Борьба со взяточничеством в России в период установления сословно-представительной монархии (середина XVI в. — середина XVII в.)

Борьба со взяточничеством в России в период установления сословно-представительной монархии (середина XVI в. — середина XVII в.)

В конце ХV в. московские князья завершили процесс объединения Руси, которую стали именовать Россией.

После преодоления феодальной раздробленности и создания централизованного государства в России как форма правления установилась сословно-представительная монархия. В этот период царская власть в поисках финансовой поддержки обращается за помощью к новым представителям городской знати — купцам и богатым ремесленникам, но дворянство по-прежнему остается самым многочисленным господствующим классом, подлинной опорой царя.

Централизация власти при постоянном расширении территории государства требовала усложнения и дальнейшего развития системы приказов как органов центрального отраслевого управления. До конца ХV в. сохранялась система кормления, сложившаяся еще в период Киевской Руси. В уезды и волости направлялись наместники, назначавшиеся на срок от года до трех лет. Они занимались финансовыми, судебными и полицейскими делами. Все средства, собранные сверх установленных податей в казну, поступали в их личное распоряжение, что и получило название «корм» с населения.

Государственное жалованье (содержание) зависело от должности и ее важности. «Из известий конца ХIV века видно, что члены Думы получали 500−1200 рублей. Самый большой оклад имел князь Федор Иванович Мстиславский. Окольничии получали от 200 до 400 рублей и земли на посев хлеба от 1000 до 2000 четвертей; думные дьяки — 100−200 рублей и земли от 800 до 1200 четвертей; московские дворяне — от 20 до 100 рублей и земли 500−1000 четвертей; выборные дворяне — 8−15 руб.; городовые — 5−12 руб. и земли до 500 четвертей. Жалованье выдавалось ежегодно, но земли назначались им в наследство с тем, что они обязаны были выставлять по первому требованию с каждых ста четвертей по 2 человека» [6, c. 58].

Число приказов и их штаты значительно увеличились, охватив почти все отрасли управления, однако достаточного порядка в их деятельности не было, что порождало волокиту, бюрократизм, взяточничество и казнокрадство. В законах стали появляться новые нормы, направленные на борьбу с должностными преступлениями. В Псковской судной грамоте (1397−1467гг.) впервые вводилось крестное целование (присяга) для посадников, отправлявших правосудие, с обещанием «городскими кунами не корыстоватися», «тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику».

Новгородская судная грамота (1471 г.) также требовала от бояр, посадников и наместников «посула не взять», о чем приносилась присяга. В правление князя Ивана III в 1497 г. был принят первый Судебник, в котором запрещалось боярам, окольничим, дьякам «и всякому судие» брать посул. Однако вплоть до правления Ивана Грозного борьба с этими явлениями была непоследовательной и не давала положительных результатов.

В 1549 году был созван первый Земский собор, принявший в 1550 г. новый Судебник, по которому устанавливалось наказание за волокиту, за нарушение порядка судебного рассмотрения дел, за несоблюдение некоторых форм канцелярского делопроизводства. Так, дьяк, составивший за взятку подложный протокол судебного заседания либо неправильно записавший показания сторон или свидетелей, подлежал тюремному заключению и, кроме того, уплачивал половину суммы иска. Другую половину возмещал боярин, виновный в том, что не досмотрел за дьяком как за своим подчиненным [1, c. 11].

Судебник 1550 г. устанавливал наказание за взяточничество в виде смертной казни. Если в отношении низших чинов судебного ведомства ответственность была установлена самим Судебником, то наказание для высших должностных лиц определял лично царь. За 37 лет правления Иван IV казнил более 8 тысяч чиновников, что составляло примерно 34% от общего числа государственных служащих того времени. Сохранились свидетельства современников, писавших, что страх смерти значительно снизил уровень взяточничества, «ибо каждый день мздоимцев прилюдно разрубают на куски прямо на городской площади» [4].

