Эволюция историографического образа Дмитрия Донского в советской исторической науке 1930-х – первой половины 1940-х гг

Эволюция историографического образа Дмитрия Донского в советской исторической науке 1930;х — первой половины 1940;х гг.

Оценка фигуры Дмитрия Донского в советской историографии 1930;х — первой половины 1940;х гг. претерпела значительные изменения. Причем, эти изменения ясно указывают на определенную эволюцию всей исторической науки, да и всей идеологии советского общества той эпохи.

В первое десятилетие советской власти пролетарский интернационализм и тезис о близости мировой коммунистической революции были важнейшими компонентами идеологической доктрины страны Советов. Соответственно, мировая и отечественная история представала преимущественно как история классов, а не как история наций и государств. И положительная или отрицательная оценка исторической фигуры определялась, прежде всего, её классовой принадлежностью и позицией в классовой борьбе. Очень выпукло давала себя знать и полемика с дореволюционной историографией, писавшей отечественную историю как историю одного государства (Руси, Российской империи), одного народа (русского), одной конфессии (православия).

В таком идейном контексте Дмитрий Донской, князь, то есть крупнейший феодал, в принципе не мог быть положительным историческим героем. В весьма крупных и серьезных работах по отечественной истории Дмитрия Донского часто даже и не упоминали или упоминали вскользь. Если ему всё же давалась сколько-нибудь подробная характеристика, то его выводили как вполне типичного представителя феодального класса, подчеркивали не слишком выигрышные стороны его биографии (нерешительность, зависимость от бояр и митрополита Алексия, бегство из Москвы перед лицом нашествия Тохтамыша и т. п.). Именно таким предстает Дмитрий Донской в работах крупнейшего советского историка 1920;х гг. Михаила Николаевича Покровского. Оценивая поведение князя в событиях 1382 гг. в своей работе «Русская история с древнейших времен» М. Н. Покровский пишет: «Недавний победитель на Куликовом поле великий князь Дмитрий Иванович бежал сначала в Переяславль, а потом, найдя и это место недостаточно безопасным, в Кострому…». Интересно отметить, что Куликовская битва упоминается Покровским только один раз и то не в авторском тексте, а в цитате из летописи — о походе Ивана III на Новгород в 1471 г. А в другой работе Покровского «Русская история в самом сжатом очерке» нет и этого упоминания. Зато, говоря о войске Тохтамыша, Покровский особенно отмечает, что русские князья, предавшие москвичей, являлись зятьями Дмитрия Ивановича .

М.Н. Покровский также описывает события 1384 г., когда «Дмитрий Иванович попытался перевалить на Новгород часть (быть может большую) татарской контрибуции, обложив новгородцев т. н. „черным бором“ — поголовной податью… два года спустя, оправившись от татарского разорения, москвичи пришли ратью под самый Новгород. Теперь Дмитрию Ивановичу удалось получить 8 тыс. …рублей. Эта контрибуция послужила исходным пунктом для дальнейшей распри…». Таким образом, личность Дмитрия Донского в оценках Покровского выглядит не очень привлекательной.

Однако с начала 1930;х гг. в идеологии советского общества появляется совершенно новая тенденция. Возникает политическая доктрина, формулируемая как «план строительства социализма в СССР в условиях капиталистического окружения». Появление этой доктрины было обусловлено не только внутренней эволюцией советского общества, но и внешнеполитическими факторами: возрастанием международной напряженности, ощущением приближающейся большой войны. Фактически же, вслед за провозглашением этой доктрины советская идеология начинает активно ассимилировать национальные и имперские элементы дореволюционного идеологического наследия. Это быстро находит отражение в такой идеологически зависимой науке как история. В 1937 г. вышел в свет учебник «Краткий курс истории СССР» под редакцией профессора А. В. Шестакова, в которой деятельность Дмитрия Донского оценена двояко: с одной стороны, князь был внуком Ивана Калиты, «собиравшего» русские земли, невзирая на методы (а они достаточно описаны в учебнике). Сказано, что и потомки Калиты были такие же «собиратели». Но, с другой стороны, князь Дмитрий выведен как борец с татарским игом. Впрочем, его успехи в этой борьбе, по мнению авторов учебника, были невелики (подчеркнуто, что через два года после Куликовской битвы татары взяли Москву, снова заставив Русь платить дань). Учебник был одобрен Всесоюзной Правительственной комиссией.

К концу же 1930;х гг. Дмитрий Донской в советской историографии становится уже однозначно положительным персонажем, более того, крупнейшим историческим деятелем. Прежние исторические концепции радикально пересматриваются. Тот же Покровский объявляется чуть ли не идейным диверсантом. В период 1937 — 1941 гг. выходит ряд работ (С. Глязера, П. Кучина, А. Насонова, С. Безбаха и других), в которых Дмитрий Донской предстаёт безусловно выдающейся личностью, сумевшей поднять и организовать народ на борьбу с татаро-монгольским игом. Прежние оценки Дмитрия Донского трактуются как «очернительство». Так, в 1940 г. выходит коллективный труд «Против антимарксистской концепции М.Н. Покровского». Здесь, в частности, содержится и статья А. Н. Насонова «Татарское иго на Руси в освещении М.Н. Покровского», в которой автор, критикуя Покровского, пишет: «Объединение Руси вокруг Москвы началось при Дмитрии Донском… Население оказало поддержку Дмитрию Донскому в его борьбе за объединение Руси» .

