Особенности членения при переводе

Актуальность темы

исследования. Среди специалистов нет единого, более или менее устраивающего всех взгляда на то, что составляет самый предмет переводоведения, — на сущность перевода. Э.-А. Гутт указывает на то, что «историю теории перевода можно представить как обсуждение различных значений слова „перевод“». И действительно, если сравнить определения перевода из разных эпох, можно увидеть, как со сменой доминирующих научных течений, а в какой-то степени и под влиянием научной моды менялись подходы к определению центрального понятия переводоведения.

Тот же недостаток можно заметить в определения И. Левого: из него вытекает заведомо ложное представление о том, что если переводчик работает умело, то ТО дойдет до читателя ТП без каких-либо искажений — все дело лишь в правильном шифре (ключе).

Если и стоит предлагать какое-либо новое определение перевода, то только такое, которое изначально не было бы идеализированным и оторванным от жизни.

Однако возникает вопрос: «Есть ли тогда в языке хоть что-то переводимое?» Ведь выразить весь спектр значений, стилевых и экспрессивно-оценочных свойств, культурных ассоциаций, этимологических особенностей и проч., и проч. слова на одном языке никаким одним словом на любом другом языке нельзя. Позволим себе даже сформулировать в этой связи одну максиму, которую, думается, трудно будет опровергнуть: «В зависимости от контекста любое слово одного языка может быть передано абсолютно любым словом другого языка». И это неслучайно: одно и то же языковое явление может поворачиваться в тексте бесчисленными сторонами и выполнять разнообразнейшие функции.

Таким образом, логичное начало и конец любого разговора о непереводимости — вопрос о самом понимании перевода. Если принять за основу идеалистическое определение (типа «в переводе передается всё-всё-всё»), то следует прийти к выводу, что перевод невозможен в принципе и зайти в (методо)логический тупик. В противном случае выяснится, что непереводимого в переводе гораздо меньше, чем кажется.

Цель курсовой работы — исследовать особенности членения предложений в практике устного и письменного перевода.

Для достижения цели курсовой работы необходимо решить следующие задачи:

— рассмотреть теоретические основы переводимости текста;

— дать анализ членения предложений переводчиком.

Объект исследования — членение предложений в практике устного и письменного перевода.

Предметом исследования является методика исследования особенностей членения предложений в практике устного и письменного перевода.

В процессе работы над курсовой работой были использованы как теоретические (диалектический, логический, функциональный), так и исследовательские (системный, анализа и синтеза) методы исследования.

Структура курсовой работы. Настоящая работа состоит из введения, двух глав основного текста, заключения, списка используемой при написании курсовой работы литературы.

1. Теоретические основы переводимости текста

синтаксический перевод английский

1.1 Сущность информации как объекта перевода

Одним из главных вопросов в дебатах о природе перевода остается следующий: должен или нет в его определении фигурировать качественный момент? Может ли определение содержать в себе требования к переводу, указания на то, что из себя должен представлять хороший перевод или же определение должно подходить ко всем без исключения переводам вне зависимости от их качественного уровня? Многие современные исследователи высказываются за «бескачественное» определение. Например, В. В. Сдобников и О. В. Петрова отмечают: «.Несомненным недостатком ранних определений перевода можно считать то, что всякое подобное определение является не определением „перевода вообще“, а определением качественного, хорошего перевода» Каде О. Проблемы перевода в свете теории коммуникации // Проблемы теории перевода в зарубежной лингвистике. — М., 2008.

С одной стороны, такой подход логичен: строго говоря, и плохой перевод является переводом, а значит, должен подпадать под предлагаемое определение, поскольку вряд ли возможно убедить теоретиков и практиков перевода называть плохие и посредственные переводы не переводами, а каким-либо другим термином. С другой стороны, не стоит забывать о том, что любая дефиниция, определяющая некое понятие с точки зрения его функции, обязана быть качественной.

Так, думается, никого не смутит следующее определение понятия «автомобиль» — «самоходная машина с двигателем внутреннего сгорания для перевозки пассажиров и грузов по безрельсовым дорогам». Однако, если присмотреться, это тоже дефиниция не «автомобиля вообще», а «качественного, хорошего автомобиля», поскольку она отказывает в звании автомобиля всем агрегатам, не способным перевозить пассажиров и грузы, даже если их производитель или потенциальный пользователь считает их таковыми.

Переводом мы предлагаем считать текст на переводящем языке, призванный воспроизвести максимум коммуникативно релевантной информации, содержащейся в тексте на исходном языке, с учетом ее относительной коммуникативной ценности.

Ниже поясним отдельные компоненты этого определения.

Определение перевода как текста, а не как процесса в данном случае принципиального значения не имеет. В переводоведческой литературе понятие «перевод», как правило, обозначает и процесс, и его результат и полагаем, что если переводу-тексту дается определение «X», то переводпроцесс следует понимать как «процесс, направленный на получение X», и наоборот Уваров В.Д.О трех направлениях в переводческих исследованиях// Тетради переводчика. — 2008. — Вып. 15.

Под коммуникативно релевантной информацией (КРИ) подразумевается информация, существенная для достижения целей коммуникации. При этом под целями коммуникации понимаются цели, поставленные автором ТО, о которых переводчик судит по форме и содержанию самого ТО (нетрудно догадаться, что если перед нами предостерегающая табличка, основная цель будет заключаться в том, чтобы заставить рецептора выполнить или не выполнять какое-либо действие, а если стихотворение — то оказать на рецептора эстетическое воздействие и т. д.). Виды межъязыкового посредничества, при котором переводчик под действием тех или иных причин меняет цель коммуникации, мы предлагаем переводом не считать, поскольку в этом случае границы понятия «перевод» расширяются до таких пределов, что это понятие теряет всякий практический смысл.

