Бакальская культура лесостепного и подтаежного Тоболо-Ишимья

Средневековый период истории Западной Сибири является одним из интересных и сложных для исследователей этапов. В результате бурных политических преобразований этнокультурная картина региона резко изменилась. На смену культурам раннего железного века — саргатской, кашинской, кулайской — пришли кушнаренковская, нижнеобская, потчевашская, бакальская, юдинская культуры. Уровень их изученности различен. Так, в результате активного и планомерного изучения памятников Нижнего Приобья и Прииртышья разработаны хронология и периодизация нижнеобской и потчевашской культур, рассмотрена трансформация их материальной культуры, погребального обряда, особенности строения жилищ и фортификационных линий. На основании анализа керамических комплексов Прикамья выделены этапы развития кушнаренковской культуры, в последние годы детально прорабатываются вопросы прародины кушнаренковского населения, пути его миграции на запад. Исследование юдинских памятников по всему ареалу культуры привело к выявлению ее локальных вариантов. Данная работа посвящена характеристике бакальской культуры лесостепного и подтаежного Тоболо-Ишимья, долгое время остававшейся одной из слабоизученных в археологии региона.

Актуальность темы

обусловлена рядом положений. Назрела необходимость сбора, систематизации, анализа и синтеза всех источников по бакальской проблематике, введения в научный оборот ранее неопубликованных материалов. Разработка проблем генезиса и хронологической позиции бакальской культуры необходима для реконструкции процессов историко-культурного развития Зауралья в средние века. Материалы бакальских памятников, расположенных в лесостепи, интересны с точки зрения изучения механизмов взаимодействия населения, проживающего в разных ландшафтно-климатических зонах — степной и лесной. Исследование бакальских древностей является важным при изучении проблем формирования коренного населения Западной Сибири.

Цель диссертации — выявить основные качественные характеристики, подчеркивающие целостность и особенность бакальской культуры, реконструировать процесс ее происхождения, развития и трансформации.

Для реализации поставленной цели были определены следующие задачи: 1) разработка периодизации истории изучения бакальской культуры- 2) уточнение ареала распространения бакальских древностей, анализ основных элементов жилой среды бакальского населения- 3) характеристика уровня развития и особенностей материальной культуры бакальского населения, реконструкция его хозяйственно-культурного типа- 4) определение хронологической позиции бакальской культурыосвещение вопросов происхождения и исторической судьбы носителей бакальской культуры, реконструкция историко-культурных процессов, протекающих на территории лесного и лесостепного Зауралья в период средневековья.

Территориальные рамки работы определяются ареалом распространения памятников бакальской культуры, т. е. охватывают южную часть южной тайги, подтаежную и лесостепную зону Зауралья, Средний Урал. В современном административном отношении рассматриваемая территория приходится на юг Тюменской и Свердловской областей, север Курганской, северо-восточную часть Челябинской и северо-западную Омской областей. Климат в различных частях рассматриваемой территории существенно отличается. В горных районах Западной Сибири он типично горный, но менее континентальный, чем климат Западно-Сибирской равнины. Речная сеть хорошо развита. Ишим, ограничивающий территорию распространения бакальских памятников на востоке, летом маловоден, но в половодье его пойма затапливается на глубину 3 — 8 м, в отдельные годы на 10 — И м. Это, помимо стремления древнего человека к обеспечению большей безопасности, объясняет расположение бакальских городищ на мысах и террасах реки с высокими гипсометрическими отметками. Тобол с притоками Исетью, Турой, Тавдой берут начало в Уральских горах. Верховья Туры и Тавды носят горный характер, в пределах Тюменской области приобретают равнинные черты. Насыщенность территории реками обеспечивало передвижение населения как в меридиональном, так и в широтном направлении.

Хронологические рамки работы определяются временем существования бакальской культуры — 1У-ХШ вв. н.э.

Источниковую базу работы составляют вещественные и письменные источники. Вещественные источники включают в себя материалы археологических исследований, проводимых с 50-х гг. XX в. до 2006;2009 гг. Большая часть из них, представленная материалами разведок, позволила изучить ареал распространения объектов бакальской культуры, представительность типов памятников и т. д. Более информативны коллекции, полученные в результате стационарных раскопок. Крупномасштабные работы, позволившие осветить материальную культуру бакальского населения, генезис, развитие и трансформацию культуры проведены на Коловском, Усть-Терсюкском, Усть-Утякском, Красноярском, Царевом городищах. Погребения изучены, преимущественно, на Козловском могильнике, одиночные захоронения зафиксированы на Перейминском, Абатском-3 некрополях, а также на Коловском и Красноярском городищах. Несмотря на их малое число, они позволяют получить важные сведения о погребальном обряде, формировании и хронологии бакальской культуры.

Археологические коллекции хранятся в фондах музеев археологии и этнографии Тюменского государственного университета, Омского государственного педагогического университета, Государственного исторического музея, Института проблем освоения Севера СО РАН, Курганского областного краеведческого музея, Тобольского государственного историко-архитектурного музея-заповедника.

