Специфика русского просвещения

Самодержавие в меру понимания своих интересов позволяло себе заботиться о новой культуре, но при этом, проявляя свой интерес к тому или иному «вольнодумцу», конечно, считало себя вправе вершить над ним свой собственный суд. Нередко интерес к идеям Просвещения по сути своей был показным, рассчитанным на «европейского зрителя». В наибольшей степени этим качеством отличалось правление Екатерины II. Императрица, очевидно, заигрывая с энциклопедистами, была в переписке с Вольтером, Даламбером, Дидро, что нашло отражение в ее «Наказе», явно претендовала на первое место среди европейских «просвещенных государей». Но одновременно она нимало не стеснялась своей приверженности к абсолютной власти и тираническим методам управления страной. В этой связи достаточно вспомнить судьбу Н. И. Новикова (1744 — 1818), журналиста, просветителя, книгоиздателя.

Деятельность Новикова оставила очень заметный и яркий след в истории культуры 18 века. Он был талантливым издателем и организатором небывалого размаха — из его типографий вышло более 1000 наименований книг, в том числе переводы Руссо, Вольтера, Монтескье, Свифта, Шекспира. Полагая главным пороком российского общества невежество, он научил и приучил Россию читать — им издавалась учебная, философская, общеобразовательная литература, большое количество произведений русского народного творчества, литература для широкого читателя. Книжная лавка Новикова у Воскресенских ворот по спросу товара стала соперничать с модными магазинами Кузнецкого моста, а его «Трутень», «Живописец» и «Кошелек» послужили немало на ниве российского образования, пропаганды ценностей новой культуры, утверждения принципов нравственности. Но как только деятельность Новикова приобрела характер вызова абсолютизму, а точнее, как только Екатерина почувствовала в этом вызов, — так с просветительской деятельностью этого выдающегося человека своего времени было покончено. Для «просвещенной Фелицы» он стал неугодным человеком, был арестован и заточен в Шлиссельбургскую крепость. Одновременно с осуждением правительственному разгрому подверглось все его издательское предприятие, а около 20 тысяч книг по приказу «просвещенной» императрицы были сожжены.

Подчинение идей просвещения интересам самодержавия тормозило развитие новых тенденций в культуре. Русское общество, оставаясь в сущностных чертах феодальным в силу сохранения института крепостничества, в целом было еще не готово к действенному восприятию просвещения. Не случайно большинство антикрепостнических произведений XVIII века так и не увидело света. В русском просвещении XVIII века не было той зрелости и радикальности, которая была присуща французскому просвещению. В России третье сословие еще не сформировалось, а дворянство в абсолютном своем большинстве стояло на защите устоев крепостничества. Поэтому русское просвещение выступило в необычном для Запада обличье идеологии абсолютизма. Это наложило свой отпечаток и на историософские изыскания относительно исторических судеб России: ее настоящая и будущая история мыслилась (как на уровне официальной идеологии, так и в историко-философских трактатах) в рамках сложившегося и «освященного божьим Промыслом» самодержавия.

Одной из характерных черт русского Просвещения 18 века было «вольтерианство», понимаемое в России как вольнодумство вообще. Вольтер, во многом благодаря стараниям самой императрицы, был в России и известен и популярен, но «вольтерианство» как форма инакомыслия и безбожия тоже было далеко от радикализма и даже просто от адекватного понимания сочинений великого мыслителя. Как теоретик французского Просвещения Вольтер был воспринят исключительно поверхностно. Поэтому его идеи так и не стали фактом русской культуры и ее духовной жизни — в противном случае пришлось бы все уничтожить и перевернуть в Российской империи. В. В. Зеньковский считал, что русское вольтерианство было явлением русского быта, а не культуры. Лишь для немногих оно связывалось с интересом к философским основам Просвещения.

5. Русское масонство и идеи Просвещения Говоря о русском Просвещении, нельзя обойти вопрос о русском масонстве, с его проповедью нравственного совершенствования. Легенда связывает его с именем Петра, но распространение его в России начинается с середины 18 века. С одной стороны, как во многом и вольтерианство, оно было проявлением моды. С другой стороны, бесспорно, оно выступало как факт культурной жизни определенных социальных слоев русского общества, «первой свободной самоорганизацией общества в России», по оценке Н. А. Бердяева. Масонское движение охватывало значительную часть просвещенных, образованных людей страны, масонами были многие деятели культуры — Н. И. Новиков, А. П. Сумароков, Д. И. Фонвизин, Н. М. Карамзин, И. П. Лопухин, П. А. Татищев, В. А. Жуковский. Но немало среди деятелей новой культуры было и его противников — например, М. В. Ломоносов, К. Н. Державин, Н. А. Львов.

Масоны издавали книги, журналы, основывали типографии, училища, занимались просветительской, благотворительной деятельностью. Например, филантропическое «Дружеское ученое общество», организованное при активном участии Н. И. Новикова и И. Е. Шварца, занимавшееся изданием учебной литературы, покровительствовавшее изучению латинского и греческого языков.

