К истории строительства Ульбинского металлургического комбината

К истории строительства Ульбинского металлургического комбината

Фамилия автора: Жанбосинова А. С.

«10 свинцовый» в прошлом, а ныне крупнейшее предприятие ядерного топливного цикла, комбинат, когда-то производивший высокообогащенное урановое топливо, производимые им топливные таблетки использовались в атомных реакторах. С чего начиналась история Ульбинского металлургического завода?

На имя Н. Вознесенского и А. Микояна, бывших в 40-е годы прошлого столетия заместителями председателя СНК поступил «Акт обследования хозяйственной деятельности треста „А“ по строительству завода № 10», в котором сообщалось, что полиметаллическая промышленность Рудного Алтая располагает большими запасами свинца, цинка и меди. Согласно проведенным в то время исследованиям запасов Алтая, было обнаружено, что на его территории находится 60% свинца, 55% меди от общего количества полиметаллов СССР. Руды Алтая особенно ценны содержанием в них полиметаллов, редких и благородных металлов, ели принять ценность Коунрадских руд за 100%, то руды Джезказгана составляли 184%, а руды Алтая и Лениногорского месторождения 1251%. [1, л.1].

Учитывая особое значение горнорудного Алтая, большую эффективность и быстроту его освоения, СНК СССР и ЦК ВКП (б) в октябре 1938 года приняли специальное постановление, определяющее темпы развития Алтайской полиметаллической промышленности. Предвоенная обстановка требовала скорейшего индустриального развития Казахстана. Намечаемые планы были грандиозны, в частности намечаемый постановлением объем строительства полиметаллических предприятий Алтая предусматривал их реконструкцию к 1944 году с расширением мощности по выпуску продукции в следующих количествах: свинца 100 т.т. в год, золота 20 т.т., серебра 240 т.т., цинка 185 т.т., меди 25 т.т., сурьмы 200 т.т., кадмия 440 т.т. [1, л.1].

Учитывая значительные запасы полиметаллических руд на Востоке, было принято решение о строительстве полиметаллических предприятий, имеющих стратегическое значение для оборонной промышленности СССР. Начатое в 1939 году строительство затормозилось войной, из 850 млн руб. к 1945 году было освоено не более 300 млн руб., в результате мощность действующих на то время предприятий не превышала 30−35% от плана. Одной из причин медленного освоения капиталовложений в промышленных предприятиях за период Великой Отечественной войныявлялась недостаточная производительная мощность строительной организации треста «Алтайстрой», относящегося к Наркомстрою.

В декабре 1942 года в соответствии с постановлением ГКО от 29 октября 1942 года в Усть-Каменогорске на базе эвакуированного оборудования Орджоникидзенского цинкового электролитного завода «Электроцинк» было начато строительство цинкового завода № 10. Строительство находилось в подчинении тогда еще Наркомата цветной металлургии СССР. Строительство производилось трестом «Алтайстрой» в лице строительно-монтажного участка № 2 (ОСМУ № 2), а также ОСМУ № 4, и субподрядчиков Союзхиммонтаж (Кемеровское отделение), Сибспецстрой, Сибспецмонтаж, Союзтеплострой, Союзтеплоизоляция. По списку видно, что достаточно серьезные организации были задействованы в строительстве цинкового завода.

В связи с организацией крупного строительства в Усть-Каменогорске трест «Алтайстрой» должен был переехать из Лениногорска в Усть-Каменогорск. Временно трест разместили в помещении Заульбинского клуба и расположенных рядом зданиях столовой и магазина райпотребсоюза. Клуб полностью передали «Алтайстрою» для проведения впоследствии культурно-массовой работы. Впоследствии Восточно-Казахстанский обком обратился с просьбой в Верховный Совет КазССР преобразовать село Заульбинку в рабочий поселок.

Постановление ГКО определило сроки строительства основных объектов, а также сроки ввода в эксплуатацию первой очереди завода в 1943 году мощностью 14 000 тонн цинка в год. Срок окончания строительства был определен 1 -м августа 1943 годом. В июле 1943 года должны были быть введены в строй парокомпрессорный, обжиговый цех № 1, выщелачивательный цех № 2, электролитный цех № 3, преобразовательная подстанция № 3. Однако, несмотря на принятые правительством решения, ввиду как объективных, так и субъективных обстоятельств, сроки были не выполнены, в итоге ГКО принимает новое постановление от 14 января 1944 года и определяет новые сроки завершения стройки июнь 1944 года. В августе 1944 года решением ГКО Наркомстрой и Наркомцвет обязывали обеспечить окончание строительства и ввод в действие первой очереди важнейших объектов завода № 10 в период до ноября 1944 года. В 1945 году был определен еще один срок 7 февраля 1945 года, все указанные сроки оказались сорваны.

