О месте и роли рефлексии в процессе построения социального знания

К специфике социального познания следует отнести то, что субъект познания сам включен в определенную социальную среду, и он не может встать в позицию вне неё, так как это возможно в естественных науках. Социальное целое, в которое включен человек, существует в свою очередь не само по себе, а реализуется в социальном действии индивида. Социальная активность индивида — то, через что воспроизводится социальность и то, через что она изменяется и преобразуется. Таким образом, социальная активность индивида одновременно и способ воспроизводства, и средство преобразования и развития социальной реальности. При этом социальная активность не является произвольной. Она основывается на результатах рефлексивного отношения к ситуациям взаимодействия. Так, человек как-то воспринимает поведение, ситуации взаимодействия, интерпретирует, оценивает их и на основании этого действует. То есть рефлексивная составляющая социальной активности и есть механизм её воспроизводства. Социальное знание, которое реализуется в социальном действии индивида в конкретной ситуации, есть результат познания. Для построения этого конкретного знания индивид обычно пользуется обыденными представлениями об обществе, социальном взаимодействии. В рефлексивной работе индивида за бортом остаются понятия, категории, концептуальные положения социальной науки, эффективность и значение которых могут быть проявлены только в их применении в качестве критериев в процессе построения социального знания о конкретной ситуации взаимодействия. «Необходимо науку, её категории, понятия, концепции, — пишет В. Е. Кемеров, — включить в процесс изменения общества и самореализации людей, определить, какие из научных форм и в каких сочетаниях (в каких логиках) могут стать средствами самоопределения общества, ориентации человеческих индивидов». Как это сделать? Только через формирование рефлексивной составляющей социальной активности, непосредственный анализ процессов построения и использования социального знания.

Не подвергается сомнению необходимость познания закономерностей социальной жизни. Однако всегда остаётся открытым вопрос о путях и способах применения социального знания (где, зачем и как применять эти знания, например, в практике управленческой деятельности). Сложность применения социального знания определяется тем, что его усвоение и применение возможны лишь при условии позиционного самоопределения. Лишь встав в определённую позицию, поставив «зрение», можно увидеть «социальность» как целостность. Обретение этой позиции, следовательно, социального видения, предполагает дополнительные, самостоятельные усилия, связанные с усвоением методологии социального исследования и развитием навыка в построении знания о социальной реальности с использованием критериев социальной науки. Для обретения позиционного самоопределения следует, прежде всего, овладеть пониманием специфики объекта и предмета социального знания.

В человеке есть две ипостаси — природная (биологическая) и общественная. Человек рождается, живёт и умирает в обществе. Все его цели, устремления, жизненные задачи связаны с обществом. Общественное самосознание человека начинается с того, что он застаёт себя в обществе, которое он не выбирал, во времени, над которым он не властен, в определённой общественной среде и в определённом месте. Кто-то родился в семье служащего, кто-то — предпринимателя-бизнесмена, коммерсанта или банковского работника, кто-то — домработницы, а кто-то сразу попал в среду бездомных бродяг. Он уже, вне зависимости от своего желания, находится в определённой социальной нише. Куда он попал — случай, судьба. С точки зрения его сознания в этом нет никакой закономерности. Дальше человек, по мере взросления, вливается в потоки общественного развития и у него появляется шанс вырваться из того социального круга, в который он попал, и занять то положение, к которому он стремится. Так, в истории были случаи, когда домработницы становились светскими львицами, дети шахтеров, клерков — миллионерами, владельцами крупных корпораций, президентами и, наоборот, дети из социально обустроенных семей превращались в бродяг, алкоголиков, скатывались на нижние этажи социальной жизни.

Почему так происходит? Даже если положение в обществе человеку досталось от родителей, и оно его устраивает, удержаться в этом положении, пойти выше он может только за счёт своей собственной активности. Социальное положение не обеспечивается кем-то, оно удерживается деятельностными устремлениями, жизненной позицией самого человека. Так, общество не может принять в определённые социально-значимые места человека без образования. Социологи называют современный этап развития общества информационным. Следовательно, главную роль в подготовке к вхождению в социальные сферы жизни общества играет образование. Образование готовит к деятельности, а через деятельность человек попадает в определённую социальную среду. В советское время существовало такое понятие, как номенклатурные дети. Если ты сын поварихи и женишься на дочери номенклатурного работника, например первого секретаря обкома партии, ты совершаешь скачок по социальной лестнице снизу вверх, у тебя появляются большие возможности с точки зрения реализации деятельностной активности. С другой стороны, если родители попали в опалу, то перед детьми бывшего номенклатурного работника закрывались многие двери. Образование, бесспорно, даёт возможность попасть в определённые социально-значимые места без протекции и с протекцией, но место само по себе, без соответствующей активности со стороны человека, не делает социального положения.

