Образование польского государства

КурсоваяПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

С военной мощью государства первых Пястов нередко связывается стремительный процесс становления польского государства в течение короткого (менее ста лет) временного промежутка./ Грабенький В., История польского народа, 1910, С. 336−341. Располагавшие подобными силами правители пытались осуществлять довольно смелые политические планы, продолжали завоевания и были в состоянии защитить свою… Читать ещё >

Образование польского государства (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Министерство образования и науки Украины

Таврический национальный университет
им. В.И. Вернадского
Исторический факультет
Кафедра новой и новейшей истории
КУРСОВАЯ РАБОТА на тему:
ОБРАЗОВАНИЕ ПОЛЬСКОГО ГОСУДАРСТВА
Студентки 1 курса
Дневного отделения
Авсеневой С.Н.
Научный руководитель —
к.и.н., доцент Пашковский Л. А
Симферополь-2009
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава 1. Территория
Глава 2. Племена
Глава 3. Зарождение феодальных отношений. Первые государственные образования на территории Польши
Глава 4. Древнепольское государство
Заключение
Список использованных источников
и литературы
Введение
Польша — сравнительно небольшое государство в Западной Европе. Довольно мало появляющаяся на международной арене, Польша не раскрывает о себе обширных сведений и сейчас очень немногие четко представляют себе, какого же на самом деле это маленькое государство.
Выбирая именно эту тему для моей работы, у меня имелось несколько причин. Во-первых, не хотелось раскрывать положение какой-либо страны, уже достаточно изученной в курсе основной школы, а во-вторых, Польша — страна хоть и небольшая, но необычайно интересная в плане истории. Раскрывать данную тему для меня оказалось чрезвычайно увлекательно и познавательно; не являются исключением и культурные особенности Польши, ведь, безусловно, человеку заинтересованному всегда любопытно изучить какие-либо новейшие для себя элементы. Именно в Польше находится знаменитый Ягелонский университет, в котором учился сам Н. Коперник, и собор Святого креста в Варшаве, где захоронено сердце Шопена.
История Польши — долгий и трудный путь становления независимой республики. Безусловно, это государство заслуживает объективного внимания и подробнейшего изучения.
В своей работе я решила охватить период в истории Польши начинающийся с конца ледникового периода (около 15 тыс. лет т.н.) до образования польського государства Пястов и начального этапа его развития.
На протяжении моего исследования мы будет иметь дело с территорией Центральной Европы, где вдоль южного берега Балтийского моря, между Эльбой и Вислой, до Судет и северо-западной части Карпатских гор на юге, от Одера на западе и до Буга на востоке, раскинулось могущественное польское государство.
Целью моего изучения является сапоставление условий и выяснение причин формирования и особенностей становления польского государства на раннем этапе своего развития.
Задачами моего исследования является выявление особенностей древнепольского народа и их роль в формировании собственного уникального польского государства; определение закономерностей становления и развития молодого государства.
Глава 1 Территория
Польское государство образовалось на огромной территории, расположенной в бассейне рек Вислы, Одры и Варты, занимая пространство к северу от Чехии, вплоть до берегов Балтийского моря. Все это низменное пространство в то время было покрыто необозримыми, девственными лесами. Край содержал в себе огромный, постоянно возрастающий запас воды.
Эльба, Одер и Висла не имели постоянного русла, а меняли их после каждого наводнения, бросаясь на соседние леса, опрокидывая их и пробивали себе новый путь среди торчащих пней и корней старых дубов и буков./ Бобржинский М., 1888−1891, С. 51−52.
Главной рекой Польши, ее национальной рекой, является Висла. Она берет свое начало в Бескидах и далее, на протяжении 1092 км течет по территории Польши, вбирая в себя воды многочисленных притоков: Западного Буга, Вепши, Сана и Дунайца — справа и Брды, Бзуры, Пилицы и Каменной — слева. Бассейн Вислы вместе с ее притоками охватывает, таким образом, большую часть страны и с древнейших времен был ее важнейшей водной артерией, связывавшей Польшу с Балтийским морем./ Шмитт Г., История польского народа, 1864−1866. С. 61−62.
В древности течение рек направляло процесс заселения страны, ибо население продвигалось обычно вдоль рек, оседая вблизи удобных речных берегов./ Кулжинский Н., История Польши (очерк), 1864, С. 33−61. Польские реки в древности были наиболее удобными путями сообщения, связывающими отдельные части страны между собой.
Значительную часть страны еще и теперь занимают болота. Их особенно много на юге Польской низменности./ Краткая история Польши: С древнейших времен до наших дней/РАН, Ин-т славяноведения и балканистики., 1993, С. 99−104. Свыше 22% поверхности Польши покрыто лесами. В древности болота и леса занимали, разумеется, еще более значительную часть территории Польши.
Почвенный покров страны довольно разнообразен. В северных районах Польши преобладают малоплодородные дерново-подзолистые почвы, хотя попадаются и более плодородные почвы болотно-лугового типа. Значительно разнообразнее и пригоднее для земледелия почвы — в южной части страны, в районе Силезийской низменности, на юго-востоке Малопольской возвышенности. Здесь особенно отличаются своим плодородием лессовые почвы и небольшие площади черноземов, уже в глубокой древности обусловившие успешное ведение хозяйства земледельческого типа.
Само собой разумеется, что в древности для экономического развития польских земель не имели фактически никакого значения богатые залежи каменного и бурого угля, как и в общем небольшие месторождения железной руды. Когда же над польскими землями впервые занялся свет железного века, польского металлурги добывали железо из болотных руд, недостатка в которых не было.
Бедность Польши месторождениями цветных металлов серьезно сказывалось на ее экономическом развитии. В Нижнем Силезии имеются, правда, небольшие месторождения меди и никеля, но они очень невелики. Кроме того, Польша располагает скромными запасами цинка и свинца. Не использовались в древности и громадные западе страны. Соленые месторождения Велички и Бохни в сравнительно крупных масштабах стали разрабатываться только уже в средние века. До того времени основным источником добычи соли было солеварение./ История Польши. В 3 т. Под ред. В. Д. Королюка, 1954, С.88−89.
