Наличие такой дистанции создает предпосылки для безответственности правителей, так как в общественном сознании они,
оказывается, не несут ответственности за политику, которую проводят руководимые ими органы власти. Кроме этого, здесь формируются благоприятные условия для культивирования имиджевых технологий поддержания массовой лояльности, так как рейтинг правителя существует как бы отдельно от результатов проводимой под его руководством политики. Итак, С. Н. Пшизова в своей статье утверждает, что идеологическая убежденность политикой уступила место прагматизму и приоритетной ориентации на должность. Автор приводит причины, которые побуждают политиков работать с общественным мнением, т. е. манипулировать им. Среди названных выше, следует отметить еще и изрядное разочарование в рациональности масс, крушение иллюзий относительно возможности их «просвещения». А возможности современных коммуникаций позволяют долго поддерживать высокий рейтинг правителей, когда политтехнологи создают для предъявления избирателям такой образ политики, который весьма далек от ее действительного содержания.
Итак, современный идеологический дискурс в общественном сознании формируется посредством общественного мнения, поддерживающего проводимый курс. Граждане, убежденные правительством в том, что они получают желаемое, могут и не знать, что в действительности решения принимаются отнюдь не в их интересах. В постсоветской России опросы общественного мнения стали рутинной частью политической жизни. Российские политики вынуждены ориентироваться на социологические исследования, чтобы не утратить представления о реальном состоянии своего объекта управления. Но в то же время, согласно статье С. Н. Пшизовой, наряду с объективной социологической картиной нашего общества, предназначенной «для служебного пользования», создается еще одна, предназначенная для целенаправленного воздействия на общественные настроения. В условиях отсутствия развитых структур гражданского
общества, действенной многопартийности и ограниченной свободы массовой информации заниматься ее созданием особенно легко. При осуществлении задач «социального программирования» замеры общественного мнения в виде маркетинговых исследований сочетаются с технологиями манипулирования общественным сознанием, призванными обеспечить массовую поддержку проводимого курса. При такой системе политических коммуникаций ключевыми посредниками между органами управления и обществом оказываются отнюдь не партии, а политтехнологи и политконсультанты — профессионалы, которые специализируются на организации политический кампаний, создании имиджей лидеров, организаций и государственных структур, политическом менеджменте в целом. Таким образом, в России в отсутствие свободного функционирования институтов гражданского общества опросы общественного мнения используются как одна из политических технологий. Все это приводит к большим расходам на восхваление действующих властей. В отсутствие оппозиции, как в современной России, государственные средства на «информационную политику» выделяются и расходуются практически бесконтрольно. Таким образом, власти «держат» руку на «пульсе» общественного мнения, создавая «сконструированные» образы действительности. Утрата политиками адекватного представления о стране ведет к тяжелым последствиям.
Итак, центральная проблема политического дискурса — власть, вплоть до архаического, почти обожествляющего отношения к власти в тоталитарных и авторитарных режимах. Политика все больше становится виртуальной. В современной теории дискурса массовая коммуникация выступает одним из привилегированных объектов анализа. Это объясняется тем, что производимые и транслируемые СМИ послания практически идеально ложатся в схему дискурсивного акта как акта применения власти,
объективирования и даже «овеществления» посредством идеологической интерпелляции членов аудитории как субъектов коммуникации.
В результате анализ массовой коммуникации фактически сводится к анализу посланий, производимых СМИ. Говорят о медиакратии, когда власть реализует себя в первую очередь не через идеологические конструкты, а с помощью медиаобразов. Происходит масштабная визуализация социального пространства. Сегодня все труднее различать власть и образы власти, реального политика и его имидж, изготовленный политтехнологами специально для потребления в сфере электронных СМИ. Хотя, конечно, действительное исполнение власти невидимо, существует политическое зазеркалье, скрытое от посторонних глаз. Но эту двухмирность современной политики СМИ, по крайней мере, относящиеся к медийному мейнстриму, рассчитанному на самую широкую аудиторию, успешно маскируют.
