Влияние международных кодексов и стандартов на кредитно-финансовую сферу зарубежных стран

Развитие мировой экономики все в большей мере зависит от принятия и соблюдения странами единых норм и правил деятельности в кредитно-финансовой сфере. Международные финансовые кодексы и стандарты призваны поддерживать финансовую стабильность в отдельных странах и не допускать распространения кризисных ситуаций. Разработкой данных международных норм, которые условно можно распределить по трем группам — макроэкономическая политика обеспечения прозрачности, институциональная структура рынка и финансовый надзор, — занимаются такие международные организации, как МВФ, Всемирный банк, Базельский комитет, ОЭСР, FATF и др.

Некоторые страны, в первую очередь с формирующейся экономикой, оспаривают легитимность отдельных международных кодексов и стандартов, к разработке которых их мало привлекали. Сдерживающим фактором в отношении данных международных норм со стороны этих стран является то обстоятельство, что в них недостаточно учитываются уровень их экономического развития, возможности перестройки финансового сектора и слабое развитие рынка ценных бумаг. К тому же сторонники кодексов и стандартов часто забывают, что их введение потребовало определенного времени даже в промышленно развитых странах. Страны с формирующимися рынками высказывают, кроме того, критические замечания в отношении многочисленности кодексов и стандартов, их сложности и эволюционного характера, больших расходов на их внедрение, которые не могут быть компенсированы технической помощью МВФ и Всемирного банка.

Эффективное распространение международных кодексов и стандартов предполагает оценку их применения в отдельных странах. Оценка, проводимая МВФ и Всемирным банком, основывается на принципе добровольности: страны сами определяют момент ее проведения и масштабы. Кроме того, страны имеют возможность самостоятельно проводить такую оценку. Эксперты считают очень полезной практику оценки соблюдения стандартов в рамках международных организаций, специализированных и региональных. Примером эффективного сотрудничества в области оценки соблюдения стандартов является опубликованная в апреле 2002 года «Белая книга» о состоянии корпоративного управления в России, результат совместной работы российских экспертов и экспертов ОЭСР.

Критика Базеля II.

Главное в Базельском соглашении о достаточности капитала — создание в каждом банке внутренней системы оценки кредитных и операционных рисков, которые позволят банкам рассчитывать необходимый размер собственного уставного капитала.

Такой подход имеет, по крайней мере, два достоинства: он заставляет банки лучше управлять рисками и позволяет совершенствовать механизмы рейтинговой оценки заемщиков и других банковских клиентов и партнеров.

Однако, хотя Базельский комитет предложил интересную концепцию, направленную на совершенствование управления рисками, он не довел дело до конца, не определив иерархию банковских рисков и уровень гарантирования собственного капитала банков, позволяющий им успешно противостоять системным рискам, возможность которых в условиях обостряющейся конкуренции не следует исключать.

Предупреждение системных рисков скорее требует стабильности требований к собственному капиталу банков, а не его постоянной адаптации к условиям меняющейся конъюнктуры. Подобная адаптация должна осуществляться с помощью механизмов внутреннего контроля, которые следует создать в каждом банке.

Базельский комитет предпринял смелую попытку, предложив банкам модель внутренней оценки рисков и зафиксировав показатели, которые банки должны рассчитывать. Но поступая таким образом, т. е. предложив единую модель для всех банков, Базельский комитет вступил в противоречие с заявленными им же самим целями, а также продемонстрировал, что находится под сильным влиянием практики американских банков.

Установленные Базельским комитетом коэффициенты для взвешивания рисков свидетельствуют о том, что предложенная им модель благоприятствует розничным банкам, обслуживающим преимущественно домашние хозяйства. Тогда как в европейских странах домашние хозяйства являются в основном вкладчиками банков, в США их роль как вкладчиков невелика, напротив, они являются должниками банков. Уровень задолженности домашних хозяйств в США самый высокий в мире и составляет 120% ВВП, что в три — четыре раза выше соответствующего показателя в европейских странах.

Создавая более благоприятные условия для розничных банков, Базельский комитет усиливает конкурентоспособные преимущества американских банков и тем самым способствует распространению американской модели на банковский сектор других стран, что может привести к усилению нестабильности международной финансовой системы.

