Материалы собственных исследований

Глава 1 посвящена анализу литературных данных. Отмечена недостаточная изученность проблемы.

В главе 2 отмечено, что объектом исследования послужило взрослое население Восточно-Казахстанской области. В 1 разделе главы представлен анализ демографической ситуации в Восточно-Казахстанской области республики Казахстан. Приведенные данные указывают на относительное благополучие в демографической картине и возможности изменения типа воспроизводства населения на прогрессивный тип в связи с сохранением репродуктивной части населения. В отдельных разделах главы даны описания материалов и методов выборочного исследования. Представлена методология выборочного исследования и возможности оценки ее результатов.

Характеристика выборочного исследования

Проведено двухэтапное (кардиологический и психометрический скрининги) выборочное, эпидемиологическое исследование (cross-sectional study) для выявления артериальной гипертензии (АГ) и ее факторов риска (ФР) среди взрослого населения г. Семипалатинска (табл.1).

В качестве методики расчета выборки использованы данные, представленные в монографии Решетникова А. В. «Методология исследований в социологии медицины», Москва, 2000 и Паниотто В. И., Максименко В. С. «Количественные методы в социологических исследованиях», Киев, 2003. Полученные данные расчетов отнесены по категории «повышенной надежности». Выборка репрезентативна.

Оценка степени АГ проводилась согласно классификации JNC VII «Седьмой отчет Объединенного национального комитета США по профилактике, выявлению, оценке и лечению гипертензии» и ESH-ESC, 2003 «Рекомендации Европейского общества гипертензии и Европейского общества кардиологов по лечению АГ». Индекс массы тела (ИМТ) рассчитывался по формуле: вес (кг) / рост (м²) в соответствии с рекомендациями международной группой по ожирению ВОЗ (IOTF WHO, 1997).

Таблица 1. Характеристика половозрастного состава респондентов, с учетом этнической принадлежности, включенных в выборочное исследование в разрезе структуры исследования по стандартной анкете и психометрическому скринингу

Для психометрического скрининга нами были отобраны: шкала самооценки уровня личностной тревожности Ч. Д. Спилбергера — Ю. Л. Ханина, госпитальная шкала тревоги и депрессии HADS (Zigmond A., 1983),. Критериями отнесения к различным формам тревожности, тревоги и депрессии послужили:

Низкий уровень тревожности — до 30 баллов;

Умеренный уровень тревожности — 31−45 баллов;

Высокий уровень тревожности — 46 баллов и более.

В расчетах риска умеренный уровень тревожности принимался за норму.

Субклинические уровни тревоги/депрессии — 8−10 баллов;

Клинические уровни тревоги/депрессии — 11 баллов и более.

Возрастной состав населения с учетом гендерных различий был распределен на 6 декад соответствующих Европейской классификации возрастов.

Оценка относительного и атрибутивного риска осуществлялась по методике латинского квадрата, доверительный интервал по формуле.

ln [(a+0,5) (d+0,5) / (b+0,5) (c+0,5)].

Учитывая, что полученные нами данные характеризуются асимптотически нормальным распределением нами использовался коэффициент несогласия или отношение шансов (Odds ratio) Мантеля-Хэнзеля.

В процессе математического анализа нами применены методы дескриптивной (описательной) статистики; корреляционно-регрессионный анализ, основанный на матричном методе и множественном анализе с подборкой в данном случае модели регрессионного уравнения и оценкой полученных результатов на основе распределения Гаусса; многомерные статистические методы. Статистическая обработка данных проведена при помощи программы STATISTICA 99, версия 5,5А, Лицензионный номер axr 107b218402fa.

В главе 3 представлены основные тенденции распространенности АГ среди населения. Итоги выборочного обследования населения г. Семипалатинска выявили половозрастные и этнические особенности распространенности АГ в регионе. Показатель распространенности АГ независимо от этнической принадлежности составляет 46,1% среди мужчин и 49,0% - у женщин. Доля лиц с АГ в возрастной группе 20−29 лет составляет 16,3 и 12,3% соответственно у мужчин и женщин, с тенденцией к увеличению в возрастной группе 40−49 лет в 2 раза по отношению к предшествующей декаде. В группе 40−49 лет распространенность АГ составляет 41,8 и 34,5% соответственно у мужчин и женщин. Значительное увеличение распространенности АГ у женщин отмечается с 5-го десятилетия жизни, что можно объяснить физиологическими особенностями в постменопаузальном периоде. Так, если в возрасте 50−59 лет доля лиц с АГ по отношению к предыдущему жизненному периоду среди женщин увеличивается почти в 2 раза, то у мужчин только на одну треть, составляя 66,9 и 54,1% соответственно. Если в группе 60−69 лет отмечается незначительное превалирование искомого показателя у мужчин по отношению к женщинам (74,2 и 71,6% соответственно), то в группе 70 и старше лет распространенность АГ у мужчин снижается до 68,5%, а у женщин возрастает до 93,3%, достигая максимума.

Таблица 2. Распространенность артериальной гипертензии с учетом возраста и этнической принадлежности

Анализ распространенности АГ с учетом этнической принадлежности также выявил определенные закономерности (табл. 2). Так средневзвешенное значение распространенности АГ в мужской субпопуляции г. Семипалатинска выявило ее преобладание у русскоязычных по отношению к казахам (48,5 и 42,0% соответственно). Причем доминирование частоты АГ среди русскоязычных респондентов обнаружено во всех возрастных группах. Наиболее выраженное различие выявлено в группе 50−59 лет, где распространенность АГ среди русскоязычных оказалась в 1,5 раза выше, чем у казахов (61,7 и 40,5% соответственно, р0,05).

Обращает на себя внимание различие в возрастной динамике распространенности АГ. Тогда как тенденция в росте частоты АГ в группах 30−39 и 40−49 лет по отношению к предшествующим возрастным категориям имеет почти одинаковый темп, то в группе 50−59 лет по отношению к предыдущей декаде выявлены существенные различия. Так, если у казахов данная разница составила всего 1,5%, то у русскоязычных — 17,8%. Как у казахов, так и русскоязычных респондентов максимальные значения распространенности АГ в мужской субпопуляции г. Семипалатинска приходятся на возрастную группу 60−69 лет (74,5 и 75,0% соответственно), а минимальные — на группу 20−29 лет (14,0 и 18,9% соответственно). Среднее значение распространенности АГ в женской субпопуляции г. Семипалатинска, также как и у мужчин, выявило ее преобладание среди русскоязычных по отношению к казашкам (50,5 и 47,8% соответственно). Так же, как и у мужчин, доминирование распространенности АГ у русскоязычных выявлено в первых 3-х возрастных декадах и в группе 60−69 лет. Различия в указанных группах составили 2,0, 3,8, 13,8 и 11,4% соответственно. То есть наиболее выраженные различия обнаружены в группе 40−49 лет (40,5 и 26,7% соответственно среди русскоязычных и казашек, р<0,05). Вместе с тем, в группе 50−59 лет и старшей возрастной когорте АГ превалировала среди казашек по отношению к русскоязычным женщинам. Разница в данных группах составила 7,0 и 8,0% соответственно. В женской субпопуляции, так же, как и у мужчин наблюдается значительная возрастная динамика в росте распространенности АГ с ее минимальными показателями в возрасте 20−29 лет (11,5 и 13,5% соответственно у казашек и русскоязычных) и максимумом в старшей возрастной группе (100,0 и 92,0% соответственно у казашек и русскоязычных). Вместе с тем, необходимо отметить особенности возрастной динамики роста частоты АГ. Среди русскоязычных наиболее значимые темпы роста по отношению к предшествующей группе обнаружены в третьей и четвертой возрастных декадах. Так, распространенность АГ в группах 40−49 и 50−59 лет, соответственно, более чем в 2 и 1,5 раза превысила искомый показатель по отношению к предшествующей возрастной декаде. В тоже время, у больных казахской субпопуляции наиболее значительный прирост распространенности АГ зарегистрирован в декаде 50−59 лет и старшей возрастной группе.

Так, в данных группах распространенность АГ соответственно в 2,7 и более чем в 1,5 раза превысила искомый показатель по отношению к предыдущей возрастной декаде. Однако корреляционно-регрессионный анализ выявил те же тенденции, что и в мужской субпопуляции. Также, необходимо отметить, что если у русскоязычных кривая распространенности АГ от первой до последней возрастной группы неуклонно поднимается вверх, то у женщин казахской субпопуляции в группе 60−69 лет отмечается снижение искомого показателя по отношению к предыдущей возрастной декаде на 8,7% (63,0 и 71,7% соответственно, р<0,05).

Таким образом, эпидемиологические исследования позволили выявить очень высокую распространенность АГ среди населения г. Семипалатинска. То есть практически каждый второй житель обследованного региона в возрасте от 20 лет и старше является «обладателем» фактора риска, ведущего к преждевременной смерти или инвалидизации. Несмотря на некоторое превалирование АГ среди женщин и лиц русскоязычной субпопуляции, искомый показатель является также чрезвычайно высоким среди мужчин и пациентов казахской субпопуляции. С возрастом отмечается отчетливая тенденция к росту распространенности АГ. Полученные результаты диктуют необходимость создания эффективной системы профилактики АГ и ее осложнений с учетом всех ее факторов риска.

Проведенный корреляционно-регрессионный анализ позволил выявить наличие статистических «выбросов» характеризующих наиболее высокие параметры признаков, не вписывающихся в зону коридора Гаусса — это значения распространенности АГ в возрастной группе 50−59 лет среди русскоязычных мужчин и 60−69 лет — среди русскоязычных женщин.

Таким образом, проведенный итоговый статистический анализ позволил доказать, что наиболее уязвимым в плане возможности появления осложнений АГ является русскоязычное население в возрасте 50−59 лет среди мужчин и 60−69 лет — среди женщин.

При оценке распространенности АГ с учетом классификации JNC VII «Седьмой отчет Объединенного национального комитета США по профилактике, выявлению, оценке и лечению гипертензии» и ESH-ESC, 2003 «Рекомендации Европейского общества гипертензии и Европейского общества кардиологов по лечению АГ» с учетом этнического компонента установлено, что на долю казашек приходится наиболее высокий удельный вес лиц с оптимальным давлением в два раза превышающие показатели распространенности в других этнических группах. Среди русскоязычных женщин выявлен наиболее высокий удельный вес распространенности АГ 1 степени (21,2%). Среди той же этнической группы отмечены наиболее высокие цифры распространенности АГ 2 степени (12,2%) и 3 степени (10,3%). Среди женщин других национальностей отмечается наиболее высокий удельный вес распространенности ИСАГ (9%).

Среди мужчин, больных АГ, отмечена та же закономерность, причем для русскоязычных мужчин характерен наиболее высокий удельный вес распространенности АГ 1 степени (24,7%). По остальным этническим группам отмечаются статистически однородные показатели. В тоже время удельный вес распространенности АГ среди казахов стоит особняком за счет низких показателей распространенности АГ 3 степени и ИСАГ.

