Гендерные репрезентации как тексты культуры: на примере моды середины XX — начала XXI вв

Актуальность темы

исследования связана с необходимостью обнаружения глубинных социальных смыслов тендерных аспектов культуры, вызывающих повышенный интерес исследователей на протяжении последних десятилетий.

Тендерное измерение культуры и личности относится к числу наиболее острых проблем социальной жизни. С одной стороны, в современном обществе, характеризующемся процессами демократизации и гуманизации, возрастает роль понимающей рефлексии, способности к восприятию «другого», иных ценностей и точек зренияпризнание правомерности существования многих истин. В сфере отношения полов эти процессы привели к заметному повышению статуса женщины в обществе и культуреотказу от жесткой нормативности как женских, так и мужских социальных ролейусложнению и пластичности тендерной идентичности личностипостепенному возрастанию уровня толерантности социума в отношении маргинальных типов тендерного поведениярасширению границ понятия «тендерная норма» и т. д.

С другой стороны, вопреки принципам демократии и гуманизма, практики социокультурного контроля тендерного поведения индивида в обществе не только не исчезают, но и становятся более гибкими и многообразными, что усугубляет ситуацию тендерной асимметрии в современном мире, провоцирует кризис идентичности личности, препятствует процессу социальной интеграции отдельных индивидов и социальных групп. В этой связи приобретает особую актуальность проблема создания адекватной рефлексивной модели изучения тендерных аспектов социального и индивидуального бытия.

Социальная реальность может рассматриваться сквозь «призму» тендера как совокупность специфических, гендерно-маркированных культурных текстов, воплощающих символы мужского и женского опыта в культуре. В этой связи представляется оправданным обращение к возможностям текстуального анализа.

В философско-гуманитарном знании второй половины XX — начала XXI века понятие «текст» оказалось одним из наиболее популярных: проблемы текста стали общими для многих научных школ и направленийспектр размышлений о данном феномене — практически неограниченным. В гуманитарном научном сообществе утвердилась идущая из семиотики точка зрения, согласно которой культура может рассматриваться как сложноорганизован-ный текст или совокупность текстов, а любой культурный феномен, образ или продукт при определенных условиях — «прочитан» как текст. «Текст» обрел статус объяснительного принципа, способствующего проникновению в глубинные смысловые пласты самых разнообразных культурных явлений и процессов.

Вместе с тем ресурс текстуального анализа тендерных явлений и процессов остается пока недостаточно реализованным. В этой связи актуализируется внимание к возможностям дискурсивного подхода к интерпретации текстов культуры, исследовательский интерес к которому на сегодняшний день является недостаточным. Между тем особый потенциал этого научного метода заключается в том, что в отличие от семиотического, герменевтического и других традиционных методов анализа текстов культуры он нацелен на обнаружение зависимости способа организации знания о тех или иных явлениях культуры от властных стратегий, системы социокультурных предписаний и запретов, реализуемых в обществе. В контексте дискурсивного подхода культурные феномены предстают не как совокупности знаков, а как культурные практики (репрезентации), конструирующие объекты, о которых они повествуют.

Конструирование и репрезентация тендерных стереотипов осуществляются посредством как элитарной, так и массовой культуры. Однако массовая культура, в силу ее влияния на массовое сознание, играет первостепенную роль в данных процессах. И совершенно особое место в ряду современных тендерных репрезентаций занимает мода*, которую можно рассматривать как гендерно-маркированный текст культуры, насыщенный образами мужественности и женственности. К тому же мода, при всей ее внешней «симуля-тивности» (Ж. Бодрийяр), представляет собой одну из форм «дискурса власти» (М. Фуко), сферу воплощения социокультурных предписаний и запретов, механизм осуществления процедур социального контроля, в том числе касающихся норм тендерного поведения. В этой связи мода предстает как одна из наиболее репрезентативных сфер конструирования и деконструкции тендерных установок массового сознания, фактор формирования тендерной идентичности личности, пространство воплощения и способ конструирования тендерного дискурса.

Исходя из вышесказанного, актуальность настоящего исследования обусловлена необходимостью устранения противоречия между повышением значимости тендерного фактора в жизни социума и индивида, с одной стороны, и недостаточной разработанностью концептуальных оснований оптимизации повседневных практик тендерных отношений — с другой.

Степень научной разработанности проблемы.

Многоаспектность темы диссертационного исследования потребовала анализа современного уровня знания в нескольких смежных областях исследуемой проблематики.

