Древнейшие сакральные сообщества Рима

Актуальность исследования. Одной из основных проблем, достойных самого внимательного рассмотрения при изучении социально-политической и культурной истории древних обществ, несомненно, является возникновение и развитие такого социального института, как жречество. Важность и актуальность этой проблемы обусловлена прежде всего ролью и местом служителей культа в жизни древних народов, их теснейшей связью с культурным, религиозным, а также социально-экономическим и политическим развитием архаических обществ. Как установлено исследователями, представления, господствовавшие в общественном сознании древнейших периодов, предполагали зависимость любой человеческой деятельности от благосклонности высших сил1. Соответственно осуществление связи с миром сверхъестественного у архаических народов считалось делом не менее полезным для сохранения благоденствия человеческого коллектива, чем, например, занятия земледелием или военное командование''. По этой же причине и люди, отправлявшие ритуальные обязанности, пользовались очень высоким авторитетом и обычно занимали весьма значительное и престижное место в складывавшейся общественной системе, одновременно являясь хранителями традиций и определённой суммы положительных знаний" *. Так, уже древнейшие жрецы и сходные с ними «сакральные персоны» обладали весьма значительным влиянием как в.

1 История первобытного общества. Эпоха первобытной родовой общины. М., 1986. С. 399- Токарев С. А. Ранние формы религии. М1980. С. 41- Зелинский Ф. Ф. История античной культуры. СПб., 1995. С. 290- Немировский А. И. Идеология и культура раннего Рима Воронеж, 1964. С. 122.

2Landtman G. The Origin of Priesthood. Ekenaes, 1905. P. 72- Немировский А. И. Указ. соч. С. 122- SabourinL. Priesthood. A Comparative study. Leiden, 1973. P. 2−4.

3 Landtman G. Op. cit. P. 125- Sabourin L. Op. cit. P. 5−7- История первобытного общества. Эпоха классообразования. М., 1988. С. 389- 426−427- Куббель Л. Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988. С. 79- Синюк А. Т. Об исторической роли жречества // Цивилизационный подход к истории: проблемы и перспективы развития (Тезисы межвузовской научно-практической конференции). Воронеж, 1994. С. 53−57. религиозно-идеологической, так и в социальной, политической, экономической сфере4.

Естественно, особую важность при изучении упомянутого института приобретает рассмотрение происхождения жречества и сходных сакральных организаций. В частности, раскрытие этого вопроса в значительной степени позволяет проследить процессы формирования в архаических обществах не только культурных и идеологических установок, но и самых различных социальных, потестарных и раннегосударственных структур3.

Весьма любопытный пример возникновения и развития института священнослужителей — людей, связанных с миром сакрального — дает нам история Древнего Рима, где, как уже давно отмечено исследователями, в исторический период существовала очень разветвленная структура специализированных жречеств. Данная структура отличалась весьма значительным разнообразием и включала в свой состав как индивидуальных жрецов (фламины, rex sacrorum), так и множество жреческих коллегий и сообществ, ответственных за самые разные аспекты общения со сверхъестественными силами — осуществление гаданий, организацию празднеств и жертвоприношений, контроль за сакрально-юридическими нормами и т. д.6.

Впрочем, помимо необходимости выполнения самых различных специализированных культовых функций причиной вышеупомянутой пестроты было и довольно длительное историческое развитие римского института священнослужителей. Конечно, в античной традиции господствовало представление о единовременном возникновении.

4 Куббель JI.E. Указ. соч. С. 79- Синюк А. Т. Указ. соч. С. 53−57.

5 См. напр.: Килейников ВВ. К вопросу о роли жречества в формировании основ цивилизации // Цивилизационный подход к истории. С. 57−61.

6 Классификации римских жречеств см. напр.: Preller L. Romische Mythologie. Berlin, 1865. S. 107−112- Тумасов H. Религиозно-общественные учреждения древнего языческого Рима. Киев, 1880. С. 3- Wissowa G. Religion und Kultus der Romer. Munchen, 1912. S. 550−567- Bayet J. La religione romaine: histoire politique et psychologique. Paris, 1969. P. 77−88- Dumezil G. La religion romaine archaique. Paris, 1974. P. 579−583- Pagan priests. London, 1990. P. 19−22. большинства римских жречеств в результате так называемой «реформы Нумы Помпилия"7, да и некоторые современные исследователи придерживаются сходной точки зрения.8 Однако, судя по многим признакам, отдельные организации священнослужителей отражали различные этапы развития древнеримского общества и его сакральной сферы. Так, некоторые жречества были нацелены на отправление культа богов государственного и общегородского пантеона, а некоторые — на почитание более архаических, часто безымянных божеств или даже духов, восходящих к родо-племенному строю. Одни жречества демонстрируют связь с уже сформировавшейся юридической сферой и сходство с раннегосударственными институтами, для других же характерны более примитивные функции и организация, и т. д.

Подтверждением подобного положения, несомненно, является и выведенное исследователями религии и мифологии правило, согласно которому в сакральной сфере «с появлением нового старое не умирает"9. Таким образом, в системе римских жречеств исторического периода присутствуют и весьма архаичные сакральные организации, зародившиеся на предгородском этапе, и институты священнослужителей, возникшие или значительно преобразованные уже в рамках единой городской общины и нередко выступающие даже в качестве органов формирующейся государственной власти.

В этом плане древнейшим типом римского жречества многие исследователи называют т.н. жреческие сообщества (sodalitates), к которым обычно относят луперков, салиев, арвальских братьев, тициев и иногда фециалов10. Именно в их названиях, атрибутах, функциях и организации усматривались весьма заметные следы ранних форм организации культа и Liv.I.20.1−6: Dion. Hal. A R Н.63−72- Cic. De r.p. II 26- Plut. Numa.7−13.

8 Gjerstad E. Early Rome. Lund, 1973. Vol. V. The Written Sources. P. 228- 248.

9 Пропп В. Я. Морфология <�волшебной> сказки. Исторические корни волшебной сказки (Собрание трудов В.Я.Проппа). М., 1998. С. 366.

10 Preller L Romische Mythologie. Berlin, 1865. S. 111−112- Wissowa G. Op. cit. S. 550−567- Hild J.A. Salii // Dictionnaire des antiques Grecques et Romaines. Paris, 1904. Tome IV. Partie 2. P. 1014- Dum (>zil G. Op. cit. P. 579−583- Bayet J. La religione romaine. P- 77−88, 105- Porte D Les donneurs de sacre. La pretre a Rome. Paris, 1989. P. 50−54. соответственно — сакральных институтов11. Таким образом, рассмотрение именно этих организаций сакрального характера позволяет лучше раскрыть весьма важную проблему происхождения жречества в древних обществах на примере раннего Рима.

