Несмотря на сравнительно слабое развитие промышленности в России, сознание необходимости фабричного законодательства понималось уже в середине XIX века. Начиная с комиссии 1859 года, пересматривавшей устаревший и уже в то время не отвечавший требованиям жизни устав о промышленности, все последующие комиссии, разрабатывавшие вопрос регулирования найма рабочих, предполагали ограничение работы детей, подростков и женщин. В исследовательской литературе комиссии по разработке проектов трудового законодательства известны по именам возглавлявших их деятелей: комиссия Штакельберга (1859−1862), комиссия Игнатьева (1870−1872), комиссия Валуева (1874−1875). Проекты, разработанные всеми этими комиссиями, не получили законодательной санкции и, если не считать правила о десятичасовой работе в день в ремесленных заведениях, установленного ещё при Екатерине II в 1785 г., до начала XIX века остающегося «мёртвой буквой», то первым шагом в фабричном законодательстве следует признать закон 1 июня 1882 г. «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах», изданный с подачи министра финансов Н.X.Бунге.
В отличие от дореформенного периода (до реформы 1861 г.), когда законодательство, регламентировавшее взаимоотношения фабрикантов и свободных работников, ограничивалось двумя основными актами в силу почти полного отсутствия свободного рынка труда, в период после реформы 1861 г. вплоть до Октябрьской революции 1917 г. трудовое законодательство (представленное в основном так называемым фабричным законодательством) активно развивалось.
Однако, большевистское рабочее законодательство могло дать долговременный положительный эффект в период спокойного социально-экономического развития. В условиях спада производства, разрушения рыночных механизмов, острых социальных конфликтов между собственниками и рабочими правительство большевиков перешло в декабре к национализации крупных фабрик и заводов. Национализированные предприятия подчинялись Высшему совету народного хозяйства, органы рабочего контроля отстранялись от управления. Большевики удовлетворили основные требования пролетариата, повысив его статус: пролетарское происхождение становилось залогом карьерного роста в партийном и государственном аппаратах.