Текстуальный подход к интерпретации культурных феноменов получил свое фундаментальное обоснование в рамках различных областей знания: лингвистики, текстологии, герменевтики, логики, семиотики, структурализма и постструктурализма, философии текста, культурологии — и на сегодняшний день представлен значительным корпусом исследований. К наиболее авторитетным следует отнести труды Р. Барта, М. М. Бахтина, Г. И. Богина, Г. Г. Га В контексте настоящего исследования под модой подразумевается периодическая смена образцов культуры и массового поведения в такой сфере человеческой деятельности и культуры, как оформление внешности человека. дамера, А.-Ж. Греймаса, А. А. Горных, Г. В. Гриненко, Е. Гурко, Ж. Деррида, Т. М. Дридзе, Т. С. Злотниковой, И. П. Ильина, И. В. Кондакова, Г. К. Косикова, Ю. Кристевой, Ж. Курте, К. Леви-Строса, Ю. М. Лотмана, А. С. Новичковой,.

A.M. Пятигорского, В. П. Руднева, И. В. Силантьева, Т. Н. Суминовой, Б. А. Успенского, А. Я. Флиера, М. М. Шибаевой, У. Эко.

Основы дискурсивного подхода к изучению культурных текстов заложены в исследованиях П. Анри, Т. А. Ван Дейка, В. З. Демьянкова, Е. А. Красина, М. Пёше, П. Серио, М. Фуко, Ю. Хабермаса и др.

Теоретическая разработка тендерных проблем имеет сравнительно недолгую историю. Вместе с тем анализ научных источников показал, что проблема взаимоотношения полов издавна осмысливалась в контексте социально-философского знания.

Вопросы дифференциации социокультурных функций полов нашли отражение в антропологических теориях Р. Бенедикт, Д. Гилмора, Т. Грегора, М. Коннера, М. Маршалла, М. Мид, Э. Уилсона, Д. Харта и др.- психоаналитических концепциях Ж. Лакана, 3. Фрейда, К.-Г. Юнга и др.

В рамках философской рефлексии представлены различные аспекты данной проблемы: биологическое различие полов как основание гепдерной асимметрии становилось объектом специального внимания Аристотеля, Платона, Августина Блаженного, Фомы Аквинского, М. Монтеня, Эразма Роттердамского, Г. Бокля, Л. Н. Толстого, Г. Спенсера, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, 3. Фрейда. К анализу ментальных оснований социальной иерархии полов обращались И. Кант, Г. В. Ф. Гегель, Ж.-Ж. Руссо, О. Вейнингер и др. Вопросы, связанные с выявлением культурного статуса полов, получили разработку в философии романтизма (в работах В. Вакенродера, Новалиса, Л. Тика, А. и.

B. Шлегелей, Ф. Шлейермахера и др.) и в русской философии Серебряного века (например, в трудах Н. А. Бердяева, В. В. Розанова, Вл. Соловьева и др.).

Как показал анализ научных источников, на протяжении многих веков в общественной мысли преобладало мнение о неравноценном статусе полов, выраженном мужском доминировании в общественной жизни и культуре. Радикальные изменения произошли с развитием движения феминизма, в рамках которого стал формироваться теоретический (категориальный) аппарат женских, а позднее тендерных исследований. В научный обиход было введено понятие «гендер», призванное акцентировать социокультурные основаниях межполовых различий. Начало этой традиции связывают с исследованиями психолога Р. Столлера и антрополога Г. Рубин. Важный вклад в разработку категории «гендер» внесла Дж. Скотт, выдвинувшая гипотезу, что гендер, в отличие от пола, является продуктом и объектом власти, ее дискурсивных и институциональных механизмов подчинения и господства.

Большое значение для развития тендерной теории имело становление терминов «гендерно-маркированная субъективность», «гендерно-маркированное авторство», «гендерные репрезентации», оформившихся в рамках философии постфеминизма. В числе наиболее авторитетных ее представителей следует назвать Дж. Батлер, С. де Бовуар, Р. Брайдотти, Э. Гросс, JL Иригарэй, Ю. Кристеву, Т. де Лауретис, Н. Менделл, Э. Сиксу, Дж. Скотт, И. К. Сэджвик, П. Элиот и др.

