Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Исторический опыт социально-экономической модернизации национальных районов Восточной Сибири в 1920-е гг

Диссертация: Исторический опыт социально-экономической модернизации национальных районов Восточной Сибири в 1920-е гг
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Сократилось и количество частных торговых точек с 1 004 в 1925;1926 гг. до 252 в 1927;1928 гг. (табл. 15). Хотя здесь следует заметить, что после 1925;1926 гг. стала безостановочно сокращаться в целом вся торговая сеть. С 1926 по 1929 г. розничная сеть по Бурятии сократилась с 1 526 до 684 торговых предприятий, т. е. более чем в 2 раза (табл. 15). Отмеченное явление объясняется рядом причин… Читать ещё >

Исторический опыт социально-экономической модернизации национальных районов Восточной Сибири в 1920-е гг (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Содержание

  • Глава I. Теоретические основы исследования
    • 1. 1. Методологические подходы к научному освещению темы
    • 1. 2. Историография проблемы
    • 1. 3. Источниковая база исследования
  • Глава II. Социально-экономическое развитие Бурятии в конце XIX в. -начале 1920-х гг
    • 2. 1. Экономическое развитие и социальные процессы в Бурятии на рубеже Х1Х-ХХ вв. в контексте российской модернизации
    • 2. 2. Общество и власть в начале 1920-х гг
    • 2. 3. Выбор стратегии этнотерриториального и социально-экономического развития Бурят-Монгольской АССР
  • Глава III. Достижения, проблемы и противоречия экономической модернизации республики в период реализации новой экономической политики
    • 3. 1. Источники финансирования модернизационных преобразований
    • 3. 2. Трансформация аграрного сектора экономики
    • 3. 3. Торговля и рынок в системе нэповской экономики
    • 3. 4. Динамика и трансформация промышленного производства в условиях нэпа
  • Глава IV. Особенности социальной модернизации Бурятии в 1920-е гг. 310 4.1. Социальные процессы в Бурятии в период «урбанизационного перехода»
  • 1920-х гг
    • 4. 2. Изменения в образе жизни сельского населения Бурятии
    • 4. 3. Тенденции и противоречия развития городской жизнесферы

Актуальность темы

исследования определяется тем, что 20-е годы XX столетия занимают особое место в истории страны. Это один из самых динамичных и самых противоречивых периодов, который характеризуется быстрым переходом из одного экономического состояния в другое, трансформацией хозяйственных, политических и социальных сфер, ломкой устоявшихся в прежние годы традиционных представлений. Именно в этот период советская власть, вступив на путь социалистической модернизации общества, перешла от тотального государственного регулирования к новой экономической политике, а в конце десятилетия вновь вернулась к применению элементов политики «военного коммунизма» под оболочкой административно-командной системы. В связи с этим актуальной задачей современной историографии является изучение исторического опыта социально-экономической модернизации 1920;х гг., характеризующейся не только реформами, инициируемыми властью, но главное, продолжившимся переходом от традиционных укладов к современному.

В новый этап исторического развития, стержнем которого стала набиравшая силу модернизация, Россия вступила после отмены крепостного права в 1861 г. Активная фаза модернизационных преобразований на рубеже Х1Х-ХХ вв. была прервана революционными событиями 1917 г. После завершения гражданской войны Россия продолжила модернизационный переход в условиях новой экономической политики, главным результатом которой стало не только восстановление разрушенной экономики, но и складывание в ее рамках условий для модернизационного рывка, осуществленного в 1930;е гг. И хотя сам термин «модернизация» не встречался в официальных документах советской власти, его смысл содержался во многих неологизмах советской эпохи: «социалистические преобразования», «социалистическое строительство», «социалистическое обобществление», «культурная революция» и др. Модернизационные процессы в 1920;е гг. облекались в политическую идеологическую формулу нового общественного строя.

Происходящие в настоящее время экономические и социальные изменения в жизни современного российского государства определяют значимость знаний о закономерностях переходных периодов истории. В связи с этим актуальным является изучение результатов и особенностей модернизации российского общества на рубеже Х1Х-ХХ вв., выявление последствий ее прерывания в результате революций и гражданской войны, исследование специфики модернизационных процессов в условиях новой экономической политики. Обобщение исторического опыта как никогда актуально для современного общества в плане правильного выбора путей социально-экономического развития новой России, направлений ее модернизации, что должно обеспечить успешность реализации современных модернизационных проектов.

Сибирь в 1920;е гг., несомненно, развивалась в контексте исторических процессов, происходивших в обществе и государстве. Вместе с тем развитие ее регионов, особенно таких «традиционных» и находившихся вдали от центров экономической и политической жизни, как национальные районы Восточной Сибири, имело свою специфику — по масштабам, глубине и темпам преобразований. Исключительный интерес в этом смысле представляет Бурятия. Природно-географические особенности региона, особое геополитическое положение (близость к странам Цетральной Азии), полиэтнический и поликонфессиональный состав населения, слабые коммуникативные связи в условиях разреженной дисперсной зоны, сочетание различных типов хозяйственной деятельности, богатство природных ресурсов при недостатке капиталов для их освоения, неразвитость промышленной основы, иные, чем в центре, инновационные и кадровые ресурсы — все это предопределило специфику модернизационных преобразований в переломные 1920;е гг. В связи с этим обобщение исторического опыта социально-экономической модернизации Бурятии в советский период служит наглядным примером того, как осуществлялся этот процесс в одном из национальных районов Восточной Сибири.

Актуальность проблемы вызвана и необходимостью познания реальных результатов региональной политики советской власти в этот период: экономического районирования и выравнивания уровней социально-экономического развития территорий. Возможно ли сокращение диспропорций в уровне социально-экономического развития территорий без проведения федеральными властями системной региональной политики? Какие механизмы и инструменты способствуют их выходу на траекторию устойчивого развитиядотации, субсидии, кредиты, налоговые льготы, государственные гарантии, инвестиции в образование и здравоохранение? Отсутствие аргументированных ответов на эти и другие вопросы препятствует формированию эффективной системы государственного регулирования социально-экономическими процессами, происходящими на местах. Значение исследования определяется потребностью извлечения позитивного и негативного опыта из практики 1920;х гг. по овладению рыночным механизмом управления экономикой, использованию различных форм предпринимательской деятельности, кадрового потенциала и сырьевых ресурсов, природно-географических особенностей региона.

Анализ состояния научной разработки темы исследования, проведенный в первой главе диссертации, показал, что поставленная в данной работе конкретная проблема изучения исторического опыта социально-экономической модернизации в Бурятии не стала предметом комплексного анализа в рамках выбранного хронологического периода. Следовательно, значимость данного исследования определяется и потребностями самой исторической науки. Этими позициями и обусловлена актуальность и необходимость комплексного изучения заявленной проблемы.

Степень разработанности проблемы показана в первой главе, где сделан вывод о сложившейся в современной историографии ситуации, настоятельно диктующей необходимость формирования целостной картины истории социально-экономической модернизации Бурятии с позиций современных теоретико-методологических подходов.

Источниковая база исследования представлена корпусом опубликованных и неопубликованных документов, позволивших получить объективную информацию и сформулировать научные выводы. Основу исследования составили архивные материалы Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Национального архива Республики Бурятия (НАРБ). Подробная характеристика источниковой базы представлена в первой главе.

Цель и задачи исследования

В диссертации поставлена цельобобщить исторический опыт социально-экономической модернизации национальных районов Восточной Сибири в 1920;е гг. на материалах Республики Бурятия. Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

— проанализировать историографическую и источниковедческую базу исследования, обосновать теоретико-методологические подходы диссертации;

— определить особенности модернизационных процессов в Бурятии на рубеже Х1Х-ХХ вв., выявить причины и последствия их прерывания;

— показать историческую обусловленность в условиях кризиса начала 1920;х гг. стратегии модернизации в форме нэповской экономической модели;

— дать оценку историческому опыту экономического районирования Бурятии в 1920;е гг.;

— установить источники финансирования модернизационных преобразований в 1920;е гг.;

— выявить особенности трансформации аграрного и торгово-промышленного секторов экономики в условиях нэпа;

— изучить динамику демографических и социальных процессов, исследовать процесс трансформации образа жизни населения.

Объект исследования — социально-экономические преобразования в национальных районах Восточной Сибири в 1920;е гг.- предмет — особенности и закономерности модернизационных процессов в Бурятии в 1920;е гг.

Территориальные рамки исследования включают территорию современной Республики Бурятия и отдельные районы Иркутской области и Забайкалького края, совпадающие с территорией этнической Бурятии. Особенностью районирования данных территорий в 1920;е гг. являлись их постоянные административно-территориальные трансформации, осуществляемые государством: в конце XIX — начале XX в. в составе Иркутской губернии (с 1864 г.) и Забайкальской области (с 1851 г.), после гражданской войны — в составе Бурят-Монгольской автономной области РСФСР (с 1922 г.) и Бурят-Монгольской автономной области ДВР (с 1921 г.), с 1923 г. — в составе Бурят-Монгольской Автономной Советской Социалистической Республики.

Хронологические рамки исследования охватывают 1920;е гг., являющиеся целостным и самостоятельным этапом в истории Советского государства. Советская власть в национальных районах Восточной Сибири, в том числе и в Бурятии, окончательно укрепилась в начале 1920;х гг. Этим и обусловлен выбор начальной даты, совпадающей с началом социалистических преобразований и переходом к новой экономической политике, явившейся механизмом плавного вхождения в модернизационные процессы, прерванные революцией и гражданской войной. Верхней границей исследования принят 1929 г., когда произошел демонтаж рыночной экономики, завершившийся свертыванием нэпа и изменением форм и методов социально-экономической модернизации в рамках советской форсированной индустриализации и коллективизации сельского хозяйства. Следует иметь ввиду, что 1920;е гг. неотделимы от предшествующего этапа — первых послереволюционных лет, ведь введение нэпа было обусловлено противоречиями и кризисными явлениями российского общества в результате политики продразверстки. Поэтому в исследовании анализируются взаимоотношения общества и власти накануне перехода к нэпу (1920;1921 гг.). Кроме того, с целью выявления особенностей и результатов модернизационных процессов на территории этнической Бурятии в дореволюционный период в работе анализируется состояние экономики и дается характеристика социальным процессам в регионе в конце Х1Х-начале XX в.

Методологическая основа исследования включает в себя совокупность общенаучных и специально-исторических методов. Ведущим стал междисциплинарный синтез подходов, развивающихся в современной исторической науке. Базовым выступил диалектический метод научного познания, основными принципами которого являются объективность и историзм. Принцип объективности позволяет выявить всю совокупность исторических фактов и изучить как позитивный, так и негативный исторический опыт, а принцип историзма требует рассматривать предметы, явления, события в их развитии, во взаимосвязи, взаимовлиянии, взаимообусловленности в соответствии с конкретными историческими условиями. Применительно к данному диссертационному исследованию речь идет о рассмотрении социально-экономической модернизации с учетом конкретно-исторических условий ее начала (конец XIX — начало XX в.), прерывания (период революции и гражданской войны) и дальнейшего развития (1920;е гг.).

При этом непременным условием получения достоверного знания о прошлом является применение этих принципов при соблюдении требований системности научного исследования. Системность в данном случае определяется не столько свойствами социально-экономической модернизации, сколько результатами целенаправленной деятельности самого исследователя. Принцип системности научного анализа помог события и явления прошлого, характеризующие социальную структуру населения, социальные процессы, отрасли экономики, изучать как отдельные, но взаимосвязанные звенья одной целостной социально-экономической системы. Использование этих принципов в диалектическом единстве способствует раскрытию исторических аспектов социально-экономической модернизации в Бурятии в 1920;е гг.

Ценностный подход в истории выступает не только как важнейший, но и как дискуссионный в методологии истории. Поскольку объектом исторического исследования является прошлое человеческого общества, его научное изучение будет обязательно включать в себя отношение ученого к предмету исследования. Предложенный подход не является доминирующим в нашем исследовании, субъективно-индивидуальная точка зрения высказывается в соответствии с принципом объективности.

В процессе работы применялись и специальные методы, характерные для исторического исследования. В их числе хронологический метод, который позволяет рассматривать социально-экономические преобразования в Бурятии в хронологической последовательностисравнительно-исторический метод, дающий возможность одновременно изучать и сравнивать процессы, происходящие на территории Бурятии, в других национальных районах Восточной Сибири, в целом во всей странестатистический метод, помогающий выстроить динамические ряды разнообразных количественных показателей в хозяйственной и социальной сферах.

Использование различных научных методов и принципов, позволяющих органично перейти от конкретных исторических фактов к концептуальным выводам и обобщениям, позволило выявить специфику и особенности модернизационных процессов в Бурятии.

Своеобразие модернизационных процессов в национальных автономиях продиктовало необходимость тщательного анализа основных теоретико-методологических подходов, представленного в первой главе диссертационного исследования.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. На протяжении 1920;х гг. в национальных районах Восточной Сибири прослеживается государственный курс на выравнивание уровня социально-экономического развития ранее отсталых территорий, выразившийся в их социально-экономической модернизации. Механизмом плавного вхождения в модернизационные процессы стала новая экономическая политика.

2. Основным содержанием экономической модернизации была трансформация аграрного, торгового и промышленного производства, инициируемая властью в ходе реализации советской кредитно-финансовой, налоговой, арендной, кооперативной, ценовой, заготовительной политики в формате нэпа.

3. Социально-экономические процессы 1920;х г. позволяют выявить региональные особенности и противоречия нэповской экономической модели, позволившей восстановить довоенный уровень развития экономики, но не имевшей в конце 1920;х гг. потенциала для осуществления форсированной индустриальной модернизации.

4. Экономическая модернизация сопровождалась социальной, проявившейся «урбанизационным переходом» 1920;х гг. и началом изменений традиционного образа жизни населения, сочетавшихся с интеграцией народов Бурятии в советское общество.

5. Исторический опыт социально-экономической модернизации Бурятии позволяет охарактеризовать ее как парциальную (частичную), поскольку ее итогом стало одновременное сосуществование модернизированных экономических и социальных форм, менее модернизированных и традиционных структур.

6. Учет позитивных и негативных последствий социально-экономических преобразований 1920;х гг. позволит обеспечить движение страны в модернизационном направлении, где оптимальное соотношение собственности, свободы и справедливости выступает гарантом стабильности общества, а значит необратимости и эффективности преобразований.

Научная новизна исследования заключается в целостном подходе к изучению процесса социально-экономической модернизации Бурятии, основанном на выявлении достижений, трудностей и противоречий в осуществлении экономических и социальных преобразований в 1920;е гг.

Вся документальная база оценена через призму научной критики с предпочтением критериев искренности и достоверности как максимально выявляющих противоречивую природу советских источников для воссоздания наиболее адекватной, а значит, достоверной картины 1920;х гг.

На основе введения в научный оборот значительного количества неопубликованного архивного и опубликованного материала выстроена широкая панорама экономических и социальных процессов с опорой на динамические ряды разнообразных показателей в хозяйственной и повседневной сферах (в результате авторских подсчетов данных по состоянию аграрного и промышленного производств, торговой сети, доходно-расходных статей бюджетов городского и сельского населения, их жилищных условий, питания).