Для характеристики хозяйства бакальского населения были привлечены новые результаты определения палеозоологических коллекций

Коловского, Усть-Терсюкского и Царева городищ1- для реконструкции рациона питания использованы данные химического анализа нагаров с посуды Коловского2 и Усть-Утякского городищ.

Письменные источники включают в себя сибирские летописи, записи путешественников и участников научных экспедиций ХУП-Х1Х в., отчеты полевых исследований археологических экспедиций.

Методология нашего исследования основывается на ряде принципов и подходов к познанию исторического прошлого.

С помощью системного подхода культура рассматривалась как целостная совокупность составляющих ее элементов, находящихся во взаимодействии. Нами применены основные аспекты системного подхода: 1) Системно-структурный нацелен на изучение внутренней организации системы, выявление связей и зависимостей между ее элементами. После декомпозиции культуры на наиболее существенные, основные подсистемы (городища, поселения, могильникижилища, хозяйственные постройки, фортификации, погребения, и т. д.), было произведено их детальное изучение- 2) Системно-интеграционный аспект состоит в выявлении основного ядра качественных свойств системы, обеспечивающих её целостность и особенность, т. е. в данном случае, выделяются и характеризуются основные признаки бакальской культуры- 3) Системно-коммуникационный, отражающий внешние связи, то есть взаимоотношения носителей бакальской культуры с представителями прочих культурных образований- 4) Системно-исторический аспект или принцип историзма, предполагающий изучение культурных, экономических, социальных и прочих преобразований, пройденных системой с момента ее формирования, отслеживая качественные изменения, этапы развития с учетом конкретно-исторической эпохи. Он реализовывался через рассмотрение бакальской культуры с момента возникновения, оценки этнокультурной ситуации в регионе в переходный

1 Анализ палеозоологического материала произведен П. А. Колмогоровым, A.C. Поклонцевым и Н. Пластеевой.

2 Химический анализ проведен Н. С. Лариной. период от раннего железного века к средневековью, выявление развития материальной культуры под воздействием внешних и внутренних факторов, определение продолжительности существования культуры, дальнейшей судьбы ее носителей и т. д.- 5) Системно-функциональный аспект при котором рассматриваются способы жизнедеятельности системы, а также цель системы и средства ее достижения, т. е. самосохранение и адаптация к меняющейся внешней среде.

Комплексный подход, реализовывался через стремление не только использовать все виды источников, но и привлекать к его познанию помимо специфических археологических методов методы естественных наук.

Методика диссертационного исследования опирается на традиционные археологические методы, а также методы смежных и естественных наук. Так, картографический метод использовался при определении ареала распространения памятников бакальской культуры. С помощью радиоуглеродного датирования образцов угля и древесины из культурных слоев памятников, исторических аналогий инвентаря, анализа планиграфического и стратиграфического распределения находок определена хронологическая позиция бакальских древностей и их место в историко-культурной схеме средневекового периода Зауралья. Весь массив инвентаря бакальской культуры был классифицирован по функциональному назначению и материалу. Палеозоологические определения легли в основу реконструкции состава стада бакальского населения, оценки доли присваивающего и производящего сектора в экономике, определения хозяйственно-культурного типа населения. Также при характеристике хозяйства и определения функционального назначения инвентаря использовались этнографические параллели. Характер пищи средневекового населения определялся с помощью выявления макрои микроэлементов в составе нагаров на горшках с помощью атомно-абсорбционного и титриметрическим методов и соотнесение их с данными экспериментальных образцов. Посредством методов математической статистики (непараметрическая статистика и методы многомерной классификации) проанализированы керамические комплексы бакальской культуры, выявлены основные композиционные схемы, проведено сопоставление керамики всех памятников бакальской культуры.

Научная новизна работы определяется следующими положениями. Проведен сбор, систематизация и анализ всех данных по бакальской проблематике, в научный оборот введены материалы памятников, изученных в последние годы, в том числе автором работы. Уточнен ареал распространения памятников бакальской культуры. Охарактеризованы основные приемы строительства фортификационных сооружений, определены общие черты бакальских укреплений. Выделены типы жилищ бакальской культуры. Проанализированы керамические коллекции, выявлены типичные орнаментальные схемы, отмечены динамика орнаментальных традиций и форм сосудов на протяжении существования культуры. Охарактеризован хозяйственно-культурный тип бакальского населения. Рассмотрен генезис бакальской культуры, обозначены основные компоненты, принимавшие в нем участие. Определена хронологическая позиция бакальской культуры. Проанализирован процесс тюркизации населения лесостепного Зауралья, предложен вариант исторической судьбы носителей бакальской культуры.

Практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности его привлечения для подготовки работ, посвященных как отдельным проблемам средневековья региона, так и обобщающим трудам по археологии Западной Сибири. Данные работы могут использоваться в научной, педагогической и просветительской деятельности через разработку спецкурсов и методических пособий для студентов гуманитарных наук. Представленные в работе результаты радиоуглеродного анализа, палеозоологических определений, статистической обработки керамики и т. д. могут привлекаться как для углубления изучения бакальской

I проблематики в результате накопления новых данных, так и освещения 'и 1 проблем синхронных средневековых культур Западной Сибири. Сведения о памятниках могут быть использованы для разработки маршрутов и развития местного туризма, словесные и графические реконструкции жилищ, описательные характеристики инвентаря при оформления музейных экспозиций.

