Эволюция гражданской форменной одежды в России XIX века

Актуальность темы

История устройства аппарата государственного управления и организации гражданской службы в Российской империи является одним из важных аспектов исторической науки. Описание и анализ деятельности системы управления предполагает исследование политической власти и ее социальной базы.

Поскольку все звенья государственного механизма управления Российской империей представлены чиновничеством, т. е. лицами, состоявшими на государственной службе, то встаёт вопрос о соотношении материального и нематериального культурного наследия. В работах многих культурологов отмечается, что в понятие ценности культурного наследия должны быть внесены такие феномены: как традиции, система ценностей, уклад жизни, то есть все составляющие понятия — «картина мира». Нематериальная составляющая объектов культурного наследия, непосредственно отражающая специфику исторического и социо-культурного контекста существования этих объектов зачастую ускользает от внимания при их музеефикации и консервации. Особенно актуально выглядит проблема идентификации нематериальной составляющей культурного наследия в случае изучения истории государственного аппарата через призму исследования процесса реформирования официального гражданского костюма служащих, то есть категории лиц, обслуживавших нужды государства, начиная от высшей бюрократии и заканчивая рядовыми чиновниками или низшими канцеляристами различных ведомств.

Масштабные преобразования в России в конце XX — начале XXI вв. обусловили закономерный интерес общественности и ученых к проблемам становления и функционирования государственной службы, ее качественным чертам и особенностям. Это вызвано рядом обстоятельств. Во-первых, как никогда большую социально-политическую, экономическую и культурную ценность приобрели формы организации, кадровый состав, преемственность и качественная новизна в деятельности государственной службы, ее структуре, 3 связях с другими социальными институтами общества. Во-вторых, демократическое развитие России в новых условиях было невозможно без реформы и кардинального улучшения всей системы государственной службы в соответствии с вызовами современности. Именно в связи с утверждением рыночных отношений в экономике, изменением социальной структуры общества, формированием культурного плюрализма, требования к качеству и уровню деятельности государственных служащих становятся еще более высокими. Историческая традиция решающей роли государства в жизнедеятельности всех сфер общественного организма сохраняет свое значение и в настоящее время.

В-третьих, настоятельной необходимостью является разумное использование имеющегося исторического и культурного опыта организации и деятельности государственной службы в России и за рубежом. Наконец, сама актуализация знания о нашем прошлом в целом является следствием происходящих перемен и средством не только познания, но и обновления нашего общества и государства. Таким образом, история отечественной государственности и культуры в целом может дать ключ для понимания того, что происходит в настоящее время. Тысячелетний опыт государства — аргумент в формировании новой модели российского исторического и культурного процессов.

В данной работе предпринимается попытка исследовать историю государственного аппарата Российской империи через призму развития официальной гражданской форменной одежды.

Таким образом, актуальность темы определяется рядом обстоятельств: 1) изучением трансформации органов власти через историю изменений их форменной одежды- 2) анализом социально-политических и культурноисторических факторов, влиявших на эти преобразования- 3) необходимостью изучения исторического и культурного опыта государственного управления- 4) исследованием места и роли самих управленцев на разных этапах развития отечественной государственности- 5) необходимостью 4 историко-культурного анализа состояния государственного аппарата России и различных категорий чиновников, начиная от высшей бюрократии и заканчивая канцелярскими служащими- 6) изучением методов и способов, с помощью которых государство управляло проживающими на его территории народами, что поможет глубже понять современные управленческие проблемы, начать научную разработку современной обновляющейся российской государственности.

Степень разработанности проблемы. В раскрытии темы нашего исследования весьма ценными стали взгляды современных культурологов: М. С. Кагана, Н. Б. Крыловой, Д. С. Лихачёва, E.H. Селезнёвой, Э. А. Шулеповой и других.1.

Для представителей культурологического подхода А. Я. Флиера, H.A. Хренова, Н. Г. Михайловой и других характерно применение интегративной модели традиционной культуры, объединяющей: рассмотрение культурного текстасоциального носителя — субъекта культурыспособов трансмиссии культуры и её социальных функций.2.

В рамках социологического подхода Е. Шацкий выделяет способность традиционной культуры выступать в качестве механизма воспроизводства социальных институтов и норм3, где носителями традиционного сознания выступают малые социальные группы4.

Практически весь массив опубликованных в последние годы трудов имеет конкретно-исторический характер. В них, как правило, выделяется несколько этапов развития государственной службы царской России, хронологические границы которых приблизительно соответствуют рубежам.

1 Каган М. С. Системный подход и гуманитарное знание: Избр. Ст. / ЛГУИзд-во ЛГУ, 1991; Крылова Н. Б. Эстетический потенциал культуры / Н. Б. Крылова. — М.: Прометей, 1990; Лихачёв Д. С. Избранные труды по русской и мировой культуре / Д. С. Лихачёв. — СПб., 2006; Селезнёва E.H. Культурное наследие и культурная политика России 1900;х годов (теоретико-методологические проблемы) / E.H. Селезнёва. — М.: Изд-во Российского ин-та культурологи, 2003; Шулепова Э. А. Наследие в проблемном поле исторической культурологии / Э. А. Шулепова. — М., 2002.

2 Флиер А. Я. В порядке дискуссии: культурная политика и идеология / А. Я. Флиер // Обсерватория культуры: журнал-обозрение. — 2004. — № 2. — С. 20−22- Флиер А. Я. «Культура мира» и культурная компетентность / А. Я. Флиер // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. — 2004. — № 1. — С. 18−33- Флиер А. Я. Культурология как историческая наука [Текст] / А. Я. Флиер // Личность. Культура. Общество. — 2004. — Т. 6, № 3. — С. 94−104- Хренов H.A. Зрелища в эпоху восстания масс. — М.: Наука — 2006; Михайлова Н. Г. Народная культура как целостный феномен: культурологический подход // Традиционная культура. — 2002. — № 3. — С.8−15.

3 Шацкий Е. Утопия и традиция. — М.: Прогресс, 1900.

4 Каган М. С. О времени и о себе. — СПб.: Петрополис, 1998; Щепанская Т. Б. Система. Тексты и традиции субкультуры. — М.: Изд-во ОГИ, 2004. веков: ХУ1 В. — формирование слоя лиц, профессионально занятых делопроизводствомХУПв. — завершение становления государственной службы, как особой сферы профессиональной деятельности, складывание и развитие культуры приказной системыХУШв. — кардинальное изменение принципов организации государственной службы на основе Табели о рангах, оказавшей значительное влияние на развитие материальной культы, в частности форменного платья, и нематериальной — уклада жизни служившего населенияХ1Хв. — переход от службы государю к государственной службеконец XIXначало ХХв.в. — расцвет «бюрократической культуры» государства, «отлаживание» и совершенствование чиновничьего аппарата империи.

При этом именно в конце XX века, начиная с конца 80-х гг., стали все более пристально изучаться многие ранее не получавшие должного освещения исторические проблемы. К ним относится и история государственной службы в императорской России. Как известно, идеологические клише советского времени делали ограниченным и далеко неполным исследование данной темы. Проводившиеся исследования должны были лишь подтвердить политический тезис об изначальной порочности царского государственного аппарата, его целей и способов деятельности, кадрового потенциала и т. д.

В то же время фактологическая основа трудов советских историков и ряд сделанных ими выводов сохраняют свою научную ценность до настоящего времени. Они перекликаются с оценками дореволюционных ученых и дают материал для дальнейших поисков. Так, при изучении государственной службы на разных этапах внимание ученых привлекали такие вопросы, как численность и качественный состав, механизм функционирования и взаимодействия государственных органов, их полномочия, социальный статус, динамика развития структур разных уровней, введение для повышения престижа гражданской службы форменного костюма для государственных служащих.

В частности, было установлено, что собственно бюрократия в непосредственном смысле этого слова рождается в начале XVIII в. благодаря 6 петровской Табели о рангах. Специалисты по истории государственной службы: Акулыпин П. В., Вяземский П. А., Амелина В. В., Александров М., Андреев А. Р., Дубенцова Б. Б., Веденеева Ю. А., Макренко В. П. и другие выделяют следующие существенные изменения — систематизацию бюрократической иерархии и вытеснение смешанного принципа вознаграждения преимущественно денежным, с целью поставить чиновников в большую зависимость от государства.5.

По мнению исследователей, качественно изменилось отношение дворянства к служебному долгу, дворянство не желало обременять себя службой. И. Л. Андреев отмечал: «. присутственные места заполнялись часто людьми недостойными, безнравственными и совершенно необразованными.». 6 О нежелании дворянства поступать на гражданскую службу свидетельствует также исследование В. И. Евреинова, отмечавшего, что дворянство в силу традиций «.неохотно шло на гражданскую службу и в особенности избегало должностей, требующих усидчивых канцелярских занятий». 7.

Анализ российского законодательства позволил ряду авторов: Нелидову Н. К., Облонскому A.B., Оглоблиной О. Г. и другим прийти к выводу, что в этот исторический период политику правительства по отношению к чиновничеству отличало стремление регулировать состав государственного аппарата путем ограничения или, наоборот, привлечения на гражданскую службу тех или иных социальных или сословных групп населения. Поскольку, дворянство отдавало предпочтение более престижной военной службе, то вакантные места чиновников и канцелярских служащих заполняли дети.

5Амелина В. В. Государственная служба в Российской империи (первая половина XIX века) / В. В. Амелина — Новосибирск, 1995; Акулылин П. В. Власть и общество в дореформенной России / П. В. Акульшин, П. А. Вяземский — М.: Памятники исторической мысли, 2001; Александров М. Государство, бюрократия и абсолютизм в истории России / М. АлександровСПб.: тип. Б. М. Вольфа «Жизнь и знание», 1910; Андреев А. Р. История государственной власти в России IX — XX вв. / А. Р. Андреев — M.: Белый ВолкКРАФТ, 1999; Дубенцов Б. Б. Попытки преобразования организации государственной службы в конце XIX века / Б. Б. Дубенцов //Проблемы отечественной истории. — М. -Л., 1976. — Ч. 1- Дубенцов Б. Б. Численность российского чиновничества в конце XIX начале XX в. / Б. Б. Дубенцов Б.Б. // Россия в 19-ом веке: Политика. Экономика. Культура. — СПб., 1994; Веденеев Ю. А. Бюрократия и государство / Ю. А. Веденеев, В. П. Макаренко. — Ростов: Изд-во Рост, университета, 1987.