На основе выявления, отбора, систематизации и взвешенного изучения обширной и многоаспектной исторической информации выявлены региональные особенности социально-экономической модернизации, позволившие охарактеризовать ее как парциальную (частичную) — проанализированы недостаточно изученные в историографии вопросы финансирования программ социально-экономического развития автономии, места и роли территориального фактора в ее становлении и функционированииопределены основные противоречия и трудности в проведении экономической и социальной политики в условиях допуска рыночных отношений в первой половине 1920;х гг. и усиления централизации и мобилизационной деятельности государства диктатуры пролетариата к концу десятилетияисследована динамика демографических и социальных процессовпоказана сложность решения наиболее острых социально-экономических проблем региона — безработицы и жилищного кризиса в городах, продовольственной напряженности, бедности и неграмотности населения, широкого распространения социальных болезней.

Теоретическая и практическая значимость работы связана с ее ценностно-смысловым содержанием. Посильный вклад автора в освещение истории 1920;х гг. расширяет возможности её познания и может помочь в определении собственной позиции относительно периода, являющегося переломным в отечественной истории. Полученные результаты исследования могут быть востребованы специалистами для реконструкции истории советского общества 1920;х гг., для подготовки обобщающих научных трудов по истории Сибири и Бурятии, разработки учебных пособий, лекционных курсов, в краеведческой работе.

Материалы, вошедшие в диссертацию, использовались автором при чтении спецкурса «Проблемы и особенности социально-экономического развития Бурятии в период реализации нэпа» студентам исторического факультета Бурятского государственного университета. Свободная от идеологических предписаний интерпретация анализируемого периода нашла также применение в таких крупных обобщающих коллективных работах, как «История Бурятии» (в трех томах), «Бурятия = Вигуайа: к 350-летию вхождения Бурятии в состав Российского государства: энциклопедический справочник» (в двух томах).

Результаты и выводы диссертации могут быть востребованы при разработке и реализации социальных и экономических модернизационных проектов в современной Бурятии.

Апробация исследования. Результаты исследования отражены в 52 публикациях автора (общим объемом 62 п.л.), в том числе в трех монографиях. Положения и выводы исследования докладывались автором на конференциях разного уровня, в том числе международных: «Внутренняя Азия в геополитической и цивилизационной динамике» (Улан-Удэ, 2008), «Кооперация: история и современность» (Новосибирск, 2011), «МонголияРоссия: новые парадигмы отношений» (Улан-Батор, 2011) — всероссийских: «Российская история в образовательном дискурсе этнонациональных регионов Российской Федерации» (Улан-Удэ, 2008), «Сибирь в изменяющемся мире. История и современность» (Иркутск, 2008), «Россия между прошлым и будущим: исторический опыт национального развития» (Екатеринбург, 2008),.

Сибирь и Россия: освоение, развитие и перспективы" (Улан-Удэ, 2009), «Исторические аспекты политической модернизации России» (Екатеринбург,.

2010), «Россия в эпоху модернизации: опыт, проблемы, перспективы» (Барнаул,.

2011) — региональных: «Индустриальное развитие Сибири в контексте модернизационных процессов» (Улан-Удэ, 2007), «Роль предпринимательства в развитии г. Верхнеудинска — Улан-Удэ» (Улан-Удэ, 2010), «Монгольский мир: новый век — новые вызовы» (Улан-Удэ, 2010) и др.

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, четырех глав, состоящих из тринадцати параграфов, заключения, списка использованной литературы и источников.

Результаты работы ревизионной комиссии по проверке потребительских кооперативов в 1926 г. отражены в отчете, направленном в Буробком под грифом «совершенно секретно»: «Растраты в низовой сети принимают характер „социального“ зла. Растраты не только сделались массовым эпидемическим явлением, но и приобрели известную форму „гражданства“, когда совершение растраты не принято считать за уголовно наказуемое деяние, а рассматривается как бытовое явление». Всего в Бурятии за 1926 г. было произведено 88 растрат в 64 кооперативах на сумму 37 221 руб.. Однако, несмотря на эти «ненормальности» в работе кооперативов, в 1920;е гг. это были, пожалуй, самые финансово обеспеченные организации, не только игравшие роль торговых посредников, но и материально поддерживавшие школы, больницы, культурно-просветительные учреждения.

1 НАРБ. Ф. П-1.0п.1.Д. 518. Л. 129.

2 НАРБ. Ф. П-1. Оп.1. Д. 834. Л. 146.

3 Там же. Л. 148.

Потребительская кооперация сыграла большую роль в организации товарообмена между городом и деревней, в снабжении улусов и сел необходимыми промышленными товарами. Потребительские кооперативы снабжали деревню такими товарами, как сахар, керосин, мануфактура, обувь, одежда и т. д. В силу своей специфики потребительская кооперация обладала способностью смягчить сохраняющийся в годы нэпа скрытый неэквивалентный обмен между городом и деревней, выражающийся в несоответствии цен на промышленные и сельскохозяйственные товары. Попыткой использовать эту способность можно считать неоднократно принимаемые директивы «О снижении цен в системе потребительской кооперации на товары широкого потребления». Но подобные решения не всегда имели успех. Механизм провала был следующий: высокие накладные расходы кооперации и, главное, сохранение лимитных цен на продажу приводили к тому, что кооперативы искусственно завышали наценки на товары. В сельпо Бурятии наценки доходили до 35% от стоимости товаров, тогда как Губвнутторги считали пределом 9−12%'. В итоге товар становился не дешевле, а дороже, чем у частника или в госторговле. Так, на V областной партийной конференции, прошедшей в ноябре 1927 г., отмечалось, что «. директивы о снижении цен выполняются. К 1 октября цены снижены на текстильные товары на 8−10%, галантерейные — на 8−12%, металлоизделияна 8−11%. Но сейчас мы сталкиваемся с фактом обратного повышения цен"2.

Не наблюдалось и достаточного насыщения кооперативных лавок пусть дорогим, но необходимым товаром. В 1925 г. в Бурятии спрос на мануфактуру кооперация удовлетворяла лишь на 20%. «Отсутствует достаточный ассортимент товаров, товары вообще своевременно не пополняются», «.замечается затоваривание однородной мануфактурой, нет предметов.

1 Шушканова В. А. Роль сельской кооперации в аграрном возрождении Восточной Сибири в годы нэпа // XX век: исторический опыт аграрного освоения Сибири. — Красноярск, 1993. -С. 181.

2 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 561. Л. 140.

3 НАРБ. Ф. П-1. Оп.1. Д. 554. Л. 24. первой необходимости"1, — отмечается в отчетах по итогам ревизий кооперативов.

Государственная торговля в БМАССР первоначально была представлена только отделениями Бурторга, берущего свое начало от существовавшего при Бурревкоме Торгово-сбытского отдела. 16 июля в основной и оборотный капитал Бурторга было ассигновано 35 ООО руб., но фактически из указанной суммы Бурторг получил всего лишь 2 ООО руб. Отсутствие оборотных средств создавало затруднительное положение. Банки и общественно-коммерческие круги относились к Бурторгу с большой осторожностью. Испрашиваемые кредиты открывались с задержками, на короткие сроки и в минимальных размерах. Все эти затруднения стали устраняться с 1924 г., когда государство путем административного вмешательства в рыночные отношения стало создавать наиболее благоприятные условия для развития государственного и кооперативного секторов торговли. Главным фактором, увеличивающим оборотные ресурсы Бурторга, стал оказываемый ему вексельный банковский и товарный кредит. Так, например, Верхнеудинское отделение Госбанка в 1923;1924 гг. 46% кредитных средств выделило именно государственным предприятиям2. Если в 1923;1924 гг. оборот Бурторга составлял 551 тыс. руб., то в 1924;1925 гг. -800 тыс. руб., т. е. увеличился на 45,2%.

С 1924 г. в республике стали открываться отделения и агентуры центральных государственных торговых органов — Дальторга, Хлебопродукта, Всекожсиндиката, Сибгосторга, Всероссийского текстильного синдиката, Русско-английского сырьевого общества (РАСО). В результате стал увеличиваться товарооборот госторговли. Так, если в 1923;1924 гг. розничный товарооборот государственного сектора составлял 15,4% общего розничного товарооборота республики, то в 1924;1925 гг. уже 24,8%, в 1925;1926 гг. -14,6%, в 1926;1927 гг.-20,6%, в 1927;1928 гг. — 18,7% (табл. 16).

1 НАРБ. Ф. П-1. Оп.1. Д. 834. Л. 189.

2 Бурят-Монгольская АССР. Очерки и отчеты. 1923;1924. — С. 218.

3 НАРБ. Ф. Р-475. Оп.1. Д. 49. Л. 3.

Уменьшение розничного товарооборота госторговли с 1925;1926 гг. объясняется, во-первых, увеличением товарооборота кооперативной торговли, во-вторых, преимущественным ведением госторговлей оптовых операций. Так, в 1925;1926 гг. на долю госторговли приходилось 46% всей оптовой торговли (см. табл. 16). В 1926;1927 гг. из 53 патентов высшего V разряда торговли 23 было выдано государственным предприятиям, а из 826 патентов низших (I и II) разрядов — только 51.

Сеть госторговли была представлена, главным образом, винными лавками и заготовительными пунктами. Следует заметить, что вообще большинство из указанных выше государственных торговых организаций открывали свои действия с целью заготовки сельскохозяйственного сырья, только отделение Текстильного синдиката — для снабжения Бурятии текстильными изделиями. Основными видами заготовок в республике являлись заготовки кожи, мяса, шерсти, пушнины, зерна, рыбы и др.

В качестве заготовителей сельскохозяйственной продукции на рынке Бурятии выступали и кооперативные, и государственные заготовительные организации, и частники. Возникающая между ними конкуренция вызывала рост закупочных цен. В этих условиях большевистское руководство попыталось остановить рост цен на сырье с помощью введения уже весной 1924 г. обязательного для государственных и кооперативных организаций максимально предельного уровня — лимита. Однако в условиях, когда как заготовители, так и производители, исходили в своей деятельности из коммерческой целесообразности, навязываемые сверху лимиты не соблюдались. Закупочные цены формировались преимущественно в зависимости от соотношения спроса и предложения, складывающегося на рынке. Тогда государство еще более усиливает непосредственное директивное регулирование процессом заготовок сельскохозяйственной продукции. Для преодоления «вредной конкуренции, ажиотажа, бессистемности, Бурят-Монгольская АССР. Материалы к отчету IV съезда Советов. — С. 103. бесплановости на заготовительном рынке"'. СНК Бурреспублики постановлением от 10 октября 1924 г. признал основными заготовителями только те государственные и кооперативные организации, которые имели на местах широкую сеть своих отделений и агентур, а именно по заготовкам пушнины — Бурторг, Буркоопсоюз и Бурят-Монгольский отдел Всероссийского кооперативно-промыслового Союза охотниковпо заготовкам кожсырья, зерна и мяса — Бурторг, Буркоопсоюз и Центральный рабочий кооператив (ЦРК) «Единение». Указанные основные заготовители взяли на себя обязательство осуществлять заготовки только через свои отделения, агентуры и уполномоченных. Заготовка продукции через частных посредников и от частных скупщиков категорически запрещалась2. Оставшиеся на рынке заготовители по указанию Бурвнутторга заключили между собой конвенцию о соблюдении предельного уровня закупочных цен. В этих условиях связанные конвенцией государственные и кооперативные заготовители не смогли конкурировать с частными фирмами и торговцами, которые, не имея ценовых ограничений, предлагали производителям более высокую закупочную цену, что позволяло им снимать до 50% всего рыночного предложения сырья3. Условия закупки у частных заготовителей были более заманчивые еще и потому, что они давали до 80% деньгами и 20% товарами, тогда как кооперация и госторговля, наоборот, только 20% деньгами. На ненормальность данного положения указывалось в многочисленных отчетах. Например, в докладе «Об итогах заготовительной кампании в сезон 1923;1924 гг.» отмечено, что «. в условиях Бурреспублики при близости монгольской границы лимитные цены связывали основных заготовителей и давали полную возможность частнику, незначительно повышая цену, снимать с рынка нужную для него продукцию, не боясь конкуренции со стороны плановых организаций"4. Подобное положение было.

1 Бурят-Монгольская АССР. Очерки и отчеты. 1923;1924. — С. 189, 191.

2 НАРБ. Ф. Р-248. Оп.11. Д. 91. Л. 168 об.

3 Бурят-Монгольская АССР. Очерки и отчеты. 1923;1924. — С. 204.

4 РГАСПИ. Ф. 17. Он. 21. Д. 583. Л. 243. признано соответствующими государственными органами недопустимым, и поэтому осенью 1924 г. был предпринят ряд жестких административных мер борьбы с частным капиталом. Прекращалось его финансирование, усиливался налоговый нажим.

Многие исследователи видят в политике ценообразования одну из причин свертывания нэпа. Например, английский ученый А. Ноув полагает, что политика цен окончательно подорвала нэп в 1926 г. Отечественный исследователь H.A. Грик, основываясь на высказываниях Л. Б. Каменева и А. И. Рыкова, резолюции 1923 г. «Об очередных задачах экономической политики», замечает, что уже в начале нэпа большевики «серьезно и глубоко не восприняли законы рыночных отношений, хотя и призывали друг друга с ними считаться"1. Нельзя не согласиться и с В. А. Шушкановой, которая, исследуя кооперативное движение в Восточной Сибири, пришла к выводу о том, что виной хронического невыполнения госзаказов на заготовки была жесткая ценовая политика государства: «. лимитные заготовительные цены сковывали хозяйственную инициативу кооперативов по рукам и ногам. Деревня свое недовольство системой государственного регулирования цен выражала тем, что придерживала сельскохозяйственную продукцию до зимы или весны, обостряя тем самым ежегодные кризисы хлебозаготовок» .

Может быть, подобные оценки большевистской политики исследователями 90-х гг. субъективны и продиктованы неприятием советской хозяйственной системы? Ничего подобного. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к выводам современников нэпа, которые непосредственно были связаны с рынком. Например, резолюция расширенного пленума совета съездов биржевой торговли (июль 1925 г.) без обиняков указывала на слом действующих ценообразующих факторов в результате действия двух рынков: частного и госкооперативного. Авторы.

1 Грик H.A. К вопросу о роли насилия в становлении советской торговой политики (19 211 933 гг.) // Хозяйственное освоение Сибири. — Томск, 1994. — С. 161.

2 Шушканова В. А. Роль сельской кооперации в аграрном возрождении Восточной Сибири в годы нэпа. — С. 182. документа справедливо считали, что заготовительные цены должны строиться с учетом получения «нормальной коммерческой прибыли», а не на убытках заготовителей. В резолюции особо подчеркивалось — хлебная котировка должна быть свободна от каких-либо искусственных комбинаций1.

В начале 1927 г. учетно-распределительный отдел ЦК партии обращал внимание Оргбюро на пагубность установления Наркомторгом всевозможных ограничений в товарообороте (на цену, планы заготовок, их распределение по районам). Авторы этого документа с видимой тревогой отмечали рост «дефектов» в области заготовительных цен, их недостаточную гибкость в процессе заготовок и несоответствие цен стандартам и сортам2.

Указанные «дефекты» имели место и в Бурятии. Так на заседании Кожсырьевой конвенции в феврале 1927 г. все выступающие объясняли слабый ход кожсырьевых заготовок, во-первых, жесткой сортировкой сырья Кожсиндикатом, во-вторых, существованием лимитных цен, в-третьих, большой активностью частника, охватившего рынок на 40−45% .

На 2-м пленуме Бурят-Монгольского обкома партии в марте 1926 г. отмечалось, что недостатки в области заготовительной работы вызваны еще и тем, «.что не было достаточного опыта в этой работе. Недостаточное знакомство с отдельными хозяйственными районами и условиями рынка, рваческие уклоны со стороны отдельных хозяйственных органов, стремившихся получить как можно больше заготовительного кредита, все это послужило причиной того, что заготовительная кампания прошла в несколько ненормальных условиях. Отсюда и низкий процент выполнения плана: по пушнине на 34%, по хлебу — 72%, кожсырью — 40%"4.