В условиях обостряющейся конкуренции и дерегулирования финансовой сферы дефолты и банкротства банков уже не рассматриваются как аномальные явления. Напротив, они необходимы для установления долгосрочного экономического равновесия между субъектами финансового рынка. В этих условиях целью регулирующих органов должно быть ограничение или недопущение распространения дефолта или банкротства на всю кредитно-банковскую систему.

В то же время, навязывая банкам модель внутреннего контроля и оценки риска, Базельский комитет, по сути, признал наиболее приемлемой финансовую модель, сложившуюся в англосаксонских странах за последние 20 лет безинфляционного развития. Вместе с тем ничто не указывает на то, что именно такая модель окажется наиболее состоятельной и в будущем.

Исходя из того, что в отношении рисков собственный капитал банка должен играть роль «подушки безопасности», Базельский комитет предлагает максимально децентрализовать управление рисками, чтобы не допустить их распространения и вовремя поглощать возникающие шоки.

Этому должны способствовать и процедуры распределения капиталов по производственным подразделениям и сделкам с учетом возможных рисков. Однако при этом не уточняется, о каком капитале идет речь, кто и как должен определять достаточный уровень этого капитала. Одним из рисков, который угрожает финансовому институту, является риск банкротства.

Существует несколько определений банкротства. Наиболее распространенным является определение, базирующееся на понятии дефолта, т. е. отсутствия ликвидных средств, необходимых для погашения договорных обязательств. В более широком плане банкротство определяется как состояние, при котором стоимость банка ниже объема его обязательств, что не позволяет ему привлечь необходимые средства на рынках капитала. Рейтинг банка зависит от оценки его деятельности и структуры связанных с этой деятельностью рисков. Особые проблемы возникают при определении размеров уставного и экономического капитала финансовых холдингов, достаточных для того, чтобы обеспечивать выполнение его обязательств и возможность привлечения дополнительных средств на рынке капитала.

Собственный уставный и экономический капитал финансового холдинга рассчитываются по-разному. Собственный уставный или акционерный капитал холдинга, являющийся суммой собственных капиталов его подразделений, образует «подушку безопасности», которая необходима, чтобы противостоять совокупности рисков, связанных с деятельностью холдинга и его отдельных подразделений. Однако на практике на деятельность холдинга могут влиять и внешние факторы, например, биржевые крахи, которые отрезвляюще действуют на инвесторов и на объем управляемых холдингом активов. Иногда влияние таких внешних рисков может стать определяющим. Для учета подобных рисков используется понятие экономического капитала, представляющего собой разницу между стоимостью активов финансового холдинга и его способностью погашать максимальную задолженность, оцененную с учетом уровня рисков.

Таким образом, в каждый данный момент биржевая капитализация активов холдинга должна быть выше определенного объема, чтобы не допустить риска дефолта, не только угрожающего данному финансовому институту, но и способного вызвать системный кризис. Если величина экономического капитала оказывается ниже требуемой величины, то руководство холдинга должно пересмотреть коэффициенты взвешивания рисков отдельных видов активов, включенных в его стратегический портфель, или увеличить объем собственного капитала.

При этом в рамках холдинга могут сосуществовать подразделения, которые обеспечивают постоянный приток доходов, и подразделения, стоимость активов которых подвержена значительным колебаниям и которые могут испытывать трудности с погашением своих обязательств. В этом случае руководство холдинга осуществляет перераспределение финансовых потоков на своем «внутреннем» рынке капиталов. В результате в отличие от собственного уставного капитала экономический капитал холдинга, который также является суммой капиталов его подразделений, может снижаться, если отдельные подразделения холдинга будут испытывать трудности с погашением своих обязательств за счет собственных средств.

Предписания Базельского соглашения затрагивают три аспекта деятельности банков: ликвидность, риски и информацию о клиентах. Эти предписания являются контрпродуктивными, что отражается в подходе к ликвидности рынков и в проциклическом характере управления банками.