Апробация основных положений и результатов исследования осуществлена в одной коллективной монографии и в более 20 тезисах и статьях. Все основные положения работы представлены в докладах на ряде региональных, всероссийских и международных конференциях в гг. Тобольске (2002), Екатеринбурге (2002), Сургуте (2003), Томске (2003, 2005), Москве (2008), Казани (2009) и Тюмени (2002;2009). Работа была обсуждена и одобрена на заседании сектора археологии и этнографии ИГИ ТюмГУ.

Структура работы определена задачами исследования и состоит из введения, четырех глав, заключения, списка письменных источников, текстового и графического приложения.

Результаты исследования демонстрируют нам большую орнаментальную бедность чаш. Основными в композиции выступают ямки в сочетании с наклонными резными линиями, нанесенными по бортику или резной решеткой. Сила связи между декорами высока: фи-квадрат равен 0,050,16, р-уровень 0,0000−0,01. Отмечена также комбинация из горизонтальной прочерченной линии и вертикальных резных насечек по бортику.

На горшках отмечены композиции, выполненные в двух техникахрезной и гребенчатой. Для первой характерно взаимосочетание ямок, резной решетки и «елочки», к которым могли присоединяться горизонтальная прочерченная линия или наклонные оттиски по шейке и плечикам или бортику. Те же элементы — решетка, наклонные и горизонтальные линии, но исполненные гребенчатыми орнаментирами, формируются во второй блок.

Таким образом, декор на бакальских сосудах нанесен очень разрежено. Здесь явно фиксируется преемственность с культурами раннего железного века лесостепи. Узоры очень просты: рядок ямок, чаще всего в зоне перехода от шейки к плечику, но, в редких случаях его могли наносить несколько выше по средней части шейкинаклонные резные линии, нанесенные по бортику или по плечику и шейкерезные или гребенчатые решетки и «елочки" — горизонтальные прочерченные линии. Штампы минимальны, их появление, несомненно, связано с влиянием северных племен. Доминирующей техникой орнаментации является резная.

Для выявления своеобразия в орнаментации сосудов бакальской культуры была рассчитана степень связи между декорами и построены композиционные схемы. Выявленные комбинации очень устойчивы, сочетание основных узоров сохраняется и при смене техники орнаментации. Это подтверждено на коловской и усть-терсюкской выборках как самых крупных. Смешение резной и гребенчатой техники на сосудах встречается очень редко.

Основной орнаментальной схемой является сочетание ямок и наклонных резных оттисков, нанесенных по бортику. Во второй группе к указанным элементам добавляется решетка или «елочка», иногда они наносятся вместе. В более развернутом третьем варианте на сосуд также наносилась горизонтальная прочерченная линия и ногтевые вдавления. Указанные шесть элементов являются ключевыми в декоре сосудов бакальской культуры. К ним естественно могут добавляться различные мотивы, например наклонные гребенчатые или резные линии, нанесенные по шейке или плечику, зигзаги, вертикальные оттиски, иногда даже фигурные штампы, но они не являются ведущими в орнаментации.

Чаши орнаментированы беднее, чем горшки. На них редко наносили четыре и больше узора.

Степень орнаментированности сосудов является, по нашему мнению, важным хронологическим показателем. Для памятников раннего времени характерно преобладание горшечных форм украшенных четырьмя и более элементами орнамента. Доля неорнаментированных сосудов очень мала. К таким памятникам относятся городища Усть-Утякское и Борковское (прил. 1, табл. 11, 17). С течением времени можно заметить оскуднение орнамента, начинают преобладать сосуды украшенные двумя-тремя узорами. Данные тенденции проявляются в усть-терсюкской выборке (прил. 1, табл. 12). Увеличивается доля сосудов декорированных только ямками. Так, если в Усть-Утякской и Борковской коллекции таких сосудов 1,8%, то на Усть-Терсюке их уже 10,1% (прил. 1, табл. 11, 12, 17), а на Малом Бакальском городище ямочный орнамент преобладал. Увеличивается доля неорнаментированных сосудов. В красногорской, борковской и усть-утякской выборках зафиксировано только по одному неорнаментированному горшку (прил. 1, табл. 11, 15, 17). Наиболее высока она для Царева (17,8%), Усть-Терсюкского (7,4%) и Коловского (5,9%) городищ (прил. 1, табл. 12, 14, 18). Помимо этого, всегда следует обращать внимание на присутствие таких орнаментов как фигурные штампы, наличие широкой вдавленной зоны по шейке и прочие, которые помогут сориентироваться со временем сложения коллекции.

В то же время необходимо учитывать, что если городище существовало значительный промежуток времени, происходит смешение материала, и анализируемая выборка будет давать усредненные результаты, что помешает определению действительной хронологической позиции памятника.