К концу 1928 г. при помощи административных мер частник был окончательно вытеснен с заготовительного рынка, который, как, впрочем, и вся торговля, стал полностью монополизированным госторговлей и.

1 Грик H.A. К вопросу о роли насилия в становлении советской торговой политики (19 211 933 гг.).-С. 162.

2 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 69. Д. 320. Л. 30, 31.

3 НАРБ. Ф. Р-753. Оп. 1. Д. 378. Л. 104.

4 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 567. Л. 3. кооперацией. Так, если в 1924;1925 гг. в Бурятии на долю частника приходилось 16,2% оптовой и 20,1% розничной торговли, то в 1927;1928 гг. эти показатели составляли соответственно 4 и 8,4% (табл. 16).

Сократилось и количество частных торговых точек с 1 004 в 1925;1926 гг. до 252 в 1927;1928 гг. (табл. 15). Хотя здесь следует заметить, что после 1925;1926 гг. стала безостановочно сокращаться в целом вся торговая сеть. С 1926 по 1929 г. розничная сеть по Бурятии сократилась с 1 526 до 684 торговых предприятий, т. е. более чем в 2 раза (табл. 15). Отмеченное явление объясняется рядом причин: во-первых, советским вариантом удешевления чрезвычайно дорогого торгового аппаратаво-вторых, недооценкой торговли как необходимой сферы расширения воспроизводствав-третьих, укрупнением торговых предприятий за счет мелких. Последняя тенденция в торговой политике большевиков была теснейшим образом связана с возросшим администрированием в товарообороте. Ведь не секрет, что осуществлять приказы и контролировать их исполнение проще, когда имеешь дело с меньшим количеством и достаточно крупными торговыми предприятиями. В то же время следует заметить, что сдвиг в сторону укрупнения не менял общей характеристики торговой сети как мелкорозничной. Партийные документы уклонялись от оценки сокращения торговой сети, его последствий для развития народного хозяйства. Специалисты же отмечали, что сокращение торговой сети резко усиливало ажиотажный спрос, особенно в деревне, где сильнее всего шло указанное сокращение1.

В целом, анализируя становление и развитие торговли в Бурятии в условиях новой экономической политики, следует отметить, что она являлась важной частью хозяйственной жизни республики. Главным фактором, стимулирующим рост товарооборота, стало восстановление хозяйства, разрушенного в годы гражданской войны и иностранной интервенции. О.

1 Товбин П. Проблема торгового аппарата // Экономическое обозрение. — 1929. — № 1. — С. 73. ежегодном увеличении товарооборота свидетельствуют данные таблицы 16. Так, если весь товарооборот республики в 1924;1925 гг. составлял 19 818,5 тыс. руб., то в 1927;1928 гг. уже 51 401,3 тыс. руб. Таким образом, за 3 года товарооборот увеличился более чем в 2,5 раза. Благодаря повышению жизненного уровня происходил рост покупательной способности населения. В 1925;1926 гг. товарный спрос определялся Бурнаркомпромторгом в 20 403 тыс. руб., в 1926;1927 гг. — 25 096 тыс. руб.1 Однако платежеспособный товарный спрос покрывался розничным товарооборотом далеко не полностью. Так, в 1925;1926 гг. розничный товарооборот республики составлял 15 194 тыс. руб., в 1926;1927 гг. — 19 749 тыс. руб. (табл. 16). Таким образом, степень охвата платежеспособного товарного спроса населения посредническо-розничным оборотом составляла в 1925;1926 гг. 75%, в 19 261 927 гг.-79%.

В 1920;е гг. рынок Бурятии испытывал систематическое недоснабжение по целому ряду товаров. К числу дефицитных относились хлопчатобумажные и шерстяные ткани, железо, чаи, крупы, масло растительное, мыло. В 19 251 926 гг. потребности населения в хлопчатобумажных тканях были удовлетворены на 75%, в металлоизделиях — на 60%, в чае — на 40%, в 19 271 928 гг. соответственно 50- 62,1- 39,5% .

Наряду с тем, что в указанных товарах ощущался постоянный недостаток, цены на них были очень высокими. В целом следует констатировать факт, что, несмотря на неоднократно принимаемые директивные решения о снижении цен на промышленные товары, на всем протяжении осуществления новой экономической политики сохранялось несоответствие цен на сельскохозяйственную и промышленную продукцию. Так, на III съезде Советов БМАССР в 1927 г. депутатами отмечалось, что «.вопрос о снижении цен очень важный, но почему-то он до сих пор не сдвигается с мертвой точки. Мы даже наблюдаем, что на некоторые.

1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 562. Л. 336.

2 Бурят-Монгольская АССР. Очерки и отчеты. 1925;1926. — С. 76.

3 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 562. Л. 337. необходимые для крестьян товары цены поднимаются, а не понижаются. Например, стоимость выделанной кожи достигла стоимости целой коровы или ста пудов хлеба"1. Недостающая потребность в значительной степени удовлетворялась путем контрабандного ввоза из Монголии за счет контрабандного же вывоза пушнины, золота и тому подобных местных экспортных эквивалентов. Контрабандная торговля процветала, несмотря на неоднократно принимаемые постановления обкома партии «О мерах по усилению борьбы с незаконным ввозом и вывозом товаров"2.

В целом, несмотря на трудности и недостатки в развитии торговли Бурятии в 1920;е гг., следует отметить, что переход к нэпу превратил торговлю в активное посредническое звено при решении экономических проблем между сельским хозяйством и промышленностью, хозяйствующими субъектами, с другими областями и республиками. Показателем уровня модернизации в сфере торговли в изучаемый период являлась возрастающая степень плотности стационарной торговой сети. Кроме того, определяющей характеристикой экономической модернизации в сфере торговли явилось наличие видового многообразия — от архаичных (развозно-расносные и периодические — ярмарки и базары) до развитых (стационарные — магазины, лавки, склады), поступательное развитие форм товарообмена — от меновых до «виртуальных», в т. ч. биржевых, от розничных до оптовых.

Таким образом, товарно-денежные отношения и частная предпринимательская инициатива, как наиболее яркие черты нэпа, нашли свое отражение в торговле. Данная форма деятельности была близка, понятна и необходима многочисленным мелким товаропроизводителям, которые восприняли идею нэпа как отмену продразверстки и введение свободы торговли. Переход к новой экономической политике заставил органы местной власти признать факт существования рынка, проявление которого было заметно, прежде всего, в возрождении базаров и ярмарок, в активизации.

1 Третий съезд Советов Бурят-Монгольской АССР. — Верхнеудинск, 1927. — С. 45.

2 НАРБ. Ф. П-1. Оп.1. Д. 790. Л. 48. частного капитала. Частная торговля отчетливо выражала рыночные тенденции 1920;х гг.: конкуренцию, поиск лучшего обслуживания потребителя, борьбу за качество товара, а давление государства (недостаток оборотных средств, высокие налоги, социальная дискриминация, проблемы со снабжением) способствовало реализации поставленных задач. Основой трудностей являлась трактовка нэпа как временного отступления от социализма, что отодвигало предпринимательскую деятельность как в целом по стране, так и в БМАССР, на второй план.

Анализ развития торговли в годы нэпа выявляет прецедент грубого отношения власти к рынку. Регулирующие функции государства легко сменялись административными, вызывавшими негативные последствия в торговой сфере. История нэпа подтверждает, что рынок в условиях «допуска» не может выполнить свою функцию полностью и выступает неэффективным инструментом хозяйствования, средством манипуляции в руках государства для решения тактических экономических задач. Институциональная незащищенность рынка не позволила раскрыться предпринимательскому потенциалу Бурят-Монголии. В результате политики огосударствления созданная частным капиталом экономическая конъюнктура сменилась конъектурой — плановым ведением торговли для ослабления конкуренции, -разрушающей хрупкую систему хозяйственных связей, способствующей замедлению темпов накопления, сокращению доходности, кредитоспособности, непосредственно влиявших на снижение уровня качества жизни населения региона.

Таким образом, разрешительно-регулирующие меры государства, характеризующие институциональные условия реализации нэпа, выступали неэффективным инструментом модернизации. Жесткий контроль всех составляющих торговли (опт, розница, биржи, ценообразование), преференции государственно-кооперативному и ущемление частного секторов — факторы, не только нарушавшие хрупкую систему хозяйственных связей, но и сдерживающие модернизационные процессы в торговой сфере.

3.4. Динамика и трансформация промышленного производства в условиях нэпа.

Политическая обстановка в Бурятии, как и во всей Восточной Сибири, в период перехода к мирному строительству была напряженной и сложной, что затрудняло проведение в жизнь экономических мероприятий и отрицательно влияло на развитие промышленности края. Как уже отмечалось в предыдущем параграфе, восстановление народного хозяйства Бурятии до ноября 1922 г. происходило, по существу, только в автономной области РСФСР. Здесь вопросами промышленности сначала занимался Совет народного хозяйства, организованный в ноябре 1921 г. В начале 1922 г. ввиду отсутствия в области пролетарских кадров хозяйственников Сибпромбюро признало существование этого совнархоза нецелесообразным и нашло достаточным иметь здесь при экономическом совещании лишь одного представителя (уполномоченного Сибпромбюро) по назначению Бурревкома1. В автономной области бурят ДВР, в связи с продолжавшейся гражданской войной на Дальнем Востоке, восстановление промышленности началось лишь с конца 1922 г. и проходило крайне медленно.

С образованием Бурят-Монгольской АССР связано начало организованного и планового восстановления ее народного хозяйства. Лишь после организационного оформления автономной республики с 1924 г. в промышленной сфере Бурятии начинается осуществление мероприятий, составляющих новую экономическую политику. Нэп в большей или меньшей степени давал возможность решать проблемы, стоящие перед слабо развитой промышленностью региона, поскольку его целью было не просто «временное отступление» от социалистических принципов, но и накопление государственных материальных ценностей через многоукладность, допущение частнособственнических и арендных отношений, развитие инициативы коллективов, отдельных работников или собственников. Все.

Образование Бурятской АССР: сб. документов. — Улан-Удэ, 1964. — С. 25. зависело не только от формы собственности предприятия, опыта и компетенции руководителя, но и от позиции местных властей, их способности понимать сущность аренды и хозрасчета.

Одной из характерных черт нэпа была перестройка управления промышленностью. Большинство действующих в стране государственных предприятий были объединены по отраслевому принципу в общероссийские, областные и губернские тресты, которым предоставлялись права и обязанности по организации рационального безубыточного производства. Тресты создавали синдикаты как специальные торгово-заготовительные органы, призванные осуществлять сбыт промышленной продукции.

Проведение данной реформы в Бурятии характеризовалось более поздним началом осуществления и имело ряд особенностей, связанных с неразвитостью республики в промышленном отношении. Процессы трестирования и синдицирования предприятий не получили развития в промышленности республики. Все промышленные предприятия, находившиеся на территории Бурятии, с образованием автономной республики были переданы Народному комиссариату промышленности и торговли, который «по существу являлся трестом"1. Данная особенность объяснялась руководством республики следующими причинами: «. малочисленность крупных промышленных предприятий в республике, отсутствие на местах достаточно подготовленного руководящего и технического персонала, сложное финансовое состояние, запутанное денежное обращение, отсутствие в достаточных размерах оборотных средств диктовали необходимость сосредоточения руководства в одних руках» .

Из 30 переданных НКПТ так называемых «цензовых» предприятий 6 являлись государственными, 8 — кооперативными и 16 — частными3. Действующими из 30 предприятий были лишь 16, на которых было задействовано 854 рабочих. Состояние предприятий было критическое:

1 НАРБ. Ф. Р-753. Оп. 1. Д. 666. Л. 1.

2 НАРБ. Ф. Р-753. Оп. 1. Д. 537. Л. 98.

3 НАРБ. Ф. П-1. Оп.1. Д. 448. Л. 7. свободных оборотных средств не было, запасы сырья и топлива были ничтожны, наличное оборудование предприятий, за исключением винокуренного завода, оказалось ветхим, примитивным и требовало капитального ремонта. Основной капитал государственных промышленных предприятий составлял всего 337 тыс. руб., оборотный — 278 тыс. руб.1. Верхнеудинский стеклозавод, например, имел запас топлива на день сдачи на 7 месяцев, запас сырья — на 1 месяц, Чикойский кожзавод — сырья вообще не имел, топлива — на 4 месяца2.

Помимо следствий гражданской войны, на состоянии промышленных предприятий тяжело отразился раздел имущества между Иркутской губернией и Бурят-Монгольской АССР. Так, например, когда вопрос об образовании республики был окончательно решен и выяснилось, что Забитуйские копи находятся на ее территории, по указанию из Иркутска был отправлен в Нарены отряд рабочих, который разрушил все оборудование копей, привел в негодность шахты, затопив часть их, и вывез двигатели, станки, запасы продовольствия в Черемхово. В разные места, вплоть до Урала, были отправлены запасы металла, станки и другое оборудование из мастерских Байкальского пароходства. С Онохойского лесопильного завода, перед передачей его Бурреспублике, было снято ценное техническое оборудование и увезено в Читу4.

1 Протокол заседания 2-го съезда Советов БМАССР // Бюл. ЦИК и СНК БМАССР. — 1925. -25 марта. — № 19.-С. 117.

2 НАРБ. Ф. Р-753. Оп. 1. Д. 96. Л. 9 об.

3 Бурят-Монгольская автономная область. Экономическое и статистическое исследование.

— Иркутск, 1922. — С. 98 — 100- Козьмин Н. Н. Основы капитального строительства Бурятии.

— Верхнеудинск, 1926. — С. 46 — 47.

4 Если в публикациях 1920;х гг. об этих фактах говорилось открыто, то в 1928 г. на VI областной партийной конференции инструктор обкома партии Ибрагимов за свое выступление, в котором он, давая оценку событиям тех лет, в частности, сказал, что «при разделе имущества русским людям стало нестерпимо обидно, что копи и другие предприятия достаются некультурным бурятам, поэтому черемховские рабочие и разрушили оборудование копей, а динамо-машины вывезли в Черемхово, где они валяются в качестве триумфального памятника победы русских людей», был обвинен в национализме (см. подробнее: Маккавеев М. Шестая областная партконференция // Жизнь Бурятии. — 1929. — № 1. — С. 8).

Ввиду этих обстоятельств Производственному управлению НКПТ предстояло, прежде всего, учесть фактические ресурсы принятых предприятий, определить их жизнеспособность, принять меры к изысканию оборотных средств, отсутствие которых не давало возможности предприятиям бесперебойно функционировать. Необходимо было незамедлительно обследовать принятые бездействующие предприятия, а именно Верхнеудинскую паровую мельницу, Селенгинский сульфатный завод, механический чугунолитейный, Березовский чугунолитейный, Брянский цементный заводы, в целях использования для действующих предприятий оборудования бездействующих, восстановление которых было признано нецелесообразным.