Вообще, термин «релевантный» скорее поддается интуитивному пониманию, чем строгому определению. Так, В. Н. Комиссаров неоднократно пользуется этим словом и даже определяет с его помощью буквальный перевод (как перевод «воспроизводящий коммуникативно нерелевантные элементы оригинала»), но определения релевантности не дает. И даже авторы теории релевантности Д. Спербер и Д. Уилсон делают оговорку, что объективного ответа на вопрос, какая информация является релевантной (какую информацию человек отбирает для обработки), а какая нет, может и не существовать.

Однако в их интерпретации под релевантностью понимается следующее: «Есть старая информация, т. е. та, которая уже присутствует в представлениях данного субъекта о мире. Если только она не требуется для выполнения какой-либо конкретной когнитивной задачи (и при этом ее легче получить извне, чем извлечь из памяти), то такая информация не представляет ценности для обработки. Часть информации не только является новой, но и не имеет абсолютно никакой связи с представлениями субъекта о мире. К существующим представлениям ее можно добавить только в виде разрозненных фрагментов, а это, как правило, требует слишком больших затрат на обработку при слишком маленькой выгоде.

Если вспомнить определение буквального перевода В. Н. Комиссарова, то можно его прокомментировать следующим образом. Буквальный перевод в нарушение нормы и/или узуса ПЯ передает формальные элементы ТО, не имеющие отношения к функции данного текста. Так, например, сохранение в переводе на русский порядка слов английского предложения (продиктованного не выбором автора оригинала, а нормой и узусом английского языка) зачастую ведет к нарушению актуального членения. Можно сказать, что такое сохранение информативно, поскольку дает читателю ТП некоторое представление об особенностях английского синтаксиса, однако подобная информация коммуникативно нерелевантна, поскольку не имеет связи с контекстом и вдобавок требует от читателя ТП значительных затрат на обработку. В функции текста не входило знакомить читателя с грамматическими явлениями английского языка, да и разбираться в этих явлениях по буквальному русскому переводу было бы трудно и непродуктивно.

Можно сказать, что и это определение релевантности не дает однозначного ответа на вопрос, какая именно информация является важной для целей коммуникации, и оставляет возможность для субъективных решений. Умение отличать КРИ от нерелевантной является одним из ключевых умений профессионального переводчика, и на овладение им уходят годы. Если бы отделить то, что подлежит передаче, от того, что передаче не подлежит, можно было легко и однозначно, профессия переводчика не требовала бы такой высокой квалификации и машинный перевод уже давно бы вытеснил человеческий. Более того, даже профессионалы высокого уровня могут расходиться друг с другом во взглядах на относительную релевантность того или иного элемента, в результате чего появляются переводы в равной степени удачные, но различающиеся реализованными в них стратегиями Каде О. Проблемы перевода в свете теории коммуникации // Проблемы теории перевода в зарубежной лингвистике. — М., 2008

Тем не менее, наличие пространства для творчества и проявления индивидуальности не означает полного релятивизма и анархии, и, на наш взгляд, принципы отбора релевантной для перевода информации задает, например, функционально-коммуникативная схема инварианта перевода (функция — информация — форма) в сочетании с теорией языковых спектров и учетом уровня конвенциональности текста, т. е. его положения на шкале «авторское — общеязыковое».

А еще часть информации, являясь новой, имеет связь со старой информацией. И когда эти два взаимосвязанных информационных комплекса, новый и старый, используются в качестве посылок в процессе умозаключения, появляется дополнительная новая информация, которую нельзя было бы получить без взаимодействия старой и новой посылок. Таким образом, если обработка новой информации дает подобный эффект прироста, мы называем эту информацию релевантной. Чем больше прирост, тем выше релевантность".

Таким образом, можно сказать, что релевантная информация в переводе — это новая для рецептора информация о содержании и форме ТО, которая при этом имеет логическую связь с контекстом и обработка которой не сопряжена с чрезмерными затратами. Рассмотрим виды текстов.

Тексты лингвострановедческого характера занимают сегодня все большее место в процессе обучения иностранным языкам. Благодаря таким текстам учащиеся знакомятся с реалиями изучаемого языка, получают дополнительные знания в области географии, образования, культуры и т. д. Также у учащихся расширяется кругозор, повышается интерес к предмету.

Тексты для чтения, заимствованные из художественной литературы, часто обладают сложным построением и формой изложения, что создает дополнительные трудности для проникновения в содержание текста. Особенностью художественных текстов является образность повествования, наличие распространенных описаний. Поэтому при чтении таких текстов особенно возрастает роль воображения, возникновения в сознании читающего образов, аналогичных тем, которые имел в виду автор, написавший данное произведение. Это особенно важно подчеркнуть в связи с чтением на иностранном языке, так как оно нередко сопровождается чисто словесным пониманием, за которым не кроется никаких представлений Блох, М. Я. Теоретическая грамматика английского языка = A Course in Theoretical English Grammar: учебник / М. Я. Блох. — 4-е изд., испр. — М.: Высшая школа, 2011.

Работая с разными видами текстами по иностранному языку, можно сделать вывод, что они помогают учащимся глубже проникнуть в психологию национального характера, лучше понять историю и культуру изучаемого языка, расширить языковой кругозор, увеличить интерес к изучаемому языку и улучшить их языковую компетенцию.