После смерти Ивана Грозного в 1584 году страна погрузилась в тяжелейший экономический кризис, сопровождавшийся обострением социальных и сословных противоречий. Наступило смутное время, сопровождавшееся запустением, голодом, ростом налогов и цен и закрепощением крестьянства. Поруха 70−80-х годов ХVI в. негативно отразилась и на нравственном состоянии народа. «Русский человек жил как попало, подвергаясь всегда опасности быть ограбленным, обманутым, предательски погубленным; он и сам не затруднялся предупреждать то, что с ним могло быть, он также обманывал, где мог поживлялся на счет ближнего ради средств к своему, всегда непрочному, существованию» [3, c. 281].

В 1601—1602 гг. в царствование Бориса Годунова в Москве случился страшный голод. Борис приказал открыть государственные житницы и продавать хлеб по ценам фиксированным, ниже рыночных, а также раздавать бедным милостыню деньгами. Но чиновники оказались плутами. «Они раздавали царские деньги своей родне, приятелям и тем, которые делились с ними барышами. Их сообщники, одевшись в лохмотья, приходили зауряд с нищими и получали деньги, а настоящих нищих разгоняли палками» [3, c. 297]. законодательный взяточничество монархия россия Убедившись в том, что милостыня разворовывается, Годунов отменил ее и направил чиновников в благополучные районы закупать хлеб по фиксированным, установленным правительством ценам. Но посланцы за взятки от землевладельцев не сообщали, что у тех имеется хлеб, и не привозили его в Москву. По свидетельству современников, в эти годы в Москве погибло более 127 000 человек. Начались народные бунты, жестоко подавлявшиеся государством.

В 1605 г., после смерти царя Бориса Годунова в России начался период, когда шла борьба не только за власть над страной, но фактически за ее независимость. Только 21 февраля 1613 года Земский собор остановил свой выбор на 16-летнем Михаиле Романове. Правление древнерусской династии Рюриковичей прекратилось.

Новым правителям досталась разоренная Москва, пустая казна, обезлюдевшие области, в которых хозяйничали шайки, грабившие и убивавшие последних жителей.

Взяточничество в приказах стало вызывать возмущение народа, который испытывал особенную ненависть к главе земского приказа Плещееву и главе Пушкарского приказа Траханиотову. Плещеев брал взятки с тех, кого судил; кроме того, он создал шайку доносчиков, ложно обвинявших людей в разных тяжких преступлениях. Таких обвиняемых сажали в тюрьму и вымогали взятки за освобождение. Траханиотов прославился жестоким обращением с подчиненными, у которых удерживал жалованье. В 1648 году возник настоящий бунт. Испугавшись, царь Алексей Михайлович Романов выдал толпе Плещеева, которого вывел из Кремля палач. Но народ вырвал из рук палача Плещеева и забил его палками до смерти. Траханиотов сбежал, но по царскому приказу его отыскали, водили с колодкою на шее по городу, а затем казнили, отрубив голову. «Вот как угощают плутов и воров!» — кричал народ.

Когда мятеж утих, царь с площади обратился к народу с речью и сказал, что лихоимцы Плещеев и Траханиотов получили заслуженную кару, а он, государь, обещает народу правосудие и царское милосердие. И действительно, никто из мятежников не был наказан, а вскоре в 1649 году было принято новое Соборное Уложение, которое стало первым печатным кодексом России, отличавшимся чрезвычайной жестокостью.

Глава Х (о суде) предусматривала смертную казнь в виде колесования, четвертования, залития горла раскаленным металлом, сожжения, закапывания живым в землю и т. п. за все государственные преступления и многие преступления против порядка управления. В этой же главе устанавливались наказания за решение судебного дела «по посулу или по дружбе, или по недружбе».

В Соборном Уложении 1649 года впервые появился институт отвода судье: «а будет который судья истцу будет недруг, а ответчику друг или свой… тому судье… не судити» [2, c. 112].