Для сопоставление керамики бакальских городищ по всем параметрам был проведен иерархический кластерный анализ. Кластерный анализ направлен на объединение имеющихся данных в структуры. Первоначально каждый объект рассматривается как отдельный кластер, затем два наиболее близких из них формируют один кластер, процесс повторяется до тех пор, пока все объекты не объединятся. Для измерения расстояния между объектами применено самое распространенное — евклидово. Для определения расстояния между кластерами существует несколько методов, в нашем случае подходит метод «одиночной связи» (single linkage), когда для включения объекта в кластер требуется максимальное сходство всего лишь с одним членом кластера.

Результат кластерного анализа показал на близость Коловского и Красногорского городища (прил. 2, рис. 92). Данные памятники наиболее близки друг к другу территориально и хронологически. Близость этих памятников подтверждена и высоким коэффициентом сходства. В дальнейшем объекты начинают присоединяться по одному, не образуя между собой отдельных классов. Таким образом, результаты кластеризации не позволяют выделить четкие таксоны по каким-либо показателям (локальным или хронологическим).

При сопоставлении керамики с погребений и поселений бакальской культуры, отмечаем малые размеры погребальной посуды (прил. 2, рис. 9396), что наталкивает на мысль о ее специальном изготовлении. Орнамент скромный, состоит их ямочек по шейке, резным насечкам по венчику, резной решетки и оттисков гребенчатого штампа. Большая часть горшков не орнаментирована.

Ш. З. Хозяйство населения бакальской культуры

К сожалению, до настоящего времени подробного изучения хозяйства бакальского населения не проводилось. Этот пробел легко объясняется отсутствием однослойных объектов. Синхронность, а в ряде случаев и компрессия слоев памятников привели к совместному залеганию материалов бакальской, юдинской, карымской, кушнаренковской и прочих культур и типов. В результате, хозяйственная деятельность средневекового населения лесостепного Зауралья характеризовалась лишь общими фразами.

Работы на Коловском, Усть-Терсюкском и Царевом (Чинги-Тура) городищах, проведенные в последние годы, позволили получить новые источники для реконструкции хозяйства бакальского населения.

Анализируя зоологические коллекции, отмечаем преобладающую роль скотоводства (табл. 37). В процентном соотношении доля домашних животных по отношению к диким на Усть-Терсюкском городище составила 5:1, на Коловском — 10:1, на Царевом — 26:1. При этом на Усть-Терсюкском городище, также как и на Царевом, преобладают кости лошади. А вот на Коловском городище кости крупного рогатого скота практически в два раза доминируют над останками лошади и более чем в два раза над костями мелкого рогатого скота. К домашним животным отнесены также собаки, на Коловском городище их зафиксировано три, на Царевом — две. В бакальском слое Царева городища отмечено шесть костей верблюда, что указывает на связь населения с южными территориями. Основная часть костных остатков с Большого Бакальского городища принадлежит лошади, овце и свинье (Генинг, Потемкина, 1961. С. 142- Морозов, 2003. С. 166).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ средневековых материалов лесостепного и лесного Зауралья позволил подробно охарактеризовать материальную культуру, типы памятников, устройство жилых построек и фортификационных линий, предложить решение проблем хронологии, генезиса и развития бакальской культуры.

На сегодняшний день известно 78 бакальских памятников, представленных укрепленными и неукрепленными поселениями, могильниками и ритуальными комплексами. Опорными для изучения проблем бакальской культуры стали городища Коловское, Усть-Терсюкское, Усть-Утякское, Красноярское, Большое Бакальское, Царево и Старо-Лыбаевское.

Памятники бакальской культуры локализуются на огромной территории, от Уральских гор на западе до р. Ишим, включая ее правый берег на востоке. На севере граница распространения объектов проходит по р. Иртыш от места впадения в него р. Ишим до слияния с р. Тоболом, затем поворачивает к югу по Тоболу и уходит на запад по р. Тавде. На юге ареал бакальских памятников захватывает р. Миасс и среднее течение р. Ишим. Наиболее компактная группа поселков располагается на территории Тоболо-Исетского междуречья.

Городища разделены на две группы: 1) мысовые, укрепленные незамкнутыми, расположенными поперек мыса фортификационными линиями и 2) террасные, защищенные кольцевой обороной. Форма мыса повлияла на дробление первой группы на более мелкие подгруппы: расположенные на а) подтреугольном и б) подтрапециевидном мысах. Местоположение объекта стало основой при выделении трех типов неукрепленных поселений — локализующихся на мысу, острове или террасе. Последняя группа памятников преобладает.

На сегодняшний день известно три могильника бакальской культурыКозловский, Абатский-3 и Перейминский-1. В общем они содержат 19 бакальских погребений. Кроме того, одиночные захоронения выявлены на Коловском и Красноярском городищах. Зафиксированы как курганные, так и грунтовые погребения. Усопших хоронили в овальных или подпрямоугольных могилах, глубиной до 0,6 м, лежа на спине, головой на север с редкими отклонениями к северо-западу или северо-востоку. Руки вытянуты вдоль тела, кисти помещались на бедрах или груди. Встречены коллективные захоронения. Сопроводительный инвентарь — сосуды, носимые при жизни вещи, оружие. Посуда, по нашему мнению, изготавливалась специально, о чем свидетельствуют ее малые размеры по сравнению с поселенческой. Рядом с могилами устраивали поминки, что реконструируется по наличию погребальных кострищ.