По стилю Рецкер Я. И. Теория перевода и переводческая практика. — М., 2004:

Научные, научно-популярные, художественные, религиозные, публицистические, официально-деловые, эпистолярные

По типу:

Повествование, Описание, Рассуждение Так, попытки подвести под теорию перевода структурно-лингвистическую основу привели к возникновению, например, таких определений: «Переводом называется процесс преобразования речевого произведения на одном языке в речевое произведение на другом языке при сохранении неизменного плана содержания, то есть значения». Влияние теории информации заметно в следующем определении И. Левого: «Перевод есть передача информации, точнее сказать переводчик дешифрует информацию оригинального автора, содержащуюся в тексте его произведения, перевыражая (вновь зашифровывая) ее в системе своего языка, а информацию, содержащуюся в его тексте, вновь декодирует читатель перевода».

На более современном этапе увлечение дескриптивным подходом и перенос основного внимания с отношений между оригиналом и переводом на сам перевод как объект исследования привело, по словам Э. Честермана, к тому, что «перевод понимается так, как его понимает культура данного переводящего языка в данный период времени».

1.2 Виды перевода

Переводчики работают в различных условиях. Жанры, тематика и, конечно, язык переводимых ими текстов весьма разнообразны. Переводы осуществляются в устной или письменной форме. Различны и требования, предъявляемые переводчикам, касательно точности или полноты перевода. Поэтому существуют и разные виды перевода, каждый из которых имеет свои особенности. Все эти факторы лежат в основе научной классификации видов перевода.

Современная теория перевода выделяет две основные классификации видов переводческой деятельности: жанрово-стилистическая классификация (по характеру переводимых текстов) и психолингвистическая классификация (по характеру действий переводчика в процессе перевода).

Согласно первой, жанрово-стилистической классификации, существует:

перевод художественный;

перевод информативный (специальный).

Художественный перевод — перевод произведений художественной литературы. Главная цель такого вида перевода заключена в создании на переводящем языке произведения, способного оказывать художественное и эстетическое воздействие на читателя перевода.

Информативный (специальный) перевод — перевод текстов специализированной тематики, главной функцией которых является сообщение какой-либо информации, сведений. В зависимости от того, к какому именно функциональному стилю принадлежит текст, предназначенный для перевода, выделяются отдельные подвиды информативного перевода: общественно-политический перевод, научно-технический перевод, юридический перевод и т. д Уваров В.Д.О трех направлениях в переводческих исследованиях// Тетради переводчика. — 2008. — Вып. 15.

Вторая, психолингвистическая классификация, учитывает характер действий переводчика в процессе перевода, а именно способ восприятия текста оригинала и способ создания текста перевода, подразделяя переводческую деятельность на:

устный перевод;

письменный перевод.

Устный перевод — это вид перевода, при котором оригинал и его перевод выступают в нефиксированной форме. Переводчик имеет возможность лишь однократно воспринять исходное речевое произведение или его отрезок и выполнить перевод без возможности его последующего анализа, переосмысления и исправления.

Письменный перевод — это вид перевода, при котором и текст оригинала, и текст перевода выступают в виде фиксированных текстов. Переводчик в процессе осуществления своей деятельности имеет неограниченную возможность обращаться как к тексту оригинала, так и к тексту перевода.

Рассматривая дробное деление видов перевода, согласно многим ученым лингвистам, можно различать следующие виды:

устно-устный перевод (перевод письменного текста-оригинала, выполняемый устно);

письменно-письменный перевод (перевод письменного текста-оригинала, выполняемый в письменной форме);

устно-письменный перевод (перевод устного речевого произведения, выполняемый в письменной форме);

письменно-устный перевод (перевод письменного текста-оригинала, выполняемый устно).

Принимая во внимание критерий времени перевода, можно выделить также такие разновидности устного перевода как Рецкер Я. И. Теория перевода и переводческая практика. — М., 2004:

последовательный перевод;

синхронный перевод.

Последовательный перевод — устный перевод, выполняемый либо после произнесения всего речевого произведения-оригинала оратором, либо в паузах речи оратора. Обычно такие паузы оратор делает после произнесения одного или нескольких предложений.

Синхронный перевод — устный перевод, выполняемый переводчиком одновременно с произнесением произведения-оригинала оратором. Т. е. при таком виде перевода происходит синхронное восприятие услышанного и порождение его перевода. Синхронный перевод может либо немного отставать от речи оратора, что носит название синфазности перевода (или фазового сдвига), либо немного опережать речь оратора, благодаря специальной технике вероятностного прогнозирования.

По критерию направления перевода можно выделить:

односторонний перевод;

двусторонний перевод.

Примерами одностороннего перевода служат устный и письменный перевод, выполняемый только в одном направлении, с одного языка на какой-либо другой язык. Пример двустороннего перевода — устный последовательный перевод беседы, выполняемый с одного языка на другой и обратно.

Критерий участия человека в переводческом процессе обусловливает деление видов перевода на Цвиллинг М. Я. и др. О критериях оценки перевода // Тетради переводчика. — 2008. — Вып. 15:

машинный перевод;

традиционный перевод, т. е. перевод, выполняемый человеком.

Традиционный перевод может быть выполнен переводчиком, не являющимся одновременно автором текста-оригинала, может быть выполнен автором текста-оригинала (авторский перевод или автоперевод), может быть выполнен переводчиком и апробирован автором текста-оригинала (авторизованный перевод).

Следующее деление видов перевода происходит по признакам полноты, а также способа передачи смысла и содержания произведения-оригинала.

Существует полный (сплошной) и неполный перевод. Первый без пропусков и сокращений передает смысловое содержание оригинала, второй допускает пропуски и сокращения.

Неполный перевод в свою очередь делится на сокращенный перевод (передача смыслового содержания оригинала в свернутом виде), фрагментарный перевод (перевод отрывка или отрывков текста-оригинала), аспектный перевод (перевод части текста в соответствие с каким-либо заданным признаком отбора), аннотационный перевод (главная тема, предмет и назначение переводимого текста) и реферативный перевод (перевод, в котором содержатся относительно подробные сведения о реферируемом документе — его назначении, тематике, методах исследования, полученных результатах).

