Реалии законодательной власти Великобритании в лингвострановедческом аспекте

Введение

Глава I. Безэквивалентная лексика как объект лингвистического исследования

1.1 Безэквивалентная лексика в лингвострановедческом аспекте

1.2 Понятие безэквивалентной лексической единицы

1.3 Классификация языковых реалий и способы их перевода на русский язык Глава II. Основные языковые характеристики безэквивалентной лексики по теме: «Реалии законодательной власти Великобритании в лингвострановедческом аспекте»

2.1 Структурные характеристики

2.2 Семантические характеристики Заключение Список использованной литературы и словарей Приложение. Англо — русский лингвострановедческий словарь по теме «Реалии законодательной власти Великобритании»

В последние десятилетия прошлого века значительно возрос интерес лингвистов к исследованию языковых явлений в широком экстралингвистическом аспекте. Если раньше экстралингвистический фактор недостаточно оценивался лингвистами, то в настоящее время необходимость изучения языка в реальном функционировании в различных сферах человеческой деятельности признается всеми лингвистами.

Таким образом, одним из актуальных направлений лингвистических исследований стало лингвострановедческое направление, предополагающее изучение языка в тесной связи с культурой народа, говорящего на этом языке.

Лингвострановедение ставит своей задачей изучение элементов общенациональной культуры, которые находят выражение в литературном языке. И нам представляется очень важная роль направления в преподавании иностранных языков в школе. Известно, что целью обучения иностранному языку согласно новым программам является не только формирование у учащихся знаний, навыков и умений лишь в языковом аспекте, но и усвоение ими сведений страноведческого, лингвострановедческого и культурно-этнического характера, иными словами познание новой для них национальной культуры.

В ряде работ, посвященные изучению языка в тесной связи с культурой страны, выделяется так называемый культурный компонент значения, вскрывается лингвистическая природа фоновых знаний, показываются особенности своеобразия функционирования лексических единиц в каждой из рассматриваемых языковых особенностей.

Теоретическое осмысление этой проблемы напрямую связано с целями лингводидактики, а именно, со стремлением ученых-методистов найти наиболее рациональные метода преподавания иностранного языка, целесообразностью обучения культуре иноязычной страны через призму языка, его национальное содержание.

Следует отметить, что огромный вклад в рассмотрение социальной обусловленности содержания семантики слова, а также в разработку общетеоретических и методических аспектов проблемы «язык и культура» внесли российские ученые-лингвисты Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров, работы которых основаны главным образом на материале русского языка, преподаваемого иностранцам. Нельзя также не отметить работы О. С. Ахмановой, Н. Г. Комлева, С. Г. Тер-минасовой, Г. Д. Томахина, А. А. Брагиной, В. В. Ощепковой и других, которые рассматривают проблемы языка и межкультурного общения.

Настоящая дипломная работа, выполненная в русле данной актуальной проблемы, посвящена описанию структурных и семантических характеристик безэквивалентной лексики, а именно: лексических единиц, отражающих особенности законодательной власти Великобритании. Новизна настоящей работы состоит в том, что фоновые знания лексического поля данной лексико-семантической группы слов до настоящего времени еще не были отдельно выделены и достаточно описаны.

Данная работа также имеет и существенную задачу прикладного характера, а именно: составление англо-русского словаря лексических единиц по вышеуказанной лексике. Материалом исследования послужило 270 единиц безэквивалентной лексики, отобранной посредством сплошной выборки из словаря А. Р. У. Рум, Л. В. Колесников, Г. А. Пасечник… «Лингвострановедческий словарь Великобритании» .

Основными используемыми методами исследования являются структурный и словообразовательный анализ и количественные подсчеты.

Наша дипломная работа состоит и введения, двух глав, заключения, списков используемой литературы и словарей, а также приложения.

В предисловии нами определяется цель, задачи, материал и методы исследования, описывается структура работы.

В первой главе нами ставятся некоторые лингвострановедческие аспекты лингвострановедения, история освещения языковых реалий в научной литературе, а также понятия безэквивалентной лексики в современной лингвистике, дается классификация безэквивалентной лексики и способы ее перевода на русский язык.

Во второй главе мы описываем структурные и семантические характеристики исследуемой лексики.

В заключении подводятся итоги и делаются выводы, дается список используемой литературы и словарей.

В приложении нами представлен англо-русский словарь по теме «Реалии законодательной власти Великобритании в лингвострановедческом аспекте». Данный словарь составлен на основании произведенной сплошной выборки исследуемой лексики, может быть использован студентами факультетов иностранных языков, учащимися старших классов школ в учебных целях, а также более широким кругом лиц изучающих английский язык.

Глава 1. Безэквивалентная лексика как объект лингвистического исследования

1.1 Безэквивалентная лексика в лингвострановедческом аспекте

В последние десятилетия в лингводидактике стали выделять особое направление, ставящие во главу угла изучение языка в тесной связи с культурой народа, который говорит на этом языке. Это направление получило название лингвострановедения в трудах Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова, которое понимается ими как исследование культуры страны изучаемого языка [5; 6]. Представители данного направления предлагают рассматривать язык в неразрывной связи с обществом. Социальность языка проявляется прежде всего в его функциях: коммуникативной (быть средством общения) и кумулятивной (способность языка выступать хранилищем накопленного опыта).

