Кайтаг в XVIII — начале XIX в.: Проблемы социально-экономического развития и административно-политического устройства

Проблемы социально-экономического строя и структуры государственно-политической системы народов Дагестана давно привлекают закономерный интерес отечественных историков. Интерес этот вызван теми особенностями, которыми отличается Кавказ в целом и Дагестан — в частности от Запада и Востока, представляя собой высокоразвитую и самобытную культурно-историческую общность.

Особый интерес проблемы общественно-экономического строя народов Дагестана — этого уникального, этнически мозаичного края, приобретают в условиях новой геополитической обстановки на Кавказе, когда важнейшее значение для Российской Федерации имеет переосмысление ее национальных государственных интересов, корректировка и совершенствование национальной политики, в частности в Дагестане, а опыт истории как никогда неоценим для правильного понимания многих явлений общественной жизни региона, для научного предвидения в развитии форм общественного устройства будущего.

В этой связи представляется весьма актуальным и закономерным обращение к изучению истории Кайтагского уцмийства — одного из значительных по территории и влиятельных государственных образований Дагестана, сложившегося еще в древности в политическую единицу и сохранившего ядро объединения вплоть до XIX в. Чтобы показать своеобразие структуры административно-политического управления, определить уровень социально-экономического развития и осветить особенности социальной стратификации этого социально-неоднородного государственного образования, на территории которого сосуществовало две формы общественной структуры — феодальная и общинная — необходимо более глубокое и конкретное изучение его характерных особенностей.

Значимость изучения указанной проблемы в целом и ряда конкретных, недостаточно исследованных ее аспектов объясняется и тем огромным интересом, который проявляют в современных условиях народы Дагестана к своему прошлому.

Актуальность и значимость проблемы определяются и общетеоретическим значением изучения эволюции государственно-политических форм общества, социальной структуры, выявления их типологии, что дает возможность проследить разнообразные пути генезиса феодализма в Дагестане, выявить общее и особенное в этом развитии.

Все это вместе взятое и определило выбор темы исследования. Оно является обобщающей квалификационной научной работой, посвященной проблемам истории социально-экономического развития и административно-политического устройства Кайтагского уцмийства в XVIII — начале XIX в.

Научная новизна диссертации заключается в самой постановке проблемы как первого опыта комплексного исследования на основе использования разнохарактерного фактического материала и литературных источников с учетом достижений отечественной историографии сущности и специфики социально-экономического развития и административно-политического устройства Кайтагского уцмийства на одном из определяющих исторических этапов его развития, воссоздания сложного социального облика феодального Кайтага.

Новизна работы и в том, что в ней предпринята исследовательская попытка более глубокого и конкретного изучения особенностей социально-экономического устройства Кайтагского уцмийства, таких как характерные формы земельных отношений, особенности административно-политического управления и др.

Новизну работе придает и то, что в ней вводится в научный оборот богатый местный архивный материал, а также привлечение малоизвестных публикаций и извлечений из центральных архивов страны и неопубликованного историко-этнографического материала, накопленного дагестановедами в многолетних полевых исследованиях в Кайтаге.

Выбор для исследования хронологического периода XVIII — начала XIX в. объясняется тем, что это был особый, цельный, определяющий этап в истории Кайтагского уцмийства, характеризующийся активностью его политической роли в истории народов региона, вовлечением в наметившийся сложный процесс постепенной интеграции в единую российскую экономическую и политическую систему, завершившийся полным присоединением Кайтага к Российской империи, что изменило его политический статус, но еще не внесло коренных изменений в исторически сложившиеся социально-экономические отношения.

Главным исследовательским замыслом диссертационной работы является историко-теоретическая разработка и освещение на основе тщательного анализа всех доступных источников и литературы комплекса проблем социально-экономического развития и социально-политической структуры Кайтагского уцмийства в ХУШ — начале XIX в., воссоздание различных сторон своеобразного исторического бытия полиэтнического, социально-неоднородного феодального государственного образования на территории Дагестана.

В рамках поставленной цели в диссертации определены следующие задачи:

— рассмотреть историческую географию Кайтагского уцмийства, очертив его территорию и границы в XVIII — начале ХЗХ в., показав этнический состав населения;

— осветить хозяйственную деятельность населения с учетом зонально-географических факторов и типов хозяйства, показав традиционность бытования различных отраслей домашнего и ремесленного производства, место торговли в экономике уцмийства;

— дать анализ всех форм земельной собственности (частная — крупная феодальная, бекская, мюлыеи общинников и раятовусловная, мечетская, общинная, тухумная) и землепользования, показав их характерные черты и особенности;

— изучить и осветить социальную структуру и социально-правовые отношения как важнейшего показателя степени общественного развития;

— рассмотреть основные звенья административно-политического устройства Кайтагского уцмийства.

Методологической и теоретической основой в освещении узловых вопросов проблемы послужили принципы историзма и объективизма, которые предполагают изучение любого события или процесса в конкретных исторических условиях и связях. Важную роль играл и историко-сравнительный метод, основы которого предполагают исследование проблем истории социально-экономического развития Кайтагского уцмийства в сравнении с окружающими феодальными владениями региона.

Автор в своем исследовании исходил из достижений таких дагестановедов как Х.-М. Хашаев, P.M. Магомедов, С. Ш. Гаджиева, В. Г. Гаджиев, Х. Х. Рамазанов, А. Р. Шихсаидов, М. О. Османов, М. А. Агларов, Б. Г. Алиев, М.-С.К. Умаханов, А. Р. Магомедов, М. Р. Гасанов и др. Они помогли выделить те аспекты исследования, которые представляются наиболее актуальными в свете современных представлений о предмете и задачах исторической науки.

Историографию проблемы социально-экономического развития и структуры административно-политического управления Кайтагского уцмийства можно подразделить на два основных периодадореволюционный и постреволюционный.

Как известно, целенаправленное изучение социально-экономического облика и политического состояния Дагестана и Кайтагского владения в том числе началось со времени подготовки Каспийского похода Петра I. Посланцы русского правительства, обследовавшие прикаспийские владения, а также ученые, сопровождавшие Петра I в «Персидском» походе, оставили описания и чертежи, дневники и записи своих наблюдений. В их работах собран и систематизирован ценнейший фактический материал и по исследуемой нами проблеме, требующий, однако, к себе критического подхода. Следует отметить, что эти работы скорее относятся к первоисточникам, нежели к собственно историческим исследованиям и посвящены Кавказу и Дагестану в целом.

К концу XVIII в. «начинается период научного кавказоведения» в противоположность предыдущему периоду, который можно назвать периодом накопления сырого материала и первичной его обработки, что, по словам известного этнографа М. О. Косвена, и «было началом организованного и систематического изучения Кавказа и его народов"1.

В этот период издается ряд работ, где мы находим характеристику социально-экономического и административно-политического устройства владений Дагестана и союзов сельских общин. Как и прежде, работы этого периода посвящены Дагестану в целом. Причем, в них главное внимание уделялось политической истории и их авторы, как правило, ограничивались краткой характеристикой общественного строя Дагестана в целом, либо рассмотрением отдельных его вопросов.

Более высоким требованиям историографической науки отвечают исследования, опубликованные в конце XIXначале XX в. Так, в трудах.

1 Косвен М. О. Материалы по истории и этнографии Кавказа в русской науке //КЭС. М., 1955. № 1. С. 289.

П.Г.Буткова, И. Т. Дренякина, Д. И. Тихонова, С. Броневского и др. содержатся не только ценные сведения по проблеме, но и попытки прийти к определенным оценкам и выводам.