6Андреев И. Л. Дворянство и служба в XVII веке / И. Л. Андреев // Отечественная история. — 1998. № 2, — С.28−32.

7 Евреинов В. А. Гражданское чинопроизводство в России / В. А. Евреинов. — СПб., 1886. священнослужителей, приказных и лиц податного состояния. При этом для податного населения гражданская служба обладала особой привлекательностью, так как освобождала от уплаты податей и рекрутской повинности, а при благоприятном стечении обстоятельств давала возможность перехода в дворянское сословие.8.

Тему о сословном происхождении и имущественном положении высшей бюрократии поддерживает в своей работе «Российское самодержавие в конце.

XIX века" П. А. Зайончковский.9 В ряде других монографий этот автор исследует новые черты и динамику развития государственного аппарата, правомерно связывая возросший престиж гражданской службы с правлением.

Николая I. По данным учёного за 50 лет (1796−1847гг.), число чиновников увеличилось примерно в 4 раза, составив 61 548. Если учесть, что население страны в этот период увеличилось всего в два раза, то, очевидно, что государственный аппарат увеличивался почти в 3 раза быстрее, чем население.11 В течение второй половины XIX в. рост правительственного аппарата оставался стабильным: в 1903 г. его общая численность составляла, по подсчетам Зайончковского, 384 тыс., а вместе с канцелярскими служителями -12 не менее 500 тыс.

Исследование П. А. Зайончковского «Кризис самодержавия на рубеже 1.

1870−1880 годов" затрагивает тему жесткого контроля государства над политическими симпатиями чиновников. Автор отмечает, что одной из первых мер царизма при реформировании властных структур стали предложения по очищению государственного аппарата от различных «либеральствующих» элементов, позволяющих себе критиковать правительство.

8 Нелидов Н. К. Политические и юридические основания государственной службы / Н. К. Нелидов. — Ярославль: Тип. Губ. Земск. Управы, 1874- Оболонский A.B. На государевой службе: бюрократия в старой и новой России / A.B. Оболонский. -М., 1997; Оглоблина О. Г. Исторические аспекты формирования чиновничьего сословия в России / О. Г. Оглоблина //Представительная власть-21 век. — 2000. — № 1. — С.25−47.

9 Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX века / П. А. Зайончковский. — М., 1970.

10 Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. / П. А. Зайончковский. — М.: Политиздат, 1978.

11 Там же.

12 Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870−1880-х годов / П. А. Зайончковский. — М., 1964.

13 Там же.

В научных трудах Н. П. Ерошкина, П. А. Зайончковского, Ю. Б. Соловьева, С. М. Троицкого, А. П. Корелина, чиновничество представлено как отдельная каста, с особой сложившейся внутри этого объединения культурной традицией, непосредственным образом влияющая на решение вопросов внутренней и внешней политики Российской империи.14 Однако, исследователи констатировали неэффективность правительственного аппарата при Николае I, поскольку главным критерием продвижения по службе, оставалась выслуга лет — 90%, а повышение чина за отличие по службе составляло лишь 10%.15.

Отмене сословных привилегий дворянства в чинопроизводстве, посвящена монография Лукьянова М. Н. «Российский консерватизм и реформа, 1907;1914гг."16 В трудах Топорина Б. Н. и Оболонского A.B. рассматривается удельный вес дворянства в правительственном аппарате: высшие чины занимали выходцы из привилегированных, следовательно, более.

17 образованных сословий.

Между тем, согласно исследованиям Кошкидько В. Г., Ерошкина Н. П. и других, приток выходцев из семей приказных и лиц духовного звания не смог решить проблему укомплектования штатов гражданского управления, что временно открывало дверь в чиновничий мир представителям податных сословий (купечества, мещанства, крестьянства). Вследствие подобного социального рекрутирования снизился и без того недостаточный.

18 образовательный и культурный уровень чиновничества.

Итак, исследования дореволюционных и советских историков внесли важный вклад в решение целого ряда актуальных проблем истории государственного аппарата и культуры российской бюрократии.

14 Ерошкин Н. П. Самодержавие первой половины XIX века и его политические институты/ Н. П. Ерошкин // История СССР, 1975. — № 14. — С.23−25- Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. / Н. П. Ерошкин. — Изд. 2-е. — М., 1968.

15 Писарькова Л. Ф. Российский чиновник на службе в конце XVIII — начале XIX веков / Л. Ф. Писарькова // Человек. — 1995. — № 3, 44 Писарькова Л. Ф. От Петра I до Николая II: политика правительства в области реформирования бюрократии / Л. Ф. Писарькова // Отечественная история. — 1996. — № 4. — С.34−37- Долгих Е. В. К проблеме менталитета российской бюрократии первой половины XIX века / Е. В. Долгих, Д. Н. Блудов, М. А. Корф — М., 1995.

16 Лукьянов M.H. Российский консерватизм и реформа, 1907;1914 / М. Н. Лукьянов. — Пермь: Изд-во Перм., ун-та, 2001.

17 Топорин Б. Н. На государевой службе: Бюрократия в старой и новой России: Очерк//Б.Н. Топорин, A.B. Оболонский. — М.: Изд-во ИГиП РАН, 1997.

18 Кошкидько В. Г. Представительная власть в России: формирование и функционирование (1905 -1917 гг.) / В.Г. КошкидькоУнив. гум. Лицей. — M., 2000; Ерошкин Н. П. Исторические корни бюрократов в России / Н. П. Ерошкин // Вестник архивиста: Информ. Бюллетень. — 2000. — № 5−6. дореволюционного периода. Они позволили установить количественную и качественную динамику структуры, состава, социально-классового и образовательного уровня государственных служащих в царской России. Выявлена объективная взаимосвязь между развитием и функционированием государственной службы и основополагающими направлениями социально-экономического, политического и культурного движения общества, а также доктринальными установками и персональными качествами главы государства и высшей бюрократии.

Исследователи новейшего времени обратились к изучению тысячелетней истории государственной власти и реформ в России, рассматривая решение этой проблемы как начало формирования новой модели отечественной исторической культурологии.19 В конце ХХв. опубликованы работы, посвященные теории российской государственности, рассматривающие её как.

часть общей теории государства. Определённым вкладом в изучение проблемы стало исследование Ю. Б. Соловьева «Самодержавие и дворянство в.

21 конце XIX века", где наглядно показана неспособность бюрократической.

22 машины самодержавия к адаптации в «век скоростей». Автор отмечает, что должностные обязанности чиновников, не затрагивали личных интересов служащих, поэтому выполнялись чисто формально. По мнению Ю. Б. Соловьева, во всей системе управления сказывался «мелкочиновничий подход, повсюду давали себя знать гипертрофированный бюрократизм, безразличие к делу». 23.

19 Ерошкин Н. П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. / Н. П. Ерошкин. — М., 1981; Ерошкин Н. П. Местные государственные учреждения дореволюционной России (1800−1861) / Н. П. Ерошкин. — М., 1985.

20 Дубенцов Б. Б. Попытки преобразования организации государственной службы в конце XIX в. / Б. Б. Дубенцов // Проблемы отечественной истории. — М.-Л. 1976. — 4.1. — С.202−220- Ерошкин Н. П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. / Н. П. Ерошкин. — М., 1981; Ерошкин Н. П. Местные государственные учреждения дореволюционной России (1800−1861) / Н. П. Ерошкин. — М., 1985; Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870−1880-х годов / П. А. Зайончковский. — М., 1964; Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX века / П. А. Зайончковский. — М., 1970; Корелин А. П. Российское дворянство и его сословная организация / А. П. Корелин // История СССР. — 1971. — № 5. — С.34−39- Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в России в конце XIX века / Ю. Б. Соловьев. -Л., 1973; Троицкий С. М. Русский абсолютизм и дворянство в ХУШ-Х1Х веках. Формирование бюрократии / С. М. Троицкий. — М., 1974.

21 Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в России в конце XIX века / Ю. Б. Соловьев. — Л., 1973.

22 Там же.

23 Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в России в конце XIX века / Ю. Б. Соловьев. — Л., 1973.

В общеисторических очерках Евреинова В. А. и Карновича Е. П. значительное внимание уделено кадровой политике правительства в формировании личного состава государственных учреждений, причём грамотность чиновника была определяющим критерием при принятии на службу.24 По мнению Ключевского В. О., Х1Хв. стал «золотым веком» российского чиновничества, 25 а империя управлялась не аристократией, а 26 бюрократией.

Из дореволюционных работ наибольшей полнотой обладают труды Градовского А. Д., разностороннего историка, публициста, профессора Петербургского университета. Автором дана характеристика государственных учреждений, проанализированы условия поступления на службу, порядок и последствия выхода в отставку, очерчен круг служебных обязанностей и прав российского бюрократа, показаны особенности жизни «чиновничьего мира».

Определяющей характеристикой российских чиновников, по мнению исследователя Ивановского В. В., выступала их профессиональная деятельность, связанная с установленной формой и чёткими образцами: ло письмоводства, представлений, донесений и т. п. Вывод об огромном значении формы в российском делопроизводстве сделан и Гессеном В. М., зафиксировавшим постулат российского бюрократа, что «лучшая бумага та,.

29 которая наиболее соответствует форме" .

В обобщающих трудах того времени, включавших конкретный материал в том числе и по истории форменного костюма, рассмотрены основные тенденции эволюции высшего российского сословия и форм его классовой организации. Например, в статье А. П. Корелина «Российское дворянство и его сословная организация (1901;1904 гг.)» исследован период от падения.

