Римские вольноотпущенники

ВВЕДЕНИЕ

История древнего Рима — последний этап в развитии древнего мира, охватывает время с начала 1 тысячелетия до н.э. (7543г.г. до н.э. — традиционная дата основания города Рима) до конца V в н.э. (476 г. н.э. — падение Западной Римской империи). В ее развитии следует выделить определенные периоды. В VIII — III вв. н.э. происходил процесс становления раннего римского рабовладельческого общества; в III в до н.э. — II в н.э. имеет место его дальнейшее развитие из маленькой общины на Тибре в сильнейшую италийскую и затем средиземноморскую державу. Для Ш в н.э. характерно наступление экономического, социального, политического кризиса Римского государства, который в IV—V вв. н.э. сменился периодом продолжительного упадка.

Древний Рим (лат.Romaantiqua) — одна из ведущих цивилизаций Древнего мира и античности, получила своё название по главному городу (Roma — Рим), в свою очередь названному в честь легендарного основателя — Ромула. Центр Рима сложился в пределах болотистой равнины, ограниченной Капитолием, Палатином и Квириналом. Определённое влияние на становление древнеримской цивилизации оказала культура этрусков и древних греков. Пика своего могущества Древний Рим достиг во II веке н. э., когда под его контролем оказалось пространство от современной Шотландии на севере до Эфиопии на юге и от Армении на востоке до Португалии на западе. Современному миру Древний Рим подарил римское право, некоторые архитектурные формы и решения (например, арку и купол) и множество других новшеств (например, колёсные водяные мельницы). Христианство как религия родилось на территории Римской империи. Официальным языком древнеримского государства был латинский, религия в течение большей части периода существования была политеистична, неофициальным гербом империи был золотой орёл (aquila), после принятия христианства появились лабарумы (знамя, установленное императором Константином для своих войск), хризмой (нательный крест).

Во время царского периода Рим был небольшим государством, которое занимало лишь часть территории Лация — области проживания племени латинов. В период Ранней Республики Рим в ходе многочисленных войн значительно расширил свою территорию. После Пирровой войны Рим стал безраздельно господствовать над Апеннинским полуостровом, хотя вертикальная система управления подчинёнными территориями в то время ещё не сложилась. После завоевания Италии Рим стал заметным игроком в Средиземноморье, что вскоре привело его к конфликту с Карфагеном — крупным государством, основанным финикийцами. В серии из трёх Пунических войн Карфагенское государство было полностью побеждено, а сам город разрушен. В это время Рим также начал экспансию на Восток, подчинив Иллирию, Грецию, а затем Малую Азию и Сирию. В I веке до н. э. Рим сотрясла серия гражданских войн, в результате которых конечный победитель, Октавиан Август, сформировал основы системы принципата и основал династию Юлиев-Клавдиев, которая, однако, не продержалась у власти и века.

Расцвет Римской империи пришёлся на относительно спокойное время II века, однако уже III век был наполнен борьбой за власть и, как следствие, политической нестабильностью, а внешнеполитическое положение империи осложнялось. Установление системы домината Диоклетианом на некоторое время стабилизировало ситуацию с помощью концентрации власти в руках императора и его бюрократического аппарата. В IV веке разделение империи на две части было оформлено окончательно, а христианство стало государственной религией всей империи. В V веке Западная Римская империя стала объектом активного переселения германских племён, что окончательно подорвало единство государства. Свержение последнего императора Западной Римской империи Ромула-Августула германским вождём Одоакром 4 сентября 476 г. считается традиционной датой падения Римской империи.

На начальном этапе развития римское общество состояло из двух основных сословий — патрициев и плебеев. Согласно наиболее распространённой версии о происхождении этих двух основных сословий, патриции — это коренные жители Рима, а плебеи — пришлое население, обладавшее, однако, гражданскими правами. Патриции были объединены сначала в 100, а затем в 300 родов. Первоначально плебеям запрещалось вступать в брак с патрициями, что обеспечивало замкнутость сословия патрициев. Кроме этих двух сословий, в Риме существовали также клиенты (вольноотпущенники) патрициев и рабы.

С течением времени социальная структура в целом заметно усложнилась. Появились всадники — лица не всегда знатного происхождения, но занимавшиеся торговыми операциями (торговля считалась недостойным патрициев занятием) и концентрировавшие в своих руках значительные богатства. Среди патрициев выделялись наиболее знатные роды, а часть родов постепенно угасала. Примерно в III в. до н. э. патрициат сливается со всадниками в нобилитет.

Изучение истории римского общества — прослеживание основных закономерностей его экономического, социального, политического и культурного развития и выявление специфических, присущих только древнему Риму черт — имеет особый интерес. Ведущие проблемы курса древней истории (определение своеобразия экономического развития рабовладельческого общества, института рабства, социальной и классовой борьбы, форм рабовладельческих государств) получили наиболее четкое оформление и завершенность в римское время. Если ранней республике были свойственны первоначальные формы рабства, то для периода поздней республики, гражданских войн, историческим содержанием которых был переход от системы античного демократического полиса к тоталитарному режиму, характерно значительное увеличении численности рабов, проникновение рабского труда в различные сферы экономической жизни государства.

ХАРАКТЕРИСТИКА ИСТОЧНИКОВ.

Источники по истории Рима разнообразны: это памятники материальной культуры, письменные материалы и языковые данные. При использовании материальных остатков римской древности прежде всего определяют их назначение и датировку. Памятники письменности сохранились в виде рукописей на папирусе, пергаменте, коже, начертанных или переписанных в античную либо средневековую эпоху, а также в виде надписей на камне, керамике, металле.

Источники по истории римского вольноотпущенничества представляют собой единый комплекс материалов, объединяющихся общностью проявлений данного исторического явления (в равной степени, как отражения существования вольноотпущеннического сословия, так и отдельно взятых личностей). Среди множества их групп для нас важны две — нарративные и юридические, которые обладают наибольшей информативностью по нашей проблеме.

Особое значение для анализа проблемы существования римских вольноотпущенников имеют письменные источники. Прежде всего, это сочинения античных писателей разных жанров.

Особое место среди историков, освещавших историю Древнего Рима, принадлежит Корнелию Тациту (ок. 55—120 гг.). Тацит писал в аналитической манере. Его «История» в 14 книгах содержит события правления Флавиев, а «Анналы» в 16 книгах —со смерти Августа до конца династии Юлиев — Клавдиев. Его интерес сосредоточен на внутренней истории, особенно на взаимоотношениях императоров с сенаторским сословием. Ход истории, по его мнению, зависит от моральных качеств людей. Тацит провозгласил принцип писать без гнева и пристрастия, но сам ему не следовал. С явным осуждением описывает он императорский произвол и развращенную придворную клику. Его идеал — свободная республика. Тацита отличают точность и одновременно образность, выразительность изложения.

Особая группа источников представлена произведениями художественной литературы. Приближенный Нерона, талантливый писатель, раскрывающим положение римских вольноотпущенников является произведение Петрония Арбитра «Сатирикон», посвященный приключениям нескольких молодых бездельников. «Сатирикон» — яркое полотно, запечатлевшее нравственное падение разных слоев римского общества. Вместе с тем роман показывает быт и хозяйство разбогатевших вольноотпущенников, бросает свет на социально-экономическое развитие Империи.