Таким образом лингвострановедению свойственна социолингвистическая принадлежность и лингводидактическая принадлежность. Социолингвистическая принадлежность заключается в том, что лингвострановедение ставит своей задачей изучение элементов общенациональной культуры, т.к. незнание социокультурного контекста и отсутствие стратегии по выполнению информационных пробелов могут оказаться решающими факторами при коммуникации с носителями языка и культуры. Как отмечает П. В. Сысоев, в структурном плане под культурой народа страны изучаемого языка, понимается элемент социокоммуникации, особенности национальной ментальности, духовные и материальные ценности, формирующие национальное достояние [14; 13]. Таким образом, все элементы общенациональной культуры находят свое выражение в литературном языковом стандарте, обслуживающем всю нацию. Говоря о важности и необходимости повышения социокультурной компетенции учащихся, Сысоев П. В. рассматривает вопрос и о дидактическом наполнении социокультурной компетенции при обучении иностранному языку. В свою очередь лингводидактическая направленность выявляется в подходе к преподаванию иностранного языка с одновременным ознакомление с культурой страны изучаемого языка.

Лингвострановедческое направление сформировалось под влиянием проблемы соотношения языка и культуры. Большой вклад в разработку общетеоретических и методических аспектов проблемы «язык и культура» в своих работах внесли как зарубежные, так и отечественные лингвисты.

Интересно отметить, что идея связи культуры и языка относится еще к 18 в., хотя научная разработка этой проблемы началась с конца 19 в.

Американские методисты и языковеды Ч. Фриз и Р. Ладо рассматривали понятие «культурное значение» (cultural content) как часть культуры, но в тоже время, как и часть лингвистического значения. Каждая культура, по мнению Р. Ладо, состоит из функциональных единиц, имеющих свою форму, значение, дистрибуцию и функциональные единицы культуры могут не совпадать в различных культурах либо по форме, либо по значению, либо по дистрибуции [17; 79].

Вышесказанное дает право сделать вывод, что основной задачей лингвострановедения является изучение тех языковых единиц, которые наиболее ярко отражают особенности культуры народа-носителя языка и среды его существования.

Не менее важное значение имеют различия в восприятии одних и тех же явлений реального мира. Особенности отражения реальной действительности в конкурентных языках приводят к появлению так называемых картин мира, несовпадение которых является, по мнению американских методистов, основным препятствием в достижении полного взаимопонимания участников коммуникативного акта. Поэтому большая часть лексики не может быть переведена дословно с одного языка на другой, а лишь может быть понята иностранцами через описание.

Ряд исследователей, Н. Г. Комлев, Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров и другие подчеркивают, что изучение культурного компонента слова является важнейшим условием успешного овладения иностранным языком. По мнению языковедов, содержание слова, восходящее к истории, географии, музыке, фольклору и т. д., т. е. к культуре народа, называется страноведческим культурным компонентом. Поскольку в процессе изучения иностранного языка подлежит усвоению и культура, то в плане лексики, ее усвоение в значительной степени сводится к овладению словами, семантика которых отражает своеобразие культуры. Такие слова Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров называют лексикой с культурно-страноведческим компонентом или словами с культурным компонентом. [6; 15]

В тесной связи с указанной проблематикой, языковеды также рассматривают вопрос о межкультурной коммуникации. Этим термином Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров называют адекватное взаимопонимание двух участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным культурам. Даже владея одним и тем же языком люди не всегда могут правильно понять друг друга, и причиной часто является расхождение культур. [5; 26]

Именно поэтому лингвострановедческое направление в преподавании иностранных языков в первую очередь преследует цель обеспечить межкультурное общение и взаимопонимание между партнерами. Один из ведущих языковедов нашей страны Н. Г. Комлев вводит в лингвистику понятия культурно-исторического компонента значения слова. Он считал, что признавая лишь наличие какого-то «внутреннего содержания слова», т. е. факта, что слово-знак выражает нечто кроме самого себя, нужно признать и наличие культурного компонента, зависимость семантики языка от культурной среды индивидуума. [7; 45]

1.2 Понятие безэквивалентной лексической единицы

Страноведческий культурный компонент присущ прежде всего так называемой «безэквивалентной лексике», которая выявляется при сопоставлении языков, обслуживающих различные культуры. Г. Д. Томахин определяет безэквивалентную лексику как лексические единицы, не имеющие словарных эквивалентов в одном из сопоставляемых языков или в силу отсутствия в общественной практике его носителей соответствующих реалий, или из-за отсутствия в нем лексических единиц, обозначающих соответствующие понятия. [19; 47] Следовательно, к первой группе можно отнести личные имена, географические наименования, названия учреждений, организаций, газет, а также имена нарицательные типа русских «совхоз», «субботник», «стахановец»; ко второй группе относятся такие слова русского языка, как «погорелец», «сутки», которые в английском языке не имеют соответствующих лексических единиц, обозначающие данные понятия.

Е.М. Верещагин и В. Г. Костомаров безэквивалентными называют слова, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями. Такие слова в строгом смысле непереводимы, и их семантику приходится списывать. [6;60]

А.С. Бархударов, рассматривая вопрос о безэквивалентной лексике, предлагает сузить ее, исключив из понятия те слова, которым найдено соответствие в практике перевода. Автор предлагает иную трактовку понятия безэквивалентной лексики и определяет ее как «лексические единицы (слова и устойчивые словосочетания) одного из языков, которые не имеют ни полных, ни частичных эквивалентов среди лексических единиц другого языка. [3; 94] Сюда относятся личные имена, география названия, названия учреждений, организаций, не имеющие постоянных соответствий в лексиконе другого языка.

