Таким образом, и здесь мы встречаемся с тем же законом соединения и сочетания разных материалов.
Пышное искусство Аменхотепа III завершает собою искусство первой половины XVIII династии и вместе с тем несет уже в себе зародыши искусства Амарны. На рубеже этих двух эпох создается статуэтка царицы Тии. До наших дней дошла только портретная головка царицы — едва ли не лучший памятник малой деревянной пластики этого времени.
Очень выразительна портретная характеристика царицы. У нее большой, с плотными губами рот, тонкий нос с расширенными ноздрями, несколько косо — ближе к переносице — посаженные глаза. Она изображена пожилой женщиной, что подчеркивается двумя глубокими морщинами, идущими диагонально к концам губ. Декоративность достигнута тонкой, глянцевитой полировкой тисового дерева и усилена инкрустациями. Брови инкрустированы кусочками более темного цвета черного дерева. Глазные яблоки выложены белой, а зрачки черной массой. Голову, несомненно, первоначально украшал пышный головной убор, ныне утраченный, на что указывает торчащий штырь.
Верхнюю часть лба украшала золотая лента и два урея, кончики которых уцелели и по сие время. Сохранилась и одна дискообразная ушная подвеска из золота с лазуритом. Как полагают, головка царицы была выставлена в статуэтку из другого дерева.
К характеристике малой пластики периода Нового царства следует добавить еще одну, и очень многочисленную, группу памятников—украшенные скульптурой мелкие сосуды для косметики. Памятники эти бывают двух типов. Это, во-первых, статуэтки, где сам сосудик для мазей является как бы своего рода атрибутом, придатком к круглой скульптуре.
Как бы ни были многообразны поиски египетских художников в трактовке формы и в цвете, в композиции и в искании художественного образа, они никогда не забывают красоту силуэта, линию контура.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Как можно судить по различным музейным собраниям, большую часть египетских коллекций составляет скульптура, связанная с религиозными культами. Культ животных — обожествление их — существовал у многих народов, но никто из них не достиг такого совершенства в их изображении, как египтяне. Существо, наделенное сверхъестественной силой, носитель божества, требовало божественных почестей и уважения. В изображении животных египтянами нет места ни сентиментальному умилению, ни снисходительной игре. Тысячелетняя близость к природе охотника и пастуха, проявившаяся в резце скульптора или кисти художника, помогла отбросить все случайное и временное, отобрать все главное и характерное. Вот почему египетские статуэтки животных всегда естественны и правдивы, но они боги и образы их величественны и торжественны. Но помимо мастерства скульптора имел значение и материал, из которого создана скульптура.
Самым типичным материалом в монументальной пластике Египта был, конечно, камень. Камень во многом определяет монументальное величие египетского искусства.
С особой силой это ощущаешь, когда стоишь возле сфинкса Хефрена в окружении больших пирамид в Гизе. «Граниты глядят серыми очами, обтесанные в сфинксов», — говорит Гоголь в своем гениальном отрывке «Жизнь». Разумеется, сам по себе камень много значит в сложении монументального образа, но не им одним определяется стиль этой монументальности. Очень верно об этом говорит В. К. Мальмберг в своей статье о египетской пластике: «Естественно, что материал не может не отразиться как на характере произведений, так и на способе их обработки. Материал как-никак ставит известные границы творчеству художника и тем самым подсказывает формы самих изваяний».
Твердые породы камня: гранит, диорит, базальт—более типичны для монументальной египетской скульптуры, но они определяют собою и целую линию развития пластики.
Кроме разных видов твердых и мягких камней большое место отводилось дереву. В пластике периода Нового царства наблюдалось еще большее увлечение деревом. В период Нового царства египетские цари стремились к расширению своего государства и к подчинению египетской державе стран Передней Азии и Нубии. В Египет ввозилось дерево из Сирии и Ливана, а из Нубии и с Сомалийского побережья (страны Пунт) доставлялось особой драгоценности черное дерево, именовавшееся по-египетски «хебни». Термин этот позднее был заимствован греками и проник в европейские языки под названием эбенового дерева.
Таким образом, можно сделать вывод о разнообразии использованных материалов и форм в древнеегипетской пластике.
Коростовцев М. А. Религия Древнего Египта. — М., 1976.
Лапис И. А., Матье М. Э. Древнеегипетская скульптура в собрании Государственного Эрмитажа. — М., 1969.
Лурье И. М.: Матье М. Э. Культура и искусство Древнего Египта: Путеводитель по выставке Государственного Эрмитажа. — М. — Л., 1952.
Матье М. Э. Искусство Древнего Египта // Искусство Древнего Востока. М., 1968. С. 5−36.
Матье М. Э. Фараон Аменемхет III // Государственный Эрмитаж. Тезисы докладов на юбилейной научной сессии. Л., 1964. С. 1.
Мертц Б. Древний Египет: храмы, гробницы, иероглифы. М., 2003.
Мертц Б. Красная земля, черная земля. Древний Египет: легенды и факты. М., 2003.
Мертц Б. Древний Египет: храмы, гробницы, иероглифы. М., 2003.
Матье М. Э. Искусство Древнего Египта // Искусство Древнего Востока. М., 1968.
Мертц Б. Древний Египет: храмы, гробницы, иероглифы. М., 2003.
Мертц Б. Древний Египет: храмы, гробницы, иероглифы. М., 2003.
Матье М. Э. Искусство Древнего Египта // Искусство Древнего Востока. М., 1968.
Мертц Б. Древний Египет: храмы, гробницы, иероглифы. М., 2003.