До наших дней сохранились фрагменты из 15-й, 16-й и, может быть, 14-й книги (20-я глава). Сколько всего было книг, неясно. Эти фрагменты дошли до нас вместе с отрывками из других авторов в рукописях, относящихся не ранее, чем к IX—X вв.екам н. э. Первое издание фрагментов из Петрония (CodexBernensis) увидело свет вМилане в конце XV века. Более полный текст, так называемая скалигеровская копия (CodexLeidensis), был издан в Лейдене в 1575 году. Самая полная рукопись Петрония (CodexTrauguriensis), содержащая значительную часть «Пира» (гл. 37—78), была найдена в 1650 году в Трогире (Tragurium, итал. Trau) в Далмации и издана в Падуе в 1664. Её полное название Petronii Arbitri Satyri fragmenta exlibroquinto decimo et sexto decimo («Фрагменты сатир Петрония Арбитра из книг пятнадцатой и шестнадцатой»).

В 1692 (или в 1693) француз Франсуа Нодо, дополнив «Сатирикон» собственными вставками, опубликовал в Париже якобы полный текст романа с французским переводом, сославшись на рукопись, найденную в Белграде в 1656 году. Подделку вскоре обнаружили, так как она мало помогала выяснению различных трудных мест и противоречий в сохранившемся тексте и содержала довольно много нелепостей и анахронизмов. Однако вставки Нодо и поныне сохраняются в некоторых изданиях и переводах, поскольку они до известной степени помогают связать в одно целое дошедшие до нас во фрагментарном виде главы.

Несмотря на принятое обозначение, вопрос о жанре «Сатирикона» остается дискуссионным, поскольку применение к «Сатирикону» термина «роман» условно даже в его античном понимании. По форме это смесь стихов и прозы (характерная для менипповой сатиры), по сюжету — своеобразный авантюрно-сатирический роман, пародирующий греческий любовный роман.

То, что дошло до нас от «Сатирикона», представляет собой ряд мало связанных между собой эпизодов, рассказывающих о скитаниях и приключениях компании трёх молодых людей без определенных занятий и с сомнительным прошлым. Эти люди, получив образование, но не имея ни денег, ни твердых моральных устоев, ведут паразитический образ жизни. Гонимые случаем, они скитаются по свету, высматривая, где можно поживиться за чужой счет. Скитальческая жизнь, ссоры и примирения, встречи и расставания составляют сюжетную канву произведения, обнажающего изнанку быта низших слоев римского общества.

Место действия часто меняется; в сохранившихся отрывках приключения героев происходят на юге Италии, в Кампании.

Сохранившиеся главы «Сатирикона» по содержанию можно разделить на три большие части, каждая из которых включает в себя несколько эпизодов.

Первый русский перевод В. В. Чуйко вышел в 1882 году. В нём опущены все стихи и купированы многие «неприличные» места. В 1913 году вышел перевод Н. Пояркова.

В начале 1920;х по заказу издательства «Всемирная литература» новый перевод был сделан В. Амфитеатровым-Кадашевым и отредактирован его отцом А. Амфитеатровым, а после эмиграции последнего редактирование «Сатирикона» было передано Б. И. Ярхо, который основательно переработал прозу и заново перевел стихотворные вставки. Книга вышла в 1924 году с «дополнениями» Нодо. Этот перевод и печатается до сих пор, иногда со вставками Нодо, иногда без них.

Наиболее известное его издание (без вставок Нодо) — в томе «Античный роман» «Библиотеки всемирной литературы», с которого сканировался тот текст, что есть в интернет-библиотеках, исправлено по латинскому тексту, но вместе с тем в него внесены купюры цензурного характера.

В 1989 году перевод прозаического текста сделал А. К. Гаврилов. 2] По словам Петра Вайля, это — «блестящий, необычный для русского литературного обихода, перевод. Весь на пределе пристойности, на грани срыва в модернизацию, но — удерживаясь на пределе и грани с петрониевской смелостью и мастерством».

О религиозных воззрениях и быте разных групп провинциального населения в занимательной форме рассказал Апулей (род.ок. 125 г.) в популярном романе «Метаморфозы», или «Золотой осел».

Существенное значение для изучения Империи имеют юридические памятники. Ранние из них —институции, т. е. учебники права. Сохранились институции юриста Гая (II в.). самое главное творение Гая — знаменитые институции. Они также были взяты за основу в последующих работах Юстиниана, недаром он многократно называл Гая «Gaius noster» («наш Гай»).

Рукопись с текстом институций была обнаружена в 1816 немецким историком Б. Г. Нибуром в библиотеке собора в Вероне и это единственный дошедший до нас практически целиком и не пострадавший от последующих вставок и исправлений памятник римской юриспруденции классического периода. Текст институций был стерт и покрыт сверху посланиями Иероониума (8−9 в.в.). Восстановленная рукопись — палимпсест известен под названием Веронской. В 1933 г. В Александрии были куплены у антиквара пергаментные листы с отрывками Гая, дополняющие веронский палимпсест. Они называются то «новыми отрывками Гая», то — Александрийский, Египетский и Флорентийский Гай. Существуют русские переводы, институций Гая — Расснера (1888 г.), Дыдынского (1890−1892 г.), М. Бобина — 3, 4 книг.

Итак, можно сказать, что мы, благодаря институциям Гая, получили единственный памятник полной древнеримской научной системы права и драгоценный источник сведений о состоянии римского права на ранних ступенях его развития.

Институции представляют собой подготовленную в 50−60-е гг. 2 в. н. э. запись лекций Гая, которые, видимо, были изданы учеником или другом автора уже после его смерти, точной версии по этому вопросу нет. Состоят они из четырех книг, каждая из которых рассматривает определенный вопрос регулирования общественных отношений. Книги в свою очередь делятся на титулы, которые разделены на параграфы. Первая книга посвящена общим сведениям о праве и правовому положению людей, вторая и третья вещному и обязательственному праву, а последняя искам и процессуальному праву.

Более поздние—это дигесты (II— III вв.), т. е. комментарии к законодательству и судебной практике. К началу V в. относится первый кодекс римского права, созданный по поручению императора Феодосия II и названный его именем, к VI в.— кодекс Юстиниана. Наиболее полным собранием римского права является сборник, получивший в XII в. название «Корпус цивильного права» («Corpusjuriscivilis»). В него вошли: 1) институции; 2) дигесты; 3) императорские конституции, т. е. установления, или кодекс Юстиниана; 4) новеллы, т. е. конституции, изданные после кодекса Юстиниана.

Дигесты, или Пандекты, представляют собой собрание отрывков из 2000 сочинений 39 наиболее выдающихся римских юристов, в основном тех которые имели право официального толкования законов, 9200 отрывков — фрагментов.