Полная сметная стоимость для пуска завода составляла 65 926 тыс. руб. (сумма приводится в денежном эквиваленте того времени). В 4 квартале 1942 года предусматривалось освоить 7 700 тыс. руб., выполнено фактически 1386, 4 тыс. руб., что составляло 18%. В первом квартале 1943 года предусматривалось освоить 6000 тыс. руб., выполнено фактически 1199, 2 тыс. руб., что составляло 19,9% [2, л.17].

Одной из причин невыполнения плана явилась несвоевременная эвакуация завода «Электроцинк» из города Орджоникидзе, которая шла через Баку по железной дороге Кулер-Астрахань. Начальник строительства Левин сообщал зав. отделом цветной металлургии Ермакову, что на 3 января 1943 года работа по эвакуации еще не закончена. Большое количество вагонов с оборудованием и материалами находится в пути следования. На 4 января 1943 года поступило всего 99 вагонов из 445 [2, л.1].

К причинам неудовлетворительного строительства можно отнести необеспеченность в нужном количестве рабочей силы. Решением ГКО была выделена рабочая сила численностью 4000 человек, которая должна была прибыть в ноябре 1942 года, по состоянию на 19 ноября прибыло 972 человека [3, л.2]. По плану 1943 года требовалось рабочих 919, работало фактически 772 или 84%. В 1945 году обеспеченность рабочей силой составляла 85%, в первое полугодие 1946 года 84% [4, л.51 -63]. Данный факт объяснялся тем, что из численности рабочих находящихся в распоряжении ОСМУ 2, последние использовались не только на строительстве завода № 10, но и на других строительных объектах, в частности строительство фабрики в Белоусовском рудоуправлении, строительство Иртышской пристани, УК ТЭЦ, цехе сульфатизации.

Вопрос о нехватке рабочих неоднократно ставился на заседаниях обкома партии Восточного Казахстана. Обком принял решение о мобилизации к 1 февраля 1943 года 100 человек членов партии, 250 комсомольцев, 300 рабочих из числа не работающих — вторых членов семей. Облвоенкомат должен был направить 1000 человек в счет наряда САВО [3, л.2].

Тяжелые социальные условия, отсутствие сносного жилья, рабочие практически жили на строительных площадках, общественное питание рабочих было поставлено исключительно плохо, приводило к различным болезням, прогулам, дезертирству. За 11 месяцев 1943 года выбыло 922 человека, дезертировало 420 человек [3, л.100].

За 1943;1944;1945 годы, т. е. с момента строительства завода невыход на работу по разным причинам составил 30%. Наблюдалась огромная текучесть кадров, с начала строительства на работу ОСМУ 2 было принято 5984 тысячи человек, за этот же период убыло 5809 человек, что составляет почти 100%, в том числе дезертировало 831 человек [4, л.60].

Потребность в рабочих на январь месяц 1943 года составляла 2265 человек, при наличии 816, не хватало 1449 человек — 56%. Самыми востребованными специальностями были плотники, бетонщики, арматурщики, каменщики, землекопы, разнорабочие, именно указанные профессиональные навыки требовались на начальных этапах строительных работ. План четвертого квартала 1942 года, предусматривающий подготовительные работы — строительство вспомогательных сооружений для производства строительных работ по приему эвакуированного завода был выполнен на 93%. Руководство «Алтайстроя» объясняло невыполнение плана отсутствием должного снабжения, низкой производительностью труда, отсутствием механизации. Проблемы с энергоснабжением приводили к срыву запланированных работ по строительству завода № 10.

Срывы сроков строительства стратегического объекта и нехватка рабочих рук обусловило появление в Восточном Казахстане военнопленных Квантунской армии. В постановлении бюро ВКО КП (б)К от 5 сентября 1945 года рассматривался вопрос «О приеме 9 тысяч военнопленных японцев на строительство „Алтайстроя“ и предприятия ВКО». Постановление обязывало начальника ОСИЧ «Алтайстрой» В. Вонского принять 4500 пленных японцев с размещением в Усть-Каменогорске 1200 человек, в Лениногорске 2000 человек, Белоусовке 500 человек, на лесозаготовках 800. Для военнопленных должны были быть построены лагеря [5, л.34].