Поле политики в современном мире существенно увеличило свою зависимость от медийных технологий и активно взаимодействует со СМИ. С одной стороны, СМИ — традиционное поле реализации публичной политики, и в идеале журналистика может быть для общества и политиков одной из площадок для самопознания, где журналисты и аудитория публично задают политикам вечные вопросы о свободе, демократии, толерантности… С другой — благодаря массмедиа политика стала во многом восприниматься как шоу, зрители которого — все мы. Процессы медиатизации политики привели к тому, что сегодня авторитетный политик — это тот, кого часто показывают по телевидению и упоминают в других медиа. СМИ давно стали важным фактором политической борьбы: политики ищут легитимации со стороны массмедиа, их внешней поддержки.
Одновременно сами СМИ становятся объектом влияния и контроля со стороны политиков и политики. Идет борьба за их символическую власть:
возможность давать имена социальным явлениям и классифицировать их, распространять некоторые из возможных моделей организации государства и общества как истинные и безальтернативные. СМИ, контролируемые государственной властью, уделяют преимущественное внимание задачам легитимации власти, созданию ее привлекательного образа, трансляции форм и способов самообоснования власти.
Таким образом, образы, при помощи которых выстраивается политический дискурс, во многом отражают те представления о политических институтах, участниках политического взаимодействия, которые сформированы в пространстве массового сознания и признаются самими носителями этих образов как значимые. Формирование политического имиджа осуществляется посредством соотнесения представлений о носителе имиджа с его идеальным видением. Выстраивание политического дискурса идет вокруг носителей имиджа. Для российского политического дискурса вследствие присущей национальной политической культуре высокой степени персонификации властных отношений имидж лидера является важнейшей составляющей образа власти. В массовом сознании идентификация участников политического дискурса происходит на основе сложившихся стереотипных представлений об этих участниках, которые воплощаются в образах позитивной или негативной окраски.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, мы провели исследование политико-идеологического дискурса в структуре общественного сознании. В результате нами были сделаны следующие выводы.
Политическое сознание является важным компонентом общественного сознания, а элементы идеологии также имеют место в видах общественного сознания. Компоненты политического сознания выражаются на концептуальном (теории, программы) и обыденном уровне (несистематизированные представления). Политические ценности и политические установки являются важными компонентами обыденного уровня политического сознания. На специфику политического сознания оказывает влияние политическая идентичность, формирование которой осуществляется на основе системы ценностей и стереотипов, психологии субъектов, политической позиции. Следует выделить своеобразное проявление политического сознания, когда идет взаимопроникновение компонентов — массовое сознание, как совокупность обыденного и теоретического знания. Рассматривая политическое сознание, нельзя не остановиться на феномене мифологического сознания, реализующемся через систему предписаний, стереотипов, имеющих большое значение в политике.
Рассмотрев идеологию, мы можем отметить, что она является стержневым элементом политического сознания. Поэтому политический дискурс целесообразно определять через соотношение с идеологическим дискурсом. Эффективность политического дискурса следует определять в связи с тем, насколько он убедителен, дает почву для побуждения к действию. Политическая власть в значительной степени осуществляется посредством языка, помогающему политику войти в личностную сферу реципиента.
Во второй главе мы выявили особенности ментального российского сознания, оказывающего непосредственное влияние на формирование политического сознания. Итак, различные исследователи русского
политического менталитета выдвигают положение о том, что он характеризуется двойственностью. С одной стороны, отмечается склонность к абсолютизации характера своеобразных свойств «русской идеи», вера в исключительность, своеобразность судьбы России, с другой стороны, отрицание значения того, что превозносится в первом случае, т. е. мысли об автоматическом перенесении на русскую землю западных идей и схем развития.
Важнейшей характеристикой русского политического менталитета является отношение к образу государства, которое также всегда носило двоякий, противоречивый характер. С одной стороны в массовом сознании присутствовало всегда стремление к воле и свободе, протест против произвола и принуждения, с другой стороны, полная зависимость от государства порождала чувства патернализма и неразрывного единства личной судьбы с будущим своей державы. Именно через эту противоречивую взаимосвязь делаются попытки объяснить широко распространенное в обществе мнение о том, что государство должно нести ответственность за судьбу своих граждан. Идея «социального» государства, которое должно обеспечить каждого необходимым жизненным уровнем, является ключевой характеристикой дискурса политического сознания россиян.