Усиление научного внимания к тендерным аспектам культурных и социальных явлений и процессов сопровождалось появлением целого корпуса исследований, посвященных лингвистическим, социологическим, психологическим, антропологическим, историческим, философским, культурологическим и другим аспектам тендерной проблематики. Он представлен именами таких отечественных и зарубежных ученых, как С. Бем, С. Бенхабиб, Г. Брандт, M.JI. Бутовская, О. А. Воронина, Г. Гарфинкель, Э. Гидденс, Д. Гилмор, С. И. Голод, Е. И. Горошко, И. Гофман, И. А. Жеребкина, С. В. Жеребкин, Г. И. Зверева, Е. А. Здравомыслова, Д. Зиммерман, М. Киммел, А. В. Кирилина, И. С. Кон, О. Ю. Маркова, Л. П. Репина, И. Н. Тартаковская, А. А. Темкина, Э. Уокер, С. А. Ушакин, К. Уэст, А. Я. Флиер, И. И. Халеева, A.M. Холод, К. Хорни, Н. Чодороу, Е. Н. Шапинская, Е.Р. Ярская-Смирнова и др.

Вопросам теории и технологий тендерных репрезентаций посвящены исследования А-. Альчук, И. Аристарховой, В. Аристова, JIБредихиной, О. А. Ворониной, И. Н. Дубовской, С. П. Ермакович, В. А. Колотаева, А. Левинсон, Л. Малви, Л. Нохлин, А. Р. Усмановой, С. Холла, А. Юрчак, М.Б. Ямпольско-го и др.

Феномен моды в её историческом, семиотическом, социологическом, психологическом и тендерном аспектах получил осмысление в работах Р. Барта, Ж. Бодрийяра, Г. Блумера, К. Бруарда, П. Бурдье, А. Васильева, О.Б. Вайн-штейн, Т. Веблена, Э. Гобло, А. Б. Гофмана, Х.-У. Гумбрехта, Г. Зиммеля, В. Зомбарта, М. Килошенко, А. Крёбера, Н. К. Михайловского, Д. Ричардсона, М. Симпсона, А. Смита, Э. Сепира, Г. Тарда, М. Флокера, П. Хаймана, Й. Хёйзинги, К. С. Шарова и др. Обоснованию моды как современной формы социального мифотворчества способствовали исследования Р. Барта, Л. Н. Воеводиной, Е. И. Ивановой, А. Ф. Лосева, Е. М. Мелетинского, С. А. Токарева, К.-Г. Юнга и др.

Таким образом, приступая к исследованию, мы опираемся на значительный массив теорий, идей и концепций. Вместе с тем анализ обширного корпуса научной литературы позволил увидеть, что возможности текстуального анализа тендерных репрезентаций, в том числе в их дискурсивном преломлении, до сих пор не получили должного осмысления и применения.

Объект исследования: текстуально-дискурсивная сущность тендерных репрезентаций.

Предмет исследования: мода второй половины XX — начала XXI вв. как гендерно-маркированный текст культуры.

Цель исследования: создать философско-культурологическую модель выявления глубинных социальных смыслов тендерных репрезентаций посредством их текстуализации.

Задачи исследования:

1. Осуществить сопоставительный анализ наиболее авторитетных подходов к интерпретации феномена «текст культуры».

2. Раскрыть эвристический ресурс дискурсивного подхода к интерпретации текстов культуры.

3. Проследить эволюцию и выявить характер динамики тендерного дискурса в философской традиции (от Античности до постмодернизма).

4. Проанализировать моду второй половины XX — начала XXI вв. как специфический текст культуры и одну из наиболее репрезентативных сфер тендерного дискурса.

5. Рассмотреть концептуальные тенденции моды второй половины XXначала XXI вв. как гендерно-маркированные тексты культуры.

Теоретико-методологические основы исследования.

Основополагающей методологической установкой диссертационного исследования стало понимание культуры как совокупности текстов. В этой связи исследование базируется на концептуальных идеях и принципах структурализма (в том числе тартуско-московской семиотической школы) и постструктурализма.

Дискурсивный подход к исследованию текстов культуры, предложенный в диссертационном исследовании, восходит к теории дискурса (преимущественно в версии М. Фуко).

В процессе исследования были учтены антропологическая концепция культурной обусловленности межполовых различий (М. Мид, Д. Гилмор), теория гендеризма (И. Гофман), а также теоретические и методологические установки социального конструктивизма.

Методологически значимыми в процессе анализа моды как гендерно-маркированного текста культуры стали такие концепты философии феминизма и постфеминизма, как «тендерное авторство» (JI. Иригарэй, Э. Сиксу), «карнавальный дискурс» (Ю. Кристева), «гендерный карнавал» и «тендерный театр» (Дж. Батлер), «гендерные представления/перформативы» (Т. де Лау-ретис).

Методы исследования.