В начале XIX в. была издана работа С. Броневского1, участника Персидского похода В. Зубова, основанная на литературных и архивных материалах, а также сведениях, собранных лично автором.

В первой части работы, в разделе «Дагестан» освещаются в числе других владений и «Владение Усмея Каракайдацкого». Здесь приводятся данные о территории, границах, населении, его занятиях, истории, религии, управлении. Большое место в работе уделено истории Кубачи.

В 1834 — 1835 гг. была издана книга П. Зубова2, работа, по определению М. О. Косвена, имеющая «весьма широкий» тематический «охват», хотя и содержащая ряд недостатков. В третьей части этого труда имеется глава посвященная Дагестану, где среди других владений детально описываются границы Кайтагского уцмийства, реки, дороги, главные населенные пункты, освещается состав владения, население, система управления и др. вопросы.

В 30-х гг. XIX в. был издан крупный и серьезный труд, подготовленный коллективом чиновников Министерства финансов на основе официальных сведений3, представлявший для своего времени «капитальную, весьма обстоятельную, весьма добросовестно выполненную работу, дающую ценный, оригинальный, в значительной части новый материал"4.

В первой части работы мы находим под общим названием «Лезгины» и интересующие нас данные по Кайтагу. В четвертой части этого исследования.

1 Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. В 2-х частях. М., 1823.

2 Зубов П. Картина Кавказского края. В 4-х частях. СПб., 1834 — 1835.

3 Обозрение Российских владений за Кавказом. В 4-х томах. СПб., 1836.

4 Косвен М. О. Указ. соч. С. 307. в разделе «О некоторых народах в Дагестане.» имеется описание Кайтага, его народонаселения.

В 40-е гг. XIX в. были опубликованы работы А.А. Неверовского1. В первой из них содержится ценный материал по Дагестану. Описание его политических структур, управления и др. Для нас интересны наблюдения и заключения автора по поводу «вольных обществ», жители которых «составляют один общий класс людей, зависящих собственно от самих себя, без подразделения на дворян или князей». Следует, однако, иметь в виду, что этот автор еще не мог верно оценить уровень общественного строя народов Дагестана, так он отрицал наличие управления в союзах сельских общин и сравнивал горцев с «народами полудикими», у которых «первым законом было право сильного».

И. Березин, профессор Казанского, затем Петербургского университета в 1850 г. опубликовал труд2, основанный на личных наблюдениях во время его путешествия по Кавказу. Здесь мы обнаруживаем интересующие нас данные о Кайтагском уцмийстве. Так, он подчеркивал, что уцмий не был полновластным распорядителем всех дел, хотя и был главою управления. Здесь же находим и сведения о частях и народонаселении «Каракайтагской провинции», его занятиях, а также краткий исторический очерк. Однако следует отметить некоторое пренебрежение авторов к горцам и их истории.

1 Неверовский А. А. Краткий взгляд на Северный и Средний Дагестан в топографическом и статистическом отношениях. СПб., 1847- Его же. Краткий исторический взгляд на Северный и Средний Дагестан до уничтожения влияния лезгинов в Закавказье. СПб., 1848.

2 Березин И. Путешествие по Дагестану и Закавказью. Изд. 2-е дополн. Казань, 1850. Ч.1-П.

В 50-х гг. XIX в. был издан ряд работ А. Берже1, где дается как общая характеристика Дагестана в целом, так и разных его частей, владений и союзов сельских общин, приводится краткая история, очерчиваются границы, территория, состав различных политических структур, в том числе и Кайтагского уцмийства.

Пожалуй, самое видное место среди работ дореволюционных исследователей общественного строя Дагестана, занимают труды выдающегося кавказоведа М. М. Ковалевского. Он собрал ценнейший фактический материал по истории, этнографии и обычному праву народов Дагестана в целом, изучил некоторые особенности их общественного строя и л обобщил весь этот материал в своем капитальном двухтомном труде. По определению P.M. Магомедова, М. М. Ковалевский первый из европейских ученых, который попытался глубоко исследовать общественный быт кавказских горцев, четко разграничил две формы общины — сельскую и семейную, блестяще доказав универсальность этих форм в истории народов. Важность этой работы для нашего исследования трудно переоценить. Однако следует помнить, что М. М. Ковалевский ошибочно считал тухум «родовой организацией, составлявшей основу общественного быта дагестанских горцев», тогда как не только в ХЗХ в., но и ранее, дагестанский тухум не был классическим родом, так как здесь не было ни экономической, ни.

1 Берже А. При-Каспийский край // КК на 1857 г. Тифлис, 1856. С. 275 — 339- Его же. Краткий обзор горских племен на Кавказе // КК на 1858 г. Тифлис, 1857. С. 257 — 312- Его же. Материалы для описания Нагорного Дагестана //КК на 1859 г. Тифлис, 1858- Его же. Краткий очерк путешествия по Дагестану // Кавказ. 1862. № 1 — 3- Его же. Этнографическое обозрение Кавказа. СПб., 1879.

2 Ковалевский М. М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. 1−2.

3 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII — начале XIX вв. Махачкала, 1957. С. 20. политической его основы1. Он, как и другие дореволюционные исследователи преувеличивал «реальное значение патриархально-родового уклада в общественном строе» народов Кавказа в целом и склонен был не замечать того, что пережитки архаических общественных форм «скрывали за собой по существу уже феодальные отношения"2. Эти же тенденции прослеживаются и в трудах начала XX в.3.

Из ряда работ, написанных по результатам путешествий по Дагестану их авторов следует выделить небезызвестный труд Б.А. Дорна4, где мы находим важные сведения о Кубачи, Калакорейше, Маджалисе, еврейской общине этого последнего селения.

На наш взгляд, следует отметить в этом плане и труд Д. НАнучина, основанный на данных различного рода источников, как восточных, так и западноевропейских, а также на собственных наблюдениях автора, в частности о развитии ремесла в Кубачи, Амузги, Сулевкенте5.

Заслуживающие внимания сведения и наблюдения об истории Кайтага и кайтагцах почерпнуты нами и в известных трудах Н. Ф. Дубровина,.

1 См.: Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине ХЗХ в. (экономика, земельные и социальные отношения, структура власти). Махачкала, 1999. С. 14 — 15.

2 См.: Гарданов В. К. Общественный строй адыгских народов. М.: Наука, 1967. С. 13.

3 Гидулянов П. В. Соеловно-поземельный вопрос и раятская зависимость в Дагестане // Этнографическое обозрение. 1901. № 1- Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. В 2-х т. Тифлис, 1907.

4 Дорн Б. А. Отчет об ученом путешествии по Кавказу и южному берегу Каспийского моря // Труды Восточного отдела (Имп.) Русского археологического общества. СПб., 1864. Т. VIII.

5 Анучин Д. Н. Отчет о поездке в Дагестан летом 1882 года, совершенная при содействии Императорского Русского Географического Общества //ИИРГО. СПб., 1884. Т. XX. Вып. 4. С. 401- 433.

Е.И.Козубского и др.1.

Академик В. В. Бартольд оставил глубокий след в историографии Дагестана. Ряд его работ освещает различные аспекты истории края, в частности Кайтагского уцмийства. Это и политическая история, а также территория и границы различных владений и народов Дагестана (кайтаки, кумыки, кубачинцы), история происхождения титулов феодальных л владетелей (шамхал, майсум, уцмий), расселение евреев в Дагестане и др.

