Конференции 1921-1922 г Создание Версальско-Вашингстонской системы международных отношений

По замыслу инициаторов такая конференция должна была стать символом новой эры в развитии международных отношений, подведя черту под послевоенным урегулированием и делением европейских стран на победителей и побежденных. Однако подлинного перелома в принципах внешней политики западных держав в действительности не произошло. Речь все еще шла о попытках укрепления Версальской системы через получение дополнительных гарантий от Германии и Советской России по выполнению этими странами обязательств перед Антантой. Такой план провалился. На конференции, прошедшей в Генуе в апреле-мае 1922 г., германская и советская делегации не только отклонили предложенные проекты, но и сумели достичь между собой договоренности о взаимном отказе от каких-либо экономических и политических претензий. Соответствующий договор был подписан в апреле 1922 г. в Рапалло [19, с.42].

В Германии оформление новой международной системы вызывало еще более болезненную реакцию, нежели в России. Последствия военного поражения усугубились потерей колониальных владений европейских территорий с мощным промышленным потенциалом и сырьевой базой. Немецкая нация оказалась раздроблена. В стране нарастал острейший социально-экономический и политический кризис. Слабые коалиционные правительства начала 20-х гг. могли маневрировать лишь на весьма узком пространстве. Они не могли открыто выступить против основных положений Версальского договора, во фактически санкционировали разнузданную волну реваншизма и националистического экстремизма.

Представление Версальского договора как «удара в спину», нанесенного в шаге от победы, стало мощным оружием фашиствующих группировок. Большое беспокойство в Германии вызывали попытки Франции создать новый антигерманский блок в Европе. Так, Бельгия отказалась от своего традиционного нейтралитета и в сентябре 1920 г. заключила военный союз с Францией. Франко-польский союз 1921 г. и франко-чехословацкая Антанта 1924 г. составили восточный противовес Германии [3, с.164].

Фатальные последствия для Германии мог иметь вопрос о репарационных выплатах победителям. Комиссия по репарациям, образованная еще на Парижской конференции, продолжала выработку общих принципов выплаты и определение итоговой суммы.

На Конференции в Спа в июле 1920 г. Франция добилась выделения ей 52% всех германских выплат. Великобритании отошли 22%, Италии — 10%, Бельгии — 8%. На конференциях в Хайте, Булоне и Брюсселе Франция предъявила к Германии счет в общую сумму 230 млрд золотых марок, хотя англичане не без оснований предупреждали, что такая сумма далеко превышает возможности Германии. В 1921 г. на Лондонской конференции Франция и Великобритания вынудили Берлин согласиться на сумму 132 млрд золотых марок, которые подлежали оплате по 2 млрд марок в год плюс 26% от общей стоимости всего германского экспорта. Отказавшись принять это разорительное решение, канцлер Германии К.

Ференбах подал в отставку, а его преемник И. Вирт примирился лишь под угрозой оккупации Рурской области [1, с.206]. Но становилось очевидно, что Германия не способна платить такую сумму. Попытки немецкой делегации добиться пересмотра решений репарационной комиссии на Генуэзской конференции не увенчались успехом.

В конце 1922 г. новое немецкое правительство В. Куно решило бойкотировать выплаты репараций.

В ответ 11 января 1923 г. французские и бельгийские войска начали оккупацию Рурского бассейна. Рурский кризис вызвал новую волну реваншизма в Германии. Авантюра французского правительства не принесла каких-либо позитивных результатов и стала поводом для политического кризиса в самой Франции. Выход из тупика удалось найти лишь в 1923—1924 гг. при самом активном участии английской и американской дипломатии.

Провал попыток переложить на Германию и Советскую Россию всю тяжесть расходов по послевоенному восстановлению оказался особенно болезненным для западных держав на фоне дальнейшего развития «турецкого вопроса». После отказа правительства М. Кемаля соблюдать условия Севрского договора Франция попыталась создать антитурецкий блок и развязать новую войну. Но в военные действия удалось вовлечь лишь греческую армию. Ее наступление на Анкару было остановлено после победы турок в сражении на реке Сакарья 24 августа 1921 г. В сентябре разгром греческих войск был довершен взятием и практически полным уничтожением Смирны, а в октябре было подписано перемирие Турции со странами Антанты [7, с.132].