В форме собственности заметное место занимал частнохозяйственный капитал. Это было одной из особенностей промышленности республики, связанной с тем, что в той части Бурятии, которая входила в состав ДВР, декреты РСФСР о национализации не проводились в жизнь и практически все промышленные предприятия находились в руках их прежних владельцев. Такое положение руководством республики было признано недопустимым, и поэтому ЦИК Бурят-Монгольской АССР своими постановлениями № 66 от 27 мая и № 76 от 18 июня 1924 г. национализировал все наиболее крупные предприятия частников и предпринимательских компаний, среди которых особое место занимали лесопильно-мукомольный завод Забайкальского лесопромышленного и мукомольного товарищества в г. Верхнеудинске, паровая мукомольная мельница и лесопилка в с. Хонхолой, принадлежащие A.A. Вальмусу, лесопильно-мукомольный завод Торгового дома «Клейман и Родовский» в г. Верхнеудинске, кожевенный и пивоваренный заводы, принадлежащие Торговому дому «Е.Е. и Х. Е. Иохвидовы и М.И. Родовский», и арендованные товариществом «Труд и предприимчивость"1.

1 НАРБ. Ф. Р-475. Оп. 1. Д. 1. Л. 122- Ф. Р-248. Оп. 11. Д. 1. Л. 104- Ф. Р-753. Оп. 1. Д. 177. Л. 1.

В результате национализации вся цензовая промышленность и большая часть мелких предприятий перешли в руки государства. Все национализированные предприятия после снабжения их сырьем и топливом были пущены в ход. Был достроен, оборудован и возобновил работу Селенгинский сульфатный завод. После капитального ремонта стала действовать Верхнеудинская паровая мельница. Был произведен капитальный ремонт и переоборудование Верхнеудинского стеклоделательного, Чикойского кожевенного и Киранского солеваренного заводов, затем государственной типографии в Верхнеудинске.

Одной из особенностей развития нэповской индустрии были высокие темпы подъема отраслей и предприятий, во-первых, лучше других сохранившихся в годы войны и революцииво-вторых, насыщенных более или менее крупными производствами. Исходя из этого, часть предприятийБрянский цементный завод, Верхнеудинский завод «Механлит», Березовский кирпичный и чугунолитейный заводы, Онохойский лесозавод — были признаны нерентабельными и их законсервировали1.

На развитии промышленности Бурятии тяжело отразился кризис сбыта 1923 г., имевший место по всей стране. Продукция стеклозавода, изделия кожевенных заводов сбывались с некоторыми затруднениями. Вследствие заминок в сбыте в 1923/24 г. было реализовано немногим более 80% выработанной продукции2.

Несмотря на трудности, промышленными предприятиями республики в 1923/24 г. было произведено продукции на сумму 2 600,8 тыс. руб. Общая стоимость имущества промышленных предприятий составляла 1 401 тыс. руб. (табл. 17), в том числе основной капитал — 1 010,5 тыс. руб., из которых 43% принадлежало Госвинскладу, 16,3% - Верхнеудинскому винокуренному заводу, 11,3% - Верхнеудинскому стеклозаводу, 9% - Чикойскому кожзаводу. Таким образом, около 80% основного капитала принадлежало РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 567. Л. 2- НАРБ. Ф. Р-753. Оп.1. Д. 96. Л. 16 об.

2 НАРБ. Ф. Р-753. Оп. 1. Д. 346. Л. 23. четырем предприятиям и лишь 20% распределялось между остальными. Оборотный капитал равнялся 341 197 руб., что составляло 33,7% основного. Указанным четырем предприятиям принадлежало 83% оборотных средств1.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Опора на современные методологические подходы, методы и принципы, позволившие осмыслить собранный материал и создать авторскую концепцию, использование историографического опыта и репрезентативной источниковой базы стали основой диссертационного исследования. Его замысел заключается в аккумуляции и обобщении исторического опыта социально-экономической модернизации Бурятии в 1920;е гг. Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы.

1. Модернизационные процессы на территории этнической Бурятии в конце Х1Х-начале XX в., особенностями которых были отставание по времени от аналогичных российских процессов, большая зависимость региона от экономической политики государства (т. е. преимущественно экзогенный характер), неодинаковая степень вовлеченности в модернизационные процессы не только различных отраслей экономики, но даже разных групп населения, были прерваны революцией и гражданской войной, нанесшими существенный удар по экономике Бурятии. Антимодернизационные мероприятия советской власти, прежде всего продразверстка, особенно тяжело отразились на положении крестьянства и стали главной причиной обострения взаимоотношений между крестьянством и властью.

2. После завершения гражданской войны, в условиях экономического кризиса начала 1920;х гг. советским руководством была принята стратегия плавного вхождения в модернизационные процессы в форме нэповской экономической модели, включающая, во-первых, государственное регулирование обобществленного и частного секторов экономики (исходя из признания многоукладное&tradeнэповской экономики и многообразия форм собственности) — во-вторых, восстановление аграрного сектора и стабилизацию взаимоотношений государства и крестьянства на основе введения единого сельхозналога, проведения землеустроительных работ, разрешения аренды земли и найма рабочей силы, предоставления крестьянам кредитов для развития своего хозяйства, развития кооперативных форм сельскохозяйственного производства и сбыта, машинизации сельского хозяйствав-третьих, восстановление и техническую реконструкцию промышленных предприятий путем допущения в промышленность элементов рыночной системы хозяйствования, перевода их на хозрасчетв-четвертых, восстановление и развитие различных организационных форм торговли исходя из признания советской властью «неизбежности свободной торговли" — в-пятых, государственное регулирование принципов и механизмов налогообложения, кредитно-финансовой сферы и ценообразования.

3. Концепция выравнивания уровня социально-экономического развития отсталых в дореволюционный период территорий, усиление федеральных программ финансирования, экономическое районирование способствовали проведению социально-экономических преобразований. Однако модернизационные процессы осложняли такие специфические особенности, как неразвитость промышленной основы и отсутствие капиталов для освоения богатых природных ресурсов, отдаленность от крупных промышленных центров, слабые коммуникативные связи в условиях малой плотности населения.

4. Формы модернизационных процессов в 1920;е гг. опровергают утверждение исследователей, которые ставят знак равенства между модернизацией и индустриализацией. В таком случае происходящие в регионе процессы нельзя отнести к модернизационным, но нельзя и не замечать инноваций, принципиально меняющих традиционные занятия. Исторический опыт социально-экономической модернизации региона позволил охарактеризовать ее как парциальную (частичную), поскольку ее итогом стало одновременное сосуществование модернизированных экономических и социальных форм, менее модернизированных и традиционных структур. Складывание единой денежной системы, учреждение банков, восстановление, переоборудование и расширение промышленных предприятий, увеличение объема выпускаемой промышленной продукции, широкое развитие кооперации, прежде всего в сфере финансов (кредитная) и товарного обращения (потребительская), в меньшей степени — в сельскохозяйственном производстве и кустарных промыслах (производственная), повышение машинообеспеченности крестьянских хозяйств, видовое многообразие промышленных, сельскохозяйственных и торговых предприятий, возрастающая степень плотности стационарной торговой сети — все это результаты модернизационных возможностей новой экономической политики.

5. Однако в ходе реализации нэпа среди множества проблем на передний план выдвинулась главная — проблема ограниченного действия рыночного механизма, ставшая камнем преткновения на пути модернизации. С одной стороны, государство, сделав ставку на частный капитал, с его помощью вызволяло экономику из кризиса, с другой — регламентировало его работу в пользу государственно-кооперативного сектора настолько жестко, что дальнейшая частнопредпринимательская деятельность стала невозможной. Налоговая и кредитная политика, в основе которых лежали социально-классовые, а не хозяйственные приоритеты, насилие над ценообразованием, контроль всех составляющих экономического пространства, преференции государственно-кооперативному и ущемление частного секторов — факторы, не только нарушавшие хрупкую систему хозяйственных связей, но и сдерживающие модернизационные процессы.

6. Социально-экономические преобразования в Бурятии в 1920;е гг. положили начало значительной трансформации не только ее экономики, но и образа жизни, быта населения. Улучшение демографической ситуации, рост городского населения, результаты мероприятий, направленных на седентаризацию, повышение уровня и качества медицинского обслуживания, борьбу с социальными болезнями, охрану материнства и детства, раскрепощение женщин, улучшение (хоть и незначительное) жилищной ситуации, продовольственного снабжения, ликвидацию безграмотности, изменение форм и содержания досуга дают основание рассматривать произошедшие за этот период времени изменения как модернизационный процесс, в результате которого происходил постепенный переход от традиционного общества к современному.

7. В конце 1920;х гг. в условиях нарастания угрозы мировой войны перед страной встала проблема создания мощной военно-оборонной индустрии. Данное обстоятельство определило необходимость высоких темпов индустриализации, достижения полной экономической независимости, а главное, в реальных исторических условиях рыночный путь промышленной модернизации на рельсах нэповского курса оказался бесперспективным. Модернизационные возможности нэпа были исчерпаны, в результате чего начала реализовываться стратегия форсированной модернизации в формате советской индустриализации и коллективизации.

8. В истории социально-экономической модернизации Бурятии, как в миниатюре, отразился комплекс достижений и противоречий, присущих национальным районам Восточной Сибири, связанным общим ритмом истории. В то же время изучение комбинации различных сторон социально-экономического развития, его специфики в границах Бурятии дало возможность представить не просто один из фрагментов российской истории, а один из ее локальных инвариантов, без изучения которых невозможно формирование современной концепции отечественной истории.