Дигесты делятся на 50 книг, книгина титулы (кроме 30−32 книг, которые не имеют титулов). Всего в Дигестах собрано 432 титула. Титулы делятся на фрагменты, длинные фрагментына параграфы. Каждый фрагмент содержит отрывок из сочинения одного юриста, в начале каждого указывается его имя и название источника. Поэтому Дигесты принято цитировать так: Д. 8.3.4-Д- (Дигесты, 8-книга, 3-титул, 4-фрагмент). Основным содержанием Дигест являются фрагменты, относящиеся к частному праву. Наибольшее количество фрагментов использовано из сочинений таких юристов: Ульпиана- 2462, Павла- 2083, Папиниана- 592, Помпония- 585, Гая- 535, Юлиана- 457, Модестина- 345.

Кодексы отражают социально-экономические и политические условия Империи, а установления Юстиниана — и религиозную жизнь, в том числе значение христианства.

ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР.

В XIX в. крупнейшим специалистом в области римской у истории был Георг Бартольд Нибур, профессор университетов в Берлине и Бонне (1776—1831). Нибур является создателем историко-критического метода, на основе которого историческая наука работает до сих пор. В своем труде «Римская история» Нибур дал не только образцы критики источников, он предложил также новое и более глубокое понимание исторического процесса древнейшего Рима.

Из русских ученых наибольший вклад в изучение римской истории в первой половине XIX в. внесли профессора Московского университета Д. Л. Крюков, Т. Н. Грановский и С. В. Ешевский.

Большой общественный резонанс в России имела профессорская и научная деятельность Т. Н. Грановского (1813—1855). Грановский был горячим сторонником прогрессивного историко-критического метода Нибура, в своих лекциях и научной работе обращал главное внимание на исследование общественных настроений и политическую историю Римской империи.

Крупным исследователем проблем римской империи был С. В. Ешевский (1829—1865). В лекциях по истории Римской империи, работе «Центр римского мира и его провинции» (1858), в своей диссертации об АполлинарииСидонии (1855) С. В. Ешевский разработал оригинальную концепцию Римской империи — более глубокую, чем те, которые имелись в современной ему западной литературе.

Наибольшее значение в исследовании римской истории имела многогранная деятельность Теодора Моммзена (1817—1903). Научное творчество Моммзена развивалось в нескольких. направлениях, и в каждом из них его работы сыграли важную роль для дальнейшего развития науки. Ему принадлежит публикация грандиозного, образцово изданного собрания римских надписей: «Корпус римских надписей» в XV фолиантах (1863—1899); под его руководством изданы юридические памятники: «Corpus ч iuriscivilis», Кодекс Феодосия и др. эпохи до времени лоздней. Римской империи.

Однако самым знаменитым произведением Моммзена стала его «Римская история» (т. I—III, 1854—1856; т. V, 1885; четвертый том не выходил). В этом труде, написанном блестящим литературным стилем, на основе всех достижений тогдашней науки прослежена римская история от царской эпохи до смерти Цезаря.

Ведущими специалистами в области римской истории во Франции были Фюстель де Куланж и А. Валлон.

В целом в русской исторической науке внимание к социально-экономическим и прежде всего к аграрным отношениям, было весьма высоким. В работе П. М. Леонтьева «О судьбе земледельческих классов в Риме» (1861), в монографиях П. Комаровского «Очерки Рима в финансовом и экономическом отношениях» (1869), М. Вольского «Рабская обработка земли» (1869), В. Запольского «Братья Гракхи и их законоположения» (1871), П. Г. Виноградова «Происхождение феодальных отношений в лангобардекой Италии» (1880) были подвергнуты исследованию новые для европейской науки сюжеты — социально-экономические и прежде всего. аграрные отношения в римской истории.

Наиболее крупными представителями социально-экономической школы в конце XIX — начале XX в. были Р. Ю. Виппер (3859 —1954), М. М. Хвостов (1872—1920) и М. И. Ростовцев (1870—1952), которые рассматривали историю Древнего Рима с позиций модного в Европе модернизма, находили в экономике Древнего Рима, особенно в сельском хозяйстве, капиталистические отношения (Р. Ю. Виппер, «Очерки истории Римской империи», 1908). Заметным явлением стал капитальный труд И. М. Гревса «Очерки по истории римского землевладения» (1899), в котором аграрная экономика Древнего Рима рассматривалась с позиций откосной теории К. Бюхера.

В историографии Древнего РимаXX в. начинает формироваться цивилизационное направление в историко-философских схемах Арн. Тойнби или экзистенциалистов (К. Ясперс).

Огромное воздействие на мировую историографию послевоенного времени оказывает советская историческая наука и историография социалистических стран.

Активно изучаются различные аспекты социальных отношений. Прежде всего возрос интерес к проблемам рабства и роли рабовладельческих отношений.

Проблему рабства в широком аспекте социальных отношений, включая колонат, крестьянский и наемный труд, положение женщины в обществе, активно исследуют представители прогрессивной школы французского антиковедения, группирующейся вокруг Безансонского университета во главе с П. Левеком и вносящие большой вклад в развитие современной науки.

Одной из важных научных проблем, которая заняла значительное место в послевоенной историографии о Древнем Риме, является кризис и падение римской и всей античной цивилизации, т. е. экономическое, социальное и политическое развитие Рима в III—V вв., кризис античной культуры в целом, роль варварских вторжений, наконец, вопрос о том, был ли резкий разрыв между античным римским обществом и новым средневековым европейским обществом или можно говорить о постепенной, медленной трансформации первого во второе.

В советской историографии вособое внимание уделялось разным сторонам классовой и социальной борьбы в римском обществе, и прежде всего борьба рабов против рабовладельцев.

В трудах С. И. Ковалева, А. В. Мишулина, В. С. Сергеева были подвергнуты исследованию особенности рабовладельческого способа производства и его воспроизводства, сущность рабовладельческой эксплуатации. В работах В. С. Сергеева и Н. А. Машкина прослеживались социальные корни императорской власти.

А. Б. Рановичем, Р. Ю. Виппером, С. И. Ковалевым, Г. М. Лившицем изучались многие аспекты истории происхождения христианства, христианской литературы, история ранней церковной организации.

Другим важным направлением в изучении древнеримской истории является специальный анализ рабовладельческого производства, его экономики и прежде всего сельского хозяйства как ведущей отрасли: в работах М. Е. Сергеенко, Е. М. Штаерман, В. И. Кузищина показана сложная и своеобразная структура рабовладельческого производства, глубоко отличная как от капиталистической экономики, так и от феодальной.

Много внимания уделяли советские ученые исследованию сложной проблемы римской истории — кризису полисного устройства в Риме в конце Республики и формированию имперского рабовладельческого общества. В ряде работ С. Л. Утченко («Кризис и разложение Римской республики», 1965, и др.), а также Е. М. Штаерман и О. В. Кудрявцева было показано, что неправомерно связывать разложение полиса в период поздней Римской республики с кризисом рабовладельческих отношений.

В советской литературе конкретные аспекты раннеримской истории были детально изучены Л. А. Ельницким, А. И. Немировским, Ф. М. Нечаем, И. Л. Маяк.