Укрепившее свои позиции турецкое правительство заняло очень жесткую позицию по вопросу о заключении нового мирного договора и фактически сорвало посвященную этому конференцию, созванную в Лозанне в ноябре 1922 г. Лишь в апреле 1923 г. Лозаннская конференция возобновила свою работу. Западным державам пришлось признать полный суверенитет Турецкого государства. В свою очередь Турция отказалась в пользу Великобритании от Кипра, в пользу Италии — от Додеканесских островов, в пользу Греции — от ряда островов в Эгейском море, а также подтвердила отсутствие претензий на арабские территории.

Вслед за Турцией вызов лидерам Версальской системы бросила Италия. 31 августа 1923 г. после предварительной бомбардировки итальянские части захватили греческий остров Корфу. Поводом стало убийство на территории Греции группы итальянских офицеров, входивших в международную группу, изучавшую вопрос о демаркации греко-албанской границы. Захват острова носил демонстрационный характер. Правительство Муссолини требовало от Греции лишь выплаты компенсации, но использовало ситуацию для «укрепления» международного престижа своей страны. После проведения арбитража под эгидой Лиги наций (завершившегося в пользу Италии) Корфу был очищен [6, с.114].

Итак, на протяжении 1922−1923 годов Европа вновь оказалась втянутой в серию острых международных конфликтов и кризисов. Становилось очевидно, что требуется пересмотр самих принципов послевоенного урегулирования, создание системы безопасности и сотрудничества, способной преодолеть угрозу реваншизма и экспансионизма. В ведущих странах Запаса активизируются политические силы, стремящиеся к началу конструктивного диалога «победителей» и «побежденных». Поворотным моментом в этом отношении стал 1924 г., когда к власти во Франции пришло правительство Э. Эррио, а в Великобритании — Р. Макдональда.

4. ПОПЫТКИ СБАЛАНСИРОВАНИЯ СИСТЕМЫМЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Попытки преодоления конфронтационной логики международных отношений, заложенной в Версальской системе, предпринимались под эгидой Лиги наций уже в 1922—1923 гг. Так, XIV резолюция, принятая Ассамблеей Лиги наций в сентябре 1922 г., предусматривала заключение между странами — членами Лиги наций договора о коллективной безопасности. В развитие этой идеи в 1923 г. предметом обсуждения стал проект договора о взаимной помощи. Однако возникли острые противоречия относительно механизмов и условий отпора потенциальному агрессору и оказания участниками договора взаимной помощи друг другу. Лишь после Рурского кризиса и прихода в 1924 г. во Франции и Великобритании к власти новых политических сил ситуация начала кардинально меняться [10, с.54].

Премьер-министр Франции Э. Эррио сформулировал пацифистские принципы мировой политики, которые должны были стать основой деятельности Лиги наций. Пацифизм рассматривался как глобальная, всеобъемлющая система международных отношений, основанная на равноправии всех стран и отказе от насилия как средства политики. Под эгидой Лиги наций должна была быть сформирована система коллективной безопасности, международного арбитража, обеспечен эффективный механизм разоружения. В развитие этих идей был подготовлен Женевский протокол о мирном разрешении международных споров. Согласно этому Протоколу, все государства обязывались передать спорные вопросы Постоянному органу Международного Суда. Любое государство, отказывающееся от такого арбитража, по самому этому факту рассматривалось бы как агрессор, и Совет Лиги наделялся правом налагать на это государство соответствующие санкции в случае одобрения большинством в 2/3 голосов [3, с.118]. Однако в ходе переговоров 1924—1925 гг. проект договора о взаимной помощи и протокол о мирном разрешении международных споров были отвергнуты британской дипломатией. Правительство Великобритании рассматривало пацифистскую политику как создание системы равновесия и «разумного баланса сил» в Европе, но не глобального арбитражного механизма, усиливающего влияние наднациональных международных структур.

