Саратовский воевода Е.Ф. Мышецкий: страницы биографии

Саратовский воевода Е. Ф. Мышецкий: страницы биографии

Сведений о первых воеводах левобережного Саратова сохранилось мало. Мы почти ничего не знаем об их биографии до момента назначения в Саратов, а также о саратовском периоде их деятельности Исключение составляет книга Эдуарда Дубмана об основателе Саратова Григории Осиповиче Засекине. См.: Дубман Э.Л. Князь Григорий Засекин — строитель волжских городов. Самара, 2002. В трудах А. А. Гераклитова и А. П. Барсукова приведены отрывочные сведения о воеводах Саратова первой половины XVII в. См.: Гераклитов А.А. История Саратовского края в XVI—XVIII вв. Саратов, 1923; Барсуков А. П Списки городовых воевод Московского государства XVII столетия. СПб., 1902; Барсуков А.П. Воеводы Московского государства XVII в. СПб., 1897.. К числу таких начальных людей города-крепости относится Ефим Федорович Мышецкий, князь-Рюрикович, потомок святого Михаила Всеволодовича Черниговского. Начало службы этого князя было связано с Новгородской землей. В 1611 г. он присягнул шведскому королевичу Карлу Филиппу, а затем перешел на сторону Москвы, признав царем Михаила Федоровича Романова. Е. Ф. Мышецкий прожил бурную и долгую жизнь, служил не только Михаилу Федоровичу, но и Алексею Михайловичу.

О родословной Е. Ф. Мышецкого можно сказать следующее. Один из сыновей Михаила Всеволодовича Черниговского, Юрий Михайлович, получивший в удел Тарусу, имел пятерых сыновей. Один из них, Михаил Юрьевич, стал основателем рода князей Мышецких. После перехода на службу к Ивану III князь Иван Александрович Мышецкий в 1498 г. был «испомещен в Вотской пятине в Ореховском уезде, в Лопско-Егорьевском погосте, и дано ему с детьми 28 деревень». Один из его сыновей, Иван Иванович (прадед Ефима Федоровича Мышецкого) после смерти бездетных братьев имел уже 46 деревень в 5 погостах Водской пятины. В дальнейшем большинство из этих деревень получили четыре сына И. И. Мышецкого: Тимофей, Мурза, Андрей и Федор, дед нашего героя 10 деревень в Теребожском погосте, 9 деревень в Куйвошском погосте, 4 деревни в Карбосельском погосте, 5 деревень в Калтушском погосте, 18 деревень в Лопском погосте. См.: Власьев Г. А. Потомство Рюрика. СПб., 1906.Т. 1. Князья Черниговские.Ч. 2.С. 170−250; Лебединский М.Ю. Хроника рода князей Мышецких (от предков Рюрика до наших дней). М., 1998. .

К началу Смутного времени внуки и правнуки Ивана Ивановича Мышецкого (всего у него было 14 внуков) продолжали владеть поместьями в Водской пятине (свыше 50 деревень). В дальнейшем, именно эти земли будут передаваться от «изменников», бежавших к Москве, к сторонникам шведско-новгородского политического альянса.

Отец нашего героя, Федор Федорович Мышецкий, упоминается в книгах Разрядных в походе 1589 г. царя Федора Иоанновича и Бориса Годунова против шведов Разрядная книга 1475−1598 гг. М., 1966.С. 417: «Головы ставить сторожи: …князь Федор княж Федоров сын Мышетцкой».. В 1611−12 гг. он был одним из руководителей обороны Орешка от шведов.

Сведений о том, где находился Ефим Федорович в первые годы Смуты, пока не найдено. Он родился около 1590 г., был третьим сыном в семье. Вместе с двумя младшими братьям Ефим Федорович, судя по всему, оставался в Новгороде в 1605—1608 годах Известно, что его старший брат, Кузьма-Мурза, участвовал на стороне правительственных войск Василия Шуйского в боях против Болотникова и Лжедмитрия II под Ельцом, Болховом, Тулой, Серпуховом и Крапивной. .

В 1608 г., после поражения князя Дмитрия Шуйского под Болховом и создания Лжедмитрием II тушинского лагеря, обстановка для царя Василия Шуйского сложилась критическая: его продолжали поддерживать только несколько городов (Новгород, Казань, Рязань, Смоленск, Нижний Новгород). Ефим Мышецкий в 1608—1610 гг. остался верен, как и многие новгородцы, Василию Шуйскому и сражался против тушинцев в войске М.В. Скопина-Шуйского. Известно, что в 118 г. (1609/1610 г.) Ефиму Федоровичу «был учинен оклад на Москве за службы отца его княж. Федоров 600 четей» Дачные книги Деревской пятины. 1611/12 // Riksarkivet, Stockholm, Ockupationsarkivet frеn Novgorod (далее — RA, NOA), serie 1: 20. Документы указаны автору Адрианом Селиным. Скорее всего, боевое крещение Ефим Федорович получил в боях против тушинского полковника Кернозицкого, который зимой 1608−1609 гг. безуспешно пытался захватить Новгород. Возможно, он участвовал в дальнейшем походе М. В. Скопина Шуйского на Москву. .