При таком обилии воды и леса вполне оправданно предполагать и более влажный, чем теперь, но здоровый климат страны.
Польша — в основном страна равнинная. Вся северная часть ее образована Польской низменностью или равниной, которая является естественным продолжением Русской равнины на востоке, а на западе непосредственно переходит в Северо-Германскую низменность. На севере Польская низменность простирается вплоть до побережья Балтийского моря. Польское балтийское побережье сравнительно мало изрезано. Море образует здесь только два значительных залива: на западе — Поморский, на востоке, в устье Вислы — Гданьский.
От севера страны по ее геологическому строению отличается южная часть. В основном она образована Люблинской возвышенностью, достигающей в среднем 200 м высоты над уровнем моря, к которой на западе примыкает Малопольская возвышенность. В центре ее имеется значительное понижение, где расположены Нидская и Конецпольская котловины. Зато восточные и западные края возвышенности образуют небольшие горы — Келецко-Сандомирские и Краковские. ./ Смоленский В., История польского народа, 1899, С. 71−76.
Самая высокая часть Келецко-Сандомирских гор — Свентокшижский хребет. Высшая точка его — гора Лысица. Она расположена на высоте 611 м над уровнем моря. В Краковских горах высшая точка — гора Замкова — достигает 504 м над уровнем моря.
Глава 2 Племена
Около 15 тыс. лет тому назад закончился ледниковый период. Климат, растительный и животный мир Европы приобрели характер, близкий к современным. Главным предметом охоты первобытных обитателей территории Польши стали зубры, олени, лоси, а также другие, более мелкие животные. Большое значение приобрело собирательство всякого рода растительной пищи — ягод, орехов, корней. Вслед за отступившим ледником люди расселялись на север и вышли на берега древнего Балтийского моря, очертания которого в период таяния ледника лишь отдаленно напоминали современные./ Грабенький В., История польского народа, 1910, С. 25−61.
В области производства основным достижением этой эпохи было изобретение лука и стрел — орудий, значительно повысивших возможности охотничьего промысла. Наряду с луком и стрелами в послеледниковое время появились и другие орудия. Широкое распространение приобрели костяные орудия с искусно вставленными лезвиями из тонких кремневых пластин./ Кулжинский Н., История Польши (очерк), 1864, С. 121−128.Несколько позднее появились крупные деревообделочные орудия — каменные топоры и тесла. Важную роль хозяйстве стала играть рыбная ловля; был изобретен челн.
Описываемый период первобытной истории носит в археологии название мезолита (среднего каменного века).
В этот период в хозяйстве некоторых племен появляется скотоводство, а в быту — глиняная посуда.
Расцвет неолита в Польше относится к III и частично II тысячелетию до н.э. Для экономической жизни человеческого общества в это время наиболее характерны значительные успехи в развитии скотоводства и появление примитивного земледелия./ Тымовский М., Кеневич Я., Хольцер Е., История Польши, 2004. С. 50−68.
Появление примитивных форм земледелия и скотоводства связывается с распространением на территории Польши племен с так называемой культурой ленточной керамики. Земледельческо-скотоводческое население культуры ленточной керамики появилось в Польше около 2,5 тыс. лет до н.э., через Моравийские ворота со Среднего Дуная. В Польше оно быстро заняло наиболее плодородные области страны, преимущественно районы с лессовыми почвами в Силезии, Малой Польше, Западном Поморье, Куявии и Хелмщинской земле.
Население культуры ленточной керамики обрабатывало почву с помощью грубых костяных и каменных мотыг и разводило ячмень и пшеницу. Районы страны, занятые первыми земледельцами, и в дальнейшем всегда оставались центрами развития на территории Польши сельскохозяйственной культуры.
Во второй половине II тысячелетия до н.э. на территории Польши формировались так называемые лужицкие племена, заселявшие бассейны Одры и Вислы, на севере — вышедшие к побережью Балтийского моря, на юге — достигшие предгорий Карпат. Появление племен лужицкой культуры было результатом развития местных племен, корни которых уходят еще в отдаленную эпоху культуры племен «шнуровой керамики». Лужицкие племена, по мнению ряда специалистов были бесспорными предками раннеславянских племен. Территория Польши была важным очагом формирования раннего славянства. В течении длительного времени лужицкое население, сыгравшее огромную роль в процессе славянского этногенеза, продолжало жить и развиваться на польских землях.
О ярко выраженном земледельческом характере лужицкой культуры свидетельствуют изученные поселения этих племен. Как правило эти поселения (селища) располагались в долинах с плодородными лессовыми или черноземными почвами. В таких случаях земледельцы подолгу оставались на одном и том же месте, а не бродили в поисках неистощенных земель, о чем свидетельствуют обширные лужицкие кладбища с большим числом погребений, принадлежавших последовательно ряду поколений.
Формирование лужицкой культуры можно приблизительно датировать 1300 — 1100 гг. до н.э. Это было время уже развитого бронзового века, начавшегося на территории Польши около 1700 г. до н.э.
Для лужицких племен, населявших территорию Польши в период бронзового века, особенно большое значение имело наличие сравнительно оживленных экономических связей с чешскими землями, бывшими в то время важным центром бронзового производства в Центральной Европе./ Разумовская Л. В., Очерки по истории польских крестьян, 1953, С. 139−147.
В настоящее время трудно еще делать окончательные выводы о социальном устройстве лужицкого общества. Однако имеющиеся в руках археологов данные о лужицких поселениях, свидетельствуют, что основной экономической ячейкой лужицкого общества являлась патриархальная община или большая семья. Патриархальные общины входили в состав более крупных образований — родовых групп, совокупность которых составляло племя.
В пользу того, что хозяйство велось силами патриархальной общины говорит тот факт, что господствовавшей системой земледелия была в то время огневая.
