Быт и семья во Франции в эпоху «Старого порядка»

Быт простонародья и быт верхов общества

В предреволюционной жизни Франции произошёл сильный разрыв между низшими слоями населения и аристократией. Этот разрыв, безусловно, был и раньше, но в предреволюционный период он достиг своего пика. Быт людей наиболее ярко отразил причины и поводы разногласий.

Быт простолюдина во Франции, как и в любом другом уголке мира, был, в первую очередь, обусловлен окружающей его средой обитания. В эпоху «Старого порядка» основная часть населения страны была занята в сфере сельского хозяйства Французская буржуазная революция 1789−1794 гг. / Под ред. В. П. Волгина, Е. В. Тарле. М.-Л.: изд-во АН СССР, 1941. С. 145 (далее Французская буржуазная революция…). Эта сфера являлась основной, т.к. именно благодаря успешному ведению сельского хозяйства не только крестьяне получали достаточное количества хлеба на столе, но и городские жители не оставались голодными. Следовательно, вокруг этой сферы и формировался весь быт крестьянства во Франции. Надо сказать, что, как и сейчас, так и в эпоху «Старого порядка», повседневный быт человека определяют, главным образом, права и обязанности перед семьёй, обществом и государством. Поэтому нельзя не упомянуть о правах и обязанностях разных слоёв французского общества, прежде чем начать описывать их повседневный быт.

На крестьянах, составлявших основную часть населения, лежала тяжёлое налоговое бремя Там же. С. 139. В целом свободные люди, они были привязаны к земле, которая их кормила, и которая, в свою очередь, принадлежала в большинстве случаев сеньорам или государству. Ко всему прочему, они выплачивали налоги государству и десятину церкви. Но за всё это крестьянину не было дано никаких привилегий и прав. Они являлись рабочей силой, кормившей себя и всё остальное население страны. Радости этих людей заключались исключительно в быту, который был очень беден. Бедная жизнь крестьянина не предусматривала никаких бытовых излишеств, эти люди думали только о том, как прокормить себя, вовремя выплатить все налоги и не умереть от той или иной болезни, зачастую вызванной отсутствием элементарных норм гигиены.

Жизненные принципы, которыми человек руководствуется на протяжении всей жизни, закладываются в детском возрасте, поэтому логично предположить, что противоречия между людьми, которые в дальнейшем привели к революции Ревуненков В. Г. Очерки по истории Великой французской революции 1789−1814. СПб.: Наука, 2014. С. 5−6., были тоже сформированы в молодые годы каждого отдельно взятого человека под общим влиянием предшествующим развитием государства.

Арьес говорит об этом так: «Он (ребёнок. Л.У.) быстро отделялся от родителей и, можно сказать, что на протяжении веков его образование осуществлялось путем обучения „в людях“, благодаря сосуществованию ребёнка или юноши и взрослых. Он познавал вещи, помогая взрослым делать их» Арьес Ф. Ребёнок и семейная жизнь при Старом порядке / Пер. с франц. Я. Ю. Старцева при участии В. А. Бабинцева. Екатеринбург: изд-во Уральского университета, 1999. С. 9. Это неудивительно, ведь при колоссальных физических нагрузках человек только и мог думать о том, как облегчить свой труд. Маленький помощник рядом вполне мог способствовать этому.

В то время, как обязанности перед государством, в большинстве своём, несли крестьяне, правами, в основном, обладали дворяне. Именно это немногочисленное сословие обладало всевозможными привилегиями. Они были освобождены от большинства податей и налогов перед государством, занимали значимые государственные посты, а жили за счёт крестьян, работающих на их землях. Это были умные в большинстве своём люди, у которых были и силы, и время, и средства на устройство своего быта. Нетрудно догадаться, насколько разным и далёким друг от друга был быт этих слоёв населения во времена «Старого порядка».

В крестьянских семьях, как только ребёнок немного подрастал, его тут же одевали в одежду, соответствующую сословию, в котором он родился. Таким образом, ребёнок с самых ранних лет осознавал, кем он является и кем ему суждено быть в жизни. Одежда выражала образ жизни человека и обязывала вести себя определённым образом. Арьес пишет: «…в XVII веке, по меньшей мере, ребёнок из высшей среды дворянской или богатых буржуа уже не одевается, как взрослый. Основное отличие: он отныне одет в соответствии со своим возрастом, что выделяет его. Деталь, уже в начале XVII века заметная с первого взгляда на картинах, изображающих детей» Там же. С. 62.

