Уводят противоборствующие стороны от достижения разумного компромисса и попытки добиться решения спорных проблем с помощью сближения двух конфликтующих международных норм — принципа территориальной целостности и права народа на самоопределение, а также ссылок на международные прецеденты (отделение Бангладеш от Пакистана, Эритреи от Эфиопии, раздел СССР, Югославии, Чехословакии и пр.).
Как же в таком случае достичь на Кавказе и в Центральной Азии мира и стабильности?
Во всех неразрешённых здесь конфликтах переговорный процесс может сдвинуться с мёртвой точки только тогда, когда стороны начнут слушать друг друга и попытаются пойти хотя бы на минимальные уступки. Если вспомнить, скажем, арабо-израильские мирные переговоры, то там в основу мирного соглашения Израиля с Египтом был положен компромисс, которого стороны смогли достичь (при посредничестве нейтральной, негосударственной и неправительственной третьей стороны), только пойдя на взаимные уступки, в том числе территориальные.
Есть немало примеров в мире, когда отдельные территории (свободно ассоциированные либо кондоминиумы) десятилетиями живут по собственным законам в рамках формально единого государства. Де-факто это независимые государства, не желающие по тем или иным причинам порывать с «метрополией». Такой путь решения территориальных или этнических споров оправдывает себя, по меньшей мере, в переходный период, до того, как стороны решатся на подписание мирного договора.
Обращает на себя внимание и опыт урегулирования конфликта в Таджикистане: он, во-первых, был успешным, а во-вторых, в нём была широко задействована общественная дипломатия. Это, по существу, первый на постсоветском пространстве опыт созидания культуры диалога. Именно благодаря диалогу в процесс достижения национального согласия и государственного строительства было вовлечено максимально большое число представителей общественных и неправительственных организаций — этих важных институтов гражданского общества.
Международный опыт постконфликтного строительства даёт немало примеров успешного использования различных факторов, которые могут приблизить общество, пережившее конфликт, к мирной жизни. Это — развитие местного самоуправления, предоставление национальным общинам квот в парламенте, поощрение неправительственных организаций, развитие культурной автономии (в сферах образования, искусства, языковой политики), запуск новых социально-экономических программ. Один из возможных способов выйти из конфликтных ситуаций на юге СНГ состоит в том, чтобы этническим группам было предоставлено право беспрепятственно развивать свою культуру, язык, решать экологические проблемы.
Конечно, известные в мировой практике модели урегулирования конфликтов вряд ли могут быть механически перенесены на постсоветское пространство. И не потому, что конфликты здесь отличаются какой-то уникальностью, а действиями сторон движет особая непримиримость. Все незавершённые конфликты в СНГ с трудом поддаются урегулированию по иным причинам. Во-первых, стороны, по выражению американского политолога Айвы Зартмана, «ещё не созрели для переговоров». Во-вторых, в новых независимых государствах СНГ пробивает себе дорогу тенденция к авторитаризму, который делает ставку на силу и ограничивает — в целях сохранения нелегитимных властных полномочий правящих режимов — права человека, свободу печати и другие демократические ценности. А такая практика препятствует разрешению конфликтов цивилизованным путём — с помощью переговоров и компромиссов. В-третьих, политическое поведение конфликтующих сторон отмечено иррациональностью и непредсказуемостью, в нём отсутствует такое важное качество, как толерантность. В самом деле, для конфликтующих сторон характерны бесконечные, бесплодные дискуссии на тему «исторического первородства» («мы жили здесь раньше вас», и потому «наши права выше» и т. п.). Неготовность к компромиссу находит своё выражение в максимализме («всё или ничего»), поэтому неудивительно, что ни одна из сторон переговорного процесса не желает опускать первой с самого начала слишком высоко установленную планку.