Следует отметить, что подбор эквивалентов в переводческой практике не лишает национально-окрашенную лексику ее ярко выраженного культурного компонента. Например, английские имена и фамилии типа John, George, Shakespeare, географические названия London, the Thames, у которых в русском языке появились устойчивые соответствия и которые поэтому престали быть безэквивалентными, имеют для лингвострановедения такое же значение, как и другие имена и названия, малоизвестные для носителей другого языка.

Как указывалось выше, ко второй группе безэквивалентной лексики относятся лексические единицы, не имеющие словарных эквивалентов словарных эквивалентов в одном из сопоставляемых языков из-за отсутствия в нем лексических единиц, обозначающие соответствующие понятия. Такие пропуски в лексической системе языка при сопоставлении его с другими получили название «случайные лакуны». [3; 95] Например, отсутствие соответствия в английском языке русского «погорелец» Л. С. Бархударов объясняет тем, что пожары были свойственны для русской дореволюционной деревни, в то время как в Англии такое явление встречалось намного реже, т.к. дома строили обычно из камня или кирпича.

Следовательно, часть безэквивалентной лексики, получив устойчивые соответствия в переводе (и тем самым, лишившись понятия безэквивалентности), в то же время не утратила яркого культурного компонента, который выражается в коннотативных значениях слов, не всегда совпадающих в разных языках. Близкие к безэквивалентной лексике слова, совпадающие в двух языках своими денотатами, но не совпадающие своими коннтотатами, Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров называют коннотативными. [6; 30]

Коннтотативная лексика составляет следующую группу национально-окрашенной лексики. О. С. Ахманова определяет, что помимо концептуального ядра, в состав лексического значения слова входят так называемые коннотации (от лат. сon — вместе и notio - обозначение), и дает следующую трактовку, коннотации — добавочное, сопутствующие значения; дополнительное содержание слова (или выражения), его сопутствующие семантические или стилистические оттенки, которые накладываются на его основное значение, служат для разного рода экспрессивно-эмоционально-оценочных обертонов и могут придавать высказыванию торжественность, игривость, т. е. любую другую окраску. [2; 203]

Различия в коннотативных значениях слов объясняются культурно-этнографическими особенностями, присущими народам разных стран и различиями в природно-климатических условиях. Например, одних и тех же животных различные народы могут наделять различными качествами. Так, в испанском языке aguila — орел — символизирует проницательность, в русском же — смелость; huron — хорек, символизирует назойливое любопытство; означает также нелюдимого одинокого человека, а в русском — «вонючий хорек» .

Помимо безэквивалентных и близких к ним коннотативных слов к национально-окрашенной лексике относится так называемая фоновая лексика.

Под фоновой лексикой Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров подразумевает обозначения предметов и явлений, которые имеют аналоги в сопоставляемых языках, но различаются какими-то национальными особенностями функционирования. [5; 13] По мнению языковедов, содержательный план слова одним лексическим понятием не исчерпывается. Всю совокупность непонятийных семантических долей, относящихся к слову, Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров называют лексическим фоном, который тесно связан с совокупностью всех ценностей духовной культуры общества. Так, например, русское слово «письмо» и английское слово letter в понятийном смысле тождественны и сопоставимы, поскольку адрес на конверте у нас с одной стороны, а у англичан и американцев с другой, пишется по-разному. Эти иноязычные фоновые сведения отражают специфику и характерные черты иного образа жизни.

О.С. Ахманова рассматривая вопрос о фоновых знаниях, определяет их как «обоюдное знание реалий говорящими и слушающими, являющиеся основой языкового общения». [2; 498] Известно, что каждый из участников речевого акта должен обладать определенным речевым опытом как лингвистическим (знание языка), так и нелингвистическим (знание об окружающем мире). Как правило, коммуниканты с самого начала стараются определить общий для них объем знаний и затем интуитивно учитывать его, что отражается и на форме речи, и на ее содержании. Такие общие для участников коммуникативного акта знания получили название фоновых знаний (калька с английского background knowledge), наличие которых является непременным условием общения.

Главным препятствием в межнациональном общении является различие фоновых знаний, составляющие специфику национальных культур коммуникантов.

Большой вклад в разработку понятия «фоновые знания» как основного объекта лингвострановедения внес Г. Д. Томахин, который придерживается точки зрения, что фоновые знания, прежде всего, основываются на кумулятивной (накопительной) функции языка. Кумулятивная функция — это, собственно, включение культуры в язык и языка в культуру, связь языка и культуры" [22; 94] Томахин раскрыл содержание кумулятивной (накопительной) функции языка, которая заключается в том, что язык выступает в качестве хранилища коллективного опыта, и способен закреплять накопленный опыт непосредственно в формах языка, в строевых единицах речи — словах, фразеологизмах, языковых афоризмах.

Таким образом, для успешного общения необходимо не только владеть одинаковыми языковыми средствами собеседника (фонетическими, лексическими и грамматическими навыками), но и определенными фоновыми знаниями, включающие в себя прежде всего общечеловеческие знания, региональные сведения и, наконец, те сведения, которыми располагают все члены определенной этнической и языковой общности. Именно эти знания, получившие название страноведческих в работах Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова, и составляют объект лингвострановедения. [6; 49]

Отсюда следует, что основным объектом лингвострановедения являются различные пласты национально-окрашенной лексики — безэквивалентной, коннотативной и фоновой, а также те лексические категории, которые отражают наиболее существенные для жизни народа понятия.

Возвращаясь к вопросу выделения лексических единиц, обладающих ярко выраженной национально-культурной тематикой нужно отметить, что в лингвострановедении эта лексика соотносится с реалиями. Несмотря на широкое использование в лингвострановедении, в теории и практике перевода понятия реалии, вопросы систематизации и типологии реалий, не говоря уже о лингвистическом описании лексических средств их выражения, остаются во многом дискуссионными.