Древнее лужицкое поселение состояло из нескольких параллельных улиц, которые были вымощены бревнами. Вокруг поселка шла кольцевая улица, объединявшая остальные. Вытянутые в несколько линий однотипные бревенчатые дома — квадратные помещения с сенями — так тесно примыкали друг к другу, что образовывали как бы несколько длинных домов, прикрытых одной тростниковой крышей.
В конце бронзового века (900 — 700 до н.э.) появляются первые укрепленные поселения — гроды, что свидетельствует о жестоких военных схватках. Строительство укрепленных городов вызывалось отнюдь не только необходимостью обороны от вторгавшихся в страну пришельцев. Кровавые столкновения то и дело происходили между соседними лужицкими племенами.
Резко обострившееся при переходе к железу отношения между племенами отражали более глубокий процесс — процесс усиления имущественной и социальной дифференциации общества, выделения знати, появления такого социального слоя, в жизни которого война была основным занятием. Эти процессы приобрели глубокую интенсивность в период торжества железного века.
С появлением железа старым неолитическим орудиям был нанесен окончательный удар. Они были вытеснены из хозяйственной жизни.
С развитием производства продолжалось и развитие обмена. Для дальнейшего роста его большое значение имел прогресс в области разделения труда. Добычей и обработкой железа с самого начала железного века занимались профессионалыремесленники, о чем свидетельствуют изученные погребения ремесленников. Поселения, специализировавшиеся на плавке железа и других металлов, обычно располагались по соседству и залежами железа, меди или олова.
Продолжавшийся рост связей с отдаленными странами, рост широкой меновой торговли обуславливался главным образом потребностями быстро укреплявшейся родовой знати, которая в эпоху расцвета лужицкой культуры была единственным потребителем дорогих бронзовых вещей, украшений, посуды, импортировавшихся в Польшу с юга, востока, из стран, расположенных в Дунайском бассейне, со Средиземноморья, Черноморского побережья и даже далекого Египта.
Эта выделившаяся из общества и стремящаяся ставить себя над всеми знать — могущественные и богатые семьи и целые возвышавшиеся патриархальные роды — владела, очевидно большими стадами скота, а во время жестоких схваток между племенами стремилась захватить и рабов, ибо рост производительности труда создавал необходимые экономические предпосылки для появления патриархального рабства./ Смоленский В., История польского народа, 1899, С. 164−171.
Своего наивысшего расцвета и наибольшего территориального распространения лужицкая культура достигла в период раннего железного века. В это время лужицкая культура и частично лужицкое население проникают на Полесье, в глубь Волыни, на Червоную Русь и Подолию.
Вскоре, однако, наступил упадок этой культуры. Есть все основания полагать, что упадок этот был вызван опустошительными набегами скифов, нарушивших нормальное развитие лужицких племен.
Между 550 и 400 годами до н.э. на территорию Великой Польши из Поморья вторглись племена так называемой поморской культуры, сложившиеся на основе местной ветви лужицкой культуры.
Наиболее значительных масштабов переселения северных поморских племен достигли в латенский период железного века, между 400 и 150 гг. до н.э.
В результате смешения лужицкой культуры с близкой ей культурой племен, вышедших из Поморья, в латенский период складывается на территории Польши новая археологическая культура, так называемых «подколпачных погребений» на основе которой в I в до н.э. возникает культура племен так называемых «ямных погребений», обязанных своим названием обычаю хоронить останки сожженных на погребальном костре в обычных могильных ямах./ Шмитт Г., История польского народа, 1864−1866, С. 144−151.
Так открывается тот период истории польских земель, когда завершился процесс формирования на их территории раннеславянских племен.
В культуре племен ямных погребений четко выделяются две ветви: пшеворская, развивавшаяся на основной территории лужицкой культуры, и оксывская — территориально совпадавшая в поморской культурой.
Пшеворцы жили либо в столбовых избах, либо в землянках. Могильники пшеворских племен образовывали иногда обширные «поля», насчитывавшие сотни погребений.
Изученные погребения свидетельствуют о дальнейшем процессе углубления имущественной и социальной дифференциации. В I веке н.э. появляются погребения, снабженные богатым инвентарем с большим количеством импортных вещей, происходящих из Римской империи, отношения с которой имели особенно важное значение для населения польских земель. Наиболее заметное влияние этих связей сказалось в областях Польши, расположенных по соседству с кельтскими землями, покоренными римским оружием.
Культура римских провинций стала оказывать могучее воздействие на социально-экономическое разлитие польских земель.
Римские купцы были крайне заинтересованы в установлении регулярных торговых связей с польскими землями через которые шел важный путь к берегам Балтийского моря — месту добычи янтаря, высоко ценившегося в Риме.
На территории Польши можно наметить три основных района, находившихся в наиболее тесных связях с римскими провинциями. Очень важное значение имел район, охватывающий восточную часть Великой Польши с Калищем, Куявы и Ленчицкую землю. На юге страны особенно выделялся район Кракова, Вислицы и Сандомира. Наконец, большое количество монет и других римских вещей археологи находят в Поморье, прежде всего в районе Белграда и Колобжега. / История Польши. В 3 т. Под ред. В. Д. Королюка, 1954, С. 211−220.
Значительный подъем производительных сил не мог не вызвать серьезных сдвигов в социальном устройстве раннеславянского общества на территории Польши; усиливалось экономическое и социальное неравенство, чему во многом способствовало могучее воздействие рабовладельческой римской цивилизации.
Польская раннесредневековая народность, подобно древнерусской, сформировалась в результате интеграции нескольких племенных образований, принадлежавших в основном к двум праславянским этнографическим группам./ Седов В. В., Славяне; Историко-археологическое исследование, 2002, С. 431−432.
Населявшее польские земли раннее славянство вступало в период образования классов. Он завершился и здесь развивался в направлении возникновения класса рабовладельцев и класс рабов.
В первые века нашей эры на территорию Польши вторглись раннегерманские племена, вынужденные отступать на восток под натиском римских легионов. Германские пришельцы появились и на нижней Висле. Это были готы, которых следует считать выходцами со Скандинавского полуострова.