Заключив соглашения о прекращении огня, правящие режимы во всех конфликтных зонах постсоветского Юга использовали передышку в военных действиях для укрепления боеспособности своих армий и упрочения собственной власти. Как отмечает английский исследователь Анатоль Ливен, до сих пор в каждой стране СНГ президенты стремятся в первую очередь укрепить режим личной власти; при отсутствии чёткого механизма передачи власти — будь то демократическим или олигархическим путём — многие из этих лидеров намерены назначить преемниками своих сыновей. Однако вовсе не очевидно, что их соперники и конкуренты примут такую игру в «наследственную монархию». Что касается самих этих сыновей, то они, по мнению исследователя, отличаются «крайне невыразительными чертами» и представляют собой всего лишь «сыновей-плейбоев советской элиты».
Современные правители в новых независимых государствах оказались не способны поддерживать общественные учреждения и социальную защиту населения даже на минимальном уровне. Ужесточение режима может на какое-то время предотвратить кризис, но в долгосрочной перспективе накапливаемое раздражение установившимися порядками в условиях отсутствия легальных каналов для выражения недовольства (оппозиционные партии, движения, профсоюзы, а также неподконтрольные властям масс-медиа и пр.) побуждает самых нетерпеливых (и особенно молодёжь) обращаться к таким крайним формам оппозиционности, как экстремизм и терроризм. Появление реальной, а не витринной оппозиции, структур гражданского общества могло бы предотвратить социальные, этнические и религиозные взрывы. Пока же большинству постсоветских государств Юга не хватает «клапана для выпускания пара». А ведь именно такую роль выполняет цивилизованная оппозиция в любой стране.
Переход к постконфликтному периоду осложняют, как правило, преступные и коррумпированные деятели, сумевшие проникнуть и во властные структуры. Для таких влиятельных сторонников «партии войны» нестабильность, смута, экономическая, военная и политическая неразбериха — благоприятная среда для личного обогащения, и потому они прикладывают всяческие усилия, чтобы воспрепятствовать мирному процессу.
Роль ислама как внешней угрозы пропагандистски несколько преувеличена. Но как внутренняя угроза для некоторых правящих режимов в южных государствах СНГ она вполне может стать реальностью в ситуации гражданских междоусобиц, ухудшения экономического положения населения, падения уровня жизни, массовой безработицы. То же самое можно сказать и об этническом национализме. Как показывает опыт развивающихся стран, близких по своим характеристикам государствам постсоветского Юга, национализм и этническое неравенство становятся взрывной силой, подрывающей стабильность и безопасность.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, все перечисленные выше конфликты и предпосылки к новым столкновениям сторон на постсоветском пространстве в той или иной степени оказывают свое дестабилизирующее влияние на общую обстановку в конкретных регионах и в мире в целом.
От их своевременного мирного разрешения все в большей степени зависит безопасность не только сторон-участниц конфликтов, но и России, и всех сопредельных государств.
С учетом продолжающегося процесса глобализации мировых процессов, конфликты на постсоветском пространстве оказывают свое негативное влияние и на геополитическую обстановку. Активизация усилий российского руководства на этом направлении и миротворческая деятельность России в последние годы постепенно начинают приносить свои плоды. Несмотря на то, что корни и причины конфликтов на постсоветском пространстве носят общий характер, все же их индивидуальные особенности, специфика и перспективы решения заметно отличаются.
Главным итогом этой деятельности явилось: повсеместное прекращение кровопролития; разъединение противоборствующих сторон; предотвращение гуманитарных катастроф; переход конфликтов в стадию замороженных или признание Россией новых государств; недопущение концентрации в зонах нестабильности международных террористов и экстремистских организаций; создание условий к возобновлению мирного диалога между сторонами конфликта напрямую и с участием международных посредников.
В работе на этом направлении Россия тесно сотрудничает с ООН, ЕС, ОБСЕ, ОДКБ, СНГ, ШОС, другими авторитетными международными организациями, а также на двусторонней основе с участниками конфликтов и всеми заинтересованными в их скорейшем разрешении государствами.
Аклаев А. Законодательство о языках и межэтнические конфликты в республиках Российской Федерации // Конфликтная этничность и этнические конфликты. — М.: ИЭА РАН, 1994. — С. 15−43.
Аклаев А. Этнополитическая конфликтология: Анализ и менеджмент. — М.: Дело, 2005. — 472 с.