Степень разработанности проблемы. Разумеется, римские жреческие сообщества уже довольно давно привлекли внимание исследователей, и за века изучения было высказано немало точек зрения на их происхождение и сущность. Так, многие ученые (Дж.Вико, Н.-Д.Фюстель де Куланж, Н. Тумасов, Л. Ланге, С. Бэйли и др.) не признавали sodalitates изначальными жречествами, толкуя их как довольно поздние организации «помощников» царей или глав семейно-родовых коллективов, выполнявших древнейшие сакральные функции. Другие исследователи (Л.Преллер, Т. Моммзен, Г. Виссова, А. И. Немировский и др.) трактуют большинство древнейших жреческих сообществ Рима как образования гентильного характера, изначально состоявшие из кровных родственников, третьи (У.Уорд Фоулер, Г. Унгер, Э. Гьерстад, К. Латте и др.) — как организации, отправлявшие определенные культы в рамках территориальных общин. Безусловно, все эти точки зрения имеют право на существование и несут в себе определенное рациональное зерно. Однако, по нашему мнению, они не раскрывают во всей полноте сущности рассматриваемых сообществ.

Более продуктивным, с нашей точки зрения, является активное привлечение аналогий со стадиально близкими древнейшим римлянам народами и проведение параллелей между древнейшими жреческими sodalitates Рима и мужскими (тайными) союзами, известными в большинстве архаических обществ, находящихся на стадии разложения родо-племенных структур и классообразования. Подобная тенденция возникла в антиковедении уже довольно давно, однако организации, сходные с архаическими мужскими союзами, до сих пор выявлялись прежде всего в древнегреческом обществе различных эпох. Достаточно вспомнить работы Немировский А. И. Указ. соч. С. 120- Porte D Op. cit. P. 50- 53.

А.Жанмэра, П. Видаль-Накэ, С. Я. Лурье, Ю. В. Андреева и т. д. Все эти авторы трактуют как аналоги мужских или юношеских союзов критских куретов, спартанских криптов, афинских эфебов, героев гомеровских поэм.

Конечно, определенные попытки в этом направлении были сделаны и в отношении отдельных социальных структур Древнего Рима. В частности, в литературе довольно распространено проведение параллелей между мужскими союзами и древнейшими римскими куриями. Кроме того, многие исследователи (М.Элиаде, Ж. Дюмезиль, М. Торелли, Д. Сабатуччи, К. Ульф и т. д.) с подобной позиции трактуют и некоторые жреческие сообщества Рима, прежде всего — луперков и салиев. Однако эти трактовки в большинстве своем носят характер отдельных замечаний и догадок, а главное, не составляют сколько-нибудь целостной концепции. Чаще всего ученые ограничиваются констатацией наличия определенного сходства между упомянутыми институтами или в лучшем случае рассматривают некоторые из сходных черт.

Цель и задачи исследования

Основной целью данной работы является полная и комплексная реконструкция древнейшей истории сакральных сообществ, существовавших в рамках Рима и предшествовавших ему территориальных общин. При этом мы в первую очередь стремимся рассматривать упомянутые сообщества как организации, по сути дела аналогичные мужским (тайным) союзам других архаических народов. Для достижения поставленной цели необходимо решить целый ряд конкретных задач.

1. Провести детальное рассмотрение божеств, ритуалов и празднеств, особенностей отправления культа и организации, характерных для жреческих сообществ древнейшего Рима. Выявить максимально возможное количество черт, позволяющих обосновать тезис о тождестве рассматриваемых объединений и мужских (тайных) союзов других архаических народов.

2. Реконструировать внутреннюю структуру мужских сакральных сообществ, которые предшествовали возникновению государственных жречеств. Уделить при этом особое внимание подробному рассмотрению двух основных подразделений (juniores и seniores) и выявлению их характера, атрибутов, божеств, сакральных и общественных функций.

3. Рассмотреть древнейшие сакральные сообщества Рима в развитии и выделить основные исторические типы древнейшего римского жречества.

Если говорить о хронологических рамках исследования, то в первую очередь мы стремимся восстановить и описать положение, характерное для сакральной сферы отдельных народов Центральной Италии первой половины I тыс. до н.э. Отправной точкой в данном случае является возникновение в указанном регионе территориальных общин и появление в их рамках определенной социальной дифференциации, что современные археологи относят к X—IX вв. до н.э.и Заканчивается же интересующий нас период временем формирования упорядоченной системы общегородских жречеств уже в рамках единой римской civitas к концу царского периода, т. е. к последнему десятилетию VI вв. до н.э.

Источниковая база диссертации представлена различными категориями источников. Прежде всего, это, конечно же, довольно значительный и наиболее информативный комплекс письменных свидетельств. В его состав входят произведения греческих и римских историков III в. до н.э.- II в. н.э. (Тит Ливий, Дионисий Галикарнасский, Тацит, Светоний, Дион Кассий), римских антикваров (Варрон), поэтов (Вергилий, Овидий, Гораций, Проперций), политических деятелей (Цицерон), моралистов (Плутарх), учёных (Плиний), а также позднеантичных и раннесредневековых комментаторов и компиляторов (Авл Геллий, Валерий Максим, Сервий,.

12 Smith C.J. Early Rome and Latium. Economy and Societv c. 1000 to 500 B.C. Oxford. 1996 P. 108, 123−124.

Макробий, Фест), сохранивших в своих трудах письменную традицию более раннего времени. Кроме того, в рамках рассматриваемой категории следует упомянуть и эпиграфические материалы, прежде всего — надписи, непосредственно отражающие деятельность жреческих организаций Рима (протоколы арвальских братьев, фасты салиев и т. д.).

Естественно, при анализе письменных источников мы учитывали их неаутентичность. Для подкрепления или корректировки содержащейся в них информации мы использовали данные археологии (погребальный материал, остатки культовых построек, изображения жрецов), нумизматики, лингвистики (названия жреческих сообществ, их ритуалов и некоторых атрибутов).

Наконец, для воссоздания изначального положения древнейших сакральных организаций Рима в своей работе мы задействовали и сравнительный этнографический материал, который также позволяет по-новому взглянуть на многие моменты, освещенные в письменной традиции.

Методологическая основа нашего исследования в значительной степени обусловлена особенностями источниковой базы. Ее анализ осуществлен в рамках рационально-критического метода с использованием комплексного подхода, прежде всего заключающегося в сопоставлении данных различных видов источников. В работе также применялись метод историзма и проблемно-хронологический подход, позволившие, с одной стороны, рассмотреть древнейшие сакральные организации Рима в развитии, а с другой — выявить и проанализировать наиболее важные проблемы в рамках отдельных этапов истории изучаемого института. Особое место в предлагаемом исследовании занимает и сравнительно-исторический метод, а также метод междисциплинарного синтеза. Именно их использование дало возможность реконструировать многие аспекты древнейшего положения сакральных сообществ — отчасти по отдельным пережиткам, сохраняющимся в более поздние периоды (ретроспективный подход), а отчасти — по аналогичным моментам, выявляемым у других народов, стадиально близких населению архаической Италии, и известных не только по письменным источникам, но и по данным этнографии.