Оценивая распространенность оптимального давления среди женщин, установлено, что среди казашек в целом по субпопуляции она составляет 43,3%, в то же время среди русскоязычных и других национальностей она не превышает 23%. Наибольший удельный вес приходится на младшие возрастные группы, причем превалирование оптимального давления в возрастных группах наблюдается у казашек до возрастной группы 60−69 лет. В возрасте 70 лет старше оптимальное давление или не регистрируется вообще или составляет не более 1,5%.

Среди мужчин в целом по субпопуляции значимых различий нет, и распространенность оптимального давления не превышает 12,5% независимо от этнических групп. Если среди казахов в возрастной группе 70 лет и старше оптимальное давление не встречается, то среди русскоязычных оно составляет 11,6%, а среди других национальностей 33,3%.

При оценке нормального давления установлено, что нормальное давление более характерно для женщин других национальностей и составляет 32,6%. А среди казахов 58,8%, в то время как среди мужчин других национальностей — 37%. Для мужчин нормальное давление характерно для казахов и русскоязычного населения вплоть до возрастной группы 70 лет и старше. Среди других национальностей резкое снижение доли нормального давления отмечено начиная с возрастной группы 40−49 лет и в возрасте 70 лет и старше оно равно нулю.

При оценке распределения распространенности АГ 1 степени установлено, что среди женщин наиболее высокий удельный вес приходится на русскоязычную субпопуляцию (21,2%), в то же время среди казашек и других национальностей распространенность не превышает 15%. С учетом возрастных групп среди казашек и русскоязычной субпопуляции наиболее высокий удельный вес приходится на старшие возрастные группы. Максимально высокий удельный вес среди женщин других национальностей приходится на женщин возрастной группы 50−59 лет.

Среди казахов отмечается наиболее низкий удельный вес АГ 1 степени, равной 15,8%, среди русскоязычного населения и мужчин других национальностей распространенность равна 24%. Наиболее высокие показатели распространенности как среди казахов, так и среди русскоязычного населения приходится на возрастные группы 50−59 лет и старше, а среди других национальностей на возрастную группу 50−59 лет (45,5%).

Распространенность АГ 2 степени обладает определенной спецификой за счет более высокого удельного веса распространенности АГ среди русскоязычного населения и лиц других национальностей независимо от пола. Среди женщин наиболее высокий удельный вес АГ 2 степени независимо от принадлежности к этнической группе приходится на возрастную группу 70 лет и старше. В то же время среди казахов резкий подъем удельного веса уже отмечается с возрастной группы 40−49 лет (19,5%). Среди русскоязычного населения максимальный удельный вес приходится на возрастную группу 70 лет и старше, а среди других национальностей на возрастную группу 40−49 лет (22,2%) и 60−69 лет (25%).

Распространенность АГ 3 степени наиболее характерна для русскоязычных женщин (10,3%) и женщин других национальностей (7,9%), причем наиболее высокие цифры приходятся на возрастную группу 70 лет и старше среди женщин других национальностей (44,4%). Максимально наиболее высокие цифры среди казашек приходятся на возрастную группу 60−69 лет и составляют 18,5%, а среди русскоязычных женщин на возрастные группы 60−69 лет (19,7%) и 70 лет и старше (24,2%).

Среди мужчин АГ 3 степени наиболее характерно для других национальностей (7,4%), русскоязычных (4,8%) и наименее для казахов (2,7%). Среди лиц других национальностей отмечается отчетливо выраженные пики в распространенности АГ 3 степени соответствующих возрастным группам 30−39 лет (12,5%), 50−59 лет (18,2%) и 70 лет и старше (33,3%). Среди казахов и русскоязычных мужчин отмечается постепенное нарастание удельного веса АГ 3 степени, начиная с возрастной группы 40- 49 лет.

Проведенными нами исследованиями установлено, что независимо от этнических групп распространенность ИСАГ характерна для старших возрастных групп, однако наибольший удельный вес приходится на русскоязычное население (7,2%) и казашек (5%). В то же время среди мужской субпопуляции отмечается обратная зависимость с преобладанием ИСАГ среди русскоязычных женщин (7,5%) и женщин других национальностей (7,4%), в то время как среди казашек показатель не превышает 2%. Пик подъема ИСАГ среди казахов приходится на возрастные группы 40−49 лет, а среди русскоязычных мужчин с возрастной группы 50−59 лет и старше.

При экстраполировании результатов выборочного исследования на генеральную совокупность (182 459 лиц в возрасте от 20 лет и старше) установлено, что согласно приведенным расчетам на территории г. Семипалатинска проживает (МчМ) от 66 074 до 79 188, больных АГ 1,2,3 степени и ИСАГ, что составляет от 36,02 до 43,4% населения.

Проведенный статистический анализ в отдельном разделе главы половозрастных особенностей распространенности АГ у больных СД 1 и 2 типа в соответствии с классификацией АГ выявил ряд особенностей. Так, нормальное АД у больных с СД 1 типа имело 47% мужчин и 36% женщин, при СД 2 типа — 24% мужчин и 16% женщин, т. е. при СД 2 типа отмечается почти двухкратное снижение числа больных с нормальным АД.

Оптимальное АД было характерно для 13% мужчин и 12% женщин при СД 1 типа и не превышало 1,3% у мужчин и 0,7% у женщин с СД 2 типа, т. е. оптимальное АД совершенно не характерно для больных СД 2 типа. Возрастные градации указывают на ступенчатый тип снижения показателя АД, независимо от типа СД, однако максимальная доля приходится на возрастную группу 20−29 лет, особенно при СД 2 типа.

Оценивая половозрастные особенности распределения АГ при различных типах СД, выявлено, что у мужчин при СД 1 типа АГ 1 степени составляет 14,6%, при СД 2 типа — 18,1%, при р >0,05. АГ 2 степени при СД 2 типа в 2 раза и при АГ 3 степени в 4,7 раза превышает значения при СД 1 типа. ИСАГ отмечается в пределах 15,4% при СД 2 типа и 8,8% при СД 1 типа. Тем самым видно, что для мужчин с СД 2 типа более характерно наличие умеренной, тяжелой и изолированной артериальной гипертензии.

Среди женщин также характерно превышение АГ при СД 2 типа, причем при мягкой и умеренной АГ — на 5−6% и тяжелой в 3,1 раза. ИСАГ характерна как для 1, так и 2 типа СД. Возрастные градации указывают на значительный рост умеренной и тяжелой АГ при СД 2 типа, уже начиная с возрастной группы 30−39 лет.

Таким образом, представленные данные указывают на характерную особенность СД 2 типа — это сочетанность диабета с умеренной и тяжелой артериальной гипертензией в средних и старших возрастных группах, независимо от пола.

При оценке структуры АГ выявлено, что у 60% мужчин, больных СД 1 типа, отмечается наличие оптимального и нормального артериального давления (13% и 47% соответственно). Наличие оптимального и нормального АД среди больных СД 2 типа отмечено только у 25% мужчин. Практически не выявлено различий среди больных СД 1 типа и СД 2 типа по показателю АГ 1 степени.

Наличие умеренной, тяжелой и изолированной АГ характерно для мужчин, больных СД 2 типа, причем показатель тяжелой АГ среди мужчин, больных СД 2 типа, в 4,6 раза превышает аналогичный показатель среди мужчин, больных СД 1 типа.

Среди женщин также отмечается превышение в 2,7 раза показателей оптимального и нормального давления среди больных СД 1 типа. 47% женщин, больных СД 1 типа, имеют оптимальное и нормальное АД, среди больных СД 2 типа данный показатель отмечен только у 17% женщин.

Наличие АГ характерно для женщин, больных СД 2 типа. Показатели мягкой, умеренной и изолированной АГ практически в 1,5 раза превышают аналогичные показатели среди больных СД 1 типа и в 3 раза — по показателю тяжелой АГ.

Таким образом, проведенный анализ выявил, что для больных СД 2 типа характерно наличие АГ, особенно 3 степени, независимо от пола. Проведенный регрессионный анализ выявил, что для мужчин больных СД 1 типа, характерен гирляндообразный тип распределения с максимумом, приходящимся на возрастную группу 60−69 лет. Для данного типа характерна общность распространенности АГ 3 степени во всех возрастных группах, за исключением возрастной группы 60−69 лет, и независимо от степени АГ в возрастной группе 20−29 лет. Среди женщин, больных СД 1 типа, отмечается наличие несколько иной закономерности, согласно которой для умеренной АГ характерно выпадающее значение старших возрастных групп и общность значений в возрастных группах 40−49, 50−59 и 60−69 лет при тяжелой АГ. Иерархия распределения признаков имеет несколько иные значения, чем у мужчин, как при оценке степени АГ, так и ранжировке возрастных групп. Возрастные группы 20−29 и 30−39 лет имеют отдельные модули, не связанные с основной возрастной когортой. Обращает на себя внимание сочетанность распространенности тяжелой АГ и ИСАГ в возрастной группе 30−39 лет и статистическую общность в значениях распространенности мягкой и тяжелой АГ в возрастной группе 70 лет и старше.

Несколько иная закономерность выявлена при оценке СД 2 типа. Так, иерархическая зависимость у мужчин, больных СД 2 типа, носит поступательно-ступенчатый характер с возрастанием показателей АГ по мере увеличения возрастных градаций. Наиболее высокие показатели отмечены в старших возрастных группах.

При кластеризации признаков выявлено, что ранг АГ носит непоступательный характер. Наиболее высокие значения приходятся на умеренную АГ в возрастной группе 50−59 лет на фоне сочетанности показателей тяжелой АГ и ИСАГ в возрастной группе 40−49 лет и аналогичной сочетанности умеренной АГ и ИСАГ в возрастной группе 30−39 лет. Отсутствие однородности по остальным показателям является характерным для различных возрастных групп при СД 2 типа. Таким образом видно, что для мужчин с СД 2 типа характерна статистическая доминанта тяжелой и умеренной АГ в средней и старшей возрастной группе.

Для женщин, больных СД 2 типа, также характерен поступательно-ступенчатый тип регрессии с «подошвой» в виде возрастных групп 20−29 и 30−39 лет, где имеет место лишь мягкая и умеренная АГ. Отмеченное подтверждается результатами кластеризации, указывающими на ряд общих черт, характерных для мягкой АГ в старших возрастных группах. При тяжелой АГ (стоящая на втором ранговом месте) имеются общие возрастные показатели, характерные для старших возрастных групп. Диапазон 50−59, 60−69 лет характерен для умеренной АГ. В одном диапазоне 20−29, 40−49 лет находятся показатели умеренной АГ и ИСАГ.

Таким образом, для старших возрастных групп характерно наличие тяжелой и умеренной АГ.

