Особенности взаимодействия политики и экономики

Сферы политического и экономического, включающие в себя общественные отношения по поводу власти и воспроизводства благ, со времени своего конституирования являются важнейшими социальными подсистемами. Если политика отвечает на вопросы что, как и кто получит, а экономика связана с более витальными вопросами что, как и для кого производить Алюшин А. Г. Лассуэлл о природе политической реальности / А. Алюшин // Полис. — 2006. — № 5. — С. 167., то, очевидно, научно обоснованные ответы на эти вопросы будут иметь первостепенное значение для нормального функционирования общества.

В периоды относительной стабильности перед социумом на первом плане стоят экономические задачи — рост общественного продукта, повышение производительности труда и поощрение частной инициативы. Политическое осуществляется в рутинных практиках, реализуется «по случаю», зачастую игнорируется. Однако, во времена социальных потрясений, экономических кризисов, затрагивающих широкие слои населения, соотношение политики и экономики меняется. Вперед выдвигаются проблемы политического переустройства, трансформации политических институтов, адаптации политической культуры в целях приспособления к новым вызовам окружающей среды.

Результаты проведенного исследования способствуют приращению знаний на стыке политической науки и экономики в части представлений о взаимоотношении двух общественных подсистем в процессе достижения экономического роста, о возможностях внеэкономического истолкования феномена роста в трансформирующихся странах бывшего социализма.

Особенности взаимодействия политики и экономики

Рассмотрение проблемы взаимодействия политики и экономики лучше всего начать с выяснения границ политики и соответственно экономики. В отечественной и западной общественной науке упрочилась традиция жёсткого разделения экономики и политики на «сферы» общественной жизни. На этом разделении основывается и научная специализация и, к сожалению, узость и искусственная ограниченность теоретического видения и практических подходов. В результате экономисты игнорируют политические условия развития общества, а политологи и международники абстрагируются от экономической составляющей политического процесса.

Между тем границы как экономики, так и политики подвижны и определяются каждый раз по-разному. Вот что писал о границах экономики и политики М. Вебер: «Качество явления, позволяющее считать его социально-экономическим, не есть нечто, присущее ему как таковому «объективно».

Оно обусловлено направленностью нашего познавательного «интереса», формирующейся в рамках специфического культурного значения, которое мы придаем тому или иному событию в каждом отдельном случае" Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. — С. 360.

О социально-экономической проблематике можно рассуждать в тех случаях, когда речь идёт об институтах «преднамеренно созданных или используемых для осуществления какой-либо экономической цели» Там же. — С. 361. Так же решается вопрос об «экономически релевантных явлениях»: «Сфера „экономических“ явлений не стабильна и не обладает твердыми границами», а «экономические» аспекты явления отнюдь не «обусловлены только „экономически“ и оказывают не только экономическое влияние» Там же. Если рассматривать политику как форму самоорганизации общества, то можно определить её роль как структурирующую все другие общественные отношения, в том числе экономические. У политики как сферы есть определённые границы, отделяющие её от других областей общественной жизни. Если исходной категорией экономики является «богатство», то исходной категорией политики следует считать «власть». Политика пронизывает всю совокупность общественных отношений. Любая проблема приобретает политический характер, если только для её разрешения требуется использование власти или воздействие на власть. Структурирующая функция политики реализуется через государство и его правовую систему.

Можно выделить следующие направления активной роли политики по отношению к экономике:

1) через определение общенациональных приоритетов (то есть распределение ресурсов в пространстве между внешней и внутренней политикой, во времени — между потреблением и накоплением), что, в свою очередь, зависит от господствующей политической идеологии;

2) через политическую жизнь (то есть борьбу между партиями), избирательные процессы, механизм преемственности и смены власти;

3) через роль государства в экономике и его экономическую политику;

4) через отношения между собственностью и властью;

5) через внешнюю политику, обеспечивающую благоприятные условия для национального бизнеса и экономического развития страны.

