Исламский мир глазами современного европейца

Символизируя природу и гармонию, как геометрические так и биоморфные дизайны, обычно окружают обстановкой слова Господня и показывают каллиграфию Священного Корана. Абстрактное разъяснение форм в исламском искусстве вызывают созерцательное состояние ума и восприятия, с помощью языка символов, «единства и множественности» и «множественности в единстве».

Эти абстрактные формы — это положительный вклад в восприятие высшей реалии, а не материальной формы, чего лишена современная европейская концепция искусства.

Коран постоянно призывает верующего размышлять над проявлением знаков в создании. Исламское искусство не повторяет внешние формы природы, а отражает их принципы. Само собой разумеется: если посмотреть на Марокко или исламскую Индию, биоморфные формы очень похожи. Будь это 16-й век Турецкого правления, представительство дерева Могульской Индии или пример каменного вкрапления из Дамаска — все стилизовано, вызывая бесконечные сплетающиеся ветви, исходящие из центра и в конечном итоге возвращающиеся к нему: путь, который подобен пути человека назад к Первоисходности. Исламское искусство первозданно в прямом смысле этого слова, т.к. побуждает к размышлению над Единым, Первоздателем всего создания. Искусство ислама в его декоративном смысле — КОСМетическое, соответствуя исходному смыслу этого слова — «сделать космически подобным». Оно ищет проявления священности девственной природы, законы и структуры которой относятся к миру математики. Мусульманский ремесленник сознательно отражает формы, узоры и ритмы, которые он видит вокруг, в природе, таким образом, подтверждая, что его работа не стоит отдельно, а является частью создания Божьего на земле.

Однако, именно свету исламское искусство уделяет особое внимание, так как нет большего проявления Божественного Единства, чем свет. Священный Коран говорит о Свете небес и земли. (24:35). По этой причине мусульманский ремесленник ищет трансформации материала, над которым работает, в тонкую легкость света. Именно в этом конце он преобразовывает поверхности в перфорированные рельефы для фильтрации света. Стремление, без сомнения, относится к пониманию аята: «И то, что рассеял Он для вас по земле разным цветом; поистине, в этом — знамение для людей вспоминающих!» (16:13). Один из первых примеров — сталактиты или Мукарны, которые ловят свет и рассеивают его тончайшими градациями, найдены в Алхамбре в Гранаде. То, каким образом камень преобразовывается в вибрацию света, можно сравнить с алхимией, трансмутацией меди в золото.

Недавно я был на рынке на Портбелло Роуд в Лондоне, и наткнулся на продававшуюся стойку с металлическими печатями. Сделанные продавцом, некоторые из них были Кельтского дизайна.

Похожие на исламские узоры, они приковали мое внимание; и до того, как я об этом узнал, мы с продавцом завели разговор об исламском искусстве. Один из тех вопросов, которые он мне задал, был следующий: почему мусульмане, с таким богатым и прекрасным наследием, строят такие некрасивые мечети в этой стране. Это важный вопрос. Хадис: «Поистине, Всевышний прекрасен, Он любит прекрасное» является центральным при любом обсуждении исламского искусства. Он указывает на то, что красота — это качество Свыше, и является источником всего прекрасного на земле.

Великие исламские памятники прошлого свидетельствуют не только об изобретательности и таланте людей, но и о самолюбии, гордости и уверенности, которыми они обладают благодаря своей религии. Превосходность здания, вазы или ковра отражает людей, которые изготовляли их. Тот факт, что мы больше не делаем подобных вещей превосходного качества, заставляет нас подумать о нынешнем состоянии.

