Исторический анализ возникновения эвтаназии

Эвтаназия известна давно, с глубокой древности. Так, в Спарте убивали младенцев, родившихся слабыми, больными. Некоторые первобытные племена имели обычай убивать или оставлять без присмотра стариков, ставших обузой для семейства. И вот парадокс, в двадцатом веке, в цивилизованном мире оживает этот антигуманный обычай.

В начале ХХ столетия в Германии юрист Биндинг и психиатр Гохе предложили называть эвтаназией уничтожение так называемых «неполноценных» жизней. Такая чудовищная интерпретация понятия «эвтаназия» получила позже широкое распространение в фашистской Германии и в захваченных ею странах. Начав с одобрения эвтаназии как привилегии для неизлечимо больных арийцев, в сентябре 1939 года Гитлер подписал секретный указ, согласно которому эвтаназии следовало подвернуть все «формы жизни, которые недостойны жизни». В результате в течение 2 лет было уничтожено по разным источникам от 100 000 человек до 275 000.

Программа была формально закрыта после того, как 3 августа 1941 года епископ Клеменс фон Гален в своей проповеди назвал нацистскую эвтаназийную программу «чистейшим убийством». Международный военный трибунал в Нюрнберге квалифицировал эти действия как преступления против человечества.

Еще в Древнем Риме в случаях согласия потерпевшего на причинение ему вреда причинитель такого вреда оставался безнаказанным в публичном порядке. Сформулированное Ульпианом правоположение и использование его в римском праве можно считать началом зарождения уголовно-правового института «согласия потерпевшего» (эвтаназии).

В последующих законодательных актах западных государств, а также в законодательстве Древней Руси не было положений касательно согласия потерпевшего (в Салической правде, Русской правде, Судебниках Руси, Саксонском зерцале, Каролине). Однако есть основания полагать, что уже средневековыми юристами (XVI — XVII в.) этот вопрос (применительно к убийствам) вновь был поднят. Тем не менее, в источниках права Древней и Московской Руси согласие и даже просьба потерпевшего не рассматривались как обстоятельства, влиявшие на квалификацию убийства и назначение наказания за содеянное.

Девятнадцатое столетие положило начало дискуссии, развернувшейся в научных кругах и правовой практике по поводу вопроса об убийстве из сострадания, о влиянии согласия потерпевшего на квалификацию убийства. На диссертационном уровне исследованием влияния согласия потерпевшего на квалификацию убийства впервые занялся Р. Пферсдорф, за ним — К. Иости. Первая монография, посвященная этой проблеме написана — К. Кеслером в 1884 г. В 1895 г. Адольф Йост опубликовал работу «Право на смерть», а в 1908 г. вышла в свет работа Курта Хиллера «Право на самого себя».

Вызывает непонимание и обеспокоенность настойчивое желание ряда ученых и законодателей именно теперь, в эпоху грандиозных достижений медицины, легализовать эвтаназию, в том числе и необоснованно относящиеся к эвтаназии деяния по умерщвлению больных без их согласия, являющиеся ни чем иным, как умышленным убийством. Рассматриваемая ситуация осложняется тем, что в ряде стран устремления по легализации эвтаназии уже получили реализацию. Борясь за повсеместную отмену смертной казни в отношении лиц, совершивших уголовные преступления, многие не замечают того, что, поддерживая эвтаназию и умерщвление тяжело больных без их согласия, фактически способствуют внедрению смертной казни в отношении лиц, не запятнавших себя перед обществом и не совершивших ничего противоправного. Тем самым ставится под сомнение вопрос о смысле человеческого существования.