Победоносно выйдя из столкновения с раннегерманскими племенами, западное славянство вступило в эпоху так называемого Великого переселения народов, явившегося переломным моментом не только в истории восточной, но и юго-восточной и западной Европы. Наступление раннего славянства было важнейшим фактором в этом всемирноисторическом процессе.
Великое переселение народов не только коренным образом изменило европейскую этническую и политическую карту, но и в сочетании с борьбой народных масс ликвидировало очаги рабовладельческого способа производства в Европе./ Краткая история Польши: С древнейших времен до наших дней/РАН, Ин-т славяноведения и балканистики, 1993, С. 222−230. На смену отслужившему рабовладельческому миру шел новый, феодальный.
К середине VII века славяне стали господствующей силой на Балканах. В ходе движения раннего славянства окончательно завершилось формирование трех главных ветвей славянского мира — восточной, западной и южной.
Глава 3. Зарождение феодальных отношений. Первые государственные образования на территории Польши
После раздела империи Карла Великого между его внуками (Верденский договор 843 г.) в столице восточных франков — расположенном на Дунае городе Регенсбурге — появилось «Описание городов и областей к северу от Дуная». Его анонимный автор, которого сегодня называют Баварским географом, используя известия более раннего времени, а также сообщения купцов и воинов, путешествовавших по славянским странам, перечислил жившие там племенные группы, привел их названия и попытался оценить их силы путем подсчета числа укрепленных пунктов./ Тымовский М., Кеневич Я., Хольцер Е., История Польши, 2004, С. 96−123. Не все названия, приводимые Баварским географом, поддаются идентификации, не все указываемые автором цифры точны. Тем не менее достоверна общая картина славянского мира, разделенного в IX в. на множество племенных союзов. Из племен лехитов, т. е. тех западных славян, что жили в бассейнах Вислы и Одры и составляли сплоченную группу, обладавшую общими чертами языка и культуры, Баварский географ называет лишь некоторые. Это объясняется тем, что данные племена и территории были наиболее удалены от центров культурной жизни Европы, расположены в стороне от главных торговых путей и защищены от нападений со стороны Франкского государства другими, более близкими к империи славянскими народами./ Грабенький В., История польского народа, 1910, С. 68−90. На такое периферийное положение триста лет спустя обратит внимание и первый польский хронист Галл Аноним. «Страна польская удалена от проторенных путей паломников, и знакома она лишь немногим…»
Несмотря на отдаленность, неизвестный по имени монах из Регенсбурга знал по меньшей мере о двенадцати племенных группах лехитов. Иные, более отрывочные свидетельства источников, а также данные археологических раскопок позволяют добавить к этому списку еще несколько названий и установить, что в IX в. главными племенами лехитов были поляне, жившие в области, позднее получившей название Великой Польши, главными центрами которой были Гнезно и Познань, висляне (в позднейшей Малой Польше) — их центрами были Краков и Вислица, мазовшане (главный центр находился в Плоцке), куявяне, или гопляне (их центрами были Крушвица и, возможно, Ленчица), лендзяне (их центром, возможно, был Сандомир). В Силезии обитали слензяне (их городским центром являлся Вроцлав), а также дядошане, бобжане (бобряне), тшебовяне (требовяне), ополяне. Поморье населяла группа поморских племен. Известны названия менее крупных объединений, например пыжичане или глубчики.
Во второй половине IX в. наибольшими возможностями располагало племя вислян, являвшееся, по-видимому, самым сильным из лехитских племен. / Пичета В. И., Воссоединение польских земель в польском государстве, 1945, С. 5−9. Уже после распада Великоморавской державы (906) Краков и земли вислян, а также Силезия, приблизительно в середине X в. оказались в зависимости от чешского государства. Следует подчеркнуть, что в житии святого Мефодия главным признаком наличия у вислян племенной организации выступает не название их племенного союза, а «князь, сидящий на Висле». К тому времени процесс социальной дифференциации и возвышения княжеской власти продолжался у лехитов сотни лет. Он заметно ускорился в конце VII столетия, а завершился в IX—X вв.
Первый из этих хронологических рубежей приходится на период, когда после миграции части славянских племен на юг (V—VI вв.), вызванной перенаселенностью традиционных областей их проживания на Днепре и Висле и натиском германцев и авар, ареал их расселения стабилизировался. Переход к оседлости стал возможен прежде всего благодаря распространению двухпольной системы земледелия и применению сохи, часто снабженной железным наконечником. Урожаи выросли приблизительно до сам-два, а истощенную землю больше не покидали, переходя на новые участки. Все это привело к увеличению численности населения и сделало возможным образование племенных объединений. Общественная и политическая структура племен была скреплена кровными узами, ее основу составляли большая семья и род, включавшие в себя несколько поколений родственников, которые вели совместное хозяйство. Большое значение имела и организация, основанная на соседских связях, — так называемые «ополья», в которых могло насчитываться свыше десятка поселений. / Эти поселки были, как правило, невелики, в них проживало одно большое семейство, состоявшее из нескольких малых семей. Каждой из таких малых семей ежегодно, путем жеребьевки и решением старших в роде, выделялось поле, называвшееся «жребием». Сельские жители, занимавшиеся земледелием и разведением скота, были лично свободны. Опольем руководило собрание взрослых мужчин — «вече». При этом, однако, роль старейшин все более возрастала./ Разумовская Л. В., Очерки по истории польских крестьян, 1953, С. 254−269. Центром ополья был укрепленный деревоземляной замок, называвшийся «грод», в котором проживали эти старейшие и влиятельные люди, а в случае опасности находило убежище все население ополья.