Глава 1. ЗНАЧЕНИЕ ТЕРМИНА ВОЛЬНООТПУЩЕННИКИ В РИМСКОЙ ТРАДИЦИИ Гай Институции Гая I, 11. и Юстиниан Кодекс Юстиниана. Институции I, 15 определяют вольноотпущенников как тех, «которые отпущены на волю из законного рабства» («quiexjustaservitutemanumissisunt»). Вольноотпущенники как класс обозначались словом libertini, но отдельно взятый вольноотпущенник по отношению к своему бывшему хозяину назывался libertus (т. е., liberatus, освобожденный). Во времена цензора Аппия Клавдия и немного позднее слово libertinus означало сына вольноотпущенника Смит, Уильям. Словарь греческих и римских древностей./Пер. О. В. Любимовой.- М., 2009. — С.85.; но у сохранившихся латинских авторов это слово не имеет такого значения.

Первоначально существовала только одна категория вольноотпущенников, а именно, вольноотпущенные граждане (liberticives): в сущности, они обладали всеми правами, частными и публичными, свободнорожденного римского гражданина. Иными словами, если полноправный владелец раба по праву квиритов (exjureQuiritium) освобождал его с помощью одной из трех гражданских или предписанных законом процедур манумиссии (виндикта (vindicta), ценз (census), завещание (testamentum)), то раб становился гражданином (civis): любая иная процедура манумиссии или даже гражданская манумиссия, совершенная бонитарным владельцем, оставляла его рабом с точки зрения закона, хотя покровительство претора давало ему возможность пользоваться фактической свободой Там же. — С. 86. Дети вольноотпущенных граждан были свободнорожденными (ingenui).

Законодательством двух первых императоров были созданы два новых класса вольноотпущенников. Закон Элия — Сентия 4 г. н. э. установил, что рабы, которые в качестве наказания были закованы в цепи или заклеймены своими хозяевами, под пытками изобличены в преступлении, заключены в тюрьму, по приказу хозяина сражались на арене, поступили в гладиаторскую школу, в случае последующего освобождения должны иметь статус не выше, чем враги, сдавшиеся на милость победителя. Закон Юния — Норбана, около 19 г. н. э., придал законный статус рабам, освобожденным в обстоятельствах, которые препятствовали получению ими гражданского статуса, но и не делали их дедитициями; — число таких рабов должно было значительно увеличиться благодаря другим статьям закона Элия — Сентия (Gaius, I. 18, 38); они должны были получить статус латинских колонистов (LatiniColoniarii), то есть, право торговли (commercium) без права законного брака (conubium), хотя этот закон прямо запрещал им составлять завещание, становиться душеприказчиками или получать наследства или легаты по завещанию других граждан: они назывались юнианскимилатинами (LatiniJuniani). Поэтому в III в. н. э. Ульпиан пишет: «Есть три рода вольноотпущенников: римские граждане, юнианскиелатины и включенные в число дедитициев» Там же. -С. 87.

Дедитиции (dediticii) имели право владеть собственностью на тех же правах, что и прочие иноземцы (peregrini), но после их смерти она неизменно переходила к патрону, так как они не могли составлять завещание и не имели своих наследников (suiheredes) или агнатов; они не должны были жить на расстоянии ближе 100 миль от Рима или вторично подвергаться манумиссии; наказанием за это было повторное обращение в рабство; и никаким способом они не могли повысить свой гражданский статус. Юстиниан отменил оба этих класса и, таким образом, восстановил прежний простой закон и сделал всех освобожденных рабов римскими гражданами Кодекс Юстиниана 7,5; 7,6.

Главный пункт, в котором вольноотпущенный гражданин уступал свободнорожденному, — это его отношение к патрону или бывшему хозяину. Вольноотпущенник обязан был проявлять по отношению к патрону послушание (obsequium) и почтение (reverentia), как ребенок по отношению к отцу, в связи с этим вольноотпущенник не мог предъявить иск своему патрону без разрешения претора, а инфамирующий иск не мог предъявить ни при каких обстоятельствах, за нарушение этой обязанности вольноотпущенник подлежал повторному обращению в рабствоДигесты 37, 15, 9. Также вольноотпущенник обязан был обеспечивать содержание своемупатрону, его родителям и детям, если их благосостояние ухудшалось; он мог взять на себя обязательство оказывать патрону определенные услуги (operaeofficiales) простой клятвой (juratapromissioliberti), которая между обычными людьми не создавала бы вообще никаких законных обязательств, хотя эти обязательства не могли распространяться так далеко, чтобы обратить его в зависимость, несовместимую со свободой. Наконец, патрон имел некоторые права на наследование имущества вольноотпущенника, если тот умер без завещания и не оставил потомства; а если имущество вольноотпущенника превышало определенный минимум, то патрон мог притязать на получение определенной доли по завещанию. Это слишком обширный вопрос, чтобы рассматривать его здесь, но он подробно описан Гаем Смит, Уильям. Указ. Соч. С. 88.

После смерти патрона его права переходили к его детям, и, в той мере, в какой эти права распространялись на вольноотпущенных граждан, они не могли быть завещаны постороннему лицу, так как основывались на фикции родства. Но осторианскийсенатусконсульт Институции Гая. III. 8. позволил патрону передавать одного или несколько вольноотпущенников любому ребенку, находящемуся в его власти, путем прижизненного заявления или по завещанию; а если в момент смерти отца ребенок все еще находился в его власти, то становился единственным патроном переданных таким образом вольноотпущенников, а остальные дети исключались из наследования.

Патрон мог утратить свои права, полностью или частично, в результате злоупотребления ими или пренебрежения собственными обязанностями в отношении вольноотпущенника. Кроме того, особой милостью императора вольноотпущенник мог сделаться свободнорожденным — двумя различными путями. Получив право золотого кольца (jusanulorumaureorum), он приобретал положение свободнорожденного по отношению ко всем людям, за исключением своего патрона; привилегии последнего оставались неизменными. В случае возобновления рода (nataliumrestitutio) он становился свободнорожденным во всех отношениях; взаимосвязь вольноотпущенника и патрона уничтожалась Смит, Уильям. Указ. Соч. С. 88.

Глава 2 ПОЛОЖЕНИЕ ВОЛЬНООТПУЩЕННИКОВ В РИМСКОМ ОБЩЕСТВЕ Во времена Римской республики существовали три разных вида освобождения раба: 1) освобождение прямым приказом в завещании; 2) освобождение цензором; 3) освобождение в присутствии магистрата. Первая форма была особенно распространена и применялась при принципате. Она имела преимущество в том, что сам отпускающий на свободу не мог пользоваться частно-правовыми обязательствами своего бывшего раба. При второй форме раб объявлялся свободным в присутствии цензора, этот метод предполагал согласие цензора. Третья форма состояла из фиктивного процесса освобождения в присутствии римского магистрата, который объявлял раба свободным и если хозяин не возражал, то раб считался таковым.

Специфическим полем деятельности вольноотпущенников были все сферы хозяйства, особенно ремесленничество и художественное ремесло, сфера услуг и, наконец, они работали в администрации и при дворе принцепса. Если представители правящего слоя в своих эпитафиях прославляли свою успешную чиновничью карьеру, свободные граждане — свой гражданско-правовой статус и военную службу, то вольноотпущенники увековечивали свой лично-правовой подъем и профессиональный престиж. В их поле деятельности в первую очередь ценилась квалификация, энергия и надежность, как сказано об одном вольноотпущенном серебряных дел мастере. «Он в жизни никогда никому не сказал злого слова, и ничего не делал вопреки желанию своего хозяина; через его руки прошло много золота и серебра, но он никогда не взял ничего себе. Он превосходил всех в искусстве обработки серебра» Цит. по Кузищин. Указ. соч. — С. 512.