В дореволюционной дагестанской историографии следует выделить работы Абас-Кули Бакиханова3 и Г.-Э. Алкадари4. В их трудах, написанных на основе первоисточников, затронут ряд аспектов истории горцев Дагестана в целом и отдельных народов в частности: внутренне и внешнеполитическое положение, образование политических структур, территория, административное управление, роль духовенства и т. п. В сравнении с широкой эрудицией А. Бакиханова, выражающейся в кратком пересказе важнейших, на его взгляд, фрагментов из персидских и арабских источников, у Алкадари их использование более редко, зато с лихвой возмещается более богатой палитрой местных письменных и фольклорных исторических источников, в большинстве своем ныне утраченных. Однако, как у Бакиханова, так и у Алкадари больше внимание уделяется политической истории, нежели аспектам социального и экономического характера.

1 Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871. Т. I. Кн. IКозубский Е. И. Дагестанский сборник. Темир-Хан-Шура, 1902. Вып. I- 1904. Вып. IIЕго же. История города Дербента. Темир-Хан-Шура, 1906 и др.

2 Бартольд В. В. Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира // Соч. М.: Наука, 1963. Т. II. Ч. IЕго же. Дагестан // Соч. М.: Наука, 1965. Т. IIIЕго же. К вопросу о происхождении кайтагов // Соч. М.: Наука, 1968. Т. V.

3 Бакиханов А.-К. Гюлистан-и-Ирам. Баку: Элм, 1991.

4 Алкадари Г.-Э. Асари Дагестан (исторические сведения о Дагестане) /Перевод и примечания А. Гасанова (Алкадари). Махачкала: Юпитер, 1994.

В постреволюционной историографии из ранних работ, имеющих общетеоретическое значение для изучаемой нами темы, следует выделить небольшую по объему, не потерявшую до настоящего времени научной ценности работу профессора C.B. Юшкова1, в которой была сделана первая попытка дать характеристику общественного строя Дагестана с позиций марксизма.

Как отмечает профессор P.M. Магомедов, работа C.B. Юшкова конечно не смогла «поднять всей совокупности. вопросов и правильно л определить наиболее типичные для дагестанского феодализма институты». Он, исходя из отдаленности того или иного района Дагестана от Каспийского моря, установил шесть различных стадий развития феодализма в Дагестане, полагая при этом, что в районах, «расположенных на Главном Кавказском хребте и его высоких отрогах, население которых не могло поддерживать связь с внешним миром и где земледелие было невозможно, господствовали родоплеменные отношения"3.

Союзы сельских общин он считал более сложными общественными организациями, возникшими в местностях, более близких к побережью Каспия.

В конце 40-х годов появляется превосходный труд о кубачинцах и их культуре этнографа Е. М. Шиллинга, основанный на личных наблюдениях во время неоднократных его экспедиций в горы Дагестана. Этот труд важен для нас в плане изучения как материальной культуры кубачинцев, так и общественного строя, представшего в освещении автора далеким от.

1 Юшков C.B. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане (до русского завоевания) // УЗ Свердловского госпединститута. Свердловск, 1938. Вып. I. (историч.). С. 66 — 70.

2 Магомедов P.M. Общественно-экономический строй. С. 27.

3 Юшков C.B. Указ. соч. С. 66. пресловутого родоплеменного.

Определяющая роль в формировании новых взглядов на проблемы общественного строя народов Дагестана принадлежит Х.-М. Хашаеву1. Доказывая, что феодальные отношения в Дагестане развивались повсеместно, Х.-М. Хашаев на фактическом материале показал, что «вольные» общества Дагестана на самом деле являлись объединениями сельских общин, где также господствующими были феодальные отношения, переплетавшиеся со значительными пережитками патриархально-родового общества. Это мнение получило поддержку дагестановедов и было развито и углублено в последующих их исследованиях. В фундаментальном труде Х.-М. Хашаева у для нас особо важен раздел, посвященный Кайтагскому уцмийству .

Одним из первых глубоких и многоплановых исследований общественно-экономического и политического строя Дагестана изучаемого нами времени является работа P.M. Магомедова3, в которой один из разделов посвящен Кайтагскому уцмийству, где рассматриваются особенности экономического развития, общественные отношения и политический строй кайтагов. Важность и теоретическую значимость для нас этой работы трудно переоценить.

P.M. Магомедов первым из дагестановедов дал научную характеристику сельской общины, употребляя, согласно местной традиции, для ее обозначения термин «джамаат», а также союзам сельских общин как политическим ячейкам, исследовал сословное деление внутри джамаатов, взаимоотношения между джамаатами и тухумами, между джамаатами.

1 См.: Хашаев Хаджи-Мурад Омарович (1909 — 1971): Библиография. Махачкала, 1980.

2 Хашаев Х.-М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.: Изд-во АН СССР, 1961.

3 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII — начале XIX вв. Махачкала, 1957. узденского Кайтага и уцмием. Выделив характерные особенности, Р. М. Магомедов глубоко исследовал сложную классовую структуру феодального Кайтага, вопросы землевладения и землепользования, его политическое устройство и др. важные аспекты проблемы. Его оценки, выводы и обобщения и были приняты нами за теоретическую основу диссертации.

В недавно вышедшей двухтомной монографии P.M. Магомедова1 (во втором томе), дальнейшее углубленное изучение и освещение получили земельные отношения, формы эксплуатации феодально-зависимого населения Кайтага и другие важные аспекты изучаемой нами проблемы.

В 60-е годы была опубликована блестящая статья Г. Г. Османова о социальном строе Дагестана в конце XVIII — начале XIX вв., нисколько не потерявшая своей научно-теоретической значимости и сегодня2. Здесь мы находим важные для нас сведения и наблюдения для характеристики социальной стратификации феодального Кайтага.

Особо следует отметить работы известного дагестанского этнографа, профессора С.Ш. Гаджиевой3. Ею впервые с подробным освещением административного управления была описана община Башлы4. В своем историко-этнографическом исследовании, посвященном дагестанским терекеменцам5, она на основе богатейшего литературного, архивного и.

1 Магомедов P.M. Даргинцы в дагестанском историческом процессе. Махачкала, 1999. Тт. I, II.

2 Османов Г. Г. О социальном строе Дагестана в конце XVIII — начале XIXbb. //УЗ ИИЯЛ. История. Махачкала, 1960. Т. 7. С. 133 -181.

3 Гаджиева С. Ш. Каякентские кумыки // КЭС. М., 1958. Т. 11. С. 5 — 30- Ее же. Некоторые виды домашних промыслов у даргинцев XIX — XX вв. (ткани, кожа, войлок) // УЗ ИИЯЛ (сер. обществ, наук). Махачкала, 1966. Т.26.

4 Гаджиева С. Ш. Кумыки: историко-этнографические исследования. М.: Изд-во АН СССР, 1961.

5 Гаджиева С. Ш. Дагестанские терекеменцы XIX — начало XX вв.: историко-этнографическое исследование. М.: Наука, 1990. полевого материала среди широкого круга вопросов освещает и важны для нас аспекты хозяйственной деятельности, социальной структуры, земельно-правовых отношений, а также сельскую общину и тухум терекеменцеврайятской части Кайтагского уцмийства.

Немаловажное значение для нас имеет и исследование коллектива авторов, посвященное материальной культуре даргинцев1. Здесь мы находим ценные сведения, накопленные авторами за годы полевых исследований об основных занятиях даргинцев — земледелии, скотоводстве и др.