Ритуальные комплексы представлены святилищами и жертвенными ямами. К святилищам отнесены такие памятники как Голый Камень, Петрогром, Вершина V, Черемухово II и др.- к жертвенным ямам — канава на острове Каменные палатки.

Оборонительные линии изучены на шести городищах. Опорными для изучения навыков градостроительства бакальского населения стали материалы Коловского и Усть-Терсюкского-1 городищ. Все изученные валы имеют в своей основе деревянные укрепления — тарасы, представляющие собой две параллельные стены, соединенные поперечинами. Боковые грани стен в месте проезда также забирали поперечными жердями. Въезд заграждался с помощью ворот.

Сравнительный анализ фортификационных сооружений средневековых культур лесного и лесостепного Зауралья показал, что использование внутривальных деревянных конструкций являлось распространенным приемом строительства обороны, он отмечен на потчевашских, усть-ишимских, юдинских, кинтусовских городищах. Устройство внутривальных конструкций и «палисадов» для защиты городищ подтверждено фольклорными данными.

Жилища изучены на шести памятниках бакальской культуры. На основании анализа 17 сооружений выделено пять типов построек: 1) каркасные, легкие с основами из жердей, круглые или овальные в основании, цилиндро-конические постройки типа юрт изучены на Коловском или Старо-Лыбаевском городищах- 2) каркасные, легкие с основой из жердей, четырехугольные в основании, углубленные в землю постройки изучены на Зотинском-1У городище- 3) каркасное, легкое, четырехугольное в основании, наземное, прямоугольное с двухскатной крышей сооружение выявлено на Усть-Утякском городище- 4) стационарные, плетневые, четырехугольные в основании, углубленные в грунт постройки расчищены на Царевом городище- 5) стационарная, каркасно-столбовая, четырехугольная в основании, углубленная в материк постройка типа «земляного дома» обских угров или полуземлянки «пои мот» селькупов выявлена на Усть-Терсюкском-1 городище.

Статистический анализ керамических коллекций позволил выделить типичные для бакальской культуры орнаментальные схемы. Первой, самой простой композицией является сочетание ямок, наносимых рядком по шейке, и наклонных резных оттисков по бортику. Во второй схеме дополняли композицию резные «решетка» или «елочка», в ряде случаев они нанесены вместе. В третьем, более развернутом, варианте помимо указанных элементов орнамента сосуд украшали горизонтальной прочерченной линией и ногтевыми вдавлениями. Выявленные композиционные схемы являлись наиболее устойчивыми, сохраняясь даже при изменении техники декорирования. Степень орнаментированности сосудов является хронологическим показателем. Для более раннего периода характерно преобладание хорошо профилированных сосудов, украшенных четырьмя и более элементами орнамента, доля неорнаментированных сосудов в выборках мала. Постепенное оскуднение декора, увеличение доли неорнаментированных вовсе или украшенных лишь ямочными вдавлениями сосудов возрастает.

На основании анализа инвентаря и археозоологических определений коллекций Коловского, Усть-Терсюкского и Царева городищ хозяйственно-культурный тип бакальского населения реконструирован как подвижное скотоводство, характеризующееся сочетанием интенсивных и экстенсивных отраслей в хозяйстве. Интенсивная направленность выражена в большой доли крупного рогатого скота в стаде и зарождавшемся земледелии, экстенсивная — в сохранении лидирующего положения лошади и мелкого рогатого скота, а также занятием дополнительными отраслями хозяйства, т. е. охотой, рыболовством, собирательством. Наличие стационарных и сезонных построек соответствует указанному хозяйственно-культурному типу.

Хронологическая позиция бакальской культуры определена на основании комплексного анализа инвентаря и результатов радиоуглеродного датирования. Предметы поясной гарнитуры, украшения из бакальских погребений Козловского могильника, инвентарь и репрезентативная серия радиоуглеродных определений образцов со средневековых слоев Коловского, Большого Бакальского, Усть-Терсюкского, Усть-Утякского городищ позволяют начать летоисчисление бакальской культуры с IV в.н.э. Верхняя хронологическая граница — XIII в. н.э. — определена на основании радиоуглеродного датирования проб с Царева и Красноярского городищ. Период с XIV в.н.э. по XV в. н.э. предлагаем считать переходным от бакальской культуры к культуре сибирских татар. К нему отнесены Малое Бакальское, Красноярское и Царево (Чинги-Тура) городища.

Формирование бакальской культуры происходило на саргатской основе при воздействии карымского и саровского суперстратов. Доминирование местного компонента доказывается высокой степенью близости саргатских и бакальских керамических комплексов. Нами отмечена трансформация бакальской культуры, проявившаяся в изменении форм и профилировки сосудов, обеднении орнаментации, эволюции хозяйственно-культурного типа от подвижного скотоводства к полуоседлому. Но указанные изменения, на данном уровне изученности культуры, выглядят плавными, постепенными, не позволяющими выделять в ее развитии хронологические этапы (прил. 2., рис. 112). Скорее всего, это работа будем проведена в будущем.