В процессе работы были использованы научные методы, адекватные комплексу исследовательских задач: текстовый анализдискурсивный подход к интерпретации текстов культурымеждисциплинарная компаративистикапринцип взаимодополнительности теоретических подходов и парадигмсистемный анализсинхронный и диахронный анализфункциональный анализметод восхождения от абстрактного к конкретномуметод типологизацииконтент-анализприем тендерной метафоры.

Научная новизна результатов исследования:

• осуществлена дифференциация основных подходов к интерпретации понятия «текст культуры» в соответствии с типом дискурсапоказано, что, в отличие от структуралистского объяснения текста как «маскулинного» типа дискурса, в рамках постструктуралистского/постмодернистского понимания текст характеризуется «фемининным» типом дискурса;

• раскрыты формальные характеристики и специфика «маскулинного» и «фемининного» типов дискурса, определяемых соответствием символическому выражению «мужского» или «женского» в культуре;

• введено понятие «гендерно-маркированный текст культуры», выявлена суть дихотомии «маскулинный текст» — «фемининный текст»: первый основан на рациональной иерархии дуальных оппозиций (воплощение мужского начала в культуре), второй воплощает в себе традиционные характеристики «женского» в культуре — неиерархичное, чувственное, бессознательное и т. п.;

• прослежены генезис и историческая динамика тендерного дискурсавыделены и описаны три основные тенденции в его развитии: онтологический (гендерно-нейтральный) тип дискурса преобладал в период доминирования мифологического мышления и античной натурфилософииаксиологический (маскулинный, рационально-оппозитивный) тип дискурса доминировал в эпоху традиционного, дуально-иерархического мироощущенияантропологический (фемининный, апеллирующий к телесному опыту) тип дискурса оформился в современную эпоху постмодернистского плюрального мироощущения;

• обосновано, что мода является специфическим гендерно-маркированным' текстом культуры и одной из наиболее репрезентативных практик в контексте современного тендерного дискурса;

• выявлено, что в смене доминирующих модных парадигм середины XX — начала XXI веков отражены глубинные смысловые сдвиги, произошедшие в рамках тендерного дискурса: стили «нью лук» и «пин-ап» представлены как культурные репрезентации с маскулинным типом организации дискурса, «унисекс», «нью-рейв» и «метросексуализм» — с фемининным.

Теоретическая значимость исследования.

За счет актуализации дискурсивного подхода расширена методология текстового анализа культурных явлений и процессов.

Выявлен эвристический ресурс дискурсивного подхода к анализу современных культурных практик тендерных репрезентаций.

Практическая значимость исследования.

Результаты исследования могут использоваться в качестве концептуальных оснований эмпирических тендерных исследованийв профессиональных образовательных программах в рамках учебных курсов «Философия», «Основы лингвистики и семиотики», «Культурология», «Языки культуры и межкультурные коммуникации», «Массовая культура и постмодерн», «Гендер-ные проблемы культуры».

Материалы и выводы исследования могут оказаться небезынтересными для специалистов в сфере индустрии моды, рекламной деятельности, СМИ, визуальной культуры и иных сфер социально-культурной деятельности, влияющих на конструирование тендерных образов и установок в обществе.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В исследовании глубинных социальных смыслов тендерных аспектов культуры значительным эвристическим ресурсом обладает текстуальный анализ, поскольку социальная реальность, рассматриваемая сквозь «призму» тендера, предстает как совокупность специфических, гендерно-маркированных культурных текстов, воплощающих символы мужского и женского опыта в культуре.

Текст культуры следует рассматривать как феномен, имеющий двойственную природу: с одной стороны, знаковую (семиотическую), а, с другойдискурсивную, где дискурс — обусловленный системой социокультурных ограничений процесс конструирования знания о том или ином явлении культуры. При таком подходе текст как совокупность’смыслов является продуктом дискурса и пространством его воплощения, а тип дискурсивной стратегии определяет тип складывающегося текста.

2. Структурализм и постструктурализм как два наиболее влиятельных подхода к объяснению сущности текстов культуры демонстрируют две радикально противоположные дискурсивные стратегии. Дискурсивная стратегия структурализма представляет собой рационально-оппозитивное упорядочивание смыслов, символически позиционируемое в культуре как «мужское» начало. В свою очередь, постструктуралистский дискурс воплощает в себе все традиционные характеристики «женского» в культуре — неиерархичность, чувственность, телесность, бессознательность и т. п. Соответственно, применив прием «гендерной метафоры», можно охарактеризовать структуралистский дискурс как маскулинный, а постструктуралистский — как фемининный. Если «маскулинный» дискурс отражает традицию философско-гуманитарной рефлексии и обыденного сознания, доминирующую в период от Античности до начала эпохи постмодерна, то «фемининный» характеризует постмодернистский тип мышления.

