Абай — переводчик И.А. Бунина (о переводе стихотворения И.А. Бунина «Не пугай меня грозою»)

Абаи — переводчик И. А. Бунина (о переводе стихотворения И. А. Бунина «не пугай меня грозою»)

Среди переводов, сделанных Абаем из русской поэзии, есть перевод стихотворения И. А. Бунина «Не пугай меня грозою». Как известно, выбор произведения для перевода может многое сказать об авторе перевода, его эстетических взглядах, мировоззрении. Почему выбор пал именно на стихотворение еще мало кому известного автора? Чем привлекло Абая это стихотворение юного Бунина?

Не пугай меня грозою: ?ор?ытпа мені дауылдан Весел грохот вешних бурь! Д? рілдеп т?_рса тау мен сай.

После бури над землею Шатырлап т?_р?ан жауыннан Светит радостней лазурь, Жар? ылдап т?_рса т? скен жай.

После бури, молодея К? к тор? ындай аспан-к?к, В блеске новой красоты, Білемін, жайнап ашылар.

Ароматней и пышнее Исі а?? ы?ан б? йшешек, Распускаются цветы! Т? рленіп жерді жасырар.

Но страшит меня ненастье: ?ор?ытпайды ?ар мен м?_з Горько думать, что пройдет, ?зге н? рсе ?ор?ытты.

Жизнь без горя и без счастья, Ойсыз, доссыз, ба? ытсыз, В суете дневных забот, Жыбырла? пен ?мір ?тті.

Что увянут жизни силы Сонды? тан ?ай?ы ?ат-?абат, Без борьбы и без труда, ?арап т?_рмын сендерге.

Что сырой туман унылый Атасы бас? а, ?зі жат, Солнце скроет навсегда! Жал? ыз жанша жат жерде.

(«Не пугай меня тем, / Что горы и ущелья грохочут от урагана, / И в проливном ливне / Сверкают падающие молнии. / Ярким голубым шелком, / Знаю, скоро засияют небеса. / Душистые подснежники / Укроют землю своим разноцветьем. / Не пугают меня снег и лед, / Пугает меня другое. / Бездумно, без дружбы, без счастья / Прошла вся жизнь в суете. / В том печаль моя. / Горестно смотрю на вас, / Словно чужой и пришлый, / Как одинокий странник на чужбине»). [Подстрочный перевод наш].

Поэтические мотивы тоскующего сердца, бесцельного пути, одиноких дум в лирике И. Бунина неминуемо приводят к М. Ю. Лермонтову. Бунин сам признавался, что в юности «подражал больше всего Лермонтову, его стихи образовывали душу». И в данном стихотворении можно почувствовать присутствие постороннего образца в качестве сильного импульса, скорее всего оно рождено не без влияния великого предшественника.

Общеизвестно, какое место занимал Лермонтов в поэтической жизни Абая: им сделано около тридцати переводов, многие стихи навеяны его поэзией.

Лирика Лермонтова привлекла казахского поэта щемящей исповедальной интонацией, страстным поиском гармонии, пониманием трагической неустроенности жизни. В исследовательской литературе достаточно аргументирована мысль об идейно-эстетической близости Лермонтова и Абая. В поэзии и Бунина, и Абая слышны лермонтовские реминисценции, однако скорее эмоциональные, чем содержательные. Стихотворение «Не пугай меня грозою» привлекло Абая близкими ему лермонтовскими мотивами, он нашел в нем созвучие своим думам и чувствам.

С точки зрения образности данное стихотворение Бунина намного скромнее других: здесь нет характерных для его поэзии живописных образов, разнообразных красок, тончайших наблюдений. Оно показывает, что для Бунина здесь важнее всего мысль, а не красота стихотворной формы. «Стремление Бунина выразить в стихах мысль, связанную с впечатлениями внешнимивеличественными явлениями природы, пейзажем — делает некоторые его стихотворения слишком умозрительными», — пишет Л. Никулин [4, 26]. К таким относится и стихотворение «Не пугай меня грозою». Мысль, обращенная к своей собственной судьбе, к своему Я, выдвигается поэтом на первый план, описаниена второй: природа — лишь предмет сопоставления со своей судьбой.

