Собственно языковые средства репрезентации эмоции тревоги

Прямые средства

Какие же языковые средства помогают автору моделировать ситуации тревоги и добиваться эффекта достоверности изображаемых эмоциональных реакций? Совершенно очевидно, что самую значительную роль здесь играют лексико-грамматические. Здесь мы рассмотрим примеры номинации тревоги с помощью существительных, прилагательных, наречий, глаголов с точки зрения их синтаксической и семантической роли для установления особенностей употребления тех или иных лексических единиц и переводческих трансформаций, применяемых для передачи эмоции в переводе. Прямые средства репрезентации представлены случаями прямой номинации эмоции тревоги. Ввиду того, что феномен тревоги в языковых категориях является именным, номинация осуществляется с помощью существительных.

Предметно-логическое значение тревоги может раскрываться через целый ряд синонимов, связанных с семой «тревога», «беспокойство». В корпусе примеров представлено 34 случая употребления существительных, номинирующих эмоцию тревоги. Это Был составлен синонимический ряд, состоящий из лексических единиц alarm, anxiety, apprehension, concern, disquiet, distress. Частотность употребления распределилась следующим образом: alarm Ї 26,47% (9 словоупотреблений), disquiet Ї 20,59% (7 словоупотреблений), anxiety Ї 14,71% (5 словоупотреблений), worry Ї 14,71% (5 словоупотреблений), unease Ї 11,76% (4 словоупотребления), concern Ї 5,88% (2 словоупотребления), apprehension Ї 2,94% (1 словоупотребление), distress Ї 2,94% (1 словоупотребление).

Рассмотрим употребление номинирующих тревогу существительных, исходя из их семантических ролей. Основываясь на классификации Филлмора (Fillmore 1971) нами были зафиксированы такие семантические роли, как агенс, пациенс, стимул (инструмент), результат и источник. Кроме того, учитывалась метафорическая составляющая репрезентации тревоги, в связи с чем был принят во внимание аспект концептуализации метафорических доменов (Заячковская 2008). Нами приняты во внимание такие онтологические домены, как presence (указывает на существование явления), object (указывает на конкретный объект), пространственный домены container (вместилище) и substance.

Наиболее многочисленны примеры, в которых номинирующее существительное выполняет семантическую роль агенса Ї 44,12% (15 примеров). Это указывает на активную сущность тревоги и ее сильную позицию в.

Во всех следующих примерах тревога представлена в семантической роли агенса. Она так или иначе влияет на экспериенцера.

• (1) 'No,' Bill said. His eyes were hazy and distant, unemotional Ї all of his alarm was in his tone and the defensive posture of his body. (IT: 1265)
• — Нет. — Затуманенные глаза Билла не выражали никаких эмоций. Вся тревога слышалась в голосе, ощущалась по напрягшемуся телу. (ОНО: 1142−1143)

В данном примере номинирующее существительное в составе словосочетания выполняет роль агенса; источниковый домен Ї presence. При этом тревога видится неочевидной, а скрываемой экспериенцером. Интенсивность эмоционального фона повышается с помощью элемента косвенной репрезентации Ї описания позы. Динамика эмоции представляется как продолжающаяся в момент номинации. В переводе переданы как семантическая, так и лексическая составляющая.

Следующий пример также характеризует домен presence:

(2) No flood, they agreed, but there was a patina of unease on every face. (IT: 1262).

«Никакого наводнения», — соглашались все, но на каждом лице читалась тревога. (ОНО: 1140).

Точность перевода в данном случае снижена, так как оказалась не передана метафора patina of unease, которая способствует усилению эмоционального фона. Как результат, потерян элемент образности оригинала.

В следующем фрагменте присутствие тревоги передано через метафору возвращения:

(3) That feeling of unease came back, stronger than ever, and this time it was all mixed up with Sarah. (DZ: 140).

Джонни вновь ощутил беспокойство, еще более сильное, чем прежде, и теперь связанное с Сарой. (МЗ: 131).

На интенсивность эмоционального фона здесь влияет определительное словосочетание stronger than ever, которое передано и в переводе. Что касается лексической стороны перевода, в данном случае, в отличие от первых двух примеров, использовано соответствие «беспокойство». Что касается семантики, то в переводе эмоция сменила роль агенса на роль пациенса.

Следующий пример иллюстрирует изменение динамики развития эмоции в переводе:

(4) He could feel himself responding in spite of his anxiety, which had returned. (W: 19).

Он и сам ощущал, как что-то в нем откликается на музыку — несмотря на вернувшуюся потихоньку тревогу. (У: 22).