Таким образом, в социальном развитии человека, в его общественных устремлениях играют роль несколько факторов:

• — фактичность того социального слоя, к которому он принадлежит в силу рождения;
• — возможности, которыми человек может воспользоваться благодаря социальным институтам (например образованию) для того, чтобы войти в социальные сферы (круги) через деятельность;
• — социальное положение, которое человек завоёвывает в той социальной среде, в которую он попал.

Первое от человека не зависит, второе зависит в некоторой мере, третье — в определяющей степени.

«Человек — общественное животное» — говорит классическая социология. Он не может жить вне общества и не может не оценивать себя, своё место в обществе. Общественное самосознание человека может быть удовлетворено или не удовлетворено тем положением, которое он занимает. И тогда в предельном варианте либо у него возникают идеи изменить общество, в котором он живет, либо он меняет общество, если такая возможность предоставляется. Так возникают идеи революции — насильственного изменения структуры общества, либо эволюции — постепенного изменения за счёт реформирования. Естественно, те, кто совершают революции, надеются получить в новом социальном устройстве те места и приобрести то положение, которые были невозможны в старом социальном устройстве. Однако, как показывает история, это не всегда случается. Революционное воздействие на общество меняет его структуру, но сопровождается колоссальными человеческими потерями и отбрасывает общество с точки зрения организации духовной связи назад.

Общество — феномен, с которым человек не может не считаться ещё и, прежде всего, потому, что это духовный феномен, который имеет силу материального воздействия. Это духовные связи и взаимоотношения между людьми, которые материализуются в устойчивых формах воспроизводства: традициях, обычаях, ритуалах, институтах. Совершая поступки, человек не может не считаться с реакцией общества на них, не может не учитывать законов общества в своих решениях и действиях, поскольку общество карает. Оно может отлучить человека, оставить в изоляции. С обществом не шутят. Это не та сфера, закономерности функционирования которой можно игнорировать.

Осознание силы, значения и роли общества в жизни человека приводит к идее более адекватного изучения общества по типу естественно-научного. Эта идея возникла в конце XVIII в., в период триумфального шествия естественно-научного познания и, как следствие, экспансии всех остальных сфер познания, т. е. попытки применить парадигму методологии науки к объектам, которые ещё не были ею охвачены. О. Конт осуществил эту идею, введя понятие социологии как науки об обществе.

Первая сложность, с которой столкнулись социологи — сложность объекта изучения. Предмет естественнонаучного познания дан визуально. Так в физике движение электромагнитных волн, квантовое излучение фиксируются на приборах измерения. Общество же не фиксируется подобным образом. Ведение общества нужно задать. Например, в учебной аудитории, в которой человек находится среди своих сокурсников, есть общество. Там, где есть совокупность людей, тем более занимающихся совместной деятельностью, есть всегда отношения и связи между этими людьми, которые проявляются в поведении и действии. Общество проявляется в поведении и действиях людей, но не есть само поведение и действие. В этом смысле общество — эпифеномен. Есть карагандинское общество, московское общество, общество факультета, казахстанское общество как предельные границы сообщества. То есть чтобы начать изучать какое-нибудь общество, нужно вначале задать границы ведения того, что изучаешь, и построить критерии или инструментарий анализа заданного объекта. И границы объекта, и критерии анализа есть то, через что существует предмет изучения. Предмет есть область интереса в объекте — обществе, который диктует способы и средства задавания как самого объекта изучения, так и построения понятийно-категориального аппарата изучения.