Из числа старейшин выходили могущественные люди, пользовавшиеся большим, чем прочие, влиянием на судьбы сообщества и обладавшие значительным движимым имуществом. Их окружали группы лично зависимых людей, прежде всего вооруженная свита. У них были свои рабы, захваченные во время войны и посаженные на землю. Высшей ступенью, объединявшей отдельные ополья, являлись племена. В их рамках богатые, обладавшие высоким авторитетом старейшины постепенно добивались преобладания над остальными соплеменниками. Из этой группы вышли правители, первоначально игравшие роль военачальников, а позднее получившие право налагать подати, а также осуществлять судебную и административную власть, закрепившуюся за членами одного рода. В IX в. этот процесс зашел уже довольно далеко. / Смоленский В., История польского народа, 1899, С. 227−236.
Отдельными племенами правили князья, в большей или меньшей степени независимые от старинных вечевых институтов. О большинстве из них нам ничего не известно, их имена и деяния канули во тьме веков, не знавших письменности. До нас дошло лишь одно полное сообщение, касающееся местного княжеского рода, а именно правителей племени полян, которым после ряда удачных завоеваний удалось подчинить прочие лехитские племена./ Лелевель Н., Краткие очерки истории польского народа, 1862, С. 79−81. Они постарались стереть память о прошлом иных родов и сохранить предания собственного семейства. Первоначально эти предания передавались в устной форме, по памяти. В XII в. их записал хронист Галл Аноним. Он следовал рассказам, услышанным им при княжеском дворе. Согласно этим преданиям, «был в городе Гнезно, что по-славянски означает „гнездо“, князь по имени Попель». / Гудзь-Марков А. В., История славян, 1997, С. 245−248. Князя этого, однако, свергли и изгнали из «королевства», а власть оказалась в руках Семовита (Земовита), сына простого пахаря Пяста и его жены Репки. Хронист назвал имена трех князей, правивших в Гнезно: Семовит, Лестко и Семомысл, добавляя при этом, что о них «сохранились достоверные воспоминания», и сообщая затем, что «этот Семомысл породил великого и достойного упоминания Мешко», т. е. первого правителя Польши, имя которого сообщают современные Галлу письменные источники. / Шмитт Г., История польского народа, 1864−1866.
О централизации власти, об обложении населения податями и трудовыми повинностями в пользу князя, об общественной дифференциации племенного сообщества на знать, свободных селян и несвободное население свидетельствуют данные археологии. Особенно ярко эволюцию политической организации полян демонстрируют раскопки в Гнезно. Небольшой замок (грод) появился здесь в конце VIII в., следующее, большее по размерам сооружение, рядом с которым уже находился посад, возникло в середине IX в., а в конце X столетия в Гнезно уже существовал мощный ансамбль построек с двумя посадами и со свободной застройкой с наружной стороны валов.
Грод, расположенный на возвышенности и окруженный валом в 10 м высотой, 16,5 м шириной у основания и около 5 м в верхней части, являлся центром княжеской власти. Вал, окружавший замок, был построен из засыпанных землей дубовых бревен. Его строительство предполагало большой объем работ и требовало хорошей организации. Возводили его по распоряжению князя сельские жители./История Польши. В 3 т. Под ред. В. Д. Королюка, 1954, С. 344−349.
Список предков Мешко I (ок. 960—992) довольно краток и включает всего лишь три имени. Не исключено, что они заняли трон после того, как прежний княжеский род (последним представителем которого мог быть Попель) уже добился весьма значительной степени централизации власти. / Краткая история Польши: С древнейших времен до наших дней/РАН, Ин-т славяноведения и балканистики, 1993, С. 293−298. Однако в конце IX — в первой половине X столетия в положении полян, находившихся под властью новой династии, которую в будущем назовут династией Пястов, произошли принципиальные изменения. Семовит, Лестко и Семомысл подчинили себе ряд соседних племен: куявян, затем мазовшан, быть может, также лендзян. В гродах, расположенных на завоеванных или подчиненных на основе договора территориях, они сажали своих наместников. В случае необходимости правители создавали новую сеть замков, которая в Мазовии, например, поражала своей регулярностью. Здешние гроды располагались друг от друга на расстоянии 20—35 км, т. е. на протяжении дневного перехода вооруженного отряда.
Успехи полян и их правителей в борьбе за верховную власть над другими племенами могли иметь различные причины. Решающими факторами являлись наличие централизованной власти и значительных вооруженных сил. Таким образом, Мешко I многим был обязан своим предшественникам, десятилетиями собиравшим силы, создававшим систему управления, расширявшим подвластную им территорию и подготовившим коренные изменения государственной организации.
Глава 4 Древнепольское государство
Тем не менее происшедшие в правление Мешко I (до 992 г.) перемены носили столь радикальный характер, что именно этот правитель считается основателем польского государства. Мешко продолжил завоевания и вдвое увеличил территорию своего княжества./ Хроповицкий Б., Славяне; историческое, политическое, культурное развитие, 1988, С. 256.В начале своего правления он занял Гданьское Поморье, до 972 г. овладел Западным Поморьем, вероятно, после 982 г. — Силезией, а около 990 г. — землей вислян./ Ловмяньский Г., Происхождение славянских государств, 1977, С. 118−126. Но главным достижением Мешко I стало создание новой политической организации для всех лехитских земель и превращение польского государства, после крещения в 966 г., в составную часть политической системы христианской Европы.
Польское государство, объединявшее по большей части лехитские племена, жившие в бассейне Вислы и Одры, обладало значительными демографическими и экономическими ресурсами./ Бардах Ю., Леснодорский, Пиетрчак М., История государства и права Польши, 1980, С. 43−48.
Его площадь в начале XI столетия составляла приблизительно 250 тыс. кв. км. Средняя плотность населения — 5 человек/кв. км, но имели место значительные региональные колебания: наряду с пустынными лесными пространствами существовали плотно заселенные (около 15 человек/кв. км) районы, расположенные на плодородных землях и в долинах рек, где имелись удобные пути сообщения. Численность населения Польши превышала 1 млн человек. / Тымовский М., Кеневич Я., Хольцер Е., История Польши, 2004, С. 184−195. Подавляющее его большинство занималось сельским хозяйством. Наиболее многочисленную общественную группу по-прежнему составляли свободные кметы, жившие семейными и соседскими общинами. Старинные племенные различия не были полностью изжиты и сохранялись в территориальном делении государства, а после создания польской церковной провинции (1000 г.) — в делении на епархии. Низшей ступенью администрации были гродские округа, где пребывали представители князя (паны, гродские комесы), наделенные полнотой военно-административной и судебной власти на своей территории. / Королюк В., Древнепольское государство, 1957, С. 97−108.