В оригинале предложение содержит указание на возобновление действия тревоги. При переводе оно приобрело более компактную структуру в силу применения компрессии, в результате чего был немного ослаблен смысловой акцент. Кроме того, употребленное переводчиком определение «потихоньку» добавляет оттенок постепенности в динамике развития эмоции, что не соответствует семантике оригинала.

Другой пример также показывает повышение динамики проявления тревоги:

(5) Bill opened his mouth (more anxiety on Eddie’s part), closed it (blessed relief for Eddie), and then opened it again (renewed anxiety). (IT: 365).

Билл открыл рот (озабоченности у Эдди прибавилось), закрыл (к облегчению Эдди), снова открыл (облегчение как ветром сдуло). (ОНО: 337).

Назывные конструкции, данные в скобках, имеют отношение к приемам членения дискурса, что характерно для прозы С. Кинга; такой прием усиливает динамику. Стоит обратить внимание не лексический повтор существительного anxiety: в переводе применена лексическая единица «озабоченность», а второе словоупотребление опущено в силу использования антонимического перевода. При этом со стороны переводчика оказался добавлен образный элемент «как ветром сдуло», что несколько меняет эмотивный потенциал оригинального фрагмента.

В следующем примере домен присутствия эмоции передан через уступительную конструкцию:

(6) Doubts or no doubts, worries or no worries, I still say that. (EE: 276).

С сомнениями или без них, с тревогами или без оных, я и сейчас в этом уверен. (ВП: 355).

С семантической точки зрения перевод выполнен точно.

В примере (7) домен presence передан через притяжательный падеж существительного, выражающего экспериенцера.

(7) The sky was restless with clouds racing in from the west, and Dave’s disquiet grew. (IT: 1256).

Небо затягивали надвинувшиеся с запада тучи, и тревога Дэйва только возросла. (ОНО: 1134).

С семантической точки зрения интерес вызывает упоминание описания природного явления, выступающего в роли каузатора тревоги. В переводе связь сохраняется, но добавлена частица «только», которая, на наш взгляд, избыточна, т. к. ничего не добавляет к семантике фрагмента.

Следующий пример интересен с точки зрения используемых метафорических доменов:

(8) But the anxiety was there, under the laughter; in fact, wasn’t it fueling the laughter? (W: 20).

И все же тревога не отставала от него. Уж не отсюда ли и смех? (У: 23).

В переводе роль агенса сохранена. Заметим, что тревога концептуализируется через домены presence и substance. В переводе семантическая составляющая была уточнена: тревога концептуализируется не через констатацию присутствия, а через метафору «живое существо»; тем не менее, динамика развития эмоции сохранена. Однако было опущено уточняющее обстоятельство under the laughter, что снизило интенсивность эмоционального фона. Что касается метафорических доменов, следует также обратить внимание не вторую часть сложного предложения оригинала: в нем тревога концептуализируется уже через концептуальную метафору substance; тревога метафорически связывается с психофизической реакцией смеха, которую испытывает экспериенцер, оценивающий свое эмоциональное состояние. Связь между тревогой и смехом, охватившим персонажа, выражается через образ наполнения, напитывания. В переводе этот образ оказался опущен, хотя, очевидно, его можно было бы сохранить.

В следующем примере показано, как в одно и то же существительное, номинирующее тревогу в рамках одной и той же ситуации представлено как в составе словосочетания, так и самостоятельно. Тревога концептуализируется доменом substance.

Другой метафорой, через которую концептуализируется эмоция тревоги, является substance. Тревога представялется как некое вещество. В следующем примере передана семантическая составляющая, однако утрачена образная:

(9) Except that her sense of relief was marred by fresh unease now, looking into Eddie’s face. (IT: 958).

Да только теперь, когда она смотрела на лицо Эдди, облегчение омрачила нарастающая тревога. (ОНО: 873).

Семантическая роль агенса передана, но опущено метафора, что снизило интенсивность эмоционального фона. Тревога концептуализируется как вещество, способное испортить, испачкать. На этом строится противопоставление между эмоцией облегчения и тревогой. Противопоставление усиливает эмоциональный фон. Данный элемент был сохранен. Помимо того, определение fresh, указывающая на динамику внезапного появления тревоги, заменено на определение «нарастающая», что в определенной степени «замедлило» динамику.

В следующем случае концептуализация через метафору substance обозначает тревогу как жидкость, которая вспенивается (образ развит далее через сравнение):

(10) I couldn’t wait any longer; hope and anxiety bubbled up in my throat like a foam. (MIBS: 57).