Катастрофа русской армии под Клушино (24.06.1610 г.) привела к свержению царя Василия Шуйского, избранию москвичами русским царем польского королевича Владислава и к оккупации поляками Москвы. Московское марионеточное правительство Семибоярщины находилось полностью под контролем польского коменданта. Поляки пытались установить контроль над всей территорией страны.

В это же время шведы, бывшие союзники царя Василия (и злейшие враги Польши), приступили к захвату Новгородской земли, осадили крепость Корелу и захватили Ладогу. Королевский воевода Иван Михайлович Салтыков осенью 1610 г. убыл из Москвы в Новгород, чтобы заставить новгородцев присягнуть королевичу Владиславу, а также для борьбы со шведами. В это время противниками шведов были многие из князей Мышецких Данила Тимофеевич Мышецкий, двоюродный дядя Ефима Федоровича, будучи воеводой в Кореле, в 1609 г. отказался уступить крепость шведам. См.: Грамота царя Василия Ивановича в Корелу к епископу Сильвестру, к воеводе Мышецкому и ко всем жителям: о выводе из Корелы российских подданных и об отдаче города и уезда шведам в порядке выполнения ранее заключенного договора. Москва, 30 августа 1609 г. // Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии Иностранных дел (далее — СГГД).Т. 2. СПб., 1822. № 191.С. 378−380. .

Е.Ф. Мышецкий зимой 1610−1611 гг. принимал активное участие в борьбе против шведов в составе войск И. М. Салтыкова, осаждавших Ладогу. Французские наемники на шведской службе Пьера Делавилля, запертые в Ладожской крепости, так и не смогли получить от шведского военачальника Якова Делагарди обещанного подкрепления. Юхан Видекинд писал о постоянных нападениях новгородцев на шведские отряды, посланные на помощь Делавиллю. В этом деле отличился и Е. Ф. Мышецкий, который «побил неприятеля, языки многие поимал» См.: Лебединский М.Ю. Указ. соч.С. 49. .

После освобождения Ладоги от французов, Е. Ф. Мышецкий вместе с троюродным братом Федором Семеновичем в 1611—1612 гг. «сидел в осаде два года в Орешке», и после этого «попал в плен, бежал». Эти сведения приводят Г. А. Власьев и М. Ю. Лебединский, но они нуждаются в проверке Известно, что гарнизон Орешка неоднократно отбивал атаки шведов (летом 1610 г., зимой 1611 г.). После захвата шведами Новгорода (16. 7. 1611 г.) защитники Орешка соглашались сдать крепость только самому шведскому принцу. Шведский военачальник Клаас Сланг организовал блокаду крепости. В итоге Орешек сдался только в конце апреля-начале мая 1612 г., когда из 1300 защитников в живых осталось около 100 человек. См.: Юхан Видекинд. История десятилетней шведско-московитской войны / Перевод С. А. Аннинского, А. М. Александрова / Под ред.В. Л. Янина, А. Л. Хорошкевич. М., 2000.С. 151, 157., поскольку имеются данные, что Е. Ф. Мышецкий уже в декабре 1611 г. подписался под приговором новгородцев о признании шведского королевича своим государем Приговор митрополита Исидора, кн. И. Н. Одоевского, земских чинов. 25 декабря 1611 г. // Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографической Комиссией (далее — ДАИ).Т. 1. СПб., 1846.С. 283. .

Объяснить этот парадокс можно следующим образом: Е. Ф. Мышецкий в начале 1611 г. действительно сидел в осаде в крепости Орешек, оборону которого возглавили его отец, Федор Федорович и Михаил Тимофеевич Мышецкий. В крепости в это время также находились «княз Еуфим да княз Ондрей кн. Федоровы д. Мышецкого, кн. Иван Мышецкой» Дело о спорном поместье Д. И. Чортова. 1611. 6. 08 — 1612. 14. 07 // RA, NOA, serie 2: 193-А. После захвата шведами Новгорода (16.7.1611 г.) и сформирования правительства Делагарди-Одоевского, Ефим Федорович уже осенью 1611 г. участвовал в переговорах об условиях сдачи Орешка шведам в случае приезда шведского принца. Тогда же он мог подписаться под приговором новгородцев.