Практическая значимость диссертации заключается прежде всего в том, что ее материал и основные выводы могут быть использованы при разработке лекционных курсов по истории и культуре Древнего Рима, а также по этнологии и истории первобытного общества. В этом отношении особенно важны выявляемые аналогии между сакральными сообществами древнейших римлян и многих других древних и примитивных народов. Кроме того, проделанная работа открывает новые возможности для разработки специальных курсов по истории религии и религиозных институтов в Древнем Риме, Античности или древних обществах в целом. Определенное значение имеет наше исследование и в плане обоснования целесообразности и необходимости применения в образовательном процессе цивилизационного подхода к истории вообще и к истории Античности в частности.

Апробация результатов исследования проводилась в докладах на научных конференциях («Античный мир и варварская периферия», Саратов, ноябрь 2000 г.), на проблемном семинаре по сравнительному изучению древних цивилизаций (Воронеж, декабрь 2000 г.), на «круглых столах» («Человек в истории», Воронеж, апрель 2002 г.), заседаниях кафедры археологии и истории древнего мира Воронежского государственного университета, в публикациях по теме исследования в различных научных изданиях («Норция», «Новик», «Ученые записки колледжа «Номос», «Труды молодых ученых ВГУ», «Античный мир и археология», «Древнее право»).

Научная новизна предлагаемого исследования заключается прежде всего в том, что оно по сути дела является первой в отечественной историографии попыткой общей реконструкции сакральных сообществ древнейшего Рима и предшествовавших ему поселений. Кроме того, в диссертации применительно к архаическому Риму предложена развернутая аргументация тезиса о наличии общих закономерностей, присущих развитию сакральных организаций в древних и примитивных обществах. Прежде всего, в этой связи практически впервые проводятся комплексные аналогии между жреческими сообществами древней Италии и существовавшими у многих архаических народов мужскими (тайными) союзами. Для этого гораздо шире, чем во многих других антиковедческих исследованиях привлекается сравнительный материал, в том числе и данные этнографии.

Структура диссертации определяется перечисленными выше целями и задачами. В первой главе дается обзор источников и историографии, связанных с древнейшей историей римского жречества. Во второй главе выделяются основные теории происхождения и сущности древнейших жреческих сообществ Рима. Третья глава посвящена рассмотрению культов и основных сакральных функций древнейших жреческих сообществ. В четвертой главе подробно освещается внутренняя организация упомянутых сакральных объединений — с выделением двух основных групп, условно именуемых juniores и seniores. При этом исследуется характер данных групп и выполняемые ими функции. Наконец, в заключении помимо обобщения результатов проведенного исследования делается попытка дать краткий очерк исторического развития древнейших сакральных сообществ Рима — от аналога мужских союзов к организованным государственным жречествам.

выводы о том, что этим божеством был Инуй, нередко упоминаемый в связи с Луперкалиями. Нам же кажется более уместным провести параллель с арвальской dea Dia — такой же безымянной богиней, напрямую связанной с функцией плодородия.

XIX.30.5 — Galerium pilleum ex pelle caesae hostiae factum Pilleum autem dictum a pelle hostiae unde fiebat.

587 Fest. P 77L 87M: Dialis autem appellatur a Dio, a quo vita dari putabatur hominibus, 198L185M: Dialis, quia utiiversi mundi sacerdos, qui appellatur Dium.

588 linger G. Op. cit. S. 81.

К слову сказать, dea Dia нередко толкуется одновременно как божество.

589 небесное и подземное, что, судя по всему, было характерно и для древнейшего Юпитера, в образе которого тоже отмечается немало хтонических черт590. В частности, Юпитер на всех этапах римской истории считался верховным блюстителем божественного права, что у многих архаических народов практически всегда было типичной чертой подземных богов591. Очень показательный в этом плане пример — это упоминание у Дионисия Галикарнасского (II.9.3) некоего Зевса Подземного, в жертву которому при Ромуле приносили преступников. Судя по всему, греческий автор говорил именно о Юпитере в его изначальном виде.

Исходя из подобного взгляда на рассматриваемое божество, иногда предполагается, что фламинские запреты, наложенные на все связанное с подземным миром, появились в сравнительно поздний период — когда в образе Юпитера на первый план вышли «небесные» черты592. В общем мы склонны согласиться с подобной точкой зрения, однако также считаем возможным предположить, что предпосылкой возникновения вышеупомянутых запретов послужил не только и даже не столько процесс развития собственно религиозного сознания, сколько изменения в ordo sacerdotum и во всей социально-политической системе, частью которой он, несомненно, являлся. Здесь мы имеем в виду, конечно же, начавшееся уже в царский период возвышение коллегии понтификов, постепенно подчинившей себе других жрецов (и прежде всего — фламинов) и частично присвоивших их сакральные и общественно-политические функции393. Подтверждением нашего предположения является и тот факт, что набор сакральных ограничений, зафиксированных во многих традиционных культурах394 и.

Gierstad Е. Op. cit. Р. 248, Жреческие коллегии. С 229.

590 См. напр.: Lambrechts P. Op. cit. Р. 175.

591 Dumezil G. Op. cit. P. 164- Штаерман E.M. Социальные основы. С. 72.

592Lambrechts Р Op. cit. P. 175.

593 Wissowa G. Religion. S. 433- Latte K. Op. cit. S. 25- Штаерман E.M. Указ. соч. С. 81- Жреческие коллегии. С. 104.

594 Фрэзер Дж. Золотая ветвь. С. 182−189- 209−279. сходных с фламинскнмн табу, был в основном явлением сравнительно поздним, характерным преимущественно для обществ, находящихся на стадии ранней государственности593. Начало же возвышения collegium pontificium — явно раннегосударственного сакрально-политического образования596 — относится к совершенно аналогичной ступени развития древнеримского общества.

Наконец, даже если признать систему табу изначально присущей flamen Dialis, совершенно отвергать его участие в Луперкалиях как жертвоприносителя нельзя — на том основании, что у архаических народов хорошо известно правило, согласно которому раз в год «сакральные правители» освобождались от табу. Причем нередко происходило это именно во время инициационных ритуалов — для жертвоприношения тотемного.

597 животного.

Таким образом, по нашему мнению, следует согласиться с тем, что участие фламина Юпитера в Луперкалиях не сводилось к роли пассивного наблюдателя, но предполагало и принесение жертв. В древнейший период подобные функции, очевидно, выполнял один или даже несколько представителей старших членов сообщества, и лишь позднее жертвоприношение было доверено постоянному священнослужителю.

Подобная ситуация, очевидно, была характерна и для салиев. В первую очередь, отдельные атрибуты представителей этого сообщества были также характерны и для высших фламинов. Последние, как известно, также носили apex398 и trabea (Serv. Ad Aen. VI.612- VII. 190). Кроме того, согласно упоминанию Сервия, для фламинов Юпитера и Марса были даже характерны анцилии399 — типичный и, пожалуй, даже основной атрибут салиев. Кроме.