Вольноотпущенников можно было встретить во всех провинциях империи. Они являлись носителями неутомимого духа предпринимательства, основными инициаторами в торговле и ремесле. Эта деятельность не всегда была безопасной, как свидетельствует майнцкая эпитафия: «Юкунд, вольноотпущенник Марка Теренция, торговец скотом. Путник, остановись и посмотри, как недостойно и был убит и теперь напрасно жалуюсь!» Цит. по Кузищин. Указ. Соч. — С. 35.

Именно вольноотпущенники испытывали страстное желание. Нередко в Риме они выбирали выминающие формы для того, чтобы выставить на обозрение свое богатство и успех, чем провоцировали менее удачных свободнорожденных представителей средних и низших слоев. Ювенал особенно выразительно описал в своей сатире представителя такой группы: «…если какой-нибудь нильский прохвост, этот раб из Канопа, этот Криспин поправляет плечом свой пурпурный тирийский плащ и на потной руке все вращает кольцо золотое, будто не может снести от жары он тяжелого перстня, как тут сатир не писать?» Римская сатира. — М., 1989. — С. 501.

Какими влиятельными могли быть вольноотпущенники в городах, показывает пример Л. Лициния Секунда из Тарракона, вольноотпущенника Л. Лициния Суры. Ему было поставлено там более 20 статуй; он был тем частным лицом в империи, который получил самое большое число таких почестей.

Еще существеннее, как уже было сказано, было влияние тех вольноотпущенников, которые работали в качестве специалистов и экспертов в доме принцепса или в подчиненных принцепсу сферах администрации. Участие этого круга лиц представляло для принцепса большое преимущество, потому что вольноотпущенники не были кор­поративно организованы, и принцепс имел дело с отдельными, как правило, полностью ему преданными людьми.

Надписи свидетельствуют о широком спектре их деятельности. Тогда как майнцкая надгробная плита чтит в Тиберий Клавдии Зосиме ответственного за пробу пищи Домициана, вольноотпущенного придворного служащего, который был с принцепсом на Рейне и умер там во время войны с хаттами; надпись из Каймаца во Фригии рассказывает о процессе становления вольноотпущенника Марка Аврелия Марсиона. Он поднялся от руководителя счетоводства до прокуратора мраморного карьера, потом до прокуратора провинции Британия и наконец, до прокуратора провинции Фригия, где ему сделал надпись человек, когда-то отпущенный вместе с ним на свободу Кузищин. Указ. соч. — С. 511.

Однако вольноотпущенники принцепса достигали и другого положения. Такие люди, как Нарцисс, Палладий и Поликлет, имели настолько высокие должности, что вызывали ненависть сенаторов, например, Тацита. О Нарциссе, во время кризиса правления Клавдия, он сказал, что «этому вольноотпущеннику все подвластно» («Анналы». XI, 31). Палладий, который при этом же принцепсе руководил финансами и был отмечен знаками отличия претората, отказался от назначенных ему сенатом поче­стей в размере 15 миллионов сестерциев. Поликлет, как полномочный представитель принцепса, был послан Нероном в Британию, чтобы там расследовать щекотливую ситуацию, возникшую между наместником и прокуратором, и «побудить к миру бунтующих варваров… Враги смеялись над ним. Их чувство свободы было так сильно, что они не понимали, как вольноотпущенник мог занять такое высокое положение. Они удивлялись, что один полководец и один господин, победоносно завершившие большую войну, теперь подчиняются рабу» Тацит. «Анналы». XIV.39,2.

Если это были исключительные случаи, которых во II п. н. э. больше не наблюдалось, тоо самосознании богатых представителей слоя вольноотпущенников можно узнать, например, из группы надгробных барельефов из туфа, известняка и мрамора, которые датируются време­нем Августа, Домициана и Траяна. Они свидетельствуют о богатстве среднего слоя, которое основывалось, прежде всего, на успехах в ремесленном производстве и торговле. Часто изображенные вместе с женами и детьми вольноотпущенники являли собой прогресс, потому что в отличие от рабов они жили со своими женами в признанном гражданским правом браке. Приравненные к свободнорожденным дети этого брака часто изображены в тогах.

Петроний в своем «Пире Тримальхиона» пародирует выскочку из этого слоя. Тримальхион обращается к своему другу Габинну: «Что скажешь, друг сердечный? Ведь ты воздвигнешь надо мной памятник, как я тебе сказал? Я очень прошу тебя, изобрази у ног моей статуи собачку мою, венки и сосуды с благовониями и все бои Петраита, чтобы я, по милости твоей, еще и после смерти пожил. Вообще же памятник будет по фасаду сто футов, а по бокам двести. Я хочу, чтобы вокруг праха моего были всякого рода плодовые деревья, а также обширный виноградник. Ибо большая ошибка украшать дома при жизни, а о тех домах, где нам дольше жить, не заботиться. А поэтому, прежде всего, желаю, чтобы в завещании было помечено: Этот монумент наследованию не подлежит. Впрочем, это уже не мое дело предусмотреть в завещании, чтобы я после смерти не потерпел обиды. Поставлю кого-нибудь из вольноотпущенников моим стражем у гробницы, чтобы к моему памятнику народ за нуждой не бегал. Прошу тебя также вырезать на фронтоне мавзолея корабли, на всех парусах идущие, а я будто на трибуне восседаю с пятью золотыми кольцами на руках и из кошелька бросаю в народ деньги. Ибо, как тебе известно, я устроил общественную трапезу по два динария на человека. Хорошо бы, если ты находишь возможным, изобразить и саму трапезу и все гражданство, как оно ест и пьет в свое удовольствие. По правую руку помести статую моей Фортунаты с голубкою, и пусть она на цепочке собачку держит. Мальчишечку моего также, а главное побольше винных амфор, хорошо запечатанных, чтобы вино не вытекало. Конечно, изобрази и урну разбитую и отрока, над ней рыдающего. В середине — часы, так, чтобы каждый, кто пожелает узнать, который час, волей-неволей прочел мое имя. Что касается надписи, то вот послушай внимательно и скажи, достаточно ли она хороша, по твоему мнению:

«Здесь покоится Г. Помпей Тримальхион Меценатиан, Ему заочно был присужден почетный севират. Он мог бы украсить собой любую декурию Рима, Но не пожелал.

Благочестивый, мудрый, верный, он вышел Из маленьких людей, оставил тридцать миллионов Сестерциев и никогда не слушал ни одного Философа, Будь здоров и ты также" Петроний. Сатирикон/ Пер. Б.Ярхо. -М., 2007. — С. 134.