24 Евреинов В. А. Гражданское чинопроизводство в России / В. А. Евреинов. — СПб., 1887: Карпович Е. П. Русские чиновники в былое и настоящее время / Карнович Е. П. — СПб., 1897.

25. Ключевский В. О. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники / Ключевский В. О — М. 1993.

26 Ключевский В. О. Курс русской истории / Ключевский В. О. — М., 1908.

27 Градовский А. Д. Собрание сочинений. — В 7 т. — Т.2: История местного управления в России. / А. Д Градовский. — СПб., 1899- Градовский А. Д. Начало русского государственного права / Градовский А. Д.: В 3 т. — Спб., 1881- Градовский А. Д. Собрание сочинений. — В 7 т. — Т.7: Начала русского государственного права. — ч.1: О государственном устройстве. / А. Д Градовский. -СПб., 1901.

28 Ивановский В. В. Бюрократия как самостоятельный общественный класс/ В. В. Ивановский //Русская мысль -1903 -№ 8 -С.6−15.

29 Там же. — С.6, 13. крепостного права до начала первой русской революции, через призму дворянского корпоративного устройства.30 В публикации Ф. И. Поташева «Русь служилая: исторические аспекты властной элиты», автор, в том числе рассматривает и процесс развития форменной одежды чиновников, отмечая влияние «мундирных реформ» на социальные и культурные изменения в.

31 чиновничьем сообществе". Некоторые исследователи в своих трудах об истории органов государственного управления, касались причин частых изменений официального гражданского костюма, подчёркивая роль форменного платья в вопросах социального престижа служащих.

Основательными историческими трудами по изучению становления культуры появления и реформации форменного гражданского костюма являются работы J1.E. Шепелёва систематизировавшего и обобщившего колоссальный историко-архивный материал о государственном чиновничестве.

Российской империи. Значительное место в трудах автора отведено описанию форменной одежды и регалий чиновников практически всех существовавших в России ведомств. Большей частью впервые опубликованные архивные рисунки мундиров, знаков отличия и прочих атрибутов делают это издание ценным справочником по истории форменной гражданской одежды.

Определённый научный интерес для исследования системы гражданских, военных и придворных мундиров, родовых гербов и орденских знаков Российской империи, представляют работы JI.E. Шепелёва «Титулы, мундиры и ордена Российской империи» и О. Н. Сорокина «Русский мир: История России в чинах, титулах и званиях». 34 В этих работах авторы, привлекая широкий круг архивных материалов, дневники и воспоминания современников.

30 Корелин А. П. Российское дворянство и его сословная организация / А. П. Корелин // История СССР. — 1971. -№ 5. С.34−39.

31 Поташев Ф. И. Русь служилая: исторические аспекты властной элиты / Ф. И. Поташев // Политико-административная элита и государственная служба в системе властных отношений. — Ростов н/Д., 1996. — № 1. -С.56−60.

32Сыромятников Б. И. Краткий обзор и указатель по истории государственной власти в России / Б. И. Сыромятников. — М., 1913; Восленский М. С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза/ M.C. Восленский. — М., 1991;Городецкий E.H. Рождение советского государства / E.H. Городецкий. — Изд. — 2- е. — М.: Наука, 1987; Коржихина Т. П. История российской государственности / Т. П. Коржихина, A.C. Сенин. — М., 1995; Коржихина Т. П. Советское государство и его учреждения 1917;1991 гг. / Т.П. КоржихинаРГТУ. — М., 1996; Атаманчук Г. В. Новое государство: поиски, иллюзии, возможности / Г. В. Атаманчук. — М.: Славянский диалог, 1996.

33Шепелёв Л. Е. Чиновный мир России: XVIIIначала XX в. / Л. Е. Шепелев. — Санкт-Петербург: «Искусство — СПб», 2001.

34Шепелёв Л. Е. Титулы, мундиры и ордена Российской империи / Л. Е. Шепелев. — М.: ЗАО Центрополиграф, 2005; Сорокин О. Н. Русский мир: История России в чинах, титулах и званиях / О. Н. Сорокин. — Оренбург, 1999.

12 ушедших эпох, дают оценку правовой и социально-бытовой культуре российского чиновничества.

Особенностью современной исторической науки является повышение значения роли регионов в расширении исторического знания, в том числе и в области изучения прошлого российской бюрократии. Этот процесс проиллюстрирован появлением в конце XX столетия множества работ, посвященных проблемам провинциального чиновничества. Причём, историки выбирают в качестве предмета исследования «среднестатистического бюрократа», изучают его быт, привычки, взгляды, особенности восприятия окружающей действительности. В этом направлении работает ряд сибирских историков: Ремнев A.B., Растягаева Г. И., Козельчук Т. В., Матханова Н. П. и другие.

Некоторые факты отношения чиновничества Западной Сибири и Тобольской губернии к «мундирным реформам» центра содержатся в исследованиях Г. И. Растягаевой «Чиновничий аппарат главного управления Западной Сибири: 1822−1882гг.» и Т. В. Козельчук «Чиновничество Тобольской губернии во второй половине XIX — начале XX вв. как социальный слой». Перу A.B. Ремнёва принадлежит ряд серьёзных исследований в области проблем управления Сибирью, детально рассмотрены взаимоотношения центральной и провинциальной властных структур, представленных на местах чиновничьим аппаратом.35.

Матханова Н.П. вводит в исследовательскую процедуру изучения чиновничества такое понятие как культурно-нормативная стратификация, применение которой позволяет глубже проникнуть в проблемы чиновничьей.

35 Ремнев A.B. К истории создания «сибирской программы» царизма (некоторые аспекты источниковедческого анализа) / A.B. Ремнев // Проблемы источниковедения и историографии Сибири дооктябрьского периода. Омск, 1990; Ремнев A.B. Административное единство Сибири в исторической ретроспективе (XIX в.) / A.B. Ремнев // Вопросы социально-политической истории Сибири (XVIII XX века).- Омск, 1991;Ремнев A.B. Дело Бантыш-Каменского/ A.B. Ремнев.// Известия Омского историко-краеведческого музея. — 1993. — № 2. — С.41−52- Ремнев A.B. Генерал-губернатор А. П. Хрущов и его омский дневник / A.B. Ремнев // Известия Омского историко-краеведческого музея. — Вып.З. — Омск, 1993; Ремнев A.B. Западносибирские генерал-губернаторы первой половины XIX в. (биографические очерки) / A.B. Ремнев: Страницы исторического прошлого Омска (XIX нач. XX вв.). — Омск, 1994; Ремнев A.B. Самодержавие и Сибирь в конце XIX начале XX века: проблемы регионального управления / A.B. Ремнев // Отечественная история. — 1994. — № 2. — С36−39- Ремнев A.B. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX в. / A.B. Ремнев. — Омск, 1996; Ремнев A.B. Россия и Сибирь в меняющемся пространстве империи XIX начало XX вв. / A.B. Ремнев: Российская империя в сравнительной перспективе. — М, 2004; Ремнёв A.B. Имперское управление азиатскими районами Сибири в XIXначале XX вв.: некоторые итоги и перспективы изучения / A.B. Ремнев // Сибирская заимка. — 200. — № 7. — С.12−18 культуры и психологии, расширить типологию служащих, определить, как эстетические вкусы чиновничьей провинциальной среды влияли на ход «мундирных реформ» в империи.

В особую группу можно выделить литературу, изучающую историю.

36 костюма в России и должностные знаки империи. Эти публикации интересны с аналитической точки зрения, так как авторами собран большой документальный материал, исследованы мемуары современников истории появления, развития и трансформации форменного и партикулярного платья. Авторы пришли к выводу, что носившие мундир более остальной части общества были подвержены влияниям моды. Сам мундир был функционально удобен, всегда, в соответствии с духом времени, эстетически выразителен, наряден, привлекателен и одновременно являлся знаком-указателем места, занимаемого его владельцем в социальной стратификации. Мундир оказывал сильное воздействие на стиль одежды остального неслужилого, главным образом городского населения.

В 90-е годы появились локальные исследования по определению знаковой символики зашифрованной в унифицированном мундире. Например, в работе O.E. Баженовой «Социокультурный код в мундире горного офицера.

XVIII-XIX вв.", автор рассматривает мундир как способ демонстрации социального статуса его владельца. По мнению Баженовой, форменный костюм осуществлял важную символическую и коммуникативную функции. Как знак-символ он позволял на основании заученной привычной ассоциации производить мгновенное определение на разных уровнях: свой — чужой, старший — равный — низшийобозначал род службы: гражданская — военнаяпридворнаяведомство или учреждение. Смысловое содержание знака-мундира в большинстве случаев указывало на сословную принадлежность его владельца: дворянство, купечество, духовенство и так далее.

Козлова T.B. Обувь и костюм / Т. В. Козлова. — М., 1967; Мельник Г. К. Должностные знаки Российской империи / Г. К. Мельник, И. В. Можейко. — М.: Хронос, 1993; Русский костюм 1830−1850 гг / Под.ред. В. РыднинаВыпуск второй. — M., 1961.

Баженова O.E. Социокультурный код в мундире горного офицера XVII1-XIX вв. / O.E. БаженоваВсероссийский семинар молодых учёных //Дефиниции культуры. — Вып. 1.-Томск, 1998. — С.31−35.

Из исследований, посвященной истории образования в России в Х1Хв. были использованы: официальное издание к столетию деятельности Министерства народного просвещения Сергея Васильевича Рождественского и неофициальные публикации по истории Министерства — работы И. Алешинцева «История гимназического образования в России (XVIII и Х1Хв.» и «Сословный вопрос и политика в истории наших гимназий в XIX веке о о.

Исторический очерк)". Указанные труды содержат ценные сведения по истории форменного студенческого и преподйвательского костюмасодержат биографические сведения о лицах, стоявших во главе Министерства и принимавших непосредственное участие во введении форменного гражданского платья для служащих ведомства и учащихсяобзор законодательства и перечень важнейших административных распоряжений по ведомству народного просвещения.39.