Пропп В Я Указ. соч. С. 133−134. «96 Немировский А. И. Указ. соч. С. 135−136- Кофанов JI.JI. Сакральное право: от человеческих жертвоприношений к правовым санкциям // Религия и община в Древнем Риме. М., 1994. С. 41- Сморчков A.M. Римское публичное жречество. С. 43.

591 Ulf С Op. cit. S. 140.

598 Plut Mar се! 1.5- Lucan. 1.604- Fest. P 9L ЮМ- 17L 18 MServ. Ad Aen. 11.683- VIII.664- X.270- Isid. Orig. XIX.30.5.

599 Serv. Ad Aen. VII. 190 — nam ancile et trabea communia sunt cum Diali vel Martiali sacerdote. того, для представителей этого сообщества известны и своеобразные подобия фламинских табу, связанных, в частности, с отправлением ритуалов в строго определенном месте. Отголоском подобных запретов, несомненно, является упомянутый Ливием (XXXVII.33.7) и Полибием (XXI. 13.12) случай с Публием Сципионом, который, будучи салием, был вынужден покинуть движущееся войско для того, чтобы принять участие в определенных священнодействиях. Греческий историк при этом добавляет: «.В течение тридцати дней празднества салиям возбраняется изменять местопребывание, где бы эта пора не застигла их"ь0°. В древнейший период, судя по всему, таким же образом представителям рассматриваемого сообщества предписывалось отправлять свои священные обряды в пределах померия. Если говорить о высших фламинах, то, как видно из источников, им даже в позднейшее время запрещалось покидать Рим больше, чем на три ночи, чтобы их священнодействия не остались в небрежении601.

На основе приведенных данных вполне можно предположить, что изначально функции жертвоприносителя в салийских sodalitates выполнял один из старших членов, впоследствии ставший постоянным государственным фламином. Как мы уже упоминали, на празднествах салиев отмечено присутствие фламина Марса (праздник Октябрьского коня), а также понтификов (Квинквартус) и rex sacrorum (24 марта — quando rex comitiavit). Все эти священнослужители, очевидно, во всех случаях выступали в качестве жертвоприносителей, тогда как салии совершали свои танцы.

При этом, думается, участие понтификов в салийских священнодействиях не было изначальным, а явилось результатом возвышения collegium pontificium и фиксации фламинских табу. В этом плане достоин упоминания тот факт, что, согласно источникам, flamen Martialis после октябрьских скачек приносил в жертву коня. Это приходит в.

600 Перевод Ф. Г. Мишенко.

601 Gell. X. 15.14- Plut. Quaest Rom. 40- Liv. V.52.13- Tac. Ann. III.58. определенное противоречие с известным для высших римских фламинов.

А" «запретом дотрагиваться до коня Очевидно, в данном случае мы имеем дело с ситуацией, аналогичной присутствию фламина Юпитера на Луперкалиях: изначально участие flamen Martialis в салийских ритуалах, по всей видимости, было гораздо шире, но со временем свелось на нет понтификами, использовавшими помимо всего прочего систему сакральных запретов, накладываемых на жрецов-«конкурентов». Здесь же уместно будет отметить и участие фламина Квирина, еще одного из триады flamines maiores, в жертвоприношении собаки на РобигалииЫ).

Продолжая перечень функций, выполнение которых было сконцентрировано в руках старших членов сакральных сообществ, необходимо упомянуть и совершение ими ритуалов, в исторический период преимущественно отправлявшихся авгурами.

Особенно заметны отголоски подобного положения в деятельности «управленческого аппарата» салиев. Так, по некоторым данным, vatesзнаток и хранитель священных гимнов — помимо всего прочего в начале ритуалов провозглашал не только формулу, отстраняющую посторонних, но и augurium604 — гадание о благоприятном исходе церемоний. На подобные функции вышеупомянутого священнослужителя, по нашему мнению, указывает и его название. Как известно, в сочинениях греческих и римских авторов словом «vati» («прорицатели») именовались, в частности, кельтские жрецы, ведавшие священными обрядами, изучавшие природу и совершавшие предсказания (Strabo. IV.4.4- Amm. Marc. XV. 9).

Plin. N.H. XXVIII. 146 — ideo flamini sacrorum equum tangere non licetPlut. Quaest. Rom. 40 — xov amov oSv xponov юсeoiKE Kai тог) лара 'Pcopaioiclepecoii'5iov ест то цг|в' i’ltito) XpfjaOaiтолько для flamen Dialis — Gell. X. 15.3 — Equo Dialem flaminem vehi religio estFest. P 71 L 81M — Equo vehi flamini Diali non licebat, ne, si longuis digrederetur, sacra neglegerentur.

603 Ovid. Fast. IV.907. exta canis flammis, exta daturus ovis.

604 Cirilli R. Op. cit. P. 69- 117.

Praesul605 или скорее magister606 салиев также осуществлял процедуру, сходную с авгурскими ритуалами, а именно церемонии инавгурации и эксавгурации, которые, по некоторым данным, предшествовали вступлению в сообщество и соответственно — выходу из него. В частности, Юлий Капитолин в «Жизнеописании Марка Аврелия» (IV.4.4) отмечает, что последний «в бытность свою жрецом-салием. многих посвятил и лишил посвящения.» (multos inauguravit atque exaugura vit). Сходные же функции, очевидно, выполнял и магистр арвальских братьев, который посвящал новых членов в таинства культа (ad sacra vocavit — Acta. P. XXX).

Более того, во многих случаях упоминается совершение подобного.

608 посвящения всеми (или несколькими) fratres Arvales, что, по нашему мнению, является отражением изначального состояния, когда из целостного сообщества старших членов мужских союзов еще не выделились отдельные священнослужители со специализированными функциями.

Связь с авгурами и авгурскими полномочиями заметна и во внешних атрибутах салиев. Во-первых, и те, и другие носили характерную священную накидку trabea (Serv. Ad Aen. VI.612- VII. 190). Во-вторых же, салийскому сообществу, согласно римской традиции, принадлежали многие священные предметы, тесно связанные с предсказанием — троянский Палладий, hasta Марса, silex Юпитера, анцилии609 и, конечно же, авгуре кий жезл (lituus) Ромула610. Интересно в этом смысле и описание у Вергилия (Aen. VII. 187 188) легендарного царя Пика: одетый в трабею, он держит в одной руке анцилию, а в другой — авгурский посох. Следуя автору «Энеиды», именует Пика «превосходным авгуром и военачальником» и Августин Блаженный611.

605 Жреческие коллегии. С. 202.

606 Cirilli R. Op. cit. P. 69.

60' Перевод С. П. Кондратьева.

608 Acta. P. CLIICLIIICLIVCLIX.

609 О связи анцилиев с предсказанием см.: Foresti L. Op. cit. P. 159−168. й,° Cic. De div. 1.17.30- Dion. Hal. A.R. 11.70- XIV.2- Plut. Camill.32- Val. Max. 18 11.