Графическая организация стихотворения — разделение текста на две строфы — позволила Бунину акцентировать внимание не на описании, а на развитии лирической темы, которое достигается сои противопоставлением внешнего и внутреннего планов. Лирический субъект обладает двойным видением, то есть освоение внешнего мира происходит параллельно с погружением в себя. Такой ход поэтической мысли, «от внешнего к внутреннему», восходящий к психологическому параллелизму народной поэзии, широко распространен в мировой литературе. В данном случае параллелизм обращенный: стихотворение состоит из двух контрастных частей, где граница противопоставляемых частей обозначена противительным союзом «но».

Абай сохраняет параллелизм как определяющий принцип в построении материала. Особенность пейзажа проявилась в пространственной организации: величие мира, природы реализуется в противопоставлении «верх — низ», «лазурь.

— цветы". Абай не нарушает пространства стиха: «тау — сай», «аспан — жер». В отличие от оригинала в переводе появились картины грохочущих гор и сверкающих молний, которые несколько увеличивают художественное пространство по направлению вверх. Бунинский пейзаж в переводе Абая более динамичен: у Бунина в первой строфе три глагола, а у Абая — шесть. Это происходит, потому что в оригинале акцент сделан на состоянии природы «после бури», а у Абая — на самой буре. Отсюда и особенности звуковой организации: в русском тексте доминируют звуковые комплексы с — е: ее, ле, не (весел, вешних, светит, блеске, пышнее, цветы), в казахском — с — а: да, ша, жа (дауылдан, шатырлап, жар? ылдап, жай и др.). Есть различия и в лексико-семантическом плане: вместо «цветы» в казахском тексте «подснежники», вместо «вешних бурь» — «ураган, ливень, молния», вместо «ненастья» — «снег и лед», вместо «земли» — «горы и ущелья». У Бунина внешний мир дан в традиционных отвлеченных формулах («вешние бури», «светит лазурь», «блеск красоты»), пейзаж не локализован, умозрителен, это обобщенное состояние вечно меняющейся природы. Мир абаевского перевода конкретен («б?йшешек»), локализован («тау мен сай»), предметен («?ар мен м?_з»). Бунинская живопись отличается светлой гаммой и наличием субъективных оценок («радостная лазурь», «унылый туман»), усиливающих эмоционально-лирический характер пейзажа, у Абая же пейзаж носит эпический характер. Но, главное, авторская концепция сохранена: природа — это вечное обновление, нескончаемое движение, она многообразна и всегда прекрасна. Постижение красоты природы приводит лирического героя к более глубокому пониманию мира и себя, он сосредоточивается на сложных запросах своей души. Откровенная соотнесенность с картинами природы говорит об авторском стремлении проникнуть в драматическое несоответствие между миром природы и человеческим бытием. Восхищение гармонией природы понимается как страстное влечение к идеалу в противовес ограниченному однообразному быту. Глубоко личное сомнение в истинности пути легко перекладывается на судьбу каждого. поэтический абай стихотворение строфа Во второй строфе Бунин формирует мир лирического героя теми же опорными словами-понятиями, что и Лермонтов («суета», «без счастья», «увянут силы»). Эти аллюзии вызывают вполне определенные ассоциации и тем самым предвещают актуализацию известных тем. Строфа, начинаясь словами «Но страшит меня…», явно перекликается с лермонтовским «Гляжу на будущность с боязнью». Функциональное значение этой формы рецепции состоит в настраивании читателя данного произведения на ожидание определенной литературной традиции. Для автора идеал заключается в столкновении контрастных начал «горя» и «счастья», так как длительное счастье нарушает гармонию и несовместимо с творчеством. Общеизвестны слова Бунина: «Поэт не должен быть счастливым» [2, 111].