Особое место в изучении государственного аппарата занимают научные труды, посвященные истории правоохранительных и внутренних органов империи, где развитие МВД рассматривается через призму трансформации ведомственной одежды его служащих, историки выявляют факторы, влияющие на преобразования форменного костюма чиновников силовых ведомств, судебной и пенитенциарной систем, дают оценку этим изменениям. Ценные факты содержат работы Кулакова В., Мулукаева P.C., Степанова А., Курицына В. М., Поповой С., Шепелева JI.E., Гонюхова С. О., Горобцова В. И., Алексушина Г. В.40.

38Рождественский C.B. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. 1802−1902 / C.B. РождественскийИздание Министерства народного просвещения. — СПб., 1902; Алешинцев И. История гимназического образования в России (XVIII и XIX в.) / И. Алешинцев. — СПб.: Издание О. Богдановой, 1912; Алешинцев И. Сословный вопрос и политика в истории наших гимназий в XIX веке (Исторический очерк) / И. Алешинцев. — СПб.: Издание журнала «Русская школа», 1908.

39 Рождественский C.B. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. 1802−1902 / C.B. РождественскийИздание Министерства народного просвещения. — СПб., 1902.

40Алексушин Г. В. История правоохранительных органов / Г. В. Алексушин — Самара: Издательство AHO «ИА ВВС» и AHO «Ретроспектива», 2005; Внутренняя и конвойная стража России (1811 — 1917 гг.). — М., 20 024 Гонюхов СО. Российская полиция в мундире /С.О. Гонюхов, В. И. Горобцов. — М.: «Рейтер», 2000; Голикова Н. Б. Государственные учреждения России XVI—XVIII вв. / Н. Б. Голикова — М: «Норма», 1997; Бурин Н. Канцелярия непроницаемой тьмы / Н. Бурин, Г. З. Головков. — М., 1994; Кулаков В. В целях поддержания благочиния и наружного порядка/ В. Кулаков // Военно-исторический журнал. -1997. — № 6. С. 45−48: Курицын В. М. История полиции России / В. М. Курицын. — М., 1998; Мулукаев P.C. Полиция и тюремные учреждения дореволюционной России / P.C. Мулукаев. — М., 1964; Министерство юстиции за сто лет. 1802−1902. Исторический очерк. — СПб., 1902; Степанов А. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях / А. Степанов. -М., 1993; Попов С. Военные корпуса гражданского ведомства. Мундиры 1855−1867 гг. / С. Попов, Л. Шепелев // Цейхгауз.

В работах Борисова A.B., Некрасова В. Ф., Предтеченского A.B. доказано, что высшая государственная власть делала выбор в пользу того или иного варианта «мундирных реформ», исходя из конкретной политической ситуации, что приводило не только к коррекции формы, но и к определенным изменениям в государственном аппарате.41.

Изучение истории форменной одежды полицейских органов в отечественной историографии началось с жандармерии.42 Это было связано с тем, что жандармы использовали военное обмундирование, поэтому описание жандармской униформы включалось в исследования по истории форменной одежды войск, а работы в этом направлении были первыми в области изучения форменного костюма, но жандармерия, как вспомогательное подразделение, описывались вскользь, в общем виде.43.

Развитие научного интереса к фигуре государственного чиновника приводит к появлению исследований о форменной одежде чиновников и полицейских как части корпуса чиновников. В этих работах рассматривается униформа полицейских только до того момента, пока они являлись чиновниками. Помимо униформы территориальной полиции, изучается и одежда ведомственной полиции.44 В книге «Российская полиция в мундире» Гонюхов С. О. и Горобцов В. И. обобщили сведения об историческом развитии.

— 2002. — № 2 (18). — С.25−27- Шенк В. К. Императорская Гвардия: справочная книжка Императорской Главной квартиры / В. К. Шенк. — СПб., 1910.

41 Борисов A.B. Министерство внутренних дел и Министерство полиции России. 1802−1917 гг. / A.B. Борисов: Труды ВНИИ МВД РФ — М., 2000; История полиции дореволюционной России. — М., 1981; Лысенко В. В. Историческая справка. Санкт-Петербургская столичная полиция за двести лет (1718 -1917г. г.): дис. канд. юрид. наук. / Лысенко Виктор ВладимировичФонд Санкт-Петербургского музея милиции. — СПб, 1995; Некрасов В. Ф. Энциклопедия МВД России / В. Ф. Некрасов. — М., 2000; Полиция и милиция России. Страницы истории. — М., 1995; Предтеченский A.B. Очерк общественнополитической истории России в первой четверти XIX века / A.B. Предтеченский.-М.-Л. 1957.

42 Измозик B.C. Жандармы России / В. С Измозик. — М.2002; Бурин Н. Канцелярия непроницаемой тьмы / Н. Бурин, Г. З. Головков. — М., 1994; Перегудова З. И. Политический сыск России (1880−1917 гг.) / З. И. Перегудова. — М, 2000; Реент Ю. А. Пенитенциарная система и полиция буржуазно-монархической России / Ю. А. Реент. — Рязань: РИПЭ МВД РФ, 1998; Реент Ю. А. Общая и политическая полиция России (1900;1917 гг.) / Ю. А. Реент. — М., 2002.

43 Вязьмитинов М. Н. Жандармы и армия. Политический сыск и вооруженные силы в революции 1905;1907 гг. / М. Н. Вязьмитинов //Военно-исторический журнал. — 1995. — № 1. — С. 89−93- Мухина E.H. Человек толпы (портрет губернского жандармского штаб-офицера эпохи Николая 1) / E.H. Мухина // Вестник Московского университета. — Серия 8. — История. -2000. -№ 4.-С.44−61.

44Висковатов A.B. Историческое описание одежды и вооружения российских войск с рисунками, оставленное по высочайшему повелению / A.B. Висковатов. — Изд. 2-е. — СПб, Новосибирск, Л., 1899−1948; Звегинцов В. В. Русская армия 1914 г.: подробная дислокация, формирования 1914;1917 гг., регалии и отличия / В. В. Звегинцов — Париж, 1959; Шепелев Л. Е. Геральдика России. XVIII — начало XX вв. / Л. Е. Шепелев. — СПб., 2003. полицейского и жандармского мундира от момента его зарождения до ликвидации.45.

Известны опыты исследования развития форменной одежды полицейских органов в контексте материальной культуры. Мундиры при этом оцениваются как нечто второстепенное в общей атмосфере материальной культуры.46.

В трудах дореволюционных правоведов, посвященных общим проблемам истории государства и права России, рассматривались вопросы развития форменной одежды МВД России.47.

В специальной историко-юридической литературе преобладают исследования, судебных функции министерства, в связи с интересом ученых к судебной реформе 1864 г. Вместе с тем, большинство исследований этого направления содержат ценные факты по истории форменного ведомственного костюма и правилах его ношения, это можно отнести к работам: Э. Н. Берендтса, И. В. Гессена, Г. А. Джаншиева, Н. В. Давыдова и H.H. Полянского,.

А.Ф. Кони, А. Э. Нольде, A.A. Кизеветтера.

Особую категорию в дореволюционной историографии представляет официальные ведомственные издания. Комплексно, хотя и не всегда объективно, можно рассматривать в качестве источников, исторические очерки. В 1901 г. опубликован «Обзор деятельности Министерства юстиции и Сената за.

45 Гонюхов С. О. Российская полиция в мундире / С. О. Гонюхов, В. И. Горобцов В.И. — М.: «Рейтер», 2000.

46 Шенк В. К. Императорская Гвардия: справочная книжка Императорской Главной квартиры / В. К. Шенк. — СПб., 1910; Шепелев Л. Внутренняя и конвойная стража России (1811−1917 гг.) / Л. Шепелев. — М., 2002.

47 Градовский А. Д. Начало русского государственного права / Градовский А. Д.: В 3 т. — Спб., 1881- Довнар-Запольский M.B. Зарождение министерств в России / М.В. Довнар-Запольский. — М., 1906; Довнар-Запольский M.B. Администрация и суд при Николае I / М.В. Довнар-Запольский. — Баку, 1926; Карпович Е. П. Русские чиновники в былое и настоящее время / Карнович Е. П. — СПб., 1897- Карпович Е. П. Очерки наших порядков административных, судебных и общественных / Карнович Е. П. — СПб., 1873- Ковалевский М. М. От прямого народовластия к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму. Рост государства и его отражение в истории политических учений. / М. М. Ковалевский. — М., 1906; Ковалевский М. М. Очерки по истории политических учреждений России. / М. М. Ковалевский. — СПб., 1908; Ковалевский М. М. Из истории государственной власти в России/ М. М. Ковалевский. — М., 1905; Коркунов Н. М. Русское государственное право, т. 1−2 / Коркунов Н. М. — Изд. 3-е. — СПб., 1899- Покровский С. П. Министерская власть в России / С. П. Покровский. — Ярославль, 1906; Троцина К. История судебных учреждений в России / К. Троцина. — СПб., 1851-Филлипов А. Н. Исторический очерк образования министерств в России / А. Н. Филлипов // Журнал Министерства юстиции. — 1902. — № 9−10- Филиппов М. А. Судебная реформа в России. Популярный, исторический и теоретический обзор судоустройства и судопроизводства, т. 1 / М. А. Филиппов. — СПб., 1878.