611 Aug. C.D.XVT11.15 — praeclarum augurem et belligeratorem fuisse asserunt.

Возможно, в данном случае перед нами — образ одного из старших членов древнейшего салийского сообщества.

Немало материала для приписывания им авгурских функций дают и другие древнейшие сакральные сообщества Рима и Италии вообще. Так, по легенде, приводимой Овидием (Fast. II.443−446), в древнейших Луперкалиях принимал участие некий этрусский авгур:

Авгур там был (но имя его давно позабыто Он из Этрусской земли — прибыл изгнанником в Рим), Он закалает козла, а женщины все по приказу Клочьями кожи его дали себя ударять. Одно из очень немногих упоминаний сообщества sodales Titii содержит указание на их связь с ауспициями — гаданием по полету птиц'. С ауспиций же начинались и ритуалы fratres Attiedii, умбрского жречества, во многом аналогичного арвальским братьям (TIG VI). Наконец, с гаданием, возможно, были связаны и сходные с луперками hirpi Sorani613, о чем, судя по всему, говорит упоминание Цицероном (De div. 1.47.105) выражения augur Soranus, обозначавшего неофициального авгура, не входившего в государственную коллегию.

С авгурскими функциями, а также с исполнением священных песнопений и полудраматических действ у старших членов древнейших сакральных сообществ Рима была связана и привилегия хранения определенной системы знаний. Выполнение подобной функции, как известно, было вообще характерно для жречеств древних и примитивных народов614 и вполне естественно доверялось старшим членам общины. В круг вышеупомянутых знаний обычно входили мифы и легенды (чаще всегоэтиологического характера), правила отправления культов, приемы й12 Varro. De l.L. V.85 — Sodales Titii dicti ab Titiis avibus quas in auguriis certis observare solent.

613 Preller L. Op. cit. S. 240.

614 История первобытного общества. Эпоха классообразования. С. 374- 387−389. прорицания, ранние правовые нормы, зачатки наук, нередко — практические.

615 навыки .

Конечно, к хранителям определенного набора «особых» знаний в раннем Риме исследователи чаще всего вполне обоснованно относят в первую очередь авгуров, понтификов, фециалов616 и иногда фламинов617. Несомненно, подобная точка зрения не противоречит действительности, однако в большей степени она верна уже для исторического периода. На этапе же, рассматриваемом нами, перечисленных жречеств в отдельном виде еще не существовало и их функции (в том числе и хранение системы знаний) находились, как мы уже постарались показать, в руках старших членов мужских сакральных сообществ.

И вновь наиболее значительный материал для реконструкции нам дает сообщество салиев. Практически все авторы отмечают особую сложность их ритуалов, которая требовала довольно длительного времени для изучения — в виду имеются прежде всего весьма пространные песнопения0'8. Если вспомнить о «многобожии» салийских axamenta619, то можно сделать вывод о том, что они являлись непосредственными предшественниками понтификальных indigetamenta республиканского периода620. Изначально гимны салиев, очевидно, передавались изустно, а затем стали и записываться. Об этом свидетельствует зафиксированное для эпохи поздней Республики и Империи существование у рассматриваемого сообщества своих ритуальных книг (Varro. De l.L. VI. 14 — libri Saliorum) и протоколов (CIL VI. 1977;1983; 32 319), позволяющих провести параллели со знаменитыми libri понтификов.

История первобытного общества. Эпоха классообразования. С. 387- Широкова Н С. Социально-политический кризис в галльском обществе накануне римского завоевания // Античное общество и государство. Проблемы социально-политической истории. Л. 1988.С. 170- Немировский А. И., Харсекин А. И. Этруски.

Введение

в этрускологию. Воронеж, 1969. С. 130.

6,6 Кофанов Л. Л. Указ. соч. С. 41- Майорова Н. Г Указ. соч. С. 119- 123−124.

617 Толкование фламинов как «сообщества знатоков заклинаний» — см. Schrader. Reallexikon der indogermanische Altertumskunde. S. 638- Samter. Op. cit. Sp. 2484.

618 Hild J. Op. cit. 1016- Cirilli R. Op. cit. P. 60- Mitchell R. Op. cit P. 106.

6,9 Dion. Hal. A.R. 11.70- 111.32- Fest. P 3L 3MDiomed. Keil 1. p. 476.

620 Wissowa G Op cit S. 558- Cirilli R. Op. cit. P. 103.

Хранителями довольно значительного набора сакральных знаний, очевидно, являлись и арвальские братья. Достаточно вспомнить их подробнейшие протоколы, песнопения, сходные с салийскими, а также многочисленные сакральные формулы, знатоками которых являлись старшие члены сообщества. Так, во время майского праздника слова торжественной формулы магистру нередко подсказывал «знающий человек» (Acta. P. LXVTILXXIXCI, etc.), возможно, бывший глава sodalitas521.

Помимо собственно сакральных знаний (воспевание божеств, легендарно-мифологическая традиция и т. п.), старшие члены древнейших жреческих сообществ, возможно, хранили и определенные навыки практического характера. Подобный вывод можно сделать, основываясь на проведении параллелей со сходными организациями других народов, стадиально близких древнейшим римлянам. Так, уже упоминавшиеся кельтские «прорицатели» (vati), помимо всего прочего занимались «изучением природы» (Strabo. IV.4.4- Amm. Marc. XV.9). Подобные же черты заметны и в образе критских куретов, демонстрирующих еще большее сходство с римскими салиями и луперками. Как видно из источников, curetes для древних выступали прежде всего в роли магов и ученых, сведущих в тайнах мира и судьбы, а также считались изобретателями металлургии (Apollod. III.3.1- Strabo. Х.3.19). Определенная связь с данным ремеслом прослеживается и у салиев — с подобной точки зрения, в частности, рассматривается обряд с ударами по шкурам (Min. Fel. Oct.22- Serv. Ad Aen.VII.188), а также тот факт, что салийский институт в Италии возникает практически одновременно с искусством выплавки металлов622.

62 3.

Возможно, салии, подобно понтификам, изначально были как-то связаны и со строительством, в частности, строительством мостов.

Указанием на это, по нашему мнению, является упоминание в салийских.

Жреческие коллегии. С. 219.

622 Подробнее см.: Cirilli R. Op. cit. P. 137−147.

623 Dion. Hal. A.R. 11.73.1 — «Эти жрецы были названы „понтификами“ по одной из их обязанностей, а именно — ремонта деревянного моста.» песнях pons sublicius624, а также танцы членов сообщества на этом мосту625, которые, возможно, были своеобразной «проверкой на прочность"626.

Наконец, помня о первоначальной неразделенности сакральных и правовых функций, а также о связи древнейших жреческих сообществ с т.н. «социально значимыми коллегиями», можно предположить для старших членов мужских союзов предгородского периода наличие и определенных полномочий юридического характера. В позднейшее время они в основном.

627 свелись к обозначению границ владений, однако изначально, очевидно, включали и функции, впоследствии перешедшие к выделившимся в отдельные жречества авгурам, фециалам, понтификам.