При проведении сравнительного межгендерного регрессионного анализа выявлено, что на границе коридора Гаусса в нижнем диапазоне находятся возрастные показатели 30−39 и 40−49 лет среди мужчин. Остальные показатели находятся в зоне коридора Гаусса, что указывает на их статистическую однородность.

Значимость различий по показателю Стьюдента с учетом поправки Бонферрони выявлена при осуществлении корреляционного анализа, согласно которому значимые различия имеются лишь при оценке умеренной АГ у мужчин и тяжелой АГ среди женщин. Наиболее значимые различия выявлены независимо от пола при оценке нормальных величин АД.

Установлено, что не при одном типе СД, независимо от пола, показатели распространенности АГ не находятся в корреляционной зависимости от показателей ожирения. Уровень распространенности АГ имеет отчетливо выраженные популяционные особенности.

Взаимосвязь между половозрастными характеристиками распространенности артериальной гипертензии и ожирением имеет свои особенности. Так, при СД 1 типа отмечается рост АГ, начиная с возрастной группы 40−49 лет независимо от пола, при СД 2 типа — у мужчин, начиная с возрастной группы 40−49 лет, а среди женщин — с возрастной группы 50−59 лет. Темпы роста более выражены при СД 1 типа.

Максимальное значение АГ, независимо от типа СД, носит популяционный характер и достигает в возрастной группе в 70 лет и старше 90%, независимо от пола.

Ожирение имеет несколько иные тенденции в зависимости от пола и типа СД. Так, при СД 1 типа среди мужчин распространенность находится в диапазоне 10−20% с максимумом, приходящимся на возрастную группу 60−69 лет. При СД 2 типа диапазон несколько увеличен и составляет от 30 до 50% с максимумом приходящимся на возрастную группу 40−49 лет. Среди женщин при СД 1 типа максимум распределения приходится на возрастные группы 50−59 лет и старше и достигает максимальных величин 33% в возрастной группе 70 лет и старше. При СД 2 типа отмечается снижение показателя после достижения его максимума в возрастной группе 30−39 лет, равного 72%. Отмеченная закономерность подтверждается результатами корреляционного анализа, согласно которому отмечена прямая высокая зависимость, независимо от пола при СД 1 типа и полное отсутствие зависимости, независимо от пола при СД 2 типа. Так, показатель r= 0,773 среди мужчин и 0,983 среди женщин при СД 1 типа и r = -0,07 и -0,047 соответственно среди мужчин и женщин при СД 2 типа. Тем самым доказано, что показатели ожирения и формирования АГ имеют разные патогенетические механизмы при СД 2 типа и общие при СД 1 типа.

Таким образом, проведенный анализ выявил ряд закономерностей, указывающий на высокий уровень зависимости АГ от типа СД и от этнической группы.

Глава 4 посвящена половозрастной и этнической характеристике распространенности антропометрических факторов риска. Методом экстраполирования результатов выборочного исследования на генеральную совокупность показано, что среди населения Восточного Казахстана проживает (МчМ) от 13 609 до 21 306 женщин с ожирением 1−3 степени, что на порядок ниже числа больных с АГ 1−3 степени и ИСАГ и от 7214 до 15 362 мужчин с ожирением 1−3 степени, что в 2 раза меньше числа больных АГ 1−3 степени. Отмеченное подтверждает, что в распространенности ожирения среди населения Восточного Казахстана имеются свои этнические особенности, не связанные патогенетической цепочкой с распространенностью АГ и СД.

Таблица 3. Характеристика распространенности избыточной массы тела в популяции, в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста (%)

Проведенный межэтнический анализ распространенности ИМТ (табл. 3) выявил достоверно значимые статистические различия только среди мужской субпопуляции. Так, средний показатель ИМТ у казахов составил 35,2%, а у русскоязычных мужчин — 43,2%, а у женщин- 27,6 и 28,3%, соответственно у казашек и русскоязычных. Максимальные значения ИМТ среди мужчин у казахов выявлены в возрастных группах 50−59 и 60−69 лет (соответственно 45,9 и 43,8%), а русскоязычных — в группах 40−49 и 70 лет и старше (соответственно 50,9 и 54,3%).

Наиболее существенные достоверные различия обнаружены в старшей возрастной группе, где отмечено превалирование ИМТ среди русскоязычных мужчин более чем 2 раза по отношению к казахам (соответственно 54,3 и 25,0%) и в возрастной группе 40−49 лет, где распространенность искомого показателя составила 50,9 и 39,0%, соответственно у русскоязычных и казахов. Максимальные значения рассматриваемого показателя у женщин, причем в обеих этнических группах, отмечены в возрастной когорте 50−59 лет (соответственно 39,1 и 44,1%).

Достоверные различия обнаружены в группе 20−29 лет, где ИМТ доминировала у казашек по отношению к русскоязычным женщинам (соответственно 12,2 и 6,3%) и в группе 40−49 лет, где установлено статистически достоверное доминирование искомого показателя у русскоязычных женщин по отношению к казашкам (соответственно 32,9 и 25,0%).

Проведенный нами межэтнический анализ распространенности ожирения у населения (табл. 4) выявил определенные закономерности и особенности. Так, у мужчин различия были минимальными. Показатель распространенности ожирения составил у казахов 12,2%, а у русскоязычных — 12,9%. Тогда как у женщин различия были статистически достоверны и при этом распространенность ожирения у них составила 20,4 и 26,6%, соответственно у казашек и русскоязычных респондентов. Анализ внутри возрастных когорт выявил максимальные значения распространенности ожирения у мужчин казахской субпопуляции в группе 50−59, а у русскоязычных — в возрастной когорте 60−69 лет (соответственно 24,3 и 27,5%).

Таблица 4. Характеристика распространенности ожирения в популяции, в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста (%)

Статистически достоверные различия с превалированием ожирения у казахов по отношению к русскоязычным выявлены в группах 40−49 и 50−59 лет. Различия в них составили, соответственно 13 и 6%. В остальных возрастных группах зарегистрировано статистически достоверное превалирование распространенности ожирения среди русскоязычных мужчин по отношению к казахам. Обращает на себя внимание старшая возрастная группа, где ожирение отмечено только у русскоязычных мужчин. Максимальное значение распространенности ожирения у казашек выявлены в старшей возрастной группе, а у русскоязычных женщин — в возрасте 60−69 лет (соответственно 40 и 47,6%).

Необходимо отметить достоверное превалирование искомого показателя у казашек по отношению к женщинам русскоязычной субпопуляции в единственной возрастной группе 30−39 лет (соответственно 12,5 и 9,5%). В то же время, доминирование распространенности ожирения у русскоязычных женщин по отношению к казашкам, отмечено в группах 20−29, 40−49 и 60−69 лет. Так, в последней указанной группе распространенность искомого показателя выявила наиболее выраженные различия — 47,6 и 22,2%, соответственно у русскоязычных и казашек.

Межэтнический анализ распространенности абдоминального ожирения по индексу От/Об (табл.5) выявил некоторое превалирование искомого показателя среди казахского населения по отношению к русскоязычным. Так фактор абдоминального ожирения составил соответственно у мужчин 19,1 и 18,0%, а женщин — 40,0 и 33,3%. Максимальные значения распространенности рассматриваемого показателя среди мужчин казахской субпопуляции выявлены в группе 50−59, а у русскоязычных — в группе 60−69 лет (соответственно 26,3 и 33,3%). Обращает на себя внимание в мужской части населения преобладание абдоминального ожирения в первых 4-х возрастных когортах у казахов. Причем в группах 20−29, 30−39 и 50−59 лет данные различия являются статистически достоверными.

Таблица 5. Характеристика распространенности индекса От/Об в популяции, в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста (%)

Максимальное значение искомого показателя, среди женщин обеих этнических групп, выявлено в старшей возрастной когорте (73,3 и 60%, соответственно у казашек и русскоязычных). Необходимо отметить, что если среди русскоязычных женщин по отношению к казашкам выявлено статистически достоверное превалирование абдоминального ожирения в группе 20−29 лет, то в остальных возрастных когортах доминировали казашки. При этом в группах 30−39 и 50−59 лет указанные различия статистически достоверны.

При оценке этнических особенностей распределения ИМТ среди больных АГ и группы сравнения в соответствии с классификацией ВОЗ установлено, что среди казахов, больных АГ более характерен показатель предожирения и ожирения всех трех степеней, а для группы сравнения — нормальная масса тела. Различия по отмеченным показателям достигают двукратной величины. Так, если нормальная масса тела в группе больных АГ составляет 28,4%, то в группе сравнения она достигает 42,3%.

Ожирение первой степени более характерно для больных АГ в соотношении 5,5% - группа больных АГ и 2,25% в группе сравнения. Ожирение второй и третьей степени составляет соответственно 0,92% и 0,37% в группе сравнения.

Для казашек характерна та же структура ИМТ, как и для лиц мужского пола. Однако для женщин в группе сравнения более характерно наличие дефицита массы тела и нормальная масса тела. Так, для женщин, больных АГ, дефицит массы тела составляет 1,83%, а в группе сравнения 6,37%. Соответственно нормальная масса тела составила 33% в группе больных АГ, и 65,5% в группе сравнения. Незначительно от мужчин отличается и показатель предожирения, равный соответственно 29,4% и 19,5%. Наиболее значительные отличия от мужской субпопуляции отмечены по показателям ожирения. Так, среди больных АГ, показатель ожирения первой степени в три раза выше, чем в группе сравнения и равен соответственно 20,2% в группе больных АГ и 6,4% в группе сравнения. По показателю ожирения второй степени данные различия имеют максимальные значения и составляют 10% в группе больных АГ и 1,9% в группе сравнения. Та же пропорция соблюдается и при оценке ожирения третьей степени. Так, в группе больных АГ ожирение третьей степени равно 5,5%, а в группе сравнения 0,37%.

Среди русскоязычных мужчин наблюдается та же тенденция. Однако, среди них несколько ниже по сравнению с казахами показатель нормальной массы тела, равный 19,72% и практически по всем показателям выше, чем у казахов.

Показатель предожирения идентичен как в группе больных АГ, так и в группе сравнения и составляет в пределах 28% (среди казахов 32%). Ожирение первой степени более выражено в группе больных АГ (10,8%), а в группе сравнения -6,31%. Величина данного показателя среди казахов не превышает 5%. Ожирение второй степени так же более характерно для больных АГ (2,82%, группа сравнения — 0,49%). Среди казахов данный показатель равен 0,92%. Ожирение третьей степени составляет в группе больных АГ 1,41%, в группе сравнения 0,49%. Среди казахов — 0,92%.

Таким образом, видно, что для русскоязычного населения (мужчин) более характерно наличие ожирения, особенно первой и второй степени.