Таким образом, переводчик должен заботиться о доступности текста, потому что иначе теряет смысл и сам текст и его перевод. Здесь необходимо обратить особое внимание на возможные разночтения слов и терминов, различия их смысловых оттенков в языке оригинала и перевода, возможные жаргонные и негативные прочтения этих слов.

1.3 Тема-рематическое членение при переводе

Первым понятия «тема» и «рема» использовал чешский лингвист Вилем Матезиус в своей работе «Функциональная перспектива предложения» (1939). С его точки зрения, любое предложение состоит из двух частей: это тема, которая представляет уже известную, определяемую контекстом информацию, и рема — она содержит новые, не зависящие от контекста сведения. Рема способствует усовершенствованию и эволюции текста, а благодаря теме и тематической структуре предложения в языке перевода создается тот же дискурс, что и в языке оригинала Каде О. Проблемы перевода в свете теории коммуникации // Проблемы теории перевода в зарубежной лингвистике. — М., 2008.

Сама тема состоит из двух подсистем — тематизации и информирования, — каждая из которых участвует в распространении информации, но по-разному. Тематизация используется для привлечения внимания получателя сообщения к определенным его частям. Информирование, напротив, связано с распространением информации в контексте синтагмы.

Польская лингвистка М. Гжегорек выделяет в английском языке следующие основные типы тематизации: пассивизация (трансформация пассивизации), клефт-предложения (предложения с препозицией контрастивного элемента), псевдоклефт-предложения (предложения с топикальным выделением), топикализация, предложения со смещением влево, смещение фокуса и презентационные предложения с препозитивными выражениями. Сравнивая их с тематизацией в польском языке, она приходит к выводу, что процесс тематизации определяется множеством факторов, большинство которых имеет скорее прагматический, чем чисто синтаксический характер. Наиболее важный момент при тематическом анализе оригинальных текстов заключается в том, что переводчик должен иметь представление об относительной маркированности тематической и информационной структур, которая, опять же, различается в разных языках.

Изменения темы или тематической структуры приводят к снижению качества перевода из-за утраты некоторых аспектов дискурса языка оригинала. А подобные изменения при переводе неизбежны — из-за различий между языками Уваров В.Д.О трех направлениях в переводческих исследованиях// Тетради переводчика. — 2008. — Вып. 15.

В большинстве случаев — если не во всех — структура темы сознательно формируется талантливым писателем. А переводчик должен суметь передать ее скрытое значение, иначе точность перевода будет сомнительной. Результаты исследований показывают, что за исключением случаев, когда вышеуказанные различия определяются грамматическим строем, в переводе всегда должна воспроизводиться тематическая структура, созданная авторским замыслом. Следовательно, осведомленность о тематической структуре может служить ценным инструментом определения качества перевода.

Представим себе, что переводчик X, желая скорректировать свои представления о переводе, ориентируется на опубликованный перевод переводчика Y. Тот, в свою очередь, склонен к рефлексии и прислушивается к мнению своего друга преподавателя Z, который хвалит одни студенческие переводы и ругает другие. А для Z авторитетом является тот самый X, с которым Z за чаем обсуждает свои теоретические воззрения и педагогические методы. Круг замкнулся, и тот, кто хотел бы только опираться на существующие нормы, сам оказался в числе законодателей моды.

Таким образом, поскольку мы ничего не знаем о каких-либо попытках провести в нашей стране и в наше время сколько-нибудь репрезентативные исследования «культурно признанных» переводов текстов разных стилей, жанров и тематик с целью установления доминирующих переводческих норм, а определение перевода, как было показано выше, все-таки необходимо, мы далее возьмем на себя смелость сформулировать такое определение самостоятельно.

Весьма интересным является определение перевода, предложенное В. Н. Комиссаровым в работе «Теория перевода (Лингвистические аспекты)». Мы полагаем, что в отечественном переводоведении на сегодняшний день это одно из наиболее полных, логичных и популярных определений. И все же, на наш взгляд, и оно не лишено внутренней противоречивости.

Ведь, строго говоря, в таком отождествлении может проявляться не коммуникативная равноценность ТО и ТП, а, например, рекламные усилия издателя. Если издатель художественного перевода сможет убедить читателей, что он издал именно произведение конкретного иностранного автора, не исказив содержания этого произведения и не изменив его структуру (а все это читатель предполагает априори, увидев на обложке соответствующую фамилию), то текст на ПЯ, конечно, в каком-то смысле станет коммуникативной заменой оригиналу, но при этом может представлять собой все что угодно: от краткого пересказа, до радикальной переделки. И в этом случае все развернутое, подробное определение В. Н. Комиссарова сведется к одной простой фразе: «Перевод можно определить как вид языкового посредничества, при котором на ПЯ создается текст, воспринимаемый Рецепторами перевода как перевод».

Думается, однако, что ученый не имел этого в виду и все же учитывал сущностные характеристики самого ТП. Такое соображение подтверждает, например, объяснение «структурного отождествления», которое начинается с модальности вероятности и заканчивается модальностью обязательности: «предполагается, что», «количество и содержание. должно совпадать», «в переводе она должна быть» и т. д. Но в этом случае было бы логичнее говорить не о функциональном, содержательном и структурном отождествлении, а о требовании к ТП соответствовать ТО в этих отношениях (что, в свою очередь, обеспечивало бы коммуникативную равноценность).

Однако так мы начнем приписывать определению В. Н. Комиссарова то, чего в нем не было.