Здесь следует сделать небольшое отступление. Вплоть до начала XX в. потомки многих новгородских помещиков Смутного времени всячески старались скрыть (или особо не афишировать) службу их предков шведско-новгородскому правительству Делагарди-Одоевского. Ведь новгородцам приходилось сражаться вместе со шведами не только против поляков, Лисовского, Псковского вора Сидорки (Лжедмитрия III), различных казачьих отрядов, но и против «воров Мишки Романова», которого вначале считали казачьим ставленником, очередным Лжедмитрием Известно участие новгородцев в составе войск шведского короля Густава Адольфа в боевых действиях против Гдова, Пскова, в осаде Тихвинского монастыря (оборону которого возглавлял воевода С.В. Прозоровский), в отражении наступления на Новгород боярина Д. Т. Трубецкого. Массовое бегство новгородцев на сторону Москвы началось примерно через год после избрания Михаила Романова и продолжалось вплоть до 1617 г.. В документации, которую вели новгородские дьяки на шведской службе, тщательно фиксировались все заслуги новгородцев перед своими хозяевами (за эти заслуги служилые люди получали обычно придачи к поместному окладу) Скорее всего, по просьбе самих новгородцев все документы Новгородской приказной избы накануне передачи Новгорода московским представителям были вывезены Яковом Делагарди в Швецию. Обнаруженные в Стокгольме еще в 1839 г. проф. С. В. Соловьевым, некоторые из этих документов были опубликованы Археографической Комиссией в Дополнениях к Актам историческим, а также К. Якубовым. См.: ДАИ.Т. 1, 2. СПб., 1846; Якубов К.И. Русские рукописи Стокгольмского Государственного архива. М., 1890. (ЧОИДР, 1890, Т. I, IV). .

Остановимся подробнее на пожалованиях, которые получил Е. Ф. Мышецкий от шведов за верную службу в первый год шведской оккупации Новгородской земли. Документы новгородского архива, любезно предоставленные автору этих строк историком Адрианом Александровичем Селиным, позволяют это сделать.

Ранее говорилось, что Е. Ф. Мышецкому был установлен оклад 600 четей, однако практически земельных пожалований к концу 1611 г. у него было всего 100 четей Отдел неслуживым Остафием Стоговым кн. Мурзе и кн. Ефиму Федоровым Мышецким поместья кн. Богдана Федорова Мышецкого в Еглинском погосте Деревской пятины. 1612, янв. // RA, NOA, serie 1: 75.С. 965−978: «…кн. Ефиму оклад 600 ч. Отделено 100 ч. Не дойдет 500 ч.».. Общий размер пожалований служилых людей не должен был превышать размеров оклада; часто помещик сам искал себе «свободную землю», принадлежащую ранее умершим родственникам или «изменникам» .

Судя по Дозорной книге Водской пятины 1611/1612 г., у Ефима Федоровича к началу 1612 г. было небольшое поместье в Городенском погосте Дозорная книга Водской пятины (Корельской половины). 1612 // RA, NOA, serie 1: 39 С. 73. Погост Пречистенской Городенской.С. 84−85: «Да за князем Данилом Мышецким (дрв) Рядок Лидно над озером над Ладожским, стоит натрое…» .С. 86:. «В тое же деревне за князем Еуфимием Мышецким…».. Вскоре после того, как он в декабре 1611 г. подписался под приговором об избрании шведского королевича, Е. Ф. Мышецкий получил новые пожалования, теперь уже в Деревской пятине. Эти земли (100 четей в Еглинском погосте в «новоприписной волости Валдайского приселья») ранее принадлежали его старшему брату Богдану Федоровичу Дачные книги Деревской пятины. 1611/12 // RA, NOA, serie 1: 20 С. 9−11: «По 600 ч. …кн. Ефим Федоров Мышецкой… В 120 г. дано в новоприписной волости Валдайского приселья в Еглинском погосте, что было дано по государевой Московской грамоте брату его кн. Богдану Мышецкому 100 ч.».. Судьба Богдана Мышецкого после 1611 г. неизвестна, скорее всего, он умер.

В марте 1612 г. Ефим Федорович получил новые пожалования уже в Водской пятине, в Городенском погосте. Это была раньше церковная вотчина «корелского города Воскресенья Христова поповской деревни Кивгоды» Отдел Романом Шухлинским корелского города Воскресенья Христова поповской деревни Кивгоды кн. Ефиму Федорову сыну Мышецкому. 1612. 15. 03 // RA, NOA, serie 1: 62.С. 409−412; Дозорная книга Водской пятины (Корельской половины). 1612 // RA, NOA, serie 1: 39.С. 86: «За князь Мурзою, за князь Еуфимьем за княж Федоровыми детми Мышецкого (дрв) Кивгода, что была Воскресенья Христова ис Корелы, а ныне выгорела…». См. также: Дачные книги Деревской пятины. 1611/12 // RA, NOA, serie 1: 20.С. 10−11: «Ефим Федоров Мышецкой. … Да во 120 же году дана ему грамота на сыск о церковной вотчине в Воцкой пятине в Ладожском уезде в Городенском погосте, что было Воскресенских попов ис Корелы д. Кивгода, а в чети не написано». .