Предложенное Базельским комитетом моделирование рисков основывается на классическом разделении между рыночными, кредитными и операционными рисками, а также на том, что различные риски являются фиксированными и внешними по отношению к банкам. Однако в действительности волатильность рынков, особенно во время кризисов, зависит от политики их микроструктур (отдельных банков), т. е. имеет внутренний, а не внешний по отношению к банкам характер.

Отрицание внутреннего характера рисков приводит к неточным, а иногда и ошибочным прогнозам, что, в свою очередь, выражается в минимизации потребностей в капитале в условиях стабильности и в их максимизации во время кризисов. И если в условиях стабильных и процветающих рынков отрицание внутреннего характера рисков при их моделировании не приносит большого вреда, то во время кризиса использование всеми банками и другими кредитными учреждениями одних и тех же моделей и способов управления рисками может вызвать эффект домино и многократно усилить кризисные явления.

Навязывание всем банкам унифицированной модели оценки рисков является не вполне оправданным. Разумнее было бы позволить каждому банку разработать собственные модели оценки кредитного риска, разнообразие и совершенствование которых станут факторами обеспечения финансовой стабильности.

Есть и технические недостатки Базельского соглашения, проявляющиеся в том, что предписываемые им количественные методы оценки уровней риска базируются на экстраполяции прошлых тенденций и ставят количественные показатели выше суждений экспертов, анализирующих состояние и перспективы развития финансовых рынков.

Распространенный в настоящее время метод расчета «стоимости активов под риском» (Value at Risk — VaR) не позволяет в полной мере учитывать различные ситуации, связанные со структурой рисков, и эффекты диверсификации кредитного портфеля.

Но наибольшие проблемы возникают при оценке операционного риска, природа которого отличается от природы рыночных и кредитных рисков. Дело в том, что операционный риск во многом зависит от организационной модели банка, которая, как правило, отличается от моделей других банков, а также от совокупности таких факторов, как объем сделок, степень индустриализации банковской деятельности, отношения с клиентами и партнерами и т. д. Все это требует более точного определения операционного риска (в том числе его сегментации) и связанных с ним возможных потерь. Требует решения и вопрос о возможности страхования и перестрахования банка от операционного риска.

Стремление Базельского комитета обеспечивать равенство конкуренции для кредитных учреждений входит в противоречие с предлагаемыми механизмами реформы регулирования. Очевидно, что структуры банковских систем разных стран различаются между собой, так как во многом зависят от способов финансирования национальной экономики, которые, в свою очередь, являются результатом длительного исторического развития.

Унифицированное регулирование не может одинаково осуществляться в разных условиях и вызывать одинаковые эффекты. Хотя процесс глобализации приводит к усилению однородности финансовых рынков, страны различаются между собой по таким макроэкономическим характеристикам, как способы финансирования экономики, структура сбережений (зависящая от демографической структуры), способы накопления, объем и распределение добавленной стоимости, состояние внешнеторгового и платежного баланса.

Ведущие страны Запада различаются между собой и по структуре банковских кредитов. Если в розничных банках США преобладают револьверные (автоматически возобновляемые) кредиты, объем которых в 2006 году составлял 10% ВВП, то в странах зоны евро такие кредиты играют гораздо меньшую роль (1% ВВП), так как здесь преобладают потребительские кредиты и персональные займы, которые гораздо лучше обеспечены, чем револьверные кредиты. В англосаксонских странах эти кредиты большей частью секьюритизированы в форме выпуска ценных бумаг на основе пула кредитов (Asset Basket Securities — ABS) и таким образом выведены из активов банков. В 2006 году объем ABS в США составлял 5% ВВП против 0,9% в странах Европы. Предложенный Базельским комитетом единый подход к оценке револьверных и потребительских кредитов будет способствовать повышению конкурентоспособности банков англосаксонских стран.

Базельский комитет не учитывает физических гарантий, связанных с обеспечением контрактов по предоставлению займов на жилищное строительство и лизинговые операции, которые особенно распространены в европейских странах. В англосаксонских странах секьюритизация ипотечных кредитов получила широкое распространение. В США выпускаются ценные бумаги, обеспеченные пулом ипотек (Mortgage Back Securities — MBS) и гарантированные федеральным агентством, аналога которому в странах континентальной Европы не существует.