Северо-западными соседями населения бакальской культуры являлись носители юдинской культуры. Формирование юдинской культуры следует относить к более позднему, по сравнению с бакальской, периоду — к концу VI — началу VII в. н.э. В рамках единой юдинской культуры VII (VI) — XIII вв.н.э. мы рассматриваем памятники «молчановского» типа, так как культуродифференцирующих черт раннего этапа ни в керамике, ни в погребальном обряде, ни в жилищах не выявлено. Взаимодействие юдинского и бакальского населения фиксируется по появлению смешанной орнаментации на сосудах средневековых памятников лесостепи.

Параллельно бакальской в Среднем Прииртышье шло формирование кушнаренковской культуры. Значительная концентрация кушнаренковских памятников отмечена в лесостепной полосе Зауралья по pp. Исеть и Миасс, что позволяет реконструировать маршруты миграции носителей кушнаренковской культуры на запад.

Рассматривая «тюркизацию» угорского населения лесостепного Зауралья отмечаем, что первые проникновения тюрок в регион фиксируются с VII в. н.э. Но это были лишь эпизодические контакты, не приведшие к массовой инфильтрации тюрок в лесостепь. Длительный процесс проникновения тюркоязычного населения на территорию лесостепи объясняется расположенностью зауральского региона в стороне от основных путей экспансии тюркского этноса. В начале развитого средневековья тюркоязычное население расселялось преимущественно по южной кромке лесостепной зоны, не проникая далеко на север. Можно отметить лишь распространение в меридиональном направлении поясного набора тюркского облика. С развитого средневековья инфильтрация тюркского населения в лесостепное Зауралье усиливается. При этом если вначале можно говорить об аккультурации населения, как начальном этапе тюркизации, то затем произошла ассимиляция аборигенов, полное принятие традиций и языка и, в конечном итоге, формирование сибирских татар.

Необходимо отметить перспективность дальнейших разработок бакальской проблематики. Изучение погребальных памятников позволит разработать периодизацию бакальских древностей. Анализ антропологического материала станет важным орудием при реконструкции культурои этногенетических процессов, протекавших на территории лесостепного и лесного Зауралья в переходный период от раннего железного века к средневековью и в раннем средневековье. Перспективными является исследование ритуальных комплексов средневекового населения, реконструкция обрядов, идеологических представлений. Необходимо более глубокое изучение отдельных отраслей хозяйственной деятельности бакальского населения, для чего, помимо археологических методов, потребуется привлечении палинологических, трассологических и прочих исследований.

Архивные материалы:

Бахарева Т. Н. Разведочные исследования в Ялуторовском районе. Отчет о полевых исследованиях в 2003 году//Архив ИПОС СО РАН, 19/1.

Берлина C.B. Разведочные работы в Упоровском районе Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях в 2004 г. Тюмень, 2005. Архив ИПОС СО РАН, 19/2.

Бутакова H.H. Отчет об археологической разведке на территории Курганской области (в Каргапольском и Шатровском районах) по открытому листу № 146// Архив ИА РАН, Р-1, № 6027. 35 с- № 6027а. 48 с.

Буторин С. Е. Отчет Курганского Государственного университета о проведении на территории Курганской области в Шатровском районе археологической разведки по открытому листу № 637 (форма 3) в 1999 году// Архив ИА РАН, Р-1, № 22 593. 29 с.

Варанкин Н. В. Отчет об археологических исследованиях памятников в зоне строительства Каргапольской оросительной системы за 1984 г. — Архив ИА РАН, р-1, № 10 183.

Виноградов Н. Б. Отчет о полевых археологических исследованиях на территории Челябинской и Курганской области в 1986 г. — Архив ИА РАН, Р-1, № 11 493

Виноградов Н. Б. Отчет о полевых исследованиях на территории Курганской и Челябинской областей в 1990 г.- Архив ИА РАН, Р-1, № 22 637.

Генинг В.Ф., Бушуева Т. Г. Малое Бакальское городище. Архив ИА РАН, Р-1, № 2362. 1961. С. 166−207.

Генинг В.Ф., Зданович С .Я. Отчет о раскопках Лихачевского могильника (VII вв.н.э.)// Отчеты археологических исследований Ишимского отряда Уральской археологической экспедиции в 1964 году. Архив ИА РАН, Р-1, № 2865. С. 138−184.

Генинг В.Ф., Потемкина Т. М. Большое Бакальское городище. Архив ИА РАН, Р-1, № 2362. 1961. С. 133−165.

Голдина Р. Д. Отчет о раскопках городища Кучум-Гора// Отчеты археологических исследований Ишимского отряда Уральской археологической экспедиции в 1964 году. Архив ИА РАН, Р-1, № 2865. С. 185−242.

Данченко Е. М. Археологическая разведка в Усть-Ишимском районе Омской области. Омск, 1982. Архив ИА РАН, р-1, № 8937.

Данченко Е. М. Отчет о раскопках Красноярского городища в Усть-Ишимском районе Омской области в 1995 г. — Архив ИА РАН, Р-1, № 19 099.

Данченко Е. М. Отчет о раскопках Красноярского городища в таежном Прииртышье в 1998 г. — Архив ИА РАН, Р-1, № 23 019.

