Если, как мы уже отмечали, для Платона первыми сущностями являются идеи, то для Аристотеля в качестве таковых выступают отдельные вещи.
Ученический период Аристотеля заканчивается критикой теории идей и Платона, после чего и начинается построение собственной оригинальной системы. Платон утверждал, что подлинным, истинным бытием обладает лишь мир идей вечных и неизменных. Мир же вещей, чувственно воспринимаемый мир изменчив, текуч, преходящий и в силу этого неистинен. Идеи, по Платону, являются образцами, сущностями и причинами (целями) для вещей. Сообразно с этим истинное познание возможно лишь как интеллектуальное созерцание мира идей. Аристотель отвергает противопоставление мира идей миру вещей, полагая, что идеи не могут существовать в отрыве от вещей и, следовательно, не могут обладать самостоятельным бытием. По мнению Аристотеля, чувственно воспринимаемые, отдельно существующие конкретные вещи обладают подлинным бытием и истинное познание возможно лишь в этом чувственно воспринимаемом мире.
Перводвигатель Аристотеля неподвижен, т.к. он должен быть источником непрерывных и равномерных движений, а самодвижущиеся предметы или движимые другими не могут быть источниками такого движения. Из неподвижности перводвигателя вытекает и следующее необходимое его свойство — бестелесность. Ведь всякая телесность, материальность — это всегда возможность иного, перехода в иное. Следовательно, перводвигатель, Бог с необходимостью должен оставаться бестелесным. Бестелесное же, неподвижное, чуждое возможности и являющееся действительностью — это форма и только форма. Наивысшая же бестелесная действительность — это ум. Бог, таким образом, есть чистый ум, созерцающий самое себя, ибо ничего другого он созерцать не может, т.к. если бы его созерцание было направлено вовне, то он не был бы самодостаточным основанием.
В двенадцатой главе «Метафизики» Аристотеля говорится, что «Ум мыслит сам себя, если только он превосходнейшее и мышление его есть мышление о мышлении» и, таким образом, «постигаемое мыслью и Ум не отличны друг от друга у того, что не имеет материи, то они будут одно и то же, и мысль будет составлять одно с постигаемым мыслью». И вполне понятно, что достаточно просто того, чтобы высшая форма существовала сама по себе, а материя в силу того, что она есть постоянная возможность будет стремиться к оформлению, к действительности, к реализации формы. Поэтому форма форм, Бог есть цель мира и движущая причина. Он есть высшая форма, чистая форма, чистая действительность.
Заключение
Таким образом, мы изучили несколько глав из «метафизики» Аристотеля. Каждая, заложенная в них мысль, уникальна и глубока. Теми вопросами, которых мы коснулись в данной работе круг проблем не ограничен, даже в рамках, использованных нами текстов.
Резюмируя, следует отметить, что мы рассмотрели взгляд Аристотеля на науки, наивысшей из которых, по его мнению, является умозрительная наука о Боге; выяснили, что искусство для досуга, гораздо выше, чем искусство для получения выгоды.
Аристотель, как ученик Платона, не мог остаться в стороне от критики последнего. С точки зрения Аристотеля, относительной платоновской теории «эйдосов», Платон удваивает сущности, превращая их в «дурную бесконечность».
Литература
Аристотель. Метафизика. // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т.
1., М. «Мысль», 1975. С. 63−367.
Асмус В. Ф. Метафизика Аристотеля.// Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т.
1., М. «Мысль», 1975. С. 5−50.
Очерки по истории философии. Учебное пособие для студентов технических ВУЗов. СПб., ИТМО, 2000, 145 с.
Асмус В. Ф. Метафизика Аристотеля.// Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т.
1., М. «Мысль», 1975. С. 39.
Аристотель. Метафизика. // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т.
1., М. «Мысль», 1975. С.
182.
См. Очерки по истории философии. Учебное пособие для студентов технических ВУЗов. СПб., ИТМО, 2000. С.
27.
См. Очерки по истории философии. С.
27.
Аристотель. Метафизика. С.
316.
12.
9.