Следует отметить, что одного понимания языковых реалий в лингвистике не сложилось. О. С. Ахманова определяет реалии как разнообразные факторы, изучаемые внешней лингвистикой, такие как государственное устройство данной страны, история и культура народа, языковые контакты носителей данного языка с точки зрения их отражения в данном языке. [2; 381]

Е.М. Верещагин, В. Г. Костомаров рассматривают реалии как частные элементы культуры, понимаемые как «исторически сложившаяся на основе экономического базиса совокупность материальных и духовных ценностей общества». [5; 14]

Г. Д. Томахин, исходя из лингвистической теории, определяет реалии как слова, присущие только определенным нациям и народам предметов материальной культуры, фактов истории, государственных институтов, имена национальных и фольклорных героев, мифологических существ и т. п. [21; 13] В реалиях наиболее наглядно проявляется близость между языком и культурой; появление новых реалий в материальной и духовной жизни общества ведет к возникновению реалий в языке. По сравнению с другими словами языка отличительной чертой реалии является характер ее предметного содержания, т. е. тесная связь обозначаемого реалий предмета, понятия, явления с народом (страной) с одной стороны, и историческим отрезком времени с другой. Отсюда следует, что реалиям присущ национальный (местный) или исторический колорит. Именно колорит делает из нейтральной «неокрашенной» лексической единицы «национально-окрашенную», т. е. реалию.

Как отмечает Г. Д. Томахин, колорит — «это та окрашенность слова, которую оно приобретает, благодаря принадлежности его референта к данному народу, определенной стране или местности». [20; 65]

Для целей лингвистического описания языковых средств выражения реалий целесообразно рассматривать последние не просто как особые предметы объективной реальности, но как особые референты — элементы объективной действительности, отраженные в сознании, т. е. предметы мысли, с которыми соотнесено данное языковое выражение. [8; 46] В лингвострановедении разными лингвистами предлагается несколько типов референтов, но типы референтов, предложенные В. П. Конецкой, на наш взгляд, является наиболее оптимальными. При рассмотрении референтов двух культурно-генетических общностей (британской и русской), основываясь степени их уникальности, как элементов культуры, В. П. Конецкая выделяет три основные группы референтов.

Первую по многочисленности группу составляют референты, которые тождественны в сопоставляемых культурах по своим существенным и второстепенным признакам. Например, такие слова как «огонь», «вода», «смеяться», «смелый» тождественны английским «fire», «water», «laugh», «brave». Следует отметить, что степень тождества конкретных и абстрактных референтов может быть различна. В. П. Конецкая называет эту группу референтов универсальными.

Вторую группу составляют референты, которые тождественны по своим существенным признакам, но различаются по второстепенным.

Например, русск. вечернее отделение (института) и англ. night school вечерние курсы (при техническом колледже); русск. пивная (забегаловка) и англ. Public House (клуб для аристократов). Эту группу референтов В. П. Конецкая называет квазиреалиями.

К третьей группе относятся такие референты, которые по своим существенным и второстепенным признакам являются уникальными, т. е. присущими только данной культуре. Например, в русском языке это таки слова как ударник, пуд, аршин, Кремль, в британском варианте английского языка — Big Ben, cricket, Trafalgar Square и т. д. Эту группу реалий В. П. Конецкая называет собственно реалиями. [8; 46−50]

В центре внимания настоящей работы находятся две последние группы референтов — реалии и квазиреалии, которые характеризуют определенную культурно-генетическую общность в самых разнообразных аспектах, например, общественные и политические институты и организации: Young Communist League Лига Молодых Коммунистов; различные учреждения, резиденции госдеятелей, особняки: Number Ten — Даунинг Стрит 10 (официальная лондонская резиденция премьер-министра); профессиональные, сословные, национальные и религиозные группы: barrister барристер (адвокат, имеющий право выступать в высших судах).

Считается, что языковые реалии и квазиреалии сближаются с локализмами, профессионализмами, жаргонизмами, поскольку их референты могут носить уникальный характер, но как отмечает В. П. Конецкая, эта уникальность имеет различные основания. Референты локализмов, профессионализмов, жаргонизмов, сленгизмов характерны для очень узкого ареала, определяемого территориальными, стилистическими признаками. Так, например, русск. сопка — невысокая гора в дальневосточном крае; англ firth — узкий морской залив; carpetbagger «чужак» (кандидат на выборах в парламент, не живущий в данном избирательном округе). Другими словами, локализмы, профессионализмы, жаргонизмы и сленгизмы относятся к нелитературной лексике, т. е. отличаются от языковых реалий и квазиреалий в стилистическом отношении.

Кроме того, являясь особым лексико-семантическим разрядом слов литературного языка, реалии квазиреалии могут относиться к различным стилям литературного языка. Например, teller — «счетчик голосов в палате общин» возникло как реалия-профессионализм.

1.3 Классификация языковых реалий и способы их перевода на русский язык

Как уже отмечалось, в переводоведении определение реалий основано, с одной стороны, на национальной окрашенности их референтов (колорита), а с другой — на безэквивалентности обозначающих их слов, выявляемой в процессе перевода. Существует мнение, что, будучи носителем национального и исторического колорита, языковые реалии, как правило, не имеют точных соответствий (эквивалентов) в других языках, а следовательно, не поддаются переводу «на общих основаниях». [20; 65] Так например, в процессе перевода таких слов, как «надземка» приходится прибегать к пространным описаниям или предлагать собственные неологизмы — «надземка» — elevated railroad (по аналогии с «подземка»).