Большой интерес в этом плане представляют работы этнографа М. О. Османова, посвященные изучению форм традиционного скотоводства в Дагестане, а также исследованию процессов сложения и эволюции хозяйственно-культурных типов-ареалов Дагестана от древности до начала XX в. на базе природной среды2.

В теоретическом плане для нас важен труд Х. Х. Рамазанова и А. Р. Шихсаидова, где поднимается ряд интересующих нас вопросов о социально-экономическом развитии и административно-политической структуре союзов сельских обществ народов Южного Дагестана. Авторы на основе богатого разнохарактерного материала приходят к важному выводу о том, что «союзы сельских обществ не являлись родоплеменными организациями, а были объединениями территориально-политическими», где существовали различные формы зависимости, а господствующими «были ранне-феодальные отношения со значительными пережитками.

1 Гаджиева С. Ш., Османов М. О., Пашаева А. Г. Материальная культура даргинцев. Махачкала, 1967.

2 Османов М. О. Некоторые вопросы из истории хозяйства Дагестана // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1970. Т. 20 (сер. обществ, наук) — Его же. Формы традиционного скотоводства народов Дагестана в XIX — начале XX вв. М., 1990; Его же. Хозяйственно-культурные типы (ареалы) Дагестана (с древнейших времен до начала XX века). Махачкала, 1996. патриархально-родового строя"1.

Ценные наблюдения, обобщения и выводы по истории Кайтага VIIXV вв. содержат исследования профессора А. Р. Шихсаидова, основанные на широком спектре разнохарактерных источников, данных арабоязычных авторов эпиграфических памятников. В монографии, посвященной истории ислама в средневековом Дагестане2, в главе «Политические образования Дагестана» мы находим интересующие нас сведения о Хайдаке, Зирихгеране, Филане, Шандане, Кала-Корейше.

В другой его работе3 содержатся сведения по исторической географии Дагестана в X — XTV вв., освещается социальный строй первых феодальных образований на территории Дагестана и, что особенно важно, рассматривается вопрос о происхождении местных правителей кайтагских уцмиев, беков и др.

Большое внимание некоторым аспектам истории Кайтагского уцмийства изучаемого нами времени было уделено в работах В. Г. Гаджиева. В монографиях, одна из которых посвящена роли России в истории Дагестана4, а другая — историографическому анализу сочинения И.-Г.Гербера5, он поднял широкий круг вопросов социально-экономической и политической истории Кайтага XVIII — начала XIX в.

1 Рамазанов Х. Х., Шихсаидов А. Р. Очерки истории южного Дагестана. Махачкала, 1964. С. 164, 166.

2 Шихсаидов А. Р. Ислам в средневековом Дагестане (VII — XV вв.). Махачкала, 1969.

3 Шихсаидов А. Р. Дагестан в X — XTV вв.: опыт социально-экономической характеристики. Махачкала, 1975.

4 Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. М.: Наука, 1965.

5 Гаджиев В. Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекой Курой находящихся» как исторический источник по истории народов Кавказа. М.: Наука, 1979.

В 1984 г. была опубликована статья А.Р. Магомедова1, в которой автор, определяя место горской общины, говорит о типологической близости ее к античной. Тухум характеризуется как объединение, происходившее из семейной общины и основанное на родственных связях, которое «неизменно встречается только в условиях классового общества». Союзы сельских общин автор считает результатом «позднейших политических факторов», а большинство из них носит вторичный характер: образование их вероятнее всего шло параллельно с образованием сельских соседских общин. л.

Для нас важен труд А. Р. Магомедова, опубликованный в 1988 г., где на большом фактическом материале освещается хозяйственная жизнь и социальный строй Нагорного Дагестана в XV — XVII вв. Определенное место отводится здесь и Кайтагу.

В общетеоретическом плане важна для нас монография М. А. Агларова, посвященная сельской общине нагорного Дагестана в XVII — начале XIX вв.3, в которой подвергнуты анализу хозяйственно-экономические и социальные основы, политический строй дагестанской общины и союзов сельских общин. По мнению дагестановедов это весьма оригинальное исследование, в котором поднят широкий круг вопросов: хозяйственно-экономическое развитие общины, социально-экономический строй, самоуправление сельской общины и этнические процессы в условиях полиструктурной политической системы. Исследование отличается наличием в нем интересных наблюдений,.

1 Магомедов А. Р. Горская средневековая община: к методологии изучения //ИСКНЦ ВШ. Общественные науки. Ростов-на-Дону, 1984. № 4. С. 29 — 34.

2 Магомедов А. Р. Хозяйственная жизнь и социальный строй нагорного Дагестана в XV — ХУ11вв. Ростов-на-Дону, 1988.

3 Агларов М. А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII — начале Х1Хвв. (Исследование взаимоотношения форм хозяйства, социальных структур и этноса). М.: Наука, 1988. оригинальных, но аргументированных положений. Так, он считает, что вакуф — это общественное имущество, которое подлежало раздаче населению.

Близко к вышеназванной работе примыкает квалификационный труд Б.Г. Алиева1 и недавно изданная монография — итог многолетних кропотливых изысканий, исследовательским замыслом которого являлось дать обоснованную и объективную формационную характеристику союзов сельских общин Дагестана, показать специфику социально-экономического развития их в целом.

В работах освещается широкий спектр вопросов, связанных с хозяйственным развитием союзов, дается анализ форм земельной собственности и землепользования, социальной структуры, социальных отношений, как важнейшего показателя степени общественного развития, системы административно-политического управления союзов сельских общин и др. Этой работе предшествовал ряд публикаций автора, посвященных даргинским союзам сельских общин2. Среди них для нас большое значение представляет статья, посвященная административно-политйческой структуре общества Гапш, входившего непосредственно в состав Кайтагского уцмийства3. Заслуживает особого внимания и раздел,.

1 Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX вв. (Исследование социально-экономического развития и структуры административно-политического устройства): Дисс. д-ра ист. наук. Махачкала, 1990; Его же. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX в. (Экономика, земельные и социальные отношения, структура власти). Махачкала, 1999.

2 Алиев Б. Г. Каба-Дарго в XVIII — XIX вв.: Очерк социально-политической истории. Махачкала, 1972; Его же. Общественный строй Сюргинского союза сельских общин в XVIII — нач. XIX вв. Махачкала, 1981; Его же. Общинное землевладение в Дагестане в позднем средневековье // ВИД (досов. период). Махачкала, 1975. Вып. 2. С. 158 — 197.

3 Алиев Б. Г. К вопросу об административно-политической структуре общества Гапш в XVIII — ХЕК вв. // ВИД (досов. период). Махачкала, 1975. Вып. 3. С. 191 -214. посвященный исторической географии Кайтага, в монографии, опубликованной в соавторстве с М.К. Умахановым1, а также цикл статей, касающихся тех или иных аспектов истории Кайтага2.

В 1998 г. было опубликовано историко-этнографическое исследование Б.М. Алимовой3, много лет занимавшейся изучением различных этнических и этнографических групп Дагестана, посвященное выяснению этнически особенного и общего, закономерного и специфического в истории и этнографии собственно кайтагов — этнической группы даргинцев.

Монография основана на широком круге разнохарактерных источников, насыщена богатым, интересным, живым материалом. Для нас особенно важны разделы монографии, посвященные истории земельно-правовых отношений, органам власти и управления, сельской общине и тухуму, а также хозяйственной деятельности кайтагов.

Для полноты освещения проблемы, понимания некоторых ключевых вопросов политической истории уцмийства нами привлекались труды кавказоведов, где в какой-то мере затронуты интересующие нас аспекты. Так, в монографии H.A. Сотавова4 систематизированы и осмыслены многие сведения, касающиеся политической жизни кайтагских уцмиев в XVIII в., их место и роль в русско-иранских и русско-турецких отношениях.