И я, подгоняемый надеждой и тревогой одновременно, не выдержал. (ЧЧК: 90).

В данном примере переводчик изменил структуру оригинального предложения, сделав из сложносочиненного простое, осложненное распространенным определением. Семантическая роль агенса сохранена. Однако сочетание метафоры и сравнения, которые в английском предложении значительно усиливают динамику переживаемой экспериенцером тревоги и интенсивность эмоционального фона, оказалось не передано совсем.

(11) His feeling of disquiet deepened. (DZ: 446).

Чувство тревожного беспокойства усилилось. (МЗ: 404).

В данном примере сохранена семантика глагола, однако номинирующее тревогу существительное disquiet переведено словосочетанием, состоящим из двух лексически близких компонентов, что привело к семантической избыточности. Метафора углубления заменена метафорой усиления.

(12) Mr Keene sat down in the swivel chair behind his desk and took one. Then he opened his drawer and took something out. He put it down next to the tall bottle of licorice whips and Eddie felt real alarm course through him. It was an aspirator. (IT: 928).

Мистер Кин сел на вращающийся стул, стоявший за столом, переставил банку поближе к себе и взял одного червяка. Потом выдвинул ящик, что-то оттуда достал. Положил на стол рядом с высокой банкой лакричных червей, и Эдди охватила настоящая тревога: компанию банке составил ингалятор. (ОНО: 845).

Роль агенса, которую выполняет эмоция тревоги, реализуется через часть сложного долполнения course through him, в оригинале показывающее динамику эмоционального состояния, и оказавшееся не переведенным; роль агенса, тем не менее, сохранена за счет использования в переводе структуры, в которой номинирующее существительное выполняет синтаксическую роль подлежащего.

Следующим метафорическим доменом, через который концептуализируется тревога, Ї object:

(13) The beginnings of real alarm stirred inside her. (IT: 1207).

И тут у нее в душе шевельнулась настоящая тревога. (ОНО: 1091).

Глагол stirred указывает на динамику возникшей тревоги, а именно показывает момент ее начала. В переводе правильно передан смысловой акцент, т. к. существительное «тревога» помещено в сильную синтаксическую позицию. При этом, однако, опущено слово beginnings, которое, перекликаясь по смыслу с глаголом, усиливает эмоциональный фон в оригинале.

(14) The shine went out of the kid’s eyes; it was replaced by caution and disquiet. (IT: 716).

Глаза мальчика разом потускнели, в них вернулась настороженность, к которой добавилась тревога. (ОНО: 657).

В примере (13) к тревоге примешивается также настороженность, что повышает интенсивность эмоционального фона. При сохранении семантической роли агенса, сема замещения изменилась на сему добавления. Кроме того, в переводе синтаксическая функция однородных существительных изменилась: «тревога» переместилась в придаточное определительное. Учитывая, что теперь существительное, называющее эту эмоцию, оказалось в сильной семантической позиции, смысловой акцент сместился на него.

Следующий пример также иллюстрирует концептулизацию эмоции тревоги через метафору moving object:

(15) The first real disquiet stirred in her when she saw that the bathroom door was shut. The disquiet suddenly grew strong in her, and she thought of Carson Lake, where she had gone swimming often as a girl. (IT: 65).

Тревога зашевелилась в ней, когда она увидела, что дверь ванной закрыта. Беспокойство внезапно резко усилилось, и она подумала об озере Карсон, в котором часто плавала девочкой. (ОНО: 65).

В данном случае показано возникновение и развитие эмоции тревоги. С точки зрения лексики, существительное передано двумя разными соответствиями Ї «тревога» и «беспокойство». Оба понятия синонимичны, однако последнее не обладает всеми оттенками значения, заложенными в слове «тревога». Глаголы, употребленные в обоих предложениях, повышают динамику эмоционального состояния и эмоциональный фон.

В рамках семантической функции агенса единичным случаем представлена концептуализация тревоги через метафору вместилища (container):

(16) Bill had something in his hand, and for a moment Eddie felt his heart speed up in alarm. For that brief moment he thought it was a knife. (IT: 971).

Билл что-то держал в руке, и на мгновение Эдди почувствовал, как его сердце тревожно забилось: он подумал, что это нож. (ОНО: 885).

Усиление эмоционального фона достигается за счет сочетания номинации и описания физического состояния при помощи соматической лексики (об этом подробнее рассказано в пункте 2.2.2.2). Метафорический домен вместилища в переводе оказался утерян. С лексической точки зрения данный пример репрезентации примечателен тем, номинирующее существительное переведено не существительным, а наречием.