Первыми шагами на пути урегулирования спорных проблем, унаследованных от Версальской системы, и создания системы равновесия в Европе стало решение «русского» и «германского вопросов». В 1924 г. началась «полоса признания» СССР. Первым официальные дипломатические отношения с Советским Союзом установило британское лейбористское правительство Р. Макдональда. Тогда же дипломатические отношения с СССР установили Италия, Норвегия, Греция, Австрия, Швеция, чуть позднее — Дания и Франция. Важное значение имело расширение взаимоотношений СССР с неевропейскими странами — Мексикой, Китаем.

Первым арабским государством, установившим официальные дипломатические отношения с СССР, стал Хиджас (с 1932 г. Объединенное королевство Хиджаса и некоторых других областей стало называться Саудовской Аравией) [13, с.95].

В 1925 г. эпоха дипломатической изоляции социалистического государства завершалась установлением дипломатических отношений СССР с Японией и США. Вслед за прорывом на «дипломатическом фронте» последовало значительное расширение взаимовыгодных экономических связей СССР с зарубежными странами. В то же время вплоть до первой половины 30-х годов. СССР не играл существенной роли в развитии системы международных отношений, в том числе не был принят в Лигу наций.

Поворот к конструктивному диалогу по «германскому вопросу» был связан с окончанием рурского кризиса и формированием международной комиссии под руководством американского экономиста Ч. Дауэса, призванной выработать комплекс мер по стабилизации экономического положения Германии [17, с.80]. На Лондонской конференции, состоявшейся в июле-августе 1924 г., был принят так называемый «план Дауэса». В соответствии с ним Франция вынуждена была окончательно вывести свои воинские подразделения из Рурского бассейна, снять экономические санкции с Рейнской области и взять на себя обязательства более никогда не налагать на Германию санкции без единогласного согласия репарационной комиссии. Было также принято решение о создании международного контрольного механизма для проведения стабилизационных мероприятий в финансовой системе Германии, предоставлении Германии международного займа (800 млн марок). Более четко определялись источники репарационных выплат — преимущественно высокие косвенные налоги на предметы широкого потребления и, в значительно меньшей степени, на прибыли железных дорог и промышленности. Сумма ежегодных репарационных выплат значительно снижалась (без изменения общей суммы) [19, с.43].

Важным шагом по формированию новой системы коллективной безопасности в Европе стало подписание комплекса Локарнских договоров в 1925 г. По условиям Рейнского гарантийного пакта Франция, Бельгия, Германия признавали нерушимость послевоенных границ, установленных Версальским мирным договором, и брали на себя гарантии неприкосновенности германо-бельгийской и германо-французской границ. Положения, касающиеся Рейнской области, гарантировались Великобританией и Италией, которые обязывались противодействовать любой стране, попытавшейся нарушить статус демилитаризованной.

зоны Рейнской области. При этом Локарнские договоры оставляли «открытым» вопрос о восточных границах Германии (прежде всего с Польшей и Чехословакией, в состав которых отошли территории с компактно проживающим немецким населением). Германия подписала соглашения о том, что все территориальные вопросы будут решаться в системе международного арбитража с участием Франции, Бельгии, Польши и Чехословакии. Тем самым участники конференции косвенно признали право немецкой нации на объединение, но попытались перевести решение этого вопроса в правовое русло. В Локарно было принято и решение о вступлении Германии в Лигу наций [18, с.116].

Многие участники Локарнской конференции рассматривали ее как начало реальной политической консолидации европейского континента. Большую роль в подготовке конференции сыграли сторонники паневропейского движения, в том числе первый известный идеолог паневропеизма австриец граф Кудерхове-Калерги. Именно ему принадлежит первенство в развернутом идеологическом обосновании проекта объединения стран Европы с единую политическую «унию от Португалии до Польши». Куденхове-Калерги исходил из признания того, что пришел конец исторической эпохе превосходства Европы. Более того, утверждал он, пришел конец господства самой белой расы. Но упадок Европы должен и может быть остановлен, чтобы предотвратить превращение континента в объект игры мировой политики. Европа, по мнению Куденхове-Калерги, «распространилась» по всему миру, что привело к возникновению нескольких новых «глобальных властных полей» с корнями в одной и той же культуре. Однако, вопреки этому успеху в культурной сфере, Европа в качестве политического единого целого не существует. Под «Пан-Европой» Куденхове-Калерги как раз и подразумевал обновленный и самостоятельный европейский союз, способный противостоять другим геополитическим полюсам — Америке, России, Британской империи и Восточной Азии [14, с.122].