Показать весь текст

Список литературы

  1. Российский Государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ).
  2. Фонд 17. Организационно-инструкторский и организационно-распределительный отдел ЦК РКП (б) и ЦК ВКП (б). Оп. 14, 15, 16, 21, 31, 67, 69, 84, 172.
  3. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Фонд 478. Народный комиссариат земледелия РСФСР. Оп. 2, 3, 5. Фонд 3429. Высший Совет народного хозяйства РСФСР. Оп. 3.
  4. Национальный архив Республики Бурятия (НАРБ). Фонд 1-П. Бурят-Монгольский обком РКП (б)). On. 1.
  5. Фонд Р-2. Революционный комитет Бурят-Монгольской АССР. On. 1. Фонд Р-35. Эхирит-Булагатский аймачный исполком. On. 1. Фонд Р-60. Наркомат просвещения БМАССР. Оп. 3.
  6. Фонд Р-185. Земельное управление Бурят-Монгольской автономной области РСФСР. Оп.1.
  7. Фонд Р-191. Верхнеудинская биржа Наркомата труда БМАССР. On. 1. Фонд Р-192. Наркомат труда БМАССР. On. 1.
  8. Фонд Р-195. Государственная плановая комиссия Бурятской АССР. Оп. 2, 3, 6, 13.
  9. Фонд Р-196. Государственное статистическое управление Бурятской АССР. On. 1, 13.
  10. Фонд Р-198. Народный комиссариат финансов БМАССР. On. 1, 2. Фонд Р-228. Бурятский республиканский союз потребительских обществ. Оп. 1.
  11. Фонд Р-235. Бурят-Монгольский союз сельскохозяйственных, кредитных и промысловых кооперативов. On. 1.
  12. Фонд Р-248. Совет Народных Комиссаров Бурят-Монгольской АССР (СНК БМАССР). Оп.1, 11,20.
  13. Фонд Р-251. Комиссия по улучшению труда и быта женщин при ЦИК БМАССР. Оп. 1.
  14. Фонд Р-264. Инспекция коммунального хозяйства при НКВД. Оп. 1.
  15. Фонд Р-285. Народный комиссариат Рабоче-крестьянской инспекции Бурят1. Монгольской АССР. Оп. 1.
  16. Фонд Р-424. Отдел земледелия Бурят-Монгольской области ДВР. Оп. 1. Фонд Р-475. Центральный исполнительный комитет БМАССР (БурЦИК). Оп. 1.
  17. Фонд Р-654. Исполнительный комитет Ангарского аймачного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Иркутской губернии. Оп. 1. Фонд Р-658. Рабоче-крестьянская инспекция Бурят-Монгольской автономной области ДВР. Оп. 1,3.
  18. Фонд Р-659. Рабоче-крестьянская инспекция Бурят-Монгольской автономной области РСФСР. Оп. 1.
  19. Фонд Р-661. Верхнеудинский исполком городского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Оп. 2.
  20. Фонд Р-665. Наркомат здравоохранения БМАССР. Оп. 1, 3, 4.
  21. Фонд Р-691. Наркомат земледелия Бурят-Монгольской АССР. Оп. 1, 7.
  22. Фонд Р-753. Народный комиссариат промышленности и торговли Бурят1. Монгольской АССР. Оп. 1.
  23. Фонд Р-902. Эхирит-Булагатский аймачный революционный комитет. Оп. 1. Фонд Р-1104. Финансовый отдел БМАО ДВР. Оп. 1. Фонд Р-1137. Финансовый отдел БМАО РСФСР. Оп. 1.1. Сборники документов и материалов, стенографические отчеты
  24. Бурят-Монгольская АССР. I съезд Советов. Верхнеудинск, 1923. — 12 с.
  25. Бурят-Монгольская АССР. Законы и постановления. Постановления I съезда Советов. Верхнеудинск, 1923. — 14 с.
  26. Бурят-Монгольская АССР. Материалы к отчету IV съезда Советов. 1926/27 1927/28. — Изд. ЦИК и СНК БМАССР. — 238 с.
  27. Бурят-Монгольская АССР. Очерки и отчеты. 1923 1924. — Верхнеудинск: Госплан БМ АССР, 1925. — 380 с.
  28. Бурят-Монгольская АССР. Очерки и отчеты. 1925 1926. — Верхнеудинск: Госплан БМ АССР, 1927. — 224 с.
  29. Бурят-Монгольский областной комитет ВКП (б). Материалы 2-го пленума Бурят-Монгольского областного комитета ВКП (б) 3-го созыва. -Верхнеудинск, 1926.
  30. Бурят-Монгольский областной комитет РКП (б). Материалы 3-й областной партийной конференции. Верхнеудинск, 1926. — 40 с.
  31. Бурят-Монгольский ЦИК. Вторая сессия (4−9 нояб., 1925 г.). -Верхнеудинск, 1925. 59 с.
  32. Бурят-Монгольское общество сельскохозяйственного кредита (годовой отчет за 1925−26 гг.). Верхнеудинск, 1927. — 47 с.
  33. Бюллетень Революционного комитета Бурят-Монгольской АССР. -Верхнеудинск, 1923: № 1—4.
  34. Бюллетень ЦИК и СНК Бурят-Монгольской АССР. Верхнеудинск, 1924: № 1−31- 1925: № 1 — 68- 1926:№ 1−36- 1927: № 1−39- 1928: № 1−29- 1929: № 1 — 15.
  35. ВКЩ6). Конференция, XV. 1926: стеногр. отчет. М.-Л., 1927. — 845 с.
  36. ВКЩ6). Съезд, 15-й. Москва. 1927: стеногр. отчет. Ч. 1 2. — М., 19 611 962.- 1722 с.
  37. Вопросы экономического районирования. М.: Госполитиздат, 1957. — 344 с.
  38. Всесоюзная перепись мелкой промышленности 1929−1930 гг. Инструкция ЦСТ.-М., 1929.
  39. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. VI: Сибирский край. Бурят-Монгольская АССР. — М.: ЦСУ Союза ССР, 1928.-376 с.
  40. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. XXIII: Сибирский край. Бурят-Монгольская АССР. — М., 1929.
  41. Второй съезд Советов Бурят-Монгольской АССР. Верхнеудинск, 1925. -188 с.
  42. Голос народа: письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918−1932 гг. -М.: РОССПЭН, 1998. 325 с.
  43. Декреты советской власти: в 12 т./ сост.: С. Н. Валк. М.: Госполитиздат, 1957- 1989.
  44. Директивы КПСС и советского правительства по хозяйственным вопросам. 1917 1957 гг.: сб. документов. — Т. 1.-М., 1957.
  45. Доклад правительства БМАССР Совнаркому РСФСР. Верхнеудинск, 1928.
  46. Земельный кодекс РСФСР. М.: Новая деревня, 1929. — 85 с.
  47. Индустриализация СССР. 1926−1928 гг.: документы и материалы. М.: Наука, 1969.-535 с.
  48. Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. Ч. I. М., 1924. — 89 с. 2 6. Коллективизация сельского хозяйства: важнейшие постановления Коммунистической партии и Советского правительства. 1927−1935. М., 1957.-351 с.
  49. Контрольные цифры народного хозяйства СССР на 1925−1926 гг. М., 1926.- 101 с.
  50. Контрольные цифры народного хозяйства СССР на 1926−1927 гг. М.: Плановое хозяйство, 1926. — 395 с.
  51. Контрольные цифры народного хозяйства СССР на 1927−1928 гг. М.: Плановое хозяйство, 1928. — 587 с.
  52. Кооперация в 1923—1924 и 1924−1925 годах. -М., 1928.-230 с.
  53. Кооперация в Бурят-Монгольской Республике. Верхнеудинск, 1925. — 26 с.
  54. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898 1986). — 9-е изд. — Т. 2, 3, 4. — М.: Политиздат, 1983 — 1984.
  55. Крестьянские истории: российская деревня 1920-х годов в письмах и документах. М.: РОССПЭН, 2001. — 232 с.
  56. Лубянка, Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД. Январь 1922 декабрь 1936: документы. — М., 2003. — 910 с.
  57. Материалы об итогах партийного строительства за 3 года (1924 1926). -Верхнеудинск, 1927.
  58. Образование Бурятской АССР: сб. арх. док. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1964.-270 с.
  59. Отчет о деятельности Верхнеудинского Совета рабочих и красноармейских депутатов 6 -го созыва за 1928−1929 гг. Верхнеудинск, 1930. 38. Отчет правительства Бурят-Монгольской АССР. 1928−1930 гг. — Изд. ЦИК и СНК БМ АССР. — 96 с.
  60. Перспективы и ближайшие задачи хозяйственного строительства БМАССР. Верхнеудинск: Госплан БМ АССР, 1927. — 89 с.
  61. Перспективы развития народного хозяйства СССР на 1926−1927 1930−1931.-М.: Госплан, 1927.-218 с.
  62. Письма во власть. 1917−1927: заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям. М.: РОССПЭН, 1998.-664 с.
  63. Предварительные итоги Всесоюзной переписи населения 1926 г. по Бурят-Монгольской АССР. Верхнеудинск, 1927. — 12 с.
  64. Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. 1917−1967 гг.: сб. док.: в 5 т.-Т. 1.: 1917−1928 гг.-М., 1967.-783 с.
  65. РКП (б). 13-й съезд. 1924: стеногр. отчет. М., 1963. — 883 с.
  66. РКП (б). 13-я конференция. Москва. 1924: Резолюции. М., 1924. — 48 с.
  67. РКЩ6). 14-й съезд. Москва 1925: стеногр. отчет. М.-Л., 1926. — 1024 с.
  68. РКП (б). 14-я конференция. Москва. 1925: стеногр. отчет. М., 1925. — 335 с.
  69. РКЩ6). Съезд, 10-й. Москва. 1921: стеногр. отчет. -М., 1963.-915 с.
  70. РКЩ6). Съезд, 12-й. Москва. 1923: стеногр. отчет. -М., 1968.-903 с.
  71. Сборник документов по земельному законодательству СССР и РСФСР. 1917- 1954. -М., 1954.
  72. Сельскохозяйственная перепись 1923 г. Хошунные итоги по восточным аймакам Б-М АССР. Верхнеудинск, 1926. — 67 с.
  73. Собрание кодексов РСФСР. Т. I. 2-е изд. М., 1923. — 560 е.- 3-е изд. — М., 1926. — 140 е.- изд. 1927 г. — М., 1928. — 116 е.- изд. 1928 г. — М., 1929. — 120 с.
  74. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918−1939 гг. Документы и материалы: в 4 т. М.: РОССПЭН, 2000.
  75. Советская товарная биржа: документы и материалы. 1920-е годы. М.: Дело. — 1999.
  76. Съезды Советов РСФСР в постановлениях и резолюциях. М., 1939.
  77. Торговля РСФСР (1925−1928). Л., 1929. — 480 с.
  78. Третий съезд Советов Бурят-Монгольской АССР. Верхнеудинск, 1927. -92 с.
  79. Тяжесть обложения в СССР: докл. комиссии СНК СССР по изучению тяжести обложения населения Союза. М., 1929.
  80. Финансовое положение Бурреспублики (годовой отчет БНКФ за 1925−1926 гг.). Верхнеудинск, 1926. — 62 с.
  81. I. Статистические сборники и справочники1. 20 лет Бурят-Монгольской АССР. Улан-Удэ: Бурмонгиз, 1943.- 182 с.
  82. Бурятия в цифрах: стат.-экон. справочник 1927 1930 гг. — Верхнеудинск: Госплан БМАССР, 1931.-508 с.
  83. Бурят-Монгольская автономная область ДВР. Чита, 1923. — 120 с.
  84. Бурят-Монгольская автономная область. Экономическое и статистическое исследование. Иркутск, 1922. — 202 с.
  85. Бурят-Монгольская АССР за 50 лет: стат. сб. Улан-Удэ, 1967. — 95 с.
  86. Бурят-Монгольская АССР за десять лет. М.-Иркутск: ОГИЗ, 1933. — 136 с.
  87. Динамика российской и советской промышленности в связи с развитием народного хозяйства за сорок лет (1887−1926 гг.). Т. I, ч. I: Промышленность.- М.-Д: Госиздат, 1929.-328 с- ч. III. 1930.-251 с.
  88. Животноводство СССР. 1919−1938 гг. М.-Л., 1940. — 220 с.
  89. Материалы по статистике Бурятии. Вып. 1. — Верхнеудинск, 1926- Вып. 2.- Верхнеудинск, 1928- Вып. 3. Верхнеудинск, 1929.
  90. Ю.Народное хозяйство РСФСР в 1924/25 г.: сб. обзоров по важнейшим отраслям народного хозяйства РСФСР в 1924/25 г. М., 1926. — 136 с.
  91. Посевная площадь СССР: стат. справочник. М.-Л., 1939.
  92. Сборник по Бурят-Монгольской автономной области Сибири. Иркутск, 1923, — 116 с.
  93. И.Селенгинский аймак (стат.-экон. сб.). Иркутск, 1923. — 140 с.
  94. Сельское хозяйство СССР: стат. сб. -М., 1960.
  95. Социалистическое строительство Бурятии за десять лет: экон. обзор и стат. справочник (1923 1932). — Верхнеудинск: Бургосиздат, 1933. — 149 с.
  96. Статистико-экономический обзор тяготения Забайкальской железной дороги. 1913.
  97. Хозяйственная статистика СССР. Л.: Прибой, 1930. — 296 с. 1. Статьи, монографии, сборники статей, обобщающие работы
  98. XX век: исторический опыт аграрного освоения Сибири. Красноярск, 1993.-411 с.
  99. К.П. О социалистическом перевоспитании крестьянства / К. П. Абросенко. М.: Госполитиздат, 1949. — 139 с.
  100. А. Потери гражданской войны по Селенгинскому аймаку Бурят-Монгольской автономной области / А. Адгоков. Иркутск, 1923. — 24 с.
  101. Азиатская Россия в геополитической и цивилизационной динамике. XVI -XX вв. / В. В. Алексеев, Е. В. Алексеева, К. И. Зубков, И. В. Побережников. -М.: Наука, 2004.-600 с.
  102. Ю.С. «Сталинская модель социализма»: становление, развитие, крах (20−80-е годы) / Ю. С. Аксенов // Вопросы истории КПСС. 1990. — № 12. -С. 37−48.
  103. В.В. Модернизация и революция в России: синонимы или антиподы? / В. В. Алексеев // Уральский ист. вестн. Екатеринбург, 2000. — № 5−6.-С. 96−104.
  104. В.В. От централизации к дезинтеграции / В. В. Алексеев // Россия на рубеже XXI века. Оглядываясь на век минувший: сб. науч. тр. М.: Наука, 2000. — С. 7−26.
  105. В.В. Позднеиндустриальная модернизация /В.В. Алексеев // Индустриальное развитие Сибири в контексте модернизационных процессов.- Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2007. С. 16−31.
  106. В.В. Регион этнос — культура: проблемы взаимодействия в XX веке /В.В. Алесеев // Россия в XX веке. Проблемы национальных отношений.- М.: Наука, 1999. С. 89−99.
  107. В.В. Россия в контексте теории модернизации / В. В. Алексеев // Российская модернизация XX XIX веков: институциональные, социальные, экономические перемены. — Уфа: «Восточный университет», 1997. — С. 3−10.
  108. B.B. Региональное развитие в контексте модернизации / В. В. Алексеев, Е. В. Алексеева, М. Н. Денисевич, И. В. Побережников. -Екатеринбург- Лувен, 1997. 326 с.
  109. Н.М. Народности Севера ЯАССР на путях к социализму / Н. М. Алексеев, С. Г. Потапов. Якутск: Якут. гос. изд-во, 1932. — 48 с.
  110. Е.В. Объяснение российской истории с помощью теории модернизации: Pro et Contra / Е. В. Алексеева // Уральский ист. вестн. -Екатеринбург, 2001. № 7. — С. 108−117.
  111. М.К. Индустриализация Якутии / М. К. Аммосов // Автономная Якутия. 1927. — 13 февр.
  112. М.К. Проблема национальных кадров в период социалистической реконструкции / М. К. Аммосов // Революция и национальности. 1930. — № 1.
  113. Е.М. Население Советского Союза. 1922 1991 / Е. М. Андреев, Л. Е. Дарский, Т. Л. Харькова. — М.: Наука, 1993.- 139 с.
  114. Ч.Г. Социальная активность народов Сибири в XIX начале XX вв. / Ч. Г. Андреев // Из истории Бурятии XIX -XX веков (социально-философские аспекты): сб. науч. статей. — Улан-Удэ: РИО БГСХА, 1999. — С. 3−22.
  115. Ч.Г. Социально-экономическое положение бурятского населения в начале XX в. (земельный аспект) / Ч. Г. Андреев // Сб. науч. ст. Улан-Удэ: РИО БГСХА, 1997. — С. 20−35.
  116. Ч.Г. Очерки аграрной истории Бурятии / Ч. Г. Андреев, Л. А. Зайцева. Улан-Удэ, 1993. — 214 с.
  117. .К. Сфера обмена Сибири как показатель уровня модернизации / Б. К. Андрющенко // Сибирское общество в контексте модернизации XVIII—XX вв.: сб. материалов науч. конф., г. Новосибирск, 2223 сент. 2003 г. Новосибирск, 2003. — С. 212−218.
  118. H.A. Городская семья в России, 1927 1959 гг. / H.A. Араловец. — Тула: Гриф и Ко, 2009. — 304 с.
  119. В.А. Борьба против капиталистических элементов в промышленности и торговле: 20-е начало 30-х гг. / В. А. Архипов, Л. Ф. Морозов. — М., 1978. — 263 с.
  120. И.А. Социально-экономическое развитие Юго-Восточной Сибири во второй половине XIX в. / И. А. Асалханов. Улан-Удэ: Бурят, книж. изд-во, 1963. — 493 с.