Другой распространенной семантической ролью номинирующего существительного является пациенс; в ходе исследования было зафиксировано 6 таких примеров (17,65%).

В сочетании с семантической ролью агенса, эмоция тревоги концептуализируется через домен presence:

• (17) 'Ben!' he called, and Ben saw alarm on his face. (IT: 1040)
• — Бен! — крикнул он, и Бен увидел тревогу на его лице. (ОНО: 947)
• (18) But before the match had gone out, he had seen the worry on Eddie’s face. (IT: 1240)

Но прежде чем спичка погасла, Билл заметил тревогу на лице Эдди. (ОНО: 1120).

В другом примере показана концептуализация через метафору substance:

(19) The faces of the waiters were carefully made-up with composure. Worry was swept under the face like dirt under a rug. (DZ: 80).

Лица ожидавших выражали хладнокровие; все их тревоги скрывались за этой маской. (МЗ: 77).

Динамика эмоционального состояния в данном примере намеренно снижена, однако наличие тревоги подчеркивается другими средствами. Число изменено на множественное. В переводе не учтено значение темарематического членения предложения: в переводном предложении номинирующее существительное оказывается в начале, т. е. семантически слабой позиции, и в результате оказывается не переданным смысловой акцент, сделанный на слове worry в оригинале. Сравнение, которое использовано автором для усиления эмоционального фона, также не переведено.

В следующем примере концептуализация эмоции осуществляется посредством метафоры movable object:

(20) It would have ended all these stupid worries, because a convicted felon can’t aspire to high public office. (DZ: 475).

Тогда всем сомнениям и переживаниям пришел бы конец, потому что осужденный преступник не может претендовать на высокий государственный пост. (МЗ:431).

В данном примере, помимо прочего, отражено отношение экспериенцера (который в рамках несобственной прямой речи анализирует свои тревоги и опасения) Ї с помощью оценочного определения stupid, что является, с нашей точки зрения, неоправданным опущением.

(21) He would look up, faintly puzzled, and shake his head. Some guy I used to know, he would think, and would dismiss vague unease by pushing his glasses up on his nose and turning to his homework again. Some guy I used to know a long time ago. (IT: 437).

Ричи в некотором недоумении вскинет глаза к потолку и покачает головой. «Какой-то парень, которого я раньше знал, — подумает он и избавится от смутной тревоги, поправив очки и вновь сосредоточившись на домашнем задании. — Какой-то парень, которого я знал давным-давно». (ОНО: 404).

В данном примере определение снижена интенсивность проявления тревоги: vague указывает на неопределенный и размытый характер называемой эмоции. В переводе использован удачный эквивалент «смутная». Также сохранена и функция дополнения (в переводе оно стало предложным в силу правил управления глагола «избавиться» в русском языке).

Далее была выделена подгруппа примеров номинации тревоги в семантической роли стимула (инструмента). Они представлены девятью примерами (26,47%).

(22) Ben watched this with concern. (IT: 281).

Бен с тревогой смотрел на него. (ОНО: 262).

В данном случае перевод осуществлен довольно точно.

(23) He looked back, saw her frozen, wide-eyed face, and frowned with concern. (DZ: 200).

Он посмотрел на Сару и, увидев ее испуганное лицо, расширившиеся глаза, встревожился. (МЗ: 185−186).

В примере (23) сема тревоги передана через глагол, что усилило динамику развития эмоции.

(24) Parents boosted toddlers up onto the square pedestal on which Paul stood, took photos, and then watched with mixed apprehension and amusement as the kids climbed and crawled, laughing, over Paul’s huge black boots (correction: huge black plastic boots). (IT: 696).

Родители поднимали малышей на квадратный пьедестал, на котором стоял Пол, фотографировали, а потом, улыбаясь, с тревогой наблюдали, как дети, смеясь, залезали и ползали по гигантским черным сапогам Пола (поправка — по гигантским черным пластмассовым сапогам). (ОНО: 638).

В данном примере использовано более редкое существительное apprehension, которое передано наиболее частотным соответствием «тревога». Семантическая функция сохранена.

(25) Vera uttered another shriek, and he saw with some alarm that she had grabbed her hair, rollers and all, and was pulling it. (DZ: 76).

Вера снова вскрикнула, и он с ужасом увидел, как она рвет на себе волосы, срывая бигуди. (МЗ: 73).

В данном случае интенсификатор some указывает на неопределенную степень выраженности эмоции. Синтаксическая функция и форма словосочетания сохранены, однако интенсификатор в переводе оказывается не передан; более того, сема тревоги меняется на более сильную эмоцию ужаса.