Из этого, на первый взгляд обыденного факта, можно вывести, пожалуй, самое главное различие между детьми крестьян и дворянскими детьми. У первых не было права на детство, как только они немного подрастали, сразу на них надевали одежду взрослых, также сразу их и приобщали к заботам и тяготам крестьянской жизни. В отличие от дворянских детей, которые по рождению «получали право на детство», их наряды украшали лентами, их баловали, их воспитывали. Французский моралист Жан де Лабрюйер высказывается по этому поводу так: «На первый взгляд у всех детей характер одинаковый, все они ведут себя на один лад, и лишь пристальное внимание помогает уловить разницу между ними. Эта разница увеличивается по мере возмужания разума, ибо вместе с ним развиваются страсти и пороки единственное, что делает людей столь различными между собой и столь противоречивыми» Лабрюйер Ж., де. Характеры, или нравы нынешнего века / Пер. с франц. Э. Линецкой и Ю. Корнеева. М.-Л.: Художественная литература, 1964. С. 242. Трудно говорить о том, как бы крестьянин наряжал своего ребенка, счастье было уже в том, чтобы обеспечить его теплом и едой.

Что касается обучения уже подросших детей, то если в XVII в. в благотворительных школах можно было увидеть как детей из бедных и богатых семей, то с XVIII в. мещанские семьи такого больше не допускают. Они забирают своих детей из учебных заведений, которые теперь станут начальными учебными заведениями для народа, отправляют детей в коллежи и пансионы, установив там свою монополию Арьес Ф. Указ. соч. С. 411−412. Школа и игры, которые прежде были единообразными для всего французского общества, отныне станут принадлежать тем или иным социальным классам. Теперь дети принадлежали к разным социальным мирам с самого младенчества и их пути никак не пересекались.

Одежда всегда являлась одним из главных показателей принадлежности человека к тому или иному классу во Франции. В эпоху «Старого порядка» мужчины и женщины высокого рода нисколько не стеснялись в своих роскошных одеждах навещать в тюрьмах и больницах несчастных, которые были едва прикрыты лохмотьями Там же. Выдающий немецкий художник и историк культуры Герман Вейс пишет: «Роскошь и щегольство не только не сократились, но во многих отношениях даже усилились, в особенности среди светских женщин, бравших пример с фавориток короля» Вейс Г. История цивилизаций. Новое время XIV—XIX вв. Т. III. М.: Эксмо-пресс, 1999. С. 682. Пример брали исключительно с королевского двора. Красотой и роскошью домашней одежды французы тоже не пренебрегали. Женщины носили дома длинные одежды, украшенные кружевными обшивками. Мужчины одевали бархатные или шёлковые кафтаны, которые завязывались широкими лентами.

Выходя в мир, мужчины одевали кафтаны, брюки из шерстяной ткани и белые шёлковые чулки, летом носили панталоны. На ногах были башмаки, более богатые люди украшали их золотыми и серебряными пряжками Там же. С. 668.

Если ранее выйти в общество без парика считалось неприличным, то теперь, со второй половины XVIII в. причёски из натуральных волос вытеснили парики. С таким изменением в моду опять вернулись и шляпы Там же.

В женском мире моды ориентиры были в разное время на разных законодательниц. Как пишет Герман Вейс: «Гораздо заметнее было влияние двора на женский костюм, законодательницами которого по очереди становились маркиза де Помпадур (до 1764 г.), графиня Дюбарри и королева Мария-Антуанетта (1775 г.). При Помпадур женский костюм блистал богатством тканей и роскошью отделки, при Дюбарри он приобрёл своеобразный отпечаток фривольности. При Марии-Антуанетте происходила почти ежедневная смена одних фасонов другими» Там же. С. 687. Конечно, на это тратились огромные средства, а аристократия, в свою очередь, делала всё, что может, чтобы не отставать от моды. При Марии-Антуанетте Флейшман Г. Королева Мария Антуанетта, её частная и интимная жизнь. М.: Сфинкс, 1911. С. 61. эта погоня за роскошью достигла своего пика. Бедные слои населения, смотря с обочины жизни на всю это роскошь, ужасались и негодовали.

У крестьян одежда была, в основном, домотканая, изготовленная из грубо окрашенной или совсем неокрашенной шерсти и сукна. Это были грубые ткани, одежда из которых подходила для не менее «грубой» жизни крестьянина. Такая одежда быстро не изнашивалась, что, пожалуй, и являлось главным критерием для работающего на земле человека. На праздники, однако, крестьяне старались одеться в рубахи из более тонкого холста. Как пишет английский историк Олуэн Хафтон: «От дочерей мелких держателей, сельскохозяйственных рабочих или подёнщиков едва ли требовалось больше тех навыков, которые им передали их матери, возможно, речь шла лишь об умении шить, прясть, выполнять простейшие работы на ферме и ухаживать за младшими братьями и сёстрами» История женщин на Западе: в 5-ти т. Т. III. Парадоксы эпохи Возрождения и Просвещения / Под общ. ред. Ж. Дюби и М. Перро; под ред. Н. З. Дэвис и А. Фарж; пер. с англ.; научн. ред. перевода Н. Л. Пушкарёва. СПб., 2008. С. 28 (Серия «Гендерные исследования»). Далее История женщин на Западе. Т. III. Именно женщины в крестьянских семьях отвечали за то, чтобы все домочадцы были одеты.

