«Вьетнамская баллада». М. Абдулаева и В. Манохин

Балетмейстер чуток к индивидуальности исполнителя и умеет подать ее с выигрышной стороны. И танцоры любят работать с ним. Постепенно вокруг него в Хореографической мастерской Москонцерта образовался более или менее постоянный контингент актеров. Некоторые из них являются его партнерами, поскольку Манохин весьма удачно выступает на эстраде и по телевидению в лирико-комедийных номерах. Разумеется, в собственных постановках.

С благодарностью вспоминает Манохин К. Я. Голейзовского, который в свое время соединил его в совместной работе с Мухаббат Абдулаевой (1940), обладающей тонким художественным вкусом и стилистическим чутьем. Безошибочной интуицией мастера Голейзовский угадал сходство их танцевальной манеры — особую музыкальность пластики. Голейзовский поставил для Абдулаевой и Манохина «Арию-кантилену» из «Бахианы» № 5 Вила Лобоса. По стечению ряда обстоятельств танцорам не пришлось ее исполнять на эстраде, но сам процесс работы с Голейзовским произвел на Манохина незабываемое впечатление: «Он внимательно приглядывался к тому, как мы движемся, ходим, и придумывал танцевальный рисунок, исходя из этого, — вспоминает балетмейстер. — Каждая танцевальная фраза, каждый жест обосновывался Голейзовским определенным смыслом. Иногда, для того чтобы создать нужное ему настроение, он читал нам стихи. Иногда же заставлял вообразить пейзаж или окружающую атмосферу, в которой развертывалось действие нашего дуэта» (Из беседы с В. А. Манохиным (1980 г.)).

Сила фантазии Голейзовского захватила молодого балетмейстера. Общение с ним научило относиться к постановке танцев как к сложному и волнующему процессу. С тех пор Манохин стремится привносить в хореографию дыхание жизни, он хочет, чтобы в его постановках возникали ассоциации с реальными явлениями действительности.

Так, в хореокомпозиции «Греция» (1969), поставленной на увертюру к опере М. Теодоракиса «Квартал ангелов», Манохин попытался дать представление о великом прошлом и о трагическом настоящем этой страны. Первую часть- «Песнь о земле» — балетмейстер решил, опираясь на традиции античного искусства, — хитоны исполнителей, падавшие свободными складками, подчеркивали монументальность поз и естественность пластики. Во второй части — «Надежда» — балетмейстер сочетал элементы греческого танцевального фольклора с волевыми, призывными движениями. Третья, публицистическая часть — «Прозрение» — строилась на резкой, гневной, почти митинговой жестикуляции. Из сочетания этих пластических тем возникал трагический образ греческого народа, томящегося под властью «черных полковников». Композиция «Греция» — еще одно доказательство того, что эстрадный танец является чутким барометром современности.