Необходимо подчеркнуть, что термин «безэквивалентная лексика» употребляется в смысле отсутствия соответствия той или иной лексической единицы в словарном составе другого языка. Однако, по мнению Л. С. Бархударова, неправильно было бы понимать этот термин в смысле «невозможности перевода» данной лексики.

В своей работе «язык и перевод», Л. С. Бархударов отмечает, что любой язык в принципе может выразить любое понятие; при отсутствии в системе языка специального обозначения, знака для какого-либо понятия в виде слова или устойчивого словосочетания, его содержание всегда может быть передано в речи в конкретном тексте при помощи целого ряда средств. [3; 97]

Безусловно, перевод лексики, не имеющий соответствий в П.Я., представляет собой определенную трудность, но трудность эта вполне преодолима.

В этой связи, Л. С. Бархударов выделяет следующие способы перевода (передачи) безэквивалентной лексики.

1) Переводческая транслитерация и транскрипция.

При транслитерации передается средствами П.Я. графическая форма (буквенный состав) слова И. Я, а при транскрипции — его звуковая форма. Эти способы применяются при передаче иноязычных имен собственных, географические наименования, названия разного рода компаний, фирм; например, «Армко стил корпорейшн», «Дженерал Моторс». Этот же способ широко применяется в передаче реалий общественно-политической литературы, не имеющие эквивалентов в русской лексике: tribalism — трайбализм, impeachment — импичмент, brain drain — брейн дрейн и т. д. В английском языке можно встретить такие транслитерации русских реалий, как sovkhoz, technicum и пр.

Следует отметить, что в настоящее время прием транслитерации и транскрипции при переводе художественной литературы используется реже, в силу того, что передача звукового или буквенного облика иноязычной лексической единицы не раскрывает ее значения, и такого рода слова остаются непонятными читателю.

2. Калькирование.

Второй способ передачи безэквивалентной лексики, который носит название калькирование, заключается в замене составных частей-морфем или слов данной лексики их прямыми лексическими соответствиями в П. Я. Здесь можно привести следующие примеры калькирования безэквивалентной лексики английского языка на русский и русского на английский: grand jury — большое жюри, backbencher — заднескамеечник, дом культуры — House of Culture.

3. Описательный (" разъяснительный" ) перевод.

По словам Л. С. Бархударова, этот способ передачи безэквивалентной лексики заключается в раскрытии значения лексической единицы И.Я. при помощи развернутых словосочетаний, раскрывающих существенный признаки обозначаемого данной лексической единицей явления при помощи ее дефиниции (определения) на П. Я. Например, использование описательного перевода при передачи английской безэквивалентной лексики на русский и наоборот; Landslide — победа на выборах с большим перевесом голосов; щи — cabbage soup, дружинники — public order volunteers.

Приведенные выше примеры показывают, что описательный перевод, хотя он и раскрывает значение исходной безэквивалентной лексики, имеет серьезный недостаток, он обычно оказывается весьма громоздким и неэкономным.

Часто переводчики прибегают к использованию, сочетанию двух приемов — транскрипции или калькирования и описательного перевода, давая последний в сноске или в комментарии, что дает возможность сочетать краткость и экономность средств выражения.

Кроме вышеперечисленных способов передачи языковых реалий на русский язык, существуют еще приближенный перевод (перевод при помощи «аналогии»), который заключается в подыскании ближайшего по значению соответствия в П.Я. для лексической единицы И. Я. Пример такого перевода можно найти в отрывке из повести М. Горького, где русское «душегрейка» переведено приближено как vest, или применение «аналогии» в слове drugstore — аптека. Таким образом, Л. С. Бархударов делает вывод, что отсутствие прямых эквивалентов определенным разрядам лексических единиц в словарном составе другого языка отнюдь не означает их «непереводимость» на этот язык. [3; 103]

Как уже отмечалось, языковые реалии охватывают широкий спектр фоновых знаний, как элементов национальной культуры. В лингвострановедении и переводоведении существуют различные классификации языковых реалий.

Наибольший интерес для нашего исследования представляет классификация, предложенная российским лингвистом Г. Д. Томахиным на материале английского языка. Данная классификация основана на лингвистическом принципе. По нашему мнению, она наиболее полно отражает особенности общенациональной культуры страны и включает в себя слова (имена собственные и имена нарицательные), а также фразеологизмы (устойчивые фразеологические единицы, крылатые слова, образные выражения).

I. Соответственной данной классификации, первую группу реалий составляют географические названия:

а) микрои макро-топонимы — географические названия, отражающие историю заселения и освоения территории. Сюда входят названия объектов, физической географии — canyon — каньон; метеорологии (tornado — смерч); названия страны, отдельных регионов (Scotland, Wales).

б) название растений: sequoia — секвойя; honey-dew — белая мускатная дыня.

в) названия животных: coyote — койот, американский волк, grizzly — медведь гризли.

II. Названия личностей (антропонимы). Сюда входят прежде всего имена исторических личностей, государственных и общественных деятелей. Например, Arthur king, Captain James, Roosevelt.

III. Этнографические реалии составляют вторую группу. Сюда включаются реалии, отражающие

1. Быт. Реалии быта включают в себя предметы обихода.

а) одежда, обувь, головные уборы: kilt (юбка шотландского горца в складку из шерстяной шотландки, Levis — популярная и модная марка джинсов, moccasins — мокасины (обувь североамериканских индейцев)).

