Актуальность исследования. Общеизвестно, фольклор — историчен. Его содержание, тематика, жанры, характер изменчивы в зависимости от особенностей реального времени, знания культур и процессов их взаимовлияния. Фольклор имеет конкретно-историческую окраску и конкретно-исторический смысл. В границах исторических эпох возникали разные произведения устного народного творчества, отражающие исторические события. В. Лесевич в конце XIX в. дал определение фольклору как древнейшему базису культуры, сохранившему «исторические основы всего того, из чего слагается наша духовная жизнь».(1).
Глубокое изучение фольклора требует знаний и одновременно способствует раскрытию истории страны, региона, этноса. Знание истории, особенно истории культуры, содействует изучению, сохранению, а значит и обогащению историко-культурного наследия. Оно выступает базой духовного роста.
В данном исследовании фольклор рассматривается как историко-культурный феномен. Россиянам, испытывающим кризис в духовной сфере, нет иного более эффективного пути его преодоления, кроме осмысления прошлого, извлечения из него всего положительного и активного включения нажитого творчески переработанного опыта в современную действительность.
Человечеством накоплены огромные богатства духовных ценностей. Многое из этого либо не используется, либо вовсе утрачивается. Научная актуальность данной работы обусловлена недостаточным вниманием к фольклору как важнейшему источнику по истории духовной культуры.
Духовная культура исследуемого региона имеет много специфических черт и весьма своеобразна. Необходимость научного изучения традиционного и современного фольклора, устного песенного народного творчества Ставрополья как одного из компонентов духовной культуры назрела давно. Такой интерес вызван и практической потребностью изучения в связи со спецификой геополитического положения региона, сложным и многообразным этническим составом населения. Этим и обусловлено такое богатство и разнообразие духовной культуры.
Вся сложность и многоплановость перечисленных обстоятельств отражается в духовной культуре в целом, а более всего в фольклоре, как наиболее демократичной и восприимчивой ее части. Этим определен научный интерес к истории традиционного музыкально-поэтического и музыкально-драматического фольклора.
Общеизвестно, что духовная культура способствует формированию нравственных ценностей, основой ее развития служат исторически сложившиеся национальные устои. Ныне многочисленные политические, экономические, социальные мотивы отодвинули заботы о духовной культуре на второй план. Современная Россия оказалась перед необходимостью ее восстановления. Не случайно участники прошедшей в Москве научно-практической конференции 1998 г., особое внимание обратили на проблемы духовной культуры накануне нового столетия.(2) На ней была выдвинута задача формирования научного представления об исторических истоках и особенностях региональной культуры. Значимость данной задачи подчеркивалась и на международном симпозиуме о проблемах региональной народной культуры (октябрь 1984 г. Шверин ФРГ)(3).
В центре внимания данного исследования находится духовная культура, культурная традиция, фольклор. Устное творчество, как казачества, так и крестьянства — один из первостепенных источников, отражающих особенности их характера, мышления, восприятия окружающего мира. Духовная культура, в широком смысле слова, рассматривается как совокупный духовный опыт людей. Это религиозные, эстетические, политические и социальные ценности, сложившиеся в конкретно-исторических условиях. Духовные ценности как объекты социокультурного наследия развивают и обогащают традиции, которые рассматриваются через обычаи, обряды. Они наиболее полно отражаются в фольклоре, в народной кулыуре.
Только в результате широкого исторического изучения можно прийти к выявлению закономерностей развития фольклора, по-настоящему раскрыть все те художественные богатства, которые создал народ. Аналогично говорил Б. Н. Путилов в работе об историческом изучении фолыслора.(4) С другой стороны, изучение многовековой истории фольклора должно привести к объективному пониманию современного состояния народного творчества и перспектив его развития. Очевидно, прошлое представляет большой интерес не только само по себе, но и потому, что объясняет настоящее.
Фольклор — устно-поэтический, музыкально-драматический — это существенная часть духовной культуры этноса, отражающая менталитет народа, сложившийся в результате многовекового коллективного творчества посредством устной коммуникации, проявляющейся в множественности индивидуально-личностных вариантов. В данном исследовании освещаются такие его компоненты как песни, семейные и календарные обряды, используется современная концепция фольклора как синтез словесно-музыкальных, игровых (драматических), словесных видов народного творчества.
Большой временной промежуток позволяет проследить его традиционное бытование в условиях обряда, трудовой деятельности или повседневного быта, трансформированного через деятельность народных коллективов, средства массовой информации в свою новую форму — фолыслоризм. Такое же определение дает Каменец А., характеризуя традиционную народную культуру современности.(5).
Фольклор характеризуется исторически обусловленным устойчивым содержанием. Его сравнивают с родником, духовно поившим не одно поколение. Именно фольклор сохраняет традиции. Несмотря на устойчивость традиции, он, тем не менее, в различных политических и социальных условиях обогащается, видоизменяется. Это свойство было подмечено еще в начале XX в. Ожев-ским М.(6).
Объектом исследования является духовная культура Ставрополья, выраженная в фольклорных поэтико-музыкальных и музыкально-драматических традициях XIX — XX вв.
Предметом исследования является история формирования и развития традиционной региональной духовной культуры в формах музыкально-поэтического и музыкально-драматического фольклора Ставропольской губернии (края).
Территориальные рамки. В работе исследуется духовная культура населения, проживающего на территориях, входящих в Ставропольский край в его современных границах с учетом их подвижности. Так в середине XIX в. в период Кавказской войны часть земель Кубани вошла в состав Ставропольской губернии, а некоторые земли Ставрополья входили в границы Терской области.
На нынешней территории края часть земель бывшей Кубанской области занимают Новоалександровский, Изобильненский, Кочубеевский, Предгорный, частично Шпаковский и Андропове кий районы. На территории бывшего Терского войска располагаются Предгорный, Минераловодский, Георгиевский, Кировский, Курский районы.
Хронологические рамки диссертации охватывают весь XIX и XX вв. Столь пространное время (полных два века) обусловлено свойствами духовной традиции. Изменения в них происходят очень медленно, поэтому выявить их эволюцию возможно лишь в большой временной протяженности.
В начале работы автор несколько выходит за указанные хронологические рамки, т.к. рождение традиций по времени совпадает с моментом заселения региона. Это вызвало необходимость углубиться в историю XVIII в.
Историография проблемы. История духовной жизни на Ставрополье рассматривалась как в контексте исторического развития всего северокавказского региона, так и являлась предметом отдельного исследования в специальных работах по этой теме. Можно выделить дореволюционную, советскую и современную историографию данной проблемы.
Для более четкого разграничения проблемно-хронологической типологии в каждом периоде необходимо проследить историю духовной культуры в целом и культуру региона, историю фольклора и фольклор Ставрополья, собственно историю региона.