Другая ключевая характеристика политического менталитета российского политического сознания — образы власти играют в нем огромную роль. Власть становится для народа генератором социально-значимых смыслов. Российская власть должна быть жесткой и великой, сильной. Это образ умеренного, авторитарного идеала власти. Образ власти меркнет в сознании народа в том случае, если не отвечает ожиданиям, при этом государственная власть ставится выше закона. Нельзя не обратить внимание и на такую особенность политического менталитета общественного сознания, как сочетание авторитарных элементов с демократическими. Особенностью российской культурной традиции
является образ вождя, который идет от архетипической модели восприятия действительности массовым сознанием. Вождь является персонифицитрованным носителем мифологического понятия «правда». Особенность дискурса национального русского сознания заключается в том, что отношения личности и государства воспринимаются массовым сознанием через архетипический образ общины, роль которой могут играть самые различные общности. Личность готова пожертвовать своими правами ради обеспечения безопасности и выживания, которые ей может дать сильная власть, которая берет на себя ответственность за принятие решений.
Массовое восприятие власти во многом основано на архетипических представлениях образов власти и особенностях политического менталитета. Так, типичное представление об исключительности, идеологическом превосходстве советского человека базировалось на том, что в русском национальном сознании всегда присутствовала склонность к вере в исключительность судьбы России. Такое же противопоставление воспроизводится и в постсоветской России. То же самое относится и к идее государственности — как советский человек, так и современный россиянин в своем совокупном большинстве считает государство ответственным за судьбу каждого, т. е. необходимость патернализма. В связи с происшедшими изменения в политической системе России в начале 90-ых — сменой режима правления, больших изменений в дискурсе политического массового сознания не произошло. По-прежнему россияне не видят своей жизни без помощи государства, но в то же время уже не готовы сами делать что-либо для своего государства. Люди перестали чувствовать себя ответственными за свою страну и правительство, но не перестают ожидать от государства заботы и опеки.
Это мы можем узнать не только из мнений различных исследователей, а из опросов общественного мнения, которые являются на сегодняшний день единственным средством, при помощи которого изучается общественное сознание. Таким образом, в современном дискурсе политического сознания патернализм является одним из ведущих факторов,
который определяет оценки власти и политических лидеров со стороны населения.
В современном политическом дискурсе не произошло значительных изменений и в отношении образа власти. Сильная власть, даже авторитарная, присутствовавшая всегда в архетипе российского менталитета, имеет место и в современности. Власть в России после распада СССР имеет двоякий характер: авторитаризма и демократии. Авторитарную тенденцию поддерживает закрепившаяся в русской ментальности традиция авторитарной власти, а демократическую тенденцию — желание массовым сознанием иметь права и свободы, возможность выбирать президента. В то же время массовое сознание оценивает малоэффективность демократических элементов и не может допустить ослабления авторитарности власти. Так, в годы президентства Б. Ельцина росло массовое недовольство в связи с ослаблением механизма власти.
Итак, современный политико-идеологический дискурс общественного сознания 2000;ых годов базируется на ряде архетипических, сугубо российских убеждениях, основанных на культе сильной власти. Эта власть не опирается на определенную идеологию, как это было в советской России. Власть опирается не на конкретные партии, а на общественное мнение, что характерно в принципе для многих демократических режимов в мире. Но по-прежнему в дискурсе политического сознания присутствует обращение к идее самобытности, особенного пути России. В русской ментальности теперь, как и ранее власть, сила, порядок, идентичность, истина и справедливость интегрально связаны между собой, а реальную легитимность получает только власть (властитель), способный соответствовать подобной тотальности ожиданий. Народ оказал предпочтение «сильному» правителю В. Путину, который является воплощением желанной, сакрализированной веками мощи Российской империи. Опросы общественного мнения подтверждают приведенные нами заключения об идеях патернализма, сильного президента, которому оказывается предпочтение по сравнению с
другими ветвями власти. В современной России очень высок уровень рейтинга общественного мнения президента по сравнению с оценкой государственной политики, им проводимой. Это еще одна особенность политического дискурса общественного сознания современной России — отделенность образа государственной власти от ее практических действий. В таком положении формируются благоприятные условия для культивирования имиджевых технологий. Так создаются образы, при помощи которых выстраивается политический дискурс, отражающий представления о политических институтах и власти, сформированные в пространстве массового сознания. В массовом сознании идентификация участников политического дискурса происходит на основе сложившихся стереотипных представлений — образ сильной власти, государства, идеи патернализма и самобытного пути России, ее исключительности.