На военный потенциал государства Мешко I обратил внимание автор первого подробного описания княжества — еврейский купец из Испании Ибрахим ибн Якуб. «…А что касается страны Мешко, то она самая обширная из их [славян] стран. Изобилует она продовольствием, мясом, медом и рыбой. Собирает он [Мешко] налоги в торговых динарах. Идут они на жалованье его мужам. Каждый месяц приходится каждому [из них] определенное количество. Есть у него три тысячи воинов в панцирях, [разделенные] на отряды, а сотня их стоит десять сотен других [воинов]. Дает он этим мужам одежду, коней, оружие и все, в чем они только нуждаются…» Это одно из наиболее пространных описаний княжеской дружины — института, характерного как для германских, так и для славянских государств раннего Средневековья. Наряду с дружиной при необходимости собирались отряды из свободного сельского населения. Воинами являлись и представители знати, имевшие достаточно средств на дорогое снаряжение и желавшие принять участие в военных походах./ Пичета В. И., Воссоединение польских земель в польском государстве, 1945, С. 11−20. В начале XI в., когда военный потенциал польского государства был особенно высок, общая численность воинов в разного типа отрядах составляла несколько тысяч./ Лелевель Н., Краткие очерки истории польского народа, 1862, С. 188−192. При обороне собственной территории от чужеземных захватчиков это число могло увеличиться до 20—25 тыс.
С военной мощью государства первых Пястов нередко связывается стремительный процесс становления польского государства в течение короткого (менее ста лет) временного промежутка./ Грабенький В., История польского народа, 1910, С. 336−341. Располагавшие подобными силами правители пытались осуществлять довольно смелые политические планы, продолжали завоевания и были в состоянии защитить свою территорию от столь сильного противника, каким в XI—XII вв. была империя. Содержание армии требовало больших затрат. Захваченные трофеи давали лишь дополнительные, хотя и существенные средства. Поэтому с правлением Мешко I и Болеслава I Храброго (992—1025) связано создание и упрочение государственного фискального аппарата. На смену получаемым от случая к случаю дарам и собиравшейся после успешных походов дани пришла хорошо отлаженная система постоянных податей. Их выплачивало все сельское население, главным образом продуктами земледелия и животноводства. Важным элементом финансовой системы стали монопольные права правителей, связанные с наиболее интенсивными и доходными отраслями хозяйства. Это были так называемые «регалии»: на чеканку монеты (этим занимались особые княжеские чиновники — «минцежи»), на добычу благородных металлов, на устройство и обложение сборами рынков и постоялых дворов, на таможенные пошлины, на бобровую охоту.
Наряду с обычными податями — зерно, крупный рогатый скот и свиньи — и повинностями в виде участия в строительстве и ремонте гродов, появилась особая система повинностей, призванная удовлетворять отдельные потребности князя. Это были поставки ремесленных изделий и проведение квалифицированных работ; существовали поселки бортников, поставлявших мед и воск, поселки охотников и рыбаков. / Карнович Е. П., Очерки и рассказы из старинного быта Польши, 1873, С. 217−231.
Финансовая система функционировала следующим образом: в замковых округах собирались подати, которые затем распределялись князем. Это была экстенсивная система, однако она удовлетворяла все потребности правителя и господствующего слоя.
К этому слою относились представители знати («можновладцы»), признавшие власть Пястов и представлявшие их на собственной территории. В гродах, служивших столицами провинций (кроме Гнезно и Познани, к ним относились также Вроцлав, Краков, Сандомир, Плоцк, Крушвица, Ленчица и Гданьск), пребывали провинциальные комесы, а приблизительно в ста других замках — гродские паны, окруженные группой низших служащих: войских, коморников, влодарей и пивничих.
Наиболее влиятельными сановниками, по своему статусу стоявшими даже выше провинциальных комесов, были епископы. Их резиденции находились в Гнезно, Кракове, Вроцлаве, Колобжеге, а также, с самого начала христианизации страны, в Познани. / Охотский Я. Д., Рассказы о польской старине. Записки XVIII века, 1874, С. 211−216.
Вокруг князя сложилась группа придворных сановников, являвшихся чиновниками центральных органов власти. Важнейшим из них по своему положению был дворцовый комес, иначе называвшийся воеводой, который управлял двором и вместе с тем был главным после князя военачальником. Внешней политикой ведал канцлер; поскольку эта должность требовала грамотности, ее занимали духовные лица.
Во главе государства стоял князь (в нескольких случаях король), происходивший из княжеского рода полян. Теоретически он был ни в чем не ограниченным господином всего княжества, т. е. его территории, богатств и всех жителей. Он был носителем всей полноты власти, поэтому выступал и главнокомандующим, и судьей, и администратором государства, которое полностью отождествлял со своей персоной.
Как и в других государствах средневековой Европы, власть князя имела династический характер. Однако сам принцип наследования трона в рамках правящего рода оказывался недостаточным, поскольку у большинства князей было по нескольку сыновей. Принцип первородства — «примогенитуры» (лат. primogenitura) и передачи власти только одному из сыновей последовательно не проводился. Следствием были частые междоусобицы, которые позволяли знати усиливать свое политическое влияние, поддерживая того или иного претендента на престол.