В результате американские банки, как правило, не включают ипотечные кредиты в свой баланс. Объем эмиссий MBS в США в три раза превышает соответствующий объем в странах континентальной Европы, а их отношение к ВВП составляет соответственно 25% и менее 1%.

Хотя Базельский комитет снизил коэффициент взвешивания риска по кредитам на жилищное строительство с 50% до 40%, все равно банки континентальной Европы окажутся в невыгодном положении по сравнению с банками англосаксонских стран, у которых большая часть таких кредитов с помощью MBS выведена за пределы баланса. Эти и другие примеры свидетельствуют о том, что подход Базельского комитета к реформе показателя достаточности капитала несовместим с уважением принципа равенства в конкуренции между кредитными учреждениями, действующими в рамках национальных экономик с различной финансовой системой.

Стремление принять единые правила для всех банков неизбежно усилит межбанковскую конкуренцию, что приведет к структурной перестройке банковского сектора.

По расчетам международного рейтингового агентства S&P, средние показатели вероятности дефолта для различных категорий инвестиций существенно разнятся. Кредитные карты и другие формы необеспеченного потребительского кредита являются высокорискованными, что оправдывает установление более высоких процентных ставок по этим кредитам. Весовые коэффициенты при оценке рисков коммерческих кредитов должны устанавливаться в первую очередь с учетом возможности возникновения катастрофической ситуации, а не в зависимости от средней вероятности дефолта.

Одной из целей банковского регулирования является ограничение асимметрии информации, существующей между банками, органами надзора и финансовыми рынками, поскольку банки уже превратились в отрасль индустрии, сырьем для которой выступает информация.

Именно поэтому Базельский комитет пытается побудить банки собирать и анализировать данные о предоставленных кредитах. Чтобы эти данные различных банков были сопоставимы, предложено представлять их в виде коэффициентов, отражающих вероятность дефолта заемщиков и погашения предоставленных им кредитов. Однако решение этой задачи является весьма сложным делом, поскольку банки разных стран и размеров, как правило, по-разному собирают и обрабатывают соответствующую информацию о кредитах и клиентах. Как показывает опыт рейтинговых агентств, разработка критериев оценки, приемлемых для всех финансовых аналитиков, очень важна для получения синтетических рейтингов. К сожалению, в банковском сообществе подобного консенсуса относительно критериев внутренней оценки различных рисков пока не существует.

В настоящее время представители банков, органов надзора и рейтинговых агентств согласны с тем, что не может быть единого подхода к стратегическому управлению банков и к их отношениям с инвесторами и клиентами.

Вероятно, каждый банк будет продолжать разрабатывать собственные механизмы стратегического управления с использованием экономического капитала. Кроме того, в новых условиях инвесторы получат больший доступ прежде всего к обобщенной (а не специфической) информации о банках. Это значит, что, как всегда, в выигрыше окажутся более прозрачные и жизнеспособные институты.

Базель II способствует очередной волне концентрации банковского бизнеса. Это связано с тем, что наиболее передовая методика расчета достаточности собственного капитала, которую будут использовать только крупные банки, позволяет им экономить капитал при ведении розничных операций и кредитовании мелкого бизнеса по сравнению со стандартной методикой, предназначенной для банков небольшого размера.

Базель II будет стимулировать банки инвестировать в создание условий для применения продвинутой методики внутрибанковских рейтингов. Ее использование требует от банков значительных затрат капитала и времени. Банки в соответствии с детализированными критериями Базельского соглашения должны располагать данными за много лет о движении практически каждого кредита, чтобы быть в состоянии рассчитать вероятность банкротства заемщика и связанных с ним потерь для банка. Банкам потребуются квалифицированные кадры, соответствующие программное обеспечение и система бухгалтерского учета. Так, чтобы применять продвинутую методику Базеля II, банку Credit Suisse First Boston, по его оценкам, потребуются инвестиции в 100 млн долл., Credit Agricole в 100 млн евро. По оценкам финансовых консалтинговых фирм, в среднем инвестиции на эти цели составят для крупных банков около 1% активов.