Таким образом, на основании проведенного исследования мы можем сделать вывод, что существенных изменений в политико-идеологическом дискурсе современной России по сравнению с дискурсом советской России не произошло. Политико-идеологический дискурс современной России формируется по-прежнему на основе архетипических представлений о власти в национальном политическом менталитете русского сознания, идей патернализма и особого самобытного пути России. Изменилась только идеология — на смену коммунистической идеологии, которая давала необходимые ценностные установки массовому сознанию, пришли имиджевые технологии создания определенного политического образа власти в массовом сознании.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Брода М. История и будущее. Между панментализмом и ментальным нигилизмом / М. Брода // Менталитет и политическое развитие России: Тезисы докладов научной конференции.
М., 29−31 октября 1996 г.
Брода М. Русские вопросы о России / М. Брода; Пер. с пол. М. Гульчина.
М.: МАКС-ПРЕСС, 2005.
Ранкур-Лаферьер Д. Россия и русские глазами американского психоаналитика. В поисках национальной идентичности / Д. Ранкур-Лаферьер.
М., 2003.
Афанасьев Ю. Опасная Россия. Традиции самовластья сегодня.
М., 2002.
Баранов Н. А. Политические отношения и политический процесс в современной России: Курс лекций. В 3-х ч. / Н. А. Баранов.
Спб, БГТУ, 2004.
Баранов Н. А. Трансформация политического сознания современного российского общества // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. Научный журнал. Том 3. № 1. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2007. С.82−98.
Башкирова Е. И. Трансформация ценностей российского общества / Е. И. Башкирова // Полис.- 2000. № 6.
Вайншейн Г. И. Формирование гражданского общества: ожидания и психологическая реальность // Гражданское общество в России: Структуры и сознание.
М., 1998. с. 204−220.
Васильева Л. А. Мифы современного политического сознания в России [Электронный ресурс] / Л. А. Васильева.
М., 2003. Режим доступа:
http://r2russia.far.ru/page/stu336.html
Волков Ю. Г. Идеология для России / Ю. Г. Волков // Социально-гуманитарные знания.- 2001. № 2. с. 62−65.
Гаджиев К. размышления о политической культуре современной России / К. Гаджиев // МЭиМО.- 1996. № 2.
Гончаров П. К. Политические ценности в структуре массового политического сознания современного российского общества / П. К. Гончаров // Социология власти.- 2009. № 1.
Демидов А. И. Основы политологии: Учеб. пос. / А. И. Демидов, А. А. Федосеев.
М.: Высш. шк., 1995. 271 с.
Демьянков В. 3. Англо-русские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. Вып. 2. Методы анализа текста // Всесоюзн. центр переводов. Тетради новых терминов, 39. М., 1982.
Денисов И. Политическое сознание современного российского общества [Электронный ресурс]. — М., 2008. Режим доступа:
http://www.politnauka.org/library/teoria/denisov.php
Ельцин Б. Н. Записки президента / Б. Н. Ельцин.
М., 1994.
Ельцин Б. Н. Президентский марафон: размышления, воспоминания, впечатления.
М., 2000.
Ефремов Г. А. Представление о социальной справедливости в общественном сознании современной России [Электронный ресурс] / Г. А. Ефремов.