48Главные деятели и предшественники судебной реформы / Под ред. К. К. Арсеньева. — СПб., 1904; Джаншиев Г. Л. Основы судебной реформы. Историко-юридические этюды / Г. Л. Джаншиев. — М., 1891- Джаншиев Г. Л. Из эпохи великих реформ. Исторические справки / Г. Л. Джаншиев. — Изд. 3-е. — М., 1892- Джаншиев Г. Л. Зарудный С.И. и судебная реформа. Историко-биографический эскиз / Г. Л. Джаншиев. — М., 1889-Кони Л. Ф. Отцы и дети судебной реформы / Л. Ф. Кони. — М., 1914; Кони Л. Ф. Очерки и воспоминания: Публичные чтения, речи, статьи и заметки / Л. Ф. Кони. — СПб., 1906; Нольде А. Э. Отношения между судом и администрацией после издания судебных уставов / А. Э. Нольде. — Прага, 1915; Судебная реформа / Под ред. Давыдова Н. В. и Полянского H.H., т. 1−2. — М., 1915; Таганцев Н. С. Судебная реформа / Н. С. Таганцев, И. В. Гессен. — Спб, 1905. период с 1881 по 1894гг.", издание содержит обширный фактический материал, объединенный в статистических сводках и таблицах, в том числе по истории реформирования ведомственных мундиров, введению и отмене визуальных знаков различия, а так же правила ношения разных видов форменного костюма. К столетию Министерства юстиции издан очерк «Министерство юстиции за сто лет. 1802−1902гг. Исторический очерк», где содержаться развернутые сведения о взаимоотношениях органов исполнительной власти и высших государственных структур империи, биографии и деятельность 14 министров, материал разделён на периоды правления императоров и подробно отражает хронологию реформирования ведомственного гражданского костюма. Другое юбилейное издание — «История правительствующего Сената за двести лет, 1711−1911», так же содержит сведения об изменениях мундиров сенаторов.49.

История форменного костюма служащих Главного тюремного управления, исследована М. Н. Гернетом в работе «История царской тюрьмы». Автором собран ценный материал по истории введения единой форменной одежды для служащих тюремного ведомства. Та же исследовательская линия выдержана в монографии P.C. Мулукаева «Полиция и тюремные учреждения дореволюционной России». 50.

Таким образом, в исследованной литературе осуществлены теоретические разработки ряда проблем истории гражданской службы и устройства государственного аппарата управления империей, дан анализ деятельности государственных чиновников. Выявлена объективная взаимосвязь между развитием и функционированием государственной службы и основополагающими направлениями социально-экономического и культурно-политического движения общества, а также доктринальными установками и персональными качествами главы государства и высшей бюрократии.

49 Министерство юстиции за сто лет. 1802−1902 / Исторический очерк. — СПб., 1902; История правительствующего Сената за двести лет, 1711−1911. — СПб., 1911.-В 5 т.

50 Гернет М. Н. История царской тюрьмы / М. Н. Гернет. — Т. 5. — Изд. 3-е. — M., 1961;1963; Мулукаев P.C. Полиция и тюремные учреждения дореволюционной России / P.C. Мулукаев. — M.: BLLI МООП РСФСР, 1964.

Вместе с тем приходится констатировать, что в указанной литературе практически не отражены вопросы, изучающие именно становление и изменение форменной гражданской одежды, без чего не возможно воссоздание общей картины развития государственного аппарата. Имеющиеся материалы по истории форменного гражданского костюма имперских чиновников разрозненны, единичны и не систематизированы.

Сделаны первые шаги в исследовании истории и описания официальной форменной одежды и регалий чиновников практически всех существовавших в России ведомств, появляются публикации на архивных материалах, ограниченные лишь общей постановкой проблемы или отдельными сюжетами.51 Назрела необходимость создания исторических работ, обобщающих существующие труды, основанных на широком круге источников, с привлечением новых архивных и иллюстративных материалов, воссоздающих конкретно-историческую картину трансформации форменной одежды российского чиновничества.

Объектом диссертационного исследования выступает форменная одежда гражданских органов Российской империи, как элемент культуры, и её изменения на протяжении XIX века. Предмет исследования — социально-политические и культурно-исторические факторы, влияющие на изменения форм мундиров и сопутствующих им аксессуаров.

Цель и задачи исследования

Целью исследования является выявление механизмов развития российского форменного гражданского костюма в культуре России XIX века и связи этих процессов со становлением и трансформацией государственной власти империи. Цель работы определила задачи исследования:

— выявление источников по истории реформирования гражданского форменного мундира;

51Шепелёв Л. Е. Титулы, мундиры и ордена Российской империи / Л. Е. Шепелев. — М.: ЗАО Центрополиграф, 2005; Сорокин O.H. Русский мир: История России в чинах, титулах и званиях / O.H. Сорокин. — Оренбург, 1999.

— описание развития и изменений форменного платья гражданских служащих на протяжении XIX века;

— анализ причин и факторов, влияющих на изменения официального форменного костюма, повлекшие преобразования его;

— выявление места и роли «культа мундира» в государственном аппарате Российской империи XIX века и частной жизни чиновников. Хронологические и территориальные рамки. Хронологические рамки исследования охватывают период с 1801 по 1904 годы. Верхний выбор временной границы обусловлен началом активного реформирования российскими самодержцами структур государственного аппарата.

Крупнейшие перемены в культурном, политическом и экономическом развитии Российской империи, произошедшие в XIX веке, привели к значительному увеличению в государственной бюрократической машине числа служащих, чиновников, занимавших ведомственные должности, в России под воздействием названных выше начал сложилась специфическая социальная организация, государственность, опирающаяся на корпорацию служилой знати (дворянство, номенклатура и т. д.).

По сути, управленческий государственный аппарат империи весь указанный временной период подвергался постоянному реформированию и" видоизменениям, с целью вернуть и ужесточить централизацию управления государством. Нижняя граница исследования объясняется тем, что к 1904 году задача наладить жёсткую централизацию государственной власти по средствам проведения различного рода министерских и ведомственных реформ была успешно выполнена.

Территориально работа ограничена территорией Российской империи, поскольку чиновничество как культурно-нормативная стратификация рассматривается нами в рамках государственного аппарата, а проводимые правительством преобразования в области трансформации гражданского форменного платья касались всей служащей бюрократии.

Существовавшие в указанное время единицы административного деления, такие как: волость, уезд, губерния, край являлись пространственными объектами, в рамках которых проходила вся жизнедеятельность «провинциального чиновничьего сословия» в силу её функциональной специфики, в том числе привязанности к органам столичной администрации. Коронные властные структуры далеко не всегда могли практиковать единый подход ко всем составным частям России, в том числе и в «мундирных реформах», а потому для осознания специфики и удовлетворения насущных потребностей отдельно взятой области им нужно было время и значительные усилия.

Теоретико-методологическая основа диссертации Теоретической основой диссертации стал «постулат» о двух важнейших факторах, объясняющих «феномен мундира» в Российской империи XIX века: во-первых, значение мундира как символа общественного положения его носителя и, во-вторых, значение мундира как элемента культуры возвращающего России её принадлежность к Европе.

Первый фактор роднил Российскую империю с германскими государствами и прежде всего с Пруссией. Не случайно, даже стиль и, если можно так выразиться — дизайн, русской и прусской униформы очень близки друг другу. Сходство среды создающей мундир создало и схожие решения. Тесная связь и взаимопроникновение русской и прусской формы привели к тому, что именно эти два европейских центра мундирной моды оказали, пожалуй, наибольшее влияние на всемирную моду в униформе. Конечно, продолжали существовать весьма влиятельные французский и английский стили, обособленные и довольно самобытные скандинавские и пиренейские направления, но все они в разные периоды времени обогащались за счет заимствования находок, разработанных в России и Пруссии.

Взаимопроникновение русской и германской цивилизаций в уникальной форме существовавшее в Российской империи привело к тому, что Россию в.

ХУШ-Х1Х вв. не воспринимали в Европе как нечто чуждое или варварское,.

21 хотя даже Польша или Венгрия, издавна принятые в Европе, зачастую воспринималась там как пограничная территория «кочевых племён». В ХУШв. русскими и пруссаками был выработан единый стиль русско-немецкого мундира, который дальше развивался в этих двух странах самостоятельно, но с постоянной оглядкой на соседа. Постепенно всё больше государств ориентировались именно на русско-германской стиль мундира — наиболее выразительный, красивый, удобный.

Неспроста только в России и Пруссии мундир был тотально распространен в государстве. Обычно это связывают с чрезмерной милитаризацией этих двух держав, но в ХУШ-Х1Х вв. милитаризованы были все государства Европы. Однако именно в России и Пруссии милитаризация приняла форму «великого служения» своему государству, которое порождает благородное сословие и фиксирует его статус во внешних отличиях, главным из которых стала форма.

Человек, надевая мундир, вовсе не был обычным чиновником, исполняющим заурядные и скучные функции — он превращался в важный элемент государственной системы, который не просто ходит на работу, онслужит. Поэтому в России и канцелярская деятельность называлась службой. Происходило возвышение носителя мундира, и уже за счет морального фактора высвобождалась мощная созидательная энергия, когда всякое государственное дело было источником не прибыли, но чести. Это часто связывают с якобы архаизмом и прусского и русского государств, но на самом деле это было важнейшее решение, использующее аристократические механизмы прошлого в эпоху современных государств. Две культурно и этнически близких державы создали схожие механизмы решения стоявших перед ними задач.

Второй фактор феномена мундира в России — его социо-культурное влияние на общество в стране и за ее пределами. Доимперская Россия не считалась европейскими странами «своей». Европейцы полагали, что Россия это страна азиатская, западный осколок Великой Татарии, рудимент Великой.

Орды. И это мнение не было лишено оснований. Россия, которая еще в XIV в.

22 была, безусловно, европейской страной с обретением независимости от Орды попала под её культурное влияние. В то время, когда татары заявляли свои права на власть в России, неприятие азиатской цивилизации было своего рода барьерным фактором, защищающим культурную, этническую и цивилизациионную особость Руси. Однако, после поражения Орды, когда татары стали служить царю московскому, началось добровольное усвоение элементов восточной культуры.

В истории было немало примеров того, как победители усваивали культуру побежденных. Но, в случае с Ордой это явление несло в себе смертельную опасность для Руси. Цивилизация более слабо развитая, чем русская, исторически не динамичное восточное общество, да и, в конце концов, принципиально отличающаяся от западной стилистическая система, выталкивали Россию за пределы европейской цивилизации.

Если при Иване III никто из европейцев не мог сказать, что Россия это азиатская страна, то при Иване IV определенные сомнения уже появились, а при первых Романовых исключение России из Европы стало общим для европейского мышления.