1 Алиев Б. Г., Умаханов М.-С.К. Историческая география Дагестана XVIIнач. XIX вв. Махачкала, 1999. Кн. I. С. 255 — 275. N.

Алиев Б.Г. Историко-политическая география Кайтагского уцмийства (XVII — XIX вв.) // Труды Географического общества Дагестана. Махачкала, 1996. Вып. 24. С. 137 — 143- Его же. Арабские походы и судьба доисламской столицы Хайдака-Жалаги // Вестник ДНЦ РАН. Махачкала, 1999. № 3. С. 92 -95 и др.

3 Алимова Б. М. Кайтаги. XIX — начало XX вв. Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1998.

4 Сотавов Н. А. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в. От Константинопольского договора до Кючук-Кайнарджийского мира 1700 — 1774 гг. М.: Наука, 1991.

Военно-политические события в регионе и роль в их развитии кайтагских уцмиев, а также взаимоотношения Кайтага с другими политическими образованиями Дагестана получили отражение в трудах М.-С.К. Умаханова1.

Существенное значение для освещения исследуемой проблемы имеет Л и кандидатская диссертация Ф. З. Феодаевой, где достаточно полно и, что особенно важно, на богатом местном архивном материале, раскрываются русско-дагестанские политические взаимоотношения, а также роль и место кайтагских уцмиев в политических процессах в регионе во второй половине XVIII — начале XIX в. В работе также широко освещены торговые контакты уцмийства с Россией.

Невозможно осмыслить общее и выделить характерное, особенное в социально-экономическом развитии Кайтагского уцмийства XVIII — начала ХЗХ в. без учета работ дагестановедов по истории других феодальных владений и союзов сельских общин Дагестана. В этом плане большой интерес для нас представляют как опубликованные, так и еще неопубликованные исследования профессора М. Р. Гасанова, где мы находим освещение ряда вопросов (образование, состав, хозяйство, социальный состав, управление и т. д.) истории табасаранских союзов и, что особенно важно для нас,.

Умаханов М.-С.К. Взаимоотношения феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в XVII веке. Махачкала, 1973; Его же. Взаимосвязи народов Дагестана в XVII — начале XIX вв. (Исследование экономической, политической и культурной интеграции народов): Дисс.. д-ра ист. наук. Махачкала, 1994.

2 Феодаева Ф. З. Русско-дагестанские отношения во второй половине XVIIIначале XIX вв.: Дисс. канд. ист. наук. Махачкала, 1971.

3 Гасанов М. Р. История аулов Табасарана // РФ ИИЯЛ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 138- Его же. Сельские промыслы и ремесла Дагестана в средние века // РФ ИИЯЛ. Ф. З. Оп. 1. Д. 169- Его же. Социально-экономическое развитие аулов кадийства Табасаранского // РФ ИИЯЛ. Ф. З. Оп. 1. Д. 228- Его же. Из истории Табасарана. XVIII — нач. XIX вв. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1978. убедительное обоснование авторского вывода о том, что союзы Табасарана «не были „вольными“ демократическими „республиками“, а представляли из себя своеобразные феодальные образования».

Изучением особенностей социального развития союзов сельских общин Западного Дагестана много лет занимался Д.М. Магомедов1. Освещению экономического положения, социального строя и административного управления Салатавского союза посвящено исследование Ш. М. Мансурова2. Изучению этих же вопросов относительно Цудахарского союза сельских общин посвящена монография А.Г. Мансуровой3.

В 90-е годы был издан цикл историко-этнографических работ по народам аваро-андо-цезской языковой группы, где рассматриваются такие важные аспекты как хозяйство, земельные и социальные отношения, система управления4.

Изучаемая нами проблема получила свое отражение и в обзорных работах дагестановедов. В первом обобщающем труде по истории.

1 Магомедов Д. М. Социально-экономическое и политическое развитие Дидо в.

XVIII — нач. XIX вв.: Автореф. дисс.. канд. ист. наук. Махачкала, 1977; Его же. Некоторые особенности социального развития союзов сельских общин Западного Дагестана в XV — XVIII вв. // Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII — нач. XIX веков. Махачкала, 1981.

2 Мансуров Ш. М. Салатавия (Социально-экономическая и политическая история в конце XVIII — первой половине XIX вв.). Махачкала, 1995.

Мансурова А. Г. Цудахария (Социально-экономическая и политическая история в конце XVIII — первой половине XIX вв.). Махачкала, 1995.

4 Алимова Б. М., Магомедов Д. М. Бежтинцы. ХЗХ — начало XX вв.: Историко-этнографическое исследование ХЗХ — нач. XX века. Махачкала, 1993; Мусаева М. К. Хваршины. XIX — начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1995; Лугуев С. А., Магомедов Д. М. Бежтинцы.

XIX — начало XX вв.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997; Алимова Б. М., Лугуев С. А. Годоберинцы. XIX — начало XX вв. Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997.

Дагестана1, охватившем феодальную эпоху, резюмированы заключения и выводы предыдущих исследований кавказоведов по истории страны гор. Отдельные положения этой работы были развернуты, а также существенно дополнены в последующем обобщающем труде по истории Дагестана2.

W X V • • X F 1.

Сравнительно недавно увидели свет обобщающие труды по истории Северного Кавказа3 и Дагестана4, которые отличаются от предшествующих расширенной источниковой базой, более обширным спектром рассматриваемых проблем, а также рядом новых положений5.

При написании диссертации нами использованы разнообразные источники и материалы.

Ценные документальные материалы по изучаемой проблеме хранятся в фондах Государственного архива Республики Дагестан (ГАРД) №№ 2, 18, 21, 80, 90, 126, 150, 379, где сосредоточены в основном сведения по земельным отношениям. Это акты и рапорты землемеров, статистические сведения, доклады и записки сословно-поземельной комиссии и ее членов по разбору поземельных прав и по земельному устройству различных обществ, отчеты начальников округа. В этих делах содержится также немало сведений о занятиях населения, административном устройстве и т. д.

В фондах № 18 (Дербентский комендант) и № 379 (Кизлярский комендант и уездный и окружной начальник) хранятся материалы, представляющие собой записи в таможенных журналах таможен Дербента и Кизляра о торговых связях уцмийства в XVIII в.

1 Очерки истории Дагестана. Махачкала, 1957.

2 История Дагестана. Т. I. М.: Наука, 1967.

3 История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII века. М.: Наука, 1988.

4 Магомедов P.M., Магомедов А. Р. История Дагестана. Махачкала, 1994.

5 Гаджиев М. Г., Давудов О. М., Шихсаидов А. Р. История Дагестана с древнейших времен до конца XV в. Махачкала: ДНЦ РАН, 1996.

Важные документы по исследуемой нами теме хранятся в рукописном Фонде Института ИАЭ ДНЦ РАН. Наряду с источниками местного происхождения здесь имеются заверенные копии архивных документов, выявленных дагестановедами в центральных архивохранилищах страны, в Государственном историческом архиве Грузии, фотокопии документальных материалов и др.

В известных публикациях материалов и документов «Акты собранные Кавказской археографической комиссией» (АКАК — Т. 2) — Полное собрание законов Российской империи с 1964 г. (ПСЗ. Т. 7, 8) содержатся важные сведения по изучаемой проблеме.

