Философский аспект развития представлений о времени

Философский аспект развития представлений о времени

Был этот мир глубокой тьмой окутан.

" Да будет свет!" И вот явился Ньютон.

Но сатана не долго ждал реванша:

Пришел Эйнштейн — и стало все как раньше.

С.Я. Маршак

Человек зачастую не замечает в своей обыденной жизни того, с чем сталкивается повсеместно — время, самое «загадочное» и не «покоряемое» понятие.

Изначально, в период развития человечества, возникают представления о пространстве и уже на их основе представления о времени. Эти особенности отчетливо наблюдаются в онтогенезе (Исследования в области возрастной психологии, работы: Дж. Уитроу «Естественная философия времени», А. Э. Воскобойникова в свой статье «Многоликий Хронос», наблюдения Ж. Пиаже показывают, что в первые дни жизни ребенка, временной ряд изолирован и чисто эгоцентричен: он начинается с желания или усилия и кончается успехом или неудачей. В возрасте 18 месяцев часто может быть схвачен смысл «теперь», а в 2 года смысл «скоро». Как правило, в возрасте 3 лет ребенок может понимать «не сегодня» и правильно использовать термины «завтра» и «вчера». Если ребенок в возрасте 4 или 5 лет видит два движущихся объекта, выходящих из одной и той же точки и одновременно приходящих в две различные точки, он будет признавать одновременность выхода, но будет оспаривать одновременность прибытия, даже если она кажется взрослому человеку очевидной. Ребенок представляет «до» и «после» в терминах не временной, а пространственной последовательности. Пиаже указывает, что когда эти трудности преодолеваются, все же существует систематическая не способность сочетать локальные временна в одно единое время. В возрасте 6 или 7 лет ребенок наблюдает, что 2 объема воды текущие с одинаковой скоростью в 2 бутылки различной формы, начинают и прекращают течь оба одновременно, он будет отрицать, что вода наполняет одну бутылку за такое же время. Только в возрасте около 8 лет отношения временного порядка (до и после) координируются с отношениями длительности).

В первобытной мысли мы находим бесчисленные примеры веры в то, что объект или действие «реальны», поскольку они имитируют или повторяют идеальный прототип. Т. е. в первом сознательном осмыслении времени человек инстинктивно пытался превзойти или устранить время. Многие из наиболее древних цивилизаций, например, цивилизация Ура, основывались на поклонении Луне. Фазы Луны представляли живой пример вечной повторяемости и служили более очевидной единицей времени, чем солнечный год. В индоевропейских языках мы также находим, что большинство слов для обозначения месяца и Луны происходят от одного и того же корня me; например, в латыни мы имеем mensis и metior, «to mensure» («измерять»). Кроме того, в религии древнего Египта имя Бога, давшего искусство письма и счета, было — Тот, бог Луны, который как размежеватель и измеритель времени был покровителем точных и непогрешимых измерений.

Генри Франкфорт анализировал явления древнеегипетской цивилизации — обожествление фараона, его захоронение в пирамиде, захоронение кошек и собак, мумификация умерших и др. Пришел к выводу, что они представляли мир статичным и неизменным. Исторические события — это поверхностные нарушения установленного порядка. Прошлое и будущее полностью подразумевались в настоящем. И весь быт египтян может быть понят, как результат основного убеждения, что только не изменяющееся имеет истинное значение. Генри Франкфорт пришел к выводу, что египтяне имели слабо выраженное историческое чувство или чувство прошлого и будущего.

Согласно Дж. Уитроу, «тем не менее, первобытная идея времени как ритмического повторения, стала основой его деления и, в конце концов, его измерения» .

Античные философы интуитивно догадывались, размышляя о мире, о партонности окружающих их предметов, о той сложности, которую хранит в себе окружающее пространство. Одним из первых, кто приблизился к материальной истине в размышлениях о пространстве, был Демокрит, который считал, что все предметы и вообще вся материя состоит из атомов, которые, по его видению, имели различную форму: круглые, вытянутые, как иголки, шероховатые, в форме крючков и т. д. Эти атомы в процессе движения цеплялись друг за друга и образовывали материю, из которой сложен весь предметный мир. Лукреций, популяризируя учения Демокрита и Эпикура, писал, что мир «всего лишь» атомы и пустота, и он вынуждает нас искать скрытое за видимым:

Чтоб к словам моим ты с недоверием все же не отнесся, Из-за того, что начала вещей недоступны для глаза, Выслушав то, что скажу, и ты сам, несомненно, признаешь, Что существуют тела, которых мы видеть не можем.

(Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 2003. С. 12).

Рассуждая о времени, Гераклит выстраивал свою космологию на понятии вечного потока, постулируя цикл в 10 800 лет.

У античных философов были ярко выражены идеи о циклическом времени вселенной. Например, «Великий год», понятие, рожденное в античности, означало интервал времени, по истечении которого все небесные явления повторялись. Наиболее известное из всех древних упоминаний «великого года» находится в сочинениях Платона, в известном туманном отрывке из «Государства». По словам Платона, этот период равен 36 000 лет. Тесная связь вселенной и времени обсуждалась Платоном в «Тиме». В космологии Платона вселенная была образована божественным творцом демиургом или принципом разума, придавшим форму, порядок и закономерность первобытной материи и пространству, которые первоначально находились в состоянии хаоса. Образцом закона служили идеальные геометрические формы. Они были вечными и находились в совершенном состоянии абсолютного покоя. Но образ вечности был подвижен, т. е. вращался по закону числа. Этот образ мы называем временем.

Аристотель не только считал неудовлетворительным платоновское отождествление времени с равномерным вращением вселенной. Он утверждал, что время вообще не должно отождествляться с движением, ибо движение (которое для него означало не только перемещение, но и физическое изменение любого вида) может быть «быстрее» и «медленнее» или действительно равномерно или не равномерно. Эти термины сами определяются с помощью времени, тогда как время не может быть определено само по себе. Аристотель: «мы и время распознаем, когда разграничиваем движение, определяя предыдущее и последующее, и тогда говорим, что протекло время, когда получим чувственное восприятие предыдущего и последующего в движении. Больше или меньше мы оцениваем числом, движение же большее или меньшее — временем. Мы не только измеряем, движение временем, но и время движением вследствие их взаимного определения, ибо время определяет движение, будучи его числом, а движение время». пространство время биологический природа Очевидно трудность с аристотелевской точкой зрения заключается в том, что движение можно вызвать или прервать, а время нельзя. Чтобы преодолеть эту трудность, Аристотель доказывал, что время — мера покоя, а не только движения. Он интуитивно испытывал влияние космологического взгляда на время, прейдя к выводу, что имеется особо тесная корреляция между временем и круговым движением небес, которое было для него идеальным примером равномерного движения. Пифагореец Орхит из Тарента говорил, что имеется интервал, соответствующий природе вселенной. Пифагорейцы верили в вечную повторяемость. И пифагорейцы, и Аристотель были сторонниками идеи особой космологической цикличности времени. Аристотель в седьмой книге «Физики» излагает пространственные рассуждения о равномерном движении, где время рассматривается так, как если бы оно являлось геометрической величиной, аналогично пространству, и также, как и последнее, было бесконечно делимо.

Маймонид (живший в XII столетии и писавший свои труды на арабском языке) отметил атомарность времени в наиболее известной из своих работ «Путеводитель колеблющихся». Он писал, что время состоит из атомов времени, т. е. из множества частей, которые по причине их малой длительности не могут быть подвергнуты дальнейшему делению. Один час, приводит он пример, делится на 60 минут, 1 минута на 60 секунд, 1 секунда на 60 частей и т. д.; наконец, после 10 или более последующих делений на 60 получаются элементы времени, которые не подвержены более делению и действительно не делимы.

Зенон, уроженец Элеи в южной Италии, ученик Парменида, родоначальника логической аргументации в философии, сформулировал в середине V столетия до нашей эры апории (Многие поколения ученых подвергали их тщательному анализу, апории Зенона повлияли на развитие логики и математики современности, особенно на работы Лейбница и Ньютона). Наиболее известные из них: «Летящая стрела», «Пшенное зерно», «Дихотомия», «Ахилл» — затрагивают проблему движения. Применительно к понятиям пространство и время основную идею этих апорий можно представить, как атомарность пространства и времени.