Это явление вовсе не так безобидно и совсем мало связано с так называемым «европейничаньем», слепым подражанием внешним формам (кстати, более характерным не для России, а для подлинной европейской провинции вроде Польши). России срочно надо было вновь стать европейской страной, для того чтобы избежать насильственного исключения из числа цивилизованных государств и последующего выбрасывания на периферию мирового развития.

В царствование Петра Великого Россия блестяще справилась с этой задачей. Вернув себя Европе и Европу себе, Россия не просто заняла одно из полноправных мест среди мировых держав, но сразу вырвалась на первые роли. И немалое, а возможно даже решающее значение в этом культурном процессе сыграл мундир, как материальный элемент национального самосознания.

Преобразившись внешне, страна подготовилась к внутреннему преображению, которое не замедлило быстро свершиться. Русский, из полутатарина, которым он уже становился в московский период, превратился в эталон европейца, чем он и являлся. Российский дворянин в сословном мундире, российский воин в парике и прусской гренадёрке, российский чиновник в мундирном фраке, российский купец в форме советника коммерции стали символами нации — могущественной, динамичной, высококультурной.

Все это не было насилием над русским человеком, не случайно культура мундира, чинов и отличий оказалась столь любима и почитаема в российском обществе. В мундире русский человек почувствовал ту силу, которая объединяет нацию ради великих свершений. И, надо отметить, свершения не заставили себя долго ждать.

Не случайно и после того, как Российская империя трагически погибла идея мундира как фактора чести, корпоративного, сословного и государственного явления вновь появилась в Советском государстве на пике его могущества в 1943;1953 годах. И не случайно все либеральные, убийственные для страны и нации преобразования обязательно включали в себя планы по избавлению как можно большего числа людей от мундира, превращение его в нечто странное и зачастую даже уродливое (как военная форма в наши дни). Поэтому можно предположить, что одним из первых признаков возрождения российского мононационального государства и будет именно возрождение национального гражданского мундира во всей его широте и могуществе.

Методология и методика исследования обусловлена культурологическим подходом, особенностью которого является системность и междисциплинарность. Во время работы над диссертацией автор стремился избежать инверсионной логики мышления, согласно которой то, что раньше оценивалось как положительное, теперь представляется отрицательным, и наоборот. Применение общенаучных, специально-исторических и историкокультурологического методов помогло решению указанных задач.

При исследовании автор придерживался требований научной методологии, предлагающей использование методов диалектики конкретность, принцип историзма, что применительно к данной теме означает изучение исторического опыта становления и развития форменной одежды гражданских чинов различных ведомств в контексте культурной, политической и экономической ситуации в стране и за её пределами. Решению этой задачи помогло применение метода дедукции, что позволило выявить частное из общего характерного для страны в целом. Индуктивный логический метод помог на основе конкретного материала подойти к общим вопросам и выявить закономерности. Разнообразие привлеченных источников дало возможность в определённой степени придерживаться принципа объективности.

Были использованы и специально-исторические методы: фронтальное обследование архивных и других источников, историческое описание, метод актуализации, что позволило изучать исторические явления и факты как в тесной связи с исторической обстановкой, так и в их качественном изменении на различных этапах развития.

При работе с источниками, прежде всего, привлекался метод классификации, который позволил целенаправленно проводить сбор и систематизацию источников, выделить основное в рассматриваемых вопросах. Системно-структурный метод способствовал выявлению и анализу основных тенденций формирования, функционирования и развития государственного аппарата Российской империи, в том числе и последовательность изменений чиновничьих мундиров и других атрибутов форменного гражданского платья. Сравнительно-исторический метод дал возможность сопоставить изменение форменных мундиров различных ведомств империи на разных этапах изучаемого периода. С помощью статистического метода осуществлялась обработка количественных показателей, привлекаемых для характеристики предмета исследования. .

Использование приемов описания и индивидуальной характеристики форменной одежды отдельных министерств и ведомств, с учётом специфики.

25 исследуемых учреждений, позволило более полно проиллюстрировать реконструируемые события.

Применение метода периодизации помогло автору определить качественные изменения в событийно-историческом описании и анализе историографических источников. Формой выражения информации является описательный (нарративный) метод, но в сочетании с другими методами. Источниковая база исследования. Исследование основано на привлечении широкого круга источников, позволивших автору ответить на поставленные вопросы. Основную часть документов составляют письменные источники и иллюстративные материалы, отражающие изменения структуры и стиля форменного обмундирования гражданских служащих, которые в совокупности с другими типами документов позволили создать солидную базу для исследования.

Большой корпус материалов извлечен из фондов центральных архивов Российской Федерации и вводится в научный оборот впервые. Автором были изучены документы Российского государственного исторического архива (РГИА), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА). Эти документы помогли понять механизм принятия правительственных решений при начале реформирования гражданской формы, уяснить принципы и масштабы частых всесторонних изменений в ведомственных учреждениях, в том числе и в области «мундирных реформ», масштабнее представить динамику преобразований в сфере изменений форменного платья госслужащих.

В работе использованы источники, выявленные в фондах Российского государственного исторического архива: 350 (Ведомство путей сообщения),.

379 (Департамент государственных имуществ) — 381 (Канцелярии министра земледелия) — 383 (I Департамент министерства государственных имуществ);

384 II (Департамент министерства государственных имуществ) — 515 (Главное управление уделов) — 796 (Канцелярия Синода) — 797 (Канцелярия оберпрокурора Синода) — 1263 (Комитет министров) — 1284 (Департамент общих дел.

МВД) — 1285 (Департамент государственного хозяйства МВД) — 1409 (Собственная Его Императорского Величества канцелярия), в которых было просмотрено и исследовано 40 дел. В указанных фондах содержатся документы, дающие как общее представление о работе государственных ведомственных учреждений, так и детализирующие процессы изменениях форменной одежды российских чиновников различных ведомств.52.

Основная масса источников обнаружена в фонде 1409 (Собственная Его Императорского Величества канцелярия) архива РГИА. Фонд, являясь самым крупным по количеству дел и наиболее информативным, содержит ценные документы по подготовке и проведению «мундирных реформ», подтверждающие мнение автора о том, что решения о детальных изменениях мундиров и форменных аксессуаров гражданских чиновничьих костюмов принимались на самом высоком уровне, часто при личном участии императоров.

В указанном фонде были исследованы и извлечены материалы о работе комиссии для предварительного рассмотрения вопросов и предложений, касающихся предполагаемых изменений форм обмундирования чинов о гражданского ведомства путей сообщения и причины данных нововведенийизучены подлинные журналы заседаний комиссии по трансформации форменной одежде чинов полиции: «городской, уездной, конно-полицейской стражи, земской стражи губерний ЦП и речной полиции"-54 скопированы рисунки мундиров и мундирного шитья чинов ведомства путей сообщения и.

Российский государственный исторический архив. Ф. 350. Ведомство путей сообщения. Оп. 65. Главное управление путей сообщения и публичных зданий. Д. 23. Рисунки мундиров и мундирного шитья чинов ведомства путей сообщения: Ф. 1409. Собственная Е.И.В. канцелярия. 1723−1918 гг. Оп. 10. Комиссия для предварительного рассмотрения вопросов и предложений, касающихся форм обмундирования чинов гражданского ведомства. 1834−1916. Д. 10. Рисунки мундиров и мундирного шитья чинов МВДФ. 1409. Оп. 10. Д. 64. Описание и правила ношения формы одежды гражданских чинов МВД, с приложением рисункаФ. 1409. Оп. 10. Д. 74. Рисунок поперечных погон чиновников полиции, служащих во всех полицейских командах России, вахмистров, унтер-офицеров и ефрейторовФ. 1409. Оп. 10. Д. 121. О сосредоточении в С.Е.И.В.К. всех дел, касающихся форменного обмундирования лиц, служащих в гражданских ведомствах и об учреждении Постоянной комиссии.

53 Ф. 1409. Собственная Е.И.В. канцелярия. 1723−1918 гг. Оп. 10. Комиссия для предварительного рассмотрения вопросов и предложений, касающихся форм обмундирования чинов гражданского ведомства. 1834−1916.

54 Ф. 1409. Оп. 10. Д. 125. Подлинные журналы заседаний комиссии по форменной одежде полицииФ. 1409. Оп. 10. Д. 157. Дело о форменной одежде чинов полиции: городской, уездной, конно-полицейской стражи, земской стражи губерний ЦП и речной полиции. чинов МВД-55 просмотрены описания правил ношения формы одежды гражданскими чинами и исследованы причины строгой регламентации в ношении той или иной формы-56 изучены документы о «сосредоточении в С.Е.И.В.К. всех дел, касающихся форменного обмундирования лиц, служащих.

СП в гражданских ведомствах и об учреждении Постоянной комиссии".

Значительно дополнили исследование материалы фонда 110 (Штаб офицерского корпуса жандармов) Государственного архива Российской Федерации и фонда 936 (Комиссариатского департамента) Российского государственного военно-исторического архива.

К числу письменных источников исследования относятся: опубликованные документы, архивные материалы, периодическая печать. Их можно подразделить на несколько групп.

Использованные в данной работе источники можно разделить на четыре вида: во-первых, законодательные источники — это законы, положения и нормативно-правовые акты, регулирующие использование форменной одежды в различных министерствах и ведомствахофициальные документы за подписью императора, утверждающие любые изменения в форменном платье чиновников.

Нормативно-правовая документация, регламентирующая различные функциональные аспекты деятельности государственного аппарата Х1Хв, отражена в тематических сборниках документов: «Полное собрание законов Российской империи, за период с 1830—1917 годы», «Сборнике исторических материалов из архива Первого отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии», «Сборнике сведений о Северном Кавказе», в сборнике.

55 Ф. 1409. Оп. 10. Д. 129 Рисунок форменной одежды лиц, служащих на КВЖДФ. 1409. Оп. 10. Д. 156. Дело о форменной одежде чинов ведомства МВД, с приложением рисунков.