Режим доступа:
http://www.gramota.net/articles/issn_1997;292X_20121−118.pdf
Заманова Л. Б. Политический менталитет россиян как фактор общественной жизни / Л. Б. Заманова // Политические и социальные науки: Межвузовский сборник научных трудов.
В. 4. Магнитогорск, 2005. с. 143−147.
Зудин А. Ю. Массовое сознание и политические инновации: опыт последнего десятилетия / А. Ю. Зудин // Традиции и инновации в современной России. Социологический анализ взаимодействия и динамики / Под ред. А. Б. Гофмана.
М.: РОССПЭН, 2008. 307−344.
Киркин А. Н. Формирование образа государства в политическом сознании россиян: особенности и тенденции / А. Н. Киркин.
М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2006. 80 с.
Кузнецова А. В. гражданский патриотизм — основа формирования новой российской идентичности / А. В. Кузнецова.
М., 2005.
Кутковец Т. И. Русские идеи / Т. И. Кутковец, И. М. Клямкин // Полис.- 1997. № 2. с. 118−140.
Лапин Н. И. Модернизация базовых ценностей россиян / Н. И. Лапин // Социс.- 1996. № 5. с. 5−7.
Лапкин В. В. Русский порядок / В. В. Лапкин, В. И. Пантин // Полис.- 1997. № 3.
Левада Ю. А. Феномен власти в общественном мнении: Парадоксы и стереотипы восприятия / Ю. А. Левада // Экономические и социальные перемены. Мониторинг общественного мнения.- 1998. № 5. с. 9−15.
Левада Ю. А. «Человек советский» пять лет спустя: 1989;1994 (предварительные итоги сравнительного исследования) / Ю. А. Левада // Экономические и социальные проблемы. Мониторинг общественного мнения.- 1995. № 1. с. 13−33.
Левинтова Е. Политический дискурс в контексте общественного мнения в постсоветской России (1992;2001) // Мониторинг общественного мнения. 2002. № 5.
Маслова В. А. Политический дискурс: языковые игры или игры в слова? // Политическая лингвистика.
Вып. 1 (24).- Екатеринбург, 2008.
Мелешкина Е. Политический процесс.
М., 2005 [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://sbiblio.com/biblio/archive/meleshkina_polit/00.aspx
Миронов А. В. Русская идея как основа формирования национально-государственной идеологии России / А. В. Миронов, И. Ф. Кефели // Социально-гуманитарные знания.- 2001. № 4.
Мостовая И. В. Архетипы и ориентиры российской ментальности / И. В. Мостовая, А. П. Скорик // Полис.- 1995. № 4.
Муштук О. З. Политология: Учебно-методический комплекс.- 2-е изд., доп. и перераб.
М.: Издат. центр ЕАОИ, 2008. 384 с.
Назаров М. М. Политические ценности и политический протест / М. М. Назаров.
М., 1995.
Нестерова С. В. Восприятие политических лидеров и отношение к демократии: некоторые особенности сознания россиян / С. В. Нестерова, В. Г. Сибирко // Полис.- 1997. № 67. с. 73−79.
Образы и имиджи в дискурсе национальной идентичности.
М., 2009. [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://www.lawinrussia.ru/obrazy-i-imidzhi-v-diskurse-natsionalnoi-identichnosti?quicktabs13=0
Образы российской власти: От Ельцина до Путина / Под ред. Е. Б. Шестопал.
М.: РОССПЭН, 2009.
Общая и прикладная политология: Учеб. пос. / Под ред. В. И. Жукова, Б. И. Краснова.
М.: МГСУ; Изд-во «Союз», 1997. — 992 с.
Обществознание. Глобальный мир в XXI веке / Под ред. Л. В. Полякова.
М., 2008.
Паршин П. Б. Идиополитический дискурс // Труды международного семинара Диалог'96. — М., 1996.
Паршин П. Б. Об оппозиции системоцентричности и антропоцентричности применительно к политической лингвистике // Диолог. 2000. № 1. — Режим доступа:
http://www.dialog-21.ru/Archive/2000/Dialogue%202 000;1/229.htm#_ftn1.