В сентябре 1612 г. Е. Ф. Мышецкий получил дополнительные пожалования в Водской пятине. Эти земли ранее принадлежали Михаилу Тимофеевичу Мышецкому (двоюродному дяде Е. Ф. Мышецкого, воеводе Орешка), а после его смерти были разделены между вдовой с дочерью, И. В. Кропоткиным и Е. Ф. Мышецким Отдел неслуживым сыном боярским Водской пятины Алексеем Обуховым прожиточного поместья вдове Марье, жене князя Михаила Тимофеева сына Мышецкого, с дочерью в Егорьевском Лопском и Егорьевском Теребужском погостах Водской пятины, частей поместья ее мужа — кн. Ефиму Мышецкому и кн. Ивану Васильеву сыну Кропоткину и отписка части поместья кн.М. Т. Мышецкого на государя. 1612. 25. 09 // RA, NOA, serie 1: 69.С. 235−243.. Судя по всему, Ефим Федорович получил здесь самый значительный по площади участок земли — 266 четей Дачные книги Водской пятины. 1611/12 // RA, NOA, serie 1: 21.С. 7−9. «По 600 ч… кн. Еуфим Федоров Мышецкой. По даче 120 г. в Деревской пятине — брата его кн. Богдана 100 ч., да в Воцкой пятине Городенском погосте церковные вотчины Воскресенья Христова, да княж Егупова Мышецкого 63 ч., да в Воцкой пятине кн. Михайлова Мышецкого 266 ч.». .

Последние известные пожалования Ефим Федорович получил уже в ноябре 1612 г. Эти земли в Лопском погосте Водской пятины принадлежали раньше его двоюродному дяде Андрею Мурзину Мышецкому. После его смерти часть земли получила вдова с тремя детьми, а часть — другие родственники. Е. Ф. Мышецкий получил 63 чети, которые ранее принадлежали его троюродному брату Егупу Андреевичу, а затем были переданы старшему брату Ефима Федоровича, Богдану Отдел неслуживым сыном боярским Водской пятины Алексеем Обуховым прожиточного поместья вдове Аксинье, жене кн. Андрея Мурзина Мышецкого с детьми поместья князей Егупа, Романа и Матвея Андреевых детей Мышецкого в Лопском погосте Водской пятины и части того же в Малой Лопце князю Ивану Федорову Мышецкому и князьям Мурзе и Ефиму Федоровым Мышецким. 1612. 10. 11 // RA, NOA, serie 1: 69.С. 132−143. См. также: Дачные книги Деревской пятины. 1611/12 // RA, NOA, serie 1: 20: С. 10−11: «Ефим Федоров Мышецкой. … В 120 г. дано … Егупово поместье Мышецкого, что было за братом его князем Богданом в Воцкой пятине 63 ч.». .

В итоге уже к концу 1612 г. Е. Ф. Мышецкий имел поместья, размер которых соответствовал его окладу в 600 четей. Эти пожалования свидетельствовали о том, что Ефим Федорович вначале верно служил шведам. В январе 1612 г. он с братом Мурзой занимался сбором хлеба для немецких людей, которые осаждали Орешек. Интересно, что Ефим и Мурза Мышецкие собирали хлеб не со своих крестьян, и не с крестьян их отца, который в это время оборонял Орешек от шведов (хлеб из их поместий уже был обмолочен и отправлен защитникам Орешка), а с других поместий Теребужского погоста Грамота Одоевского и дьяков князю Ивану Васильевичу (Кропоткину?) по челобитной Матвея Кушелева с повелением посчитать помещиков и погощан Теребужского погоста в платежах с князьями Мурзой и Ефимом Федоровыми Мышецкими. Январь1612 г. // RA, NOA, serie 2: 73, л. 197: «Бил челом Водской пятины Теребужского погоста Матвей Кушелев во всех погощан и товарищев своих место: по челобитью кн. Мурзы и Ефима Федоровых Мышецких правят на их крестьянах отца их княж Федорова хлеба, который взят под Орешок для немецких людей. Сам князь Федор сидит ныне в осаде в городе Орешке, и от их деи сиденья крестьяне охудали и бредут розно, а хлеб деи свой они перемолотии сами и свезли в город в Орешок в осад». .