В дореволюционной историографии духовная культура в период освоения Кавказа продолжала освещаться в комплексе с историей, этнографией, филологией. Центром внимания исследований XIX в. стал народный быт: песни, пословицы, поговорки, предания, приметы, другие явления материальной и духовной народной культуры. Столь широкий взгляд на фольклор был обусловлен историей внешней политики государства и связанных с ней государственных границ. Интерес к фольклору стимулировал его изучение. С этой точки зрения создавалось большинство трудов того времени. Наиболее фундаментальные из них — М. Забылина, И. М. Снегирева, А. В. Терещенко, Н. И. Костомарова.(7) Они описывали не только быт, нравы и обычаи, т. е. бытовую культуру, но и приводили художественные тексты песен, обрядов, поверий, примет. Параллельно усиливался интерес к изучению исторического, национально-этнического менталитета. Флоровский Г. В. объяснял такой интерес к фольклору пробуждением исторического чувства.(8).
К изучаемой теме обращались историки, этнографы, филологи. Их работы составляют весомую базу нашего исследования. Они дают представление о культурно-историческом ландшафте, который объясняет причины и историко-возрастную стилистику фольклора XIX в. Ценны они тем, что авторы показали, как целесообразно создавать источник для последующих исследователей. Собиратели по существу создали базу для изучения регионального фольклора. В XIX и XX вв. сбор и запись произведений устного народного творчества различных регионов в разной степени подчеркивает интерес и ценностное отношение к народной поэзии: песни черниговских малороссов Глуховского уезда в этнографическом исследовании И. Абрамова, исторические песни малорусского народа с объяснениями Антоновича В. и Драгоманова Д., песни терского казачества. (9).
Такой комплексный подход прослеживается в трудах П. Зубова «Картины Кавказского края», Е. Маркова «Очерки Кавказа».(10) Авторы этих работ дали описание заселяемого края не только в историческом, но и в статистическом, финансовом, этнографическом, географическом и торговом отношениях. Аналогичные исследования продолжаются и в XX веке в трудах Трофимовой Ю., Виноградова В. Б., Косвена М. О. (11).
В дореволюционный период в печати появляются статьи местных исследователей, освещающих историю, этнографию, экономику, быт и фольклор. Среди них выделим наиболее содержательные: «Народная песня» С. Рокотова, «Народ и его песни» Н. Ивановича, «Картины из народной жизни донских казаков» Краснянского М. Б. и др. (12).
Тенденция обстоятельного анализа духовной культуры продолжалась в начале XX века в трудах JI. В. Македонова, Г. Н. Прозрителева, Ф. А. Щербины, Е. П. Савельева. (13) П. Милюков представил историю русской культуры начала XX в. в виде очерков, затрагивающих экономический, государственный, сословный строй в России.(14).
Для собирания кубанского фольклора в начале XX в. был рекомендован учитель А. А. Кошиц. Его письмо в статистический комитет должно быть интересно современным домам народного творчества, так как уже тогда ставился вопрос о методике сбора песен: записывать их во всех вариантах, затем выделять общие как самые устойчивые, а варианты рассматривать как местные редакции. Позже это было утрачено, а ныне вновь вырабатывается целыми творческими коллективами.
Изложенные рекомендации не утратили своего значения и по сей день. Процесс собирания и научной обработки опубликованного песенного фольклора XIX в. составляет важную страницу культурной и научной жизни Предкавказья. Однако в силу ряда объективных причин он и в настоящее время является недостаточно изученным. Отсутствует музыкальный напев почти во всех сохранившихся народных песнях Ставрополья. Трудности в изучении фольклора составило позднее и более длительное заселение Предкавказья и сложный состав его населения, а также отсутствие специалистов для сбора и обработки компонентов духовной культуры.
Историки, этнографы и другие специалисты, проводившие обработку собранных материалов, имели четкий план собирания фольклора. Музыкально-этнографическая комиссия при отделе Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии (ОЛЕАЭ) пришла к существенному выводу о том, что в целом музыкальное образование необходимо пересмотреть. В частности, она обратила внимание на то, что в виду расширения программы музыкального образования и ее реализации стал вопрос о кадрах. Уже тогда предлагалось изучать значение народной музыкианализировать тексты и формы русских народных песен, ритм, строй, мелодику, народные инструменты, историю развития народной песни и ее отношение к песням других народов России. Заметим, ученые XIX в. оценили необходимость взаимосвязи русской песни с песнями других народов.
Развернувшиеся дискуссии вокруг фольклора продолжались на протяжении всего XX века. За это время вышло много статей и монографий, авторы которых раскрывали его суть с разных сторон и подчеркивали необходимость изучения.(15).
В 70-е гг. XX века в работах Анохиной Л. А., Рабиновича М. Г. приоритет отдавался изучению городской культуры.(16) Периодические издания того времени опубликовали новейшие исследования своего времени, вызывавшие большие полемические споры. Это статьи Громыко М. М., в которых автор рассматривал культуру крестьянства XVIII — XIX вв. как предмет исторического исследования, принцип историзма в изучении воспроизводства традиции малых социальных группЧижиковой Л. Н. по этнокультурной истории южнорусского населения в журналах «Этнографическое обозрение», «История СССР».(17).
Последующие работы, особенно конца XX в., касались духовной культуры в целом, духовной жизни советского села, характеризовали культуру современной деревни.(18) В советский период вопросы духовной культуры обсуждались партийными работниками на съездах КПСС. В материалах Пленумов ЦК КПСС формулировались задачи партийного руководства развитием культуры, дальнейшего развития культуры трудящихся и ведущей роли в этом интеллигенции. (19).
Фольклор, являясь самостоятельным крупным единым художественно-стилевым разделом в русскоязычной традиции, одновременно распадается на несколько региональных: Донской, Кубанской, Терской областей и Ставропольской губернии. Отличительная черта исследований XX в. состоит в том, что к истории региона, как и к его культуре, проявляется научный интерес отдельных авторов, либо небольших групп ученых кафедр вузов. Это в полной мере относится к работам по Кубанской области.(20).
Значительный вклад в изучение исторического пути фольклора внесла монография Азадовского М. К. Два тома «Истории русской фольклористики» в хронологическом порядке знакомят с историческими школами, изучавшими фольклор XVIII — XX вв.(21).
Отдельно необходимо остановиться на работе В. Лапина «Русский музыкальный фольклор и история».(22) Автор рассматривает локальную традицию как сложный историко-культурный феномен, намечает принципы и подходы в разработке исторической проблематики фольклора.