Поливаева Н. П. Политическое сознание в условиях трансформации российского общества: Автореф. диссерт. / Н. П. Поливаева.
М., 2009.
Политология: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько.
М., 2002. 774 с.
Понятие политического сознания и его структура: Лекции по политологии [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://politologiyalekcii.ru/politsoznanie/ponyatie-p.php
Пуляев В. Т. Социальные ценности в системе российской национально-государственной идеологии / В. Т. Пуляев, Н. В. Шеляпин // Социально-гуманитарные знания.- 2001. № 5. с. 69−79.
Пшизова С. Н. О агрегирования интересов к политическому спин-контролю / С. Н. Пшизова // Политическая наука.
М.: ИНИОН РАН, 2010. № 4. с. 143−166.
Рёдель А. И. Российский менталитет: от политико-идеологических спекуляций к социологическому дискурсу.
М., 2001 [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://www.auditorium.ru/books/289/Glava11.html
Российский социум в первой половине 95 года: Политико-конфликтологическая экспертиза // Власть.- 1995. № 9. с. 59−60.
Славина М. В. Общественное сознание как объект воздействия средств массовой информации: Автореф. диссерт. / М. В. Славина.
М., 2007.
Соловьев А. И. Культура власти — на политическом перекрестке эпох // Власть.- 1998. № 2. с. 21.
Соловьев В. М. Философские начала цельного знания // Сочинения в двух томах.
Т. 2. М., 1990.
Сорокин Ю. А. Политический дискурс: попытка истолкования понятия // Политический дискурс в России. М., 1997.
Степанов Ю. С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности // Язык и наука конца XX века: Сб. ст.- М.: РГТУ, 1995.
Структурные компоненты общественного сознания и их взаимосвязи // Исторический материализм / Под ред. А. П. Шептулина, И. В. Разина.
М.: Высш. шк., 1974.
Тощенко Ж. Т. Антиномия — новая характеристика общественного сознания в современной России [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://www.isras.ru/files/File/Socis/2010;12/Toshenko.pdf
Фуко М. Дисциплина и наказание. Рождение тюрьмы, М.: 1977
Хвостунова О. Экспертные сообщества и проблемы публичного политического дискурса в современных СМИ [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://www.nordicmedia.ru/images/articles_%20projects/Finproject_articles/Hvostunova1.htm
Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса. Волгоград, 2000.
Шестопал Е. Б. Образ власти в России: Желание и реальность // Полис.- 1995. № 4.
Шестопал Е. Б. Политическая социализация и ресоциализация в современной России / Е. В. Шестопал // Полития.- 2005;2006. № 4. с. 48−70.
Юдин А. Ю. Массовое сознание и политические инновации: опыт последнего десятилетия // Традиции и инновации в современной России. Социологический анализ взаимодействия и динамики / Под ред. А. Б. Гофмана.
М.: РОССПЭН, 2008. с. 307−344.
Структурные компоненты общественного сознания и их взаимосвязи // Исторический материализм / Под ред. А. П. Шептулина, И. В. Разина.
М.: Высш. шк., 1974.
Понятие политического сознания и его структура: Лекции по политологии [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://politologiyalekcii.ru/politsoznanie/ponyatie-p.php
Структурные компоненты общественного сознания и их взаимосвязи // Исторический материализм / Под ред. А. П. Шептулина, И. В. Разина.
М.: Высш. шк., 1974.
Там же.
Демьянков В. 3. Англо-русские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. Вып.
2. Методы анализа текста // Всесоюзн. центр переводов. Тетради новых терминов, 39. М., 1982. с. 7.
Степанов Ю. С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности // Язык и наука конца XX века: Сб. ст.- М.: РГТУ, 1995. с. 36−37.
Хвостунова О. Экспертные сообщества и проблемы публичного политического дискурса в современных СМИ [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://www.nordicmedia.ru/images/articles_%20projects/Finproject_articles/Hvostunova1.htm
Демидов А. И. Основы политологии: Учеб. пос. / А. И. Демидов, А. А. Федосеев.