Из челобитной Игната Яковлева сына Мокеева мы узнаем, что Е. Ф. Мышецкий в начале 1612 г. был послан из Новгорода «встречать казну королевича», и ореховские сидельцы взяли его «под Орешок», где он находился 10 недель до сдачи Орешка См.: Челобитная боярам и воеводам Обонежской пятины Игната Яковлева сына Мокеева с просьбой о пожаловании за службу и за тюремное сидение в Орешке. 1612. 14. 05 // RA, NOA, serie 2: 71.Л. 68.. В дальнейшем, мы видим Е. Ф. Мышецкого вместе с другими «орешковскими сидельцами» среди новгородских дворян, находящихся на службе шведов вплоть до начала 1614 г.

После избрания в Москве царём Михаила Романова многие бывшие соратники Ефима Федоровича присягнули новому царю. Вскоре начались восстания в Новгородской земле против шведов (Тихвин, Гдов, Порхов). Летом 1613 г. в Выборг прибыл, наконец, шведский королевич Карл-Филипп. Новгородцы отправили к нему очередное посольство во главе с архимандритом Киприаном. Под новым приговором вновь стояли подписи представителей «всей земли». Однако, состав тех, кто подписался под этим документом, заметно отличался от состава новгородцев, в свое время приложивших руку к приговору в декабре 1611 года. Нет подписи князя Е. Ф. Мышецкого Приговор митрополита Исидора, князя И. Н. Одоевского, земских чинов с указанием списка подписавших его. Июль 1613 г. // ДАИ.Т. II. СПб., 1846. № 4. .

Многие новгородцы с этого времени стали уклоняться от участия в боевых действиях на стороне шведов. Не желая служить шведскому королевичу, многие из них бежали к москвичам. Чтобы предотвратить это бегство, шведы заставляли новгородцев составлять поручные записи за других жителей. Поручитель в случае бегства человека, за которого он ручался, рисковал своим имуществом. В январе 1614 г. за Ефима Федоровича Мышецкого вместе с другими дворянами подписался Ф.Т. Черново-Оболенский, имя которого стоит на первом месте в этом списке поручителей Поручная запись кн.Ф.Т. Черново-Оболенского и др. лиц по кн. Ефиме Федорове с. Мышецком в том, что быть ему в Новгороде и не отъехать в «изменные» города. 1614. 17. 01. // СПб ИРИ РАН. Колл. 124. Оп. 1. Карт. IV.Д. 553. См. также: Селин А.А. Григорий Никитич Муравьев: кто создавал условия непрерывной жизни // Ладога — первая столица Руси: 1250 лет непрерывной жизни. Седьмые чтения памяти Анны Мачинской. Старая Ладога, 21−23 декабря 2002 г. Сборник статей. СПб., 2003.С. 132.. Через шесть лет судьба неожиданно сведет этих двух героев Смуты в левобережном Саратове. Шведы требовали за Е. Ф. Мышецкого большое количество подписей поручителей, причем среди них были не только дворяне, но и посадские люди, имевшие свои дворы в Новгороде. В итоге за Е. Ф. Мышецкого поручились 52 человека, среди которых портной мастер, красильщик и другие состоятельные ремесленники См.: Фигаровский В.А. Отпор шведским интервентам в Новгороде // НИС. Вып. III-IV. Новгород, 1938. C. 69.. Однако это не помогало. Бегство из Новгорода продолжалось. Причём теперь стали бежать и поручители.

Е.Ф. Мышецкий осенью 1613 г. служил на Бронницах, тогда же, 20 ноября 1613 г., сам поручился (дал подписку) за некоторых детей боярских на верность шведскому королю. Сохранилась его поручная запись, сделанная в марте 1614 года Поручная запись по кн. Федоре Семенове Мышецком. 1614. 24. 03 // RA, NOA, serie 2: 172, Л. 81: «Поручники: кн. Еуфим Федоров с. Мышецкой, Венедихт Васильев с. Хомутов, Петр Селянинов с. Хомутов, Иван Дементьев с. Лугвенев, Богдан Захаров с. Елагин».. Вскоре после этого, скорее всего, к началу лета 1614 г., он перешёл на сторону Москвы. Его поручитель Ф.Т. Черново-Оболенский также летом 1614 г. последовал его примеру.

Е.Ф. Мышецкий отличился в 1615 г. в боях под Смоленском в составе войска И. А. Хованского, за что получил дополнительную прибавку к окладу 50 четвертей Сыскная десятня о поместных и денежных окладах дворян и детей боярских. Водская пятина Новгородского уезда. 2 мая 1619 г. // Народное движение в России в эпоху Смуты начала XVII века (1601−1608). Сб. документов. М., 2003. Документ № 136.С. 268. «Князь Ефим княж Федор сын Мышецкой. … Да во 123 году при… Михаиле Федоровиче придано ему за смоленскую службу 50 чети, денег из чети 2 рубля».. Таким образом, наш герой уже с 1614—1615 гг. находился на службе царя Михаила Федоровича.