Экономика влияет на политику посредством экономической системы, тесно связанной с характером политического режима; материально-вещественного фактора, влияющего на ресурсное обеспечение политической деятельности и выступающего в качестве критерия эффективности политических систем и составной части механизма мотивации политического поведения.

Таким образом, между политикой и экономикой существует диалектическая взаимосвязь. Любой политический строй не может содержать оправдания в самом себе, без проверки его эффективности экономикой. Политика в «чистом виде» становится беспредметной и ничем не детерминированной, что лишает её как социальный феномен и понятие какого-либо смысла.

В то же время не может быть экономики как важнейшего социального института вне политики. Функция политики — сохранение социального организма, социума. Она призвана регулировать как внутренние процессы (обеспечивать порядок, стабильность, распределение ценностей, создавать условия для удовлетворения жизненных потребностей членов общества, экономического развития и роста благосостояния), так и международное положение страны (безопасность, суверенитет и независимость, выгодные экономические связи).

На условность появившегося в эпоху модерна разделения общественной жизни на отдельные сферы, которые в реальности объединены в единое целое, а также на необходимость объяснить, каким образом удалось «разложить всё происходящее в обществе на отдельные сферы и отделить в реакциях «homo oeconomicus» от «homo politicus» на уровне индивидов и их действий, указывал еще в 1929 г. К. Манхейм Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 340 — 341. В таблице представлено сравнение двух рассматриваемых институтов.

политика общественный экономика социальный Таблица 1. Характерные черты политики и экономики

Международная политическая экономия — направление, отрицающее разделение экономики и политики на две якобы независимые друг от друга сферы. Экономика и политика рассматриваются в рамках данного направления не просто как некоторым образом связанные между собой, но и как непрерывно взаимодействующие друг с другом. Формулу, выражающую основное содержание международной политической экономики (далее — МПЭ), предложил Роберт Гилпин: «МПЭ = государство + рынок».

В современной ТМО и международной политэкономии в 1970;1980 гг. сложился теоретический подход, получивший наименование «транснационализм». Именно в рамках данного подхода была поставлена проблема взаимосвязи экономики и политики в условиях глобализации. Согласно транснациональному пониманию, вопросы власти и безопасности постепенно вытесняются экономическими задачами. Государства, как и негосударственные акторы, становится во всё большей мере чувствительными и уязвимыми к экономической взаимозависимости.

Обратимся теперь к основным парадигмам глобализации, объясняющим соотношение экономики и политики, которые выдвигают основные школы и течения в политологии и ТМО: 1) либерал-плюрализм; 2) (нео) реализм; 3) неомарксизм. Концепция глобализации не является согласованным теоретическим эксплицированием какой-то особой научной школы и не обладает парадигмальным статусом.

Каждый вкладывает в данный термин свой собственный смысл. В то же время политологи, специалисты-международники в трактовке сущности, причин и движущих сил глобализации, а также её последствий делятся на несколько направлений, которые мы кратко рассмотрим ниже. Либеральное направление международно-политической науки наиболее глубоко и последовательно разрабатывает концепцию глобализации и её политических последствий. Представлено это направление такими ведущими учёными, как Дж. Розенау, Р. Фолк, Д. Хелд, С. Стрэндж, Дж. Бертон, Р. Кеохейн, Дж. Най и др. Методологической основой данного направления является плюралистическая концепция международных отношений и социоцентризм, то есть признание в качестве движущих сил политической глобализации внутренних экономических и социально-политических процессов, проявляющихся «изнутри-вовне» в международных отношениях.

Вопрос о соотношении экономики и политики имеет важное методологическое значение для понимания движущих сил и последствий глобализации, а также для уяснения роли государства, его внутренней и внешней политики. Сторонники либеральной точки зрения иногда даже признают, что оказались в определённой степени под влиянием марксизма, признав ведущую роль экономики и «вторичную» природу международных отношений.