Особое место среди публикаций по нашей теме занимают адаты дагестанских горцев, которые несмотря на тенденциозность в подборе и редактировании, не лишены все же известной ценности и дают ключ к пониманию и воссозданию многих экономических и правовых сторон развития дагестанского феодального общества.

Большую научную ценность представляют права, составление которых связывают с кодификаторской деятельностью глав феодальных политических образований, в частности уцмия Кайтага.

С 1601 по 1631 гг. правителем Кайтага был Рустем-хан. Он кодифицировал судебник, представляющий собой один из древнейших из дошедших до нас сборников права народов не только Дагестана, но и всего Северного Кавказа, в котором определяются взаимоотношения между феодалами и зависимым населением.

В 1868 г. А. В. Комаровым в «Сборнике сведений о кавказских горцах» была осуществлена публикация «Постановлений» Рустем-хана. Помимо этого текста имелось еще несколько списков «Постановлений» весьма сходных между собой. Один из них хранится в государственном историческом архиве Грузии. Оригинал его составлен на кайтагском диалекте даргинского языка. С кайтагского диалекта текст был переведен на арабский язык, а затем уже на русский. В тексте указано, что «Постановления» написаны в XVII в. по Р.Х. и были сданы на хранение кадию магала Гапш1.

Кодекс Рустем-хана появился почти одновременно с кодексом Умма-хана Аварского. Но по мнению Х.-М. Хашаева, «Сборник Рустема отражает боле высокую ступень общественного развития. он вводит новые понятия, неизвестные кодексу Ума-хана: подстрекательство и неосторожность. Более четко выражено в нем правовое положение беков и привилегии феодализирующейся общинной знати, а также духовенства. Шире применяются денежные взыскания. ярче выступают черты классового общества"2.

По мнению М. М. Ковалевского «Постановления» Рустем-хана являются одним из интереснейших памятников кавказского права3. Он назвал сборник Рустем-хана «Народной правдой Дагестана».

Ф.И. Леонтович, известный правовед прошлого века, предпринявший попытку издания адатов кавказских горцев, считал, что по своему содержанию кодекс Рустем-хана принадлежит к числу важнейших памятников древнего права кавказских горцев4.

Важны для нас и своды статистических данных5, извлеченных из.

1 См.: Омаров A.C., Маршаев Р. Г. «Постановление» Рустем-хана как источник по истории Кайтага XVII в. // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1960. T.VII. С. 168.

2Хашаев Х.-М. Общественный строй. С. 172.

3 Ковалевский М. М. Дагестанская «Народная правда» // Этнографическое обозрение. М., 1890. № 1. С. 47.

4 Леонтович Ф. И. Адаты кавказских горцев. Одесса, 1882. Вып. I. С. 43.

5 Дагестанская область: Свод статистических данных, извлеченных из посемейных списков населения Закавказья // Издан. Закавказского статистического комитета. Тифлис, 1890- Даргинский округ Дагестанской области: Свод статистических данных, извлеченных из посемейных списков населения Кавказа//Изд-е Кавказского статистического комитета. Тифлис, 1887 посемейных списков населения Дагестана, в том числе и Кайтага, ретроспективный анализ которых дает нам ценные данные для понимания различных аспектов изучаемой темы.

Некоторые материалы, хранящиеся в архивных фондах РГАДА, РГВИА и АВПР, вошли в публикацию ИГЭД1. В частности здесь содержатся ценные сведения А. И. Лопухина, И.-Г. Гербера, Ф. Ф. Симоновича, П. Г. Буткова и др. Для нашей работы эти материалы представляют большую ценность, так как имеющиеся в них сведения по составу Кайтагского уцмийства, хозяйственной деятельности населения, административно-политической структуре разносторонни, более или менее полны и относятся непосредственно к изучаемому нами времени.

Особый интерес представляет фактический материал вошедший в публикацию о русско-дагестанских взаимоотношениях в XVII — первой л четверти XVIII вв., осуществленную Р. Г. Маршаевым в 1958 г.

В 1964 г. была издана книга профессора P.M. Магомедова «Памятники истории и письменности даргинцев XVII века"3, где помещен на русском и даргинском языках «Свод заповедных законов Кайтаг-Дарго». Рукопись была подарена автору в сел. Дуакар Дахадаевского района. Текст был написан арабским шрифтом на уркарахско-кайтагском наречии. После ознакомления с содержанием этого документа, сличив тексты судебника с «постановлениями кайтагского уцмия Рустем-хана», P.M. Магомедов пришел к выводу, что между «Сводом заповедных законов» и «Постановлениями» имеется.

1 История, география и этнография Дагестана XVIII — XIX вв.: Архивные материалы / Под ред. М. О. Косвена и Х.-М. Хашаева. М.: Изд-во Вост.

литература

1958.

2 Русско-дагестанские отношения XVII — первой четверти XVIII вв.: Док. и мат. / Сост. Р. Г. Маршаев. — Махачкала, 1958. (Далее — РДО, 1958).

3 Магомедов P.M. Памятник истории и письменности даргинцев XVIIb. Махачкала, 1964. некоторое внешнее сходство, но по существу, по содержанию материала они различны.

В 1965 г. был опубликован сборник памятников обычного права Дагестана XVII — XIX вв.1, куда вошли материалы, извлеченные из фонда Кавказской археографической комиссии ЦГИА Грузии, Музея этнографии Грузии, РФ ИИЯЛ и из частных коллекций. Помимо адатов, в публикации мы находим ценные для нас сведения о структуре тухума и джамаата, общинном и союзном управлении, об административно-политическом устройстве Кайтагского уцмийства.

В 1968 г. увидел свет сборник материалов и документов, составленный истриком-правоведом A.C. Омаровым2, где впервые публикуются адаты ряда обществ, а также ряд актов по земельным сделкам, характеризующих имущественное и социальное положение отдельных представителей феодальных владений.

Среди них прежде всего следует указать на «Материалы по обычному праву даргинцев», записанные и подготовленные к изданию крупным знатоком общественного быта горцев, юристом и этнографом Б. К. Далгат. Среди них важные для нас данные, характеризующие имущественные отношения и право наследования.

Ценнейший материал по земельным отношениям, хозяйству, общественному строю Кайтага помещен в изданном в 1969 г. сборнике архивных материалов3, где содержатся документы, извлеченные составителем из РГВИА, РГИА СПб, ЦГИА Грузии, ГАРД, ГА Республики Северная.

1 Памятники обычного права Дагестана XVII — XIX вв. М.: Наука, 1965.

2 Из истории права народов Дагестана: материалы и документы / Сост. А. С. Омаров. — Махачкала, 1968.

3 Феодальные отношения в Дагестане XIX — начале XX вв.: Архивные материалы / Сост. предисл. и примеч. Х.-М. Хашаева. М.: Наука, 1969. (ДалееФОД).

Осетия-Алания, РФ ИИАЭ ДНЦ РАН.

Немаловажное значение для данного исследования имеет и публикация фактического материала из центральных и местных архивохранилищ, осуществленная коллективом составителей в 1988 г. 1.

Важны для нас также сообщения и наблюдения русских и западноевропейских путешественников, дипломатов, ученых о политических образованьях Северо-Восточного Кавказа, в частности об уцмийстве, Кубачи Л и т. д., опубликованные В. Г. Гаджиевым .

Интересный, разнообразный и немаловажный для нас материал содержится в кавказоведческих работах ученых, путешественников, участников различных посольств и военных походов, чиновников военной и гражданской администрации. Авторы этих работ были очевидцами или участниками происходивших в регионе в XVII — начале XIX вв. событий и дают нам достоверные сведения о Кайтагском уцмийстве. Часть извлечений из этих работ вошли в публикации о которых мы говорили выше (ИГЭД, Дагестан в известиях.).