Среди русскоязычных женщин отмечается выраженность показателя предожирения и ожирения первой степени. Однако различия между данными показателями в группе казашек, больных АГ, и русскоязычных женщин незначительны. Показатель ожирения второй степени составляет среди русскоязычных женщин, больных АГ, 7,4%, среди казашек 10%. Ожирение третьей степени соответственно 2,8% и 5,5% среди казашек. Таким образом, этнические особенности выражены не достаточно.

Среди мужчин других национальностей, больных АГ, можно отметить более выраженные значения показателя ожирения всех трех степеней, наиболее выраженных по показателю ожирения первой степени, равного 12,8%. Та же закономерность отмечается и среди женщин, причем показатель предожирения среди них составил 41%, ожирение первой степени 15,4%, ожирение второй степени 12,8%. Тем самым видно, что женщины других национальностей, больных АГ, имеют отчетливо выраженные признаки морбидного ожирения, не встречающегося как среди коренного, так и русскоязычного населения.

Проведенный в соответствии с классификацией ожирения статистический анализ половозрастных особенностей распространенности ожирения среди больных с различным типом сахарного диабета выявил, что наиболее выражен дефицит массы тела при СД 1 типа и, независимо от пола, в среднем он составляет в пределах 3% (3,3% у мужчин и 2,7% у женщин). При СД 2 типа дефицит массы тела не превышает 0,15% (рис. 48−51). Также. независимо от пола, дефицит массы тела характерен для младших возрастных групп.

Распределение нормальной массы тела имеет четко выраженную возрастную зависимость с тенденцией к снижению по мере увеличения возрастных градаций независимо от пола при СД 1 типа. Если в среднем 60% мужчин и 43% женщин имеют нормальную массу тела при СД 1 типа, то при СД 2 типа всего 18% мужчин и 13% женщин имеют нормальную массу тела. Причем максимум распределения приходится на возрастную группу 20−29, 30−39 лет у мужчин и 20−29 лет среди женщин. Так, средний показатель предожирения среди мужчин с СД 1 типа равен 25,5%, среди женщин того же типа — 34,1%. Среди больных с СД 2 типа распространенность предожирения в среднем значительно выше и составляет соответственно 43,5% и 37,0%. Возрастные особенности имеют отчетливо выраженный характер, причем стартовые показатели значительно выше при СД 2 типа, независимо от пола. Наиболее высокие значения приходятся на старшие возрастные группы, независимо от пола и типа СД.

Первая степень ожирения так же наименее выражена среди мужчин с СД 1 типа (7%). При СД 2 типа распространенность ожирения 1 степени вырастает в 3,7 раза и составляет 26,1%. Среди женщин данный показатель равен соответственно 16,0 и 30,5%, т. е. тип СД имеет значение при оценке ожирения.

Ожирение 2 степени более характерно для СД 2 типа, причем наиболее высокие показатели отмечены среди женской субпопуляции. Если средняя распространенность среди женщин с СД 1 типа превышает данный показатель среди мужчин в 2,4 раза, то при 2 типе он в пределах 6 раз выше, чем при 1 типе. Наиболее высокие показатели распространенности отмечены в возрастной группе 30−39 лет среди женщин, больных СД 2 типа и независимо от гендерных особенностей в возрастных группах 40−49 лет и старше при СД 2 типа. Тем самым видно, что для СД 2 типа ожирение 2 степени является типичным.

Ожирение 3 степени распространено среди больных с СД 2 типа в пределах 2,6 среди мужчин и 6,3% среди женщин. Наиболее высокие показатели, независимо от пола, отмечены, начиная с возрастной группы 30−39 лет.

Таким образом, ожирение 3 степени носит популяционный характер среди больных с СД 2 типа, независимо от пола, начиная с возрастной группы 30−39 лет, и эпизодический характер для больных с СД 1 типа.

Анализируя структуру распределения индекса массы тела, можно отметить, что дефицит массы тела наблюдается только среди больных СД 1 типа и имеет одинаковые значения, независимо от гендерных различий. Нормальную массу тела имеют 63% мужчин, больных СД 1 типа, что в 3,4 раза превышает аналогичный показатель среди мужчин, больных СД 2 типа. Предожирение распространено в пределах 25% среди мужчин, больных СД 1 типа, и 43% больных СД 2 типа. Ожирение 1 степени в 3,7 раза превалирует среди больных СД 2 типа, ожирение 2 степени — в 7,8 раз, а ожирение 3 степени характерно только для мужчин, больных СД 2 типа. Нормальную массу тела имеют почти половина женщин, больных СД 1 типа, и лишь 13,3% больных СД 2 типа. Не выявлено различий по показателю предожирения, которое характерно для трети больных СД женщин, независимо от типа диабета. Ожирение 1 степени регистрируется среди 30% женщин, больных СД 2 типа, и 16% больных с СД 1 типа. Ожирение 2 и 3 степени также характерно для женщин, больных СД 2 типа. Превышение составляет 4 и 6 раз соответственно.

Таким образом, проведенный анализ половозрастных особенностей распространенности ожирения среди больных СД 1 и 2 типа выявил высокую зависимость распространенности ожирения 2 и 3 степени от типа СД. Наибольшую распространенность ожирение 2 и 3 степени имеют мужчины и женщины с СД 2 типа в возрасте 30−39 лет и старше, причем среди женщин данный показатель в несколько раз выше, чем у мужчин, что указывает на гормональный механизм формирования данных типов ожирения, сочетанный с инсулинрезистентностью.

Для оценки относительных рисков возможности сочетания ожирения и АГ с учетом этнических особенностей нами проведены расчеты, указывающие, что наиболее значительные риски в мужской субпопуляции отмечены среди казахов и русскоязычных по показателям предожирения, ожирения первой и второй степени. В то же время ожирение первой степени имеет самые высокие риски среди мужчин других национальностей (6,07). Среди женщин наиболее высокие риски отмечены практически по всем показателям ИМТ, достигающих максимума среди казашек по показателю ожирения первой степени (4,28), ожирения второй степени (8,43) и третьей степени (25,14). Среди русскоязычных женщин наиболее высокий показатель отмечен по показателю ожирения третьей степени (10,5), среди женщин других национальностей по показателю предожирения (4,7) и ожирения первой степени (3,3).

Таким образом, относительные риски разной интенсивности указывают на сочетание ожирения и АГ с учетом этнических особенностей.

При введении в статистический анализ показателя отношения шансов (Ош) установлено, что в мужской субпопуляции наиболее выражены шансы сочетания АГ и ожирения =4,17 (ДИ 1,4−12,88) у казахов, 4,63 (ДИ 2,23−9,59) — среди русскоязычных и 6,22 (ДИ 1,06−36,57) среди мужчин других национальностей. Возможность предожирения наиболее характерна для русскоязычного населения Ош = 2,13 (ДИ 1,27−3,58) и казахов — Ош= 2,06 (ДИ 1,16−3,65) и крайне незначителен среди других национальностей (Ош =1,13 при ДИ 0,32—3,95).

Таким образом, приведенные данные указывают, что наиболее подвержены предожирению русскоязычное население, больное АГ, а ожирению наименее казахи. Лица других национальностей имеют наиболее высокие шансы сочетания ожирения и АГ.

В мужской субпопуляции величина достоверности полученных данных значительно превышала параметры заложенные в формулу расчета (р<0,05).

При оценки отношения шансов сочетания АГ и предожирения среди женской субпопуляции выявлено, что предожирение наиболее характерно для женщин других национальностей, среди которых Ош = 9,6 при ДИ 2,9−31,81. Для казашек и русскоязычной части женского населения отношение шансов находится в одном статистическом диапазоне и равно соответственно 2,99 при ДИ 1,7−5,28 и 2,89 при ДИ 1,79−4,67.

Показатель Ош возможности ожирения у женщин, больных АГ, наиболее выражен у казашек (Ош=8,2 при ДИ 4,4−15,4), затем женщин других национальностей (Ош=6,0 при ДИ 1,85−19,48) и наименее среди русскоязычных женщин (Ош = 5,2 при ДИ 3,03−8,76).

В женской субпопуляции величина достоверности полученных данных также значительно превышала параметры заложенные в формулу расчета (р<0,05).

Таким образом, полученные данные указывают, что для женской субпопуляции наиболее характерно наличия высоких шансов сочетания предожирения и АГ (женщины иных национальностей) и ожирения у казашек, больных АГ.

Величина относительного риска (ОР) среди больных сахарным диабетом с АГ 1 степени имеет равнозначные величины независимо от пола при СД 1 типа. При СД 2 типа величина риска вырастает в 2 раза и имеет наиболее высокие значения у женщин с СД 2 типа. Начиная с умеренной формы АГ, отмечается наличие гендерных различий. Так, при СД 1 типа величина Ор у женщин в 1,8 раза выше, чем у мужчин; при СД 2 типа — в 3 раза и достигает максимума у женщин при СД 2 типа (ОР=2,53). Подобная тенденция сохраняется и при тяжелой форме АГ. Однако при данной форме АГ величина ОР достигает значений 2,9. Наиболее высокие показатели относительного риска выявлены при ИСАГ с достижением максимальных величин у женщин с СД 2 типа (ОР=3,9).

Индекс частоты относительного риска зависит от типа СД. Так, более высокие показатели ОР встречаются при 1 типе СД у женщин независимо от степени АГ. При 2 типе СД только при ИСАГ частота ОР в 2 раза превышает частоту ОР у мужчин.

Таким образом, приведенные данные указывают на высокий уровень относительного риска при 2, 3 степени АГ и ИСАГ характерного для женской субпопуляции среди больных СД 2 типа.

Рассматривая значения относительных рисков при различных градациях ИМТ нами выявлено, что дефицит массы тела характерен лишь для мужчин, больных СД 1 типа, предожирение — для больных СД 2 типа, независимо от пола. Относительный риск при ожирении 1 степени среди больных СД 1 типа более выражен у женщин (ОР =0,8), что, однако в 2 раза превышает показатель среди мужчин (ОР =0,46). При ожирении 2 и 3 степени отмечается значительный рост показателя относительных рисков независимо от пола у больных СД 2 типа. Причем величина различий достигает 5−8 раз.

При оценке значений относительных рисков с учетом пола выявлено, что среди мужчин риски значительно выше, чем среди женщин особенно при как дефиците массы тела, так и при ожирении 1 и 2 степени.

Таким образом, приведенные данные указывают на наличие выраженного относительного риска ожирения 2 и 3 степени у больных СД 2 типа независимо от пола. Также отмечена высокая степень относительного риска среди женщин при ИСАГ.

Представленные данные обуславливают необходимость пересмотра протокола ведения больных с АГ 2,3 степенью и ИСАГ у больных с ожирением 2 и 3 степени и перевод их на лечение в специализированные центры, сочетающие в себе технологии лечения не только кардиологического, но и эндокринологического и хирургического профилей.

Глава 5 посвящена половозрастной и этнической характеристике распространенности поведенческих факторов риска АГ.