Историк Б. Д. Греков на страницах «Исторического журнала» в 1937 г. подчеркивает, что уже в 70-е гг. XIV в. московский князь довольно четко формулирует планы по противодействию ханской власти, одновременно подчиняя своей воле политических соперников .

Пик исторической «реабилитации» Дмитрия Донского приходится на период Великой Отечественной войны, что закономерно связано с резким усилением национально-имперских тенденций в советской идеологии этого времени. Дмитрий Донской становится одним из культовых персонажей отечественной истории, фигурирует в изданиях типа «Героическое прошлое русского народа» (пособие в помощь агитатору и пропагандисту 1943 г.), где князь, безусловно, предстает героем. Одновременно здесь же критикуется так называемая «школа» Покровского следующим образом: «Те из учеников Покровского, которые были разоблачены как враги народа, сознательно подводили историческую базу под преступные планы расчленения и уничтожения Советского Союза, разработанные Гитлером и его приспешниками. Вся, так называемая „школа“ Покровского, намеренно замалчивала патриотизм наших предков…». Таким образом, борьба с «очернителями» истории продолжалась.

А историк Н. Яковлев в статье «Дмитрий Донской», опубликованной в «Историческом журнале» в 1942 г., отмечает, что князь якобы «впервые в истории русских сражений применил оставление засадного резерва», и в пику «очернителям» истории даёт такую характеристику Дмитрию Ивановичу: «Он (Дмитрий Донской — Н. Ч.) отличался силой воли, решительностью и смелостью в своих боевых действиях, мужеством и храбростью в боях с врагами. Дмитрий и внешне выглядел очень сильным и крепко слаженным человеком…». А деятельность Дмитрия Ивановича по объединению и централизации Руси, даже если он и силой расправлялся с непокорными русскими князьями, «была глубоко прогрессивной» .

В годы Великой Отечественной войны выходит и чисто пропагандистская литература. Так, в 1944 г. появляется брошюра профессора В. Данилевского «Дмитрий Донской», отпечатанная на типографии Управления Воениздата НКО имени Тимошенко, где проводится прямая аналогия между ордами Мамая и гитлеровскими войсками: «Недалеко то время, когда наша героическая Красная Армия окончательно уничтожит грабительские орды гитлеровцев, как в свое время храбрая русская рать князя Дмитрия Донского уничтожила орды хана Мамая, посягавшего на землю Русскую». историография донской идеология Данная тенденция, конечно, отразилась и в преподавании истории в школе. Так, в 1942 г. А. Панкратова в статье «Преподавание истории СССР в средней школе в дни Отечественной войны против германского фашизма» пишет о необходимости подчеркивать на уроках истории смелый и решительный характер действий Дмитрия Донского как талантливого полководца в борьбе с врагами, рекомендует обстоятельно и конкретно показывать ученикам военно-тактическую сторону Куликовской битвы .

Во время Великой Отечественной войны патриотическая тема занимает чуть ли не главное место в публичных выступлениях Сталина. Среди упоминаемых им исторических персонажей был и Дмитрий Донской. Так, 7 ноября 1941 г. на Красной площади Верховный Главнокомандующий Маршал Советского Союза Сталин обратился к воинам Красной Армии со словами: «Война, которую вы ведёте, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!» .

В 1942 г. появляется специальный указатель литературы, который имел целью «помочь читателю подобрать литературу и материалы о народных героях, отмеченных т. Сталиным в его исторической речи на Красной площади в день 24-ой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции». Данный указатель литературы содержит библиографию высказываний классиков марксизма-ленинизма и директивных материалов, основных источников (на русском языке), научно-исследовательских и научно-популярных работ и т. д., в том числе и о Дмитрии Донском.

В армии учреждаются ордена Александра Невского, Суворова, Кутузова, Нахимова. Однако орден Дмитрия Донского учрежден не был. Несомненно, масштабы культа Дмитрия Донского уступают возвеличиванию Александра Невского, что, конечно, связано с тем, что Дмитрий Донской воевал не с немцами, а с теми народами, потомки которых в Великой Отечественной войне вместе с русским народом сражались с фашизмом. Интересно, что еще в 1937 г. Б. Д. Греков в статье «Татарское нашествие» особо подчеркивал, что «в русских былинах весь пафос народного гнева направлен не против татарского народа, а против татарского царя и его войска» .

Таким образом, период 1930;х — первой половины 1940;х гг. стал переломным в оценке Дмитрия Донского в советской историографии. Именно резкое изменение оценки Дмитрия Донского в исторической науке стало отправной точкой для введения этого исторического деятеля в круг национальных героев нашей страны.