Вольноотпущенники, имеющие большое влияние при Цицероне, вели себя дерзко, неуважительно и оскорбительно со своими бывшими хозяевами. Тацит сообщает о сенатском слушании 56 г. н. э., на котором была сделана попытка дать хозяевам право отменять освобождение и превращать в рабов упомянутых лиц. Тацит в одной главе дает слово противникам такого решения:

«В противовес этому было сказано следующее. Вину, которую совершили немногие, они же и должны искупить, а не у всех ограничивать их права. Вольноотпущенники представляют многочисленное сословие. Из низкостоящих по большей части трибы, декурии, прислуга высших государственных чиновников и жрецов, а также городские когорты. Многие всадники и даже некоторые сенаторы вышли из вольноотпущенников. Если убрать вольноотпущенников, то обнаружится острая нехватка свободных. Не напрасно предки, несмотря на разницу положения между отдельными сословиями, всем обеспечили одинаковую свободу. Это мнение одержало верх. Принцепс написал сенату, что жалобы патрона на его вольноотпущенников должны решаться применительно к случаю, а от общего изменения прав следует отказаться» Тацит. «Анналы». ХIII.27.

Римская система освобождения от рабства часто рассматривалась изолированно в рамках отношений между рабами и хозяевами. Если выбрать другую перспективу, то четко обнаруживается то противоречие, в которое был втянут принципат и которое оказывало влияние на его об­щественную и гражданско-правовую политику. Прежде всего, превращение бывших рабов в свободных и этим самым в привилегированных внутри империи римских граждан однозначно приводило к невыгодному положению свободнорожденных жителей провинций. Одновременно, крайне рестрикционная политика в отношении провинциалов долго не могла сохраняться, когда год за годом тысячи бывших рабов имели возможность добиться для своих детей полного римского гражданского права и в хозяйственной сфере было много опасных последствий, т. к. владелец, как правило, охотнее оставлял мастерскую или лавку своему вольноотпущеннику, чем свободному; заинтересованные в этом свободные граждане справедливо чувствовали себя обделенными.

Городские органы самоуправления, коллегии (профессиональные объединения) и религиозные объединения, несмотря на лично-правовые оговорки, очень скоро не стали отказываться от поддержки богатых вольноотпущенников Иловайский Д. И. Древняя история. Средние века. Новая история. — М., 1998. — С. 367. Вольноотпущенники в пожертвованиях в пользу своих мест жительства соревновались с членами муниципалитета, функции и положение которых оставались для них недоступными, в крайнем случае, они удостаивались звания советника. Без этой работоспособной группы нельзя было обойтись и при больших затратах на городскую форму императорского культа. В осуществляющих этот культ августалиях, кроме трех свободных граждан, три вольноотпущенника, как севиры, несли ответственность за правильное исполнение культовых действий, великолепие которых рассматривалось как демонстрация приверженности дому принцепса и выражение политической лояльности. Подобным же образом вольноотпущенники принимали участие в профессиональных объединениях.

Я не прожил и тридцати лет, т. к. раб лишил меня жизни, а сам бросился в реку, так он окончил жизнь. То, что он украл у своего хозяина, то взял у него Майн. Его патрон поставил ему памятник за свой счет" (CIL XIII7070. «Сборник латинских надписей»).На практике эти формы были слишком сложными, поэтому с I в. до н. э. ввели новые: освобождение перед свидетелями и освобождение письмом, хотя эти формы не соответствовали гражданскому праву и поэтому требовали молчаливого признания со стороны всех участников. При освобождении перед свидетелями господин в присутствии друзей сообщал только устно о своем желании освобождения, причем было безразлично, отпускался ли один раб или целая группа. При освобождении письмом собственник выражал свое желание письменно.

В эпоху Империи вольноотпущенники были очень многочисленны. Нет никакой возможности установить хотя бы приблизительно общее число их в это время. Но есть много косвенных указаний. Например, в одном только списке, найденном в Геркулануме, встречается 240 имен вольноотпущенников Кузищин В. И. История Древнего Рима. — М., 2000. С. 235. В Капуе они составляли около половины населения. Во всех городах южной Италии, вместе взятых, по крайней мере 1/6 населения состояла из вольноотпущенников. Что касается Рима, то мы имеем мало сведений. Но мы знаем, что каждый гражданин даже самого скромного общественного положения имел несколько вольноотпущенников. Тацит прямо говорит, что бывшие рабы встречаются во всех классах римского общества, что большая часть всадников и многие сенаторы рабского происхождения и что выделить эту категорию значит показать, как мало в Риме людей, которые ведут свой род от свободных граждан. Такое свидетельство историка неоценимо.

Из всех карьер, доступных вольноотпущеннику, самой заманчивой была карьера чиновника. Служащие, подчиненные магистрату, не были государственными чиновниками в широком смысле этого слова; тем не менее их положение было довольно почетным. Некоторые из их обязанностей предполагали наличие определенного умственного развития и образования. Они объединялись в декурии, в которых должности были наследственными или продавались; а это придавало им известное значение, которое всегда дается принадлежностью к какой-нибудь корпорации.

Среди этих чиновников первое место занимали писцы: они соответствовали нашим канцеляристам, переписчикам, регистраторам, счетчикам. В действительности, текущие дела подготавливались и, должно быть, решались ими, как это теперь делают управляющие канцеляриями, которые подносят начальнику бумаги только для подписи. Такие должности занимались и свободными, и вольноотпущенниками. Последние встречаются в канцеляриях квесторов, эдилов, трибунов.

За писцами идут ликторы, обязанности которых были чисто внешние: они сопровождали в Риме консула с пучками прутьев, они принимали участие в некоторых юридических актах. Ликторы были непременно из свободных; впрочем, и среди них встречаются вольноотпущенники, но только такие, которые имели права римского гражданина. Затем следуют вестовые — курьеры, передававшие распоряжения; они состояли при консулах, преторах и др. магистратах. Наконец, глашатаи и другие мелкие служащие.

Все это были различные ступени служебной лестницы, прохождение которой представлялось очень заманчивым. Она имела все выгоды и преимущества чиновничьей службы, давала спокойное, обеспеченное существование, а в конце и почетные отличия. Поступали на эту службу в молодые годы; успех ее прохождения обуславливался заслугами, а также другими обстоятельствами; на этой службе можно было приобретать материальное благостояние Там же. -С. 341.

Вольноотпущенников не принимали в легионы, за исключением случаев крайней опасности: они служили преимущественно во флоте. Они наполняли корабли мизенского и равенского флотов в качестве простых матросов, а также занимали и офицерские должности.

В Риме они служили в когортах вигилов, которые наблюдали ночью за общественной безопасностью и занимались тушением пожаров.

Вольноотпущенники охотно занимались земледелием, и некоторые, по словам ПлинияПлиний Старший. Естественная история. М. — С. 311., достигали на этом поприще выдающихся успехов. Они трудились на всевозможных промыслах, относящихся к строительному искусству, начиная от работы на каменоломнях и кончая подрядами по столярной и кровельной части, в торговле съестными припасами, тканями и платьем. Они продавали и покупали рабов и гладиаторов; занимались денежными спекуляциями в качестве менял, банкиров, золотых дел мастеров, плавильщиков золота и серебра, чеканщиков. Наконец, они становились публичными писцами: один вольноотпущенник хвастался, что в течение четырнадцати лет составлял завещания без всякой помощи юриста Там же. — С. 318.