Идеи Кудерхове-Калерги оказались исключительно своевременны. В поддержку паневропейской идеи высказались ведущие французские политики Э. Эррио и А.Бриан. В январе 1925 г. Эррио выступил с речью, в которой он сформулировал идею «Соединенных Штатов Европы», региональной международной организации под эгидой Лиги наций. Успех Локарнской конференции дал возможность приступить к реализации этой идеи. В 1926 г. в Вене под руководством А.

Бриана состоялся первый Паневропейский конгресс. В его работе приняли участие такие известные в тот период политические и общественные деятели, как Э. Эррио, Л. Блюм, Э. Даладье и П. Бонкур (Франция), Я. Шахт, К. Вирт, А. Эйнштейн, Т. и Г. Манны (Германия), Ф. Ноэль-Блокер (Великобритания), З. Фрейд (Австрия) и др. Делегаты конгресса заявили о необходимости расширения экономического, таможенного, военного сотрудничества европейских стран при сохранении их государственного суверенитета.

По аналогии с Лигой наций был образован Паневропейский союз с межгосударственными структурами: Федеральным Советом, Федеральным Судом, Федеральной Ассамблеей. Однако форсировать складывание такой широкой общеевропейской системы не удалось [16, с.94].

Прологом к новому этапу паневропейского движения стало подписание в 1928 г. так называемого пакта Бриана-Келлога (по имени инициаторов — А. Бриана и государственного секретаря США Ф. Келлога). Он содержал важные международно-правовые нормы, провозглашающие отказ от войны как средства урегулирования международных споров и необходимость разрешения любых споров мирными средствами. В разное время к пакту присоединились еще 48 государств, в том числе США, Франция, Великобритания, Германия, Япония, СССР. Развивая этот успех, Бриан обратился в сентябре 1929 г.

к X сессии Ассамблеи Лиги наций с Меморандумом об основных принципах паневропейского процесса. Бриан рассматривал создание паневропейской системы как важнейшее условие «для установления мира, ликвидации того анархического состояния межгосударственных связей в Европе, при которых сохраняется возможность возникновения конфликтов». В отличие от первоначальных проектов акценты теперь переносились на экономическое сотрудничество, Бриан выдвинул идею «общего рынка» — системы тесного таможенного, финансового и производственного сотрудничества европейских стран. В развитие этих идей впоследствии был разработан проект «пакта об экономическом ненападении», представлявшем собой своеобразный вариант пацифистской политики в области экономического развития [11, с.94]. Однако пан-европейские идеи встречали неоднозначную реакцию в странах континента.

При полной поддержке проекта со стороны Югославии, Румынии, Болгарии, Чехословакии, Греции против выступили Великобритания, Нидерланды и Бельгия, опасавшиеся утраты «особых отношений» со своими колониями, Германия, связывавшая создание паневропейской системы с пересмотром Версальского договора, фашистская Италия, призывавшая к союзу «молодых наций» против «старой Европы».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, противоречия держав-победительниц стали важной причиной дестабилизации юридически оформленного в Париже и Вашингтоне международного порядка.

Органичным пороком Версальско-Вашингтонской системы было игнорирование интересов Советской России. В целом отношения Запад — Советская Россия в этот период можно охарактеризовать как первую «холодную войну». Появление еще одной группы противоречий — между малыми европейскими странами — было связано с решением территориально-политических вопросов, в котором учитывались не столько их интересы, сколько стратегические соображения стран-победительниц.

Неустойчивость послевоенной международной системы проявлялась не только в ее противоречивом, конфликтном характере, но также и в том, что в рамках этой системы не были выработаны эффективные средства устранения межгосударственных противоречий, блокирования действий, направленных на разрушение сложившегося равновесия сил. Такими средствами могли стать либо согласованная политика великих держав — главных субъектов международных отношений, либо общепризнанный и действенный межгосударственный орган, либо и то и другое вместе взятые.