В связи со стратегической важностью объекта было решено перебросить на его строительство военнопленных согласно решению СНК СССР от 15 марта 1946 года. Первым этапом поступило 700 военнопленных японской армии, вторым этапом — 1050, для строительства цеха сульфатизации поступил еще один эшелон с 1000 военнопленных. Трест «Алтайстрой» при строительстве предполагал освоить 6000 военнопленных. Главный инженер треста К. В. Севинард, упирая на большую программу по освоению выделенных финансов, требовал дополнительные контингенты военнопленных японской армии [6, л. 16, 19, 21, 28].

Военнопленных японской армии распределили по отраслям экономики Восточного Казахстана, где было созданы два лагеря. Ввиду того, что они подчинялись ГУПВИ МВД СССР, их распределили по тем объектам, с хозяйственными органами которых МВД заключило договор на трудовое использование. Военнопленные лагерного отделения Управления лагеря № 347 использовались на объектах треста «Алтайстрой», «Иртышгэстрой», «Иртышское рудоуправление», «Зыряновское рудоуправление», «Лениногорский полиметаллический комбинат», «10 свинцовый завод» (ныне УМЗ). На этих же объектах использовались и военнопленные лагерных отделений Управления лагеря № 45. Первое лаготделение Управления лагеря № 45 располагалось в западной части села Заульбинка Кировского района Восточно-Казахстанской области. В связи с ускорением строительных работы в январе 1946 года лагерные отделения Иртышгэстрой, № 2 в поселке Белоусовка, № 3 Рудоуправления, № 4 завода № 10, № 5 Зыряновского рудоуправления полностью передавались управлению лагеря № 45.

Решением ГКО военнопленные были предназначены для работ на предприятиях Министерства цветной металлургии, Минстроя предприятий тяжелой индустрии. Военнопленные работали на подземных работах, в отделах капитального строительства, механических, электромонтажных, кузнечных, ремонтно-строительных цехах, на строительно-монтажных работах, в коммунальных и подсобных хозяйствах, лесозаготовках.

К весне 1947 года военнопленные в общем балансе рабочей силы ведущих министерств, по данным ГУПВИ МВД СССР, занимали значительное место: на строительстве в Министерстве авиационной промышленности — 31% от общего количества рабочих, по Министерству строительства топливных предприятий -27,7%, Министерства промышленности строительных материалов — 24,1%, Министерства строительства предприятий тяжелой индустрии — 20,1%, Министерства электростанций — 16,8%, Министерства цветной металлургии -15,9%, Министерства угольной промышленности — 12,1% [7, с. 18.].

По сообщению заместителя уполномоченного КПК при ЦК ВКП (б) по Казахской ССР, трудовое использование военнопленных японской армии находится в крайне неудовлетворительном состоянии, т.к. не отработан механизм, определяющий ответственность хозяйствующего субъекта за не целевое использование бесплатной рабочей силы.

Действительно, одномоментно поступившие военнопленные требовали их эффективного применения, а репрессивная система НКВД, в распоряжении которой оказалась значительная, можно сказать, громадная армия военнопленных, по всей стране порой вступала в конфликтные ситуации с хозяйствующими субъектами, считая их нерасторопность причиной слабого использования труда военнопленных.

Архивные документы сплошь и рядом изобличают нерадивость тех или иных работников, например, «низкая производительность труда объясняется их неправильной расстановкой на производстве, при проверке было установлено, что 21 июля 1946 года прораб Смольский получил роту военнопленных 150 человек и в силу своей неплановой работы в течение двух часов водил их взад и вперед по расстановке и в результате, обойдя весь участок, возвратился с рабочими обратно, так и не мог расставить 35% рабочих по работам». В этой же записке, заместитель уполномоченного сообщал, о фактах не выдачи нарядов военнопленным, об использовании их труда в личных целях, имея в виду строительство домов [4, л. 51 -63].