Много их встречалось среди драматических актеров, шутов, пантомимов. У историков и на памятниках попадаются имена актеров из вольноотпущенников, например Пилад во времена Траяна, Мемфий при Марке Аврелии. Пантомимы имели иногда громадную известность, и описания, прославлявшие их, составлены были в весьма пышных выражениях. Они никогда не упускали случая назвать себя первыми артистами своего времени и перечислить свои успехи. Мы имеем сведения об одном таком актере, АгелииСептентрионе, имя которого упомянуто в двух надписях — в Ланувии и в Пренесте; первая начертана по распоряжению муниципального сената и народа, а вторая сделана от имени государства и по требованию граждан в ознаменование любви Агелия к родному городу. Из таких надписей видно, какой могла быть карьера актера: он наслаждался рукоплесканиями публики, наживал богатство, стал приближенным императора, значительные города оспаривали друг у друга честь считать его своим гражданином. Некоторые актеры основывали настоящие династии: замечено, что прозвища Аполавзия, Пилада, Септентриона носили многие члены одного и того же рода.

Кучера и возницы, правившие колесницами, пользовались еще большей славой. Со времен Августа они тогда становились весьма важными персонами. Плиний упоминает о некоем Феликсе, Дион Кассий об Эвпрепе, который взял приз на 782 скачках и был казнен Каракаллой Там же. — С. 321. Стоит только посмотреть надписи, чтобы не удивляться подобным цифрам: победы знаменитых кучеров можно насчитать там сотнями, даже тысячами. Не одни вольноотпущенники одерживают эти победы: с ними соперничают на этом поприще и свободные. Гладиаторы также бывали из того и из другого класса, а нередко и из рабов.

Интересно посмотреть, какое место занимали вольноотпущенники в либеральных профессиях, особенно в таких, которые требуют умственного развития.

Некоторые из них занимались медициной. Долгое время лечение было делом домашним: в доме имели раба-врача, так же как и раба-привратника. В те времена, когда лечение стало профессией, врач из рабов, отпускаемый на волю, занимался практикой на стороне; но он продолжал еще оставаться в распоряжении своего господина.

Вольноотпущенницы исполняли обязанности повивальных бабок.

Вольноотпущенники принимали очень большое участие в деле обучения молодых римлян. Многие сожалели об этом, видя в такой постановке дела воспитания причину развращения римского общества; но эти жалобы, более или менее основательные, не оказывали никакого существенного влияния. К тому же законы считали услуги раба-наставника весьма почтенными и дозволяли ученику по достижении двадцатилетнего возраста отпускать на волю своего учителя. Преподаватели из вольноотпущенников не всегда были привязаны только к одной семье: некоторые из них открывали школы.

Громадное большинство грамматиков принадлежало к классу вольноотпущенников: почти все вошедшие в славу учителя были прежде рабами. С ними очень хорошо обращались, быстро отпускали их на волю, и часто они отказывались от преимуществ независимой жизни, чувствуя себя вполне счастливыми в доме своего господина. Некоторые из них наживали себе большое состояние, как например ВеррийФлакк, которому Август поручил воспитание своих внуков с ежегодным жалованием в двадцать тысяч франков Иловайский Д. И. Древняя история. Средние века. Новая история. — М., 1998. — С. 495.

Среди вольноотпущенников были также писатели, историки, поэты, ученые. Достаточно припомнить наиболее известные имена: во времена Республики — Ливии Андроник, Цецилий Статилий, Теренций; в эпоху Империи — Публий Сир, Эпиктет.

Что касается художников, то римляне вообще ценили их очень низко, за исключением разве что архитекторов. Если бы составить список имен наиболее известных художников, то в него пришлось бы включить множество вольноотпущенников.

В общем этот класс людей отличался разными пороками. Но были среди них люди честные, работящие, бережливые, полезные для общества. Многие из них вполне заслуживали искреннее расположение таких людей, как Цицерон и Плиний Младший. Многих вольноотпущенников щедро награждали их бывшие господа. Один из них мог с гордостью написать следующую эпитафию на своей могиле: «В благочестии и чистоте нравов я прожил, насколько это было возможно, без тяжб, без ссор и без долгов. Я был верен своим друзьям, беден деньгами, но очень богат сердцем» Цит. по Иловайский Д. И. Указ.соч. — С.486.

Чем лучше с рабами обращались их хозяева, тем дороже их было содержать и, следовательно, тем ближе оказывался раб к условиям свободного человека. Когда стоимость содержания раба стала равняться или даже превышать затраты на то, чтобы нанять свободнорожденного человека выполнять такую же работу, стало невыгодным содержать огромные армии рабов, если только они были нужны, как это часто бывало, для иных, чем строго деловые, потребностей, таких как представления или работа по дому.

Они были бы расточительной роскошью во времена, когда государство раздавало свободным гражданам необходимые им хлеб и воду бесплатно. Преобладали лишь подобного рода экономические соображения, или виной тому было большее распространение сочувствия, ясно одно — уже в I веке н. э. практика освобождения рабов стала входить в обыкновение, несмотря на пугающий прирост численности рабов в то время. Следовательно, были основательные практические причины помочь моралистам, которые начали сомневаться, правы ли были Аристотель, Цицерон и Варрон в своем убеждении, что рабство является неизбежной частью природы вещей.

Все настойчивей слышались голоса стоиков, что все люди — братья, рожденные с равными правами, и свобода зависит от разума или силы духа и не может ограничиваться случайными различиями, возникшими по праву рождения или из социальных условий.

Щедрый хозяин, такой как Цицерон, обычно давал своим рабам карманные деньги Там же., которые они при желании могли копить, потому что они жили «на всем готовом», и тратить деньги не было особой необходимости. Многие рабы могли выкупить собственную свободу на свои сбережения, которые щедрый хозяин, по-видимому, позволял им хранить, чтобы помочь им положить хорошее начало своей новой независимой жизни. Другие получали свою свободу в качестве вознаграждения за преданную службу, даже если им, по-видимому, приходилось ждать до тех пор, пока их хозяин или хозяйка не умрут; тогда они получат свободу в качестве наследства. Некоторым немногочисленным счастливцам их хозяева оставляли состояния. Таким образом, возник большой класс вольноотпущенников, которые были римлянами лишь номинально. Никакой решительной политики их «романизации» никогда не проводилось. Они выбирали традиционные древнеримские ценности случайно, вместо того чтобы учиться римскому образу жизни. Их зависимость от прежнего владельца сохранялась до такой степени, что они все еще обращались к нему за советом, защитой и юридической помощью, сталкиваясь с проблемами и затруднениями «большого мира». Эти зависимые люди объединялись в ряды свободных «клиентов» богатых. Зависимость бывшего раба обозначалась тем, что к его иноземному имени добавлялось имя рода его бывшего владельца. Вкусив жизненных тягот и будучи вынужденными усердно трудиться и жить своим умом, многие из этих бывших рабов извлекали выгоду из своей свободы.