Большая часть работ посвящена казачеству. Это очерки истории казачества, его хозяйства, материальной и духовной культуры.(23).
Неоценимый вклад в изучение донского, кубанского и терского казачества дореволюционного периода внесли работы В. А. Потто, И. Д. Попко, П. П. Короленко, К. К. Абаза и др.(24) Обращение к их трудам объясняет историю каждой группы казачества, содержание ее песенного фольклора, позволяет понять мечты и стремления, выраженные в поэтических текстах.
К фольклору и ко всей музыкальной культуре на Ставрополье даже в начале XX в. обращались не часто. В крае не было специалистов в этой области. Статьи И. Колотыгиной и А. Мосолова, по сути, стали отправной точкой в исследованиях данной проблемы.(25) Колотыгина И. впервые в небольшом ис-торико-этнографическом очерке сформулировала причины своеобразия песенного фольклора Ставрополья на примере станиц Баклановской и Расшеватской. А. Мосолов дал сравнительную характеристику ставропольских песен с кубанскими и терскими.
Постепенное возрождение казачества в 90-е гг. XX в. и проблемы, возникающие в связи с этим, послужили толчком к появлению ряда публикаций. Например, статья Багдасаровой А. Б. о песенном фольклоре, раскрывающей этнические особенности культурной жизни казаковБубнов А. И., Богданов А. Б., выступившие с докладом об обычаях казачества на Ш Всероссийской научно-практической конференции в Ставрополе в 1993 г. (26).
Значительный вклад в изучение традиционной культуры внесла монография профессоров Невской Т. А. и Чекменева С. А. «Ставропольские крестьяне».^?) Очерки историков, знакомя с культурой и бытом ставропольского крестьянства дореволюционного времени — начала XX в., дополнили взгляд автора на исследуемую тему. Намного раньше было опубликовано исследование Невской Т. А. «Традиционная и современная свадьба сельского населения Ставрополья».(28).
Музыкальный фольклор народов России, его история почти не изучалась зарубежными фольклористами. Песенные традиции данного региона в зарубежной историографии стали постепенно предметом изучения с конца 50-х гг. XX в. Многие работы того времени, по сведениям Н. JI. Пушкаревой, касались изучения духовной культуры восточных славян. Но по-прежнему в истории русских, украинцев оставалось еще много «белых пятен». В 1968 г. вышла в свет книга «Крестьянин в России XIX столетия» под редакцией профессора Вашингтонского университета Д. В. Тригольда.(29) В 60-е — 70-е гт. интерес исследователей был направлен на изучение повседневной жизни, быта. В США вышел казачий словарь-справочник, материалы которого содержат исторические сведения, имена тех, кто создавал материальные, культурные и духовные ценности казачества.(30).
Интерес для автора представляет диссертация Фроловой Г. Г., рассматривающая народно-поэтическое творчество послевоенного Ставрополья.(31) Значительно дополняют исследуемый материал диссертации Великой Н. Н, анализирующей этнокультурные процессы в Восточном Предкавказье XVIII — XIX вв., Колесникова В. А. по истории линейного казачества.(32).
Ряд исследований Мирзоева Г. М., Романенко Л. В., Айбазовой Ф. У., Фединой А. И. касаются особенностей культуры региона, городской культуры Ставрополья XIX — начала XX вв., развития духовной культуры Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны, формирования историко-культурной региональной традиции черноморского казачества.(33) Исследование современных словесно-музыкальных традиций вызвало необходимость изучения диссертации Сорокиной А. Ю. по истории развития народного творчества на Ставрополье.(34).
В ряде общих работ по истории Ставрополья фольклорная традиция рассматривалась в контексте общероссийской и региональной истории. Это «Очерки истории Ставропольского края», «Край наш Ставрополье», «История городов и сел Ставрополья», «Ставропольский край в истории России» А. И. Кругова и другие.(35).
Таким образом, историографический обзор позволяет констатировать, что, несмотря на многочисленность публикаций, затрагивающих отдельные историко-культурные вопросы, анализ устного народного творчества в ряде работ отсутствует, нет обобщающего исследования историко-культурной фольклорной традиции Ставрополья.
Целью диссертации является освещение истории духовной культуры Ставрополья через фольклорные традиции его населения.
Цель предопределила следующие задачи:
— выявить особенности заселения Ставропольской губернии, которые прямо или опосредованно повлияли на формирование фольклорной традиции;
— изучить и осветить характер духовной жизни населения данного региона в контексте социально-экономических, политических обстоятельств;
— выявить особенности и содержание региональных культурных традиций, принесенных переселенцами в Степное Предкавказье;
— раскрыть процессы взаимодействия разнообразных привнесенных культур и формирование новых в условиях совместного проживания;
— осветить культуру повседневности различных социальных групп Ставрополья в разные исторические периоды.
Решение поставленных задач поможет осветить бытовавшие связи компонентов фольклора, очертить границы их распространения на разных этапах заселения, выявить степень и характер изменений в различных населенных пунктах, типичность локальных особенностей принесенных как великорусскими и малороссийскими — переселенцами, так и заимствованных у местных народов.
Исгочниковая база диссертационного исследования многочисленна и разнообразна. Она включает архивные документыфольклорные сборники исследуемого регионаполевые материалы, собранные соискателем, фольклористами краяпериодикустатистические материалысправочные издания, рассматриваемые по группам.
Первую группу представляют архивные документы. Базовые из них: письма крестьян к официальным органам о разрешении переселиться, прошения о причислении к разным населенным пунктам. В ходе работы выявлены и введены в научный оборот материалы из фондов Государственного архива Ставропольского и Краснодарского краев (ГАСК, ГАКК), Ставропольского государственного краеведческого музея им. Г. Н. Прозрителева и Г. К. Праве (СГКМ). Документы архивов позволили проиллюстрировать эволюцию традиции на Ставрополье.
Из фондов ГАКК в диссертации были использованы сведения о зачислении в Кавказское линейное войско крестьян разных губерний, о принятии в Черноморское войско малороссиян, (ф. 252 «Войсковое правление Кубанского казачьего войска») — сведения о казаках, переселяющихся из Екатеринославско-го наместничества, Черниговской области (ф. 250 «Войсковая канцелярия Черноморского войска») — материалы о зачислении нижних чинов в войсковой певческий хор, проект штата войсковых музыкантов и певчих (ф. 396 «Войсковой штаб Кубанского казачьего войска»). Фонд 460 «Кубанский областной статистический комитет» содержит статистически-этнографические сведения и, в частности, программу Е. Д. Фелицына по статистико-этнографическому описанию населенных мест Кубанской области. Материалы о войсковом певческом хоре и духовой инструментальной музыке, описание обмундирования войскового певческого хора хранятся в ф. 249 «Канцелярия наказного атамана Кубанского казачьего войска».(36).