(26) As it finally began to taper off (by then Bill’s face had gone a plummy shade which George regarded with some alarm), the piano stopped again. (IT: 11).

Когда же кашель пошел на спад (к тому времени лицо Билла приобрело цвет спелой сливы, что встревожило Джорджа), пианино вновь перестало играть. (ОНО: 16).

В данном примере сема тревоги передана глаголом. С лексической точки зрения смысл сохранился, хотя значение интенсификатора было опущено.

(27) Sitting at one end of the table, watching this trio with an expression of mixed anxiety, amusement, and concentration, was Ben Hanscom. (IT: 584).

На другом конце стола, наблюдая троицу с написанными на лице озабоченностью, радостью и сосредоточенностью, сидел Бен Хэнском. (ОНО: 535).

Здесь обозначена тревога, смешенная с другими эмоциями. Она передана через существительное anxiety, выступающее в качестве зависимого слова в субстантивном словосочетании, где ядро expression указывает на внешнее проявление эмоции.

(28) The sight of that eye had been very bad, the embodiment of a hundred not-quite-realized fears and disquiets. (IT: 709).

Вид этого глаза произвел на Ричи сильное впечатление, потому что являл собой множество еще не совсем осознанных страхов и тревог. (ОНО: 650).

В данном случае существительное disquiets входит в состав сложного субстантивного словосочетания. В переводе номинирующее существительное в роли части составного именного сказуемого. Семантическая составляющая сохранена.

В следующем примере концептуализация эмоции осуществлена через метафору substance:

(29) George was looking at her, the distracted smile fell away and she only looked distracted—distracted and sick with worry about Buddy. (G: 621).

Теперь, когда она уже вышла из дома, не зная, что Джордж наблюдает за ней, отрешенная улыбка покинула лицо и мама выглядела совсем несчастной и потерянной. Потерянной и еще сходившей с ума от волнения за Бадди. (Б: 544).

Стоит отметить, что в данном примере интенсивность эмоционального фона была повышена также за счет описания психофизического состояния экспериенцера. Вместе с номинацией этот прием дает сильный экспрессивный эффект.

Единичным случаем представлена концептуализация эмцоции через домен container:

(30) The bird had flown into his father’s toolshed and hadn’t the wit to get back out. It had panicked and had gone swooping back and forth, cheeping in desperate alarm, battering itself against the walls until it had battered itself to death. This voice had the same doomed quality as that long ago bird’s cheeping. It was never going to escape this place. (DZ: 136).

Она залетела в отцовский сарай для инструментов и, запаниковав, начала метаться. Она пыталась найти выход, пока не разбилась насмерть, налетев на стену. В голосе звучала та же обреченность, что и в отчаянном писке птицы, понимавшей, что ей уже никогда не выбраться. (МЗ: 128).

Однако структура оригинала была значительно изменена в переводе, в связи с чем эмотивная составляющая тревоги была потеряна.

Тремя примерами представлена номинация тревоги в семантической роли источника:

• (31) 'Mr Hanscom!' he cried in alarm. (IT: 97)
• — Мистер Хэнском! — в испуге выкрикнул он. (ОНО: 94)
• (32) 'You gonna be back this weekend, though, ain’t you?' Ricky Lee asked through numbed lips. In his increasing distress this was all he could find to hold on to. (IT: 98)
• — Вы ведь вернетесь на уик-энд, да? — спросил Рикки Ли онемевшими губами. Тревога его росла, и он смог найти и ухватиться только за эту соломинку. (ОНО: 95)
• (33) Above the disquiet, which now lay like an emotional floor to his other feelings, Johnny felt predominantly a wild mix of horror and hilarity. (DZ: 447)

Тревога обостряла все чувства, и Джонни охватили ужас и нездоровое возбуждение. (МЗ: 404).

Данный пример иллюстрирует изменение семантической функции: в переводе эмоция тревоги выступает в роли агенса.

Семантическая роль результата представлена единичным примером:

(34) Her initial puzzlement turned to deadly disquiet as she realized Anne was crying. (DZ: 78).

Недоумение Сары сменилось страхом, когда она поняла, что Энн плачет. (МЗ: 75−76).

Пример иллюстрирует выполнение эмоцией семантичекой роли результата превращения одной эмоции в другую; здесь также содержится указание на каузатор тревоги (в придаточном времени). Помимо этого, определение deadly с номинирующим тревогу существительным disquiet усиливает эмоциональный фон. Однако в переводе существительное переведено как «страх», что подменяет тревогу на другую, более сильную эмоцию.