3. При всем многообразии возможных оснований для типологизации текстов культуры важной представляется типологизация по их тендерной маркировке (как «маскулинных» и «фемининных»). Основной признак «маскулинного» текста проявляется в его построении на базе значимых смысловых оппозиций, а «фемининного» — в конструировании! внутри контекста уже существующих культурных смыслов, при микшировании и цитировании которых рождаются новые смыслы. «Маскулинный» текст иерархичен и утверждает одну возможную истину, «фемининный» — плюрален и демонстрирует множественность возможных истин.

4. Под тендерным дискурсом следует понимать способ конструирования и трансляции знаний и представлений о социальных ролях индивидов в соответствии с их биологическим полом, обусловленный уровнем и системой знаний («эпистемой») обществаспецифическими механизмами и аппаратами властисистемой ограничений и запретов, заданных конкретной культурой.

5. В становлении и развитии тендерного дискурса можно выделить три основные, последовательно доминирующие тенденции:

— онтологический (гендерно-нейтральный) тип дискурса преобладал в период доминирования мифологического мышления;

— аксиологический (маскулинный) тип дискурса доминировал в эпоху традиционного, дуально-иерархического мироощущения. Внутри аксиологического (маскулинного) дискурса получили развитие три вектора, которые могут быть обозначены как ценностно-иерархический (патриархатный в своей основе), ценностно-амбивалентный (позиционирующий равноценность и равноправность полов) и комплементарный (имеющий тенденцию к возвышению женского образа в культуре). При том, что в контексте этих разновидностей маскулинного дискурса содержатся различные оценки статуса женщины в культуре, все они в той или иной форме строятся на идее превосходства мужчины и являются способом обоснования тендерной асимметрии;

— антропологический (фемининный) тип тендерного дискурса оформился в контексте постиндустриального общества под влиянием философии постструктурализма и постмодернизма и воплощает свойственную ему плю-ральность мироощущения, отказ от бинарного мышлениявнимание не только к доминирующим и одобряемым обществом, но и к маргинальным тендерным проявлениям.

6. Формирование и развитие тендерного дискурса осуществляется не только в рамках теоретических концепций, но и посредством разнообразных культурных практик (репрезентаций). Репрезентация, отражающая знаки принадлежности субъекта к тому или иному тендеру и/или систему тендерных отношений, может быть охарактеризована как тендерная репрезентация.

В ряду тендерных репрезентаций особое место занимает мода, которую можно рассматривать как гендерно-маркированный текст культуры. В смене доминирующих тенденций в моде середины XX — начала XXI веков можно увидеть отражение динамики тендерного дискурса. Если стили «нью лук» и «пин-ап» представляют собой культурные репрезентации с маскулинным типом организации дискурса, то стили «унисекс», «метросексуализм», «нью-рейв» — с фемининным.

7. Мода как форма социального мифотворчества представляет собой один из факторов формирования современного «культурного героя». При этом в рамках модных тенденций, охарактеризованных как маскулинные тексты, предстает «классический» культурный герой, обладающий такими маскулинными качествами, как стремление к упорядочиванию мира, сохранению сложившихся ценностных установок, стабильность и рациональность. Что же касается фемининных текстов, то их герой — «трикстер», привносящий хаос в существующий социальный порядок, осуществляющий деконструкцию устоявшихся ценностных иерархий, выходящий за пределы существующих ограничений. «Культурный герой» в данном контексте воплощает «порядок» дискурса, а «трикстер» — его спонтанное саморазвитие. !

Апробация результатов исследования.

Материалы и результаты диссертационного исследования получили апробацию в форме докладов и сообщений на круглых столах и конференциях различного уровня. В их числе:

— международные научные конференции: «Науки о культуре: современный статус» (Москва, МГУКИ, 2006), «Понимание и рефлексия в образовании, культуре и коммуникации» (Тверь, Тверской государственный университет, 2006), «Науки о культуре: современный статус» (Москва, МГУКИ, 2007), «Преображенские чтения» (Москва, МГУКИ, 2007), «Культура в контексте гуманитарного знания» (Москва, МГУКИ, 2007);

— межвузовский круглый стол: «Диалог культур в контексте проблем современного общества» (Москва, МГУКИ, 2006).

