Функциональный характер отношений между людьми, господствующий в городе, имеет отрицательные и положительные стороны, обусловленные тем, что в этих отношениях нет прошлого («я его первый раз вижу», «нас ничего не связывает») и нет будущего («я его вижу последний раз»). В результате горожанин чаще попадает в конфликтные ситуации. Однако отсутствие прошлого и будущего в отношениях между горожанами с точки зрения предмета нашего исследования имеет и положительную сторону, поскольку оно, во-первых, не позволяет конфликту перерасти рамки конкретного события, по поводу которого он возник; во-вторых, не вовлекает в конфликт других лиц. Данное обстоятельство делает конфликты между молодыми людьми в условиях города менее напряженными и более кратковременными. В отличие от города в селе отношения между людьми персонифицированы, они носят личностный характер. Подобный характер отношений имеет положительные и отрицательные стороны, которые обусловлены тем, что в этих отношениях есть прошлое и будущее.
С одной стороны, сельчане реже попадают в конфликтные ситуации («мы росли вместе», «как завтра смотреть в глаза друг другу»); с другой стороны, наличие прошлых отношений, их эмоциональная окрашенность, во-первых, часто приводит к выходу за рамки конкретного события, послужившего причиной конфликта; во-вторых, вовлекают в конфликт других лиц (родственников, друзей, соседей и т. д.). Все это делает конфликты между сельчанами более напряженными и длительными, чем конфликты между горожанами. Очевидно, этим можно объяснить большую жестокость, с которой совершаются насильственные преступления на селе, по сравнению с городом. Острота, с которой проблема подросткового и юношеского отчуждения встала в 90-е годы, обусловлена экономическим, моральным и идеологическим кризисом. Взрослые оказались бессильны перед вопросительным взглядом молодых.
Покаяние старших вызывает раздражение, презрение и озлобление младших. Наметился, а может быть, произошел нравственный раскол поколений. Этот процесс усиливается ослаблением и распадом традиционных механизмов неформального социального контроля (родства, соседства, территориальной и профессиональной общности и т. п.). Забыты обычаи, традиции, привычки. Не желая наследовать лозунги-обманки, «принципы» и догмы, противоречащие логике развития общества, растерявшаяся молодежь «бросилась в объятия» особого института социального контроля — неформальных объединений, прежде всего — объединений негативной направленности. Объединения негативной направленности являются носителями субкультуры подростков-правонарушителей.
Там действуют свои нормы и стандарты поведения, права и обязанности, система наказаний и поощрений. Они оказывают заметное влияние на формирование ценностных ориентаций и правосознания не только членов группы, но и других подростков. Привлекательность таких объединений заключается в том, что они представляют подросткам-аутсайдерам нелегальные формы параллельной жизни, позволяющие им найти защиту и возможности для самоутверждения. В настоящее время усилилось расслоение молодежи, не основанное ни на труде, ни на уровне интеллектуального развития. Явление несправедливого расслоения, усиливаемое другими негативными факторами среды, порождает разочарование, отчуждение и ставит определенную часть молодежи в унизительное положение аутсайдера. Аутсайдерство — то общее, что сближает подростков и притягивает их друг к другу. Это социально-психологическая действительность, которая питает образование неформальных групп с антиобщественной ориентацией, а ограниченные возможности удовлетворения потребностей и реализации интересов ускоряют превращение субъективной готовности к выбору противоправных способов протеста и самореализации в объективную реальность. Росту аутсайдерства способствует распространившаяся в последние годы нереальность потребностей несовершеннолетних.
Чем потребности подростка менее реалистичны, тем выше готовность к использованию преступных способов их достижения. Аутсайдерство выступает в трех видах: территориальное, социальное и этническое. Каждый из них может иметь самостоятельное «криминальное эхо». Однако особую опасность представляет пересечение трех видов аутсайдерства. Аутсайдеры включены в сеть негативных отношений. Механизм такого включения достаточно прост. Сначала происходит разрыв позитивных связей и как следствие — выключение из сети позитивных отношений.
Затем происходит освоение негативных социальных связей и как следствие — включение в сеть негативных социальных отношений. Если обществу не удастся создать для всех молодых людей (независимо от того, какое место в обществе занимают их родители и в какой социально-территориальной зоне они проживают) одинаковые возможности (равенство «стартовых» условий) для выявления способностей, их проявления и полной реализации, оно постоянно будет сталкиваться с эскалацией молодежного насилия, цинизма и жестокости. В заключение отметим следующее. Дефективности социального контроля способствует распространившееся в обществе безнормативное пространство, которое охватило основные сферы жизнедеятельности несовершеннолетних. Сущность подобного пространства состоит в том, что в нем оценки, благоприятствующие нарушению социальных норм, преобладают над оценками, не благоприятствующими этому.
В таком жизненной круге меняется структура отношений к социальным институтам и социальным нормам. Социологи считают, что существуют три формы отношения к социальным институтам: партнерство, иждивенчество и вражда. Исследования показывают, что сокращается доля тех, кто готов к партнерству, и растет доля тех, кто относится к социальным институтам враждебно. Юристы выделяют три формы отношения к социальным нормам: поддержку, безразличие, неприятие. Исследования показывают, что сокращается доля тех, кто поддерживает социальные нормы, и растет доля тех, кто их не принимает. Возникает ситуация, когда нарушение нормы становится нормой. Такая ситуация, с одной стороны, — следствие непрочности законопослушных ориентаций в среде несовершеннолетних, с другой стороны, она сама способствует ослаблению законопослушных ориентаций подростков. Литература
Бондарь Н. Ю. Правовое положение общества в системе социального контроля за деятельностью органов государственной власти в Российской Федерации // Государственная власть и местное самоуправление. — М.: Юрист, 2009, № 3. — С. 3−7;Бунов Е. Г. Социальная сущность контроля и оценки эффективности стратегического управления в правоохранительной сфере // Стратегическое управление в правоохранительной сфере: проблемы теории и практики. Сборник статей (по материалам международной научно-практической конференции в Академии управления МВД России 31 октября 2008 г.). — М.: Изд-во Акад.
управления МВД России, 2009. — С.
329−333;Гилинский Я. И., Гольберт В. В. Институциональные эффекты девиантности и социального контроля // Российский криминологический взгляд. — М., 2009, № 1. — С. 218−233;Гущина Н. А. Система средств социального контроля по противодействию коррупции в механизме власти // Закон в отечественной и зарубежной правовой мысли в свете борьбы с коррупцией.
Материалы международной научно-практической конференции. 6 февраля 2009 г. — Калининград: Изд-во Калинингр. ЮИ МВД России, 2009.
— С. 41−48;Елеськин М. В. Соотношение уголовно-исполнительного контроля и социального контроля и их место в предупреждении преступлений в исправительных учреждениях (ИУ) // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. — М.: Юрист, 2009, № 2. ;
С. 9−13;Иванова С. Особенности формирования демократической системы социального контроля в РФ // Проблемы развития правовой системы современной России. Материалы Всероссийской студенческой научно-практической конференции 17 апреля 2009 г. — Курган: Изд-во Курган.
гос. ун-та, 2009. — С. 39−42;Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль / Гилинский Я. И. — С.-Пб.: Изд-во «Юрид. центр Пресс», 2009. — 504 c.