Применение Базеля II может способствовать усилению циклических колебаний, заставляя банки уменьшать объем кредита во время спада и расширять во время подъема. В настоящее время кредитные рейтинги корпораций существенным образом снизились после окончания технологического бума и начала рецессии.

Модель кредитного портфеля, разработанная компанией Moody’s KMV Co. и состоящая из примерно 5000 зарегистрированных на биржах европейских компаний, показывает, что за последние 10 лет вероятность банкротства компаний увеличилась в 10 раз. По оценкам Deutsche Bank, сохранение подобной тенденции потребует от банков, имеющих соответствующий кредитный портфель, увеличить ДСК на 300% в течение пяти лет. Это означает, что банки, работающие с европейскими корпорациями, выйдут из бизнеса.

Многие банки не располагают достаточным объемом данных о поведении их заемщиков во время рецессии и поэтому не в состоянии спрогнозировать, как резкий или продолжительный экономический спад скажется на корпоративном кредитовании.

Практически любые требования к капиталу способны вызывать проциклические эффекты. Но переход на новые стандарты не вызовет сколько-нибудь существенного усиления циклических колебаний, особенно если банки будут использовать метод внутрибанковских рейтингов. Последние в меньшей степени подвержены колебаниям, чем рейтинги, выставляемые публичными агентствами типа Moody’s. К тому же проблемы у банков скорее всего отражают слабость их кредитных портфелей, недостаточную капитальную базу и отсутствие адекватного управления риском.

Подход Базеля II, состоящий из трех базисных элементов, должен нивелировать проциклические эффекты. К ним относятся:

• ? стандарты достаточности собственного капитала;
• ? более тесное сотрудничество банков с надзорными органами;
• ? требование более полного раскрытия информации банками о принятых ими рисках и уравновешивающих их капиталах.

Что касается второго аспекта, то банки должны показать, как будут вести себя их кредитные портфели при колебаниях процентных ставок или замедлении экономического роста. В результате и банки, и надзорные органы смогут установить нормативы достаточности капитала, соответствующие экономическому циклу, а не конкретному моменту времени. Уже сейчас у многих банков размер собственного капитала превышает обязательные требования. Предполагается, что когда рынки адаптируются к большей открытости со стороны банков, данный базисный элемент будет реагировать на изменения конъюнктуры, а управление буфером между требуемым минимумом достаточности капитала и действительно имеющимся капиталом позволит регулировать проблемы процикличности.

Сформулированные к настоящему времени банками претензии к стандартам Базель II сводятся к следующему.

Многие банки считают, что Базель II завышает риски по кредитным дериватам, гарантиям и другим инструментам снижения рисков. Нынешняя версия позволяет банку устанавливать кредитный рейтинг страховщика на уровне рейтинга заемщика. В результате банкам невыгодно использовать данные инструменты. Кроме того, банки возражают против оценки некоторых розничных кредитов, особенно кредитов под залог жилья, которя, по их мнению, завышена. Принятие фактической оценки риска такого кредитования должно вести к сокращению достаточности капитала более чем на 50%. Причиной, по которой Базельский комитет не принял данную претензию банков, может быть его стремление сохранить объем собственного капитала банков на достигнутом уровне.

Кроме того, многие банкиры опасаются, что чрезмерно детализированные стандарты регулирования каждого типа кредита будут поощрять банки изыскивать способы обхода Базельских стандартов и стандартов бухгалтерского учета GAAP. Так, согласно некоторым оценкам, по новым стандартам банки смогут уменьшить размер достаточности капитала более чем на 10%, просто занижая на 10% свои оценки потерь в результате банкротств. Это незначительная величина, которую органам банковского надзора будет трудно обнаружить.

Базельские нормы в России Банк России объявил о присоединении к Базельским принципам еще в октябре 1998 года. Использовать новое Базельское соглашение мы начинаем, однако «упрощенный стандартизированный подход», выбранный Банком России, будет очень похож на Базель I. Практически новой окажется только методика определения риска в портфеле активов.

С 1 января 2007 года минимальный размер собственных средств (капитала) для действующих банков установлен в сумме рублевого эквивалента 5 млн евро. Минимальный объем капитала небанковской кредитной организации на день подачи ходатайства о государственной регистрации и выдаче лицензии на проведение банковских операций установлен в сумме рублевого эквивалента 500 тыс. евро.