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры культурологии и антропологии Московского государственного университета культуры и искусствпрошла предварительную экспертизу и принята к защите диссертационным советом Д 210.010.04 при Московском государственном университете культуры и искусств.

Результаты исследования внедрены в учебный процесс Высшей школы культурологии Московского государственного университета культуры и искусств в рамках учебных дисциплин «Языки культуры и межкультурные коммуникации», «Массовая культура и постмодерн», «Гендерные проблемы культуры».

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, каждая из которых включает по два параграфа, заключения, списка литературы и приложений.

Данные выводы получены на основе осмысления и интерпретацииконцепций Р. Барта, Ж. Деррида, М. Фуко, Ю. Кристевой и др. Выявлены степень и характер влияния концептуальных идей поотструктурализма (тезиса о «смерти автора» (Р.Барта), понятия письма и деконструкции (Ж.Деррида), реабилитации телесности и концепции власти (М.Фуко) — на оформление концепций «женского авторства» и «гендерного авторства» в философии феминизма.

Показано, что именно в рамках философии феминизма впервые был поставлен вопрос о тендерной маркированности текста. В этой связи раскрыта сущность таких феноменов, как «фемининный текст» и «фемининный дискурс» как соответствующих параметрам, культурно-означенным как «женские», независимо от пола автора текста или субъекта дискурсивной практики. Показано, что именно с этого момента критерием фемининности культурного текста стали выступать такие современные характеристики культуры, как различие, плюральность, толерантность, множественность, неиерархичность. Соответственно, в качестве антипода в диссертации рассматривается такой текст и тип дискурса, которые соответствуют параметрам, символически-означенным в культуре как мужские, то есть «маскулинный».

Таким образом, в диссертации вводятся и получают обоснование понятия «гендерно-маркированный. текст», «маскулинный* текст», «гендерно-маркированный'дискурс», «маскулинный дискурс». Предложено авторское определение гендерного дискурса — как способа конструирования и трансляции — посредством разнообразных культурных практик (репрезентаций) -знаний и представлений о социальных ролях женщины и мужчины, обусловленного уровнем знаний общества (эпистемой), а также специфическими для него механизмами и аппаратами власти, подчинения и господства.

Особое внимание в диссертации уделено явлению тендерной асимметрии, обоснован ее универсальный характер в культуре. В этом смысле гендерная асимметрия сама по себе представлена как значимый текст культуры, на протяжении многих веков являющийся объектом философско-гуманитарного знания.

На основе анализа значительного количества философских школ и направлений в диссертации осуществлена типология и классификация типов гендерного дискурса, оформившихся в рамках философской рефлексии с античности до постмодернистских теорий, и получивших в исследовании наименования онтологический (гендерно-нейтральный) (представленный, в основном, ранним мифологическим мышлением и натурфилософией ранней античности, в рамках которых понятия «женского» и «мужского» представали как равноценные мировые начала) — аксиологический (маскулинный) и антропологический (фемининный).

В рамках данной классификации потребовалась дифференциация понятий «патриархатный дискурс» и «маскулинный дискурс», результатом которой стал вывод о том, что патриархатный дискурс — это лишь одно из проявлений дискурса маскулинного. Так, внутри’аксиологического (маскулинного по своему характеру) типа дискурсивных стратегий, основанного на дуальных оппозициях, в диссертации выделены три несовпадающих вектора: ценностно-иерархический, где мужчина — воплощенный дух, разум, культуразанимает привилегированное положение, а женщина, олицетворяющая тело, бессознательное, природу — подчиненное. Именно эта ценностно-иерархическая разновидность маскулинного дискурса, основанная на идее мужского превосходства, доминирующая в социальных нравах традиционных (патриархальных) обществ и рефлексиях классической философии и охарактеризована в диссертации как «патриархатный» тип дискурса.

Вместе с тем, два других подвида маскулинного дискурса: ценностно-амбивалентный декларирующий равноправие полов и комплементарный, адепты которого отводили женщине, ее способу мысли, чувствования, мировосприятия и даже физиологии необычайно высокое место в культуре — к патрархатному мы относить не склонны.

С опорой на значительный массив философских концепций показано, что независимо от того, каков характер дискурсивной стратегии, применяемой в процессе обсуждения отношения полов в рамках того или иного философского учения — ценностно-иерархический, ценностно-амбивалентный или комплементарный, — суть аксиологической тенденции в развитии тендерного дискурса сводится к рационально-оппозитивной логике маскулинного дискурса, доминирующего в философской рефлексии и обыденном сознании от античности — до эпохи постмодерна и формирующего тендерные параметры самоопределения индивида в культуре, определяющего характер взаимоотношения полов.