Проведенный сравнительный анализ физической активности среди больных АГ с учетом половозрастных градаций показал, что доля лиц с низкой физической активностью в группе больных АГ больше, чем в группе сравнения как мужчин, так и, особенно, у женщин. Так, если у мужчин 47,1% больных АГ имеет низкую физическую активность, то в группе сравнения доля таких лиц достигает 44,1%, а у женщин — соответственно 43,6 и 32,4%. Независимо от гендерной дифференциации, показатели распространенности низкой физической активности находятся практически в одном статистическом коридоре как в группе больных АГ, так и в группе сравнения. Исключением является старшая возрастная группа у женщин, где НФА имела место только у больных АГ и составила 57,1%.

Таким образом, необходимо отметить, что в обеих гендерных группах статистически значимых различий по сравнению с группой сравнения не выявлено (р>0,05). Все выше изложенное указывает на низкую информативность данного показателя для прогнозирования возможности развития мозгового инсульта, как осложнения АГ, за исключением старшей возрастной группы у женщин.

Таблица 6. Характеристика распространенности низкой физической активности в популяции, в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста (%)

Сравнительный анализ распространенности НФА среди казахского и русскоязычного населения (табл. 6) выявил определенные особенности. Так, у мужчин показатель НФА составил 26,3 и 24,3% у респондентов казахской и русскоязычной этнических групп. В то же время, среди женщин различия были более значимыми и составили 25,4 и 20,2%, соответственно у казашек и русскоязычных. Анализ внутри возрастных когорт выявил также некоторые закономерности. Так, максимальное значение распространенности НФА среди мужчин казахской субпопуляции отмечено в старшей возрастной группе, а у русскоязычных — в группе 60−69 лет (50,0 и 34,3%). У мужчин казахской субпопуляции выявлено преобладание НФА по отношению к русскоязычным в группе 50−59 лет (22,9 и 17,3% соответственно) и, особенно, в старшей возрастной когорте (соответственно 50,0 и 28,1%). У русскоязычных мужчин отмечено достоверное, более чем в 2 раза, превалирование искомого показателя по отношению к казахам в возрастной группе 30−39 лет (соответственно 23,6 и 11,4%). Максимальное значение частоты НФА у казашек выявлено, также как и у мужчин данной этнической группы, в старшей возрастной группе (50%). У русскоязычных женщин пиковое значение распространенности искомого показателя отмечено в возрастной группе 50−59 лет (30,5%). Необходимо отметить, что у женщин казахской субпопуляции распространенность НФА в возрастных группах 30−39 и 70 лет и старше более чем в 2 раза превысила таковую по отношению к русскоязычным женщинам. В то же время у русскоязычных женщин статистически достоверно выявлено преобладание частоты искомого показателя по отношению к казашкам в возрастной группе 40−49 лет (соответственно 22,1 и 16,3%).

Результаты анкетирования респондентов, в соответствии со стандартной анкетой — опросником, показали, что употребление алкогольных напитков не менее одного раза в течение последнего года у мужчин, как в группе больных АГ, так и в группе сравнения было практически идентичным и составило, соответственно 75,1 и 75,5%. В то же время у женщин подобный показатель был в целом менее выраженным, чем у мужчин и составил 67% у больных АГ и 60% - в группе сравнения. Как среди мужчин, так и, особенно, среди женщин имеется отчетливая динамика снижения частоты потребления алкогольных напитков по мере увеличения возрастного интервала. Частота употребления алкогольных напитков среди мужчин независимо от возраста не имеет статистически значимых различий среди группы сравнения и больных АГ. В женской субпопуляции статистические различия отмечены лишь у больных АГ в возрасте 60−69 и 70 лет и старше лет по отношению к группе больных АГ 50−59 лет (33,3 и 31,0% против 75,8% соответственно). Причем, если у женщин в группе 60−69 лет искомый показатель у больных АГ был более чем 1,5 раза ниже, чем в группе сравнения в той же возрастной когорте, то у респондентов с АГ в старшей возрастной группе, наоборот, аналогичный показатель оказался в 2 раза выше по отношению к группе сравнения. При анализе положительных ответов на вопрос «Употребляли ли Вы алкогольные напитки в прошлом?» значимых различий среди всех мужчин между больными АГ и группой сравнения не выявлено (63,8 и 66% соответственно). У женщин различие было более существенным, хотя также недостоверным (p > 0,05). Так, у больных АГ искомый показатель составил 58,4% против 49,4% в группе сравнения.

Анализ внутри возрастных когорт выявил наиболее выраженные различия у мужчин в группе 70 лет и старше, где у больных АГ употребление алкоголя в прошлом отмечено у 83,8% против 64,7% в контрольной группе. В женской субпопуляции доля лиц ранее употреблявших алкогольные напитки среди больных АГ по отношению к группе сравнения наиболее существенно превалирует в группах 30−39, 40−49 лет и, особенно, в старшей возрастной группе. Указанные отличия, отраженные в воспоминаниях об употреблении алкоголя в прошлом, оказались наиболее характерными для больных АГ женской субпопуляции.

Анализируя ответы, полученные от респондентов, на вопрос «Почему Вы прекратили употреблять алкогольные напитки?» было установлено, что наиболее важной причиной отказа от алкоголя у мужчин является принятие самостоятельного решения и наличие заболевания. Причем принятие самостоятельного решения оказалось более свойственно респондентам из группы сравнения (12,1% против 7,2% больных АГ).

Наличие заболевания побудило прекратить прием алкоголя, начиная, исключительно, с возраста 50 лет и старше и составило в среднем 6,3% и 3,3% соответственно в группе больных АГ и в группе сравнения. Тогда как рекомендациям медицинских работников прислушалось только 2,9% больных АГ и 2,8% респондентов группы сравнения. Необходимо отметить, что если в первых 3-х возрастных когортах отказ от алкоголя обусловлен в основном принятием самостоятельного решения, то к голосу медицинских работников, в связи с наличием заболевания, начинают прислушиваться только в группах 50 лет и старше. Советам близких следуют лишь 0,9% больных АГ и 0,5% - из группы сравнения. Причем советы близких являются решающими для больных АГ в возрастных группах 40−49 и 70 лет и старше (2,4 и 2,7% соответственно) и респондентов из группы сравнения в возрасте 30−39 лет (2,9%).

Анализ ответов среди больных АГ женской субпопуляции также убедительно продемонстрировал, причем в большей мере, чем у мужчин, самостоятельность в принятии решения, обусловившим отказ от употребления алкоголя (12,0%). Причем данный ответ доминировал практически во всех возрастных когортах. На втором месте по значимости, так же, как и в мужской субпопуляции, оказался факт наличия заболевания. В отличие от мужчин на него, за исключением группы 20−29 лет, ссылались больные АГ во всех остальных когортах, что в среднем составило 4,9%. Советами медицинских работников воспользовались только 1,5% больных АГ и 0,5% респондентов из группы сравнения. Женщины с АГ, в отличие от мужчин, воспользовались рекомендациями медработников в возрастной группе 20−29 и 40−49 лет (3,3 и 2,1% соответственно). Советы близких стали поводом для прекращения приема алкоголя среди женщин у 0,7% больных АГ и 0,2% респондентов группы сравнения. Причем близкие «помогли» отказаться от алкоголя больным АГ исключительно в одной группе — 40−49 лет.

Таким образом, поводом для отказа от употребления алкоголя в основном, как среди мужчин, так и среди женщин является принятие самостоятельного решения и наличие заболевания. Медицинские работники крайне неактивно влияют на нейтрализацию данного фактора риска.

Анализируя частоту употребления алкогольных напитков нами установлено, что каждый день или почти каждый день 2,0% мужчин и 0,3% женщин, больных АГ, употребляют алкогольные напитки. Причем возрастная градация данного признака указывает на то, что в группах 40−49, 50−59 и 60−69 лет она составляла 2−2,5%, а в старшей возрастной группе — 5,4% мужчин, больных АГ, ежедневно употребляющих алкоголь. У женщин, больных АГ, этот показатель является максимальным в группе 50−59 лет (2,0%). В то же время, среди всех респондентов группы сравнения, ежедневное потребление алкоголя составляет всего 1,1% у мужчин и 0,1% у женщин. Причем данная частота употребления спиртных напитков отмечена исключительно в группе 20−29 лет. При этом в указанной группе больные АГ отсутствовали. С частотой три или четыре раза в неделю 6,3% мужчин и 0,9% женщин больных АГ употребляют алкогольные напитки. Тогда как в группе сравнения с указанной частотой потребляют спиртные напитки 8,5% мужчин и 0,9% женщин.

Причем наиболее высокий удельный вес у больных АГ, как среди мужчин, так и женщин приходится на группу 20−29 лет, составляя соответственно 11,5 и 3,3%. Тогда как в группе сравнения данный показатель составляет 7,5 и 0,5% соответственно. Кроме того, доминирование рассматриваемого показателя среди больных АГ по отношению к группе сравнения у мужчин отмечено в группе 30−39 лет (7,1 и 4,9% соответственно), а у женщин — в группе 40−49 лет (2,1 и 1,1% соответственно).

В остальных возрастных когортах у мужчин потребление алкоголя с указанной частотой превалирует в группе сравнения с тенденцией к снижению искомого показателя при переходе в старшие возрастные группы. В то же время у женщин, как среди больных АГ, так и в группе сравнения, данный показатель в группах 50 лет и старше не отмечен.

Частота употребления алкоголя один или два раза в неделю в мужской субпопуляции, среди больных АГ, составила 16,7%, а в группе сравнения — 19,4%. При этом, указанная частота потребления алкоголя у больных АГ достоверно чаще, чем в группе сравнения, отмечалась в возрасте 40−49 лет с тенденцией к снижению в последующих старших возрастных когортах.

В группе сравнения частота анализируемого показателя по отношению к группе больных АГ достоверно чаще регистрировалась в возрасте 20−29 и 70 лет и старше.

Употребление алкоголя один или два раза в неделю в женской субпопуляции среди больных АГ составило 7,5%, а в группе сравнения — 6,2%. Обращает на себя внимание превалирование подобного показателя почти во всех группах у больных АГ по отношению к группе сравнения, за исключением возраста 50−59 лет. При этом наиболее достоверные различия отмечены в группах 30−39, 40−49 лет.

Среди женщин, больных АГ, также как и у мужчин, отмечается четкая тенденция к снижению искомого показателя в последующих более старших когортах, начиная с возраста 40−49 лет.

На вопрос «Употребляете ли Вы алкоголь один или два раза в месяц?» утвердительный ответ был получен от 27,2% мужчин и 19,6% женщин, больных АГ. При этом если у мужчин отмечено отсутствие статистически значимых различий с группой сравнения, то у женщин выявлено достоверное превалирование искомого показателя в группе сравнения. У мужчин, больных АГ, анализируемый показатель статистически достоверно преобладал по отношению к группе сравнения в возрасте 20−29 лет (42,3 и 20,9% соответственно), а в возрасте 60−69 и 70 лет и старше выявлено также достоверное доминирование подобного показателя в группе сравнения. В то же время в женской субпопуляции употребление алкоголя 1−2 раза в месяц было более характерным для респондентов группы сравнения. Причем статистически достоверные различия отмечены в возрастных декадах 30−39 и 40−49 лет.