б) бытовые заведения: drugstore (аптека — закусочная); saloon — (салун, питейное заведение), pub «public house» (пивная):

2. Транспорт:

а) средства передвижения: elevated railroad «надземка», subway — «подземка» (метро), double-Decker (двухъярусный автобус).

б) водители: cowboy — водитель-лихач (от cowboy — ковбой)

3. Труд:

а) люди труда: lumberjack — лесоруб.

б) орудия труда: dolly — тележка для транспортировки деталей, тележка такелажника.

в) отдых, досуг: dude ranch — ранчо, используемое в качестве пансионата для отдыха горожан.

4. Искусство и культура:

а) литература: Captain Hook, David Copper.

б) фольклор: «Calamity» Jane — «Берегись Джейн» (женщина-ковбой, отличавшаяся особой меткостью стрельбы и лихо расправлявшаяся с обидчиками).

в) музыка и танцы: country music — «сельская музыка» (горных районов США); Beatles — Ливерпульская популярная четверка; DJ (disc jockey).

г) театр: happening — хэппенинг (от англ. to happen — происходить) — запрограммированная театральная импровизация, с вовлечением зрителей и с использованием ситуаций, непосредственно копирующие повседневный быт.

д) обычаи, праздники, ритуалы: Salute to the Flag — церемония приветствия флага (в США); Thanksgiving Day — День благодарения (официальный праздник в память первых колонистов Массачусетса); Halloween — канун дня всех святых, 31 октября.

5. Этнические объекты:

а) этнонимы: Apache — апач (индеец племени апачей);

б) клички (обычно шутливые или обидные): hawks «ястребы» (сторонники войны); doves — «голуби» (сторонники мира).

в) названия лиц по месту жительства: Bay Stater — житель штата Массачусетс; Michigander — шутл. Мичиганец.

6. Меры и деньги:

а) единицы мер: foot — фут (30, 48 см.); yard — ярд (91,44 см.).

б) денежные единицы: a penny — цент; a dime — монетка в 10 центов, a nickel — монета в 5 центов; buck — жарг. доллар.

IV. Четвертую группу составляют общественно-политические реалии.

1. Административно-территориальные единицы: county — графство; state — штат.

2. Органы и носители власти: city hall — здание муниципалитета; sheriff — шериф.

3. Общественно-политическая жизнь:

а) общества, организации: ku-klux-klan — ку-клукс-клан;

б) социальные явления и движения, их представители: Women’s lib — движение за равноправие женщин (lib — сокр. от liberation).

в) звания, степени, титулы: bachelor — бакалавр (присваивается после окончания университета).

г) учреждения: the Senate — сенат

д) сословия и касты: middle class — средний класс; brahmin — представитель знатной фамилии.

4. Военные реалии:

а) подразделения: wing — авиационное крыло.

б) оружие: bazooka — базука (противотанковый гранатомет); six-shooter — шестизарядный револьвер.

в) обмундирование: shoulder patch — название части на нашивке.

Глава II. Основные языковые характеристики безэквивалентной лексики по теме: " Реалии законодательной власти Великобритании"

2.1 Структурный анализ

Данная работа посвящена исследованию лексики, относящейся к теме «Реалии законодательной власти Великобритании». Источником для отбора материала исследования послужил Лингвострановедческий словарь Великобритании (под редакцией А.Р. У. Рум, Л. В. Колесникова, Г. А. Пасечник). Путем сплошной выборки нами было отобрано 270 лексических единиц, из которых слова составляют 80 единиц, а словосочетаний 190 л.ед.

С целью выявления структурных особенностей реалий, относящихся к нашей теме, в данной работе был произведен морфемный и словообразовательный анализ слов и структурный анализ словосочетаний, составляющих исследуемую лексику.

В нашей работе мы придерживаемся классификации языковых реалий, предложенной В. П. Конецкой. Как известно, имеются следующие словообразовательные типы реалий и квазиреалий:

1) корневые;

2) производные;

3) сложные;

4) сложнопроизводные;

5) сокращения;

6) сложносокращенные;

7) сокращенно-производные;

8) аббревиатуры.

Как уже отмечалось выше, в исследуемой лексике слова, не входящие в словосочетания составляют 80 единиц, что является примерно 30% всех исследуемых лексических единиц. Произведенный словообразовательный анализ показал, что в исследуемой лексике чаще всего встречаются производные и корневые слова. В то время как сложные, сложнопроизводные, сокращения и аббревиатуры встречаются в единичных случаях. Что же касается сложносокращенных и сокращенно-производных слов, то они нами не выявлены.

Для исследуемой лексики наиболее характерными являются производные слова, они встречаются в количестве 30 лексических единиц, что составляет 37% всех слов. Например: addiction — вынужденное отречение от престола короля Эдуарда VIII, в связи с его женитьбой на дважды разведенной американке; division — голосование членов парламента в палате общин [House of Commons]; Impeachment — импичмент, парламентская судебная процедура в отношении лиц, совершивших тяжкие государственные преступления; prorogation — официальное распоряжение о перерыве в работе парламента; Speaker — спикер, старшее должностное лицо в палате общин; constituency — избирательный округ, представленный в палате общин одним депутатом; naming — наложение дисциплинарного взыскания на члена парламента; admonition — замечание спикера парламента общин члену парламента за нарушение парламентской этики и процедуры.