Предметные области общества как объекта изучения были выявлены в трудах классиков социологической мысли. Так, общество, согласно их исследованиям, обладает рядом свойств. Оно системно, структурно, обладает способностью к развитию, представляет собой организмическое целое, обладает душой, способно воздействовать на человека. Критерии для изучения системных свойств общества были разработаны Т. Парсонсом, структурных — К. Марксом. Изучением процессов развития в обществе занимался М. Вебер. Критерии для анализа карающей функции общества относительно человека разработаны Э. Дюркгеймом. Рассмотрением общества как живого организма занимался Г. Спенсер. Наконец, основы для анализа общественной психологии через призму функционирования психики конкретного человека даны З. Фрейдом. Исторически складывалось так, что знания, которые касались определённого аспекта общества, переносились на всё общество. Особенно это касалось интерпретаций марксистского учения. Неправомерная экстраполяция знания части на целое общество на современном этапе развития социальной теории в основном изжита. Понимание возможности различных интерпретаций социальной реальности достигнуто в социальной науке во второй половине ХХ в. благодаря открытию значения рефлексивного характера действия в формировании социального поведения. Однако такая опасность всегда остаётся в процессах интерпретации содержательных результатов социального исследования.

Итак, подход к изучению общества всегда зависит от того, знание о чём или какое знание исследователь хочет получить — структуры, характеристик системного свойства, устройства принуждения в обществе, механизмов общественного развития, закономерностей жизни общественной психологии, особенностей организмического свойства и т. д. Другими словами, знание об обществе строится, и оно верно не само по себе, всегда и на все случаи жизни, а относительно данного конкретного состояния. В это установленное знание входит тот угол зрения (предмет) и критерии, на основания которых оно получено, как границы его легитимности. И данное знание не исключает другого подхода, других критериев, следовательно, иного знания. Это знание — моментальный срез ситуации с точки зрения определённых критериев. Исследования такого рода нужны обычно для принятия решений. Это знание не всегда лицеприятно для исследуемого общества, и оно (общество) обычно не всегда хочет знать о себе правду. «Кому нужна правда социологического исследования», — спрашивает современный французский социолог П. Бурдье? И отвечает, что врагам того общества, которое исследуется. Правда, это уже политический аспект проблемы.

Современные социологические школы и другие направления в социологии, исследующие закономерности общественного развития, опираются на классические теории Спенсера, Дюркгейма, Вебера, Маркса, Парсонса, Фрейда в конструировании собственных подходов к изучению общества. Это выражается в построении базовых понятийных конструкций, таких как «габитус» у П. Бурдье, «структурация» у Э. Гидденса, методологических идеях критической теории Ю. Хабермаса и др.

В чём отличие современного состояния развития социальной теории от классического? Классические концепции социальной реальности строились исходя из убеждения, что законы общества аналогичны законам природы и могут быть открыты путём анализа и обобщения фактов. Исходя из фактов строились гипотезы, которые подтверждались различными видами верификации и предполагалось, что нашедшие подтверждение гипотезы способны объяснять происшедшее и предсказывать будущее. Социальное поведение рассматривалось как результат сил, которые человек не контролирует и не понимает, следовательно, задача социологии — открыть эти силы и выявить их закономерности. Индивид слеп в своём социальном поведении, управляем вне его существующими закономерностями социального мира, он их проводник и только. Натурализм, объективизм, функционализм — три «_изма», характеризующие классические концепции социальной реальности.

В ХХ в. критика классических подходов и пересмотр функций социологии с субъективистских позиций способствовали и формированию иных оснований для социальной теории, и смене концепции социальных наук.

Во-первых, выделение активного, рефлексивного характера действия (за исключением такого направления, как структурализм) и таким образом отрицания того, что человек не контролирует и не понимает социальное поведение.

Во-вторых, признание фундаментальной роли языка в объяснениях социальной жизни. Язык в каком-то смысле конституирует практическую деятельность. Использование языка — это уже использование концепций (например, любовь, справедливость, революция). Концепции позволяют организовывать наше знание о мире. И даже более того — сами эти концепции конституируют социальную реальность. Это не значит, что внешний мир не существует объективно. Однако то, что мы думаем о нем, зависит от концептуального аппарата, имеющегося для его восприятия. И пользоваться таким концептуальным аппаратом можно осознанно.