Что же касается последней из выделенных в диссертации тенденций развития тендерного дискурса «антропологической», то в ее рамках, как показано в диссертации, происходит обоснование принципа равноправия любого субъективного тендерного опыта, всех без исключения практик и форм позиционирования гендерной идентичности.

Появление и активное распространение данной тенденции связано с интеллектуальными усилиями постфеминистских и тендерных теоретиков, испытавших серьезное влияние постструктуралистских и постмодернистских концепций. В этой связи в диссертации проинтерпретированы концептуальные положения теории перформативной субъективности (Дж.Батлер) (в рамках которой обосновано, что тендерная идентичность реализуется посредством культурных практик/репрезентаций) и концепция квир-идентичности (Т. де Лауретис, Э. Гросс), рассматривающие в одном ряду с традиционными типами гендерной идентичности — женской и мужской — идентичности гомосексуальную и транссексуальную. Результатом сравнения и интерпретации рассмотренных теорий становится вывод автора о том, что их объединяет стремление к деконструкции дуального маскулинного дискурса, оппозиция по отношению к нормативным понятиям гендерной идентичности (тендерным стереотипам) как репрессивным конструкциям властипредставление о тендере как процессе (становлении) посредством действия, репрезентации, в результате чего тендер становится «театром», «карнавалом».

В диссертационном исследовании отмечена актуализации данных теорий в современной культуре и осмысляются причины данного явления. В качестве основных в этой связи названы: во-первых, усложнение и плюрализация структуры гендерной идентичности личности в середине XX — начале XXI века и, во-вторых, умножение и видоизменение практик социокультурного контроля и репрессий в современном обществе. В качестве примера рассматриваются концепции «дискурса стыда» (устыжения через наименование) «репрессии „чуланом“» и др.

Показано, что в рамках данного подхода не только теоретически обосновывается плюральность и неиерархичность тендерной субъективности в современной культуре, но и содержится прагматическая установка на создание концептуальных возможностей для их легитимной социальной репрезентации.

Анализ моды как специфической культурной практики, пространства тендерных репрезентаций предваряется уточнением таких важных понятий, как «репрезентация» и «тендерная репрезентация». В этой связи обосновано положение, согласно которому репрезентация или система репрезентаций, обладающая смысловым единством, может рассматриваться как текст культуры. В свою очередь репрезентация или система репрезентаций, воплощающая конвенциональные знаки принадлежности субъекта к тому * или иному тендеру и/или воссоздающая заданную социокультурным контекстом систему тендерных отношений, то есть тендерная репрезентация, представляет собой гендерно-маркированный текст культуры.

Позиционируя моду как одну из наиболее репрезентативных сфер воплощения тендерного дискурса и его значимый элемент, в диссертации осуществлен анализ моды с точки зрения трех подходов к объяснению сущности репрезентаций: миметического, интенционального и конструктивистского (согласно классификации Стюарта Холла). В результате выявления эвристического потенциала и ограниченности каждого из этих подходов, продемонстрирована особая продуктивность для настоящего исследования конструктивистского подхода, с позиций которого мода предстает как продукт дискурсивных практик.

Основные концептуальные положения диссертации проверены на примере моды середины XX — начала XXI века, поскольку именно в этот период тендерные движения были особенно интенсивными, что нашло своё отражение в динамизме модных парадигм, в смене которых отражена динамика тендерного дискурса. Данные процессы рассмотрены на примере таких модных тенденций, как «нью лук», «пин-ап», «унисекс» и «метросексуализм». В результате проведенного исследования обосновано положение, согласно которому стили «нью лук» и «пин-ап» могут быть охарактеризованы как культурные тексты с маскулинным типом организации дискурса, «уни-секс» и «метросексуализм» — фемининным.

Для аргументации данногонаучного допущения использованы концепции «карнавального дискурса» Ю. Кристевой, «гендерного карнавала», «тендерного театра» Дж. Батлер, «гендерных представлений/перформативов» Т. де Лауретис.