Идея коммуникативной замены оригинала переводом в культуре ПЯ зачастую осмысляется как предполагаемое соответствие коммуникативных эффектов, производимых ТО на носителей ИЯ и ТП на носителей ПЯ соответственно. Однако, как справедливо отмечает В. В. Сдобников, такое совпадение при переводе многих категорий текстов невозможно в принципе: «Примером может служить перевод „Геттисбергской речи“ Авраама Линкольна. Речь была обращена к современникам Линкольна — американцам. и имела вполне определенную цель, определяемую историческими условиями того времени в США. Вполне очевидно, что просто невозможно ожидать от современных нам получателей перевода этой речи на русский язык той же внутренней реакции, которую явили слушатели Линкольна, собравшиеся на открытии Геттисбергского кладбища» Рецкер Я. И. Теория перевода и переводческая практика. — М., 2004.

Поэтому же, кстати говоря, для наших целей не подойдет и определение перевода, данное А. Д. Швейцером, определявшим перевод как

— однонаправленный и двухфазный процесс межъязыковой и межкультурной коммуникации, при котором на основе подвергнутого целенаправленному («переводческому») анализу первичного текста создается вторичный текст (метатекст), заменяющий первичный в другой языковой и культурной среде;

— процесс, характеризуемый установкой на передачу коммуникативного эффекта первичного текста, частично модифицируемой различиями между двумя языками, двумя культурами и двумя коммуникативными ситуациями.

В первой части определения говорится о том, что перевод заменяет первичный текст в инокультурной среде, однако выше, разбирая определение В. Н. Комиссарова, мы уже отмечали, что сам факт такой замены еще не указывает на характер интертекстуальных отношений между ТО и ТП (вспомним хотя бы пересказ Б. Заходера, который вполне заменил в русскоязычной культуре две книги А. Милна о Винни-Пухе).

Во второй же речь идет об установке на передачу коммуникативного эффекта, что, как мы видели только что, далеко не всегда возможно.

Приняв в расчет все вышеупомянутые факторы, мы постараемся дать переводу более логичное определение, имеющее в первую очередь практическую направленность. Для начала необходимо оговориться, что мы будем определять перевод на основе сущностных характеристик самого ТП и его отношения к ТО. Можно сколько угодно говорить о том, что перевод как процесс и явление включает в себя множество культурных, социологических, психологических, юридических, коммерческих и других факторов, но они представляют интерес не сами по себе, а лишь в той степени, в которой они способствуют (или противодействуют) созданию ТП с определенными характеристиками.

В то же самое время во взглядах Г. Тури и Э. Честермана и их теории переводческих норм совершенно справедливым представляется указание на изменчивость требований к переводу в различных культурах и эпохах. Поэтому мы предложим определение перевода, применимое к современной эпохе и к самому широкому ряду культур, находящихся на высокой ступени промышленно-технического развития. Мы полагаем, что уже в силу высокой интенсивности культурных, политических, деловых и прочих контактов между представителями этих культур, в том числе и осуществляемых с помощью перевода, было бы странно, если бы в понимании перевода в этих культурах существовали принципиальные различия.

Еще одно предварительное замечание касается универсальности искомого определения. Многие западные переводоведы явно или косвенно сужают область применения своих определений и теорий до перевода художественной литературы. «Прискорбно, что теорию перевода и сегодня зачастую понимают — безо всяких на то оснований — исключительно как набор теорий художественного перевода», — отмечает Э. Честерман. С такой оценкой нельзя не согласиться и не только потому, что положения, верные только для определенного материала, не могут претендовать на статус общетеоретических. По причинам достаточно очевидным, подробно излагать которые здесь было бы нецелесообразно, перевод художественной литературы является наиболее благоприятным материалом для создания субъективных, умозрительных, даже радикальных теорий, нежизнеспособность которых было бы легко продемонстрировать, применив их к более утилитарным текстам Каде О. Проблемы перевода в свете теории коммуникации // Проблемы теории перевода в зарубежной лингвистике. — М., 2008.

У классиков отечественного переводоведения, таких как А. В. Федоров, Я. И. Рецкер, Л. С. Бархударов, А. Д. Швейцер и др., напротив, видим стремление выработать теорию перевода (по крайней мере, письменного) в целом, пригодную для описания сопряженных с переводом процессов и явлений вне зависимости от жанрово-стилевой принадлежности конкретного переводимого материала. Нам представляется, что этот подход гораздо продуктивнее и объективнее, и при формулировке нашего определения мы будем придерживаться именно этого, обобщающего взгляда на теорию перевода.

Таким образом, перевод можно определить как вид языкового посредничества, при котором на ПЯ создается текст, коммуникативно равноценный оригиналу, причем его коммуникативная равноценность проявляется в его отождествлении Рецепторами перевода с оригиналом в функциональном, содержательном и структурном отношении. Для пользующихся переводом он во всем заменяет оригинал, является его полноправным представителем.

2. Анализ членения предложений переводчиком

2.1 Пример членения предложений

Задача перевода — обеспечить такой тип межъязыковой коммуникации, при котором создаваемый текст на языке Рецептора (на «переводящем языке» — ПЯ) мог бы выступать в качестве полноценной коммуникативной замены оригинала и отождествляться Рецепторами перевода с оригиналом в функциональном, структурном и содержательном отношении.

Функциональное отождествление оригинала и перевода заключается в том, что перевод как бы приписывается автору оригинала, публикуется под его именем, обсуждается, цитируется и пр. так, как будто он и есть оригинал, только на другом языке Уваров В.Д.О трех направлениях в переводческих исследованиях// Тетради переводчика. — 2008. — Вып. 15.