  121. И.А. Народонаселение Бурятии в XIX в. / И. А. Асалханов // Социально-экономическое развитие Бурятии. XVII нач. XX вв.: сб. ст. -Новосибирск: Наука, 1987. — С. 91−114.
  122. В.А. К истории образования и развития Хакасской автономной области / В. А. Асочаков // Проблемы истории Хакасии. Абакан, 1979. — С. 324.
  123. Н. Бурят-монголы Иркутской губернии / Н. Астырев // Северный вестн.- 1890.-№ 12.-С. 11−69.
  124. A.C. Россия как большое общество / A.C. Ахиезер // Вопросы философии. 1993. — № 1. — С. 3−19.
  125. A.C. Модернизация в России и конфликт ценностей / A.C. Ахиезер, H.H. Козлова, С. Я. Матвеева М., 1994. — 250 с.
  126. . О вовлечении бурят в госаппараты и производство / Б. Бадрино // Жизнь Бурятии. 1929. — № 6. — С. 44−49.
  127. В.А. О перспективах хозяйственного и культурного развития / В. А. Базаров // Каким быть плану: дискуссии 20-х гг. Л., 1989. — С. 199−218.
  128. В.И. Рабочие «спецы», партийцы (О социальных истоках «великого» перелома) / В. И. Бакулин, О. Л. Лейбович // Рабочий класс и современный мир. М., 1990. — № 6. — С. 98−110.
  129. A.B. НЭП и проблема развития производительных сил (теоретический аспект) / A.B. Бакунин // Россия нэповская: политика, экономика, культура: тез. Всесоюз. науч. конф. Новосибирск, 1991. — С. 134 137.
  130. М.Н. Индустриальное развитие Бурятии (1923 1991 гг.): достижения, издержки, уроки / М. Н. Балдано. — Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 2001.-431 с.
  131. М.Н. Советская модель урбанизации / М. Н. Балдано // Вестн. Бурят, ун-та. Сер. 4: История. Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2009. -Вып. 7. — С. 53−56.
  132. C.B. Проблема досуга и формирования нового быта горожан Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920—1930-е гг. / C.B. Балдано // Вестн. Бурят, унта. Сер. 4: История. Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2009. — Вып. 7. — С. 95−98.
  133. Бал данов С. С. К вопросу о реформе административного управления Бурятией (конец XIX начало XX в.) / С. С. Балданов // Бурятия: Проблемы региональной истории и исторического образования. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2001. -Ч. II. — С. 177−182.
  134. П. Первые побеги / П. Баранников // Жизнь Бурятии. 1929. -№ 2. — С. 109−112.
  135. Н.С. Основные причины безработицы в Бурят-Монгольской АССР в 1920-е гг. / Н. С. Баранова // Дискуссия: журн. науч. публ. -Екатеринбург, 2010. С. 78−80.
  136. Н.С. Система учета безработных на Верхнеудинской бирже труда в годы нэпа / Н. С. Баранова // Вестн. Бурят, ун-та. Сер. История. -Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2010. — Вып. 7. — С. 103−106.
  137. В.Б. Советская историография Бурятии / В. Б. Батоцыренов, Б. Д. Лубсанов. Улан-Удэ: Бурят, книж. изд-во, 1980. — 72 с.
  138. А.И. Развитие кооперации и коллективизация сельского хозяйства Забайкалья в годы НЭПа / А. И. Батура // Из прошлого Сибири. Вып. 2. -Новосибирск, 1996. — С. 74−82.
  139. В.В. Изменение социально-классовой структуры населения Бурятии (1923 1970 гг.) / В. В. Беликов // Из опыта конкретно-социологических исследований. — Улан-Удэ, 1974. — С. 140−150.
  140. И. Из истории сибирской промкооперации / И. Белов // Вестн. промысловой кооперации. 1932. — № 6.
  141. В.Н. Роль миграции в освоении хакасами нетрадиционных профессий / В. Н. Белошапкина // Торжество ленинской национальной политики. Абакан, 1973. — С. 143−154.
  142. П. На путях коллективизации / П. Беляев // Жизнь Бурятии. -1928. № 10.- 12.-С. 27−37.
  143. П. Социальное направление сельскохозяйственного кредита / П. Беляев // Жизнь Бурятии. 1928. — № 7 — 9. — С. 20−22.
  144. И.Б. Экономическая политика Советского государства в первые годы Советской власти / И. Б. Берхин. М.: Наука, 1970. — 239 с.
  145. А. Бюрократическая анархия: статистика и власть при Сталине / А. Блюм, М. Меснуле. М.: РОССПЭН, 2006. — 324 с.
  146. М.Н. Бурятское возрождение / М. Н. Богданов // Сибирские вопросы. 1906. — № 3. — С. 38−49.
  147. Ю.П. Социалистическая промышленность и мелкое крестьянское хозяйство в СССР в 1920-е годы: источники, методы исследования, этапы взаимоотношений / Ю. П. Бокарев. М.: Наука, 1989. — 310 с.
  148. Г. А. Социальный паразитизм или социальные аномалии? (Из истории борьбы с алкоголизмом, нищенством, проституцией, бродяжничеством в 20−30-е годы) / Г. А. Бордюгов // История СССР. М., 1989.-№ 1.-С. 60−73.
  149. Г. А. История 20−30-х годов и современная общественная мысль / Г. А. Бордюгов, В. А. Козлов // Правда. 1988. — 30 сент.
  150. Г. А. История и конъюнктура: субъективные заметки об истории советского общества / Г. А. Бордюгов, В. А. Козлов. М.: Политиздат, 1992.-352 с.
  151. Г. А. Поворот 1929 г. и альтернатива Бухарина / Г. А. Бордюгов, В. А. Козлов // Вопр. истории КПСС. 1988. -№ 8. — С. 15−33.
  152. .Л. Основные изменения социально-классовой структуры населения национальных районов Сибири / Б. Л. Борисов, Г. А. Докучаев // Изв. СО АН СССР. Сер. Общ. науки. 1972. — Вып. 1. — С. 3−10.
  153. . О новой экономической политике / В. Бруцкус // Экономика и организация промышленного производства. 1989. -№ 10. — С. 84−93.
  154. А.О. Советская власть и кредитная кооперация / А. О. Бунин. -Иваново, 1998.-192 с.
  155. Н.И. В единении сила! История кооперации Якутии (вторая половина XIX — 1920-е гг.) / Н. И. Бурнашева.- М.: АИРО-ХХ1, 2009. — 288 с.
  156. Н.И. Государственная поддержка кооперации Якутии в условиях экономического кризиса 1920-х гг. / Н. И. Бурнашева // Вопр. истории. 2009. — № 9. — С. 142−145.
  157. Н.И. Кооперация в социально-экономическом развитии Якутии (1870 1980-е гг.) / Н. И. Бурнашева. — М.: Изд-во МБА, 2011. — 368 с.
  158. Н.И. Кооперация кустарных промыслов Якутии (1919 июнь 1941 гг.) / Н. И. Бурнашева. — Якутск: Изд-во ЯГУ, 1999. — 126 с.
  159. Ю. Три Ленина. Нэп в свете теории конвергенции / Ю. Буртин // Октябрь. 1998.-№ 12.-С. 129−154.
  160. Н.И. Избранные произведения / Н. И. Бухарин. М.: Политиздат, 1988.-497 с.
  161. И.В. Государство и экономика в 1920-е годы: борьба идей и реальность / И. В. Быстрова // Отечественная история. М., 1993. — № 3. — С. 6−27.
  162. П.К. Бурятская этничность в контексте социокультурной модернизации (конец XIX первая треть XX века) / П. К. Варнавский, Г. А. Дырхеева, Т. Д. Скрынникова. — Иркутск: Оттиск, 2003. — 244 с.
  163. Н. Какие социальные группы заполняют наши колхозы / Н. Васильев // Правда. 1929. — 4 июня (№ 284).
  164. О.М. Российская сельская семья в 1897 1959 гг. (историко-демографический аспект / О. М. Вербицкая. — М. — Тула: Гриф и Ко, 2009. -296 с.
  165. В. Октябрьские дни в Сибири / В. Виленский // Пролетарская революция. 1921.-№ 1.-С. 150−155.
  166. А.Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР / А. Г. Вишневский. М.: ОГИ, 1998. — 432 с.
  167. В.В. Формирование населения Восточной Сибири: географические особенности и проблемы) / В. В. Воробьев. Новосибирск: Наука, 1975.-259 с.
  168. Л.И. К вопросу об арендных отношениях в Бурятии / Л. И. Воскобойников // Бурятиеведение. 1927. — № 3 — 4. — С. 17−20.
  169. А.Л. Сельское хозяйство БМАССР (в свете контрольных цифр на 1928−29 год) / А. Л. Вурцбахер // Жизнь Бурятии. 1928. — № 10 — 12. С. 1626.
  170. С.Н. Модернизация во имя империи. Социокультурные аспекты модернизационных процессов в России / С. Н. Гавров. М.: Едиториал УРСС, 2004.-352 с.
  171. Ц.Б. Ленинский кооперативный план и достижения сельского хозяйства Бурятии / Ц. Б. Галданов, В. Н. Дерюгина // Тр. отд. экон. исслед. БФ СО РАН. Улан-Удэ, 1970. — Вып. 4. — С. 124−137.
  172. Э.Б. Переход Советского государства к новой экономической политике (1921−1922 гг.) / Э. Б. Генкина. М.: Госиздат, 1954. — 504 с.
  173. Е.Г. Новая экономическая политика Ленина Сталина. Проблемы и уроки (20-е годы XX века) / Е. Г. Гимпельсон. — М.: Собрание, 2004. — 304 с.
  174. Г. Социалистическая перспектива и барьеры на пути нэпа / Г. Гловели // Вопр. экономики. 1990. — № 6. — С. 130−135.
  175. З.В. Социально-экономическое развитие Якутии (1917 июнь 1941 гг.) / З. В. Гоголев. — Новосибирск: Наука, 1972. — 258 с.
  176. З.В. Якутия на рубеже XIX XX вв. / З. В. Гоголев. -Новосибирск: Наука, 1970. — 236 с.
  177. Ю.М. Чему учит нэп / Ю. М. Голанд // Социалистическая индустрия. 1989. — 15 апр.
  178. Ю.М. Политика и экономика (Очерки общественной борьбы 20-х годов) / Ю. М. Голанд // Знамя. М., 1990. — № 3.
  179. М.М. НЭП: поиски путей развития / М. М. Горинов. М.: Знание, 1991.-62 с.
  180. М.М. Советская история 1920−30-х годов: от мифов к реальности / М. М. Горинов // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М, 1996. — С. 239−277.
  181. JT.M. Аграрные отношения в Сибири периода империализма (1900- 1917 гг.) / Л.М. горюшкин. Новосибирск, 1976. — 343 с.
  182. Л.М. Сельское хозяйство Сибири в восстановительный период (1921−1925 гг.) / Л. М. Горюшкин // Сибирь в период строительства социализма. Материалы по истории Сибири. Новосибирск: Наука, 1966. — С. 46−70.
  183. Е.Е. Состояние и заболеваемость детей Бурят-Монгольской АССР / Е. Е. Гранат // Жизнь Бурятии. 1929. — № 6. — С. 55−62.
  184. А. Стратегия социально-экономического развития России: от идеи к реализации / А. Гранберг // Вопр. экономики. 2001. — № 9. — С. 15−27.
  185. H.A. К вопросу о роли насилия в становлении советской торговой политики (1921−1933 гг.) / H.A. Грик // Хозяйственное освоение Сибири. -Томск, 1994.-С. 155−168.
  186. Ф. Профессиональные и социальные болезни на стекольном заводе / Ф. Гринберг, К. Копылова // Жизнь Бурятии. 1929. — № 2. — С. 89−93.
  187. Н.Я. К вопросу об «исчерпании» возможностей развития мелкотоварного крестьянского хозяйства в конце 20-х годов / Н. Я. Гущин // Россия нэповская: политика, экономика, культура: тез. Всесоюз. науч. конф. -Новосибирск, 1991.-С. 131−133.
  188. Н.Я. Коллективизация сельского хозяйства Сибири (дискуссионные проблемы и уроки) / Н. Я. Гущин // Актуальные проблемы истории Советской Сибири. Новосибирск, 1990. — С. 140−169.
  189. Н.Я. Развитие сельскохозяйственного производства Сибири и его вклад в производственный фонд страны в условиях НЭПа (20-е годы) / Н. Я. Гущин // XX век: исторический опыт аграрного освоения Сибири. -Красноярск, 1993. С. 8−11.
  190. Н.Я. Классовая борьба в сибирской деревне (1920-е сер. 30-х гг.) / Н. Я. Гущин, В. А. Ильиных. — Новосибирск: Наука, 1987. — 330 с.
  191. Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XIX -начало XX века) / Л. М. Дамешек. Иркутск: Изд-во ИГУ, 1986. — 287 с.
  192. В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство / В. П. Данилов. М.: Наука, 1977. — 319 с.
  193. Е.В. Частный капитал и налоговая политика Советского государства в конце 20-х гг. (на материалах Сибири) / Е. В. Демчик // Хозяйственное освоение Сибири. Вопросы истории XIX I трети XX вв. -Томск. 1994.-С. 147−155.
  194. Ф.Э. Основные вопросы хозяйственного строительства СССР / Ф. Э. Дзержинский. M.-JI: Госиздат, 1927. — 222 с.
  195. В.П. Нэповский тип реформ / В. П. Дмитренко // Реформы и реформаторы в истории России: сб. ст. М., 1996. — С. 167−173.
  196. В.П. Торговая политика Советского государства после перехода к нэпу 1921−1924 гг. / В. П. Дмитренко. -М.: Наука, 1971.-271 с.
  197. В.П. Четыре измерения НЭПа / В. П. Дмитренко // Вопр. истории КПСС. М., 1991.-№ 3.-С. 125−138.
  198. Ю7.Доржиев Д. Л. К вопросу о предпосылках возникновения социально-политического протеста крестьян в Бурятии на рубеже 1920−1930-х гг. / Д. Л. Доржиев // Исследования по истории Сибири, Центральной и Восточной Азии. Улан-Удэ, 1998. — С. 46−65.
  199. Д.Л. Крестьянские восстания и мятежи в Бурятии в 20−30-е годы / Д. Л. Доржиев. Улан-Удэ: ОНЦ «Сибирь», 1993. — 82 с.
  200. Д. Л. Социально-политический протест и вооруженные выступления крестьянства в Бурятии на рубеже 1920 1930-х гг. / Д. Л. Доржиев. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 1996. — 180 с.
  201. Дуду кал ов В. И. Развитие советской торговли в Сибири в годы социалистического строительства (1921 1928) / В. И. Дудукалов. — Томск, 1978.-220 с.
  202. В. К регулированию торговли / В. Думкин // Жизнь Бурятии.1924.-№ 1.-С. 44−46.
  203. Н.С. Специфика сельской кооперации в Забайкальской губернии в период ДВР / Н. С. Дурев // Материалы ХХШ науч. конф., г. Чита, 25−29 апр. 1966 г. Чита, 1966. — С. 53−70.
  204. В.П. История финансов СССР (1917- 1950 гг.) / В. П. Дьяченко. -М.: Наука, 1978.-493 с.
  205. C.B. Город завидной судьбы / C.B. Евдокимова // Вестн. Бурят, ун-та. Сер. 4: История. — Вып. 6. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2003.-С. 115−126.
  206. C.B. Экономическое развитие Троицкосавска Кяхты во II половине XIX в. / C.B. Евдокимова // Вестн. Бурят, ун-та. — Сер. 4: История. -Вып. 5. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2002. — С. 38−48.
  207. П.И. Кооперативное движение в Бурятии в период нэпа / П. И. Еврасимов // Из истории аграрного развития Бурятии (конец XIX XX вв.) -Улан-Удэ, 1994.
  208. Я. Как мы учимся торговать / Я. Евсеев. M.-JI.: Молодая гвардия, 1925.-51 с.
  209. A.A. Бурятия: путь к автономии и государственности / A.A. Елаев. -М.: Антал, 1994.- 176 с.
  210. М.Н. Пять лет автономии Бурятии. Краткий очерк / М. Н. Ербанов. Верхнеудинск: Изд. Буробкома ВКП (б), 1926. — 25 с.
  211. М.Н. Строительство Красной Бурятии / М. Н. Ербанов. -Верхнеудинск, 1925. 38 с.
  212. С. А. Российская деревня в годы нэпа: К вопросы об альтернативах сталинской коллективизации (по материалам Центрального Черноземья) / С. А. Есиков. М.: РОССПЭН, 2010. — 246 с.
  213. Л. Некоторые выводы о динамике бурятской народности / Л. Ескевич // Жизнь Бурятии. 1926. — № 11 — 12. — С. 22−31.
  214. Н.В. Опыт изучения социально-бытовых заболеваний среди кочующих бурят Агинского аймака / Н. В. Жинкин // Жизнь Бурятии. 1927. -№ 1 — З.-С. 55−63.
  215. В.Б. Советский город в 1921—1925 гг.. Проблемы социальной структуры / В. Б. Жиромская. М.: Наука, 1988. — 168 с.
  216. В.Б. Демографическая история России в 1930-е годы. Взгляд в неизвестное / В. Б. Жиромская. М.: РОССПЭН, 2001. — 280 с.
  217. И. Состояние кустарной промышленности и задачи промкооперации Сибири / И. Журавлев // Жизнь Сибири. 1929. — № 1.