М.: Высш. шк., 1995. с. 141.
Демидов А. И. Основы политологии: Учеб. пос. / А. И. Демидов, А. А. Федосеев.
М.: Высш. шк., 1995. с. 142.
Там же.
Понятие политического сознания и его структура: Лекции по политологии [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://politologiyalekcii.ru/politsoznanie/ponyatie-p.php
Денисов И. Политическое сознание современного российского общества [Электронный ресурс]. — М., 2008. Режим доступа:
http://www.politnauka.org/library/teoria/denisov.php
Денисов И. Политическое сознание современного российского общества [Электронный ресурс]. — М., 2008. Режим доступа:
http://www.politnauka.org/library/teoria/denisov.php
Демидов А. И. Основы политологии: Учеб. пос. / А. И. Демидов, А. А. Федосеев.
М.: Высш. шк., 1995. с. 142.
Там же.
Политология: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько.
М., 2002. с. 625.
Политология: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько.
М., 2002. с. 626.
Там же. С. 627
Демидов А. И. Основы политологии: Учеб. пос. / А. И. Демидов, А. А. Федосеев.
М.: Высш. шк., 1995. с. 145.
Демидов А. И. Основы политологии: Учеб. пос. / А. И. Демидов, А. А. Федосеев.
М.: Высш. шк., 1995. с. 145.
Там же. С. 145−146.
Общая и прикладная политология: Учеб. пос. / Под ред. В. И. Жукова, Б. И. Краснова.
М.: МГСУ; Изд-во «Союз», 1997. — с. 672.
Там же. С. 673.
Общая и прикладная политология: Учеб. пос. / Под ред. В. И. Жукова, Б. И. Краснова.
М.: МГСУ; Изд-во «Союз», 1997. — с. 674.
Там же. С. 675.
Там же. С. 678.
Фуко М. Дисциплина и наказание. Рождение тюрьмы, М.: 1977.
Хвостунова О. Экспертные сообщества и проблемы публичного политического дискурса в современных СМИ [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://www.nordicmedia.ru/images/articles_%20projects/Finproject_articles/Hvostunova1.htm
Мелешкина Е. Политический процесс.
М., 2005 [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://sbiblio.com/biblio/archive/meleshkina_polit/00.aspx
Мелешкина Е. Политический процесс.
М., 2005 [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://sbiblio.com/biblio/archive/meleshkina_polit/00.aspx
Там же.
Мелешкина Е. Политический процесс.
М., 2005 [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://sbiblio.com/biblio/archive/meleshkina_polit/00.aspx
Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса. Волгоград, 2000.
Сорокин Ю. А. Политический дискурс: попытка истолкования понятия // Политический дискурс в России. М., 1997. с. 57.
Маслова В. А. Политический дискурс: языковые игры или игры в слова? // Политическая лингвистика.
Вып. 1 (24).- Екатеринбург, 2008. с. 43−48.
Брода М. Русские вопросы о России / М. Брода; Пер. с пол. М. Гульчина.
М.: МАКС-ПРЕСС, 2005. с. 167.
Брода М. Русские вопросы о России / М. Брода; Пер. с пол. М. Гульчина.
М.: МАКС-ПРЕСС, 2005. с. 168.
Там же. С. 170
Там же.
Соловьев В. М. Философские начала цельного знания // Сочинения в двух томах.
Т. 2. М., 1990. с. 187.
Киркин А. Н. Формирование образа государства в политическом сознании россиян: особенности и тенденции / А. Н. Киркин.
М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2006. с. 60.
Ранкур-Лаферьер Д. Россия и русские глазами американского психоаналитика. В поисках национальной идентичности / Д. Ранкур-Лаферьер.
М., 2003. с. 288.
Киркин А. Н. Формирование образа государства в политическом сознании россиян: особенности и тенденции / А. Н. Киркин.
М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2006. с. 78−79.
Заманова Л. Б. Политический менталитет россиян как фактор общественной жизни / Л. Б. Заманова // Политические и социальные науки: Межвузовский сборник научных трудов.
