Порядок и критерии оценки результатов осуществления процедур банкротства

ЮКОС заявлял, что заключения, сделанными российскими судами в отношении торговых компаний, являлись неверными. Как разъяснялось выше, торговые компании являлись независимыми и самостоятельными налогоплательщиками, и поэтому не существовало каких-либо оснований для предъявления ЮКОСу претензий в отношении прибыли или налоговых обязательств торговых компаний.

ЮКОС также заявлял, что отказ в признании налоговых льгот торговых компаний и возврата выплаченного НДС по экспорту нефти и нефтепродуктов являлся незаконным и необоснованным, а также, что толкование судами соответствующих законов являлось беспрецедентным, пристрастным и противоречащим существующей судебной практике. Налоговые органы и российское правительство не предоставили ссылки ни на один подобный случай, не говоря уже о существующей практике, в подтверждение обратного.

Кроме того, ЮКОС заявлял, что компания была незаконно лишена своей собственности, и не компанию было наложено несоразмерное бремя. Процедуры предъявления налоговых претензий и приведения судебных решений в исполнение являлись фактически экспроприацией имущества компании. Наложение ареста на активы являлось мерой непропорциональной и несоразмерной предъявленным претензиям, поскольку компании было предъявлено требование о выплате налоговых обязательств одновременно с наложением ареста на ее активы, стоимость которых значительно превышала обязательства компании.

Еще одним важным фактором являлся отказ судебных распорядителей использовать акции «Сибнефти», принадлежащие ЮКОСу, а также другие реалистичные меры для выплаты долга. Российские органы сласти должны были согласиться с предлагаемыми реалистичными мерами по выплате долга, поскольку к этому их обязывала существующая судебная практика дел, рассматриваемых в арбитражных судах России. Срок в один или два дня, предоставленный компании ЮКОС, был абсурдно коротким. Продажа «ЮНГ» являлась незаконной, поскольку компания была продана по значительно заниженной цене на откровенно спланированном властями аукционе, в котором участвовала лишь одна компания — фиктивная компания — финансовая группа «Байкал».

И наконец, на основании Статьи 6 Конвенции, ЮКОС заявлял, что судопроизводство в отношении налоговых претензий являлось несправедливым, а также что адвокаты ЮКОСа были лишены возможности надлежащим образом подготовиться к процессу, начиная от инцидента с документами в коробках из-под огурцов и в дальнейшем. Согласно Статье 7 Конвенции, ЮКОС предъявлял претензию в отношении оценки налоговых обязательств за 2000;2003 годы, основанной на предвзятом толковании законодательства Российской Федерации, а также заявлял, что преследование компании носило пристрастный и избирательный характер, а наложение штрафных санкций в удвоенном размере за 2001;2003 годы являлось незаконным.

В отношении попытки г-на Ребгуна отстранить представителя ЮКОСа, г-на Гарднера, ЮКОС подчеркнул, что назначение г-на Ребгуна в качестве внешнего распорядителя делами ЮКОСа явилось прямым результатом мер и событий, по поводу которых ЮКОС подал жалобу в Суд, в частности, переоценки налоговых обязательств и меры по их взысканию, которые привели к объявлению ЮКОСа банкротом, согласно российскому законодательству. Таким образом, полномочия г-на Ребгуна, данные ему в соответствии с законодательством Российской Федерации, не распространяются на обращение ЮКОСа с заявлением в ЕСПЧ, поскольку его назначение на вышеуказанную должность являлось результатом нарушения Конвенции, по факту которого ЮКОС обратился в Суд.

Слушание по существу дела в отношении иска «ЮКОС против Российской Федерации» открылось в 14:30 4 марта 2010 года в Страсбурге. Принятие Страсбургским судом иска компании ЮКОС к рассмотрению свидетельствует о законности претензий, предъявляемых нефтяной компаний ЮКОС, особенно учитывая тот факт, что ежегодно Европейским судом по правам человека отклоняются тысячи заявлений.

Пирс Гарднер (Piers Gardner), барристер из Monckton Chambers, был единственным адвокатом, представлявшим компанию ЮКОС на судебном слушании. Это составило разительный контраст с большой группой адвокатов, представлявших Российскую Федерацию, в числе которых были Георгий Матюшкин и королевский адвокат из Великобритании Майкл Свенстон (Michael Swainston). В ходе слушания, длившегося более четырех часов и проводившегося на английском и русском языках, обе стороны выступили с обращением к суду и ответили на вопросы судей.