56 Ф. 1409. Собственная Е.И.В. канцелярия. 1723−1918 гг. Оп. 10. Комиссия для предварительного рассмотрения вопросов и предложений, касающихся форм обмундирования чинов гражданского ведомства. 1834−1916.

Ф. 1409. Собственная Е.И.В. канцелярия. 1723−1918 гг. Оп. 10. Комиссия для предварительного рассмотрения вопросов и предложений, касающихся форм обмундирования чинов гражданского ведомства. 1834−1916.

57 Ф. 1409. Оп. 10. Д. 121. О сосредоточении в С.Е.И.В.К. всех дел, касающихся форменного обмундирования лиц, служащих в гражданских ведомствах и об учреждении Постоянной комиссии.

Первая всеобщая перепись населения Российской Империи" и др.58 Изучение распорядительной документации позволяет проследить воплощение в жизнь указаний центра по реформированию чиновничьего костюма, оценить мотивацию процесса «мундирных реформ», показать взаимоотношение центральных и местных органов управления в вопросах изменений официального форменного платья государственных служащих.

В сборнике В. Н. Строева «Столетие Собственной его Императорского Величества канцелярии», автор собрал в единый комплекс официальные документы периода становления и развития бюрократической государственной машины. В книгу вошли и оригинальные тексты положений, указов, рескриптов, инструкций по реформированию чиновничьих мундиров, данные о ходе реформ, сведения о принятии или отрицании провинциальным чиновничьим сообществом «мундирных новшеств» вводимых центром.

Ко второму типу относятся делопроизводственные источники, которые можно подразделить по происхождению на две группы: материалы делопроизводства центральных и местных административных властей59 и документация самих ведомственных организаций.60 Исследования.

58 Полное собрание законов Российской империи (издание 2). С-Пб, 1832 — 1884- Сборник исторических материалов из архива Первого отделения Собственной его императорского величества канцелярииПервая всеобщая перепись населения Российской Империи. — М., 1897- Сборник сведений о Северном Кавказе. — ТТ. 1−12. — СПб., 1906;1920.

59 Высшие и центральные государственные учреждения России, 1801−1917 гг. — Т. 3. СПб., 2002. Краткий исторический очерк развития и деятельности Ведомства путей сообщения за сто лет его существования: 1798−1898. — СПб., 1898- Описание форменной одежды чинов Собственной ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Канцелярии и свод правил ношения формы, орденов, медалей и других знаков отличия чинами гражданских ведомств. — СПб., 1900; Полянский А. Форменная одежда гражданских чинов всех ведомств и учреждений с извлечением из третьего и других томов свода законов, — Издание юридического книжного магазина А. Ф. Скорова. комиссионера Государственной Канцелярии и Государственной Типографии — М., 1898- Сборник действующих трактатов и конвенций, имеющих отношение к военному мореплаванию. — СПб., 1885- Высшие и центральные государственные учреждения России. 1801—1917. — Т. 1: Высшие государственные учреждения. — СПб., 1998; Учреждение Совета министров (1905 г.) // Учреждения государственного управления в России: опыт формирования и эволюция. Документы повествуют. — H. Н., 1994; Шелымагин И. И. Фабрично-трудовое законодательство в России (второй половины XIX в.). — М. 1947; Александровский Ю. В. Положение о городских общественных банках: закон 13 января 1912 г.: (Собрание узаконений и распоряжений. 30 января 1912 г., N 18. ст. 154). Законодательные мотивы и подробные постатейные объяснения. — СПб., 1912.

60 Почтово-телеграфная статистика по отдельным учреждениям Российской империи за 1906 г. — СПб.: ГУПиТ МВД. 1909; Расписание действующих штатов местных почтовых, телеграфных и почтово-телеграфных учреждений Российской империи на 1 июля 1908 г. — СПб.: ГУПиТ МВД, 1909: Хвольсон О. Д. Приоритет П.Л. Шиллинга// Сборник распоряжений по главному управлению почт и телеграфов. — 1886. — № 11- Сборник распоряжений по телеграфному ведомству // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907; Расчет праздничных дней работы связистов по: Уральский торгово-промышленный календарь на 1914 г. Район: Пермская, Оренбургская. Уфимская, Вятская губернии. Пермь.: Перм. губ. правление. 1914. с.19- Д.Лухманов. О форме одежды русских коммерческих моряков // Русское судоходство, июль 1902; Ведомство учреждений императрицы Марии: Крат. ист. очерк. -СПб., 1912; «Собрание узаконений ведомства учреждений Императрицы Марии. Царствование импер. Александра III». -СПб., 1895- Проект положения об учреждении Академии наук и художеств. 1724 г. // Уставы Академии наук СССР. М. 1975; Министерство финансов. 1802−1902. — Ч. 1−2. — СП6.1902; Министерство финансов. 1904;1913. — СПб., 1914; ведомственной документации позволяет понять истинную подоплёку реальных событий, поскольку эти документы часто фиксировали позитивную или негативную реакцию «служилого сообщества» на вводимые правительством новации форменного платья.

Реконструируемую картину заметно дополнили иллюстративные материалы, которые относятся к третьему типу источников. В качестве материальных источников использованы гравюры, репродукции картин с изображениями костюмов, а также атласы фотографий воссозданных видов одежды прошлых эпох, образцы костюмов начала XX века, специальные сборники чертежей по пошиву одежды, памятные книжки с приложением рисунков о правилах ношения знаков отличия.61.

Четвёртый тип включает воспоминания и дневниковые записи участников событий тех лет, что даёт возможность более полно воссоздать историческую картину исследуемого периода. Воспоминания позволяют сопоставить официальные источники с мнением реальных участников событий.

Свидетельства очевидцев исследуемого периода содержатся в опубликованных.

62 дневниках Водовозовой E.H., Латынина Е. А., Лучинского Ф.Я.

Наибольшую ценность представляют свидетельства, иллюстрирующие процессы личного отношения конкретных категорий служащих к частым реформам в области ведомственного костюма. В диссертацию включены воспоминания непосредственных свидетелей этих исторических событий, конкретизирующие вопросы особенностей государственной политики в области.

Литвинов-Фалинский В. П. Фабричное законодательство и фабричная инспекция. — СПб., 1904; Кремяновский ММ. Государственный контроль в России за сто лет//Вестник Европы. — 1915, — № 7. -С. 113−142- № 8 — С. 135−137.

61 Иллюстративное описание перемен в обмундировании и снаряжении Императорской Российской армии. — СПб., 18 981 903; И. И. Медведев Сборник чертежей статского, ученического, военного, форменного, духовного, русского детского и дамского платья, с описанием правил ношения форменной одежды для гражданских чинов всех ведомств и другими объяснениями. Воронеж: Товарищество «Печатня С. И. Яковлева», 1913; Лобачевский А. Памятные книжки о ношении орденов, медалей и др. знаков отличия с приложением рисунков их ношения. СПб., 1886- Описание форм обмундирования чинов гражданских ведомств и воспитанников ВУЗов. М.: Типография Сомовой О. Л. 1898- Иванов А. Как одевались русские студенты. Форменное платье студентов высшей школы Российской империи 80-х годов XIX — начала XX века // Теория моды. 2007. — № 5 (осень). — С. 39−61.

62 Водовозова E.H. На заре жизни. — Мемуары очерки портреты. М., 1964; Латынин Е. А. Отрывочные воспоминания. // Исторический вестник. — СПб., 1909. — Т. 116. — № 6. — С.82−104- Лучинский Ф. Я. Провинциальные нравы за последние полвека. (Воспоминания). // Русская старина. — М., 1897. — Т. 91 — С. 633−657- Т. 92. — № 10. — С. 201−215- Ломачевский А. И. Рассказы из прежней полицейской службы в Петербурге //Русская старина. — М., 1874. — Т. 9. — № 4. — С. 780−789- Т. 10. -№ 5. — С. 201−205- Ломачевский А. И. Из воспоминаний жандарма 30 и 40 годов. СПб.: тип. В. Грацианского, 1880- Любимов Д. Н. Отрывки из воспоминаний (1902;1904) / Предислов. A.JI. Сидорова. // Исторический архив. — СПб., 1962. — № 6. — С. 64−69. строительства эффективной бюрократической системы. Субъективное начало этих источников, политические, идеологические и личные пристрастия их авторов очевидны. Именно поэтому сведения и оценки, содержащиеся там, подвергались тщательному анализу. Многие вопросы в источниках ориентированы только на позитивные данные и трактуются односторонне, ^ подчас схематично. Такое состояние источников учитывалось, их данные критически осмысливались в ходе исследования.

Оценивая весь массив источников, следует отметить, что они не всегда дают адекватное представление по исследуемой проблеме. В силу этого проведена необходимая верификация материала исследования с целью подтверждения изложенных фактов. Вместе с тем, анализ историографических источников, опубликованных документов и значительного массива архивных материалов позволил рассмотреть проблему комплексно, на протяжении Х1Хв., весьма противоречивого и драматического периода российской истории, ответить на вопросы, которые не являлись ранее предметом специального изучения. В конечном итоге это дало необходимый материал для решения задач настоящего исследования.

Научная новизна работы состоит в том, что в отечественной историографии впервые предпринимается попытка комплексно исследовать процесс реформирования официального гражданского чиновничьего платья Российской империи в XIX веке. Эволюция «мундирных реформ» в изучаемый период рассмотрена в контексте трансформации культурно-политической и социально-экономической жизни страны, а так же через призму изменений целей и задач императоров в области государственного управления. Впервые установлены не только личные эстетические воззрения правителей империи и влияние высшей бюрократии на ход реформирования чиновничьего костюма, но и исследовано воздействие на этот процесс провинциальных «чиновничьих кланов», где сложился своеобразный «культ мундира» и сформировалась культура ношения гражданского форменного платья. Значительная часть используемого фактического материала вводится в научный оборот впервые.