Из фондов ГАСК были использованы данные «Кавказской палаты государственных имуществ» (ф. 55) с прошениями и именными списками крестьян — переселенцев за 1825 — 1845 гг.- «Ставропольского губернского по крестьянским делам присутствия» (ф. 58) с прошениями временных крестьян о причислении их к сельским обществам. В фонде 79 «Общего управления Кавказской области» хранится большой комплекс документов о переселении на Ставрополье крестьян из внутренних губерний России, начиная с 1826 по 1847 гг. Здесь прошения крестьян, ведомости о переселенцах, посемейные списки. Статистические сведения по губернии — список населенных мест, вопросный листок для описания местностей — представлены в делах «Ставропольского губернского статистического комитета» (ф. 80). Необходимые данные о населении имеются в фф. 147, 293 «Волостного правления Ставропольской губернии». Фонд 101 «Канцелярия Ставропольского губернатора» хранит дела за 1848 — 1919 гг. Главная информация о самовольных переселенцах, о Ревизских сказках 1795 -1878 гг. находится в фонде 459 «Ставропольской казенной палаты». Здесь же имеются сведения о ярмарках губернии. Материалы о развитии песенного фольклора на Ставрополье второй половины XX в. хранятся в фонде 3815 «Ставропольский краевой дом народного творчества».(37).
В данную работу были включены материалы из Ставропольского государственного краеведческого музея им. Г. Н. Прозрителева и Г. К. Праве: ф. 54 Е. Максимова, Е. Барабанова и Е. Попова о казачестве на Северном Кавказе, народонаселении Ставропольской (Кавказской) губернии, ф. 50, включающий материалы фольклорно-этнографических экспедиций по Ставропольскому краю студентов СГУ за 1984 — 1989 гг. с приводимыми текстами песен и описанием обрядов. Ф. 231 содержит материал по Великой Отечественной войне на Ставрополье (1941;1945 гг.). (38).
Введение
в научный оборот архивных данных позволяет существенно расширить рамки историко-этнографических исследований и дать подлинно историческое и научное освещение развития духовной культуры населения Ставрополья. Материалы, собранные студентами, дают возможность сравнительной характеристики не только фольклора, но и культурной традиции в целом.
Иной тип источника представляет вторая группа — фольклорные сборники двух видов: а) сборники текстов песен, составленные сельской интеллигенцией, которым важно было оградить от забвения содержание дум и чаяний народа в песенном творчестве. Составители сборника по существу адресовали свой труд потомкам, не утруждая их своим мнением об оригинальном материале. б) последующая группа сборников не только повторяет практику составителей первой. В них присутствует комментарий, представляющий собой попытку первых исследователей охарактеризовать собранный ими материал. Оба вида сборников, несомненно, ценны тем, что сохранили для читателей и исследователей ныне утраченные памятью оригинальные тексты. Автор использовал программы, разработанные в XIX в. для изучения духовной культуры с рекомендациями по сбору этнографических сведений.
А. Н. Пыпин писал, что прежнее этнографическое обозрение, чаще всего случайное, дилетантское, должно смениться организованным исследованием, простирающимся на все основные типы и местности населения, и производиться научно подготовленными людьми.(39) Необходимость многостороннего и именно этнографического изучения А. Пыпин видел как для научного, так и для обыденного самосознания. Мы разделяем его мнение о том, что успехи этого изучения сказываются на формировании национального достоинства и гордости.
Николай Языков в 1831 г. утверждал: «.тот, кто соберет сколько можно больше народных наших песен, сличит их между собой, приведет в порядок, тот совершит подвиг великий, положит в казну русской литературы сокровище неоценимое и представит миру чистое, верное, золотое зеркало всего русского».^).
В 1845 г. организуется Императорское Русское географическое общество, а в 1850 г. его Кавказское отделениев 1859 г. была учреждена Императорская Археологическая комиссия. Связанные с политикой государства по освоению новых земель, быстро перешагнув свои первоначальные задачи, они, по сути, превратились в общественные движения. Им надлежало всесторонне изучать Россию и населяющие ее народы, вопросы этнографии, фольклора. Заметное место в Географическом обществе занимало этнографическое отделение, которое возглавил академик К. М. Бэр. Одна из первых его речей называлась: «Об этнографических исследованиях вообще и в России в особенности». Все, что народ сохранил от прошлого, приводило часто к весьма важным знаниям о культуре: религии, предрассудках, поверьях, сказках, песне, музыке. (41) Географическое общество стало центром собирательской деятельности этнографов и фольклористов. Появившиеся публикации М. Стаховича, Ф. Буслаева, осуществленные на основе собранного материала, рисовали «народный быт в его внешней обстановке, с его историческим прошлым, нравами и обычаями, преданиями и народной поэзией» .(42).
К концу XIX в. публикации В. Ф. Одоевского, А. Н. Серова, подняли важные проблемы научного изучения самобытной природы русской народной песни.(43) В середине 1880-х гг. Д. К. Зеленин заметил, что собирание произведений фольклора впервые принимает организованные формы.(44) Невозможно переоценить инициативу в 1884 г. ряда русских музыкантов, в том числе М. А. Балакирева. Они добились учреждения в интересах истории фольклора в структуре Русского географического общества Песенной комиссии. Она направляла в губернии экспедиции для записи образцов народного музыкального творчества. В частности, в 1910 г. Евгения Эдуардовна Линева записывала песни на Кавказе.
В конце XIX в. ясно проявился интерес к культуре регионов. В 1879 г. появилась программа статистико-этнографического описания населенных мест Кубанской области Е. Д. Фелицына.(45).
В 1891 г. появилась программа фольклориста Н. Ф. Сумцова для собирания этнографических сведений о крестьянском населении Харьковской губернии. Более широкая по содержанию однотипная программа была составлена членом Кубанского статистического комитета М. А. Дикаревым.(46) Она отличалась от фелицынской тем, что предлагала изучать не только статистико-этнографический материал, но и песни, псалмы, вообще народные рассказы. Неоценимы его рекомендации: записывать точно со слов народных исполнителей, заносить все пояснения, данные записывать от всех лиц всех возрастов и не так, как учит грамматика, а как они произносятся народом.
В XIX в. появляются серии трудов, отличительная особенность которых заключается во всестороннем освещении этнической общности, ее духовной культуры, истории как России в целом, так и отдельно взятого региона. Такой материал позволяет сделать сравнительную характеристику исследований, выявить черты общего и частного.
Картина России (изображающая историю, географию хронологически и статистически с включением обозрения по духовной, военной и гражданским ее частям)" рассказывает о Великой Руси, Малой и Червонной Руси, а также о донском, запорожском и малороссийском казачестве.(47).