Иванов В.А., Гарустович Г. Н. Научный отчет об археологических работах в Краснокамском районе Башкирии и Шатровском районе Курганской области летом 1991 г. Архив ИА РАН, Ф-1, р-1,№ 16 593.

Зотова C.B. Отчет о работе Андреевского отряда Западно-Сибрсой экспедиции в 1960 году. — Архив ИА РАН, № 2145.

Зыков А. П. Отчет об исследованиях в Тюменской области летом 1993 года. Том II. Раскопки городища Искер. — Архив ИА РАН, Р-1, № 19 143.

Кайдалов А. И, Отчет Курганского государственного университета о проведении на территории Курганской области в Белозерском районе археологической разведки по открытому листу № 46 (форма 3). — Архив ИА РАН, 1997, ф-1, р-1, № 20 348.

Корякова JI.H. Отчеты об археологических исследованиях в зоне газопровода Уренгой-Сургут-Челябинск в 1979 г. — Архив ИА РАН, Р-1, № 7545.

Костомаров В. М. Отчет о научно-исследовательской работе. Разведочные работы на левом берегу р. Исеть в Исетском районе Тюменской области в 2008 г. Тюмень, 2009. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/171.

Маслюженко Д. Н. Южное Зауралье в средние века (этнополитический аспект). Дис. канд. ист. наук. Курган, 2003//РГБ, код доступа: http://diss.rsl.ru/page.aspx?orig=03/0968/30 968 034.pdf, l,96

Матвеев A.B. Отчет о работе Тюменской археологической экспедиции (ТюмАЭ) в 1984 г. — Архив ИПОС СО РАН, № 2/4. С. 5−41.

Матвеев A.B. Отчет о работе I отряда Тюменской археологической экспедиции в 1986 г. — Архив ИПОС СО РАН, № 2/8. С. 54−107.

Матвеев A.B. Отчет об археологических исследованиях на территории Тюменской области в 2001 г. — Архив ИГИ ТюмГУ, 2002. № 1/10.

Матвеев A.B. Отчет о раскопках Хрипуновского могильника в 2005 г. Архив ИГИ ТюмГУ, 2006. № 1/63.

Матвеев A.B. Отчет о разведочных работах в исторической части г. Тюмени в 2005 г. — Архив ИГИ ТюмГУ, 1−40.

Матвеева Н. П. Отчет о работе Исетской археологической экспедиции в 1983 г. Часть 1. — Архив ИПОС СО РАН, № 3/6. С. 56−67.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых исследованиях в Аббатском районе Тюменской области в 1989 году. — Архив ИПОС СО РАН, № 3/15.

Матвеева Н. П. Заключительный отчет по выполнению хоздоговорной темы 9−93 «Аварийно-спасательные археологические исследования в карьере у д. Красногорка Исетского района» в 1993 году. — Архив ИГИ ТюмГУ, 1993. № 1/30.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях 2000 года в Заводоуковском и Исетском районах Тюменской области. — Архив ИГИ ТюмГУ, 2001. № 1/30.

Матвеева Н. П. Отчет об археологических исследованиях в Исетском и Нижнетавдинском районах Тюменской области в 2001 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 25 643, 25 644.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Исетском и Ялуторовском районах Тюменской области в 2003 г. Тюмень, 2004. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/72.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Исетском и Ялуторовском районах Тюменской области в 2004 г. Тюмень, 2004. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/71.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых археологических исследованиях в Исетском и Ялуторовском районах Тюменской области в 2004 г. Приложение 2. Тюмень, 2005. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/38.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых исследованиях на Коловском археологическом комплексе в Исетском районе Тюменской области в 2005 г. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/45.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых исследованиях на Коловском археологическом комплексе в Исетском районе Тюменской области в 2005 г. Приложение 1. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/46.

Матвеева Н. П. Отчет о полевых исследованиях на Коловском археологическом комплексе в Исетском районе Тюменской области в 2005 г. Приложение 2. Тюмень, 2006. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/47.

Матвеева Н. П. Отчет о проведении археологических раскопок Коловского городища и Красногорского 3 курганного могильника по открытому листу № 962, форма 1, выданного 7 июля 2006 г. ИА РАН на имя Н. П. Матеевой. Тюмень, 2007. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/92.

Матвеева Н. П. Отчет о проведении археологических раскопок в Шатровском районе Курганской области и Тюменском районе Тюменской области по открытым листам № 572 (форма 1) и № 212 (форма 4). Тюмень, 2008. Архив ИГИ ТюмГУ, № 1−115.

Матвеева Н. П. Отчет о проведении археологических раскопок в Шатровском районе Курганской области и Тюменском районе Тюменской области по открытым листам № 1193 (форма 1) и № 355 (форма 4). — Архив ИГИ ТюмГУ, 2009. № 1−203.

Матвеева Н. П. Отчет о проведении археологических раскопок в Шатровском районе Курганской области и Тюменском районе Тюменской области по открытым листам № 1193 (форма 1) и № 355 (форма 4). — Архив ИГИ ТюмГУ, 2009а. № 1−203.