В своем полуторачасовом обращении к суду Гарднер подробно изложил ход событий, кульминацией которых явилось сфабрикованное объявление компании банкротом, что полностью парализовало ее деятельность, и призвал судей признать факт дискриминирующего обращения со стороны судебной системы Российской Федерации в отношении компании ЮКОС.

«В период с 2000 по 2004 год компания ЮКОС неукоснительно выполняла свои налоговые обязательства, как и всякий законопослушный налогоплательщик, — заявил Гарднер, кратко излагая свой основной аргумент, в ходе пресс-конференции, состоявшейся после судебного слушания. — Совершенно неожиданно в конце 2003 года ситуация резко изменилась. Безусловно, определенную роль в этих изменениях сыграли политические факторы, но на уровне объективных фактов очевидным является то, что вплоть до конца 2003 года Министерство по налогам и сборам Российской Федерации принимало и было удовлетворено подаваемыми компанией данными о выплатах по налоговым обязательствам, которые были сопоставимы с суммами налоговых отчислений других крупных компаний российской нефтяной отрасли. В связи с этим, предъявленные в отношении компании требования о дополнительных финансовых обязательствах явились, мягко выражаясь, полной неожиданностью».

Далее Гарднер заявил: «Второй важный момент, подчеркнутый мною в ходе сегодняшнего слушания, заключается в беспрецедентной быстроте и жесткости проведения судебного разбирательства и процедур правоприменения в отношении компании. Судебный приказ о наложении ареста на активы ЮКОСа, которые позднее были проданы за общую сумму более 33 миллиардов евро, был вынесен в первый же день. Какова бы ни была реальная стоимость этих активов, именно такая сумма была выручена от их продажи — однако, налоговые претензии составляли всего 2,8 миллиарда евро. Разница меж ду этими двумя суммами весьма значительна, однако активы ЮКОСа оставались замороженными в течение четырех лет до тех пор, пока, в результате банкротства, компания ЮКОС не была ликвидирована».

Отвечая на вопрос о цели обращения в Европейский суд по правам человека, заданный в ходе состоявшейся в Страсбурге пресс-конференции, бывший главный исполнительный директор компании ЮКОС, Стивен Тиди (Steven Theede), сказал: «Для нас становилось все более очевидным, что в рамках российской судебной системы объективного рассмотрения дела и справедливых решений ожидать не приходилось. Целью нашего обращения в Европейский суд по правам человека является стремление добиться справедливого рассмотрения дела компании ЮКОС в беспристрастной правовой среде».

Пирс Гарднер заявил, что слушание «…было проведено беспристрастно в отношении обеих сторон. Обеим сторонам была предоставлена возможность выступить с заключительными обращениями к суду до вынесения Европейским судом по правам человека окончательного решения». Гарднер положительно отозвался об объективности и беспристрастности ЕСПЧ, который, по его словам, действительно пытается разобраться и вынести справедливое решение по данному делу.

Все представители нефтяной компании ЮКОС единодушно выразили свою радостью по поводу состоявшихся в Европейском суде по правам человека слушаний и оптимизм в отношении исхода рассмотрения данного дела.

«Это — результат усилий и работы многих людей в течение 6 лет. Я рад тому, что Европейский суд по правам человека принял наше дело к рассмотрению, и доволен состоявшимся сегодня слушанием по существу дела. Нашей компании на сегодняшнем слушании впервые была предоставлена возможность изложить суть дела в независимой и беспристрастной правовой среде, и мы с нетерпением ждем вынесения судом окончательного решения; мы полны оптимизма и надеемся, что суд вынесет решение в нашу пользу», — сказал в заключение Стивен Тиди.

7 января 2011 года Верховный суд в Гааге отменил постановление о наложении ареста на денежные средства компании Yukos International UK B.V. в банке Нидерландов.

Заключение

В настоящей курсовой работе достигнута поставленная цель и решены все поставленные задачи.

Конкурсное производство — ликвидационная стадия конкурсного процесса, цель которой — как можно более полное удовлетворение кредиторов, для чего проводится реализация имущества должника. Конкурсное производство может вводиться после наблюдения, финансового оздоровления, внешнего управления, а также при невозможности осуществить расчеты с кредиторами. Закон содержит важную новеллу, касающуюся проведения конкурсного производства и несколько изменяющую его сущность, это возможность перехода к внешнему управлению. Указанная новелла соответствует интересам должника, что позволяет сделать вывод об усилении продолжниковой направленности Закона (ранее действовавшее законодательство предполагало, что конкурсное производство может закончиться только лишь ликвидацией юридического лица).