Нами было выявлено 25 корневых слов, что составляет 31% всех исследуемых слов. Например: bench — скамья в парламенте [Parliament]; lobby — кулуары палаты общин; место, где встречаются члены парламента с избирателями; whip «кнут», парлам. партийный организатор, который следит за дисциплиной в парл. фракций; poll — голосование, баллотировка на выборах в парламент; ticket — платформа политической партии, с которой она выступает на всеобщих парламентских выборах; bill — законопроект, билль, при обсуждении в парламенте проходит 5 стадий: first reading, second reading, committee stage, report stage, third reading; budget — бюджет, бюджетные предположения (предложения правительства о налогообложении, государственных расходах на предстоящий финансовый год).

Наибольшую группу исследуемой лексики составляют сложные слова в количестве 12 лексических единиц, составляющих около 15% всех слов. К этой группе относятся такие слова, как goldstick — золотой жезл, который несут перед монархом во время церемоний; landslide — убедительная победа партии или кандидата на выборах; order-book — книга распорядка работы палаты общин; diehard — «твердолобый» крайний, непримиримый консерватор; mandate — поддержка большинством избирателей предвыборной платформы политической партии.

Нами было также выявлено 8 случаев сложнопроизводных слов, что составляет около 10% всех исследуемых слов. Например: backbencher — «заднескамеечник», рядовой член парламента, занимающий задние скамьи в палате общин, предназначенные для рядовых парламентариев; left-winger — представитель левого крыла партии; mace-bearer — жезлоносец, несущий жезл или булаву, во время торжественных процессий; carpetbagger — жарг. «чужак», кандидат на выборы в парламент, не живущий в данном избирательном округе; right-winger — правый, принадлежащий правому крылу политической партии.

Сокращения представлены в 4 лексических единицах, составляющих 5% всех исследуемых слов. Например: P.M. - Prime Minister, премьер-министр, глава правительства, формально назначается монархом, фактически премьер-министром становится лидер партии, победившей на всеобщих выборах [general election]; I.L.P - Independent Labour Party — независимая партия рабочих, выражала интересы буржуазии и нового дворянства; M.P. - Member of Parliament, член парламента (ставится после фамилии или употребляется без фамилии).

Нами было обнаружен единичный случай аббревиатуры DORA — Defence of the Realm Act, закон о защите королевства (1914, в связи с войной предоставлял правительству чрезвычайные полномочия организовывать гражданские и личные свободы населения).

Все вышеописанные слова можно свести в следующую таблицу:

Прежде чем провести морфемный анализ лексики, мы рассмотрели структурные особенности словосочетаний. Проведенный структурный анализ показал, что в исследуемых реалиях встречаются словосочетания с 13 разнообразными структурами из общего количества 190 лексических единиц, что составляет 70% всей исследуемой лексики. В данной лексике преобладают словосочетания со структурой Adj + N. Нами было выявлено 84 словосочетания с данной структурой, что составляет 44% всех исследуемых словосочетаний. Приведем следующие примеры: black box — черный чемоданчик (для хранения и перевозки официальных документов), Royal Assent — королевская санкция (одобрение монархом законопроекта [bill], принятого общими палатами); second reading — второе чтение законопроекта в парламенте; private member — рядовой член парламента; rotten borough — презрит. «гнилое местечко», избирательный округ в небольших городах и деревнях; collective membership — коллективное членство Лейбористской партии [Labour Party]; local election — выборы в местные органы власти; pooling booth — кабина для голосования на избирательном участке; polling day — день выборов в парламент, обыкн. в четверг; prospective candidate — возможный кандидат на очередных или дополнительных выборах в парламент; white paper - " Белая книга" (официальный правительственный документ, представляется палате общин для ознакомления; является формой делегированного законодательства; в виде «Белых книг»).

Значительную группу словосочетаний составляют словосочетания со структурой N+prep+N в количестве 46 лексических единиц, что составляет 24% всех исследуемых словосочетаний. Например: Address from the Throne — тронная речь монарха; appeal to the country — роспуск парламента и назначение всеобщих выборов; motion for adjournment — предложение о немедленном рассмотрении срочного вопроса в палате общин; House of Parliament — палата общин [House of Commons] и палата лордов [House of Lords]; Petition of Right — петиция о праве (была представлена палатой общин королю Карлу I, требовала значительного ограничения королевской власти); Leader of the House — лидер палаты общин.

В исследуемых реалиях встречаются также случаи со следующими структурами: N+N в количестве 35 лексических единиц, что составляет 18% всех исследуемых словосочетаний — Budget speech — доклад о бюджете (зачитывается министром финансов [Chancellor of the Exchequer] в палате общин от имени правительства; доставляется в парламент в черном чемоданчике [black box] лично министром); older paper — распорядок дня, предстоящего заседания палаты общин; division bell — парламентский звонок в палате общин, извещающий ее членов о начале голосования; N's+N — speaker's eye, to catch the speaker's eye — привлечь внимание спикера, получить слово для выступления в дебатах в палате общин; stranger's gallery — галерея для публики в палате общин в палате лордов; Adj+Adj+N: British Socialist Party — британская социалистическая партия; Liberal National Party — ист. Либеральная национальная партия; parliamentary private secretary — личный парламент. секретарь министра в парламенте, является его помощником; Adj+N+N: Parliamentary Labour Party — парламентская фракция Лейбористской партии в палате общин; Independent Labour Party — Независимая рабочая партия (была создана в 1893б в 1921 наряду с другими политическими организациями основала лейбористскую партию).

N+prep+N+prep+N — Speaker of the House of the Lords — спикер палаты лордов (пост, занимаемый лорд-канцлер [Lord Chancellor]).

