед домашними же проблемами мужчина опускает руки, уходит в работу или ограничивает свое участие в жизни семьи играми с детьми.

7) Женщины имеют гораздо больше авторитета в семье, чем мужчины. Женщины в Америке обладают экономической силой и, следовательно, играют большую роль в решении финансовых вопросов. Сильная государственная поддержка разведенных женщин (законодательство США построено таким образом, что в большинстве случаев решение бракоразводного процесса будет в пользу женщины) дает им еще большую возможность для доминирования.

8) Страх перед материнством. Американское общество требует от матери быть в курсе всех новейших методов и подходов к воспитанию. Женщина начинает искать помощи и информации во всех доступных ей источниках (Интернет, книги, журнал) и получает огромное количество противоречащих друг другу рекомендаций, каждая из которых претендует на единственно верную. А так как женщина, как правило, не может обратиться за советом к своей матери, ситуация рождает тревогу и страхи. У женщин среднего класса также часто наблюдается страх того, что ребенок будет препятствием для их самореализации, саморазвития.