В целом же русское масонство, будучи детищем русского Просвещения, отгораживалось от радикальных действий, подобных якобинским (французская революция, например, была постоянным предметом их обличения). И хотя оно, конечно, было формой вольнодумства, его главной сферой была сфера нравственной жизни человека. У правительства эти искания не вызывали поддержки по многим причинам, в том числе, а может, прежде всего, по той, что масонские искания содержали элемент неприятия морали феодально-крепостнического общества. Можно сказать, что «масонство было попыткой разрешить на религиозно-нравственной основе противоречия феодального общества».

Особое место в русской культуре 18 века занимает А. Н. Радищев (1749 — 1802) — мыслитель крайне противоречивый, творчество которого до сегодняшнего дня не имеет однозначной оценки, вызывая спор и дискуссии у исследователей в силу свойственных ему слишком разнообразных социально-политических ориентаций, начиная от прямо направленных против царской власти и кончая либеральными идеями в защиту ненасильственных методов государственного переустройства России.

В духовно-нравственных ориентациях Радищев бесспорно следовал идеям французского Просвещения. В соответствии с основными идеологемами последнего он смело вводит в новую культуру гуманистические ценности, веру в человеческий разум, идеи свободы и самоценности человеческой личности.

Радищев первым связал проблему уничтожения крепостничества с уничтожением самодержавия. И это, как бы мы ни оценивали его философское и литературное творчество, объективно ставит его у истоков русского демократизма на грани двух веков: 18 века — дворянского Просвещения, и 19 века — революционно-демократических исканий и действий.

В творчестве Радищева — в наибольшей степени это относится к его «Путешествию из Петербурга в Москву» — переплетаются самые разнообразные направления: начиная от идеи освобождения крестьян от крепостного права «сверху», путем реформ, исходящих от самодержавия, и заканчивая сочувствием революционным методам, оправданием насилия.

Бесспорно, этому были причины, связанные с ситуацией в стране: правление Екатерины было ознаменовано не только либерализацией общественной жизни, но и разгоном ею же созданной Уложенной комиссии, подавлением пугачевского восстания и зверской расправой над его участниками, отступлением на втором этапе царствования от идей просвещения, поэтому «Путешествие» — это отражение противоречий не только в личных воззрениях мыслителя, но и в эволюции просветительской идеологии, на которую оказал влияние как собственный российский опыт (крестьянская война 1773 — 1775гг.), так и опыт революционной борьбы Америки (1776г.) и Европы (Французская революция 1789 г.), сопровождавшихся необыкновенным подъемом в умонастроении людей, ростом революционного пафоса буржуазно-демократического радикализма, и одновременно распространением настроений разочарования и страха перед кровавой диктатурой.

Не избежал этих разочарований и Радищев. В этом и сила и слабость его философско-литературного творчества, это же объясняет неоднозначность оценок его потомками, но именно этот момент определил навсегда его место в истории отечественной общественно-философской мысли: с него начинается новая страница в ее истории. С одной стороны, после Радищева на первый план во всех изысканиях — политических, литературных, исторических — будет выдвигаться философское мировоззрение, определенная система философских взглядов. С другой стороны, в общественную мысль будет внесена революционная традиция, основанная на убеждении, что порабощение есть преступление, а рабство деморализует обе стороны. Радищев разделил 18 и 19 века, выдвинув новую социально-философскую парадигму.

Заключение

Особенностью русского Просвещения была критика крепостнических порядков. Представители русского Просвещения 40−60-х годов XIX в не противопоставляли себя малообразованным, низшим слоям общества, как многие французские просветители. Русские просветители являлись главными вдохновителями нового национального самосознания своего народа, воспитывая его в духе общечеловеческой солидарности.

Для русского Просвещения 19 века характерна «антиметафизическая» ориентация, выражающаяся в отрицании идеалистической метафизики Гегеля. Знания интересовали их постольку, поскольку их можно было использовать в их учениях об обществе и человеке. Антропоцентризм - главный принцип русского Просвещения.

Просвещение в России, развернувшееся в 50−60-х гг. XIX в. (начиная с Белинского и кончая Чернышевским, Добролюбовым и Писаревым), имело более демократический и радикальный характер, чем его европейский прототип. Основные черты русского Просвещения повторяют особенности классического европейского Просвещения, как его выразили французские просветители и Лессинг.

Просветительство в России проявилось во всех сферах жизни общества, но особенно ярко — в художественной литературе через обличение испорченных нравов, злоупотребления чиновников, нелепых обычаев, суеверия и невежества (Новиков, Фонвизин, Державин, Радищев, Карамзин). Для русского Просвещения характерна высокая степень интенсивности, особенно заметная на примере литературы.