Ибн Кальдун указал на то, что искусства цивилизации процветали, когда они были в своем апогее и увядали на своем спаде. Не случайно то, что где бы и когда бы исламское искусство ни практиковалось, оно было всегда на пике своего творчества и совершенства, мощный интеллектуальный и духовный поток исламской традиции. И наоборот, когда был спад или затмение духовного измерения ислама, качество исламского искусства было хуже. В распоряжении у Уммы есть исторический источник, который, хотя и постепенно высыхает, может быть снова возобновлен. Если мы посмотрим на Индийскую религиозную общину в этой стране, то увидим, что они строят храмы такой пышности и великолепия, которые приковывают внимание туристов. Храм в Нисдене, северо-запад Лондона, — это пример, посредством которого ремесленники и материалы прибыли из Индии. Мусульмане, с другой стороны, склонны нанимать строителей-немусульман для постройки наших мест поклонения! Мы страдаем от недостаточных ресурсов умений в нашем обществе.

Вероятно, мы слишком обеспокоены тем, что у нас было больше «мозгов, чем мускулов», но в идеале хорошо бы достичь равновесия ума, сердца и рук.

Мы должны поддерживать то малое количество мусульманских умельцев, которые борются за выживание в этой стране. Нам нужно больше практиковаться, организовать фонды стипендий, посвященные молодым талантливым мусульманам для того, чтобы отправить их в места, где все еще обучают традиционному ремеслу, например, Стамбул и Фез. Они, в свою очередь, могли бы «привозить» оттуда многовековую мудрость или Хикму, на которой базируется искусство там, и передавать ее следующим поколениям. Тогда, возможно, мы и увидим законное продолжение исламского искусства в землях, где исламское искусство не взяло начало.

Для нас недостаточно иметь длительные отношения с нашим наследием, сдвинув его однажды с точки центрального положения на реалам «фольклора» и «культуры» и предоставив его во владение музеев. Более того, исламское искусство никогда не создавалось лишь для показа, оно выполняло определенную функцию. Мастерство понималось как процесс, а не продукт. Процесс, который охватывал социальное, культурное и техническое измерения, которые неотъемлемо связали общество в целое.

Великое искусство и архитектура прошлого показывают нам, что множественность и разнообразие — это свойство мира, и так задумал Аллах. По мере того, как оно продолжает поражать тех, кто свидетельствует о его красоте, исламское искусство и архитектура предстают как знамение разнообразия в реалме единства. И, наконец, цель исламского искусства — выразить исконную связь между истиной и Красотой. Как утверждает Сайиид Хоссейн Наср, «нет ничего своевременней, чем истина, которая неподвластна времени, непреходяща, и чем послание, исходящее от традиции и которое применимо к настоящему, так как оно было применимо во все времена. Такое послание принадлежит к настоящему, которое было, есть и будет» .

Александра Самарина. Страну трясет от страха // Независимая газета. 2006. 18 сент. С. 3.

Алексей Малашенко. Исламская энергия талибов // Независимая газета. 1996. 11 нояб.

Андрей Архипов. Россия — это монациональное государство русских // Атака. 1995. № 33.

Андрей Рискин. Дружба народов дала трещину в Кондопоге // НГ-регионы. 2006. 18 сент.

Вадим Речкалов. Мой бледнолицый брат. Московский комсомолец, 31 авг. 2006. С.

8.

Журнал «Родина» № 6/2006

Николай Силаев. Что такое «исламская угроза»? // Эксперт. 2006. № 6 (500).

Опрос проведен исследовательской компанией «Башкирова и партнеры» // Новые известия. 2006. 19 мая. С. 5.

Рамазан Абдулатипов. Нация и национализм: добро и зло в национальном вопросе. (Б.Г., б.м.). С. 6−7.

http://www.evangelie.ru

http://www.interfax-religion.ru

Александра Самарина. Страну трясет от страха // Независимая газета. 2006. 18 сент. С. 3.

http://www.evangelie.ru

Алексей Малашенко. Исламская энергия талибов // Независимая газета. 1996.

11.11

http://www.interfax-religion.ru

Журнал «Родина» № 6/2006

Николай Силаев. Что такое «исламская угроза»? // Эксперт. 2006. № 6 (500)