Известно, что у Мешко I было не менее двух братьев. Они являлись высокопоставленными военачальниками, а следовательно, пользовались доверием князя. Один из них, имя которого осталось неизвестным, погиб около 965 г. в войне с велетами, другой, которого звали Чтибор, отличился в 972 г. в сражении с немецким маркграфом Годоном под Цедыней. Умирая, Мешко I передал часть государства своему первородному сыну Болеславу, а часть — сыновьям от другой жены, Оды. Болеслав, однако, нарушил волю отца и изгнал Оду с сыновьями из Польши. В свою очередь он завещал все государство — вместе с полученной в 1025 г. королевской короной — своему любимому сыну Мешко II, обойдя старшего сына Бесприма./ Разумовская Л. В., Очерки по истории польских крестьян. От древних времен до XV в, 1953, С. 308−324. Следует иметь в виду, что королевская корона, помимо прочего, являлась символом неделимости государства. Однако Мешко II (1025—1034), после ряда военных поражений и короткого правления Бесприма (1032), был вынужден отказаться от королевского титула и выделить уделы младшему брату Оттону и одному из своих родственников по имени Дитрих (1032). В конце жизни он все же сумел вновь объединить все государство в своих руках.
После смерти Мешко II и общего кризиса государства, вызванного восстанием знати и зависимого населения, трон получил его единственный сын Казимир I Восстановитель (1034—1058). Но уже в следующем поколении в борьбе за власть столкнулись Болеслав II Смелый (1058—1079) и Владислав Герман (1079—1102), причем Владиславу удалось добиться трона после изгнания старшего брата. Подобным образом и два сына Владислава Германа — старший Збигнев и младший Болеслав III Кривоустый (1102—1138) вели ожесточенную борьбу за власть. Она завершилась трагической смертью Збигнева (1112), ослепленного по приказу победившего брата. / Тымовский М., Кеневич Я., Хольцер Е., История Польши, 2004, С. 275−277.
Наряду с органами власти и занимаемой территорией элементом государственной организации является общество. Без совместного и целенаправленного труда его членов государство возникнуть не может. Важной чертой польского общества этого периода стало гораздо более сильное, чем в племенную эпоху, социальное и имущественное расслоение. В раннефеодальную эпоху существовали такие социальные слои, как богатая и могущественная знать (можновладцы).
Группа высших сановников, разумеется, была наименее многочисленной и насчитывала около тридцати человек. К ним можно отнести полтора десятка людей, занимавших высшие посты в дворцовом управлении, комесов провинций, архиепископа Гнезненского и епископов других городов, настоятелей нескольких крупных монастырей, около десяти гродских панов, управлявших наиболее важными в стратегическом и хозяйственном отношении округами. В источниках сохранилось не много имен можновладцев; из наиболее выдающихся нам известны воеводы XII в.: при Владиславе Германе этот пост занимал Сетех (Сецех) из рода Топорчиков, а при Кривоустом — Скарбимир из рода Авданцев и Петр Влостовиц из рода Лабендзей.
Отсутствие крупного землевладения было характерной чертой польского государства в первые столетия его существования. В системе экономического обеспечения Гнезненского архиепископства ранее всего появились десятины от княжеских доходов, складывавшихся из податей, таможенных пошлин и регалий, которые поступали в гроды, находившиеся на территории архиепископии. Могильненское аббатство получило от князя Болеслава Смелого право на девятую часть доходов от гродов Северной Мазовии.
В рамках этой системы, основанной на сборе податей от имени князя и последующих пожалованиях из княжеской казны, жила большая часть населения. Однако существовал и иной сектор — землевладельческий. Поначалу второстепенный, он динамично развивался с середины XI в. и на протяжении всего XII столетия.
Крупнейшим землевладельцем был сам князь, в распоряжении которого находилось множество посаженных на землю пленников. Эти люди, называемые в источниках decimi, т. е. «десятники», для облегчения организации их труда делились на сотни и десятки. Земельные владения князя уже в начальный период существования государства достигли значительных размеров, однако имения знати оставались пока небольшими.
По особым правилам жили так называемые подгродья, т. е. расположенные рядом с крупными замками раннегородские поселения. До XI в. их количество было невелико — всего около двадцати. В подгродьях, которые, подобно гродам, были окружены деревоземляными валами и рвами, размещались постоялые дворы, работали ремесленники: кузнецы, гончары, скорняки, изделия которых предназначались для удовлетворения потребностей князя и для пока еще слабо развитого внутреннего рынка.
Иной тип раннегородских поселений представляли собой рынки. Они были связаны с местным товарообменом. Крестьяне, рыбаки, охотники и скотоводы могли сбыть здесь свою продукцию и купить соль, пиво, а иногда, если располагали необходимыми средствами, и железные сельскохозяйственные орудия. /Шмитт Г., История польского народа, 1864−1866, С. 311−314.
Создание сложной государственной организации было весьма дорогостоящим делом. Наложение тяжелых повинностей на население не могло обойтись без конфликтов. В период подчинения полянами прочих племен происходили столкновения местных правящих родов и знати с завоевателями из династии Пястов. Подобные противоречия либо разрешались, либо сопротивление подавлялось силой. Местные правящие группы, отличавшиеся особым упорством, Пясты уничтожали физически. Однако тем представителям знати, которые соглашались сотрудничать с завоевателями (несмотря на близость культуры и образа жизни, это не могло быть легким решением), Пясты давали шанс проявить себя в рамках несравнимо более передовой организации, какой было польское государство.
Совершенно иным было положение крестьян. Возложенные на них расходы по созданию государства были весьма обременительны, тем более что в VIII—X вв. рост производительности земледелия оставался весьма незначительным. Расширение производства имело экстенсивный характер, будучи связанным с ростом населения, раскорчевкой лесов и обработкой новых земель. Размер же податей был несопоставимо более значительным, чем в племенную эпоху. /История Польши. В 3 т. Под ред. В. Д. Королюка, 1953, С. 481−487.
Давало ли государство Пястов крестьянам что-либо взамен их труда и возложенных на них повинностей? Однозначно отрицательный ответ был бы неверным. Крестьянам могла быть выгодна стабилизация политических отношений, снятие постоянной угрозы вражеских набегов. Но компенсировали ли подобные выгоды рост податей, налагавшихся правителем и его чиновниками, тем более что крестьяне отнюдь не всегда признавали их своими?