Примером комплексного исследования является 12 томное издание под редакцией вице — председателя императорского Русского географического общества П. П. Семенова «Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении».(48) Каждый том посвящен одной или нескольким областям России. В третьем томе описана Южная Россия, в 7-м Донско — Каспийская степная и Центрально — Черноземная области, а в 9-м томе Северное Кубанское и Терское предгорья Кавказа.
Исследователи публиковали результаты своих изысканий в разных изданиях. Наиболее ценным представляется сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (далее СМОМПК), выходивший с 1881 по 1926 год. Степович А. на страницах журнала «Киевская старина» писал о 6-м и 7-м томах СМОМПК: «Управление Кавказского учебного округа настойчиво продолжает полезное всестороннее описание местностей, входящих в состав округа. Собранные материалы печатаются без особой системы, просто по мере их поступления в округ. Несмотря на все неблагоприятные обстоятельства в крае, не имеющем своего университета, а потому лишенного научных сил, успешно идет основательное издание».(49).
Большая практическая значимость и ценность многотомного издания СМОМПК для нашего исследования заключается в возможности ознакомиться с семейным бытом, обрядами, праздниками, народными песнями отдельных сел и станиц Ставропольской губернии, а также Кубанской и Терской областей. Часто сведения собраны учителями и священниками. Публикации учителя Петровского училища Г. Косоглядова, Елисаветпольского училища П. А. Вос-трикова, заведующего Покойно — Александровским одноклассным училищем Н. Рябых, Ново — Павловского училища С. Вельского, священника А. Семи-луцкого дают краткое описание истории сел, населения, его занятий и так называемого «времяпрепровождения» — свободного времени от всякой работало).
В первом выпуске СМОМПК Д. Я. Терновский знакомит читателей с хозяйством, бытом, песенным творчеством, трудовой деятельностью, семейными традициями, свадьбой, уличными гуляниями и другими формами общения в селе Чернолесском Александровского уезда.(51) Материал Караулова М. А. в 29-м выпуске — это результат изучения традиционного песенного творчества станицы Галюгаевской Моздокского отдела Терской области.(52) В публикации представлены тексты песен всех жанров станицы начала XX в. В 44-м выпуске сборника помещен историко-географический и статистический очерк станицы Новогладковской.(53) СМОМПК позволяют ознакомиться со старинными песнями терских казаков, детскими играми и забавами в станицах Кубанской и Терской областей, свадьбой в станице Ладожской Кубанской облас-ти.(54) Этот обряд описывается наиболее часто, видимо как самый яркий, зрелищный и повсеместно распространенный. Помимо названных выше 1, 23, 29, 33 выпусков краткое или более полное описание свадьбы встречается в 3, 5, 6, 15,36,39,40 выпусках.(55) Знания, извлеченные из них важны, так как каждое историческое время привносит в фольклор свою злободневную тематику, лексику, стилистику, жанр.
Большой интерес для историков фольклора представляют издания, в которых помещены тексты песен разных жанров, семейно-бытовых и календарных обрядов. Однако традиционные песни в селах Ставропольской губернии освещались в меньшей степени. Гораздо чаще описывался фольклор станиц Кубанской и Терской областей. Из 44-х выпусков СМОМПК только 1-й и 23-й посвящены описанию сел Ставропольской губернии.(56).
Лишь единицы публикаций содержат музыку к текстам песен. Первый русский исторический альманах «Русская старина» опубликовал тексты песен с нотами донских казаков (57), в 3-м выпуске СМОМПК помещены песни, звучащие в станице Темижбекской (58) — в 15-м выпуске — напевы свадебных песен станиц Прохладной, Слепцовской, Наурской.(59) Отдельно вышли сборники песен гребенских казаков Ф. С. Панкратова (60) — сборник военных песен М. П. Колотилина (61) — песни донских казаков Н. И. Голубинцева, А. Пивоварова.(62) Думается такая редкость объясняется отсутствием музыкального образования у собирателей и отсутствием в местных типографиях нужной техники, но, одновременно показывает современному исследователю, насколько важна публикация музыкальной ткани.
Из дореволюционных изданий особо укажем на несколько публикаций фольклора кубанского казачества. В первую очередь это 14 выпусков «Песен кубанских казаков», собранных и обработанных для хора А. Д. Бигдаем.(бЗ) Сборники малорусских песен, собранные Концевичем Г. М.(64) Для своего времени это были самые полные публикации регионального фольклора, несмотря на то, что Бигдай смог опубликовать только 500 песен, записанных им на Тереке и Кубани. По поводу его сборника Песенная комиссия императорского географического общества писала, что песни изданы «очевидно, лицом, мало подготовленным к такого рода деятельности и не музыкантом, следовательно, не достаточно характеризующие древние народные песни в казачьих войсках». (65).
В начале XX в. произведения устного народного творчества предназначались не только для простого ознакомления, но и для внедрения в практику. Об этом свидетельствует составленный и изданный музыкально — этнографической комиссией школьный сборник русских народных песен. Нам интересны вошедшие в него песни донских казаков, записанные непосредственно на Дону в 1892, 1897, 1902 — 1903 гг. Листопадовым А. М., извлеченные из его рукописного сборника и из первого тома «Трудов Музыкально — этнографической комиссии», для выявления вариантов песен того периода на Ставрополье. (66).
Таким образом, обзор источников к началу XX в. свидетельствует об активной исследовательской работе по изучению регионального фольклора с привлечением к этому специалистов — музыкантов, оказании им методической помощи и организации экспедиций.
Для изучения фольклора казачества ХЕХ в., для введения дореволюционных исследований в научный оборот и для знакомства с ними широкого круга читателей современные фольклористы переиздают дореволюционную литературу. Например, В. Г. Захарченко переиздал песни ст. Кавказской, собранные А. Д. Ламоновым, песни кубанских казаков из сборника А. Д. Би-гдая.(67) Эти труды весьма полезны, так как сейчас многие образцы фольклора утрачены.
Третья группа — это полевые материалы, собранные в экспедициях лично соискателем, данные в приложении, а также все, что собрано коллегамифольклористами. Эта группа включает тексты песен, музыкальный материал, единичные аналитические обобщающие работы произведений народного творчества по отдельным населенным пунктам.
Всероссийское хоровое общество выпустило несколько репертуарных сборников, в которые вошли песни Ставропольского края: «Сторонка родная», «Зоренька — зарница», «Воспой, воспой в садику соловьюшек», хрестоматия народной песни С. Браз. Большой вклад в изучение народного творчества в последнее десятилетие внесли работы, опубликованные краевым Домом народного творчества: «Музыка народной души», «С Разгиру гора.», «Ставропольские напевы», сборник казачьих песен ст. Курской «Казачья сторонка», представляющие не только песенный материал, но и его музыкально — теоретический анализ.(68).