Что касается первого условия, то оно фактически отсутствовало. Из семи великих мировых держав три — США, Советская Россия и Германия — хотя и по разным причинам оказались вне новой международной системы. Англо-французского веса и влияния было явно недостаточно для противодействия деструктивным тенденциям и акциям по отношению к Версальско-Вашингтонскому миропорядку. Да к тому же и между этими ведущими европейскими державами существовали серьезные противоречия. Другое условие — создание международной организации — было выполнено, но только наполовину, так как фактически Лига Наций не являлась ни общепризнанным, ни действенным органом.

Артамошин, С. В. Версальский мирный договор в оценке консервативной и националистической публицистики Германии // Чичеринские чтения: Идеология и национальные интересы в системе внешнеполитических координат XIX—XX вв. — Тамбов, 2008. — С. 205−208.

Асташин В. В. История международных отношений и внешней политики России: учебное пособие для студентов вузов. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2010. — 382 с.

Асташин В. В., Кубышкин А. И. История международных отношений: учебное пособие. — Волгоград: Волгоградское научное изд-во, 2007. — 294 с.

Беккер Ж. Первая мировая война. — М.: Астрель, 2006. — 156 с.

Вельможко А. В. Вашингтонская конференция и ее влияние на развитие морских вооружений в 1922;1939 гг. // Чтения по военной истории.

— СПб., 2006. — С. 59−64.

Гаджиев К. С. История международных отношений: основные этапы с древности до наших дней: учебное пособие для студентов вузов. — М.: Логос, 2007. — 708 с.

Глушков А. Е. История международных отношений в Европе и Америке (1918−1945 гг.): учебное пособие. — Барнаул: Изд-во Алтайского университета, 2008. — 321 с.

Ермаков В. История международных отношений ХХ века: Учеб. пособие. — СПб.: Соларт, 2008. — 511 с.

Зубачевский В. А. Геополитическая ситуация на востоке Центральной Европы накануне и в период работы Парижской мирной конференции // Восточная Европа после Версаля. — СПб., 2007. — С. 57−77.

Кузьмин Ю. С., Новикова И. Н. Новейшая история средних и малых стран Европы: учебно-методическое пособие. — СПб: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2008. — 145 с.

Назария С. М. История международных отношений и внешней политики великих держав в новейшее время: курс лекций. — Кишинев: Б/и, 2007. — 687 с.

Наумов А. О. Англо-германское морское соглашение 1935 года: роль в нарастании кризисных тенденций Версальской системы // Вопросы гуманитарных наук. — 2009. — № 6(44-). — С. 73−77.

Наумов А. О. Дипломатическая борьба в Европе накануне Второй мировой войны: история кризиса Версальской системы. — М.: РОССПЭН, 2007. — 414 с.

Первая мировая война: история, геополитика, уроки истории и современность: (к 90-летию окончания Первой мировой войны и началу формирования Версальско-Вашингтонской системы международных отношений) // Материалы международной научной конференции, Витебск, 11−12 ноября 2008 г. — Витебск: Изд-во Витебского государственного университета, 2008. — 321 с.

Пивненко Р. Р. Проблемы вступления в Лигу Наций в советско-германских отношениях 1922−1926 гг. // Северо-Западная академия государственной службы. -

СПб. — 2006. — C. 269−276.

Пономарев М. В. История стран Европы и Америки в новейшее время: учебник. — М.: Проспект, 2010. — 407 с.

Сидоров А. Ю., Клеймёнова Н. Е. История международных отношений. 1918;1939 гг. — М.: Центрполиграф, 2008. — 656 с.

Системная история международных отношений: в 2 т. — Т.

1. События 1918; 1945 годов. — М.: Культурная революция, 2006. — 476 с.

Ходнев А.С. К 90-летию Версальского мира и создания Лиги Наций // Преподавание истории в школе. — 2009. — № 6. — С. 40−43.