Сведений о том, как проходила его дальнейшая служба в завершающий период Смуты, пока не найдено. Е. Ф. Мышецкий, скорее всего, находился среди тех 74 новгородцев, «дворян и детей боярских разных пятин», отправленных весной 1617 г. из Москвы в Новгород с новым новгородским воеводой И. А. Хованским Книги разрядные по официальным оных спискам (далее — КР). СПб., 1853.Т. 1. Стб. 389.. Во время этого похода отряд И. А. Хованского подвергся нападению «литовских людей». Вскоре после этого новому нападению «черкас» подверглись русские послы во главе с Ф. П. Борятинским и Осипом Прончищевым Новый летописец / Полное собрание русских летописей (ПСРЛ) Т. 14 Первая половина. СПб., 1910.С. 140: «Князь же Ивана Андреевича громиша на дороге Литовские люди, едва у них утече на лес… тех же послов Черкасы громиша тут же, где и князь Ивана. Осипа же было Прончищева туто взяша; сыну же ево отнемшу, а его над отцом убиша». Скорее всего, именно здесь, в стычке с литовскими людьми Ефим Федорович спас Осипа Прончищева. Об этом сюжете упоминает М. Ю. Лебединский Лебединский М.Ю. Указ. соч.С. 50: «Е. Ф. Мышецкий в 1614−15 гг. служил под Смоленском и затем в Новгороде при боярине князе Иване Андреевиче Хованском, где он в стычке с литовскими людьми отбил Осипа Прончищева». .

Е.Ф. Мышецкий, как «дворянин Водской пятины по дворовому списку с окладом 650 четвертей», мог также участвовать в межевании земель Водской пятины в 1617—1618 гг. В 1619 г., когда новгородские воеводы И. А. Хованский, М. А. Вельяминов и дьяк Третьяк Копнин составляли сыскную десятню Водской пятины, Е. Ф. Мышецкий был в числе 4-х окладчиков (свидетелей). Это говорит о том уважении, которым пользовался наш герой среди других дворян и детей боярских В Сыскной десятне Водской пятины записано: «Князь Ефим княж Федор сын Мышецкой. По списку, каков остался после послов за приписью дьяка Марка Поздеева поместный ему оклад 700 четей. А по окладчитцкой скаске во 118 году при царе Василии поместный ему оклад учинен за его многие службы и за раны 650 четей, да пущен в четь, денег из чети 18 рублей. Да во 123 году … придано ему за смоленскую службу 50 чети, денег из чети 2 рубля. И по окладчицкой сказке поместный ему оклад 700 чети, денег из чети 20 рублей». См.: Народное движение в России в эпоху Смуты начала XVII века (1601−1608). Документ № 136.С. 268. .

Дальнейшая его судьба связана с городом Саратовом. Сведения о назначении Е. Ф. Мышецкого в Саратов сохранились в Книгах разрядных. В июле 1620 г. Ефим Федорович Мышецкий сменил на посту Саратовского воеводы Федора Тимофеевича Черново-Оболенского КР. СПб., 1853.Т. 1. 1620 г. Стб. 720. «На Саратове воевода князь Федор княж Тимофеев сын Чорново-Оболенской; и с Саратова князь Федор отпущен к Москве, а на его место во 128-м году послан с Москвы князь Ефим княж Федоров сын Мышетцкой»; Там же. 1621 г. Стб. 764: «На Саратове князь Ефим Мышецкой»; Там же 1622 г. Стб. 871. «На Саратове воевода князь Ефим Мышетцкой послан во 128 году (1620) в июле; и в нынешнем во 130 году (1622) прислан из Казани на князь Ефимово место Мышетцково Казанец Константин Шюшерин. А князь Ефиму велено быти на Саратове в ряду до Государева указу». .

Е.Ф. Мышецкий в 1622 году, будучи воеводой в Саратове, воспрепятствовал Иштерек-Мурзе, хану Большой Ногайской орды, переправиться через Волгу при попытке уйти в Казыев улус (кочевья Малой Ногайской орды). Главным помощником Е. Ф. Мышецкого в Саратове был стрелецкий голова Семен Иванович Болтин Дворцовые разряды по высочайшему повелению изданные II отделением собственной ЕИВ канцелярии (далее — ДР).Т. 1. СПб., 1850. Стб. 523.. Трудно сказать, применил ли воевода силу (которой у него практически не было) против многотысячной орды, или сумел уговорить ногайского мурзу от перехода в Северное Причерноморье, на Дон и Северный Кавказ. Саратовский воевода проявил качества опытного дипломата. Союз Больших Ногаев Иштерек-Мурзы с Малыми Ногаями и крымскими татарами не был желателен для России. Первые сведения о левобережном Саратове относятся именно ко времени воеводства Е. Ф. Мышецкого или его преемника Константина Шушерина. Эта информация содержится в отчете купца Федота Котова, который в 1623 г. был послан с товарами из государевой казны в Персию Хождение купца Федота Котова в Персию / Публ. Н. А. Кузнецовой, отв. ред.А. А. Кузнецов. М., 1958.С. 29: «А на Саратове город стоит на луговой стороне, стоячей острог и башни рубленые круглые, дворы и ряды в городе, а за городом стрелецкие дворы и рыбные лавки и анбары, где кладут с судов припасы. А стоит (город) над Волгой на ровном месте, а по нижнюю сторону речка Саратовка вышла из степи, а около пошла степь во все стороны». .