Могильников В. А. Отчет о работах Иртышского отряда в 1962 г. Архив ИА РАН. Р-1, № 2773.

Могильников В. А. Отчет о работах Иртышского отряда ЗападноСибирской экспедиции летом 1966 г. Архив ИА РАН. Р-1, № 3325.

Могильников В. А. Отчет о работах Иртышского отряда ЗападноСибирской экспедиции в 1968 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 3716. 32 с.

Могильников В. А. Отчет о работах Иртышского отряда в 1969 г. Архив ИА РАН, Р-1, № 4000.

Позднякова М. К. Отчет об археологических разведках по р. Ишим в Тюменской области, произведенных летом 1962 г.//Архив ИА РАН, Р-1, № 2480. С. 159−191.

Попов H.A. Отчет о разведочных исследованиях на правобережье р. Исети в Шатровском районе Курганской области в 2007 году. Тюмень, 2008. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/155.

Рафикова Т. Н. Разведочные исследования в Тюменском районе Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях в 2004 году. Тюмень, 2005. Архив ИПОС СО РАН.

Рафикова Т. Н. Отчет о полевых исследованиях Молчановского городища в Тюменском районе Тюменской области в 2005 г. Архив ИГИ ТюмГУ, 2007. 1/74.

Рафикова Т. Н. Отчет о спасательных археологических раскопках на территории охраняемого культурного слоя в г. Тюмени (Царево городище) и археологической разведке в Тюменском районе Тюменской области. Архив ИГИ ТюмГУ, 2008. 1/119.

Рафикова Т. Н. Отчет о спасательных археологических раскопках на территории охраняемого культурного слоя в г. Тюмени (Царево городище) и археологической разведке в Тюменском районе Тюменской области (графическое приложение). Архив ИГИ ТюмГУ, 2008. 1/120.

Рафикова Т. Н. Отчет о спасательных археологических раскопках на территории охраняемого культурного слоя в г. Тюмени (Царево городище) в 2008 г. Архив ИГИ ТюмГУ, 2009. 1/201.

Рафикова Т. Н. Отчет о спасательных археологических раскопках на территории охраняемого культурного слоя в г. Тюмени (Царево городище) в 2008 г. (графическое приложение). Архив ИГИ ТюмГУ, 2009. 1/202.

Рафикова Т.Н., Берлина C.B. Отчет об археологических раскопках Усть-Терсюкского городища в Шатровском районе Курганской области в 2007 г. Архив ИГИ ТюмГУ, 2008. 1/123.

Рафикова Т.Н., Берлина C.B. Отчет об археологических раскопках Усть-Терсюкского городища в Шатровском районе Курганской области в

2007 г. (графическое приложение). Архив ИГИ ТюмГУ, 2008. 1/124. Рафикова Т. Н., Берлина C.B. Отчет об археологических раскопках

Усть-Терсюкского городища в Шатровском районе Курганской области в

2008 г. Тюмень, 2009. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/207.

Рафикова Т.Н., Берлина C.B. Отчет об археологических раскопках Усть-Терсюкского городища в Шатровском районе Курганской области в 2008 г. Графическое приложение. Тюмень, 2009. Архив ИГИ ТюмГУ, 1/208.

Сергеев A.C. Отчет об археологической разведке в Катайском районе Курганской области в 1993 г. Т. 2. Архив ИА РАН, ф-1, р-1, № 17 828.

Сыркина И. А. Отчет об археологических раскопках Борковского городища близ с. Борки Викуловского района Тюменской области в 1981 г. -Архив ИА РАН, Р-1, № 8882. 1982. 132 с.

Фролов В. Н. Отчет о разведках в Мехонском районе Курганской области и Исетском районе Тюменской области в 1962 г. — Архив КА УрГУ, Ф. И, д. 43.

Чернецов В. Н. Отчет о работах Западно-Сибирской экспедиции в 1952 году. Архив ИА РАН, Р-1, № 891.

Чернецов В. Н. Отчет о работе Западно-Сибирской экспедиции в 1955 году. — Архив ИА РАН, Р-1, № 1211.

Чернецов В.Н., Мошинская В. И. Отчет о работе Западно-Сибирской экспедиции в 1951 г. (Кемеровская и Тюменская области). Архив ИА РАН, Р-1, № 644.

Чикунова И. Ю. Разведочные работы в Исетском и Нижнетавдинском районах Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях в 2002 году. Тюмень, 2003. Архив ИПОС СО РАН, № 7/4.

Чикунова И. Ю. Разведочные работы в Нижнетавдинском и Тюменском районах Тюменской области. Отчет о полевых исследованиях 2004 г. Тюмень, 2005. Архив ИПОС СО РАН, № 7/6.

Шарапова C.B. Отчет о разведке в Шадринском районе Курганской области в 1993 г. Екатеринбург, 1994. Архив ИА РАН, Р-1. № 17 721.

Шилов С. Н. Отчет Курганского государственного университета о проведении на территории Курганской области в Щуганском и Кетовском районах археологических исследований по открытому листу № 261 (форма 4)// Архив ИА РАН! Том 1, Р-1. № 22 738.