Содержательное отождествление оригинала и перевода заключается в том, что Рецепторы перевода считают, что перевод полностью воспроизводит содержание оригинала, что в нем передается то же содержание средствами иного языка. Структурное отождествление перевода с оригиналом заключается в том, что Рецепторы перевода считают, что перевод воспроизводит оригинал не только в целом, но и в частностях. Предполагается, что переводчик точно передает структуру и порядок изложения содержания в оригинале, не позволяет себе чтолибо изменить, исключить или добавить от себя Рецкер Я. И. Теория перевода и переводческая практика. — М., 2004.

При внимательном прочтении этого фрагмента можно заметить определенную двусмысленность в том, что касается отправной точки данного определения: не вполне ясно, является ли критерием восприятие рецептора или все-таки характер самого ТП? В пользу первой трактовки говорят такие обороты, как «отождествляются Рецепторами» «перевод как бы приписывается автору», «Рецепторы перевода считают». Но в этом случае сомнительным представляется ключевое положение о том, что «коммуникативная равноценность проявляется в его (текста на ПЯ — Д.Б.) отождествлении Рецепторами перевода с оригиналом в функциональном, содержательном и структурном отношении».

Ситуация, которая в одном языке описывается с помощью одного признака, в другом языке требует для своего выражения двух или более признаков. В русском и английском языках английскому языку присущи более экономные способы выражения мысли, чем это имеет место в русском языке.

Вместе с тем имеется немало случаев, когда именно русский язык является более дискретным, чем английский, что ведет к расширению объема переводимого текста.

Членение предложения — это способ перевода, при котором синтаксическая структура иностранного языка преобразуется в две или более предикативные структуры языка перевода.

Необходимость в членении может возникать по ряду причин.

В русском языке, точнее в общественно-публицистическом стиле русского языка, имеется тенденция к объединению в рамках одного предложения как можно большего количества предметных ситуаций. Это приводит к образованию предложений, включающих несколько однородных подлежащих, сказуемых или дополнений, а также придаточных предложений, определительных, деепричастных и причастных оборотов. Нельзя сказать, что в английском языке подобных предложений нет, но частотность их употребления и, что еще важнее, перегруженность структуры однородными и определительными элементами, безусловно, меньше, чем в русском языке. Вследствие этого при переводе те же предметные ситуации получают выражение не в виде однородных членов предложения или всевозможных определительных оборотов, а отдельных независимых предложений.

But I just couldn’t hang around there any longer, the way we were on opposite sides of pole, and the way he kept missing the bed whenever he chucked something at it, and his sad old bathrobe with his chest showing, and that grippy smell of Vicks Nose Drops all over the place.

Но не мог же я торчать у него весь век, да и тянули мы в разные стороны. И вечно он бросал что-нибудь на кровать и промахивался, и этот его жалкий халат, вся грудь видна, а тут еще пахнет гриппозными каплями на весь дом.

For instance, they had this headmaster, Mr. Haas, that was the phoniest bastard I ever met in my life.

Например, их директор, мистер Хаас. Такого подлого притворщика я в жизни не встречал.

I felt like praying or something, when I was in bed, but I couldn’t do it.

Лег и подумал: помолиться, что ли? Но ничего не вышло.

Этот прием может быть обусловлен как соображениями грамматическими (например, в случае различия в допустимости набора синтаксических оборотов), так и прагматическими (например, если предложение претерпевает целый ряд преобразований, приводящих к коммуникативно-избыточному или стилистически неадекватному количеству придаточных или иных синтаксических оборотов) Каде О. Проблемы перевода в свете теории коммуникации // Проблемы теории перевода в зарубежной лингвистике. — М., 2008.

Определяя статус единиц перевода, необходимо учитывать синтаксическое и логико-коммуникативное членение предложения. Хотя и существует непосредственное соотношение между структурой предложения и структурой логического суждения, это вовсе не значит, что синтаксическое членение предложения всегда соответствует его логико-коммуникативному членению. Иначе говоря, ядро предложения — подлежащее и сказуемое — не всегда совпадает с субъектом и предикатом логического суждения.

Проблема актуального, или логико-коммуникативного, членения, как отмечает Л. С. Бархударов, «возникает только в тех случаях, когда синтаксическое членение предложения находится в несоответствии с субъектно-предикатным членением логического суждения» .

Синтаксическое членение предложения указывает на формально-грамматические отношения между его членами.

Актуальное членение предложения вскрывает так называемую функциональную перспективу предложения, т. е. направление, в котором движется мысль, выраженная в предложении, и показывает, как данное предложение включается в акт коммуникации.

Предложение как коммуникативная единица состоит из двух компонентов: исходного пункта высказывания и информационного ядра, передающего коммуникативное задание предложения.

Лингвисты по-разному называют эти два компонента актуального членения: смысловой субъект и смысловой предикат, данное и новое, тема и рема; мы будем пользоваться последней парой терминов как наиболее употребительных. Тема «выражает уже известное и как бы дает отправную точку для развертывания сообщения, для передачи нового, для собственно коммуникации». Рема выражает основную информацию, «собственно содержание сообщения, то, что говорящий желает сообщить слушающему относительно (или отправляясь от) темы» Цвиллинг М. Я. и др. О критериях оценки перевода // Тетради переводчика. — 2008. — Вып. 15.

Любое предложение, даже изолированное от контекста и не включенное в конкретную ситуацию, содержит исходный пункт сообщения и информационный центр. «Коль скоро предложение существует, оно о чем-то сообщает, то есть в нем осуществляется некое общее коммуникативное задание, выражаемое, помимо совокупности лексических значений, семантическими отношениями смысловых групп, оформленных членами предложения. Коммуникативное задание такого предложения угадывается по возможному контексту» .