Идея атомарности времени (Эта идея имеет двойственное значение. Первая предполагает существование неделимых далее элементов времени, как если бы речь шла о кварках или лептонах (хотя последние исследования американцев в области элементарных частиц указывают на партонность лептонов). Вторая рассматривает промежутки времени, которые характеризуют законченность, каких то пространственных процессов, изменений или состояний, т. е. пакетное восприятие времени), появившаяся в «Этимологии» Исидора Севильского, а также около 100 лет спустя в сочинении «О разделении времени» Беда Достопочтенного. Эта же идея подчеркивалась в работах Танери, позже перенесена в средневековье Марцианом Капеллой, римским автором энциклопедического труда, который он писал в Карфагене и около 470 года н.э. Та же идея вновь появляется в девятой книге популярной энциклопедии «О свойствах вещей» Варфоломея Англичанина, написанная приблизительно между 1230 и 1240 гг.

Первой философской теорией времени, вызванной христианским откровением, была теория св. Августина (354−430), который отверг традиционную концепцию циклической вселенной и вместо этого утверждал, что время — мера человеческого сознания необратимости и неповторимости «прямолинейного» хода истории. Вместо обращения к движению с его пространственными ассоциациями св. Августин рассматривал чисто временные явления — скорее слуховые, чем зрительные, подобно чтению стихов и звучанию голоса: «…определяем меру какого-нибудь стихотворения мерою стихов, меру стихов — мерою стоп, меру стоп — мерою слогов и протяжение долгих слогов — протяжением слогов коротких. Но при этом мы имеем в виду не пространство страниц, на которых все это помещается (ибо это значило бы измерять место, а не время), а прохождение через живой голос произносимых слов» .

Тем не менее мы все же не получаем фундаментальной единицы или шкалы времени, «ибо на короткий стих можно употребить более времени, когда будим произносить его медленнее, нежели на стих длинный, когда произносим его скорее». Затем Августин рассмотрел проблему измерения времени при помощи голоса, произносящего отдельный звук, и столкнулся с характерной головоломкой, касающейся противоречивых с первого взгляда друг другу понятий последовательности и длительности. Ясно, что мы не можем измерять занимаемое звуком время ни до произнесения звука, ни после, ибо тогда звук отсутствует. Августин указывает, что настоящее, воистину моментально и не обладает длительностью. Поэтому любой промежуток времени, каким коротким он ни был, обязательно каким то образом связан с прошлым, или с будущим. Таким образом, св. Августин пришел к выводу, что мы можем измерять время только в том случае, если ум способен сохранить в себе отпечатки вещей в той последовательности, в какой они появлялись, даже после того, как они исчезнут. Аврелий Августин считал, что правильнее говорить не «прошедшее», «настоящее» и «будущее», а «настоящее прошедшего», «настоящее настоящего» и «настоящее будущего». В своей книге «Против физиков» Секст Эмпирик утверждал, что прошлое уже не существует, будущее еще не существует, в лучшем случае, только настоящее может существовать.

Э. Кант полагал, что время является формой «интуиции», соответствующей нашему внутреннему чувству, так что мы только представляем себе будто состояние нашего ума при самонаблюдении находятся во времени, но на самом деле они не лежат во времени. Другими словами время (как и пространство), по существу, имеет отношение к деятельности ума, а не к вещам в себе. Т.о. Кант показал, что благодаря внутреннему чувству мы существуем во времени.

Зависимость временных измерений от чисто естественной (природной) основы долго задерживало создание удовлетворительных часов. «Час времени» античности был 1/12 частью дня от восхода до захода солнца и, таким образом изменялся на протяжении всего года. Необходимость измерять час времени повлекла за собой большую сложность античных водяных часов. Несмотря на все попытки астрономов древности ввести час, обладающий постоянной величиной, их предложения вообще не принимались до тех пор, пока в середине XIV столетия не появились механические часы с боем. Изобретение часового механизма, т. е. принципа регулировки хода часов, как теперь полагают, было сделано китайцами. Японцы утилитаризировали чувство обоняния, чтобы с его помощью определять время! Часы двухсотлетней давности, периодически испускающие запах ладана, были обнаружены историческим факультетом Токийского университета несколько десятилетий тому назад. Маленькие кусочки ладана, вделанные в их верхнюю часть, сжигались один за другим, и каждый испускал различный аромат и давал возможность для нюхающего определить соответствующее время. Из всех древних людей жрецы майя разработали наиболее тщательный и точный астрономический календарь и благодаря этому получили громадное влияние среди масс. Действительно скорректированная формула календаря, полученная астрономами жрецами из Копана в 4−7 столетиях н. э., была даже более точна, чем наша современная ежегодная коррекция, введенная папой Григорием XIIIтолько в 1582 году. Наша коррекция добавляет за столетие 0,03 дня, тогда как, согласно коррекции древних майя, за столетие убавлялось 0,02 дня (Уитроу Дж. Естественная философия времени. М., 1964).

