Все предметы оживают, бытиё собой украшают. Проникновение в великое Целое возможно только с помощью искусства. Оно становится методом измерения предметов, а, соответственно, и постижения мира. Наука, в свою очередь, является разрушителем даннойгармонии. При этом важно отметить, что Хармс не рассматривал реальность ни как некую бесформенную магму, ни как эстетическую систему, отображающую ее в подобном виде. Предметы, по Хармсу, существуют сами по себе, свободно и независимо друг от друга, что делает их носителями Вселенной в ее целостности. Хармс формирует новое деление, новую меру, наиболее точно, по его мнению, соответствующую действительности, свободное от предвзятости человеческого разума. Таким образом, Даниил Хармс и его единомышленники выступают своего рода новаторами, создавая собственную метафизическую систему, отказываясь от традиционной системы вещей, от традиционного порядка — при этом они не отказываются от порядка вообще, а создают свой собственный порядок, основанный, по их мнению на гармонии и чистоте.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Описание жизнетворчества Даниила Хармса, в определенном смысле, имеет некий ограниченный характер. Хармс был неординарной личностью, творчество его отличалось такой самобытностью, что лучше всего все это охарактеризовать мог только сам автор. Как отмечает Н. П. Крыщук, исследования творчества и биографии Даниила
Хармса по своему объему превосходят в большей степени то, что сам автор успел создать к своему пушкинскому возрасту. Преобладание объема исследований над объемом написанного исследуемым, в свою очередь означает, что автор приобретает статус классика."Наконец, сам Ювачев написал о себе достаточно много, и к тому же с искренней любовью. В последнем, во всяком случае, превзойти его совершенно невозможно. А если прибавить к этому чувство юмора Даниила, то вообще руки опускаются". Тем не менее, следует отметить, что, несмотря на гонения и запреты в отношении автора (а возможно, что также и благодаря им), вклад Хармса в советскую литературу был оценен по достоинству как его современниками, так и потомками, как известными, маститыми авторами, так и обычными читателями самых разных возрастов. К сожалению, данное понимание пришло не сразу, и при жизни на долю автора выпало чрезвычайное количество невзгод.
Печальной стала и кончина Хармса. Однако, парадокс: чем более тягостнее становилось существование автора в реальной жизни, тем с большим упорством он старался находить оптимистический настрой в своем творчестве. Возможно поэтому жанр абсурда был ему особенно близок, так как помогал абстрагировать от тяжелой действительности. Интерес к его творчеству и к его личности проявляют не только соотечественники, но также и зарубежные читатели.
При этом для того, чтобы оценить творчество Хармса, далеко не всегда требуется его понимать — скорее требуется простое восприятие, свободное от культурных стереотипов и условностей, готовое к новым, нетрадиционным формам подачи литературного текста, а также простое чувство юмора.
ЛИТЕРАТУРА
:
Евтушенко Е. А. Даниил Хармс // Строфы века. Антология русской поэзии / Сост. Е. А. Евтушенко. — Минск-Москва: «Полифакт», 1995
Жаккар Ж.-Ф. Даниил Хармс и конец русского авангарда. — СПб.: Гуманитарное агентство «Академический проект», 1995
Красноярова Е. Символ как фактор смыслообразования в поэзии А. Введенского. -
http://avroropolis.od.ua/krasnoyarova/vedenskiy1.htm.Крыщук Н. П. Жизнь в своем нелепом проявлении // Первое сентября. — 2001, № 12.Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. — М.: Рипол-классик, 2000
Хармс Д. И. Горло бредит бритвою // Глагол. -
1991, № 4.Хармс Д. И. Иван Иваныч Самовар // Еж, 1928, № 1.Хармс Д. И. Собрание произведений: В 4-х томах, Т. 2.
/ Под ред. М. Мейлаха и В. Эрля. — Bremen: K-Press, 1978;1988.