В исследуемых реалиях встречаются в единичных случаях структуры: Pron indef + N another palace — парл. разг. другая палата (употребляется членами палаты общин [Ноuse of Commons] о палате лордов [House of Lords]); Numeral + N 1922 Committee «Комитет 1922 года», комитет заднескамеечников, объединяет всех членов консервативной фракции в палате общин; N+Conj.+N doves and hawks — «голубь и ястребы» (умеренные и воинствующие деятели политических партий); N+N+N — Emergency Powers Act закон о чрезвычайном положении; N+adj+N — Lord Privy Seal лорд хранитель печати (обыкн. лидер палаты лордов [House of Lords]); adj+N's+N — private member’s bill — законопроект, внесенный на рассмотрение рядовым членом парламента [private member].

Все вышеописанные структуры мы свели в следующую таблицу:

Анализируя слова в выделенных структурах, мы видим, что в рассматриваемые словосочетания входят имена существительные, прилагательные и в единичных случаях числительное, местоимение, причастие II, а также союз and.

В составе словосочетаний, в основном, наблюдаются производные и корневые слова. Примером таких словосочетаний могут служить следующие: Addled Parliament — «Тухлый парламент» (созван в 1614 Яковом I) [James I]; просуществовал два месяца и был распущен за отказ выделить королю затребованные суммы), <�прозван «Тухлым», т.к. не издал ни одного закона>; full-bottomed wig — большой парик с кудрями до плеч (часть офиц. Одежды лорд-канцлера [Lord Chancellor], судей и спикера палаты общин); rotten borough — «гнилое местечко» — избирательный округ в городах и деревнях.

В меньшей степени в словосочетаниях встречаются сложные слова. Например: birthday honours — присуждение почетных титулов и медалей по случаю официального дня рождения монарха. Словосочетаний со сложносокращенными словами и с сокращениями обнаружено не было. Надо отметить, что имена прилагательные в словосочетаниях стоят в положительной степени, примерами чему могут служить: private bill, order bill, polling day, public bill, white paper.

Морфемный анализ исследуемой лексики показал, что для производных слов характерен довольно широкий спектр продуктивных суффиксов современного английского языка, а именно: -ing, —ion, —er, —ist, —ess, —ian, —ence, —ency, —ent. Например: Impeachment, division, naming, recess, teller, constituency, audience; префиксы же встречаются в единичных случаях —de — deposit; in — Independent; pro — prorogation.

Исходя из того, что в современном английском языке выделяются следующие способы словообразования: 1) аффиксация; 2) словосложение; 3) конверсия; 4) аббревиация, из проведенного морфологического анализа, мы можем сделать вывод, что для исследуемой нами лексики типичны аффиксация и словосложение. Нами был выявлен только один случай аббревиации DORA. Случаи конверсии в исследуемой лексике не наблюдаются.

2.2 Семантические характеристики

Первым этапом настоящего исследования явилось распределение исследуемых единиц на маркированные и немаркированные. Стилистически маркированные представлены в количестве 35 лексических единиц, что составляет приблизительно 13% всех исследуемых реалий, принадлежащих к системе законодательной власти Великобритании. Среди стилистически маркированных единиц встречаются слова с такими пометами, как «историзмы», «парламентские», «книжное», «разговорные», «политический жаргон» .

Из них 12 лексических единиц (~34%) приходится на помету «разговорная». Примерами могут служить такие слова и словосочетания, как: Ombudsman — разг., омбудсмен, парламентский уполномоченный по административным вопросам; woolsack — разг., пост лорд-канцлера; another place — парл. разг., другая палата, употребляется членами палаты общин о палате лордов и членами палаты лордов о палате общин; backwoodsman — разг., «гость и лесной глуши» (член палаты лордов, редко присутствующий на ее заседаниях); silly season — редк. разг. «пустой сезон» (обыкн. августсентябрь, т. е. время отпусков и парламентских каникул [recess], когда политическая жизнь страны замирает); kangaroo closure — разг. «кенгуру» (процедурный прием, позволяющий спикеру определить какие поправки к законопроекту из числа предложенных поставить на обсуждение, и тем самым избежать обсуждения неугодных поправок; депутаты как бы «перескакивают с одной поправки на другую, подобно кенгуру»); Baby of the House — разг. «дитя» палаты общин, самый молодой член парламента; Father of the House — разг. <�букв. Отец палаты>, старший член палаты лордов или общин по длительности пребывания на посту.

Лексические единицы с пометой «историзмы» в исследуемой лексике наблюдаются в четырех случаях, а именно Bevanites — парл. ист. бивенисты (левые лейбористы — члены парламента и местные организации партий); Independents — ист. индепенденты, в период Английской буржуазной революции образовывали радикальное крыло в парламенте, выражали интересы буржуазии и нового дворянства; Levellers — ист. левеллеры, уравнители, радикально-демократическая группировка; выражала интересы мелких и средних собственников, недовольных политикой пресвитериан [Presbyterians] и индепендентов; Presbyterians — ист. пресвитериане, образовали «умеренное» крыло в парламенте, выражали интересы городских олигархий и части земельной аристократии.

В исследуемой лексике лексические единицы, помеченные как «парламентские», встречаются лишь в трех случаях: bill — парл. билль, законопроект (при обсуждении в парламенте проходит пять стадий); gangway — парл. проход, идет перпендикулярно скамьям в палате общин; pairing — парл. взаимное неучастие в голосовании; парламентская практика, в соответствии с которой член правящей партии и член оппозиционной партии договариваются не участвовать в голосовании в палате общин, сохраняя, таким образом, существующее соотношение сил.