В 1625—1627 гг. Е. Ф. Мышецкий был первым воеводой в Мангазее, богатейшем торговом центре в Сибири, недаром Мангазею называли «Златокипящей» КР.Т. 1. (1625 г.) Стб., 1150: «…А в Мангазее велено быти князю Ефиму княж Федорову сыну Мышетцкому да Ондрею Офонасьеву сыну Волохову». См. также: Там же. Стб. 1257 (1626 г.); Стб. 1365 (1627 г.). В 1627 г. его сменил Т. В. Боборыкин.. После возвращения в Москву Е. Ф. Мышецкий пожалован в дворяне московские, что для провинциального дворянина Водской пятины было большой честью Е. Ф. Мышецкий, по мнению М. Ю. Лебединского проживал, на своем дворе у стены Китай-города, между Никольскими и Ильинскими воротами справа от церкви Иоанна Богослова, слева от нее был двор кн. Барятинского См.: Лебединский М.Ю. Указ. соч.С. 175. В 1630 г. Е. Ф. Мышецкий купил из приказа Большого Дворца п. Новоозерецкую Московского уезда.. Он был включён в списки дворян и дьяков, «которым Государь повелел видеть свои государевы очи в праздник Светлаго Христова Воскресения» «апреля в 10 день, 139 (1631) году» ДР.Т. 2. СПб., 1851. Стб., 845. До этого, в феврале 1631 г. Е. Ф. Мышецкий вместе с Ф.Т. Черново-Оболенским встречал и провожал шведского посла Антония Мониера ДР.Т. 2. Стб., 841. .

В 1632—1633 гг., с самого начала русско-польской войны, Е. Ф. Мышецкий назначен полковым воеводой в Мещовске. В его подчинении находился небольшой отряд «всяких людей 222 ч. «В состав гарнизона Мещовска входили «мещоских казаков с атаманом и есаулом 102 ч., да Украинных городов стрельцов и казаков 90 ч., живут в Мещоску переменяясь по 2 месяца, пушкарей 6 ч., кузнецов 2 ч., воротников 2 ч., посадцких людей 20 ч., всего всяких людей 222 ч.». См.: КР.Т. 2. СПб., 1855. Стб., 670 (1632 г.); Стб., 722 (1633 г.).. В сентябре 1633 г. он послан к главному воеводе М. Б. Шеину воеводой под Смоленск.

саратовский воевода мышецкий князь По-видимому, у дьяков Разрядного приказа не было претензий к Смоленской службе Ефима Федоровича. В апреле 1634 г. Е. Ф. Мышецкий записан в Разрядах среди дворян и дьяков, которых государь пожаловал, «велел видеть свои государевы очи на Светлое Воскресенье, апреля в 21 день» См.: ДР.Т. 2. Стб., 866.. Главный воевода М. Б. Шеин через неделю после Пасхи будет казнен, а других воевод отправят в ссылку.

Вскоре Е. Ф. Мышецкому поручают более ответственную должность В 1635 г. мы видим его воеводой в Свияжске, где он сменил Б. П. Шереметева. По сравнению с небольшим Мещовском, Свияжск был крупным городом: здесь находился гарнизон из 500 стрельцов, имелось свыше 150 дворян и детей боярских, «да посадских людей 305 ч. «КР.Т. 2. Стб., 822. Е. Ф. Мышецкому помогал дьяк Филипп Ларионов.. Кроме того, под контролем воеводы находились «служилые новокрещены, мурзы и татары», а также «с земли Чюваши и Черемисы 3955 дворов». В 1636 г. Е. Ф. Мышецкий продолжал находиться в Свияжске ДР.Т. 2. Стб. 518.. Ему приходилось решать разные поместные дела, земельные тяжбы между свияжскими служилыми татарами Копия с грамоты Царя и Великого Князя Михаила Федоровича свияжскому воеводе князю Ефиму Федоровичу Мышецкому, об отводе земли свияжскому служилому татарину Бекбулатке Колчурину // Акты исторические и юридические и древние царские грамоты Казанской и других соседственных губерний, собранные Степаном Мельниковым (Далее — Акты Мельникова) Т. 1. Казань, 1859. № 10.С. 16−18; Мировая запись свияжского уезда служилого татарина Бекбулата Бегишева // Акты Мельникова.Т. 1. № 15.С. 28−29. С пребыванием Е. Ф. Мышецкого в Свияжске связано одно судное дело, документы о котором сохранились в РГАДА.

