Процесс репрессий командного состава в 1936-1938 годах

Порядок, мотивы и масштабы увольнений

Многие представители официальной исторической мысли сразу же после XX съезда ВКП (б) в 1956 г. признавали, что репрессии против командного состава рабоче-крестьянской Красной Армии, «обескровившие Красную Армию накануне войны», стали одной из первоочередных причин поражений в 1941 году. В современных же исследованиях довольно часто стала проявляться позиция историковапологетов «очищения» армии, авиации и флота от «народных врагов» в предвоенный период.

При этом многие из них считают, что крайние меры такого рода были не только необходимы, но и явились одним из важных факторов победы над фашистской Германией. Данные современных исторических исследований, серьезных, фундаментальных, проведенных на основе архивных документов и других общепринятых источников, дают нам возможность не только выявить истину, но и определить компромисс в позициях сторон.

Несомненная помощь историкам и огромная фактологическая база для разрешения этих вопросов содержится в фундаментальных исследованиях О. Ф. Сувенирова. В его книге «1937. Трагедия Красной Армии» введен в научный оборот огромный массив рассекреченных архивных документов военного и чекистского ведомств. Его всесторонний анализ сталинской «чистки» РККА представляет собой, по сути дела, энциклопедию, дающую достаточно полное представление о трагедии Красной Армии в 1937;1939 г. Еще одной такой энциклопедией стала его монография «Мартиролог», в которой содержатся сведения о более чем 2000 репрессированных командирах, начальниках и политработниках — от маршала до лейтенанта. В ходе исследования, с опорой на труды известных военных историков, выявлена важная закономерность. Количество военнослужащих армии и флота, арестованных по решению военных прокуратур, значительно превышало количество тех, кто был осужден, и, тем более, подвергнут высшей мере социальной защиты — расстрелу. Командно-начальствующего состава и политических работников, арестованных по политическим мотивам, было еще меньше. Это выявленное автором обстоятельство, безусловно, свидетельствует о демонстративном, запугивающем, «профилактическом» характере репрессий в РККА и на флоте.

Следствием данного явления стала деградация корпуса командиров и начальников РККА, стремление их угодить военному и политическому руководству, сохранить формальную или искреннюю преданность идеологии сталинизма, культа личности. При этом исследователь подчеркивает ограниченный характер данных, зачастую имевших косвенный характер. Весьма иллюстративным в этом плане стало выступление на одном из совещаний начальника УКНС (Управления по командному и начальствующему составу) РККА Е. А. Щаденко.

В нем он посетовал на то, что из армии было уволено 12 тыс. лейтенантов, а подвергнуто аресту всего 2 тыс. Таким образом, в выступлении начальника УКНС прослеживалась парадоксальная логика в духе того времени: либо арестовывайте всех, кого уволили, либо мы прекратим увольнять тех, кого подвергать аресту не будут. Это был своего рода возглас отчаяния, наполненный беспокойством кадров об уничтожении корпуса молодых офицеров. В этой связи наиболее надежными можно считать официальные цифры из архивов, ставших недавно рассекреченными. К примеру, главный кадровик РККА и Военно-Морского Флота Е. А. Щаденко представил таковые в ЦК ВКП (б). Согласно этим, данным в 1937 г. количество политарестантов из начсостава было — 4474 лица, в 1938 г.- 5032, а в 1939 г. — 73. Всего за 1937;1939 гг. — 9579 человек. По политическим мотивам было уволено только в 1937 г. 85% кадровых военнослужащих, командиров и начальников, призванных из запаса. Из ВВС же 1937;1939 гг., несмотря на теплые чувства вождя и руководства страны к этому виду войск, было уволено 5616 авиаторов. Из них по политическим мотивам уволено более 4 тыс. человек. Таким образом, общее количество военнослужащих РККА, заключенных в места лишения свободы по политическим мотивам в 1937;1939 гг., складывается из 9579 лиц комначполит состава РККА (за 1937 г., вместе с ВМФ), а также из неизвестного нам числа арестованных органами НКВД рядового и младшего начсостава РККА, командно-начальствующего и политического состава ВМФ за 1938;1939 гг. и, наконец, из командиров и политработников, уволенных из армии в 1937;1939 гг. (или ранее) по политическим мотивам и уже «на гражданке» арестованных органами НКВД. Отсутствие определенной и явной информации задерживает научное исследование проблемы, способствует неточностям в публикациях даже таких известных специалистовисториков как Роберт Конквест. В книге «Большой террор» он заявлял, что «по меньшей мере 20 тысяч политработников было арестовано или погибли — „по меньшей мере“ — ибо здесь не приняты в расчет замены, которые уже могли быть сделаны». Создатель книги при этом не утруждает себя ссылками на источники. В то же время, тем же Е. А. Щаденко было официально заявлено в адрес ЦК ВКП (б), что за 1937;1939 гг. из РККА всего было уволено 5953 чел. политсостава. Они далеко не все были арестованы. Например, из уволенных в 1937 г. 2194 политработников арестовано было 876 82. Реальные данные позволяют считать фантастическим и конъектурным утверждение Р. Конквеста о 20 тыс. репрессированных политработниках. Трагедия предвоенных арестов заключалась, во-первых, в массовом изгнании из РККА и последующих эпизодических арестах молодых офицеров (12 тыс.), во-вторых, в разгроме высшего и среднего звена на коммунистический состав. Эти цифры являются публичными, доступными не только ученым, но и всем, кто интересуется проблемами истории армии и флота в XX в. Подобная участь ожидала десятки представителей профессорско-преподавательского состава и сотни командиров и начальников военно-учебных заведений. Например, начальник кафедры военной истории ВВА (Военно-воздушной академии) им.

Жуковского кавалер трех орденов Боевого Красного Знамени, полученных им в годы борьбы за Советскую власть, был арестован Главным управлением государственной безопасности по ложному обвинению в принадлежности к антисоветской группе и за угрозы лично Сталину террором. Через два года он был приговорен военной коллегией Верховного суда к расстрелу и в тот же день, 11 декабря 1937 г. приговор был приведен в исполнение. По мнению многих современных историков, именно в предвоенные годы десятки тысяч заслуженных военачальников, командиров и даже бесспорно преданных ВКП (б) и стране политработников «превратились в заурядных арестантов, до всякого суда и даже предварительного следствия обозванных врагами народа» .

Командный и начальствующий состав с высшим военным и специальным образованием готовили в исследуемый период 8 академий. При этом штатная численность их составляла около 5,5 тыс. человек. В предвоенные годы было подготовлено 140 тысяч командиров с высшим военным и специальным образованием. Однако, число вакантных должностей для лиц с высшим, академическим образованием составляло примерно 50% командиров дивизий и 80% командиров полков. Назрела острая необходимость расширять численность командных факультетов или сокращать сроки обучения в академиях. В общем, некомплект командноначальствующего состава составил в данный период 21,9%. Требовались срочные меры для увеличения количества среднего звена командующих, которые были приняты в полном объеме в 1937 — 1939 гг. В целом, уже к 1937 г. в РККА сложилась определенная система подготовки и переподготовки командиров и начальников. Она представляла собой такие направления, как деятельность сети военно-учебных заведений (военные школы, военные академии, курсы усовершенствования командноначальствующего состава); совершенствование военно-профессиональной подготовки командного состава в войсках; создание и совершенствование запаса командного состава; управление подготовкой командного состава. В предвоенные годы она получила свое дальнейшее развитие.