Уитроу отмечает: час минута и секунда долгое время определялись как части периода одного оборота Земли вокруг своей оси. Однако некоторое время назад в связи с измерением требований к измерениям высокой степени точности незначительные нерегулярности в скорости вращения Земли вынудили астрономов ввести более точную единицу времени, основанную на обращении Земли вокруг Солнца. Тем не менее, еще чувствуется потребность в более фундаментальной единице времени. (Открытие спектральных линий в радиоволновом диапазоне привело доктора Л. Эссена из национальной физической лаборатории к изобретению в период между 1955;1957гг. нового метода измерения времени, отличающегося удивительной точностью". Ее точность составляет 1:10№є, что соответствует точности механических часов, которые создавали погрешность измерения 1 сек. за 300 лет. Но, исключительно четкая спектральная линия, получаемая в эффекте Мессбауэра, открывает возможности для создания нового типа «ядерных часов», боле е точных чем «атомные часы»).

Впервые объединили пространство и время в единое многообразие — пространство-время Эйнштейн, Минковский, Пуанкаре. Их взгляды положили новое видение проблемы пространства-времени в философии.

Согласно современному научному миропониманию время несотворимо, необратимо, неповторимо, неотвратимо и может существовать в объективной и субъективной форме (Воскобойников А. Э. Концепции современного естествознания. М., 2004. С. 156 -188). Разновидностями объективного времени являются физическое, биологическое, социо-культурное объективное и др. Каждое из них проявляется в соответствующих изменениях (физических, биологических, социокультурных). Что касается субъективного времени, то оно имеет информационно-психическую природу.

Современные философские концепции часто рассматривают универсальное время, которое включает в себя общие закономерности: физического, биологического, психического, социокультурного времени.

Говоря о физическом пространстве-времени, следует упомянуть о симметрии, которая свойственна их природе. Именно симметрия пространства и времени закладывает фундамент всей природы, следствием которой являются основные законы сохранения в физическом мире. Волей неволей хочется сказать «Миром, действительно, правит красота». С рождением теории организации, синергетики и теории систем время, как имеющее направление, преимущественно начало рассматриваться сквозь призму хаоса и порядка. По мнению И. Пригожина, И. Стенгерс, Л. Д. Ландау и Е. М. Лившица это направление указывает закон увеличения энтропии (Этот закон наглядно описывается теорией КАМ (с появлением работ Колмогорова, продолженных Арнольдом и Мозером), которая описывает влияние резонансов на траектории динамического развития системы).

Затрагивая биологическое время, следует заострить внимание на его цикличности и яркой зависимости от метаболической активности. Биологические часы тикают на всех уровнях организации живой материи, начиная с субклеточного и заканчивая биосферным. (Это хорошо демонстрируют опыты над одноклеточными водорослями; наблюдения биологов за касатками, акулами, крабами, медузами и др. морскими животными; серии экспериментов Крамера и Зауэра над птицами; исследование поведения насекомых Карла Фриша и Леба; изучение растений Эрвином Бюннингом и многие другие факты).

Что касается социокультурного времени, то оно пронизывает все сферы и уровни общества, включая в себя: социокультурное физическое, социокультурное биологическое, социокультурное психическое и др. Сильно выраженной особенностью социокультурного времени является его неоднородность, многомерность в отличие от физического времени и многоуровневость. Следует отметить труды исследователей социокультурного времени: Гумелева о молодости, зрелости и старении этноса; идеи Альтуссера о специфике и взаимосвязях экономического, политического, идеологического времени; положения Ясперса, касающиеся осевого времени, которое характеризовала по его словам период времени, ставший поворотным в эволюционном развитии цивилизаций до настоящего момента; работы французской школы анналов, особенно Броделя; идеи Бахтина о локальных и темпоральных взаимосвязях в художественно-эстетических литературных произведениях и др. авторов.

Попытки формулировки определения времени предпринимались многими поколениями философов и до сегодняшнего момента ученые не перестают предпринимать поиски раскрытия его природы и определения. Например, определение времени, данное Лейбницем: «время — есть порядок несовместимых возможностей»; А. Шопенгауэром: «время — это посредник между возможным и действительным»; мисс Клюф: «время — алогический элемент во вселенной» и др.