Пожалуй, самым ценным из этого вида источников можно назвать труд И. Гербера3, где последовательно дается описание владений и народов Дагестана и среди них отдельно описываются «Хайтаки» и «Карахайтаки», а также Кубачи. «Характер изложения, широта отдельных явлений социальной жизни, исторический аспект — все это выделяет сочинение Гербера и делает его настоящим историко-географическим и этнографическим исследованием,.

1 Русско-дагестанские отношения в XVIII — начале XIX вв.: Сб. док. /Сост. В. Г. Гаджиев, Д. С. Габиев, Н. А. Магомедов и др. М.: Наука, 1988. (ДалееРДО, 1988).

2 Дагестан в известиях русских и западно-европейских авторов XIII — ХЛЭД1вв. / Сост., введ., вступит, статьи к текстам и прим. проф. В. Г. Гаджиева. -Махачкала, 1992.

3 Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. // ИГЭД. М., 1958. С. 60 — 62. более ценным и научным, чем допетровские описания Кавказа"1. Обширность затрагиваемых в книге вопросов, насыщенность различными сведениями, в ряде случаев являющимися единственными, дошедшими до нас данными, создали труду И. Гербера широкую известность. Без преувеличения можно сказать, что ни один исследователь досоветской истории Северо-Восточного Кавказа не обходился без этого источника2.

Интересные исторические сведения о Дагестане содержатся в «выписках» немецкого врача, находившегося на русской службе с 1731 г., И.Я. Лерха3. Он дважды побывал в Дагестане и донес до нас среди общедагестанских важные сведения о «каракайтагах», «хайтаках», Утемыше, Кубачах и др.

Следует отметить труд Я. Рейнеггса, русский текст которого был опубликован В. Г. Гаджиевым по рукописи из Государственной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина4. Эта работа представляет собой подробное географическое описание всего Кавказа, с большими экскурсами в область истории, этнографии, экономики. Первая часть этого труда посвящена Северному и Прикаспийскому Кавказу в ХУШв. Здесь мы находим сведения о «княжестве Карайдек», о его владетеле «отцуме», о составе «княжества», о 12 деревнях «терекеме», о занятиях их жителей и др. Параграф № 33 этого произведения посвящен «народу Кубечи».

Конечно же эти ценные источники требуют к себе критического отношения.

1 См.: Лебедев Д. М. География в России петровского времени. М.: Л., 1950. С. 165.

2 Гаджиев В. Г. Сочинение И. Гербера. С. 3.

3 Лерх И. Я. Выписки из путешествия Иона Лерха, продолжавшегося от 1733 по 1735 гг. из Москвы до Астрахани, а оттуда по странам, лежащим на западном берегу Каспийского моря // Новые ежемесячные сочинения. СПб., 1790. С 43−45.

4 Дагестан в известиях. С. 249 — 288.

Большое значение в изучении поставленной проблемы имеет историко-этнографический материал, особенно в условиях малочисленности, а порою и отсутствия конкретных исторических письменных источников. Так, профессор P.M. Магомедов подчеркивает: «. Устные источники во многих случаях сохраняют конкретные своеобразные формы и черты местных социальных и экономических отношений, правовых норм.». В них «отражены наиболее характерные черты местных особенностей в культурной и бытовой сферах (обычаев, пережитков, поверий и т. п.), являющихся драгоценным материалом для исторической этнографии и позволяющих реконструировать порой весьма древние общинные формы и отношения."1.

Бесценно значение историко-этнографического материала при изучении хозяйства, форм земельной собственности и землепользования, структуры тухума и джамаата и т. д. Нами был использован полевой материал, собранный учеными Института ИАЭ за многолетние полевые исследования в Кайтаге, хранящийся в Рукописном фонде Института, а также опубликованный в их трудах.

Таков круг основных источников, на базе которых написана диссертация.

1 Магомедов P.M. По аулам Дагестана: Выписки из полевых дневников. Махачкала: Дагучпедгиз. 1977. С. 10.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Анализ вышеприведенного материала позволяет нам сделать следующее заключение. Кайтагское уцмийство являлось одним из наиболее древних и значительных по территории и влиянию феодальных владений Дагестана.

В уцмийстве наблюдалась относительно высокая плотность населения. Здесь располагалось множество населенных пунктов, среди которых отличался ряд относительно крупных, богатых, укрепленных центров «магалов». Среди них выделялся часто называемый современниками городом Башлы — столица уцмийства. Наряду с Башлы фигурирует и труднодоступный Кала-Корейш, оставаясь резиденцией уцмия в Нагорном Кайтаге.

Территория Кайтага разнообразна по рельефу, почвенным и климатическим условиям, что играет немаловажную роль в развитии сельскохозяйственного производства, в его отраслевой специализации. В предгорной и равнинной зонах преимущественное развитие получило земледелие, садоводство и виноградарство, а в горной — скотоводство, соединенное с земледелием. Однако, следует подчеркнуть, что и в горах хлебопашеством занимались все без исключения.

Основными зерновыми культурами, возделываемыми в Верхнем Кайтаге являлись: озимая пшеница, голозерный ячмень (магар), ячмень, просо.

При использовании участков под пашни или другие виды сельхоздеятельности, общества исходили из своего многовекового опыта, местных условий обработки земли, качества почвы, возможностей орошения и т. д.

Равнинные и приморские земли уцмийства в изучаемое время были тучны и богаты, приводя в восхищение путешественников и ученых, посетивших край в XVIII — начале XIX в., которые отмечали разнообразие сельскохозяйственных культур, возделываемых жителями этой части Кайтагского уцмийства.

Садоводством в Кайтагском уцмийстве в основном занимались в предгорной и горно-долинной зонах. В садах уцмийства произрастали разнообразные фрукты: яблоки, груши, айва, черешня, вишня, абрикосы, сливы, грецкий орех, алыча, виноград и т. д.

Огородничество и бахчеводство было развито слабо. Огородов и бахчей в буквальном смысле в Нагорном Кайтаге не было, но выращивался лук, чеснок, морковь, конские бобы, фасоль и др.

Следует отметить особую роль и место в хозяйстве приморской части уцмийства мареноводства. Марена использовалась не только как краситель в крестьянском хозяйстве, но и шла на продажу. Другими техническими культурами, возделывавшимися в изучаемое время в Кайтагском уцмийстве являлись конопля, лен, хлопок.

Второй основной отраслью хозяйственной деятельности жителей КайтаГского уцмийства являлось животноводство. В той части Кайтага, которая располагалась в горной и высокогорной зонах и была лучше обеспечена альпийскими летними пастбищами, нежели пахотной землей, ведущей отраслью хозяйства являлось скотоводство. В разведении видов скота в зависимости от естественно-географических зон были свои особенности. Жители предгорных обществ разводили преимущественно крупный рогатый скот, а жители горной зоны — овец, хотя не игнорировали и разведение крупного рогатого скота. Значение овцеводства в экономической жизни уцмийства все более возрастает к концу XVIII — началу XIX вв.

Хотя в общем балансе крупный рогатый скот и уступал овцеводству, хозяйственное значение его было гораздо выше. Будучи спутником пашенного земледелия, крупный рогатый скот давал для земледелия не только тягловую рабочую силу — волов, но и удобрения — навоз.