Реже чем один раз в месяц употребляет алкоголь 14,6% мужчин и 25,2% женщин, больных АГ. Причем, статистически значимые различия в группе больных АГ и в группе сравнения независимо от половой дифференциации отсутствуют. Вместе с тем, среди больных АГ в мужской субпопуляции наиболее высокий удельный вес лиц употребляющих алкоголь приходится на возрастную группу 70 лет и старше, а у женщин — на группу 50−59 лет.

Таким образом, проведенный анализ выявил ряд гендерных особенностей и возрастных закономерностей данного поведенческого фактора риска АГ. Среди них можно выделить омоложение фактора риска и сопоставимость данных независимо от гендерных различий и отношения к АГ. Данный поведенческий фактор риска требует строго индивидуализированного подхода с учетом сочетанности с иными факторами риска.

Межэтнический анализ частоты употребления алкоголя выявил определенные закономерности.

Нами установлено, что если употребление алкогольных напитков мужчинами каждый день или почти каждый день (табл. 7) в значительной мере свойственно русскоязычным, чем казахам (соответственно 2,1 и 1,3%), то у женщин достоверных различий указанного показателя не выявлено (0,4 и 0,3%, соответственно у казашек и русскоязычных). Максимальные значения данного показателя у казахов отмечены в возрасте 50−59 лет, а у русскоязычных мужчин — в старшей возрастной группе (соответственно 2,6 и 4,3%). Анализ внутри возрастных групп обнаружил статистически достоверное преобладание искомого показателя у казахов по отношению к русскоязычным мужчинам в группах 30−39 и 50−59 лет. Тогда как в остальных группах, за исключением самой молодой, отмечено статистически достоверное преобладание подобного показателя среди мужчин русскоязычной субпопуляции по отношению к казахам. У женщин максимальные и единственные значения употребления алкоголя каждый день или почти каждый день у казашек отмечены в группе 50−59 лет, а у русскоязычных — 20−29 и 50−59 лет (2,2 и 1,0% соответственно).

Таблица 7. Характеристика частоты употребления алкоголя среди населения в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста по ответу «Каждый день или почти каждый день»

Употребление алкогольных напитков с частотой 3−4 раза в неделю, независимо от пола, оказалось в большей мере присуще респондентам русскоязычной субпопуляции, чем казахам (табл. 8). Причем выявленные различия оказались статистически достоверными и составили соответственно у мужчин 9,6 и 5,0%, а женщин — 0,9 и 0,4%.

Таблица 8. Характеристика частоты употребления алкоголя среди населения в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста по ответу «Три или четыре раза в неделю»

Максимальное значение искомого показателя у мужчин казахской субпопуляции отмечено в старшей возрастной группе (12,5%), а у русскоязычных — в группах 20−29 и 50−59 лет (13,5 и 13,3%, соответственно). При этом, достоверно значимое превалирование указанной частоты употребления алкоголя среди русскоязычных по отношению к казахам отмечено во всех группах, за исключением старшей возрастной группы.

Таблица 9. Характеристика частоты употребления алкоголя среди населения в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста по ответу «Один или два раза в неделю»

В последней группе подобный показатель почти в 6 раз превалировал у казахов по отношению к русскоязычным мужчинам (12,5 и 2,2%, соответственно). У казашек подобная частота употребления алкоголя отмечена только в первых 2-х возрастных группах, с максимальным значением в группе 20−29 лет (1,4%), а у русскоязычных женщин — в группах 40−49 и 30−39 лет, с преимущественным потреблением алкоголя с указанной частотой в последней группе (2,7%).

Анализ употребления алкогольных напитков с частотой один или два раза в день среди мужчин не выявил различий между казахами и русскоязычными респондентами (18,4 и 18,3% соответственно). Тогда как у женщин выявлены статистически достоверные различия с превалированием искомого показателя у русскоязычных по отношению к казашкам (6,8 и 4,5%, соответственно).

Максимальное значение данного показателя у казахов отмечено возрастной группе 30−39 лет (29,2%), а у русскоязычных мужчин — 40−49 лет (24,6%). Достоверно значимые различия, с превалированием указанной частоты приема алкоголя у казахов по отношению к русскоязычным мужчинам, обнаружены в группах 30−39 и 60−69 лет. Различия в указанных группах составили соответственно 7 и 8%. Подобный показатель доминировал у русскоязычных по отношению к казахам в возрастных группах 40−49 и 50−59 лет с различиями 10 и 5%, соответственно. У женщин максимальное значение исследуемого фактора у казашек отмечено в группе 50−59 лет (13,0%), а у русскоязычных — 40−49 лет (12,7%). Необходимо отметить, что у казашек указанная частота приема алкоголя зафиксирована только в первых 4-х группах, тогда как у русскоязычных женщин — во всех, без исключения, возрастных когортах. Статистически достоверные различия с преобладанием указанного показателя у казашек по отношению к русскоязычным женщинам выявлены только в одной возрастной группе 50−59 лет (13,0 и 8,8%), а у русскоязычных по отношению к казашкам — во всех остальных, за исключением возраста 30−39 лет.

Анализ употребления алкогольных напитков с частотой один или два раза в месяц, независимо от пола, не выявил статистически достоверных различий между рассматриваемыми этническими группами (табл. 10).

Таблица 10. Характеристика частоты употребления алкоголя среди населения в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста по ответу «Один или два раза в месяц»

Так, распространенность искомого показателя у мужчин составила 25,7 и 23,3%, а у женщин — 28,7 и 23,7% соответственно среди казахов и русскоязычных респондентов. Максимальное значение подобной частоты употребления алкоголя у мужчин казахской субпопуляции отмечено в группах 50−59 и 60−69 лет (34,2 и 33,3% соответственно), а у русскоязычных в возрасте 30−39 лет (31,0%). Статистически достоверные различия с преобладанием данного показателя у казахов по отношению к русскоязычным, отмечены в возрастных группах от 40−49, 50−59 и 60−69 лет. При этом наиболее выраженное различие выявлено в группе 60−69 лет (33,3 и 15,7%, соответственно у казахов и русскоязычных).

Максимальное значение подобного показателя у казашек выявлено в группе 40−49 и 50−59 лет (45 и 43,5%, соответственно), а у русскоязычных женщин — 30−39 лет (45,9%). В возрастных когортах 40−49 и 50−59 лет отмечено статистически достоверное превалирование искомого показателя у казашек по отношению к русскоязычным женщинам. При этом наиболее выраженные различия отмечены в возрасте 40−49 лет (45,0 и 22,8%, соответственно у казашек и русскоязычных женщин). Тогда как у русскоязычных женщин искомый показатель статистически достоверно преобладал по отношению к женщинам — респондентам казахской субпопуляции в возрастной группе 20−29 лет (соответственно 29,7 и 24,0%).

Таблица 11. Характеристика частоты употребления алкоголя среди населения в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста по ответу «Реже, чем один раз в месяц»

Употребление алкоголя реже, чем один раз в месяц (табл.11) среди мужской части населения выявлено у 17,9% казахов и 13,4% русскоязычных респондентов. У женщин различия носили статистически достоверный характер, с преобладанием искомого показателя у русскоязычных респондентов по отношению к казашкам (соответственно 28,3 и 19,3%). Максимальное значение данного показателя среди мужчин выявлено у казахов в старшей возрастной группе (37,5%), а у респондентов русскоязычной субпопуляции — в возрастной группе 60−69 лет (17,6%). Анализ внутри возрастных когорт выявил достоверное преобладание подобного показателя у казахов по отношению к русскоязычным респондентам в группах 20−29, 40−49 лет и, особенно, в старшей возрастной группе. Так, в последней группе искомый показатель почти в 3 раза превалировал среди казахов по отношению к русскоязычным (соответственно 37,5 и 13,0%). Максимальное значение рассматриваемого показателя у женщин выявлено у казашек в группе 20−29 лет (29,7%), а русскоязычных респондентов — в группе 40−49 лет (40,5%). Во всех возрастных когортах, за исключением самой молодой, отмечено статистически достоверное превалирование рассматриваемого показателя у женщин русскоязычной субпопуляции по отношению к казашкам. Так, наиболее выраженные различия выявлены в возрастных когортах 40−49 (соответственно 40,5 и 26,7%) и 60−69 лет (соответственно 25,6 и 11,1%).

При оценке сравнительной половозрастной и этнической характеристики отношения больных артериальной гипертензией к табакокурению выявлено, что независимо от пола, между больными АГ и группой сравнения статистически достоверных различий не выявлено. На вопрос «Курите ли Вы в настоящее время? «, ответ «Да» среди всех мужчин, был отмечен у 42,0 и 41,3%, соответственно больных АГ и респондентов из группы сравнения. Тогда как среди женщин, подобный ответ дали всего 7,0% больных АГ и 6,8% респондентов из группы сравнения. Вместе с тем, обращают на себя внимание некоторые особенности, выявленные внутри возрастных когорт. Так, в мужской субпопуляции максимум утвердительных ответов среди больных АГ выявлен в возрасте 40−49 лет (63,4 против 49,1% в группе сравнения). Подобный ответ также превалировал среди больных АГ по отношению к группе сравнения в возрастных декадах 20−29 и 50−59 лет. Различия в них составили, соответственно около 14% и 9%. В остальных возрастных когортах утвердительные ответы преобладали в группах сравнения.

Между тем, в женской субпопуляции максимум аналогичных ответов среди больных АГ отмечен в возрастной группе 20−29 лет (23,3 против 12,1% в группе сравнения). В остальных возрастных когортах регулярно курящие женщины доминировали, в основном, в группах сравнения. При этом, если в возрасте 60 лет и старше курящих среди больных АГ не оказалось, то в группе сравнения добавилась еще и группа респондентов в возрасте 70 лет и старше.

Анализ структуры ответа «Иногда» на вопрос «Курите ли Вы в настоящее время? «также не выявил статистически достоверных различий между больными АГ и группой сравнения, как у мужчин, так и женщин. Так, в мужской субпопуляции, на вопрос «Курите ли Вы в настоящее время? «, ответ «Иногда» отмечен у 3,0 и 3,2%, соответственно больных АГ и лиц группы сравнения. Тогда как среди женщин на этот вопрос дали подобный ответ 1,3% больных АГ и 6,8% респондентов из группы сравнения. Максимальные значения по анализируемому ответу у больных АГ, среди мужчин, выявлены в возрасте 30−39 лет (10,7% против 3,9% в группе сравнения), а у женщин — в возрасте 40−49 лет (4,2% против 2,2% в группе сравнения).