В. 4. Магнитогорск, 2005. с. 144−146.
Образы российской власти: От Ельцина до Путина / Под ред. Е. Б. Шестопал.
М.: РОССПЭН, 2009. с. 26−27.
Левада Ю. А. «Человек советский» пять лет спустя: 1989;1994 (предварительные итоги сравнительного исследования) / Ю. А. Левада // Экономические и социальные проблемы. Мониторинг общественного мнения.- 1995. № 1. с. 13−33.
Там же.
Образы российской власти: От Ельцина до Путина / Под ред. Е. Б. Шестопал.
М.: РОССПЭН, 2009. с. 30−31.
Образы российской власти: От Ельцина до Путина / Под ред. Е. Б. Шестопал.
М.: РОССПЭН, 2009. с. 33−34.
Ельцин Б. Н. Записки президента / Б. Н. Ельцин.
М., 1994. с. 129.
Соловьев А. И. Культура власти — на политическом перекрестке эпох // Власть.- 1998. № 2. с. 21.
Брода М. Русские вопросы о России / М. Брода; Пер. с пол. М. Гульчина.
М.: МАКС-ПРЕСС, 2005. с. 270−272.
Цит. по: Брода М. Русские вопросы о России / М. Брода; Пер. с пол. М. Гульчина.
М.: МАКС-ПРЕСС, 2005. с. 267.
Там же. С. 268.
Ельцин Б. Н. Президентский марафон: размышления, воспоминания, впечатления.
М., 2000. с. 69
Брода М. Русские вопросы о России / М. Брода; Пер. с пол. М. Гульчина.
М.: МАКС-ПРЕСС, 2005. с. 274−276.
Левинтова Е. Политический дискурс в контексте общественного мнения в постсоветской России (1992;2001) // Мониторинг общественного мнения. 2002. № 5.
Зудин А. Ю. Массовое сознание и политические инновации: опыт последнего десятилетия / А. Ю. Зудин // Традиции и инновации в современной России. Социологический анализ взаимодействия и динамики / Под ред. А. Б. Гофмана.
М.: РОССПЭН, 2008. 307−310.
Зудин А. Ю. Массовое сознание и политические инновации: опыт последнего десятилетия / А. Ю. Зудин // Традиции и инновации в современной России. Социологический анализ взаимодействия и динамики / Под ред. А. Б. Гофмана.
М.: РОССПЭН, 2008. 310−312.
Там же. С. 313−314
Зудин А. Ю. Массовое сознание и политические инновации: опыт последнего десятилетия / А. Ю. Зудин // Традиции и инновации в современной России. Социологический анализ взаимодействия и динамики / Под ред. А. Б. Гофмана.
М.: РОССПЭН, 2008. с. 314−315.
Там же. С. 317−318.
Зудин А. Ю. Массовое сознание и политические инновации: опыт последнего десятилетия / А. Ю. Зудин // Традиции и инновации в современной России. Социологический анализ взаимодействия и динамики / Под ред. А. Б. Гофмана.
М.: РОССПЭН, 2008. с. 318−319.
Пшизова С. Н. От агрегирования интересов к политическому спин-контролю / С. Н. Пшизова // Политическая наука.
М.: ИНИОН РАН, 2010. № 4. с. 148−151.
Пшизова С. Н. От агрегирования интересов к политическому спин-контролю / С. Н. Пшизова // Политическая наука.
М.: ИНИОН РАН, 2010. № 4. с. 156−157.
Пшизова С. Н. От агрегирования интересов к политическому спин-контролю / С. Н. Пшизова // Политическая наука.
М.: ИНИОН РАН, 2010. № 4. с. 160−163.
Трахтенберг А. Д. Дискурсивный анализ массовой коммуникации и парадоксы левого сознания // Полис. 2006. № 4. — Режим доступа:
http://www.politstudies.ru/fulltext/2006/4/5.htm.
Чепкина Э. В. Конструирование поля политики в журналистском дискурсе. — Режим доступа:
http://www.journ.usu.ru/index.php/component/content/article/430.
