Модернизация при Петре Первом (1698-1725 гг.)

Термин «модернизация» имеет несколько значений. Первое значение — улучшения, преобразования, проводящиеся «сверху», государством, затрагивающие большую часть сфер жизни общества. Второе значение — переход от традиционного, аграрного общества к индустриальному.

Оценивая деятельность Петра Первого, как модернизацию, с учётом того, что она не могла быть переходом от аграрного общества к индустриальному (с фабрично-заводской промышленностью, основанной на использовании паровых двигателей) следует дать ответ на вопрос: чем была петровская модернизация? Переходом от чего к чему?

Здесь уместно будет утверждать, что это был переход от традиционного общества к относительно модернизированному, от черт характерных для традиционного общества к другим, чертам относительно модернизированного.

Традиционному обществу присущи:

• 1) низкая специализация организации, компартментализация (изолирование; замкнутость; от купе, отделение) жизни;
• 2) низкая взаимозависимость организаций (высокий уровень самообеспеченности, самодостаточности);
• 3) акцент в сфере социальных отношений и культурных норм на традицию, партикуляризм, функциональную диффузность;
• 4) низкая степень централизации;
• 5) неразвитость денежного обмена и рынка;
• 6) превалирование семейных связей, норм; непотизм (кумовство, семейственность, протекция родственникам) как ценность;
• 7) односторонний поток продуктов и услуг из сельской местности в города.

К характеристикам относительно модернизированного общества, соответственно, можно отнести:

• 1) высокую специализацию организации;
• 2) высокую взаимозависимость организаций;
• 3) рационализм, универсализм, функциональную специализацию как ведущие социокультурные нормы;
• 4) высокую степень централизации;
• 5) высокую степень развития денежного обмена и рынка;
• 6) изолирование, отделение бюрократии от прочих контактов;
• 7) обоюдный поток товаров и услуг между городом и деревней.

Или же определить критериями модернизации те черты в экономической, политической, социальной и духовной сферах жизни общества, которые были присущи Англии, Голландии или Швеции в период петровских преобразований? То есть считать критериями модернизации характерные черты предпосылок развития капитализма?

1. В Англии и Голландии отсутствовало крепостное право, что дало толчок развитию производительных сил и процессу модернизации. Мануфактурное производство этих стран развивалось на основе вольнонаёмного труда.

Отличие российской мануфактуры от западноевропейской особенно разительно, если обратить внимание на то, как она обеспечивалась рабочими.

В допетровской России и в начале царствования Петра I на мануфактурах работали люди разного происхождения и общественного положения. Среди них были разорившиеся торговцы и ремесленники, крестьяне, отправившиеся на заработки, просто «вольные и гулящие» люди.

Среди «вольных и гулящих» были и свободные по закону, и беглые крестьяне. Все они трудились на заводах по вольному найму. Рядом с ними работали отбывавшие срок каторжники.

На вспомогательных работах (валке и пилке леса, обжиге руды, заготовке древесного угля и т. п.) использовался труд «приписных» крестьян. Целые черносошные деревни были приписаны к заводам для отработки податей. Трудностей с поиском рабочих предприятия не испытывали.

В 1720-х годах ситуация изменилась. Наборы в армию уменьшили численность «вольных и гулящих». Начался усиленный сыск беглых. Их возвращали помещикам, забирая с мануфактур. Управляющий Сибирскими заводами обеспокоенно писал в Берг-коллегию о том, что если все беглые будут возвращены, то «в Сибири немного крестьян останется … А заводы будут пусты».

В этих условиях Петр I в январе 1721 г. подписал знаменитый указ о разрешении мануфактуристам покупать к заводам деревни с крепостными крестьянами. Указ запрещал продавать заводских крестьян отдельно от завода. Они стали крепостными людьми не владельца, а предприятия. Заводских крестьян позже стали называть посессионными.

Однако по отношению к заводу посессионный крестьянин был таким же подневольным, как помещичий — по отношению к своему владельцу. Правда, он совсем не имел своего надела (кроме небольшого огорода), а за работу получал жалованье.

Своз беглых с заводов и покупка к предприятиям деревень с крестьянами привели к тому, что русские мануфактуры стали основывать свою деятельность на подневольном труде.

Впоследствии уже в 1736 г. свободные работные люди, трудившиеся на заводах, также были превращены в подневольных, пополнив так называемую категорию «вечно отданных». В обществе уже не было места вольным людям.

Вывод: Бесспорным остается одно: торопясь создать в стране мощную промышленность и полностью обеспечить военные нужды, Петр пожертвовал вольным трудом в пользу принудительного. Тем самым он обрек промышленность России после мощного рывка в начале XVIII в. на длительное отставание впоследствии. Высока оказалась цена этого гигантского напряжения сил!

2. В Англии и Голландии модернизация проходила на основе соблюдения принципа незыблемости частной собственности.

Казалось бы, что к настоящему поощрению частного предпринимательства в промышленности Петр перешел в конце Северной войны. В 1719 г. была объявлена «Берг-привилегия».

Всем жителям страны, независимо от сословной принадлежности, было позволено изыскивать минералы и основывать с согласия Берг-коллегии заводы. При этом нередко нарушались права владельца земли, в недрах которой обнаруживались ценные ископаемые.

Означало ли это, что царь поддерживал интересы заводчиков в ущерб дворянам-землевладельцам? Петр исходил из того, что земля должна быть дана тому, кто извлекает из нее наибольшую пользу для государства.