Свой вклад в изучение народного творчества внесла научно — практическая конференция «Проблемы изучения, сохранения и развития традиционной культуры славянского населения», прошедшая в Ставрополе в мае 2001 го-да.(69) В сборник ее материалов вошли статьи общего характера о состоянии фольклорной традиции на Ставрополье, историко-этнографических исследованиях, анализ песен и других фольклорных жанров.
Проблемы фольклора Ставрополья затрагивались и на Саратовской международной практической конференции «Культура и искусство Поволжья на рубеже третьего тысячелетия» (2002 г.). На ней прозвучали доклады старшего преподавателя Волгоградского института искусств и культуры им. П. А. Серебрякова И. В. Бойко о свадебном обряде Арзгирского района Ставропольского края и преподавателя Саратовской государственной консерватории им. JI. В. Собинова Г. Н. Бурдановой по проблеме жанрового состава народных песен линейного казачества.(70).
Значительно пополнили научное изучение истории песенной традиции материалы экспедиций соискателя в станицу Расшеватскую Новоалександровского района, Баклановскую Изобильненского района, Марьинскую Новопавловского района, Новомарьинскую Шпаковского района, село Донское Тру-новского района. (71).
Огромный вклад в изучение и анализ историко-возрастной стилистики региональной музыкальной культуры вносят полевые фольклорноэтнографические экспедиции. Первая была организована в 1967 г. студентами отделения подготовки руководителей народного хора музыкально — педагогического института им. Гнесиных в Москве. Они записали народные песни в Новоалександровском, Изобильненском, Шпаковском, Грачевском, Петровском, Благо-дарненском районах.(72).
С открытием народно — хорового отделения в Ставропольском краевом музыкальном училище была продолжена работа по собиранию песенного фольклора в Красногвардейском (с. Красногвардейское), Шпаковском (с. Ду-бовка, ст. Темнолесская), Александровском (с. Круглолесское, Грушевское), Изобильненском (ст. Баклановская), Петровском (с. Константиновское) районах.
Четвертую группу составляют источники периодической печати: газеты, журналы, отражающие исследования по культуре, фольклору, описания повседневной жизни.
Ценнейший материал сохранился в периодических изданиях. С 1838 г. повсеместно начинают выходить «Губернские ведомости». Они длительное время были единственными органами провинциальной прессы, привлекавшими внимание специалистов по истории русской культуры. Ведомости содержали официальный и неофициальный отделы. В неофициальной части печатались материалы краеведов, статьи по археологии, записи народных песен, сказок, легенд и другие сведения.
На газетных страницах размещалась историческая хроника и все события политической и культурной жизни общества. История линейного казачества, описанная в газете «Кубанские областные ведомости» за 1863 г. в №№ 14, 15, позволяет проследить, что именно из этой истории нашло отражение в произведениях устного народного творчества. «Ставропольские губернские ведомости» поместили отчет о концерте хора Кольцова 23 октября, отчет о музыкальном вечере в Ставрополе в пользу переселенцев из Вятской губер-нии.(73) Эти сведения являются и историческими фактами культурной жизни края, и характеристикой репертуара, отношения к произведениям фольклора.
М. К. Азадовский очень точно сравнил эти ведомости с «резервуаром местных интересов, сохранившим на своих страницах ценнейшие материалы, сообщенные местными собирателями и бытописателями, носившими уникальный характер».^).
Газета «Северный Кавказ» публиковала общие описания быта, праздников, а также более конкретно: «Песни со слов казачки из станицы Оградной, станицы Новотатаровской», «Варварская забава», «Безобразия во время свадебных разгулов».(75).
Анализируя источники изучения фольклора, обратимся к журналу «Киевская старина» (выходил с 1882 г.), географические материалы которого охватывали всю Южную Россию — отдельные уезды Воронежской губернии, Землю Войска Донского, Крым, отчасти Бесарабию и Кубань. Исследователи видели в кубанцах, черноморцах прямых наследников Запорожской Сечи. Ежемесячный журнал освещал историю, традиции, обряды, украинские песни, сохранившиеся в среде казачества.(76).
Более широк газетный материал XX в. за счет появления местных районных периодических изданий. В работе использованы данные газет: Новоалександровской «Знамя труда», Александровской «Заветы Ильича», Грачев-ской «Вперед».(77) Возрождение фольклора на Ставрополье, особенно новые праздники и традиции края периодически освещались на страницах таких изданий как «Ставропольская правда», «Кавказская здравница», «Ленинское знамя», «Кавказский край», «Молодой ленинец». Публикации освещали духовную культуру ставропольчан в послевоенный период.(78).
Духовная культура Ставропольского края и Кубанской области освещались в журнале «Советская этнография» (с 1992 г. «Этнографическое обозрение»).^).
Последняя группа включает статистические материалы, справочные издания.
В виде источников в работе использовались статистические материалы, справочные издания.(80) В 1858 г. открылся Ставропольский губернский, а в.
1879 г. — Кубанский областной статистический комитеты. Сведения статкоми-тетов дают фольклористам необходимые историко-статистические знания о населении, о губернии в целом и ее отдельных населенных пунктов. Здесь же помещен хронологический указатель событий и постановлений Ставропольской губернии и Северного Кавказа.(81) Потребность изучения статистического материала объясняется необходимостью раскрыть характеры освоения, заселения, возникновения первых поселений. Все это в основном предопределило своеобразное развитие фольклорной традиции не только в областях, но и в отдельных населенных пунктах, (см.: например, «Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии», «Статистические сведения о волостях и селениях Ставропольской губернии», «Обзор Ставропольской губернии по данным Ставропольского Губернского статистического комитета») (82) Необходимые материалы помещены в таких изданиях как «Сборник сведений о Северном Кавказе».(83).
Таким образом, источники духовной культуры, фольклорной традиции нашли отражение в различных изданиях, записаны энтузиастами в полевых экспедициях, в поездках по селам и станицам у исполнителей всех возрастов и национальностей. Выявление движения в традициях удалось обнаружить и объяснить, прежде всего, посредством экспедиций соискателя в течение 15 лет (с 1988 г.) к хранителям фольклора — крестьянству и казачеству, повседневная духовная культура которых изменяется под воздействием истории Отечества и региона.
Часть источников представлена соискателем в виде записанных и расшифрованных им материалов полевых фолыслорно — этнографических экспедиций. Некоторый фактический материал почерпнут из результатов экспедиций коллег. Этот материал дает возможность проследить неразрывное единство истории и духовной культуры народа.