Баймлер О. Этнополитический конфликт как исследовательская задача политической науки: основные парадигмы и подходы // Вестник Российской нации. — 2011. — Т. 1−2. — № 15−16.
— С. 231−237.
Бердегулова Л. Роль России в урегулировании «замороженных конфликтов» // Юридические науки. — 2007. — № 4. — С. 264−268.
Буянова Н. Специфика и причины этнополитического конфликта // Ученые записки Казанского государственного ун-та. — Казань, 2007. — Т. 149. — C. 20−39.
Глухова А. Политические конфликты: основания, типология, динамика. — М.: Эдиториал УРСС. — 280 с.
Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социальные исследования. — 1994. — № 5. — С. 142−147.
Звягельская И. Специфика этнополитических конфликтов и подходы к их урегулированию. — М.: Навона,. 2008. — 159 с.
Здравомыслов А. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. — М.: Аспект-пресс, 1997. — 285 с.
Кавтарадзе С. Этнополитические конфликты на постсоветском пространстве. — М.: Экзамен, 2005. — 223 с.
Коваленко Б., Пирогов А., Рыжов О. Политическая конфликтология. — М.: Ижица, 2002. — 400 с.
Колобов О. Современные этнополитические конфликты на постсоветском пространстве: анализ грузино-абхазского политического и военного противостояния. — Нижний Новгород: Изд-во Нижегородского госуниверситета, 2008. — 135 с.
Кузьмина Н. Этнический конфликт: юридическая природа, динамика и государственно-правовые методы преодоления. — Кострома: Костром. гос. технол. ун-т, 2007. — 189 с.
Медведев Н., Куштавкина, Е. Этнополитическая конфликтология: Учеб. пособие. — Рязань, 2008. — 320 с.
Никовская Л., Степанов Е. Состояние и перспективы этноконфликтологии // Конфликтология: хрестоматия. — М.: Изд-во НПО «МОДЭК», 2002. — С. 45−70.
Рыкалина Л. О природе этнонационального конфликта // Социально-политический журн. — 1995. — № 5. — С. 216−219.
Стефаненко Т. Этнопсихология. — М.: Академпроект, 1999. — 320 с.
Сулейманова Ш. Этничность и конфликты ХХ века // Вопросы национальных и федеративных отношений. — 2009. — С. 179−191.
Тураев В. Этнополитология. — М.: Ладомир, 2001. — 400 с.
Аклаев А. Законодательство о языках и межэтнические конфликты в республиках Российской Федерации // Конфликтная этничность и этнические конфликты. — М.: ИЭА РАН, 1994. — С. 15−43; Аклаев А. Этнополитическая конфликтология: Анализ и менеджмент. -
М.: Дело, 2005. — 472 с; Глухова А. Политические конфликты: основания, типология, динамика. — М.: Эдиториал УРСС, 2000.
— 280 с; Коваленко Б., Пирогов А., Рыжов О. Политическая конфликтология. — М.: Ижица, 2002. — 400 с. Медведев Н., Куштавкина, Е.
Этнополитическая конфликтология: Учеб. пособие. — Рязань, 2008. — 320 с.
Буянова Н. Специфика и причины этнополитического конфликта // Ученые записки Казанского государственного ун-та. — Казань, 2007.
— Т. 149. — C. 20−394; Здравомыслов А. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве.
— М.: Аспект-пресс, 1997. — 285 с; Кавтарадзе С.
Этнополитические конфликты на постсоветском пространстве. — М.: Экзамен, 2005. — 223 с; Колобов О. Современные этнополитические конфликты на постсоветском пространстве: анализ грузино-абхазского политического и военного противостояния. -
Нижний Новгород: Изд-во Нижегородского госуниверситета, 2008. — 135 с; Тураев В. Этнополитология.
— М.: Ладомир, 2001. — 400 с.
Медведев Н., Куштавкина, Е. Этнополитическая конфликтология: Учеб. пособие. — Рязань, 2008. — С. 66.
Коваленко Б., Пирогов А., Рыжов О. Политическая конфликтология. — М.: Ижица, 2002. — С. 33.