Таким образом, старшие члены древнейших сакральных сообществ Рима, очевидно, составляли некое подобие сената исторического периодаорган, наделенный весьма широкими сакральными полномочиями и одновременно выполняющий управленческие функции. В подтверждение данного тезиса можно привести довольно любопытную и вполне обоснованную точку зрения о том, что древнейший римский сенат состоял именно из жрецов628. О последнем свидетельствует вполне естественная практически во всех обществах монополизация сакральных знаний.

629 аристократами и, конечно же, довольно многочисленные сакральные функции patres-senatores630.

Очевидно, на древнейшем этапе своего существования все члены вышеупомянутого органа обладали определенным набором сакральных знаний и навыков. При складывании же той или иной особой ситуации — будь.

624 Serv. Ad Aen. 11.166 — quamvis quidam pontifices a ponte sublicio, qui primus Tybri impositus est, appellatos tradunt, sicut Saliorum carmina loquuntur.

625 Catull. XVII.5: sic tibi bonus ex tua pons libidine fiat, in quo uel Sa/isubsali sacra suscipiantur.

626 Cirilli R Op. cit. P. 97. fi27 Warde Fowler W. Op cit. P. 319.

628 Mitchell R. Op. cit. P. 63f.

629 Momigliano A. JRS. 1963. P. 118.

630 См. например: Willems P. Le Senat de la republique Romaine. Aalen, 1978. T. 2. P. 299−324. то столкновение с врагами или необходимость совершить очистительное жертвоприношение — «старейшины» выдвигали из своей среды одного или двух человек для совершения определенных действий, призванных вернуть ход вещей в привычное русло и соблюсти pax deorum. Со временем подобные действия усложнялись, в результате чего внутри прежде единых сообществ произошло разделение функций — выполнение определенных сакральных или сакрально-правовых актов было соответственно доверено определенным людям, постепенно составившим отдельные специализированные жречества.

Заключение

.

Как видно из источников, в Риме исторического периода существовала весьма разветвленная система специализированных жречеств, ответственных за различные аспекты общения с богами и воплощающих различные виды человеческой деятельности³¹. Несомненно, подобная картина фиксирует уже довольно поздний этап развития института священнослужителей. На древнейших же стадиях этого процесса дело, как мы постарались показать, обстояло намного проще. По всей видимости, в рамках небольших территориальных общин, возникавших в Центральной Италии в X—VIII вв. до н.э., все основные сакральные функции были сосредоточены в руках сообществ, по сути дела аналогичных мужским (тайным) союзам многих других народов, находящихся на стадии развитого родового общества и классообразования.

Как можно заметить, в атрибутах и деятельности многих жреческих сообществ Рима легко выявляется весьма значительное количество архаических черт. Достаточно вспомнить уже упомянутые нами элементы фетишизма и магии (анцилии салиев, стегание ремнями у луперков, описывание магического круга), отсутствие связи с определенными богами, одеяния из шкур жертвенных животных, использование горшков, изготовленных без применения гончарного круга, у арвальских братьев, ритуальный каменный нож фециалов, «эгейско-микенское» вооружение салиев и т. д. На основе анализа всего перечисленного отдельные исследователи относят зарождение древнейших римских жречеств к эпохе господства родовых отношений, а в археологическом плане — к бронзовому.

631 Sabatucci D. Religione romana // Storiadelle religioni III. Torino, 1971. P. 3 IfIdem. II mito di Acca Larentia // SMSR, 29, 1958. P. 71- Idem. La religione. P. 176- Bayet J. Op. cit. P. 7788- Paladino I. Op. cit. P. 26, 267- Linke B. Op. cit. S. 66- Porte D. Op. cit P. 97. веку или даже еще более раннему периоду032. При этом также иногда делаются замечания о связи луперков, салиев, арвальских братьев и их обрядов с доиндоевроепейским населением Италии, т.н. «средиземноморским субстратом"633. Другие же ученые, отстаивающие индоевропейское происхождение римских жречеств, тоже нередко значительно удревняют их, возводя даже ко временам индоевропейского.

634 единства.

По нашему мнению, многие элементы культа рассматриваемых организаций, несомненно, восходят к эпохе бронзы и времени господства родовой общины. Нельзя отрицать и наличие определенных «средиземноморских» черт в атрибутах и ритуалах древнейших римских жречеств. Во-первых, на это указывают данные античной письменной традиции, прежде всего — предания о выведении луперков и салиев из Аркадии и Самофракииь3:>. Во-вторых, это же подтверждают и археологические находки, позволяющие, в частности, провести параллели между атрибутами салиев и воинским снаряжением, бытовавшим в эгейско-микенском мире (>36.

В то же время, думается, в древнейшее время обряды, сходные с луперкскими, салийскими, арвальскими не были доверены отдельным группам, а отправлялись всеми членами общины или, по крайней мере, всем мужским населением. Формирование же собственно сакральных сообществ — переходной формы на пути к организованному жречеству — очевидно, относится ко времени складывания на территории Лация территориальных.

Marquardt J. Romische. S. 422- Cirilli R. Les pretres danseurs. P. 9- Latte K. Romische. S. 114- Gjerstad E. Early Rome. V. P. 249- Porte D. Op. cit. P. 57- Сморчков A.M. О характере культа. С. 47- Жреческие коллегии. С. 230- 265.

633 Gjerstad Е. Op. cit. Р. 27−28- Жреческие коллегии. С. 230−231.

634 Dumezil G. Jupiter. P. 70−72- Idem. La religion. P. 94−97- 221- Бенвенист Э. Словарь. С. 187- 190- 249−250.

635 ЛуперкиDion. Hal. A.R. 1.32- 79- 80- Liv. 1.5- Verg. Georg. 1.16- Ovid. Fast. 11.279- V.99- Plut. Rom. 21- Val.Max. II.2.9- Serv. Ad Aen.VIII.343- Justin. XLIII.1.6−7- Aug. C D. XVIII.17- салии — Plut. Numa. 13- Fest. P 326M- 329MServ. Ad Aen.II.325- VIII.285.

636 Helbig M. Sur les attributes. P. 205f.- Cirilli R. Op. cit. P. 9- Сморчков A.M. Указ. соч. С. 47. общин, т. е. к первым векам I тыс. до н.э. Именно в это время, по данным археологии, у народов Центральной Италии появляются также зачатки привилегированных групп воинов и ремесленников637. Кроме того, упомянутые выше архаические элементы типа одеяний из шкур, очищения скота, запрета на железо могут быть в значительной степени объяснены и тем фактом, что рассматриваемые сакральные сообщества были сориентированы, как мы уже отметили, прежде всего на отправление культа предков и нередко даже считались воплощением древнейших людей.

Вопрос же о соотношении индоевропейских и древнейших местных элементов в атрибутах и деятельности архаических римских жречеств, по нашему мнению, отнюдь не может быть решен так однозначно, как мы упоминали, в силу сходства архаических религиозных обрядов большинства древних и примитивных народов038.