Несколько лет после этого Е. Ф. Мышецкий находился в Москве, при царском дворе. В 1638 г., 23 мая, среди других «голов с сотнями» во главе с боярином А. А. Голицыным он встречал крымских гонцов под Москвой на Калужской дороге Разрядная книга 1598−1638 гг. М., 1974.С. 330−331. .

В 1641−43 гг. Е. Ф. Мышецкий возглавил посольство Грузию к кахетинскому царю Теймуразу, который «целовал крест» на верность русскому царю. После возвращения на родину Ефим Федорович оставил записку о своей поездке в Кахетию, в которой, в частности, отметил разорение персами всех укреплений в Грузии — остались только села См.: Накашидзе Н.Т. Грузино-русские политические отношения в 1-й половине XVII в. Тбилиси, 1968. См. также: Полиевктов М.А. Посольство князя Мышецкого и дьяка Ключарева в Кахетию. Тифлис, 1928; Русско-чеченские отношения. Вторая половина XVI—XVII вв. Сборник документов / Сост., введ., коммент.Е. Н. Кушевой. М., 1997.. В этой поездке Мышецкого сопровождали два его сына, Данила и Борис. Позднее, в начале 1649 г. в своей челобитной царю Алексею Михайловичу он писал: «…детишки мои оба Данилка и Бориско, были со мной в Грузях три года» Челобитная князя Ефима Мышецкого о поверстании его детей поместными и денежными окладами из его оклада. До 3 февраля 1649 г. // Акты Московского государства, изданные Академией Наук (далее — АМГ) / под ред. Н. А. Попова.Т. 2. Разрядный приказ. Московский стол. (1635−1659)). СПб., 1894. № 381.С. 241. .

В 1646−47 гг. Е. Ф. Мышецкий — второй судья Московского Судного приказа, одного из главнейших приказов страны ДР.Т. 3. СПб., 1852. Стб. 21.. В эти годы он неоднократно дневал и ночевал на Государевом дворе.16 января 1648 г. Е. Ф. Мышецкий упоминается в чине свадьбы царя Алексея Михайловича и Марии Ильинишны Милославской: как и Ф.Т. Черново-Оболенский, он «шел за санями государыни» ДР.Т. 3. Стб. 81.. Сам Ефим Федорович был женат на дальней родственнице государыни из рода Милославских. Его жена Мария Михайловна была дочерью дьяка Михаила Ивановича Милославского, одного из руководителей обороны Пскова, четвероюродного брата царского тестя, Ильи Даниловича. В мае 1649 г., когда в Москву прибыл Иерусалимский патриарх Паисий, Е. Ф. Мышецкий был назначен к нему приставом ДР.Т. 3. Стб. 119. .

Уже в преклонном возрасте Е. Ф. Мышецкий получил назначение воеводой в Великий Устюг, где служил в 1652−55 годах См. Лебединский М.Ю. Указ. соч.С. 51.. Сохранилась отписка Ефима Федоровича в Разрядный приказ от декабря 1654 г. из Великого Устюга, в которой он извещает о прибытии к нему под конвоем знатного польского пленника, захваченного в ходе русско-польской войны Отписка Устюжского воеводы, кн. Еф. Мышецкого, о прибытии на Устюг под караул Кричевского подстаростья Симона Ольшевского с челядником. После 4 декабря 1654 г. // АМГ.Т. 2. СПб., 1894. № 627.С. 393. .

Е.Ф. Мышецкий оставил после себя трех сыновей: Даниила, Бориса и Якова, которые сделали неплохую карьеру при царском дворе: были стольниками, отличились в посольских делах и на поле брани. Наиболее известен Даниил Ефимович, «доблестный комендант Виленской крепости», казнённый по приказу польского короля 30 ноября 1661 года Сохранилось в подлиннике завещание Даниила Мышецкого сыну Ивану и жене Анне Кирилловне. См.: Орлов П. Князь Данило Ефимович Мышецкий, доблестный комендант Виленской крепости // Труды Псковского археологического общества 1612−13 гг. Псков, 1913. Вып. IX.С. 87−91.. Его младший брат, Борис Ефимович, также отличился во время русско-польской войны 1654−1667 гг., прожил долгую жизнь, умер при Петре I.