Теоретическая значимость диссертации подчеркивается введением в научный оборот новых архивных материалов, на основе которых изучены процессы исторического и культурного развития государственного управления Российской империи XIX века, через историю трансформации гражданского форменного ведомственного костюма. Определены социально-политические и культурно-исторические факторы и причины, обусловливающие как структурно-функциональные изменения различных сфер государственного управления, так и развитие их униформы. Дан историко-культурный анализ состояния государственного аппарата России и различных категорий чиновников, начиная от высшей бюрократии и заканчивая мелкими канцелярскими служащими.

В эпоху глобализации интерес к самобытным проявлениям культуры только обостряется, знания же об истории форменной гражданской одежды своей страны востребованы в самых различных слоях общества: на базе данного исследования может быть составлен курс популярных лекций о национальном форменном костюме чиновников Российской империи, как одной из важнейших частей культуры нашей страны.

Практическая значимость. Исследование имеет как фундаментальное, так и прикладное значение. Результаты исследования дополняют знания по истории аппарата государственного управления и культуры России XIX века, и могут быть использованы в научной и педагогической практике.

Знания, связанные с костюмом, дают информацию об особенностях национального характера и правилах поведения российских чиновников, высшего, среднего и низшего звена. На основе данного исследования могут быть разработаны рекомендации правил поведения и одежды для современных государственных служащих.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В начале XIX века изменились принципы организации служебной повседневности государственных чиновников, изменилась сама природа социальных отношений между властью и подданными. Повседневная жизнь государственного служащего XVIII века представляется в свете служения Отечеству и государству, но постепенно идеология абсолютизма сформировала чиновника нового типа, для которого служба являлась единственным предназначением.

Государство требовало от служащего исполнять свой долг, не взирая на «все тяготы и заботы». Служебная деятельность государственного чиновника была предельно регламентирована. Одним из важных аспектов в области тотального контроля над служащими бюрократической машины было введение официального форменного гражданского ведомственного костюма, который чиновники носили и в быту, что позволяло властям при необходимости легко идентифицировать конкретного человека.

С воцарением хорошо образованного Александра I, поставившего перед собой сложную задачу: коренное переустройство всей системы государственного управления, произошли радикальные и системные изменения в вопросах централизации государственного управления и единоначалия. Манифестом от 8 сентября 1802 г. было введено восемь министерств: военное, морское, иностранных дел, внутренних дел, финансов, народного просвещения, юстиции, коммерции.

Составной частью реформы государственного управления были нововведения и изменения в форменной одежде чиновников. Для укрепления авторитета власти и чиновничества, усиления контроля и привлечения интереса образованного общества к гражданской службе, было продолжено развитие системы гражданских мундиров, как — губернских, так и вновь возникавших — ведомственных.

Практика ношения форменной одежды (мундиров) гражданскими чиновниками и дворянами возникла ещё в начале 1780-х годов и объяснялась необходимостью не только внешне обозначить государственных служащих, но и бороться с роскошью дворянских туалетов. В начале XIX века в России в связи с учреждением министерств появляются ведомственные мундиры. Все они имели модный в то время «французский» фасон: узкие, однобортные, со стоячим воротником кафтаны, с вырезом юбки спереди ниже пояса и карманными клапанами на бедрах.

В течение своего царствования император очень внимательно относился к развитию всех сфер геральдики, в частности к гражданским мундирам. Реформация мундиров осуществлялась под его личным руководством, иногда Александр 1 собственноручно вносил коррективы. Царь считал изменения в фасоне формы, важным аспектом в деле реорганизации государственной гражданской службы.

Главным элементом форменной одежды являлся мундир — наглядное выражение принадлежности к государственной службе, включавший в себя полный комплект установленного служебного платья: кафтан, мундирный фрак, камзол, штаны (короткие и длинные, белые и темные), сюртук, шинель, головные уборы и обувь. Основные требования, предъявляемые ко всем мундирам: единообразие, внешняя привлекательность и функциональное удобство.

Мундиры служили отличием чиновников государственной власти, выделяя их из состава населения, определяя род службы, ведомство и ранг служащего. Человек, надевая мундир, вовсе не был обычным чиновником, исполняющим заурядные и скучные функции — он превращался в важный элемент государственной системы, который не просто ходит на работу, онслужит. Поэтому в России и канцелярская деятельность называлась службой. Происходило возвышение носителя мундира, и уже за счет морального фактора высвобождалась мощная созидательная энергия, когда всякое государственное дело было источником не прибыли, но чести.

Отношение к форменному костюму было разным: с одной стороны, нарядный и привлекательный он служил визуальным стимулом, с другой — в дороге этот вид одежды был не вполне удобен. Одновременно мундир являлся гордостью и финансовым бременем для его обладателя, поскольку золотое или серебряное шитье, изготавливалось за счёт чиновника, что значительно увеличивало стоимость одежды и не способствовало практичности вещи. Если получивший определённую должность не мог приобрести мундир, то это обстоятельство влекло лишение званий, были и случаи отказа от гражданской службы, если обмундирование стоило слишком дорого.

С воцарением Николая I была сделана попытка привести все ведомственные мундиры в единую систему. 27 февраля 1834 г. было утверждено «Положение о гражданских мундирах». Для каждого ведомства устанавливалось 10 разрядов мундиров тёмно-зелёного или тёмно-синего цвета (за исключением красных мундиров сенаторов). Цвет мундирного прибора (воротник, обшлага и выпушки), а также узор золотого или серебряного шитья указывали на ведомство. Ранг должности чиновника определялся количеством шитья.

Введение

м гражданских мундиров преследовалось несколько целей. Прежде всего, обозначить чиновника как агента власти и указать его ранг в служебной иерархии. «Положение о гражданских мундирах» было подготовлено Собственной Его Императорского Величества канцелярией, на которую Николай I возложил общий надзор за гражданской службой в стране, состояние последней император считал неудовлетворительным.

Со временем проявились недостатки реформы 1834 г. Во-первых: форма стоила довольно дорого, особенно при наличии на ней золотой или серебряной вышивки, а изготовлялась она за счет самого чиновника. Во-вторых: принятый фасон был крайне неудобен в носке, так Управляющий Собственной канцелярии А. С. Танеев признавал, что форма «отличалась значительной вычурностью и представляла большие затруднения для ношения». Сам.

Николай I завещал наследнику модернизировать её.

Таким образом, закон от 27 февраля 1834 г. обобщил сложившуюся практику оформления гражданских мундиров и впервые свел все эти мундиры в единую систему с общим порядком обозначения рангов должностей. Для большинства ведомств была введена, закрепленная в штатных расписаниях, десятиразрядная градация должностей, которой и соответствовало шитьё на парадном мундире.

Реформа 1834 г. рассматривалась как первый опыт систематического изложения правил для форменной одежды по всему гражданскому ведомству. Значение форменного платья для чиновничьего сообщества империи имело большое значение, официальный костюм выступал одновременно как элемент материальной культуры «служилого сообщества» и имел нематериальный статус, поскольку наглядно подчёркивал социальное положение его владельца. По мнению одного из ведущих отечественных специалистов в области геральдики — Леонида Ефимовича Шепелёва официальная форменная гражданская одежда визуально выделяла агентов государственной власти из общей массы населения и, наоборот, указывала на корпоративную общность чиновников отдельных ведомств, подчёркивала престиж государственной службы и оказывала нравственное влияние на ее обладателей.

Вскоре после вступления на престол Александр II поручил Собственной канцелярии разработать форму нового образца. 9 апреля 1855 г. царь утвердил рисунок нового гражданского вицмундирного полукафтана (как он стал называться): укороченного кафтана с полной юбкой и с продольными внутренними карманами по сторонам заднего разреза. При этом император собственноручно подрисовал обшлага, сделав их разрезными, расклешенными, и пометил, что шляпа должна быть с галуном.

Главное же содержание правил 18 апреля 1855 г. состояло в замене на полукафтаны прежних парадных мундиров чиновников IV и следующих ниже разрядов. Парадные мундиры трех первых разрядов сохранялись в прежнем виде. Для всех ведомств была также утверждена «однообразная форма» шпаги с серебряным темляком и кистью.

Таким образом, реформа 18 апреля 1855 г. свелась к тому, что мундиры «французского» образца (IV разряда и ниже) заменили полукафтанами, вновь сделана попытка сочетания форм русского костюма с элементами европейской моды, но сильно отстающей во времени. Цель введения этого псевдорусского стиля — представить царское самодержавие выразителем народных интересов. Неудача реформы была обусловлена отсутствием в империи крупных швейных производств и недостатком частных портных, что привело к росту цен. Вместе с тем ряд государственных деятелей выражали сомнения относительно недостаточной радикальности реформы и целесообразности сохранения мундирного шитья вообще.

8 марта 1856 г. принимается новое решение по реформированию ведомственного платья. Согласно утвержденному Александром II «Описанию изменениям в форме одежды чинов гражданского ведомства.», парадные мундиры первых трех разрядов (как и прочих) заменялись полукафтанами. Цвет мундирного сукна, воротников и обшлагов, шитье и пуговицы оставались прежними, но шитье продлевалось до низа.

Мундир пользовался в России особенным почётом и уважением, в обществе право носить мундир рассматривалось как награда. «Нет чести выше — носить русский мундир» — говорил М. И. Кутузов. Наличие форменного платья свидетельствовало, что его обладатель находится на государственной службе, является «государевым человеком».

Помимо верности долгу мундир, налагал на своего хозяина обязанностьвсегда являть собой образец поведения. Ведь недостойный поступок порочит не только его самого, но и святое дело, на причастность к которому он претендует. Мундир напоминал об исключительном, почетном статусе того, кто его носил, воспитывал чувство солидарности и гордости за принадлежность к конкретному подразделению в частности и к России в целом. Пётр Великий придавал особое значение мундиру, отмечая, что право носить форму — честь, выпадающая не каждому.

Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод, что история гражданской униформы России — неотъемлемая часть истории и культуры Отечества, традиционный аспект воспитания патриотизма и чувства гордости за принадлежность к нашей Родине.