В связи с определением в рамках исследования моды как формы современного мифа, в тексте в качестве иллюстрации внутренней мифологичности моды проводится аналогия ее цикличности с мифическим сюжетом о «вечном возвращении». Вместе с тем высказывается мнение о том, что мода является механизмом формирования современного культурного героя. В этой связи модные тенденции, отражающие маскулинный и фемининный типы дискурса, рассматриваются как пространство формирования «культурного героя» и его антипода — «трикстера». При этом в рамках тенденций, рассматриваемых как маскулинные тексты, себя позиционирует классический культурный герой, характеризующийся такими «маскулинными» качествами как стремление к упорядочиванию мира, сохранению сложившихся ценностных установок, стабильность и рациональность. Что же касается фемининных текстов, то его культурный герой — трикстер, привносящий хаос в существующий социальный порядок, осуществляющий деконструкцию устоявшихся ценностных иерархий, выходящий за пределы существующих ограничений. Или, пользуясь лексикой Мишеля Фуко, культурный герой воплощает «порядок дискурса», а трикстер — его спонтанное саморазвитие.

Таким образом, говоря о тендерной маркировке моды как частного случая текста культуры, мы имеем в виду, прежде всего, тип дискурса, воплощаемый в той или иной модной парадигме (тенденции): маскулинный или фемининный, независимо от того, чьи образы репрезентированы в том или ином тексте культуры: мужские или женские. То есть маскулинные тексты культуры совсем не обязательно должны воплощать мужские образы, а фемининные — женские. И наоборот: маскулинные тексты культуры образуют тенденции, в которых осуществляется маскулинный подход к интерпретации пола и взаимоотношения полов (иерархический, рационально-оппозитивный). Соответственно фемининные тексты культуры в нашем понимании образуют модные тенденции, посредством которых осуществляется деконструкция иерархий и дуальных оппозиций, а тендерный дискурс выстраивается на принципах плюрализма и неиерархичности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Связывая актуальность проведенного-исследования с необходимостью обнаружения глубинных социальных смыслов культурных феноменов, выявляемых в процессе их текстуализации, в качестве исходного методологического импульса настоящего исследования предложен тезис о тексте как «объяснительном принципе культуры», с позиции которого осуществлен анализ феномена тендерных репрезентаций на примере современной моды.

В этой связи в диссертации рассмотрены и проинтерпретированы наиболее авторитетные научные подходы к интерпретации текстов культуры. В результате проведенного анализа обоснована целесообразность перенесения акцента в процессе исследования текстов культуры с их семиотической/знаковой природы — такой подход является приоритетным в современном гуманитарном знании — на дискурсивную сущность текстов культуры. В диссертации обоснована точка зрения, согласно которой сведение текста исключительно к его знаковой, семиотической природе неправомерно, поскольку сама по себе знаковая природа текста является необходимым, но не достаточным условием адекватного понимания текста как «интриги» познания культуры. В этой связи текст позиционируется как феномен, имеющий двойственную природу: с одной стороны, знаковую, а, с другой — дискурсивную и высказывается предположение, согласно которому текст как совокупность смыслов является продуктом дискурса/дискурсов и пространством его воплощения.

Эвристический потенциал дискурсивного подхода интерпретации текстов мы связываем с его направленностью не просто на выявление того, как посредством знаков, символов и кодов осуществляется репрезентация того или иного явления культуры, а на «политику репрезентации» — ее обусловленность системой властных отношений и социокультурного контроля.

Раскрывая методологические установки дискурсивного анализа текстов культуры, мы опирались на отдельные положения исследований Ю. М. Лотмана и У.Эко. Однако методологически значимой с1 точки зрения решения поставленных задач стала теория дискурса М. Фуко и его концепция «дискурса власти».

Исходя из определения текста как продукта дискурсивной деятельности, в диссертации формулируется предположение о том, что различные условия и типы организации дискурса в культуре (дискурсивные стратегии) дают принципиально отличающиеся продукты (культурные тексты), и его аргументация на основе анализа становления и развития теории текста в философии второй половины XX века. Главными объектами внимания в этой-связи стали философские концепции текста, сложившиеся в рамках структурализма и постструктурализма.

В диссертации получило обоснование положение, о том, что с позиций структурализма все явления культуры (культурные тексты) предстают как воплощение дискурса, заданного неосознаваемыми индивидом универсальными структурными, иерархически организованными матрицамиоснованными на противопоставлениях и дуальных оппозициях, в связи с чем дискурсивная стратегия структурализма охарактеризована в диссертации как стратегия «рациональной упорядоченности в, процессе познания культуры». В результате структуралистский текст характеризуется как моноцентричный,.мо-носемичный и монологичный.

В свою очередь дискурсивная стратегия постструктурализма, напротив, основана на принципах интертекстуальности, контекстуальности, «цитации», децентрациидеконструкции, «карнавальности», легитимации репрессированных в культуре дискурсов. В* результате, постструктуралистский текст предстает как диалогичный (скорее даже — полилогичный), полисемичный и лишенный единого центра.