Коммуникативная нагрузка, проявляющаяся в актуальном членении предложения, может быть привязана к любому члену предложения, не изменяя его на уровне синтаксического членения Блох, М. Я. Теоретическая грамматика английского языка = A Course in Theoretical English Grammar: учебник / М. Я. Блох. — 4-е изд., испр. — М.: Высшая школа, 2011.

И. Фирбас, учитывая, что и тема может содержать какой-то элемент «новой» информации, ввел критерий степени коммуникативного динамизма, позволяющий разграничивать два полюса коммуникативного членения, между которыми располагаются смысловые группы предложения; степень коммуникативной нагрузки темы ниже, чем у остальных смысловых групп.

Правильное понимание соотношения между синтаксической структурой предложения и его функциональной перспективой в русском и английском языках имеет первостепенное значение для перевода.

Внешне кажущийся свободным порядок слов в русском языке служит цели раскрытия функциональной перспективы предложения, развития мысли в направлении от темы к реме (ср. «Студенты пришли». — «Пришли студенты» .) Член предложения занимающий конечную позицию, несет рематическую нагрузку, а остальная часть предложения служит темой.

В большинстве английских повествовательных предложений с прямым порядком слов также соблюдается принцип подачи информации по нарастающей гамме — в направлении от темы к реме. При таком построении предложения грамматическое подлежащее является исходным моментом сообщения, а коммуникативный центр приходится на сказуемое; например:

Man is a system. Не plans, he builds, he operates, he controls.

В данном случае мы можем говорить о совпадении грамматического и коммуникативного членения предложения.

Однако нас больше интересуют случаи расхождения между грамматическим членением предложения и коммуникативным, когда рематическая нагрузка приходится не на сказуемое, а на подлежащее и другие члены предложения.

Средства обозначения коммуникативного центра предложения Каковы же средства обозначения коммуникативного центра предложения в тех случаях, когда грамматическое членение предложения по НС (подлежащее — сказуемое) не отражает его коммуникативного членения.

Прежде всего, это интонация. Как известно, в повествовательном предложении с прямым порядком слов рематический пик находится на последнем ударном слоге фразы (end-focus — термин Кверка и Гринбаума).

Dylan Thomas was born in Swansea.

С помощью ударения рематический пик в устной речи можно переместить на слова, занимающие и другие позиции в предложении (contrastive focus), например: (а) на подлежащее:

Who was born in Swansea? Dylan Thomas was.

(б) на сказуемое:

Dylan Thomas was married in Swansea, wasn’t he? / No, he was born in Swansea.

(в) на дополнение:

I hear you’re painting the bathroom blue. / No, I’m painting the living room blue.

(г) на обстоятельство:

Have you ever driven a cadillас? / Yes, I’ve often driven one.

2.2 Структурные средства для выделения рематического пика в предложении

Помимо интонации, английский язык использует целый ряд структурных средств для выделения рематического пика в предложении; к ним относятся:

1. Инверсия.

Поскольку в английском предложении соблюдается строгая организация порядка слов, сигнализирующая синтаксические связи" существующие между этими словами, любое отклонение от привычной схемы воспринимается как нечто необычное и в силу этого используется как средство стилистической выразительности. Так, вынесение на первое место в предложении, в положение перёд подлежащим, предикатива, а также приглагольных адъюнктов (дополнения, и, обстоятельства), обычно теснейшим образом связанных, с глагольным ядром, придает им рематическое значение; эта трансформация обычно вызывает инверсию, частичную или полную.

So absurd was his behaviour that everybody stared at him. Not a penny could George find in his pockets. Up go the prices and down go the living standards. Only In the morning could poor George fall asleep. Under no circumstances must the switch be left on.

Как видно из приведенных примеров, здесь взаимодействует грамматические и лексические средства сигнализации актуального членения: реорганизация порядка слов и использование усилительного и ограничительного значения.

Инверсия также может быть использована для рематического выделения подлежащего:

Не stepped over the threshold. To his right stretched a long gallery like living room.

I was a victim of a series of accidents, as are we all.

Throwing the hammer is champion William Anderson, a shepherd from the Highlands of Scotland.

Paul Robeson’s birthday will be celebrated April 15th at New York’s Carnegie Hall. Participants in the event will be Harry Belafonte, Angela Davis, Sidney Poitier and many others.

(Последние два примера показывают тип инверсии, характерный для журналистского стиля.)

Перенесение сильного (т.е. рематического) подлежащего в конечную позицию соответствует принципу подачи информации по нарастающей гамме.

2. Конструкция с вводящим there.

Здесь использован тот же прием перемещения подлежащего в необычную для него позицию (there выполняет при этом функцию формального подлежащего):

There is nothing healthier than a cold shower.

There exist similar medieval castles in different parts of the country.

Not long after this, there occurred a revolution in public, taste.

In front of the procession there rode two men in uniform.

There has been a flood of literature on the subject in the past few years.

There were mass arrests and merciless beatings of civil-rights fighters at the hands of the police.

There can and must be unity on the defense of democratic rights which are today threatened by the establishment.

Как мы видим, сказуемое в этой конструкции может быть выражено не только глаголом to be, но и другими глаголами со значением бытия, существования, происшествия, движения и т. д.

3. Конструкция с предваряющим it — еще один способ выделения подлежащего как выразителя ремы путем перемещения его в конечную позицию (it выполняет роль формального подлежащего):

It doesn’t matter what they might think.

It’s a pity to miss such a good chance.

It wasn’t easy getting the equipment loaded.

It is impossible to plan for public advantage without public-ownership.

It is high time to establish new relations in Europe based on a real relaxation of tension and mutual trust.