Римлянам «старой школы» не нравилось быстрое продвижение по службе бывших рабов, и многие, должно быть, вторили высказыванию Плиния Там же., напоминающему о том, как их предков видели стоящих в клетке с набеленными мелом ступнями, в оковах, несчетное число которых, освобожденное своими хозяевами, удивительно разбогатело за счет кровопролития и добра римских граждан в это «безнравственное время проскрипций» в последние дни республики. Он добавляет, что и в его дни известны те же лица, поднявшиеся до высочайших почестей и власти. Несмотря на обеспокоенность трезво мыслящих правителей, таких как Август, который хотел ограничить освобождение рабов, вина императоров в таком положении дел была не больше, чем всех остальных людей Рима. Императорские государственные чиновники в Риме были личными слугами императора в прямом смысле, в отличие от британских «слуг народа» на службе у монарха, правящего в качестве главы государства. Они были либо императорскими рабами, либо его личными слугами, которых он, по-видимому, освободил от оков рабства. Более способные и усердные рабы продвигались им по служебной лестнице, и им даровалась свобода, чтобы римлянами не управляли рабы. Но всегда считалось, что вольноотпущенник имеет более низкий социальный статус по сравнению со свободнорожденным гражданином. Неудивительно, что римляне «старой школы» приходили в негодование, когда такие вольноотпущенники, работая бок о бок со своими власть имущими хозяевами, делали большие состояния и заставляли видные римские семейства «есть у них с руки». Вольноотпущенников, которые возвысились на императорской службе, опьяняло их высокое положение. По словам Плиния, они «стали дерзки в своей удаче» Там же. — С. 501.

Римляне сами создали эти социальные и экономические проблемы, возникшие потому, что толпы вольноотпущенников и вольноотпущенниц, наводнявшие город, перехватывали почти всю повседневную работу. В конце концов вольноотпущенники уничтожили своих создателей. Установлено, что ко II веку н. э. у восьми из десяти мужчин, женщин и детей, которые ходили по улицам Рима, в жилах текла кровь рабаДрязгунов К. В. Вольноотпущенники как чиновники.// Политика, государство и право от 21 октября 2009. г. Происхождение очень многих из них было чуждо старым римским традициям. Они не считали потерю политических свобод, которых они, как и их предки, никогда прежде не знали, ужасной катастрофой, какой это было для Цицерона и старых республиканцев. Из Азии, Африки, Египта и Галлии они привезли чужие загадочные религии и новые неримские привычки и поведение. Несмотря на то что традиции старого Рима, несомненно, были сильны, море новых верований, новых суеверий, новых сомнений плескалось вокруг моральных и религиозных основ Вечного города. В Риме и среди самих римлян возникали силы, изменяющие их взгляд на жизнь, и это под влиянием рабов и вольноотпущенников медленно подтачивало древние устои римского образа жизни. Ко II веку н. э. этот процесс уже зашел далеко, несмотря на непрерывный ряд добродетельных императоров. Когда им на смену приходили безнравственные императоры, автократия и абсолютизм оказывались гибельными, подготавливая таким образом путь к слабости и смятению III века н. э. и крушению Римской империи в конце IV века н. э.

На закате империи, когда столица западного мира переместилась в Византию, император Юстиниан (527 — 565 гг. н. э.) заставил подготовить свод всех римских законов в «Великих дигестах» (530 — 534 гг. н. э.). В них были обозначены цены на рабов в золотых деньгах того времени. Теперь Юстиниан стал христианским императором, и христианство было предпочтительной религией Римской империи на протяжении почти 200 лет, когда были обнародованы его дигесты. Итак, христианство не преуспело в уничтожении рабства, хотя во многом умерило и смягчило характер многих рабовладельцев.

римский империя вольноотпущенник общество ЗАКЛЮЧЕНИЕ В заключение следует сказать, что древняя Римская цивилизация представляла собой прогрессивный тип развития. Для неё характерен динамизм: важные перемены происходили на протяжении жизни одного поколения.

Необходимо отметить наиболее важные события, произошедшие за период существования римской цивилизации:

— впервые получили развитие частнособственнические отношения, хотя полной частной собственности в греко-римском мире не было;

— впервые сложилась развитая система товарно-денежных отношений: производство было ориентировано по преимуществу на рынок;

— наличие многообразия развитых государственных форм: демократия, аристократическая республика, древнегреческая тирания, империя.

Рим — исторически первая цивилизация, основанная на требовании соблюдения хорошо разработанных законов. Огромный интерес представляет римское право (Законы XII таблиц), а также отношение граждан к законам своего государства.

В ходе развития римской цивилизации были заложены основы гражданского общества — самоорганизации населения. Правда, оно не противостояло государству, а было его основой, что обуславливалось спецификой полиса как гражданской общины.

Достижения античности — это достижения свободного человека. «Классическая» эксплуатация рабов — исключение, а не правило для греко-римской цивилизации: утверждение рабовладельческого способа производства в Римской империи (II в. до н.э. — III в. н.э.) было одним из основных факторов гибели античного мира.

В древнем Риме кризис представлял собой длительный процесс, протекавший со времени превращения Рима в Средиземноморскую державу и до падения Западной Римской империи. В социальной сфере происходило размывание основы полиса — слоя мелких и средних землевладельцев-общинников, ремесленников и торговцев, живущих результатами собственного труда.

Резкая имущественная дифференциация внутри этого слоя была следствием развития товарно-денежных отношений, а также широкого использования труда рабов в крупных хозяйствах. Под воздействием развития товарно-денежных отношений мелкие и средние собственники разорялись, а те, кто богател, захватывал или скупал землю у бедных, создавал ремесленные мастерские, в которых трудились рабы. Как следствие этих процессов пришло в упадок народное ополчение. Для Рима это привело к замене народного ополчения профессиональной армией, а в результате к падению республики и утверждению империи.

На территории Римской империи продолжали существовать италийские города — государства, а в тех провинциях, где раньше не было полисов, в период римского владычества они возникли. Постепенная утрата римлянами своей исключительности в результате всё более широкого представления римского гражданства населению провинций и введение нивелирующей системы управления империей не меняло внутреннюю структуру государства.

Вольнотпущенники полностью вписались в подобную структуру общественного устройства Древнего Рима. Их появление и сам способ существования, социальная роль соответствовали тому обществу, которое сформировалось в римской государственности.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

И ИСТОЧНИКОВ

1. Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана / Пер. Ф. Дыдынского, С. J1. Утченко, И. С. Перетерского. М, 1997.

2. Петроний Арбитр. Сатирикон / Пер. Ф. А. Петровского. М., 1996.

3. Плиний Секунд (Старший). Естественная история. Об искусстве / Пер. Г. А. Тароняна. М., 1994.

4. Тацит Корнелий. Сочинения, т. 1−2 / Пер. С. Л. Утченко. Л., 1969.

5. Белецкий А. И. Ювенал // Ювенал. Сатиры. М., 2007.

6. Дьячков С. В. Вольноотпущенники и их потомки в составе населения Боспорского царства в I—III вв. до н. э. // Из истории античного общества. — Горький, 1988.

7. Иловайский Д. И. Древняя история. Средние века. Новая история. — М., 1998.

8. Коржинский Я. Н. Отношение рабов к выходу на волю // ВДИ. 1957. 3. С. 149−158.

9. Кузищин В. И. История Древнего Рима. — М., 2000.

10. Моммзен Т. История Рима. Т.1- 4. Ростов н/Д., 1998.

11. Покровский И. А. История римского права. СПб., 1998.

12. Сергеенко М. В. Простые люди древней Италии. М., 1964.

13. Смит, Уильям. Словарь греческих и римских древностей./Пер. О. В. Любимовой.- М., 2009.

.ur