Анализ структуры ответа «Иногда» на вопрос «Курите ли Вы в настоящее время? «также не выявил статистически достоверных различий между больными АГ и группой сравнения, как у мужчин, так и женщин. Так в мужской субпопуляции, на вопрос «Курите ли Вы в настоящее время? «, ответ «Иногда» отмечен у 3,0 и 3,2%, соответственно больных АГ и лиц группы сравнения.

Тогда как среди женщин на этот вопрос дали подобный ответ 1,3% больных АГ и 6,8% респондентов из группы сравнения. Максимальные значения по анализируемому ответу у больных АГ, среди мужчин, выявлены в возрасте 30−39 лет (10,7% против 3,9% в группе сравнения), а у женщин — в возрасте 40−49 лет (4,2% против 2,2% в группе сравнения).

Анализ структуры утвердительного ответа на вопрос «Вы когда-нибудь в прошлом курили?» показал, что независимо от пола, между больными АГ и респондентами группы сравнения статистически достоверных различий не выявлено. Так, ответ «Да» на указанный вопрос отмечен у 52,2 и 53,1% соответственно больных АГ и респондентов из группы сравнения. Тогда как среди женщин, подобный ответ получен от 10,1% больных АГ и 11,4% респондентов из группы сравнения.

Максимальное значение искомого показателя у больных АГ в мужской субпопуляции выявлено в возрастной группе 50−59 лет (66,0% против 46,7% в группе сравнения), а в женской — в группе 20−29 лет (26,7% против 12,6% в группе сравнения).

Ответ «Иногда» на вопрос «Вы когда-нибудь в прошлом курили?» в мужской субпопуляции выявлен у 4,5% больных АГ и 6,2% респондентов из группы сравнения. Тогда, как в женской субпопуляции подобный ответ получен от 3,1% больных АГ и 2,2% респондентов группы сравнения. Анализ искомого показателя в возрастных когортах у мужчин обнаружил его превалирование в, основном, в группах сравнения, тогда как у женщин ответ «Иногда» преобладал у больных АГ в первых 3-х возрастных категориях и, особенно, это проявилось в возрасте 20−29 лет (10% против 5,6% в группе сравнения).

Анализируя ответы, полученные от респондентов, на вопрос «Почему Вы бросили курить?» было установлено, что наиболее важной причиной отказа от курения у мужчин является принятие самостоятельного решения и наличие заболевания. Причем принятие самостоятельного решения оказалось более свойственно респондентам из группы сравнения (24,9%). Необходимо отметить, что мотив отказа от курения у больных АГ присутствовал в каждой, без исключения, возрастной когорте и имел максимальное, практически одинаковое значение в возрастных группах 30−39, 60−69, 70 лет и старше — около 21%. Наличие заболевания вынудило отказаться от курения 6,4% респондентов из группы больных АГ. Причем указанный повод, начиная с 40−49 лет, продемонстрировал последовательную тенденцию к росту с каждой последующей возрастной когортой. Так, данный показатель у больных АГ в старшей возрастной группе почти в 6 раз превысил такой по отношению к группе 40−49 лет. На третьем месте, побудившем прекратить курение, оказались советы близких людей. Так, к ним «прислушались» 3,2% больных АГ и 1,4% респондентов из группы сравнения. При этом среди больных АГ на советы близких обращали внимание почти во всех группах, за исключением возраста 60−69 лет. На последнем месте, приведшем к отказу от курения, оказались советы медицинских работников. Их рекомендации оказали воздействие на 2,2% больных АГ и 1,4% респондентов из группы сравнения. Причем данным советам больные АГ следуют, начиная с возраста 50−59 лет, включая последующие жизненные периоды.

Анализ ответов, полученных от респондентов женской субпопуляции, на вопрос «Почему Вы бросили курить?» установил, что ведущим мотивом отказа от курения как у больных АГ, так и лиц из группы сравнения является принятие самостоятельного решения (соответственно 4,0 и 6,0%). Необходимо отметить, что данный мотив отказа от курения присутствовал почти во всех группах, за исключением возраста 50−59 лет у больных АГ. Максимальное значение искомого показателя у больных АГ установлено в группе 20−29 лет (10%). На втором месте, позволившем отказаться женщинам от курения, оказались советы близких людей (соответственно 1,9% и 0,5% у больных АГ и респондентов группы сравнения). При этом близкие люди больше всех помогли своими советами больным АГ из возрастной группы 30−39 лет (8,3%). Третье место в перечне вопросов, представленных стандартной анкетой, у женщин занимает фактор наличия заболевания (0,7%). Причем указанный мотив отказа от курения зарегистрирован среди больных АГ только в возрастной группе 30−39 лет. И, наконец, традиционно, последнее место в данном рейтинге занимают советы медицинских работников. Их рекомендации восприняли 0,6% больных АГ и 0,2% женщин из группы сравнения. Но здесь, в отличие от мужчин, советами медицинских работников воспользовались больные АГ только из возрастной группы 20−29 лет.

Межэтнический анализ распространенности курения среди населения (табл. 12) обнаружил преобладание данного показателя у респондентов русскоязычной субпопуляции. Причем если различия среди всего населения у мужчин были не столь значимы, то у женщин они оказались статистически достоверными (46,1 и 41,9% - у мужчин и 10,2 и 5,5% - у женщин, соответственно русскоязычных и казахов).

Таблица 12. Характеристика распространенности курения в популяции, в зависимости от этнической принадлежности, пола и возраста

Рассмотрение частоты курения внутри возрастных когорт у мужчин выявило его максимальные значения у русскоязычных в возрасте 30−39 лет (61,4%), а у казахов — в возрастной группе 40−49 лет (67,5%). Причем у казахов, именно в последней и в группе 70 лет и старше, выявлено существенное доминирование искомого показателя по отношению к русскоязычным. Различия составили в этих группах около 16−17%. В остальных группах, за исключением возраста 30−39 лет, фактор курения статистически достоверно доминировал у респондентов русскоязычной субпопуляции по отношению к казахам. У женщин максимальные значения распространенности курения, независимо от этнической принадлежности, выявлены в группе 20−29 лет. Причем искомый показатель здесь у русскоязычных женщин почти в 3 раза превалировал по отношению к казашкам (соответственно 27,1 и 9,6%). Достоверно статистически значимые различия с преобладанием курения среди русскоязычных женщин по отношению к казашкам отмечены также в возрастном интервале 30−59 лет. Тогда как у казашек преобладание указанного показателя по отношению к русскоязычным женщинам выявлено только в группе 60−69 лет (соответственно 3,7 и 1,2%).

Как показали наши исследования наиболее высокие показатели относительного риска по отношению к табакокурению имеют казахи (Ор=1,26), при этом величина отношения шансов =1,54, что указывает на выраженность данного фактора риска. Среди остальных этнических групп данный фактор риска не действует.

Среди женщин, больных АГ, величина относительного риска и отношения шансов идентична и указывает на равные шансы как среди группы больных АГ, так и в группе сравнения.

При оценке относительных рисков употребления алкоголя независимо от пола видно, что данный фактор имеет крайне невыраженное значение и влияния на развития АГ у населения (независимо от пола) вообще не оказывает.

Таким образом, представленные данные указывают на незначительную выраженность фактора табакокурения среди казахов и отсутствие влияния фактора употребления алкоголя н…

Глава 6 посвящена половозрастной и этнической характеристике распространенности психогенных факторов риска АГ.

Полученными нами данными установлено, что для больных АГ независимо от пола, характерно наличие высокого и умеренного уровня тревожности. Однако, для мужчин более характерна распространенность умеренной тревожности (особенно среди коренного населения), а среди женщин — высокого уровня, причем наиболее высокие показатели отмечаются среди русскоязычных женщин, больных АГ. В группе сравнения среди мужчин доминирует умеренный уровень тревожности наиболее выраженный среди казахов. Среди женской субпопуляции группы сравнения этнические статистические различия отсутствуют, так как показатели находятся в одном статистическом диапазоне. Для женщин характерны высокие значения как умеренной, так и высокой тревожности. При сравнении группы больных АГ и группы сравнения установлено, что группа больных АГ отличается в основном показателями высокой тревожности среди женщин, независимо от принадлежности к этнической группе и незначительно по показателю умеренной тревожности.

Среди русскоязычных мужчин высокая тревожность в пределах 2 раз выше в группе русскоязычных мужчин и незначительно выше среди казахов.

Таким образом доказано, что умеренная и высокая тревожность в основном характерна для больных АГ независимо от пола и более выражена среди русскоязычного населения.

Рассматривая распространенность тревоги с учетом пола и принадлежности к этнической группе установлено, что в группе мужчин, больных АГ тревога более выражена (в 2 раза) среди русскоязычного населения как за счет субклинических, так и клинических форм. В группе сравнения значимых статистических различий не выявлено.

В группе женщин, больных АГ, среди казашек отмечаются величины распространенности тревоги как и в группе сравнения. Однако для казашек в группе сравнения более характерно наличие субклинических форм тревоги. В группе больных АГ характерно значительное превышение показателя субклинических проявлений тревоги среди русскоязычной части населения (35,8%), среди казашек — 25,7%. Клинические проявления тревоги выше чем в группе сравнения, но они статистически одинаковы как среди казашек, так и среди русскоязычных женщин.

Распространенность депрессии среди больных АГ имеет свои специфические особенности. Независимо от этнической группы и клинических проявлений депрессия более характерна для больных АГ. Среди них наиболее высокие показатели приходятся на субклиническую форму депрессии среди казахов и клиническую форму депрессии среди русскоязычных мужчин. Причем в данной этнической группе также отмечены наиболее высокие уровни субклинической формы депрессии. Среди женской субпопуляции отмечена та же закономерность, что и среди мужчин. Однако уровень как субклинической, так и клинической депрессии среди русскоязычных женщин превышает аналогичные среди мужчин.

Таким образом, показано, что для русскоязычного населения характерно наличие выраженного тревожно-депрессивного синдрома.

Рис. 1. Характеристика отношение шансов (Ош) проявления тревоги в мужской субпопуляции с учетом этнических особенностей.	Рис. 2. Характеристика отношение шансов (Ош) проявления тревоги в женской субпопуляции с учетом этнических особенностей.
Рис .3. Характеристика отношение шансов (Ош) проявления депрессии в мужской субпопуляции с учетом этнических особенностей.	Рис. 4. Характеристика отношение шансов (Ош) проявления депрессии в женской субпопуляции с учетом этнических особенностей.