Глухова А. Политические конфликты: основания, типология, динамика. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. — С. 48.
Глухова А. Политические конфликты: основания, типология, динамика. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. — С. 56.
Коваленко Б., Пирогов А., Рыжов О. Политическая конфликтология. — М.: Ижица, 2002. — С. 77.
Тураев В. Этнополитология. — М.: Ладомир, 2001. — С. 44.
Рыкалина Л. О природе этнонационального конфликта // Социально-политический журн. — 1995. — № 5. — С. 216−217.
Сулейманова Ш. Этничность и конфликты ХХ века // Вопросы национальных и федеративных отношений. — 2009. — С. 180.
Медведев Н., Куштавкина, Е. Этнополитическая конфликтология: Учеб. пособие. — Рязань, 2008. — С. 90.
Никовская Л., Степанов Е. Состояние и перспективы этноконфликтологии // Конфликтология: хрестоматия. — М.: Изд-во НПО «МОДЭК», 2002. — С. 45.
Тураев В. Этнополитология. — М.: Ладомир, 2001. — С. 78.
Стефаненко Т. Этнопсихология. — М.: Академпроект, 1999. — С. 115.
Аклаев А. Законодательство о языках и межэтнические конфликты в республиках Российской Федерации // Конфликтная этничность и этнические конфликты. — М.: ИЭА РАН, 1994. — С. 15−43.
Коваленко Б., Пирогов А., Рыжов О. Политическая конфликтология. — М.: Ижица, 2002. — С. 39.
Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социальные исследования. — 1994. — № 5. — С. 24.
Кузьмина Н. Этнический конфликт: юридическая природа, динамика и государственно-правовые методы преодоления. — Кострома: Костром. гос. технол. ун-т, 2007. — С. 75.
Колобов О. Современные этнополитические конфликты на постсоветском пространстве: анализ грузино-абхазского политического и военного противостояния. — Нижний Новгород: Изд-во Нижегородского госуниверситета, 2008. — С. 21.
Бердегулова Л. Роль России в урегулировании «замороженных конфликтов» // Юридические науки. — 2007. — № 4. — С. 265.
Сулейманова Ш. Этничность и конфликты ХХ века // Вопросы национальных и федеративных отношений. — 2009. — С. 181.
Звягельская И. Специфика этнополитических конфликтов и подходы к их урегулированию. — М.: Навона,. 2008. — С. 68.
Здравомыслов А. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. — М.: Аспект-пресс, 1997. — С. 117.
Медведев Н., Куштавкина, Е. Этнополитическая конфликтология: Учеб. пособие. — Рязань, 2008. — С. 167.
Колобов О. Современные этнополитические конфликты на постсоветском пространстве: анализ грузино-абхазского политического и военного противостояния. — Нижний Новгород: Изд-во Нижегородского госуниверситета, 2008. — С. 32.
Сулейманова Ш. Этничность и конфликты ХХ века // Вопросы национальных и федеративных отношений. — 2009. — С. 186.
Кавтарадзе С. Этнополитические конфликты на постсоветском пространстве. — М.: Экзамен, 2005. — С. 121.
Звягельская И. Специфика этнополитических конфликтов и подходы к их урегулированию. — М.: Навона,. 2008. — С. 78.
Аклаев А. Этнополитическая конфликтология: Анализ и менеджмент. — М.: Дело, 2005. — С. 114.
Бердегулова Л. Роль России в урегулировании «замороженных конфликтов» // Юридические науки. — 2007. — № 4. — С. 267.
Здравомыслов А. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. — М.: Аспект-пресс, 1997. — С. 162.
Колобов О. Современные этнополитические конфликты на постсоветском пространстве: анализ грузино-абхазского политического и военного противостояния. — Нижний Новгород: Изд-во Нижегородского госуниверситета, 2008. — С. 66.
Кавтарадзе С. Этнополитические конфликты на постсоветском пространстве. — М.: Экзамен, 2005. — С. 190.
Звягельская И. Специфика этнополитических конфликтов и подходы к их урегулированию. — М.: Навона,. 2008. — С. 97.