Многообразие источников позволяет подробно и под разным углом зрения рассмотреть важнейшую часть духовной культуры Ставрополья — произведения устного народного творчества.
Заключая краткий обзор основных групп источников данной диссертации, необходимо отметить следующее. В работе соискателя непосредственно использована та часть источников, которые несут наиболее значительную содержательно-информативную нагрузку. Не вошедшая часть документов и материалов, послужила, тем не менее, базой для постановки проблем исследуемой темы, для обоснования выводов и обобщений.
Обзор литературы показывает: пока не существует целостной картины духовной культуры Ставрополья, нет анализа фольклорных жанров, стилистических, метроритмических ее особенностей, не обобщены фольклорные традиции единого культурного пространства трех регионов: Ставрополья, Кубани и Терека, не изучены исторические мотивы вариантов музыкальнопоэтического и музыкально-драматического фольклора.
Методологической основой диссертации стали научные принципы историзма, объективности и научности. В качестве научных методов исследования использовались сравнительно-исторический, статистический, культурологический, социологический методы. Сравнительно-исторический метод позволяет структурировать явления культуры по отдельным элементам, а затем сравнивать их. Статистический позволяет выдвигать гипотезы, делать соответствующие выводы, подкрепляя их цифрами, более наглядно представлять в виде таблиц.
Научная новизна исследования. Работа является первой попыткой воссоздать культурную антропологию Ставрополья XIX — XX вв. на примере фольклорных традиций. Общеизвестно, что фольклор, будучи базой духовной культуры, отражает менталитет народа, и как часть этой культуры рассматривается в тесной связи с историей региона.
В диссертации впервые вводится в научный оборот большое количество ранее не известных источников, открытых и сформированных автором на основе экспедиций в различные районы и отдельные села региона.
Впервые на широкой источниковой базе предпринимается попытка комплексного рассмотрения исторического развития произведений устного творчества в крае, как отражение духовной жизни Ставрополья. При этом используются семиотический и герменевтический подходы, на основе которых исследуется своеобразие стилистики текстов разных эпох.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования источников и выводов исследования для последующего изучения этой темы в контексте исторического развития региона. Исследование проводилось в рамках государственной федеральной программы сохранения и развития культуры и искусства в России, культурной программы Ставропольского края, основываясь на федеральном законе «Основы законодательства Российской Федерации о культуре». Положения работы и собранные соискателем источники могут быть использованы в специальных лекционных курсах по истории культуры и культурологи. Материалы диссертации можно использовать и в учебном процессе средней школы, при разработке учебных пособий по историческому краеведению.
Положения, выносимые на защиту:
— история народа и региона глубинно проявляется в его духовной культуре, частью которой является музыкально-поэтическое творчество;
— история традиций народа, его психология, бытовой уклад, менталитет находят наиболее адекватное отражение в устном народном творчестве, затрагивая социальные, экономические и политические стороны его исторического становления и развития;
— народное творчество включает основные культурологические функции: просветительские, образовательные, коммуникативные, морально-нравственные, эстетические;
— поэтико-музыкальный фольклор Ставрополья — явление историческое, а поэтому является надежным, хотя и своеобразным источником познания самой истории.
Апробация исследования. Основные результаты диссертационного исследования сообщались и обсуждались на заседаниях кафедры культурологии и библиотековедения, кафедры искусств Ставропольского Государственного университета. Результаты исследований апробировались автором на научно-практических конференциях, проходивших в Ставрополе, Армавире, Волгограде, Саратове.
Структура. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, приложения, списка источников и литературы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Из анализа обширной литературы, архивных документов, материалов фольклорно-этнографических экспедиций, вытекает ряд следующих выводов.
Фольклор — искусство специфическое, развивающееся под влиянием исторических условий. Именно в исторических событиях народ находит сюжеты для своих сочинений. Отражение реальной действительности есть главный объект, подтверждающий его историчность.
Фольклорные традиции — явления не застывшие. Они систематически обновляются в связи с государственной политикой и экономикой, а также с естественным процессом взаимовлияния этнокультур переселенцев из разных регионов России.
Фольклор универсален и свойственен всем этносам, но у каждого он проходит свой путь развития. Сложность местных фольклорных традиций заключается в волнообразности миграции из Центральной России, где каждый регион обладал к тому же своими специфическими особенностями духовной культуры — внутрирусскими и более широкими внутриславянскими.
История свидетельствует, что любой этнос изначально открыт к восприятию опыта соседа. Он открыт для обогащения и развития, что вовсе не означает насильственную утрату былых своих проявлений и качеств. Эти процессы наблюдается и в народном творчестве.
Совместная деятельность в сообществе способствовала ассимиляции традиций, обрядов, песен, обогащала художественную палитру каждой этнической социальной группы. Но эти группы, тем не менее, продолжают оставаться самобытными, оригинальными, т. к. сохраняют в народном творчестве большую часть основного традиционного материала, заимствуя только отдельные элементы другой культуры. В большей степени это относится к сопоставлению российского центрально-черноземного крестьянства, донского и хоперского казачества. В XX в. на исследуемой территории сформировалось качественно новое культурное явление — культура повседневности пограничного Ставрополья.
Фольклор точнее других форм духовной культуры отображает особенности исторической эпохи, общества, сословий и т. д. в нем достовернее сохраняются исторические события, ярче отображается настроение масс. Никакая форма духовной культуры не передает так зримо, например, образ казака как казачья песня, дух народа как традиция ярмарочных гуляний.
В этом историческом явлении четко прослеживаются глубокие межэтнические связи с кавказскими горцами и степняками Предкавказья (ногайцами, туркменами). Культура этих народов очень отличается от культуры российских переселенцев.
Исследование показало, что в тех населенных пунктах, где русское население доминировало, великорусское начало музыкально-поэтического творчества стало преобладающим.
Жанры, темы, традиции народного творчества изменяются вместе с историей. На одном временном промежутке истории, например XIX в., преобладающими становятся исторические, военные, походные песни, отражающие события Кавказской войны, бытовые реалии того времени. XX век породил новые жанры: городской романс, частушки. Общественная и семейная жизнь более кратко, метко и образно воплощалась в текстах народных произведений.
На состоянии фольклорных традиций сказалась и городская культура. Приезжающие в села рабочие, торговцы, рост материального благосостояния содействовали развитию, видоизменению поэтико-музыкальных и музыкально-драматических традиций. Появились новые сюжеты, образы, действующие лица, соответствовавшие новому времени. Традиционные песни величального характера прославляли передовиков предприятий, достигнутые результаты, высмеивали лень, халатное отношение к труду. Содержание произведений отражало новые взаимоотношения между людьми. Повседневная жизнь продолжала существовать в двух типах обрядности: связанных с хозяйственной деятельностью и главными периодами в жизни человека. Но социальные события 1917 г., изменившиеся исторические и экономические условия жизни вытеснили дореволюционную обрядовую поэзию, она перестала быть обязательной для всех членов общества.