Предваряющее it может предшествовать не только рематическому подлежащему, но также и дополнению:

I find it exciting working here. (ср. I find working here exciting.) I owe it to you that the jury acquitted me. (cp. I owe my acquittal to you).

На примере этой конструкции можно наблюдать сочетание двух основных факторов, определяющих структурную организацию английского предложения: передачи информации по нарастающей гамме (логико-коммуникативный фактор) и тенденции помещать наиболее сложные части предложения ближе к концу (ритмико-интонационный фактор).

Последний из этих двух факторов очень четко выявляется в прерывистых конструкциях, когда субстантивное словосочетание разрывается на две части путем вкрапливания глагола-сказуемого, дополнения или обстоятельства; при этом вторая, аппозитивная часть субстантивной группы, располагается в конце предложения (это может быть инфинитивный или герундиальный борот; предикативная конструкция или предикативная синтагма) Каде О. Проблемы перевода в свете теории коммуникации // Проблемы теории перевода в зарубежной лингвистике. — М., 2008:

The time had come to decorate the house for Christmas. What business is it of yours? (cp. What business of yours is it?)

We heard the story from his own lips of how he was stranded for dayswithout food.

Прерывистость конструкции может быть результатом обособления постпозитивного определения путем предоставления ему конечной позиции в предложении.

The moon rose from behind, nearly full.

All of us were frightened except the captain.

4. Конструкция с предваряющим have;

В этой конструкции подлежащее выражено местоимением или существительным, а сказуемое — глаголом have, потерявшим значение обладания и используемым для введения рематического дополнения, выраженного словосочетанием или предикативной синтагмой:

I have two buttons missing

У меня не хватает двух пуговиц.

(ср. Two buttons are missing.)

My friend had his watch stolen.

У моего друга украли часы.

(Этот пример очень ярко показывает полную утрату глаголом have его первоначального лексического значения.)

The car had its roof damaged.

He has a great deal to be thankful for.

I’ve something I’ve been meaning to tell you.

В конструкции с предваряющим have, в отличие от предыдущих двух конструкций, начальную позицию в предложении занимает не формальное, а реальное подлежащее, являющееся исходным пунктом высказывания (т. е. слабое подлежащее). Но здесь так же, как и в двух предыдущих конструкциях, соблюдаются вышеупомянутые принципы построения предложения.

5. Конструкция It is/was… who/which/that/… .

С помощью этой конструкции можно выделить любой член предложения (кроме определения и глагола-сказуемого), придавая ему рематическое значение.

Так, например, простое предложение John wore his best suit to the dance last night можно трансформировать в четыре эмфатических предложения, каждое из которых выделяет какой-то один член предложения, а именно Уваров В.Д.О трех направлениях в переводческих исследованиях// Тетради переводчика. — 2008. — Вып. 15:

а)подлежащее:

It was John who/that wore his-best suit to the dance last night, дополнение:

It was/it's best suit (that) John wore to the dance last night, обстоятельство времени:

It was last night (that) John wore his best suit to the dance, обстоятельство места:

It was to the dance that John wore his best suit last night.

Рематический пик находится на выделенном члене предложения; остальная часть предложения воспринимается как исходная информация.

В структурном отношении эти предложения являются сложноподчиненными с придаточными предикативными.

б)Для рематического выделения сказуемого можно использовать конструкцию с придаточным подлежащим в начальной позиции:

What he’s done is (to) spoil the whole thing, (cp. He’s spoiled the whole thing.)

What they are doing is ruining the economy, (cp. They are ruining the economy.)

What they have done is ruined the economy, (cp. They have ruined the economy.)

6. Пассивная конструкция с by-phrase служит для выделения предложного дополнения, обозначающего субъект действия:

" Pygmalion" was written by Bernard Shaw. (cp. It is Bernard Shaw who wrote «Pygmalion» .)

В соответствующей активной конструкции деятель обозначается слабым подлежащим в начальной позиции:

Bernard Shaw wrote «Pygmalion «.

(Рематический пик, при этом, находится на прямом дополнении).

7.Эллипс — также одно из средств, позволяющих фокусировать внимание на информационном ядре за счет опущения второстепенной, уже известной или само собой разумеющейся информации:

" When are you seeing her?" «Tomorrow.» (= I’m seeing her tomorrow.) I haven’t spoken to the manager yet, but / will later today. (=will speak to the manager later today)

John won a prize last year and will do so again this year, (will do so = will win a prize)

В эллиптических конструкциях, как мы видим, часто используются служебные слова как средства синтаксической репрезентации и субституции, что позволяет одновременно придать предложению компактность и сохранить его структурную полноту.

8. Вспомогательный глагол do в усилительной функции.

Do take ту advice and be prepared for everything.

I do think it is always right to take other people’s advice in matters where they know more than you do.

9. Частицы.

Only a child could cry so bitterly.

Так мог плакать только ребёнок.

Her name alone was almost enough.

Достаточно было одного ее имени.

She was late, too.

Она тоже опоздала.

Не was a brilliant and original teacher; even the Rector had to admit it.

… это признал даже сам ректор.

10. Артикли.

(1) Сильное подлежащее иногда может иметь при себе определенный артикль, если оно выражает индивидуализирующее значение:

There’s the man next door to consider. Приходится считаться с соседом.

В предложениях с сильным подлежащим в начальной позиции, маркированным неопределенным артиклем, не соблюдается принцип расположения компонентов смысловой структуры по нарастающей гамме:

A red sports саг was behind the bus.

Позади автобуса была красная спортивная машина.

Гораздо чаще встречаются конструкции с таким расположением членов предложения, которое совпадает с актуальным членением — в направлении от темы к реме, при этом рематический пик приходится не на начальное подлежащее:

The bus was in front of a red sports car.

Автобус находился впереди красной спортивной машины.