Современная европейская философская и политическая мысль во многом берет свои основания из эпохи Просвещения. Философы наших дней считают основными добродетелями Просвещения строгий геометрический порядок мышления и рационализм, противопоставляя их эмоциональности и иррационализму. Идеи Просвещения лежат в основе политических свобод и демократии как базовых ценностей современного общества, а также организации государства как самоуправляемой республики, религиозной толерантности, рыночных механизмов, капитализма, научного метода.

После Второй мировой войны вместе с рождением постмодернизма некоторые особенности современной философии и науки стали рассматриваться как недостатки: чрезмерная специализация, невнимание к традиции, непредсказуемость и опасность непредвиденных последствий, а также нереалистическая оценка и романтизация деятелей Просвещения. М. Хоркхаймер и Т. Адорно даже считают, что Просвещение косвенно породило тоталитаризм. А. Хомский усматривает в философии Просвещения основы не только для либерализма, но и для анархизма и социализма. Связь между Просвещением и этими сравнительно поздними течениями можно проследить в работах Кропоткина, Бакунина и Маркса.

Список литературы

Белинский В. Г. Полное собрание сочинений. Т. 12. М.: Художественная литература, 1959. — 584 с.

Бердяев Н. А. Самопознание. Русская идея. — М.: Эксмо, 2009. — 704 с.

Библер В. С. Век просвещения и критика способности суждения. Дидро и Кант. — М.: Русское феноменологическое общество, 1997. — 48 с.

Ключевский В. О. Воспоминания о Н. И. Новикове и его времени // Ключевский В. О. Соч. в 9.т. — М.: Мысль, 1990, Т.

9. — 528 с.

Моряков В. И. Из истории эволюции общественно-политических взглядов просветителей конца 18 века. Рейналь и Радищев.

М.: Слово, 2003. — 448 с.

Пустарнаков В. Ф. Философия Просвещения в России и во Франции: опыт сравнительного анализа.

М.: РАН, Ин-т философии, 2001. — 341с.

Рикуперати Д. Человек Просвещения // Мир Просвещения. Исторический словарь. — М.: Памятники исторической мысли, 2003, с. 15−29

Северикова Н. М. Реформатор русского Просвещения // Вестник МГУ. Сер. 7 (Философия). — 2004. — №

3. — С. 15−30

Хоркхаймер М., Адорно Т. В. Диалектика просвещения. Философские фрагменты.

М.: Медиум, 1997. — 312 с.

Чернышевский Н. Г. Собрание сочинение в 5 т. Т. 5. — М.: Правда, 1974. — 324 с.

Щербатов М.М. О повреждении нравов в России. — М.: Наука, 1983. — 504 с.

Сугай Л. А. Термины «культура», «цивилизация» и «просвещение» в России 19 — начала 20 века // Труды ГАСК. Выпуск II. Мир культуры.

М.: ГАСК, 2000. 768 с.

Гоголь Н. В. Собр. соч.: В 9 т.- М.: Художественная литера, 1959. Т. 6. — 564 с.

Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: Азъ, 1992. — 976 с.

Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: Азъ, 1992, 631 с.

Сугай Л. А. Термины «культура», «цивилизация» и «просвещение» в России 19 — начала 20 века // Труды ГАСК. Выпуск II. Мир культуры.

М.: ГАСК, 2000, 39−53 с.

Гоголь Н. В. Собр. соч.: В 9 т.- М.: Художественная литера, 1959. Т. 6., 70−71 с.

Щербатов М.М. О повреждении нравов в России. — М.: Наука, 1983, 231 с.

Белинский В. Г. Полное собрание сочинений. Т. 12. М.: Художественная литература, 1959, 384 с.

Пустарнаков В. Ф. Философия Просвещения в России и во Франции: опыт сравнительного анализа. — М.: РАН, Ин-т философии, 2001, с. 198

Чернышевский Н. Г. Собрание сочинение в 5 т. Т. 5. — М.: Правда, 1974, 126 с.

Рикуперати Д. Человек Просвещения // Мир Просвещения. Исторический словарь. — М.: Памятники исторической мысли, 2003, с. 15−29

Северикова Н. М. Реформатор русского Просвещения // Вестник МГУ. Сер. 7 (Философия). — 2004. — № 3.

— С. 15−30

Библер В. С. Век просвещения и критика способности суждения. Дидро и Кант.

М.: Русское феноменологическое общество, 1997, 27 с.

Бердяев Н. А. Самопознание. Русская идея. — М.: Эксмо, 2009, с.57

Ключевский В. О. Воспоминания о Н. И. Новикове и его времени // Ключевский В. О. Соч. в 9.т. — М.: Мысль, 1990, Т.9, с. 86.

Моряков В. И. Из истории эволюции общественно-политических взглядов просветителей конца 18 века. Рейналь и Радищев.

М.: Слово, 2003, 178 с.

Хоркхаймер М., Адорно Т. В. Диалектика просвещения. Философские фрагменты.

М.: Медиум, 1997, 254 с.