При этом предельный размер имущественных вкладов в уставный капитал кредитной организации определяет Банк России. Требование о минимальном размере уставного капитала в 5 млн евро применяется к кредитным организациям в качестве условия создания филиалов, представительств и дочерних организации на территории иностранного государства. Сами филиалы и дочерние организации могут создаваться с разрешения Банка России, а представительства — после его уведомления.

Можно критиковать Базельское соглашение, однако выполнять его предписания все равно придется. Вполне понятно, что малые и средние банки не заинтересованы во внедрении новых Базельских стандартов. Переход к Базелю II будет не прост для большинства из них не только из-за величины капитала, но и из-за несовершенного качества корпоративного управления, системы управления рисками, слабой материально-технической базы. К тому же российское законодательство не разделяет подходы к банкам в зависимости от их капитала и активов.

Опасность разбалансирования банковской системы остается. По мнению ряда экспертов, около 600 малых банков будут иметь серьезные трудности в наращивании капитала до необходимого уровня. В результате в разных регионах России, в первую очередь в Сибири и на Дальнем Востоке, могут произойти провалы в расчетно-кассовом обслуживании промышленных предприятий и населения.

В среднем по России сейчас меньше одного банковского офиса — от 0,3 до 0,8 по разным регионам — на 10 тыс. человек. Тогда как, например, в Швейцарии один офис приходится на 1400 человек, а в Германии — на 2000 человек.

Большинство малых и средних банков, особенно в регионах, считает своей жизнеобеспечивающей нишей именно обслуживание малого и среднего бизнеса. Такая специализация ни для кого не новость, зато внове все возрастающий интерес к рынку малого бизнеса со стороны крупных банков. В настоящее время на малый и средний бизнес приходится около 11% численности занятых в российской экономике. Его доля в проектировании и инженерных изысканиях — 31%, в строительстве — 28%, в полиграфии — 26%. Велик удельный вес малого бизнеса в производстве потребительских товаров и торговле.

Наиболее заметным игроком в данном сегменте, помимо Сбербанка, является Внешторгбанк, выделивший на кредитование малого бизнеса более миллиарда долларов. За последние два года проект охватил более 20 городов. Еще одним крупным игроком призван стать российский банк развития. Кроме того, о запуске собственных программ кредитования малого бизнеса заявили кредитные организации, сотрудничающие с международными организациями-донорами: Европейским банком реконструкции и развития (Челиндбанк), Международной финансовой компанией (УралТрансБанк и НБД), USAID («Центр-Инвест», «Русский банкирский дом», СДМ-банк) и др. Специальная кредитная политика в отношении малого бизнеса разработана более чем в 100 банках.

Очевидно, что работа с малым бизнесом в наибольшей степени соответствует принципу диверсификации и дает банку гарантию того, что он не станет заложником одного или нескольких крупных клиентов или заемщиков. Крупные предприятия и их проекты и программы чаще всего уже поделены, сектор малого бизнеса остается пока относительно свободной нишей и должен стать основой для деятельности малых и средних банков.

Доходность от вложений в проекты малого бизнеса и его кредитования превышает аналогичный показатель в секторе крупного бизнеса. Этому способствует лучшая адаптация к изменению конъюнктуры рынка, более высокие налоговая дисциплина и инновационная активность, более низкий уровень затрат. Малый бизнес — наиболее мобильный сектор экономики, быстрее всех приспосабливающийся к меняющимся условиям рынка.

Малый бизнес является основой клиентской базы для малых и средних банков. До недавнего времени это был результат естественного разделения труда в банковском секторе. Но есть свои причины и того серьезного интереса к этому сектору банковского рынка со стороны крупных банков. Завершено разделение крупных промышленных корпораций между банками (в основном крупнейшими) в части их финансового обслуживания. В ряде вертикально интегрированных структур созданы корпоративные банки, обслуживающие финансовые потоки всего холдинга. Промышленные корпорации, в том числе добывающие, часть своих финансовых потребностей удовлетворяют за счет зарубежных кредитных ресурсов, сужая тем самым рынок для крупных отечественных банков.