Управление МГБ по ВКО порой в своих донесениях по поводу неудовлетворительного состояния строительства и недоиспользования труда военнопленных винило во всем руководство хозяйствующих органов, пытаясь обвинить последних в контрреволюционных деяниях, в частности, управляющего трестом «Алтайстрой» Вонского Владимира Семеновича обвиняло в наличии дворянских корней, в службе в царской армии, главного инженера треста Севинарда Константина Владимировича в том, что он уже подвергался аресту в 1933 году за контрреволюционную деятельность, за недоказанностью был выпущен, начальника производственно-технического отдела Забродского Владимира Феофановича, что в прошлом проходил по делу как агент польской разведки и участник вредительской группы [8, л. 1 -10].

Архивные материалы показывают, что действительно из рук вон плохо обстояло дело с использованием военнопленных, ни один из них не давал 100% выработки, что объяснялось отсутствием фронта работы, скученностью их на земляных работах, отсутствием постоянно закрепленного объекта за трудовой ротой, которую каждый день перекидывают на новый объект, можно добавить к этому и низкую квалификацию японцев, незнание технологии производства и неадаптированность к климатическим условиям Восточного Казахстана, где температура в районе Риддера и Зыряновска понижалась до 50 градусов.

На строительстве литейного цеха работали одни японские военнопленные, рабочие расставлены настолько тесно, что невозможно что-либо делать инструментом. Уполномоченный сообщает, что там должно работать 20 человек, а поставлено 65. Одной из вероятных причин столь низкой производительности труда военнопленных указывалось обоюдное незнание языка. Сопутствующим фактором, оказывающим влияние на выполнение плана, являлось то, что военнопленные японцы, вышедшие на работу 3 мая 1946 года, были чрезвычайно истощены и почти нетрудоспособны и не имели навыков в строительных работах [9, л.77,78,104].

Влияющим фактором на выполнение плана являлось то, что военнопленные японцы, используемые на строительстве объектов «Алтайстроя» были чрезвычайно истощены, почти нетрудоспособны и не имели навыков в строительных работах. Японских военнопленных пришлось обучать в течение двух месяцев трудовым процессам и различным строительным квалификациям. металлургический казахстан обком.

Тяжелый физический труд в суровых климатических условиях Восточного Казахстана, различные болезни и ранее полученные ранения, к тому же лишения связанные с транспортировкой, некачественное скудное питание приводили к большой смертности среди военнопленных. Военнопленные 4-го лаготделения Управления лагерей № 45 работали на возведении цинкового завода № 10 и в цинковом цехе и цехе сульфатизации, цинковые испарения были опасны для легких. Самыми характерными причинами смерти в актах военнопленных указывались следующие: отек легких, туберкулез легких, противокрупозная пневмония, производственная травма, илеус, дистрофия, а также сопутствующие инфекции дизентерия, тиф.

Японские военнопленные внесли значительный вклад в строительство Усть-Каменогорской ГЭС, Малоульбинской плотины, Лениногорского полиметаллического комбината, оставили память на шахтах Зыряновского, Белоусовского, Лениногорского, Сокольного и других рудников Восточного Казахстана. Находясь на территории Восточного региона Казахстана не по своей воле в столь короткий промежуток времени, японцы оставили о себе добрую память — это десятки стратегически важных и на совесть построенных объектов, сыгравших важную роль в развитии милитаризованной экономики бывшего постсоветского пространства. Можно сказать, что военнопленные японской армии в послевоенную разруху помогли экономике страны победительницы встать на ноги, своим четким, слаженным, добросовестным — хотя и подневольным — трудом.

• 1. ГАВКО Ф. 1п. Оп.1. Д. 4051. Л.21
• 2. ГАВКО Ф. 1п. Оп.1. Д. 2624. 79л.
• 3. ГАВКО Ф.1п. Оп.1. Д. 2623. 110л.
• 4. АП РК. Ф.725. Оп. 4. Д. 1063. 87 л.
• 5. ГАВКО Ф.1п. Оп.1. Д. 3315. 56л.
• 6. ГАВКО. Ф.462. Оп. 4. Св. 6. Д. 51. 243 л
• 7. Бекмагамбетов Р. Иностранные военнопленные в системе принудительного труда в Казахстане (1941;1950 гг.): автореферат дисс.канд. ист.наук. — Алматы, 2009. — 27 с.
• 8. АП РК. Ф. 725. Оп. 4. Д. 1067. 207 л.
• 9. АП РК. Ф. 725. Оп. 4. Д. 829. 113 л