Во всем многообразии принятых в 1933 г. нормативных правовых актов, в первую очередь, выделяются те, которые можно объединить в так называемый «чрезвычайный блок», под первым номером в котором стоит декрет от 28 февраля 1933 г. «О защите народа и государства», подписанный президентом республики П. фон Гинденбургом, рейхсканцлером Гитлером, министром внутренних дел Фриком и министром юстиции Гюртнером. Декрет имел своей основной задачей, как уже указывалось выше, организацию государственного противодействия «коммунистическим актам насилия, представляющим угрозу для государства».
Помимо приостановления действия ряда принципиальных норм Веймарской конституции, гарантирующих права и свободы граждан, декрет ужесточал уголовную ответственность за совершение на территории Германии террористических актов и вводил смертную казнь за такие преступления, как государственная измена, отравление отдельных лиц, поджог, взрыв, затопление, повреждение железнодорожных путей и массовые отравления, за которые прежде в Уголовном кодексе Германской империи предусматривалось лишь назначение каторжных работ. Логическим продолжением декрета стал принятый спустя два месяца Закон от 4 апреля 1933 «О защите от политических актов, связанных с насилием».
Заключение
Делая общий вывод, можно сказать, что:
1. Законы и декреты, принимаемые нацистским режимом и имевшие объектом своего нормативного регулирования государственную власть, вопросы устройства империи или определение статуса и функций создаваемых НСДАП новых общественных институтов, имеют более высокий уровень юридической техники и правовой проработки, нежели законы антисемитской направленности.
2. Принципиально новой системы уголовного права и процесса нацизмом выработано не было.
3. Понятие публичного интереса, до некоторых пор лишь популистское и демагогическое, в условиях нацистской диктатуры приобретает конституционно-нормативный характер и прямо используется в тексте большинства ключевых имперских законов.
4. Такие общеотраслевые правовые принципы, как соразмерность наказания за совершенное преступление, презумпция невиновности, соблюдение подсудности и подведомственности при рассмотрении судебных дел и т. д. на практике оказались полностью упразднены. Их заменил «принцип национал-социалистической (правовой) целесообразности».
5. Произошла массированная идеологизация правовой и судебной системы. Созданы административно-партийные органы, осуществляющие контроль над судьями и судейским сообществом.
6. Налицо основные конституирующие признаки публично-правового метода при регулировании большинства общественных отношений:
— четкая субординация субъектов правоотношения согласно схеме «власть-подчинение» с присущей Германии высокой иерархизацией управленческого процесса и взаимным соподчинением;
— преобладание в качестве первичных и последующих способов воздействия обязываний, предписаний и запрещений.
1. Антонов И. П. Полиция в Германии 1933;1936 годов // История государства и права. — 1999.
— № 1 / 2. — С. 47−48 и т. д.
2. Паламарчук Е. А. Расовое законодательство в Третьем рейхе: Теоретические основы и практическая реализация, 1933 — 1939 гг. // Северо-Кавказский юридический вестник. — 2001.
— № 1. — С. 133 — 152
3. Пономарев М. В. Смирнова С.Ю. Новая и новейшая история стран Европы и Америки. т. 3. Москва, 2000 г. сс. 173−175
Паламарчук Е. А. Расовое законодательство в Третьем рейхе: Теоретические основы и практическая реализация, 1933 — 1939 гг. // Северо-Кавказский юридический вестник. — 2001. — №
1. — С. 133 — 152
Паламарчук Е. А. Расовое законодательство в Третьем рейхе: Теоретические основы и практическая реализация, 1933 — 1939 гг. // Северо-Кавказский юридический вестник. — 2001. — №
1. — С. 133 — 152
Пономарев М. В. Смирнова С.Ю. Новая и новейшая история стран Европы и Америки. т. 3. Москва, 2000 г. сс. 173−175
Антонов И. П. Полиция в Германии 1933;1936 годов // История государства и права. — 1999. — № 1 / 2. ;
С. 47−48 и т. д.