  218. С. Классовое расслоение крестьянства в Бурят-Монголии / С. Зверьков. Верхнеудинск: Бургосиздат, 1930. -32 с.
  219. С. Характеристика городской недвижимости, нового строительства, жилищных условий и квартирной платы в БМАССР / С. Зверьков // Жизнь Бурятии. 1928. — № 7 — 9. — С. 36−51.
  220. В.П. Особенности становления индустриального общества в Сибири в XIX начале XX вв. / В. П. Зиновьев // Проблемы истории, историографии и источниковедения России XIII—XX вв. — Томск: Изд-во Томского ун-та, 2003. — С. 35−48.
  221. К.И. Пространственно-географический фактор российских модернизаций / К. И. Зубков // Уральский ист. вестн. Екатеринбург, 2000. -№ 5−6.-С. 105−122.
  222. .В. Осуществление ленинского кооперативного плана в Сибири (1921−1927 гг.) / Б. В. Иванов. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1977.
  223. П.Н. Кооперативное строительство в национальных районах Сибири (1920−1925 гг.) / П. Н. Иванов // Вопросы истории социально-экономической и культурной жизни Сибири и Дальнего Востока. -Новосибирск, 1968. Вып.1. — С. 15−21.
  224. В.А. Сельскохозяйственный налог в сибирской деревне в 19 241 928 гг. / В. А. Ильиных // Налоги и заготовки в сибирской деревне в 1890 -1920-е гг.: сб. науч. тр. Новосибирск, 2004. — С. 175−208.
  225. A.M. Проблема досуга и формирование нового быта горожан Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920—1930-е гг. / A.M. Иминохоев // Гуманитарные науки в Сибири. 2009. -№ 2. — С. 64−67.
  226. Индустриализация: исторический опыт и современность: межуниверситетский сб. / под ред. Н. С. Бабинцевой, Н. П. Кузнецовой, К. Рихтер. Спб.: Изд-во СПбГУ, 1998. — 323 с.
  227. В.И. Молодежь Сибири в трансформирующемся обществе: условия и механизмы социализации (1920−1930-е гг.) / В. И. Исаев. Новосибирск: НГУ, 2003.
  228. В.И. Проблемы изучения истории становления индустриально-урбанистического общества в Сибири / В. И. Исаев // Гуманитарные науки в Сибири. 2010.-№ 1. — С. 17−20.
  229. Историография истории КПСС в период восстановления и развития народного хозяйства. 1921−1925 гг. / под ред. Г. Г. Морехиной. М., 1982.
  230. Историческая демография Сибири: сб. науч. тр. Новосибирск: Наука, 1992.-239 с.
  231. История Бурятии: в 3 т. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2011. — Т. 3: XX — XXI вв. — 464 с.
  232. История Бурятской АССР: в 2 т. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1959. — Т. 2.-644 с.
  233. История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс под редакцией комиссии ЦК ВКБ (б). М., 1938.
  234. История Сибири с древнейших времен до наших дней. Л., 1968. — Т. 4: Сибирь в период строительства социализма. — 504 с.
  235. История советского крестьянства. М.: Наука, 1986. — Т. 2: Советское крестьянство в период социалистической реконструкции народного хозяйства. — 448 с.
  236. История социалистической экономики СССР: в 7 т. / отв. ред. И. А. Гладков. М., 1976. — Т. 2: Переход к нэпу. Восстановление народного хозяйства СССР. 1921−1925 гг.
  237. История Усть-Ордынского Бурятского автономного округа / отв. ред. Л. М. Дамешек. М.: Прогресс, 1995. — 544 с.
  238. История Якутской АССР. Т. 3. — М.: Изд-во АН СССР, 1963.
  239. Источниковедение новейшей истории России. М.: РОССПЭН, 2004.
  240. Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории / И. Н. Данилевский, В. В. Кабанов, О. М. Медушевская, М. Ф. Румянцева. -М.: РГГУ, 1998.-701 с.
  241. К истории Бурят-Монголии: материалы дискуссии, состоявшейся в июне 1934 г. в г. Улан-Удэ. М.-Л., 1935.- 181 с.
  242. В.В. Кооперация, революция, социализм / В. В. Кабанов. М.: Наука, 1996.-206 с.
  243. B.B. Крестьянская община и кооперация в России XX века / В. В. Кабанов. -М., 1997.
  244. Е.О. Очерки рабочего быта: опыт монографического исследования домашнего рабочего быта / Е. О. Кабо. Т.1. — М.: Книгоизд-во ВЦСПС, 1928.
  245. В.Н. Теоретические и практические аспекты административных и территориальных преобразований в Восточной Сибири в 20 30-е годы XX века / В. Н. Казарин // Изв. ИГЭА. — 2005. — № 3 — 4 (44 — 45). — С. 95−103.
  246. JI.B. Модернизация сибирской экономики на рубеже XIX-XX вв.: забайкальский вариант / J1.B. Кальмина // Вестн. БНЦ СО РАН. 2011. -№ 2.-С. 72−81.
  247. JI.B. Модернизация экономики Забайкалья на рубеже XIX XX веков: характер и особенности / JI.B. Кальмина // История и культура народов Сибири, стран Центральной и Восточной Азии: Батуевские чтения. — Улан-Удэ, 2010.-С. 180−187.
  248. JI.B. Еврейская община в Западном Забайкалье (60-е годы XIX века февраль 1917 года) / JI.B. Кальмина, Л. В. Курас. — Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1999. — 172 с.
  249. О.М. К вопросу о формировании национальных кадров в Хакасии в 1920 1930-е годы / О. М. Карачакова // Актуальные проблемы истории и культуры Саяно-Алтая. — Абакан, 2004. — С. 72−75.
  250. С.И. Империя и модернизация. Общая модель и российская специфика / С. И. Каспэ. М.: РОССПЭН, 2001. — 256 с.
  251. H.H. Социология повседневности: переоценка ценностей / H.H. Козлова // Общественные науки и современность. 1992. — № 3. — С. 47−56.
  252. Ю.Н. Социалистическая модернизация или агония неофеодализма / Ю. Н. Козырев // Полис. 1993. — № 5.
  253. H.H. Бурятия в географическом и хозяйственном отношении / H.H. Козьмин. Верхнеудинск, 1924. — 33 с.
  254. H.H. Бурят-Монгольская АССР. Географический и хозяйственный очерк / H.H. Козьмин. Иркутск-Верхнеудинск, 1928. — 70 с.
  255. H.H. Бурят-Монгольская Республика Область: докл. председателя секции по районированию при Госплане БМАССР / H.H. Козьмин. — Иркутск, 1924.
  256. H.H. Вопросы городского строительства / H.H. Козьмин // Жизнь Бурятии. 1926. — № 4 — 6. — С. 1−3.
  257. H.H. Очерки скотоводческого хозяйства в Бурреспублике / H.H. Козьмин. Вып. 2: Земельные нормы скотоводческого населения Бурятии-Верхнеудинск, 1926. — 30 с.
  258. H.H. Очерки скотоводческого хозяйства в Бурреспублике / H.H. Козьмин. Вып. 1: Хозяйство в Кижингинском районе в 1922 г-Верхнеудинск, 1924. — 18 с.
  259. H.H. Основы капитального строительства Бурятии / H.H. Козьмин. Верхнеудинск: Госплан БМ АССР, 1926. — 144 с.
  260. Г. Г. Советская Якутия / Г. Г. Колесов, С. Г. Потапов. М.: Соцэкгиз, 1937.-338 с.
  261. Ю.П. Бюджетные обследования рабочих 20-х годов как исторический источник / Ю. П. Комиссаров, Т. И. Славко. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. — 160 с.
  262. Комхозец Коммунальное хозяйство г. Верхнеудинска / Комхозец // Жизнь Бурятии. 1924.-№ 1.-С. 53−59.
  263. H.Д. Критические заметки о плане развития народного хозяйства / Н. Д. Кондратьев // Каким быть плану: дискуссии 20-х гг. JL, 1989.-С. 95−136.
  264. О.Н. Регулирование отношений найма-сдачи средств производства и рабочей силы в дальневосточной деревне (1923−1927 гг.) / О. Н. Конев // Из истории Сибири. Вып. 13: Некоторые вопросы истории крестьянства Сибири.-С. 3−16.
  265. В.В. Мелкие промышленники Сибири и большевистская диктатура: вопросы теории и практики военного коммунизма / В. В. Коновалов. Новосибирск, 1995.
  266. И.Н. Бюджет Лено-Байкальского края, его реальные предпосылки и примерное построение / И. Н. Коркин. Иркутск, 1925. — 62 с.
  267. И.А. Принципы кооперативного движения / И. А. Коряков. -Чита: Изд-во Сиб. ун-та потреб, кооперации, 1998. 235 с.
  268. А.Н. Сельскохозяйственные и промышленные проблемы Бурятии / А. Н. Косоговский // Жизнь Бурятии. 1925. — № 5 — 6. — С. 5−16.
  269. В.А. «Превращение доктора Фауста». Развитие человека и экономический прогресс Запада / В. А. Красильщиков. М.: Таурус, 1994. -240 с.
  270. В.А. Вдогонку за прошедшим веком. Развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций / В. А. Красильщиков. М.: РОССПЭН, 1998.-264 с.
  271. В.А. Модернизация и Россия на пороге XXI века / В. А. Красильщиков // Вопр. философии. 1993. — № 7. — С. 40−56.
  272. Т.Ю. Модернизация России: Национально-культурная политика 20-х гг. / Т. Ю. Красовицкая. М., 1998. — 414 с.
  273. Крестьянство Сибири в период строительства социализма. 1917 1937 гг. — Новосибирск: Наука, 1983. — 389 с.
  274. Г. М. К построению перспективной пятилетки / Г. М. Кржижановский // Каким быть плану: дискуссии 20-х годов. JL: Лениздат, 1989.
  275. Л. Три года новой экономической политики пролетариата СССР / Л. Крицман. М., 1926. — 39 с.
  276. М. Предварительный отчет о работах по исследованию Забайкальских бурят за период 1892 1895 гг. / М. Кроль. — Иркутск, 1896. -12 с.192
  277. Г. Заработная плата сезонных рабочих в 1913 и 1927 годах по г. Верхнеудинску / Г. Кулагин // Жизнь Бурятии. 1928. — № 7 — 9. — С. 23−25.
  278. Г. Наемный труд и его условия в Бурят-Монгольской АССР / Г. Кулагин // Жизнь Бурятии. 1928. — № 4 — 6. — С. 10−25.
  279. О. Социально-экономические формы промышленности СССР / О. Куперман. М.-Л., 1929.
  280. O.P. Перелом: опыт прочтения несекретных документов / O.P. Лацис. М.: Политиздат, 1990. — 399 с.
  281. Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920−1930 годы / Н. Б. Лебина // Нева. СПб.: Изд-во «Летний Сад», 1999. -316с.
  282. Ю.С. Потребительская кооперация Алтая в конце периода восстановления народного хозяйства (1924 1925 гг.) / Ю. С. Левашов // Сибирь и Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства. -Томск, 1976. — Вып. 8.
  283. Ю.С. История потребительской кооперации Алтая (1905 -1941 гг.) / Ю. С. Левашов. Барнаул, 1990. — 87 с.
  284. И. От «керенок» до червонца: инфляция неизбежный спутник политических и экономических катаклизмов / И. Левичева // Деловые люди. -1992.-№ 2.-С. 62−65.
  285. О. Л. Историко-мето дологические проблемы концепции модернизации / О. Л. Лейбович // Уральский ист. вестн. Екатеринбург, 2001.- № 7. С. 131−141.
  286. О.Л. Модернизация в России: К методологии изучения современной отечественной истории / О. Л. Лейбович. Пермь: ЗУУНЦ, 1996.- 157 с.
  287. B.C. Выбор путей и методов строительства социализма / B.C. Лельчук // Вопр. истории. 1988. — № 9.
  288. B.C. 20−30-е годы. Политика индустриализации / B.C. Лельчук, О. В. Хлевнюк // Коммунист. М., 1990. — № 16.
  289. В.И. В малый Совнарком / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1970.-Т. 53.-С. 106−107.
  290. Ленин В.И. III Конгресс Коммунистического Интернационала. 22 июня -12 июля 1921 г. Доклад о тактике РКП 5 июля / В. И. Ленин // ПСС. — 5-е изд.- М.: Политиздат, 1970. Т. 44. — С. 3−12.
  291. Ленин В.И. VII Московская губпартконференция, 29−31 окт. 1921 г. Доклад о новой экономической политике 29 октября / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1970. — Т. 44. — С. 193−213.
  292. В.И. Доклад о замене разверстки натуральным налогом 15 марта 1921 г. / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1970. — Т. 43. — С. 5773.
  293. В.И. Заметки публициста / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1970. — Т. 44. — С. 415−423.
  294. В.И. Новая экономическая политика и задачи политпросветов. Доклад на II Всероссийском съезде политпросветов 17 октября 1921 г. / В. И. Ленин //ПСС. -5-е изд.-М.: Политиздат, 1970.-Т. 44.-С. 155−175.
  295. В.И. О кооперации / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1970. — Т. 45. — 5 изд. — С. 369−377.
  296. В.И. О продовольственном налоге (Значение новой политики и ее условия) / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1970. — Т. 43- С. 205−245.
  297. В.И. Пять лет российской революции и перспективы мирной революции / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1970. — Т. 45. -С. 431−439.
  298. В.И. Речь на I Всероссийском съезде земельных отделов комитетов бедноты и коммун 11 декабря 1918 г. / В. И. Ленин // ПСС. 5-е изд. — М.: Политиздат, 1969. — Т. 37. — С. 352−364.
  299. В.И. Промысловая кооперация, ее развитие и роль в вытеснении частного капитала из мелкой промышленности в Иркутском округе / В. И. Литвина // Сибирский исторический сборник. Иркутск, 1973. — Вып. 1.
  300. В.И. Частное предпринимательство в Восточной Сибири на исходе НЭПа / В. И. Литвина, В. Т. Агалаков // Россия нэповская: политика, экономика, культура. -Новосибирск, 1991. С. 154−157.
  301. Э. Введение новых форм экономических отношений в Саратовской губернии (1921 1923 гг.) / Э. Льюис // История России: диалог российских и американских историков. — Саратов, 1994. — С. 109−119.
  302. Э. К вопросу о социальной базе новой экономической политики // Проблемы политологии и политической истории / Э. Льюис. Саратов, 1993. -Вып. 2.-С. 21−26.
  303. Л.Н. Частная промышленность в годы нэпа: 1921 1929 гг. / Л. Н. Лютов. — Саратов, 1994. — 147 с.
  304. Н.П. Крестьянское хозяйство России начала века и его интересы / Н. П. Макаров // Великий незнакомец. Крестьяне и фермеры в современном мире: хрестоматия. / сост. Шанин Т. М.: Прогресс, 1992. — С. 120−125.
  305. В. Шестая областная партконференция / В. Маккавеев // Жизнь Бурятии. 1929. -№ 1. — С. 4−17.
  306. П.И. О двух типах аграрной революции в России / П. И. Малахинов. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1962. — 441 с.
  307. Д.Д. Население Бурятии: тенденции формирования и развития / Д. Д. Мангатаева. Улан-Удэ, 1995. — 132 с.
  308. Н.Р. Аграрные преобразования в Советской Бурятии (19 171 933 гг.) / Н. Р. Мангутов. Улан-Удэ, 1960. — 216 с.
  309. Е.В. Денежная реформа 1922−24 гг. и валютно-денежная система НЭПа / Е. В. Маневич // Экономика и математические методы. 1989. — Т. 25, вып. 4.-С. 599−610.
  310. May В. А. Соч.: в 6 т. Т. 1: Реформы и догмы: государство и экономика в эпоху реформ и революций. 1860 1920-е годы / В.А. May. — М., 2010. — 712 с.
  311. В. Наши финансы и регулирующая роль бюджетов в культурно-хозяйственном строительстве Бурятии / В. Махровский // Жизнь Бурятии. 1927. -№ 10. — С. 80−88.
  312. П.Г. Метисы Забайкалья: антропологический этюд / П. Г. Мацокин. СПб., 1904. — 127 с.
  313. М.Г. Наказание жилищем: жилищная политика в СССР как средство управления людьми (1917 1937 годы) / М. Г. Меерович. -М.:РОССПЭН, 2008. — 303 с.
  314. П.А. К вопросу об объектах и методах работы земработников в деревне / П. А. Месяцев // Земельный работник Сибири. 1925. — № 1. — С. 5−7.