Конкурсное производство является традиционной процедурой банкротства. Согласно ст. 2 Закона о банкротстве под ним понимается процедура банкротства, применяемая к должнику, признанному банкротом, в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов.

Названная процедура возникает в результате принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом. В соответствии с новеллами Закона о банкротстве срок конкурсного производства сокращен с года до шести месяцев. Указанный срок может продлеваться по ходатайству лица, участвующего в деле, не более чем на шесть месяцев.

Решение о признании должника банкротом принимается, как правило, на основании ходатайства собрания кредиторов (п. 1 ст. 75, абз. 3 п. 4 и абз. 4 п.

5 ст. 87, абз. 3 п. 4 ст. 88, абз. 3 п. 3 ст. 107, абз.

4 п. 3 ст. 118 Закона о банкротстве). В некоторых случаях закон допускает возможность принятия данного решения арбитражным судом без учета мнения кредиторов (абз.

5 п. 2 ст. 75, п. 5 ст. 107 Закона о банкротстве).

Конкурсное производство отличается от восстановительных процедур прежде всего по способу достижения основной цели конкурсного процесса. Если в рамках восстановительных процедур разрешение столкновения прав кредиторов достигается путем воздействия на объект их стечения (имущество должника), то при конкурсном производстве эта цель достигается путем установления определенного порядка осуществления сталкивающихся прав.

Указанное различие предопределяет особенность правового статуса конкурсных кредиторов в процедуре конкурсного производства. Так, если, как отмечалось выше, правовое положение конкурсных кредиторов в рамках восстановительных процедур характеризуется возможностью получения полного удовлетворения своих требований, то в рамках ликвидационной процедуры удовлетворение требований кредиторов в большинстве случаев бывает либо частичным, либо вообще не происходит. В связи с этим правовой статус названных субъектов в конкурсном производстве будет характеризоваться возможностью получения наиболее полного удовлетворения своих требований. При этом, как представляется, эффективность законодательства о несостоятельности с точки зрения обеспечения интересов кредиторов будет определяться тем, насколько оно способно обеспечивать максимально полное удовлетворение требований кредиторов.

Введение

процедуры конкурсного производства влечет наступление определенных материально-правовых последствий, которые предопределяют особенности правового статуса конкурсных кредиторов в ходе указанной процедуры банкротства. К ним относятся следующие последствия:

— срок исполнения возникших до открытия конкурсного производства денежных обязательств и уплаты обязательных платежей должника считается наступившим;

— прекращается начисление процентов, неустоек (штрафов, пеней) и иных санкций за неисполнение или ненадлежащее исполнение денежных обязательств и обязательных платежей, за исключением текущих платежей, а также процентов, предусмотренных ст. 126 Закона о банкротстве. Проценты на сумму требований конкурсного кредитора, уполномоченного органа, выраженную в валюте Российской Федерации, начисляются в размере ставки рефинансирования, установленной Центральным банком РФ на дату открытия конкурсного производства. Данная норма принципиально изменила подход законодателя к вопросу о возможности начисления процентов в ходе конкурсного производства. Если ранее судебная практика исходила из того, что на текущие требования начисление процентов не допускается, то сейчас Закон прямо указывает обратное. Такое нововведение следует признать оправданным, так как это отвечает сущности текущих платежей, призванных поддерживать «хозяйственную жизнь» несостоятельного должника. Между тем нельзя согласиться с нормами о начислении на требования конкурсных кредиторов и уполномоченных органов процентов, так как «проценты полагаются за пользование капиталом, между тем в течение всего конкурсного производства, имеющего характер ликвидации, капиталы не могут получать никакого назначения» .

Указанные проценты, как и проценты, начисляемые на основании п. 2 ст. 81 и п. 2 ст. 95 Закона о банкротстве, не являются текущими платежами, и в силу прямого указания Закона требования о них удовлетворяются в специальном порядке, установленном приведенными нормами закона. Поскольку эти проценты начисляются при расчетах с кредиторами непосредственно арбитражным управляющим, судебный акт об их начислении не выносится и в реестр требований кредиторов они не включаются.

— сведения о финансовом состоянии должника прекращают относиться к сведениям, признанным конфиденциальными или составляющими коммерческую тайну;

— совершение сделок, связанных с отчуждением имущества должника или влекущих за собой передачу его имущества третьим лицам в пользование, допускается исключительно в порядке, установленном Законом о банкротстве.

Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.

12.2001 № 197-ФЗ // Российская газета, № 256, 31.

12.2001.

Федеральный закон Российской Федерации от 26.

10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в ред. Федерального закона от 27.