Концовка стихотворения, как в фокусе, собирает всю «образную энергию», она снова возвращает нас от медитации к «внешнему плану», но теперь «туман» и «солнце» не эмпирические образы, а символические. Финальное восклицаниеэто знак бунта против «сует дневных забот», поэт не принимает возможную бесцельность будущего. Здесь молодой Бунин искренен в своем желании прожить жизнь в борьбе. В эти годы у него еще не было известной неприязни к общественной активности людей, принципа «неприкасания» к суете текущих дней, он еще интересовался революционно-демократическими идеями, увлекался народничеством и учением Льва Толстого. Период создания стихотворения «Не пугай меня грозою» был для Бунина напряженным периодом самоопределения, поиска жизненного пути.

В переводе, как и в оригинале, с типично романтических позиций утверждается превосходство духовных начал, но акцент Абай сделал не на будущем, а на прошлом, отчего стихи приобрели более драматический, чем у Бунина, характер. В основе философской концепции лирического субъекта перевода лежит глубокое чувство разочарованности и пессимизма, констатируется бессмысленность и обреченность человеческих порывов («ойсыз, доссыз, ба? ытсыз, жыбырла? пен ?мір ?тті» — «без дружбы, без счастья, бездумно прошла жизнь в суете»). Категоричность суждений в финале, нагнетание ощущения одиночества, отчуждения («жат, жал? ыз, жат жерде» -«чужой, одинокий, на чужбине») — все это усиливает драматическое звучание перевода. Таким образом, во второй строфе исходная актуализация оригинала потеряла свой первоначальный смысл, здесь мы обнаруживаем явные дивергентные тенденции, проявившиеся в трансформации многих элементов оригинала. В этом проявился процесс перевоплощения принятых ценностей в духе индивидуального своеобразия и художественной самобытности воспринимающего автора.

Эмоциональное состояние лирических героев оригинала и перевода близки, но это состояние у Бунина — исходная позиция, а у Абая — итог переживания. Такую трансформацию можно объяснить и личностными мотивами: в 1888 г. Бунин пишет это стихотворение 18-летним юношей, а в 1893 г. Абай работает над его переводом в возрасте 48-ми лет. Горестно наблюдал он в своих современниках то, что так страшило лирического героя молодого Бунина. Именно в 1894 г. Абай пишет: «Е?бегі жо?, еппенен мал табам деп, Сендіре алмай, сене алмай, сенделеді» — «Без труда, лишь ловкостью хотят добыть богатство, не внушают доверия, сами ничему не верят, шатаются без дела») [1, 160]. Сам поэт жил напряженной духовной жизнью и призывал к этому своих соплеменников. Но не понятый и отвергнутый ими лирический герой Абая обречен на страдания и одиночество, его слова возвращались лишь «эхом пустым».

Анализ идейно-эмоционального комплекса стихотворения И. Бунина «Не пугай меня грозою» и его перевода на казахский язык позволяет показать, что перевод для Абая не был самоцелью: сопоставленные стихи близки, но не тождественны. Несколько намеренных отступлений внесли в перевод мотив отстраненности, скептицизма, мрачного одиночества, рожденных в рамках романтизма. Эта своеобразная интерпретация русского оригинала дает дополнительный материал для сравнительно мало разработанной темы романтических традиций в творчестве Абая.

• 1. Абай (Ибра?им ??нанбаев). Екі томды? шы? армалар жина? ы. 2-том. -Алматы, 1986.
• 2. Бабореко А. Бунин И. А. Материалы для биографии. — Москва, 1967.
• 3. Бунин И. А. Собрание соч. в 5-ти томах. — Москва, 1956. — Т.1.
• 4. Никулин Л. Бунин И. А. Вступ. статья. // Бунин И. А. Собрание соч. в 5-ти томах. — Москва, 1956. — Т.1.