(Нео) либералы в противоположность неореализму придерживаются той точки зрения, что стабильность определяется не количеством игроков — великих держав, а «текстурной средой» (то есть системой экономических, социально-политических отношений), в которой они действуют. «Текстура» международных отношений включает отношения взаимозависимости, многосторонность при решении спорных проблем, институционализацию и глобализацию международной жизни. Либералы на передний план выдвигают «текстуру», а неореалисты — «структурные» силы международной системы, основанной на балансе сил.

В результате развития капитализма начиная с XVI в. сложилась единая мир-экономика, делящаяся на три части — центр (ядро), периферию, полупериферию. Страны ядра занимают по экономическому развитию, военной мощи и силе государств высшие позиции. Периферия и полупериферия подвергаются эксплуатации, пытаясь оказывать сопротивление. Неомарксистская парадигма подчёркивает противоречия между глобальным экономическим порядком, с одной стороны, и политическим порядком, по-прежнему являющимся анархическим. Глобальная политика рассматривается в качестве продукта экономического развития.

Значительный интерес представляет китайский подход к глобализации. Некоторые справедливо отмечают, что политическая мысль Китая приняла на вооружение теорию И. Валлерстайна. Для китайской версии марксизма характерно разделение политики и экономики, что является полезным и во внутреннем (как обоснование противоречивого курса экономических реформ по пути углубления рыночных отношений при сохранении социалистической «политической надстройки»), и во внешнеполитическом планах.

В анализе тенденций мирового развития китайскими политологами выделяются две тенденции: «многополярность в политике и глобализация в экономике» Ян Чэн Сюй. Китайская дипломатия в условиях изменчивой и нестабильной международной обстановки // В кн.: Китай в мировой политике. М.: МГИМО, 2001. С. 34. Концепция мира как развивающаяся «многополюсность» была впервые представлена в мае 1988 г. в речи министра иностранных дел КНР Цянь Цичэня и в настоящее время противопоставляется глобализации в политике. Китайское руководство в политической глобализации «усматривает угрозу вмешательства Запада в его внутренние дела по таким вопросам, как независимость Тибета и Тайваня, права человека, реформирование политической системы, обеспечивающей ныне власть Компартии Китая» — пишет известный китаевед В. Михеев Михеев В. Китай в свете тенденции глобализации и азиатского регионализма // Проблемы Дальнего Востока. 2000. № 3. С. 45.

Одной из проблем глобализации является разрыв между двумя её направлениями — политическим и экономическим. Комиссия ООН, созданная в 1995 г., констатировала, что экономическая и политическая взаимозависимость приобрели качественно новый характер. Однако это ведёт при отсутствии координации в мировых масштабах к кризису управляемости. Появились даже теории о возрождении «дезорганизованного капитализма» (Оффе). Влиятельное направление, ставящее вопрос о необходимости разрешения противоречия между фиксированной географией государств и внетерриториальной природой сегодняшних проблем и решений представлена теорией глобального (международного) управления (governance).

Об опасности деформации демократических институтов в связи с изменением соотношения между политическим управлением и технико-экономическими решениями, утратой функций политической системы, которая постепенно перестаёт быть фиксированным центром власти, предупреждает профессор социологии Мюнхенского университета Ульрих Бек, один из ведущих исследователей Бек. У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция. 2000. С. 285. Возникает проблема: каковы границы политики в глобализирующемся обществе? Как соотносятся внутренние демократические институты и глобальное управление? Действительно ли большая часть принимаемых в сферу глобального соуправления решений носит неполитический характер или, наоборот, происходит расширение политики и наполнение её новым содержанием? Ведёт ли глобализация к активизации участия граждан или к росту значения закрытых клубов?