На ногах простолюдина, чаще всего, можно было увидеть деревянные башмаки, которые во Франции называли сабо Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1980. С. 1168. Эта обувь была крайне неудобной, но дешевизна и малозатратность материала в изготовлении, склоняли крестьян к её повсеместному использованию.

Одежда простолюдинов во Франции в эпоху «Старого порядка» была не только из грубых тканей, но также она была и очень грязной. Это происходило не только из-за того, что крестьяне носили её по два-три года, и зимой и летом не меняя, но и потому, что они пренебрегали нормами личной гигиены. Вода считалась злом и распространителем смертельных заболеваний. Чистота тела считалась роскошью, доступной лишь верхним слоям общества, но ничего общего с купанием она не имела. Дворяне использовали пудру и духи. «В XVIII в. и молодые, и старые щеголяли белыми шевелюрами, либо париками, либо своими собственными напудренными локонами. Отсутствие пудры являлось сигналом не только двойного нарушения приличия (гигиенического и социального), но также низкого социального положения: именно буржуа и плебеи имели «чёрные и грязные волосы» История женщин на Западе. Т. III. С. 63., пишет американский историк (профессор истории в Сиракузском университете) С. Ф. Мэтьюс Грико.

Духами во Франции пользовались, как ни странно, все слои общества. Парфюмерия имела несколько функций, причём самой непривычной для нашего времени была дезинфекция. Духами обрабатывали одежду, полотенца. Эта практичная сторона использования духов, главным образом, интересовала крестьян, боящихся заражения. Использование хороших качественных духов в высших слоях общества, являлось показателем принадлежности человека к таким слоям. Конечно, духи сами по себе не могли разделить общество на крестьян и дворян, но именно они являлись одним из элементов, ярко подчёркивающим принадлежность человека к тому или иному социальному слою. На это обращает внимание Мэтьюс Грико: «Как и пудра, духи стали признаком социального положения, и дистанция между „хорошими“ и „плохими“ запахами увеличилась до такой степени, что в 1709 г. французский химик Никола Аемери предложил три категории духов: королевские духи, духи для буржуа и духи бедных, сделанные из масла и сажи, чьей единственной целью было дезинфицировать воздух» Там же.

Особое внимание уделяли нижнему белью, сорочкам у женщин и рубахам у мужчин. Частая смена нижнего белья являлась некой заменой купанию. Нельзя оставить без внимания и то, что количество белья было прямо пропорционально сословию. Чем выше было сословие, к которому принадлежал человек, тем больше нижнего белья он должен был иметь. Носить одну рубашку, не меняя, более двух дней подряд в высших кругах считалось дурным тоном. Со временем мнение о купании стало меняться, но это, скорее, было модным веянием у аристократии.

Роскошью для крестьянина было не только белое нижнее бельё, но и пышные формы тела, которые в то время считались идеалом красоты. Мэтьюс Грико объясняет: «Женщины высших классов прилагали усилия, чтобы отличаться от своих менее удачливых сестёр, культивируя крупные телесные объёмы молочного цвета, контрастирующие с тёмными, измождёнными и худыми телами тех, которых тяжёлая жизнь сделала не только безобразными в глазах современников, но также преждевременно старыми» Там же. С. 68−69.

Парижанин Л.-С. Мерсье пишет в своём труде «Картины Парижа»: «Женщины пользуются в этом отношении полной свободой и выбирают себе наряды, какие им только вздумается. Жена приказчика или лавочника может наряжаться, как герцогиня. Правительство в это не вмешивается. Частное лицо может окружать себя самой безумной роскошью; если оно уплатило все причитающиеся с него налоги, никто не запретит ему разориться» Мерсье Л.-С. Картины Парижа. 2-е изд. (с сокращ.). М.: Прогресс-Академия, 1995. С. 189. Это не может не раздражать низшие слои населения, которые ежедневно встречаются с этой роскошью в городе или постоянно слышат о ней, находясь в деревне. Однако крестьяне, ежедневно работающие на земле, не могут себе позволить такого в силу постоянно взимаемых с них налогов, а городские жители, не имея никаких гражданских прав, также вынуждены вести крайне скромную жизнь. Именно одежда являлась основным показателем, к какому сословию принадлежит человек. Так было всегда, а во времена «Старого порядка» это прослеживалось наиболее ярко.

С течением времени быт различных социальных слоев приобретал всё большее количество различий, как мелких, так и крупных. Люди стали смотреть на окружающий мир совершенно разными глазами. Разные идеалы красоты, абсолютно разное воспитание будущего поколения, разные желания, мечты и интересы. Пропасть между сословиями неумолимо росла, недопонимания с каждым днём становилось больше. Да и о каком понимании может идти речь между людьми, работающими в поте лица изо дня в день, и людьми, устроившими свой роскошный быт за счёт работающих. Контраст был всюду: невероятные богатства соседствовали с нищетой, порок с добродетелью.