07.2010 № 219-ФЗ) // Собрание законодательства РФ, 28.

10.2002, № 43, ст. 4190.

Федеральный закон Российской Федерации от 08.

01.1998 № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // Собрание законодательства РФ, 12.

01.1998, № 2, ст. 222. (документ утратил силу) Закон Российской Федерации от 19.

11.1992 № 3929−1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» // Российская газета, № 279, 30.

12.1992 (документ утратил силу).

Постановление Правительства Российской Федерации от 20.

05.1994 № 498 «О некоторых мерах по реализации законодательства о несостоятельности (банкротстве) предприятий» (в ред. Постановления Правительства РФ от 24.

08.20 002 № 630) // Российская газета, № 99, 27.

05.1994 (документ утратил силу).

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 13 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 14 «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 34, Пленума ВАС РФ № 15 от 04.

12.2000) // Вестник ВАС РФ, № 11, 1998.

Постановление Конституционного Суда РФ по делу о проверке конституционности отдельных положений п. 4 ст. 104 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой компании «Timber Holdings International Limited» // СЗ РФ. 2000. N 21. Ст. 2258.

Вершинин А. П. Способы защиты гражданских прав в суде. СПб., 1997. С. 153, 157.

Витрянский В. В. Банкротство: ожидания и реальность // Экономика и жизнь. 1994. N 49. С. 22.

Витрянский В. В. Пути совершенствования законодательства о банкротстве // Вестник ВАС РФ (спец. прил. к N 3). 2001. С. 92 — 93.

Калнан Р. Мировое соглашение // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 129.

Калнан Р. Процедура наблюдения // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 70.

Карелина С. А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): учебно-практическое пособие. М.: Волтерс Клувер, 2006.

Лайтман Г. Роль суда // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 25.

Попондопуло В. Ф. Конкурсное право. М., 2001. С. 319 — 325.

Попондопуло В. Ф. Процедуры банкротства и обеспечение интересов кредиторов // Предпринимательское право, 2006, № 2.

Семина А. Н. Банкротство: вопросы правоспособности должника — юридического лица. М., 2003.

Хоуман М. Роль режима несостоятельности в рыночной экономике // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 35.

Закон Российской Федерации от 19.

11.1992 № 3929−1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» // Российская газета, № 279, 30.

12.1992 (документ утратил силу).

Постановление Правительства Российской Федерации от 20.

05.1994 № 498 «О некоторых мерах по реализации законодательства о несостоятельности (банкротстве) предприятий» (в ред. Постановления Правительства РФ от 24.

08.20 002 № 630) // Российская газета, № 99, 27.

05.1994 (документ утратил силу).

Витрянский В. В. Банкротство: ожидания и реальность // Экономика и жизнь. 1994. N 49. С. 22.

Федеральный закон Российской Федерации от 08.

01.1998 № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в ред. Федерального закона от 21.

03.2002 № 31-ФЗ) // Собрание законодательства РФ, 12.

01.1998, № 2, ст. 222.

Витрянский В. В. Пути совершенствования законодательства о банкротстве // Вестник ВАС РФ (спец. прил. к N 3). 2001. С. 92 — 93.

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 13 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 14 «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами» (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 34, Пленума ВАС РФ № 15 от 04.

12.2000) // Вестник ВАС РФ, № 11, 1998.

Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.

12.2001 № 197-ФЗ (в ред. Федерального закона от 30.

12.2006 № 271-ФЗ) // Российская газета, № 256, 31.

12.2001.

Карелина С. А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): учебно-практическое пособие. М.: Волтерс Клувер, 2006.

Хоуман М. Роль режима несостоятельности в рыночной экономике // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 35.

Калнан Р. Процедура наблюдения // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 70.

Вершинин А. П. Способы защиты гражданских прав в суде. СПб., 1997. С. 153, 157.

Семина А. Н. Банкротство: вопросы правоспособности должника — юридического лица. М., 2003.

Постановление Конституционного Суда РФ по делу о проверке конституционности отдельных положений п. 4 ст. 104 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой компании «Timber Holdings International Limited» // СЗ РФ. 2000. N 21. Ст. 2258.

Калнан Р. Мировое соглашение // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 129.

Попондопуло В. Ф. Конкурсное право. М., 2001. С. 319 — 325.

Лайтман Г. Роль суда // Вестник ВАС РФ. 2001. N 3. Спец. приложение. С. 25.

Попондопуло В. Ф. Процедуры банкротства и обеспечение интересов кредиторов // Предпринимательское право, 2006, № 2.