Древнейший тип сакральных сообществ, сходных с мужскими тайными союзами, оставил наиболее заметный след в атрибутах и деятельности организации луперков. Недаром большинство древних и современных авторов характеризует это sodalitas как наиболее примитивное, отражающее самую архаичную, пастушескую стадию общественного развития639. Более того — в отдельных работах даже отрицается жреческий характер луперковна той основе, что они не обладали основными жреческими привилегиями640, без сомнения, имеющими довольно позднее происхождение. Об этом же может говорить и тот факт, что рассматриваемое сообщество не упомянуто в обширном списке жречеств у Дионисия Галикарнасского (Dion. Hal. A.R. 11.63−74). По всей видимости, все это указывает на возникновение sodalitas луперков в эпоху, предшествовавшую учреждению организованных.

637 Smith C.J. Early Rome and Latium. P. 41- 110.

638 Сходная точка зрения — см.: Жреческие коллегии. С. 230−231.

639 См. напр. Preller L. Romische. S. 92- De Marchi A. Op. cit. P. 12- Otto W.F. Die Luperci.. S. 176- Warde Fowler W. The Roman Festivals.. P. 312- 334- Porte D. Op. cit. P. 57- Sabbatucci D. Op. cit. P 58 и т. д.

64,1 Ulf С. Romische. S. 48. жречеств. Подобные же пережитки демонстрирует и родственное луперкам сакральное сообщество фал исков hirpi Sorani.

Организация сакральных сообществ рассматриваемого типа, судя по всему, была крайне простой и включала в себя два основных элементамолодых воинов и старейшин. Первые при этом представляли собой инициационные братства, ведущие ритуальную жизнь «в дикости» и одновременно охраняющие границы общины от вредоносных воздействий извне, будь то вторжения врагов-людей или зловредные влияния населяющих внешний мир сверхъестественных существ. Проводя время во внешнем мире и выполняя роль «диких» воинов и охотников, члены упомянутых братств наделялись и определенными сверхъестественными чертами — способностью принимать звериный облик, приходить в экстатические состояния, повышать плодовитость и т. д.

Раз в год — в конце зимы или начале весны — инициационные сообщества принимали участие в различных состязаниях (прежде всего, в беге), выполняющих довольно широкий спектр функций. Во-первых, они были призваны продемонстрировать общине силу и ловкость ее молодых членов. Далее, они вводили юношей в круг воинов и в состав сакрального сообщества. Наконец, инициационные ритуалы наделялись и дополнительным люстрационным значением, а также, возможно, являлись частью очень характерных для архаических народов полудраматических действ, призванных воскресить деяния мифических первопредков, основателей и хранителей общины.

Организация подобных ритуалов, несомненно, находилась в руках упомянутых выше старейшин. На протяжении инициационного периода они, возможно, осуществляли обучение молодежи техникам боя, охоты, общения со сверхъестественными силами, а непосредственно во время упомянутых обрядов приносили жертвы и руководили состязаниями. Одновременно старшие члены сакральных сообществ выступали и в качестве хранителей священных знаний, передававшихся изустно. Прежде всего, имеется в виду определенный набор мифов и легенд, находивший отражение в вышеупомянутых полудраматических действах.

И для старших, и для младших членов рассматриваемых сообществ были характерны одеяния из шкур, указывающие не только на их древнейшее происхождение, но и на связь с образами богов внешнего мира, одновременно игравших роль первопредков и хранителей человеческой общины. Подобные божества, как известно, отличались зооморфным или полузооморфным обликом, что хорошо заметно на примере козлоногого Фавна луперков или Марса салиев, тесно связанного с образами многих священных животных и нередко называемого богом охоты и диких зверей64'.

Люстрационные ритуалы, посвященные божествам рассмотренного характера, уже в древнейший период существования сакральных сообществ, думается, были направлены на решение весьма широкого круга задачочищение и повышение плодородия и плодовитости не только скота, но и земель, а также всего населения общины. Определенная часть этих обрядов была окружена завесой таинственности и недоступна для непосвященных (прежде всего — женщин и детей) — совершались они в закрытых местах (пещеры, рощи), имена почитаемых божеств — покровителей сообщества сохранялись в тайне, а священные гимны sodalitates, возможно, исполнялись на особом языке, понятном только посвященным.

С развитием сакральной и социальной сфер постепенно происходит и изменение облика и ритуалов сакральных сообществ, которые соответственно вступают в новую стадию своего развития. Эта стадия находит свое наиболее яркое отражение в образе салийских сообществ, распространенных не только по Центральной ИталииМ2, но и, по мнению отдельных исследователей, вообще почти по всему древнему миру643.

641 Latte К. Romische. S. 114- Gjerstad Е. Earlv Rome. P. 255.

W2 Heibig W. Op. cit. P. 205- Latte K. Op. cit. S. 114- Bayet J. La religione romaine. P. 86- Gjerstad E. Op. cit. P. 257.

643 Preller L. Op. cit. S. 306- Dui™-zil G. La religion romaine. P. 221.

Салии представляют собой уже явно территориальные сообщества, выполняющие все основные сакральные и социальные (прежде всего, воинские) функции. Божества, почитаемые подобными сообществами, сохраняют амбивалентную природу и тесную связь с внешним миром, однако приобретают более антропоморфный вид. Кроме того, помимо почитания собственных божеств-покровителей сакральные сообщества сосредотачивают в своих руках отправление культа практически всех общинных божеств и духов.

Священнодействия рассматриваемых организаций соответственно также усложняются и вместе с тем приобретают более абстрактный и формализованный характер. Полудраматические действа и ритуальные состязания в беге постепенно перерождаются в священные танцы, сопровождавшиеся жертвоприношениями и песнопениями, прославлявшими всех богов, в особенности — первопредков и легендарных обожествленных основателей общины. Ритуальные танцы при этом, очевидно, заменяют упомянутые выше состязания инициируемых юношей (недаром танцующими были прежде всего младшие салии), при этом сохраняя фактически аналогичное значение — они также демонстрируют общине и мужскому союзу силу, ловкость, активность их молодых членов. В то же время, наряду с юношами, одетыми в шкуры, в эти ритуалы, очевидно, включаются и более взрослые представители «организованной» воинской функции, облаченные в бронзовые доспехи. Подобную же амуницию, думается, получали и посвящаемые в сообщество юноши — в качестве драматизации их перехода из «дикости» в мир, освоенный и упорядоченный человеком.

Руководство вышеперечисленными священнодействиями по-прежнему принадлежало старейшинам, которые приносили жертвы, а также — в силу своего значительного опыта — являлись знатоками священных танцев и песнопений, содержавших повествование о мифических временах, богах и древнейших героях. Помимо мифологии, старшие члены сакральных сообществ, по всей видимости, являлись хранителями и других знаний сакрального и полусакрального характера — правил общения с миром сверхъестественного, древнейших юридических норм, определенных практических навыков и т. д.