Идеология неолиберализма, принижающая значение политики и ставящая на рыночные силы, ведущие к «миру без границ», управляемому частными корпорациями, оправдывает или недооценивает серьёзный вызов, который глобализация бросает всем демократическим политическим системам и международным организациям. Глобальные проблемы требуют глобальных решений и институтов, создания многоуровневой системы управления. Появилось даже понятие «глобальная публичная политика» (англ. — global public policy), отражающее идеи о необходимости удовлетворения общественных потребностей в различных сферах глобальных отношений путём принятия управленческих решений. Однако управление не может быть вне политики, оно всегда подчинено политическому курсу, поскольку, будучи предоставленным самому себе, вырождается в узкий технократический менеджеризм. Выработка политического курса и политико-управленческих решений включает следующее:

1) анализ проблемы;

2) выдвижение требований;

3) определение приоритетов;

4) формулирование предложений;

5) разработку программы;

6) распределение ресурсов и бюджета.

Это означает, что управление на глобальном уровне, во-первых, затрагивает широкие социальные интересы, во-вторых, находится на пересечении национальных, государственных интересов, общечеловеческих потребностей и частных коммерческих интересов.

Заключение

Сферы политического и экономического, включающие в себя общественные отношения по поводу власти и воспроизводства благ, со времени своего конституирования являются важнейшими социальными подсистемами. Если политика отвечает на вопросы что, как и кто получит, а экономика связана с более витальными вопросами что, как и для кого производить, то, очевидно, научно обоснованные ответы на эти вопросы будут иметь первостепенное значение для нормального функционирования общества.

В отечественной и западной общественной науке упрочилась традиция жёсткого разделения экономики и политики на «сферы» общественной жизни. На этом разделении основывается и научная специализация и, к сожалению, узость и искусственная ограниченность теоретического видения и практических подходов. В результате экономисты игнорируют политические условия развития общества, а политологи и международники абстрагируются от экономической составляющей политического процесса.

Управленческие решения в области экономики пронизаны политическим началом. Решениям требуется политическая легитимизация, которая приобретается на национальном, региональном или локальном уровнях путём ратификации или проведения выборов. В дополнение к легитимизации внутри национального государства требуется политическая легитимизация на глобальном уровне. Структуры управления, таким образом, обязаны будут бороться за основные ресурсы доверия для повышения собственной эффективности. Требуется подотчётность международных организаций, их транспарентность, открытость для демократического участия, иначе невозможно решить проблему демократического контроля над международными институтами.

Список использованной литературы

1. Алюшин А. Г. Лассуэлл о природе политической реальности / А. Алюшин // Полис. — 2006. — № 5. — С. 165−178.

2. Глушенкова М. Линейная экономика: [инвестиционная политика] / М. Глушенкова, П. Чувиляев, П. Рушайло / / Коммерсантъ-Деньги. — 2006. — N42. — С. 67−69.

3. Демкин А. В. Экономика и политика рука об руку: (270 лет первому русско-британскому договору) / А. В. Демкин / / Финансовый бизнес. — 2005. — N3. — С. 77−79.

4. Коновалов В. С. Жуков В.И. Российские реформы: социология, экономика, политика. — М.: РИЦ ИСПИРАН, 2002. — 508 с.: [реферат] / В. С. Коновалов / / Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 5. История. — 2003. — N2. — С. 53−60.

5. Маневич В. Е. Российская экономика в посткризисный период: политика стагнации / В. Е. Маневич / / Бизнес и банки. — 13/10/2010. — № 36. — С. 1−5.

6. Муштук О. З. Взаимоотношения политики и экономики в условиях рынка и отечественные реалии / О. З. Муштук / / Современная конкуренция. — 2007. — № 3. — С. 70−80.

7. Стокер Дж. Управление как теория: пять тезисов // Международный журнал социальных наук. 1998. № 22. С. 21 — 34.

8. Титов Д. Экономика стимулов: [нужна новая экономическая политика] / Д. Титов, С. Омельченко / / Экономика и жизнь. — 10/ 7/2008. — № 28. — С. 4.

9. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек / пер. с англ. М. Б. Левина. М.: АСТ, 2005. С. 211.

10. Ян Чэн Сюй. Китайская дипломатия в условиях изменчивой и нестабильной международной обстановки // В кн.: Китай в мировой политике. М.: МГИМО, 2001. С. 31 — 39.