Во второй половине XX в. такие праздники как рождество, масленица вновь возвращались в обрядовую традицию, но из них полностью исчезла магическая, заклинательная сторона. Они стали массовыми праздниками, веселой забавой.
Культура подверглась сильному идеологическому воздействию. Социалистическая культура оценивала традиционный фольклор как пережиток прошлого и ставила перед коллективами новые задачи: отражать в искусстве актуальность современной жизни, создавать новые произведения, направленные на формирование современного нравственного облика человека.
Постепенно преодолевалась грань между исполнительством народным и профессиональным, в то время как в первом было немало великолепных красок, интонаций, местных многоцветий языка, звучания, традиций. Авторские произведения как отклик на современность рождались постепенно и новые образы, события, действующие лица просто заменяли старые в традиционных народных произведениях. Каждой ступени истории соответствовали свои изменения в фольклоре.
Однако, традиции зависят от экономики региона, социального состава, материального состояния разных сословий, крестьянской общины в целом и конкретной семьи. Они изменяются, обновляются не так скоро, как все другие формы жизнедеятельности общества.
В 1950;х гг. композиторская самодеятельность дала большое количество народных хоров, некоторые из которых достигли высокого уровня профессионализма в исполнении. Такие коллективы имели в своем составе вокальную, инструментальную и хореографическую группы. Репертуар составляли произведения о трудовой деятельности людей, о современной жизни колхозников, отображали главные этапы исторического развития края.
Распространенное мнение о том, что фольклор является коллективным творчеством — не очень точно. Всякое начинание имеет анонимного автора. Оно корректируется коллективом и временем, что приводит к вариативности. Каждое последующее его воспроизведение, исполнение совершенствует, обогащает и закрепляет предшествующие изменения в соответствии с обновляющейся историко-культурной средой. Тем не менее, сохраняются наиболее существенные видовые, жанровые, стилевые признаки. Поэтому фольклорные традиции историчны и многовариантны.
По истории заселения губернии, этническому составу населения, особенностям языка, диалектам, нетрудно определить время и место рождения конкретного варианта. Многообразие богатых фольклорных традиций, их вариативных совокупностей свидетельствуют о творческом богатстве и таланте народа. Пройдя двухсотлетний период развития, песенная культура наглядно демонстрирует сохранность своих исторических корней.
Урбанизация, промышленность, торговля придали большую функциональность сельскому строительству, торговле, ярмаркам, вытеснили в прошлое беспощадные кулачные бои, девичьи посиделки.
Стабилизация экономики и большая определенность «завтрашнего дня» почти изжили всякие формы гадания, веру в мистику, в чудеса. Материалы фольклорных экспедиций свидетельствуют об изменениях в культуре повседневности и свадебном обряде.
Анализ исторической обусловленности развития фольклорных традиций приводит к пониманию того, что в данной сфере эволюция не прогрессивно прямолинейна. Она может вести как к их усложнению, так и к упрощению. Исследование подчеркивает своеобразное развитие традиций культуры, их историческую многослойность, неравномерность движения. Одновременно оно доказывает постоянное его существование в устной форме бытования в различных вариантах.
В 1990;х гг. вновь воссоздаются фольклорные коллективы, задачи которых расширяются в связи с острой проблемой межнациональных отношений. Регулярным становится проведение фестивалей, творческих встреч с лучшими коллективами самодеятельности.
Особенности исторического времени влияли на эстетику народного творчества, традиции духовной культуры. Социально-историческая новизна сказалась на появлении нового жанра — частушки — порождение фольклорного творчества в пореформенной России. Короткие, меткие выражения этих четверостиший касались всех явлений жизни общества, соответствовали духу времени.
В индивидуальном исполнении они как бы озвучивают мнение публики. Это один из способов применения частушки в новых исторических обстоятельствах. Оставаясь в XX в. такими, какими они возникли в XIX в., частушки в последующее время запечатлевали все приметы быта. Стиль и язык отвечали исторически менявшимся вкусам народа. Большое воздействие на этот жанр оказала городская профессиональная поэзия, но как явление фольклора частушки продемонстрировали способность обновления традиций.
Недостаточное финансирование социальных институтов, Домов народного творчества, науки сказывается на сокращении числа научных экспедиций для сбора полевого материала, а иного пути для его осуществления пока нет. Время все глубже скрывает от науки бесценные материалы. Тем не менее, источники познания истории фольклорных традиций обогащаются, благодаря исследователям — энтузиастам.
В настоящее время еще сохраняются очаги устной формы бытования фольклора. Его запись, обработка и передача последующим поколениямдело рук специалистов. Эта работа государственной важности. С каждым годом численность его хранителей естественно убывает. Необходимо торопиться с организацией его сбора и оформления в архивный источник. Извлеченное из этого духовного родника содержимое поможет обогатить знания об истории и об основах своей духовной культуры.
Со сцены в этнографическом концерте фольклорные ансамбли продолжают исполнять подлинное искусство. Профессионалы — фольклористы способны решать задачу такой важности, как среди исторических пластов отыскать анонимных авторов, полнее осветить талант, внести вклад в национальную культуру.
Наши попытки показывают, что специалистам еще есть, что искать в народной памяти. В устной форме фольклор продолжает существовать и в современном быту. Участники самодеятельности, стремясь к сохранению традиций и преемственности поколений, создают детские коллективы-спутники.
Новое историческое время — 90-е гг. XX в. заставило по-новому оценить традиционную культуру Ставрополья. Исследовательская работа фольклористов, историков всегда была ориентирована на прошлое. В XX в. записывали крестьянский фольклор XIX в., в XXI в. авторы фиксируют жанры рожденные социалистической действительностью. Такое положение объясняется тем, что многое оценивается лишь спустя какой-то отрезок времени. Значимость созданного в народной среде в полной мере проявляется только пройдя через повседневный быт не одного поколения.
В изучении и обобщении не только фольклорных традиций, айв целом духовной культуры Ставрополья предстоит еще много работы. Самая кропотливая и трудоемкая заключается в сравнительном анализе современного народного творчества исследуемого региона и ЦентральноЧерноземного. Это позволит проследить исторический путь развития местных традиций, выявить события, явления, факты истории отразившиеся в современном народном творчестве. В приложении назовем то, что удалось автору извлечь в фольклорно-этнографических экспедициях XX в.