Основные обряды и празднества сакральных сообществ «салийского типа», как и у более ранних союзов, приходились на начало весны и точно так же сочетали уже упомянутый инициационный и люстрационный аспект. Очищению при этом так же подвергалась и сама община, и все источники ее благосостояния, среди которых на первое место выдвигаются уже не стада, а поля. Кроме того, в связи в возникновением уже упомянутой «организованной» воинской функции люстрации начинает подвергаться также общинное войско и его оружие.

Таким образом, рассматриваемые организации берут под свой контроль практически всю сакральную и социальную жизнь предгородских общин Центральной Италии. Впрочем, дальнейшее усложнение этой жизни довольно быстро приводит к углублению специализации функций и внутренней дифференциации мужских культовых сообществ. Начинается это — по крайней мере, на территории будущего Рима — уже в процессе синойкизма и перехода к единой городской общине, на этапе, который в античной традиции именовался эпохой Ромула.

Во-первых, постепенно происходит разделение собственно сакральных и социальных функций рассматриваемых сообществ. В первую очередь, этот процесс затронул существовавшие внутри упомянутых организаций юношеские группы. Частично они превращаются в воинские отряды типа целеров или juniores в составе позднейшего римского classis, а частичнолибо образуют преимущественно юношеские сакральные организации, либо сохраняются в качестве младших членов жреческих сообществ, постепенно опускаясь до роли помощников в священнодействиях и теряя многие из своих сакральных черт. В частности, с развитием римского общества постепенно стирается инициационный аспект ритуалов юношеских групп, а сами они утрачивают многие связанные с этим «сверхъестественные способности».

Группы же seniores внутри рассматриваемых нами сообществ также претерпевают весьма значительные изменения. Основной процесс здесь — это постепенное выделение этих групп в отдельные жречества. В результате подобного выделения, по нашему мнению, возникли прежде всего жреческие сообщества фециалов и арвальских братьев в том виде, который нам известен из источников. Молодые люди если и участвовали в их обрядах, то уже только в качестве «вспомогательного персонала», а не полноправных членов sodalitas. В то же время, вышеупомянутые жречества, очевидно, сохранили и немало своих изначальных черт — как в атрибутах и ритуалах, так и в организации. В частности, вплоть до позднейших периодов они по сути дела не имели фиксированной численности044 и постоянного главы, в отличие от более упорядоченных жреческих коллегий типа понтификов, авгуров или весталок.

Возможно, рассматриваемый процесс привел к появлению и еще некоторых сакральных институтов. Так, из среды старших членов древнейших мужских сообществ, по нашему мнению, вышло немало фламинов и авгуров, а сами группы seniores по сути дела стали переходным звеном на пути от неупорядоченного отправления жертвоприношений и гаданий внутри родовых коллективов к государственному фламинату и авгурату. Представители этих жреческих институтов и в позднейшие периоды сохраняли определенную связь с сообществами луперков и салиев, в значительной степени состоявшими из молодых людей. Подобная связь, кстати, прослеживается и в деятельности понтификов. Вполне возможно, что и эта коллегия изначально была образована из старших представителей более архаических сакральных сообществ типа салиев, которые, как мы помним,.

О фециалах см.: Жреческие коллегии. С. 175, об арвальских братьях — Wissowa G. Агvales. Sp. 1468. так же являлись хранителями определенной суммы сакральных и положительных знаний.

Вышеописанное выделение seniores в отдельные организации, думается, было основано прежде всего на расширении и постепенном разделении сакральных функций рассматриваемых нами сообществ. Так, новообразованные жречества носили уже намного более специализированный характер. Фламины сосредоточились на отправлении культа отдельных божеств и жертвоприношениях, авгуры — на гаданиях, фециалы — на контроле за «международными» сакрально-юридическими нормами и т. д. Произошло определенное разделение полномочий и между основными типичными жреческими сообществами, ответственными теперь прежде всего за осуществление люстрационных обрядов и празднеств. Ритуалы луперков при этом стали рассматриваться прежде всего как направленные в первую очередь на очищение и повышение плодородия скота, священнодействия арвальских братьев таким же образом были связаны с полями и плодами земледелия, а в культе салиев на первый план вышли сакрально-воинские функции, в частности, люстрация войска и его оружия. В результате, в Риме исторического периода мы имеем весьма стройную систему специализированных жреческих сообществ, существование которой было отмечено Ж. Байе, Д. Сабатуччи, И. Паладино и др.

Все перечисленные процессы, по нашему мнению, проходили в эпоху становления единой римской городской общины и формирования раннегосударственных институтов, в том числе и в сакральной сфере (VTII-VI вв. до н.э.). В античной традиции это нашло свое выражение в рассказах о деятельности первых царей — Ромула (учреждение отряда целеров, возникновение сообщества арвальских братьев) и особенно Нумы Помпилия («сакральная реформа» — появление общегородских организаций понтификов, авгуров, фламинов, салиев, фециалов).

Переход от архаических сакральных мужских сообществ к организованным общегородским жречествам проходил в контексте борьбы родоплеменной аристократии и царской власти за господство и поэтому имел двойственный характер. С одной стороны, рексы в значительной степени усилили свое влияние на сакральную сферу посредством создания упорядоченных жреческих организаций, поставленных в зависимость от центральной власти. В то же время, однако, все жречества по-прежнему продолжали комплектоваться из представителей наиболее влиятельных патрицианских родов и семей, причем постепенно многие из них по сути дела узурпировали доступ в определенные сакральные организации. Так, в частности, сообщество, отправлявшее культ Геркулеса, уже в начале царского периода состояло из членов древних родов Потициев и Пинариев, луперкские обряды были сосредоточены в руках Фабиев и Квинкциев (Квинтилиев) и т. д.6^.

Результат рассматриваемого противоборства хорошо известен: процесс соперничества рексов и аристократической верхушки в Риме в конечном счете завершился победой последней. Однако и в установившейся Республике многие из вышеупомянутых процессов продолжились — в частности, дальше сокращалось социально-политическое влияние жречества. В первую очередь это коснулось именно древнейших жреческих сообществ, которые стояли в центре нашего исследования. Постепенно они были почти совершенно отстранены от общественно-политической жизни и сосредоточились на своих сакральных функциях, которые со временем тоже теряли свое значение и превращались в красочные представления, изначальный смысл которых был уже непонятен зрителям. Древнейшие сакральные сообщества, таким образом, по сути дела действительно превратились, по меткому выражению Ливия, в «жрецов толпы, лишенных.

645 Подробнее о вышеописанном процессе см. напр.: Mitchell R.E. Patricians. P. 98−107- Сморчков A.M. Положение жречества. С.42−46- Он же Римское публичное жречество. С.35−45 не только военной, но и гражданской власти" (Liv. IV.54.7). Ко времени поздней Республики они пришли в упадок или вообще исчезли, будучи возрожденными в обновленном виде только в результате реформ Августа.