Лошадей жители Нагорного Кайтага содержали мало, так как они не находили здесь того применения, как на плоскости. Лошадь стоила в несколько раз дороже быка, содержать ее было довольно трудно и поэтому не всякий горец мог позволить себе иметь лошадь.

Районами наибольшего разведения рогатого скота было предгорье: земледелие и разведение крупного рогатого скота взаимосвязаны. Причем здесь преобладало содержание рабочего скота, что впрочем было характерно и для всего предгорья Дагестана.

Немаловажную роль в хозяйстве жителей уцмийства играли домашние промысла и ремесла. Кустарные изделия не только обеспечивали нужды горцев в одежде, обуви, предметах домашнего обихода, сельхозинвентаре, холодном и даже огнестрельном оружии, но и приносили определенные доходы.

Часть кайтагеких селений специализировались на ремесле, особенно на деревообрабатывающем промысле. Были развиты сукноделие, обработка камня, кожи, конопляное ткачество, изготовление бумажных и шелковых тканей и др. Особенно высокого развития достигло кузнечное, оружейное, медное, серебряное дело.

Еще ранее изучаемого нами времени в Кайтагском уцмийстве выделялись ремесленные центры, где производство было направлено не столько на удовлетворение собственных нужд, сколько на рынок. Изделия этих центров (Кубачи, Амузги, Харбук, Сулевкент) пользовались известностью далеко за пределами не только Дагестана, но и Кавказа.

Хотя в целом хозяйство жителей Кайтагского уцмийства и являлось натуральным, развита была здесь и торговля с преобладанием до XIX в. главным образом во внутренней торговле, обмена. На территории уцмийства имелись села, которые выступали как торговые центры не только местного, но и зонального, регионального и даже общедагестанского значения. Торговля велась не только с соседними феодальными владениями и союзами сельских общин, но и с Закавказьем, Персией, Россией.

Для Кайтагского уцмийства изучаемого времени были характерны следующие виды земельной собственности: частная, общинная, мечетская, тухумная. В свою очередь частное землевладение подразделялось на две категории: а) крупное феодальное землевладение и б) мелкие частновладельческие земли — мюльки крестьян. Земли феодалов в свою очередь делились на: 1) потомственные, постоянные владения феодальных правителей, феодальных фамилий и земли беков и 2) временные владения (условное землевладение).

Для сословно-классовой структуры Кайтагского уцмийства изучаемого времени характерными были два антагонистических класса: класс феодаловэксплуататорский класс, состоявший из крупных и мелких землевладельцев и собственников скота и класс крестьянства, эксплуатируемый класс, состоявший из рабов, крепостных крестьян, экономически и политически зависимых узденей — общинников, арендаторов и в какой-то мере наемных работников. Между эксплуататорами и эксплуатируемыми располагались свободные мелкие собственники — уздени — общинники, которые не эксплуатировали чужой труд и сами не подвергались эксплуатации со стороны крупных и средних феодальных собственников.

Класс феодалов в уцмийстве по своему экономическому и социально-правовому положению не был однородным. В его составе находилось несколько сословных групп. К господствующему классу относились феодальные правители — уцмии, беки, чанки-беки, высшее мусульманское духовенство. На высшей ступени феодальной иерархической лестницы находился уцмий, являвшийся крупным собственником и высшим административным лицом Кайтагского уцмийства. Сила и авторитет уцмия основывались на его богатстве.

На втором месте феодальной сословной иерархии находились беки. Как и повсеместно в Дагестане, это — младшая линия высшего феодального сословия, которая, получив от феодальных владетелей в наследственное владение и в дар населенные и ненаселенные земли, также стали крупными землевладельцами и составляли высший класс феодалов в уцмийстве.

По своему происхождению беки делились на уцмиевых беков, карачи-беков, гамринских беков. Своеобразие этого сословия заключалось в том, что беки, происходившие из «великого рода» дагестанских уцмиев не только превалировали численно, но и по своему общественному и материальному положению приобрели решающую роль во всех делах Кайтага.

Чанки — это особое сословие феодального класса, представлявшее собой потомков беков, рожденных от матерей неравного происхождения. Имущественное и правовое положение их, по свидетельству документов, сильно отличалось от положения чистокровных беков: они имели меньше прав.

Особое сословие карачи-беков имелось в Гамринском магале Кайтагского уцмийства. Это была древняя феодальная прослойка, управлявшая самостоятельно, пока на эту группу кумыков не распространилась власть более сильного феодала — уцмия Кайтага.

К господствующему классу Кайтагского уцмийства, как особое сословие, относилось и высшее мусульманское духовенство (шейхи, кадии, эфенди).

Основную массу населения уцмийства, как и всего Дагестана, составляло крестьянство, которое также подразделялось на несколько сословий, различавшихся между собой отношением к средствам производства, зависимостью от феодала, степенью порабощения, положением в обществе, определенными юридическими установлениями (нормами адата).

Существовали свободные уздени — общинники (свободные лично, юридически и экономически) — феодально-зависимые крестьяне (лично или юридически свободные), но находившиеся в различной форме экономической и политической зависимости от феодалов. Это обедневшие, безземельные уздени, податное население, крепостные крестьяне (терекемейцы, евреи), чагары, кулы и караваши.

Особый интерес представляет собой административно-политическое устройство Кайтагского уцмийства, его своеобразная управленческая иерархия, обусловленная своеобразной структурой этого феодального владения.

Кайтагское уцмийство в изучаемое время подразделялось на две части: узденский и раятский Кайтаг (Терекеме). Население первой части являлось узденями, что подразумевало свободных людей, пользовавшихся самоуправлением и выборностью своих судебных исполнительных органов. Каждое селение Верхнего Кайтага представляло собой самостоятельную общину под управлением выборных судей и не отбывало никому никаких повинностей.

Джамааты Кайтагского общества были объединены в магалы, союзы сельских обществ, сформированные вокруг одного, главного селения. Высшими должностными лицами магалов являлись старшины или кадии главных селений, имевшие в своем распоряжении штат союзных администраторов и исполнителей.

Высшим политическим органом узденских магалов Кайтага являлись народные сходы или джамааты, а высшим политическим органом всего Уцми-Дарго — маджлис, где принимали участие все старшины и кадии, почетные лица от каждого общества Кайтагского уцмийства, а также уцмий.

Уцмий являлся главою политического объединения кайтагов, рассматривал судебные дела, собирал и командовал ополчением. «Уцмий был военным главой, живым общим знаменем, но не обязательно оперативным командующим, арбитром в случаях межобщинных споров, представителем общих интересов в Кайтаг-Дарго, в контактах с внешним миром"1. Для джамаатов Башлы и Терекеме уцмий выступал в роли представителя верховной власти. В общественном сознании он даже не собственник равнинных кутанов, он их совладелец, говоря юридическим языком, это не уцмийская собственность, а сервитут. Беки являлись вассалами уцмия и пользовались многими льготами, резко выделявшими их среди других групп населения.

Таким образом, Кайтагское уцмийство в XVIII — начале XIX века представляло собой одно из значительных по территории и влиятельных полиэтнических государственных образований Дагестана, сложившееся еще в древности в политическую единицу и сохранившее ядро объединения вплоть до 20-х гг. XIX в. Оно характеризовалось высоким для своего времени уровнем экономического развития, сочетало в себе две формы общественной структуры — феодальную и общинную, отличалось сложной социальной стратификацией общества и своеобразной структурой административно-политического управления.

1 Магомедов P.M. Даргинцы в дагестанском историческом процессе. Махачкала, 1999. Кн. I. С. 389.