Московский регион перенасыщен кредитными организациями и капиталом. В нем сосредоточено более 50% всех банков страны и 2/3 остатков на корсчетах. Закономерно поэтому стремление крупных банков в регионы, где создается 90% объема промышленного производства и где в условиях уже поделенного рынка услуг для крупных региональных предприятий они вынуждены активно развивать ритейловые направления, в том числе финансовое обслуживание малого бизнеса.

Помимо расчетно-кассового обслуживания и кредитования почти половина малых и средних банков консультирует малые предприятия, помогает им в финансовом и налоговом планировании, содействует формированию и расширению их рынка. Можно сказать, что малые и средние региональные банки выступают по отношению к малому бизнесу с позиции партнерства.

Главным преимуществом малых банков перед остальными является оперативность в решении вопросов, в том числе о предоставлении кредита. Средний срок рассмотрения заявки составляет всего несколько дней (обычно 3 — 5), в то время как в крупных банках он достигает месяца и больше, особенно если вопрос связан с залогом недвижимости. Желание закрепиться на рынке финансовых услуг для малого бизнеса диктует банкам необходимость применения наиболее эффективных методов и моделей определения кредитоспособности заемщика.

Показательно, что во многих малых банках клиентов ведут не менеджеры, а «частные банкиры», наделенные правом самостоятельно принимать решения (по примеру частных швейцарских банков) и в то же время не выходящие за рамки четко прописанных во внутренних документах полномочий и ответственности. В банке при этом существует общая ресурсная политика, и каждая структура, в том числе и «частные банкиры», действует в жестких рамках выделенных финансовых лимитов. Структура управления крупного банка предполагает автономизацию отдельных направлений деятельности, стандартизацию операций и вариантов принимаемых решений, а поэтому не может быстро и нестандартно реагировать.

Малые банки более гибки и в отношении минимальных размеров ссуд. В небольших банках минимальная сумма кредитов может быть и 5 тыс. руб., у крупных она редко опускается ниже 1 млн руб. Кроме того, малые банки проводят расчеты и платежи и в тех территориях, где «не ступала нога» крупного банка, и являются важной составляющей общероссийской расчетно-платежной системы.

Подтверждением тезиса о том, что доходность от вложений в проекты малого бизнеса и их кредитования превышает аналогичный показатель в секторе крупного бизнеса, служит процентная ставка. Так, по кредитам для малых предприятий она более чем в 1,5 раза выше среднегодового показателя по кредитам для нефинансовых организаций в среднем по России. Банки, работающие в рамках специальных программ (как, например, программа ЕБРР) и получающие льготные кредиты для работы с малыми предприятиями, варьируют величину процентной ставки.

По сути, региональные банки часто осуществляют не только кредитование, но и микрокредитование или микрофинансирование. В последние годы эта тема стала очень популярна: разрабатываются методики микрофинансирования, внедряются новые схемы, создаются специализированные организации. Микрокредит — это наиболее приемлемая форма финансирования на пополнение оборотных средств для малых предприятий и частных предпринимателей, не имеющих возможности их получить по традиционной банковской процедуре.

Важность развития этого направления подтверждается и зарубежным опытом. В мире функционируют свыше 60 тыс. кредитных организаций, специализирующихся на микрофинансовых продуктах. В их числе такие крупные, как немецкие KfW Group и ProCredit Bank, французский Банк развития малого бизнеса, канадский Банк развития малого и среднего бизнеса и др. Значительную помощь в развитии этого направления оказывает Всемирный банк — через Международную финансовую компанию, ЕБРР и другие международные донорские организации.

Не будем забывать, что роль государства на рынке финансовых услуг для малого предпринимательства пока крайне незначительна. Очень мало используется потенциал существующих фондов поддержки малого предпринимательства. Не совсем понятно, почему не используются средства Стабфонда, исходя из того, что его ресурсы могли бы направляться на реализацию конкретных бизнес-проектов малых предприятий, являлись бы возвратными, платными, срочными и, кроме того, могли бы реально заложить основу будущей «несырьевой» экономики.