Судебная власть в то время сосредоточилась в приказах, и это повлекло усиление произвола со стороны воевод и дьяков. Людям со своими тяжбами приходилось ездить в Москву, где снова с них требовали взятки. Один современник так описывал свою поездку: «Как к Москве приехали, дьяку в почесть для царского величества харчем и деньгами носили не по одно время, да подъячим также носили, да молодым подъячим от письма давали же» [5, c. 281].

Воеводы назначались на три года и им не платили жалованье. Для получения места они должны были давать взятки в приказах, и поэтому превращали свою должность в средство для наживы. «Суд их был до крайности продажен: кто давал им посулы и поминки, тот был и прав; не было преступления, которое не могло бы остаться без наказания за деньги, а с другой стороны, нельзя было самому невинному человеку быть избавленным от страха попасть в беду… Раздавались повсеместно жалобы, что воеводы бьют посадских людей без сыску и вины, сажают в тюрьмы, мучат на правежах, задерживают проезжих торговых людей, придираются к ним под разными предлогами, обирают их, сами научают ябедников заводить тяжбы, чтобы содрать с ответчиков» [3, c. 439].

Бывали случаи, когда отдельные воеводы попадались на злоупотреблениях. Так, гороховский воевода князь Кропоткин и дьяк Семенов за взятки и грабительства были прилюдно биты кнутом, но такие меры не могли изменить поведения приказных людей, т.к. порочной была сама система управления.

Выборные земские старосты и целовальники, управлявшие на местах, не могли останавливать поборы со стороны воевод, а, наоборот, вынуждены были способствовать их наживе. Сохранившиеся расходные книги земских старост содержат соответствующие статьи расходов: «Ходил к воеводе, нес хлеба и калачей на 2 алтына, в бумажке денег три алтына, людям его дал две деньги… Приставам дал всем в братью 6 денег, да, стояв на правеже, дал приставу 2 деньги, да, когда платил деньги, дал сторожу в мешок 2 деньги, да староста взял за сено, что миром сулено воеводе, 4 гривны» [5, c. 281].

Такие отношения земского населения и воевод были настолько обыкновенным делом, что не вызывали жалоб. Но бывали случаи, когда отдельные воеводы и подъячие становились чрезмерно жадными, вызывая поток челобитных на имя царя. Особенно часто жаловались на воевод из дальних мест, где было «до бога высоко, до царя далеко». Доходило до бунтов. Так, в 1673 году жители Кайгородка едва не убили воеводу Волкова. Правительству пришлось послать из Москвы сотню стрельцов для усмирения бунтовщиков [5, c. 303].

В царствование Алексея Михайловича были приняты некоторые меры, направленные на ограничение злоупотреблений чиновников. Так, запрещалось воеводам судить тех лиц, от которых на них поступали жалобы; судить их должны были воеводы ближайших городов, расположенных в радиусе 150 верст. Нельзя было назначать дворян воеводами в те города, около которых располагались их поместья и вотчины. Запрещалось воеводам получать с населения праздничные, месячные, въезжие и иные денежные платежи и поборы в виде продуктов — мяса, хлеба, рыбы и т. д. С. М. Соловьев отмечал, что «воеводы не могли вдруг отказаться от этих поборов и приносов, и земские старосты носили пироги и рыбу по старой привычке; доказательством служит то, что царь Федор Алексеевич должен был подтвердить указ отцовский» [5, c. 305].

Настойчивую борьбу с корыстными злоупотреблениями чиновников русские правители продолжили в последующий период нашей отечественной истории, названный абсолютизмом.

• 1. Бриллиантов А. В., Четвертакова Е. Ю. Должностное лицо в уголовном законодательстве России и зарубежных стран: Монография. — М.: Изд-во «Проспект», 2014.
• 2. История государства и права России / под ред. Ю. П. Титова. — М.: Изд-во «Проспект», 2003.
• 3. Костомаров. Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М., 2004.
• 4. Краснов А. Н. Непобедимое зло? // Электронный ресурс
• 5. Соловьев С. М. Чтения и рассказы по истории России. — М.: Изд-во «Правда», 1989.
• 6. Терещенко А. В. История культуры русского народа. — М., 2007.