В-третьих, особое внимание уделяется интерпретации значений. Одно и то же событие может нести в себе совершенно различный смысл, в зависимости от культурного кода, определяющего восприятие. Любая ситуация социального мира, описанная в языке различных дисциплин или подходов, звучит по-разному. Одна и та же сцена покупки меховой шубы с длинным ворсом, как пишет П. Бурдье, может быть описана в терминах символического взаимодействия продавца и покупателя"; считаться рациональным актом «homo economicus» в модели спроса и предложения; индикатором благосостояния; проявлением демонстративного потребления; противостоянием «зеленому» движению, проявлением эмоционального самовознаграждения или реализацией подавленной детской сексуальности и «возвращением в материнское лоно».

Очевидно, что вопросы, которые мы себе задаём относительно социального мира, проистекают из тех концепций, которыми мы осознанно или неосознанно пользуемся для его восприятия. Применяя различные методы интерпретации, мы приходим к разным результатам. Проблемы теории интерпретации текстов становятся актуальными и находят применение в анализе социальной реальности.

Таким образом, в отличие от классической социологии современные социальные теории включают анализ проблем, пересекающихся с философскими. Это и проблема языка, и проблема интерпретации текстов, поведения, прочитанного как текст. Социальные философы стремятся сформировать концепции природы социальной деятельности и человека как агента для того, чтобы положить их в основу эмпирической работы. Главная проблема социальной теории — объяснение конкретных процессов социальной жизни. Для решения проблемы социальная теория должна состоять из принципов и положений, на основании которых возможно было бы обобщение, следовательно, объяснение. Социальное поведение детерминировано двумя типами обобщений: во-первых, обобщениями, которые известны (пусть даже не вполне осознанные и проговоренные) непосредственным участникам социальной ситуации и применяемые ими в жизни (в этом случае аналитик фактически не открывает эти обобщения, а только выражает их, придаёт им дискурсивную форму); во-вторых, обобщениями, которые относятся к обстоятельствам, о которых участникам событий ничего не известно, но которые оказывают на них существенное влияние. социальный функционализм революция Классическая социальная теория и современные, так называемые «структурные социологи» отдают предпочтение обобщениям второго типа. Однако первый тип обобщений так же заслуживает внимания и так же фундаментален для социальных наук, как и второй. Открытие «законов», т. е. обобщений второго типа, — это только один из возможных подходов социального теоретизирования.

Задачей других подходов (иногда классифицируемых как микросоциологические или субъективистские) является разработка концептуальных схем для анализа того, что известно о своих «почему» самим участникам и чем они руководствуются в своих действиях. Такие задачи — преимущественно герменевтического характера, но они становятся неотъемлемой и необходимой частью социальной теории.

Наряду с обобщениями второго типа современная социальная теория «работает» и с обобщениями первого типа, т. е. учитывает способность участников знать и понимать.

Несомненно, современный этап развития социальной теории связан с осознанием роли рефлексивных возможностей участников социальных ситуаций. Обобщения и «открытые» социальные законы мало помогают в объяснении конкретных обстоятельств, особенно в случае необходимости принятия практических решений. Человек же в этих ситуациях использует какие-то обобщения, когда реагирует и аргументирует выбор. То есть он как-то интерпретирует и на основании этого принимает решение. Если при этом он исходит из понимания, что его интерпретация не конечна и что возможны другие интерпретации, то объективность в принятии решения и будет определяться этим пониманием (или открытостью к возможности других выводов). Одно это даёт самому участнику социальных ситуаций знание границ, рамок или предельных оснований своего решения, которое является его выбором. Отсюда идея формирования институциональной рефлексивности3 в обществе как функции социальной теории. Приобрести навыки интерпретации социальной реальности возможно посредством освоения концептуальных схем, понятий и категорий конкретных классических теорий и применения их к анализу конкретных социальных ситуаций. В свою очередь приобретение навыков неслучайной интерпретации расширяет горизонт наших представлений о социальной реальности и формирует понимание относительности существующих интерпретаций реальности, каковы бы они ни были, т. е. институциональную рефлексивность.

• 1. Кемеров В. Е.

  Введение

  в социальную философию: Учеб. пособие для гуманит. вузов. — М.: Аспект Пресс, 1996. — 215 с.

• 2. Бурдье П. Начало / Пер. с фр. — М.: Socio-Logos, 1994. — 228 с.
• 3. Современная социальная теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас: Учеб. пособие. — Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. — 120 с.
• 4. Бурдье П. Социология политики / Пер. с фр. — М.: Socio-Logos, 1993. — 336 с.