Ответить на этот вопрос поможет анализ событий, разыгравшихся в конце правления Мешко II и сразу после его смерти (1034). В 1031 г. Польша подверглась нападению со стороны Германии и Руси. Война была проиграна. Мешко был вынужден отказаться от королевской короны. Военные поражения, падение авторитета правителя и грабежи чужеземных войск вызвали мятеж знати, вспыхнувший после смерти правителя. Сыну и престолонаследнику убитого князя, Казимиру, пришлось бежать из Польши. Начался период смуты. Вскоре восстало сельское население, недовольное возложенными на него повинностями. Восстание сопровождалось выступлениями против церкви и возвращением к язычеству. Не встречая в охваченных хаосом Силезии и Великой Польше никакого сопротивления, он дошел до Гнезно. Захватив город, Бржетислав вывез из Гнезненского собора мощи святого Войтеха и хранившиеся там сокровища, увел с собой множество пленников, а в силезских замках разместил свои гарнизоны, присоединив этот удел к Чехии.
Не выдержав внутренних потрясений и внешних неудач, польское государство практически перестало существовать. Однако не повсюду государственный аппарат подвергся распаду в одинаковой степени. Из разоренной языческим восстанием Великой Польши знать бежала в Мазовию, где бывший чашник Мешко II Маслав (Мецлав) взял в свои руки княжескую власть и создал некое подобие государства. Не был разорен и Краков, знать которого сохраняла контроль над прилегавшей к нему частью Польши.
Охватившее огромные территории восстание выявило, с каким нежеланием воспринимались налагавшиеся князем подати и какие настроения господствовали среди чрезмерно обремененного ими населения. Этот бунт заставил знать понять, чем грозит отсутствие княжеской власти и расстройство государственного аппарата. Теперь Пястов стали считать законными правителями не только они сами и окружавшие их поляне, но и знать других областей Польши. Именно поэтому Казимир Восстановитель смог приступить к восстановлению государства, находясь в Кракове, ставшем затем столицей Польши. После победы над Маславом и утверждения власти Казимира в Мазовии (1047) в Польше более никогда не появлялось узурпаторов, не имевших отношения к правящей династии. Отныне в руках крестьян оставалась значительная часть того, что ими производилось. В результате этих событий, а также по мере того как проходили десятилетия и столетия правления Пястов, их власть воспринималась в качестве все более легитимной. Если на заре польской государственности она — за пределами земель полян — основывалась на военной мощи и насилии, то во второй половине XI—XII вв. ее фундаментом стала убежденность знати в полезности и необходимости княжеской власти.
IX и X века были в Центральной и Восточной Европе периодом становления государственной организации, формировавшейся на основе племенных союзов путем подчинения слабых племен более могущественными. Главным образом это были славянские государства: Великая Моравия в IX в. (а после ее разгрома в 906 г. венграми — Чехия), Польша и Русь. По соседству с ними создали собственное государство венгры. Тогда же на севере Европы возникли Датское, Норвежское и Шведское королевства.
Серьезным преимуществом правителей полян оказалось географическое положение страны. Самостоятельности вислян положила конец Великая Моравия, под властью которой приблизительно в середине X столетия оказался Краков. У полян же имелось время на собирание сил до того самого времени, когда в начале 60-х годов X в. власть перешла к Мешко I. Ему пришлось столкнуться с целым рядом внешних угроз. На западе саксы подчинили своему господству лужицких сербов, а могущественный маркграф саксонской восточной марки Герон одну за другой завоевывал славянские земли.
В связи с немецкой экспансией в восточной части Центральной Европы и с созданием здесь новых государственных образований принципиально важное значение приобретала проблема христианизации молодых государств. Она могла осуществляться несколькими способами: или путем завоевания и насильственного обращения в новую веру саксонскими завоевателями, или же путем добровольного крещения местных правителей. Был возможен и отказ от христианства, отражение чужеземного вторжения и сохранение веры предков. Христианизация сверху, ставшая результатом решения правителя, оказалась возможной в Великой Моравии (что было связано с деятельностью свв. Кирилла и Мефодия), в чешском государстве, в Киевской Руси и в Польше, а также в скандинавских королевствах. Однако подобной христианизации не произошло у племенных союзов ободритов и велетов, сопротивлявшихся немецкому натиску до конца XII в., а также у племен Западного Поморья, которые несколько раз сбрасывали польское господство. Первые шаги к принятию христианства Мешко I предпринял в тот момент, когда саксы после ряда удачных завоеваний запланировали создание архиепископства в Магдебурге. Границы этого диоцеза на востоке и севере оставались открытыми, что явно определяло направление дальнейшей немецкой экспансии. Архиепископство возникло в 968 г., однако Мешко сумел упредить посягательства Магдебурга на польские земли. Он заключил союз с уже принявшими христианство чехами, в 965 г. взял в жены чешскую княжну Дубравку (в польской традиции Домбровку), а в 966 г. крестился сам. Вероятно, это произошло в Регенсбурге, юрисдикции которого подчинялись не имевшие еще своего епископства чехи. Этот акт Мешко имел историческое значение для польского государства и формирующегося польского народа, навсегда связав Польшу с общностью западной христианской культуры. Князь, его окружение и, по мере развития миссионерской деятельности, все население государства становились членами католической церковной общины.
Успехи польского князя в христианизации страны позволили ему установить более выгодные отношения с могущественным немецким соседом. Мешко I был признан «другом» императора, хотя и уплачивал тому дань как своему верховному повелителю. При этом он сохранял значительную свободу во внешней политике и полную независимость внутри своего государства. При Мешко I Польша несколько раз оказывалась в состоянии конфликта с маркграфами немецких восточных и северных марок и даже с немецкими правителями, однако, несмотря на это, Мешко оставался верен политике признания необременительной для него зависимости от императора.

Показать весь текст

Заполнить форму текущей работой

Образование польского государства (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Список использованных источников