Понятие о праве, в том числе и праве собственности, было в России не слишком твердым. Пётр I исходил из того, что вся земля в России принадлежит государству в лице царя, а земля, находившаяся даже в вотчинной собственности, всё равно является в определённой степени условным держанием.

3. В Англии и Голландии модернизация проходила на основе конкуренции множества частновладельческих мануфактур.

Наряду с разрешением, подданным основывать новые заводы казна стала передавать в частные руки и предприятия; прежде принадлежавшие государству. Никите Демидову Петр I еще в 1702 г. передал Невьянский завод. Но то было исключение, а не правило.

В конце 1710-х годов это стало правительственной политикой. Заводы чаще передавались не отдельным владельцам, а купеческим компаниям. Они получали ссуды, право беспошлинной торговли в течение ряда лет, казна приобретала у них продукцию по завышенным ценам. То есть, государство зачастую являлось монопольным покупателем (монопсонией).

Итак, теперь-то государственная поддержка буржуазии бесспорна? Не будем спешить. Цели промышленного строительства остались те же — снабжение армии. Мануфактуристам предъявлялось жесткое требование — обеспечить бесперебойное выполнение казенных заказов.

Предприниматель, нарушивший это условие, наказывался конфискацией завода. Даже если предприятие было основано «на собственные деньги), в документах оговаривалось, что завод «не возьметца» у хозяина лишь до тех пор, пока тот будет содержать его «в добром состоянии». Передавались в частные руки главным образом убыточные предприятия. При этом отказаться от такого «пожалования» было практически нельзя.

Создание купеческих компаний и предоставление им льгот, несомненно, способствовало укреплению положения ведущих купцов и заводчиков. Но и в этом случае казна преследовала, прежде всего, собственные интересы.

Компании позволяли шире развернуть дело, объединив купеческие капиталы для решения поставленных государством задач. К тому же компаньоны несли общую ответственность и их было легче контролировать. Заводчик или торговец, включенный в компанию против своего желания, выйти из нее уже не мог, поскольку это выглядело бы отказом принести пользу царю и государству.

Наконец, не следует забывать, что предоставление льгот компаниям фактически означало подавление их конкурентов. Работа на казенный заказ давала заводчику гарантию сбыта продукции. Владельцу предприятия это было, конечно, выгодно. Но и здесь имел ась оборотная сторона. Зная, что товар в любом случае будет куплен, предприниматель мог не заботиться об обновлении техники и лучшей организации производства.

Государство оставило за собой право детального контроля за деятельностью частных заводов. Эти обязанности были возложены на Берги Мануфактур-коллегии.

Вывод: Создававшаяся в России промышленность являлась не частновладельческой, а государственной. Предприниматель — не независимым товаропроизводителем, а агентом государства, зависящим от государства в основных вопросах: что производить (выполнять государственный заказ), как производить, для кого производить (большая часть товара шла в государственную казну).

4. В Англии и Голландии модернизация была бы немыслима без свободы торговли и высокого социального статуса купеческого сословия.

В России для того чтобы завладеть доходами от торговой деятельности, государство объявляло производство и продажу того или иного товара казенной монополией. Монополии были многочисленны и разнообразны. Частные лица лишились права торговать зерном и щетиной, мачтовым лесом и пенькой, табаком и воском, железом и парусиной. Государство занималось торговлей с помощью откупщиков — богатых купцов, «откупавших» монопольное право торговли у казны.

Нередко монопольные права на продажу русских товаров за границу предоставлялись иностранным купцам, так как русские не имели ни опыта, ни достаточных средств.

Петровская эпоха оказалась нелегкой для купечества. Обременительными были не только высокие налоги, шедшие на нужды армии. В 1713 Г., стремясь вывести русскую торговлю на Балтийское море, царь запретил доставлять многие товары в Архангельск, повелев торговать ими через Петербург. Для купцов это решение стало сущим наказанием: в Петербурге у них не было ни жилья, ни складов для товаров, добираться до города по суше дороги из рук вон плохие, а морем — купеческий корабль рисковал встретиться со шведскими военными судами.

Но это еще не всё. Петр I, уверенный в том, что человек существует для исполнения государственных надобностей, не остановился перед переселением в Петербург нескольких тысяч купцов с семьями. Рушились налаженные трудом нескольких поколений деловые связи, люди вынуждены были менять специализацию. Немудрено, что напряжение начала XVIII в. не прошло для купечества бесследно: многие торговые фамилии разорились или обеднели.

В конце Северной войны торговая политика изменилась: в 1719 г. были отменены монополии почти на все товары. Правда, государство не пре-крутило вмешательство в торговлю: царские указы по-прежнему предписывали, в какие порты везти товары, какие корабли строить. Ведать торговыми делами, заботиться о поддержании купечества поручалось Коммерц-коллегии.

Защите интересов русских купцов и промышленников служил таможенный тариф, принятый в 1724 г. однако политика протекционизма имела и обратную сторону. Она делала ненужной усовершенствование производства.

Вывод: Русский предприниматель не был заинтересован в использовании наемных рабочих — он мог использовать даровой труд зависимых крестьян. Мануфактурист не стремился усовершенствовать производство — проще было добиваться привилегий, устраняя конкурентов и взвинчивая цены.

В результате, если в Европе буржуазия все более решительно противопоставляла себя дворянству и королевской власти, то в России купцы стремились получать льготы и мечтали стать дворянами. Если европейские предприниматели боролись за отмену сословных барьеров, то российские — за их укрепление.

Если европейская буржуазия стремилась к участию в управлении государством с помощью парламентского представительства, русская была предана идее неограниченной монархии.