При оценке этнических особенностей риска сочетания тревоги и депрессии у больных артериальной гипертензией установлено, что наиболее высокие относительные риски проявления тревоги характерны для казахов и лиц других национальностей, причем для последних — наличие высоких рисков как субклинической, так и клинической тревоги (Ор = 2,09 и 2,33). Таже закономерность характерна и для женской субпопуляции. Однако среди женщин, как казашек, так и других национальностей относительные риски значительно выше, чем среди мужчин. Таже закономерность характерна и при оценке относительных рисков депрессии у больных АГ. Однако для мужчин других национальностей более характерно наличие высоких относительных рисков субклинической формы депрессии, а женщин той же этнической группы крайне высоких рисков клинической формы депрессии (Ор=10,07).

Таким образом, среди всех этнических групп наиболее уязвима по относительному риску сочетания депрессии и АГ группа лиц объединенных термином «другие национальности».

При введении в анализ доказательной части показателя отношения шансов (рис.1−2) установлено, что у мужчин наиболее высокие шансы сочетания тревоги и АГ среди казахов и мужчин других национальностей особенно по клиническим формам проявления тревоги., среди женщин — на фоне высоких показателей шансов наиболее высокие цифры отмечены среди женщин других национальностей по показателю субклинической тревоги (Ош=4,36), что в 2 раза превышает Ош среди мужчин.

Наиболее выражен показатель отношения шансов сочетания депрессии и АГ (рис. 3−4) среди мужчин казахов (особенно по клинической форме депрессии и независимо от формы депрессии среди мужчин других национальностей.

Рис. 5 Особенности корреляции ® этнического компонента действия факторов риска АГ на частоту исхода осложнений АГ (у выживших при мозговом инсульте) среди мужской субпопуляции.	Рис. 6 Особенности корреляции ® этнического компонента действия факторов риска АГ на частоту исхода осложнений АГ (у умерших при мозговом инсульте) среди мужской субпопуляции.

Несколько другая зависимость отношения шансов депрессии и АГ выявлена при оценке клинических проявлений депрессии среди женщин, больных АГ, других национальностей. Так в данной группе населения шансы сочетания клинической формы депрессии и АГ достигают 16,9, что является наиболее значительным значением во всех группах населения.

Таким образом, нами доказано, что у больных АГ наиболее высокие шансы развития тревожно-депрессивного синдрома которые зависят от пола и этнической группы населения. Наиболее уязвима группа населения, объединяющая другие национальности.

Рис. 7. Особенности корреляции ® этнического компонента действия факторов риска АГ на частоту исхода осложнений АГ (у выживших при мозговом инсульте) среди женской субпопуляции.	Рис. 8. Особенности корреляции ® этнического компонента действия факторов риска АГ на частоту исхода осложнений АГ (у умерших при мозговом инсульте) среди женской субпопуляции.

При оценке влияния этнического компонента на частоту исходов осложнений АГ (мозгового инсульта) (рис. 5−8) выявлено, что превышение индекса От/Об, избыточная масса тела, ожирение и тревожно-депрессивный синдром оказывает более выраженное действие на осложнения АГ в виде МИ у русскоязычного населения независимо от пола, что должно определять тактику терапевтического ведения больных учитывающую этнический компонент.

Глава 7 посвящена характеристике сочетаемости факторов риска артериальной гипертензии с учетом принадлежности к этнической группе приводящее к различной частоте осложнения АГ на примере МИ.

Полученные результаты распространенности и частоты встречаемости АГ и ее основных факторов с учетом половозрастных и этнических особенностей были сведены в единые вариационные ряды, подвергшиеся многофакторному анализу, который показал, что при вращении факторов статистическую значимость при r = 0,7 имеют лишь фактор ожирения и весь комплекс тревожно-депрессивного синдрома. Статистическая значимость остальных факторов риска не выражена. Визуализация результатов при помощи метода «розы ветров» позволило наиболее полно отразить эти зависимости. Показано, что в мужской субпопуляции частота распространенности АГ независимо от степени коррелирует со всеми показателями за исключением показателя предожирения и умеренной тревожности, где связь носит обратный характер. Слабые показатели связи выявлены между АГ 1 степени и ИСАГ и субклинической формой депрессии.

Наличие высоких показателей коэффициента Спирмена указывает не только на тесноту связи, но и вызывает предположение о наличии у респондентов единого комплекса: АГ — ожирение — тревога — клиническая форма депрессия на фоне высокого уровня тревожности.

Несколько иная зависимость выявлена в женской субпопуляции. Так, корреляционная зависимость между показателями АГ 1 степени и ожирением 2, 3 степени и субклинической формой депрессии отсутствует. Данная зависимость характерна лишь при корреляции АГ с абдоминальной формой ожирения. Субклиническая форма депрессии не характерна для АГ, независимо от ее степени и только присутствует при ИСАГ. Также для женской субпопуляции характерно наличие обратной связи между АГ, низкой и умеренной формами тревожности.

Введение

в аналитический материал этнического компонента выявило отчетливо выраженное влияние на частоту ФР у больных АГ кроме этнического компонента гендерных различий. Так, в мужской субпопуляции для казахов характерно наличие высокого удельного веса предожирения и умеренной тревожности; для русскоязычного мужского населения — АГ 1 степени, предожирения, тревоги и депрессии и умеренной и высокой тревожности; для лиц иных национальностей — умеренной и высокой тревожности, ТДС и предожирения. В женской субпопуляции для казашек характерно наличие умеренной и высокой тревожности, ТДС, предожирения и ожирения 1 степени. Для русскоязычной группы женского населения — высокой тревожности, ТДС, предожирения и ожирения 1 степени; для лиц иных национальностей — высокой тревожности, ТДС и предожирения.

Таким образом, представленные данные характеризуют русскоязычную часть населения и лиц иной национальности как группу повышенного риска в развитии АГ.

При оценке распространенности отдельных факторов риска у респондентов при АГ 1 степени установлено, что АГ 1 степени у некоренного населения имеет более выраженную распространенность в возрастных группах 30−39 лет, 40−49 лет и 60−69 лет. Причем частота выше среди иных национальностей за исключением возрастной группы 60−69 лет. В среднем частота АГ 1 степени в 1,6 раза и среди иных национальностей в 1,2 раза выше, чем у коренного населения.

При оценке респондентов со 2 степенью АГ выявлено значительное превышение показателя в возрастной группе 20−29 лет среди русскоязычного населения. В этой же группе населения наиболее высокий удельный вес употребления и злоупотребления алкоголя, табакокурения и низких показателей физической активности. Отмечено также и проявления ТДС.

Тем самым показано, что среди этнических групп Восточного Казахстана наиболее уязвима по частоте распространенности АГ 2 ст. русскоязычная часть населения в возрасте 20−29 лет, что должно послужить мишенью для осуществления комплекса профилактических мер направленного фокусного воздействия.

При оценке распространенности АГ 3 степени установлено, что наиболее уязвима возрастная группа 40−49 лет где частота АГ 3 степени в 5,5 (русскоязычное население) и 4,6 раза (иные национальности) выше, чем у коренного населения. Лишь в возрастной группе 70 лет и старше частота АГ 3 ст. среди иных национальностей становится доминантной. В целом АГ 3 степени более подвержено русскоязычное население.

При оценке этнических особенностей распространенности ИСАГ выявлено, что в целом ИСАГ более характерен для лиц иных национальностей за счет более частоты встречаемости в возрастной группе 50−59 лет и 60−69 лет, а среди русскоязычного населения в возрастной группе 20−29 лет очевидно по вышеотмеченным причинам.

Таким образом, доказана большая уязвимость развития АГ среди русскоязычного населения и лиц иных национальностей. Коренное население имеет более низкие показатели распространенности АГ. Причина подобного явления очевидно кроется все-таки в частоте сочетания АГ и ТДС.

Среди мужской субпопуляции отмечены те же закономерности с различными особенностями затрагивающие возрастные группы и степень АГ.

Так, при оценке распространенности АГ 1 степени среди мужчин установлено, что частота АГ 1 ст. в целом среди коренного населения ниже в 1,5−1,6 раза. Наиболее значимые различия среди русскоязычного населения отмечены в возрастной группе 40−49 лет (1,9 раза). В младших и средних возрастных группах как правила частота АГ 1 степени выше среди лиц иных национальностей, причем значимость различий достигает 2,8 раза в возрастной группе 50−59 лет.

При оценке распространенности АГ 2 ст. видно, что наиболее значимые различия приходятся на возрастную группу 30−39 лет причем частота среди русскоязычных выше в 3,6 раза, а среди лиц других национальностей в 4,5 раза. В 2,9 раза АГ 2 степени чаще встречается среди мужчин иных национальностей в возрастной группе 20−29 лет.

АГ 3 степени более характерна для мужчин иных национальностей, причем частота ее встречаемости выше, чем среди коренного населения в возрастной группе 30−39 лет в 4,5 раза; в возрастной группе 50−59 лет — в 3,4 раза и в возрастной группе 70 лет и старше в 2,7 раза.

При оценке распространенности ИСАГ показано, что ИСАГ в 3,9 раза реже встречается среди коренного населения в основном за счет высокого уровня частоты ИСАГ в возрастной группе 50−59 лет как среди русскоязычного населения (3,4 раза), так и среди мужчин иных национальностей (4,5 раза).

Таким образом, представленный корреляционно-регрессионнный и дисперсионный анализ позволил определить некоренное население Восточного Казахстана как основной источник высокого уровня распространенности АГ и определить фактор субклинической и клинической форм тревоги и депрессии в первую группу кардиоваскулярных факторов риска, как оказывающих влияние на уровень распространенности АГ.

При проведении расчетной характеристики возможных осложнений артериальной гипертензии с учетом частоты заболеваний различных этнических групп населения по материалам случайной выборки (на примере мозгового инсульта) установлено, что наибольшая численность больных АГ приходится на русскоязычную часть населения. Если среди 1644 казахов, больных АГ по расчетам должны заболеть МИ 67 человек в основном в возрастных группах 60−69 лет и старше и 70 лет и старше, то среди русскоязычных мужчин общей численностью 3383 человек заболеют МИ уже 276 человек, причем пик заболеваемости придется на старшие возрастные группы.

Наиболее поражаемая МИ — группа русскоязычных женщин, больных АГ. Так, при общей численности группы, больных АГ равной 5188 человек заболеет МИ 760 человек, причем в основном в возрасте 70 лет и старше.

Общая численность осложнений АГ в виде мозгового инсульта составит 1209 человек. Наиболее наглядно представлены данные на рис. 9, согласно которым индекс соотношения частоты МИ население у русскоязычного населения в разы превышает частоту МИ у коренного населения. Соответственно в возрастной группе 70 лет и старше подобное соотношение достигает 9,2 среди женщин и 6,4 раза у мужчин.

Рис. 9. Характеристика индекса соотношения русскоязычного к коренному населению частоты заболевания МИ с учетом расчетной численности больных АГ и ИСАГ по данным случайной выборки.

Таким образом, комплекс факторов риска среди русскоязычного населения способствует формированию фатальных осложнений АГ с поражением в основном женской субпопуляции старших возрастных групп.