  315. Милаенко. Потребительская кооперация в автономной Бурятии / Милаенко // Жизнь Бурятии. 1927. — № 10. — С. 65−69.
  316. В .П. Аграрная политика СССР / В. П. Милютин. M.-JI., 1928. -308 с.
  317. К.Н. К вопросу о районировании Сибири (Лено-Байкальская область) / К. Н. Миротворцев. Иркутск, 1924. — 35 с.
  318. .М. Развитие промышленности и формирование рабочего класса в Бурятской АССР (1923 1937 гг.) / Б. М. Митупов. — Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1958. — 144 с.
  319. .М. Руководство Бурятской партийной организации развитием социалистического соревнования в промышленности республики. 1928−1937 гг. / Б. М. Митупов // Из истории партийной организации Бурятии. Улан-Удэ, 1959. — Вып. 1.-С. 137−171.
  320. Митупов К. Б-М. Становление социалистической социальной структуры Бурятии. 1938 1960 / К.Б.-М. Митупов. — Новосибирск: Наука, 1986. — 136 с.
  321. В.В. Социалистическая Якутия / В. В. Митюшкин. Якутск: Якут. кн. изд-во, 1960. — 359 с.
  322. Модернизация в социокультурном контексте: традиции и трансформации: сб. науч. ст. / отв. ред. В. В. Алексеев Екатеринбург: УрО РАН, УрГИ, 1998. — 145 с.
  323. Модернизация: зарубежный опыт и Россия / В. А. Красильщиков, А. Р. Белоусов, В. П. Гутник, А. Н. Клепач, В. И. Кузнецов. М.: Инфомарт, 1994. -115 с.
  324. Л.Ф. Основные тенденции изменения капиталистических и мелкобуржуазных слоев города / Л. Ф. Морозов // Изменение социальной структуры советского общества (1921- середина 30-х годов). М., 1979.
  325. Л.Ф. Решающий этап борьбы с нэпманской буржуазией. (Из истории ликвидации капиталистических элементов города. 1926−1929 гг.) / Л. Ф. Морозов. М., 1960.
  326. A.C. Мелкая и кустарно-ремесленная промышленность Сибири в конце восстановительного периода / A.C. Московский // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1974. — С. 17−25.
  327. A.C. Формирование городского населения Сибири (1926 -1939 гг.) / A.C. Московский, В. А. Исупов. Новосибирск: Наука, 1984. — 168 с.
  328. С. К вопросу о зарождении и развитии кооперации среди бурят / С. Мэрдэгеев // Жизнь Бурятии. 1926. — № 1 — 3. — С. 3−10.
  329. Н. Питание городского населения / Н. Мячин // Жизнь Бурятии. -1924.-№ 2−3.-С. 97−99.
  330. П.И. Жизнь в катастрофе. Будни населения Урала в 1917 1922 гг. / П. И. Безгин. — М.: РОССПЭН, 2001. — 614 с.
  331. Население России в XX веке: ист. очерки: в 3 т. / под. ред. Ю. А. Полякова.-Т. 1: 1900−1939 гг. -М., 2001.
  332. Население Сибири в XX веке: основные тенденции и катаклизмы в развитии / отв. ред. Н. Я. Гущин. Новосибирск: Наука, 1995. — 171 с.
  333. М. Трудности и противоречия перехода к твердой валюте в 20-е годы / М. Никитин // Вопр. экономики. 1990. — № 6. — С. 123−130.
  334. Д.Д. Население Бурятии и формирование его национального состава / Д. Д. Нимаев // Республике Бурятия 70 лет. — Улан-Удэ, 1993. — С. 41−49.
  335. A.A. Историография развития промысловой кооперации кустарной промышленности (Некоторые итоги и перспективы) / A.A. Николаев // Историография рабочего класса Сибири в период строительства социализма. Новосибирск, 1985.
  336. И.Ю. Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного / И. Ю. Николаева.- Томск: Изд-во ТГУ, 2005. 302 с.
  337. Новая экономическая политика: вопросы теории и истории: сб. ст. М.: Наука, 1974−360 с.
  338. В.В. У истоков подлинной экономической науки / В. В. Новожилов. М.: Наука, 1995. — 234 с.
  339. В.В. Бурятия в 1920—1930-е гг.: опыт социально-культурной модернизации / В. В. Номогоева Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2011. -280 с.
  340. Н.П. Налог или продразверстка: из истории регулирования крестьянской экономики / Н. П. Носова // Из истории экономической мысли и народного хозяйства России. -М., 1993.-Вып. 1.-С. 107−127.
  341. А. О судьбах нэпа (некоторые соображения) / А. Ноув // Изв. АН СССР. — 1989. № 6. — С. 133−136.
  342. НЭП. Взгляд со стороны: сборник / сост. В. Кудрявцев. М.: Московский рабочий, 1991.-304 с.
  343. НЭП: приобретения и потери / Р. У. Дэвис, В. П. Дмитренко, В.А. May и др.- отв. ред. В. П. Дмитренко. М.: Наука, 1994. — 217 с.
  344. Н.П. Народное хозяйство Сибири / Н. П. Огановский. Омск: Сиб. Отдел. Всерос. Центросоюза, 1921. — 175 с.
  345. Опыт российских модернизаций XVIII—XX вв.ека / под ред. В. В. Алексеева. М.: Наука, 2000. — 246 с.
  346. В. Сельскохозяйственная кооперация в свете 5-летнего плана / В. Осипов // Жизнь Бурятии. 1927. — № 4 — 6. — С. 12−22.
  347. Н.Д. Проблемы методологии и историографии ленинской концепции нэпа / Н. Д. Осколкова. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1981. — 192 с.
  348. Очерки истории Бурятской организации КПСС. Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во, 1970.-612 с.
  349. Очерки истории потребительской кооперации Бурятии. Улан-Удэ, 1974.
  350. Очерки истории Хакасии советского периода. 1917 1961 годы / под ред. П. Н. Мешалкина. — Абакан: Хакасское кн. изд-во, 1963. — 419 с.
  351. Очерки истории Якутии советского периода. Якутск: Якут. кн. изд-во, 1957.
  352. Очерки экономических реформ / Воробьев Ю. Ф., Белоусов P.A., Петишкина С. Н. и др. М.: Наука, 1993. — 270 с.
  353. A.A. О кооперативном движении в Якутии (начало XX в. 30-е гг.) / A.A. Павлов // Наука и образование. — Якутск, 1998. — № 3. — С. 66−71.
  354. С. Питание сельского населения Бурятии по социальным группам / С. Павлюков // Жизнь Бурятии. 1927. — № 11 — 12. — С. 14−21.
  355. Т.В. Города Забайкалья второй половины XIX начала XX в. (социальное, экономическое, культурное развитие) / Т. В. Паликова. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2010. — 310 с.
  356. В.И. Волны политической модернизации в истории России. К обсуждению гипотезы / В. И. Пантин, В. В. Лапкин // Полис. 1998. — № 2. — С. 39−51.
  357. С. О приросте инородческого населения Сибири: стат. материалы для освещения вопроса о вымирании первобытных племен / С. Патканов. СПб., 1911. — 210 с.
  358. A.M. Бурят-Монгольская АССР в условиях новой экономической политики / A.M. Плеханова, Д. К. Чимитова, В. В. Номогоева. -Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2004. 214 с.
  359. Г. П. Единый сельскохозяйственный налог / Г. П. Плужников // Жизнь Бурятии. 1924.-№ 2−3.-С. 31−36.
  360. Г. П. Пятилетние перспективы промысловой кооперации в Бурятии / Г. П. Плужников // Жизнь Бурятии. 1928. — № 7 — 9. — С. 25−31.
  361. И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации / И. В. Побережников. М.: РОССПЭН, 2006. — 240 с.
  362. И.В. Теория модернизации: основные этапы эволюции / И. В. Побережников // Проблемы истории России. Екатеринбург: НПМП «Волот», 2001. — Вып. 4.
  363. И.В. Модернизация: теоретические и методологические проблемы / И. В. Побережников // Экономическая история. Обозрение / под ред. Л. И. Бородкина. М., 2001. — Вып. 7. — С. 163−169.
  364. С.А. О нэпе и новом этапе / С. А. Покровский. Л.: Прибой, 1930.-232 с.
  365. Л.В. Методология исследования российской модернизации / Л. В. Поляков // Полис. 1997. — № 3. — С. 5−15.
  366. Ю.А. Наше непредсказуемое прошлое. Полемические заметки / Ю. А. Поляков.-М., 1995.-215 с.
  367. Ю.А. Переход к нэпу и советское крестьянство / Ю. А. Поляков. -М.: Наука, 1967.-511 с.
  368. Ю.А. Новая экономическая политика: разработка и осуществление / Ю. А. Поляков, В. П. Дмитренко, Н. В. Щербань. М.: Политиздат, 1982. — 240 с.
  369. М.И. Бурят-Монгольская АССР / М. И. Помус. М.: Соцэкгиз, 1937.-396 с.
  370. И.Ф. Перспективы стекольной и химической промышленности Бурреспублики / И. Ф. Пономарев // Жизнь Бурятии. 1925. — № 1−2.-С. 102−105.
  371. A.M. Семейские (Забайкальские старообрядцы) / A.M. Попова // Бурятиеведение. 1927. — № 3 — 4. — С. 108−109.
  372. Л.П. Очерки истории Ойротии / Л. П. Потапов. Новосибирск: ОГИЗ, 1933.-202 с.
  373. Л.П. Очерки по истории алтайцев / Л. П. Потапов. М., 1953. -447 с.
  374. М.Ф. Иркутские большевики в борьбе за восстановление хозяйства (1921 1925 гг.) / М. Ф. Потапов. — Иркутск, 1949. — 165 с.
  375. И.В. Россия и модернизация (В прочтении западных ученых) / И. В. Поткина, Н. Б. Селунская // История СССР. 1990. — № 4. — С. 194−207.
  376. Потребительская кооперация Республики Бурятия (1923−1993 гг.). -Улан-Удэ, 1993.
  377. Е.А. Новая экономика / Е. А. Преображенский. М.-Л., 1928.
  378. Рабочий класс Бурятии (1917 1985 гг.). — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 1999.-224 с.
  379. В.З. Тенденции социального расслоения (факты и свидетельства) / В. З. Роговин // Некоторые вопросы социальной политики и социально-политической мысли СССР. М., 1991.
  380. Россия в XX веке. Реформы и революции: в 2 т. М.: Наука, 2002. — 657 с.
  381. Россия в конце XX века: итоги и перспективы модернизации / Под ред. М. Воейекова и П. Шульце. М.: Экономическая демократия, 1999. — 330 с.
  382. Россия в условиях трансформаций: историко-политологический семинар // Вестн. Фонда развития политического центризма. 2001. — № 7(28) / Науч. ред. С. С. Сулакшин. — М.: ФРПЦ, 2001.
  383. Россия в эпоху модернизации: опыт, проблемы, перспективы: материалы Всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием, 17−18 июня 2011 г. -Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2011. 346 с.
  384. Россия нэповская: политика, экономика, культура: тез. Всесоюз. науч. конф., 25−27 июня 1991 г. / под ред. Н. Я. Гущина, В. И. Шишкина. -Новосибирск, 1991. 304 с.
  385. Россия нэповская / под ред. А. Н. Яковлева. М.: Новый хронограф, 2002. — 446 с.
  386. У. Политика и стадии роста: пер. с англ. / У. Ростоу. М.: Прогресс, 1973.-204 с.
  387. И.А. Пути развития сельского хозяйства в Бурреспублике / И. А. Рукавишников // Жизнь Бурятии. 1926. — № 4 — 6. — С. 60−68- № 7−9.-С. 39−44.
  388. И.А. Проблема землеустройства в Бурреспублике / И. А. Рукавишников // Жизнь Бурятии. 1927. — № 4 — 6. — С. 37−46.
  389. А.И. Избранные произведения / А. И. Рыков. М.: Экономика, 1990.-494 с.
  390. М. К вопросу о расслоении деревни / М. Ряхов // Жизнь Бурятии. -1928.-№ 4−6.-С. 67−77.
  391. М. О производственном кооперировании бурят скотоводов-кочевников / М. Ряхов // Жизнь Бурятии. 1928. — № 1 — 3. — С. 35−39.
  392. М. Опыт изучения экономического расслоения деревни / М. Ряхов // Жизнь Бурятии. 1927. — № 7 — 9. — С. 14−26.
  393. С.М. Жилищное, школьное и больничное строительство в Бурятии / С.М. // Жизнь Бурятии. 1927. — № 1 — 3. — С. 7−9.
  394. П. Бурят-Монгольская АССР / П. Самойлович. М.: Изд-во «Власть Советов» при Президиуме ВЦИК, 1933. — 120 с.
  395. Ю.Б. Расслоение забайкальского крестьянства во II половине XIX начале XX в. / Ю. Б. Санданов // Бурятия: Проблемы региональной истории и исторического образования. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, госун-та, 2001.-Ч. 1.-С. 128−135.
  396. Г. Л. Коммунистическая партия организатор колхозного строя в Бурят-Монголии / Г. Л. Санжиев. — Улан-Удэ, 1957.
  397. Г. JI. Организация и сплочение бедноты Бурятии в 19 261 929 гг. / Г. Л. Санжиев // Тр. Бурят, компл. НИИ. Улан-Удэ, 1962. — Вып. 10.-С. 27−37.
  398. Г. Л. Переход народов Сибири к социализму, минуя капитализм / Г. Л. Санжиев. Новосибирск, 1980. — 368 с.
  399. Г. Л. Трудные годы преобразований и испытаний / Г. Л. Санжиев // Актуальные проблемы истории Бурятии. Улан-Удэ, 1990. — С. 45−69.
  400. Г. Л. Бурятия: История (XVII XIX вв.) / Г. Л. Санжиев, Е. Г. Санжиева. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 1999. — 356 с.
  401. Т.Е. Индустриализация аграрных регионов как фактор пространственной модернизации на примере Бурятии / Т. Е. Санжиева // Индустриальная модернизация аграрных регионов России: сб. статей. Улан-Удэ: Изд-во Бурят, госун-та, 2010. — С. 168−175.
  402. Т.Е. Промышленность Западного Забайкалья накануне Первой мировой войны / Т. Е. Санжиева // Народы Внутренней Азии: этносоциальные процессы в геополитической и цивилизационной динамике. Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2006. — С. 133−136.
  403. М.Д. Нэп и современность: полемические заметки / М. Д. Северьянов. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1991. — 318 с.
  404. В.М. Ленинское учение о кооперации и современность / В. М. Селунская. М.: Знание, 1989 — 64 с.
  405. A.C. Концепция модернизации и ее исследовательский потенциал в изучении российской истории XX века (теоретико-методологический и инструментарный аспекты) / A.C. Сенявский // Actio Nova 2000. М., 2000. — С. 213−244.
  406. A.C. Модернизационный процесс в XX веке: общероссийские и региональные аспекты (теоретико-методологические проблемы) / A.C. Сенявский // Индустриальное развитие Сибири в контексте модернизационных процессов. Улан-Удэ, 2007. — С. 32−57.
  407. A.C. Российская деревня в контексте индустриальной модернизации: исторический опыт XX в. / A.C. Сенявский // Индустриальная модернизация аграрных регионов России: сб. статей. Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2010. — С. 8−23.
  408. A.C. Урбанизация России в XX веке: роль в историческом процессе / A.C. Сенявский. М.: Наука, 2003. — 285 с.
  409. A.C. Цивилизационный подход в изучении российской истории: теоретико-методологические аспекты / A.C. Сенявский // История России: теоретические проблемы. М., 2002. — Вып. 1. — С. 59−68.
  410. И.И. Буряты, их хозяйственный быт и землепользование / И. И. Серебреников. Верхнеудинск, 1925. — Т. 1. — 226 с.
  411. В.В. НЭП: практика налогообложения крестьянства / В. В. Серпинский // Вестн. Моск. ун-та. Сер.6: Экономика. — 1993. — № 5. — С. 3949.
  412. Н.С. Демократическая альтернатива тоталитарному НЭПу / Н.С. Симонов//История СССР.-М., 1992.-№ 1.-С. 41−58.
  413. Н.С. Советская финансовая политика в условиях нэпа (1921 -1927 гг.) / Н. С. Симонов // История СССР. 1990. — № 5. — С. 42−59.
  414. С.Г. Демография коренных народов Сибири в XVII XX вв.: колебания численности и их причины / С. Г. Скобелев. — Новосибирск, 1998. -55 с.
  415. Т.Д. Бурятская этничность в контексте социокультурной модернизации (советский период) / Т. Д. Скрынникова, С. Д. Батомункуев, П. К. Варнавский. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2004. — 216 с.
  416. В.А. Рабочие в обрабатывающей промышленности Сибири (90-е годы XIX в. февраль 1917 г.) / В. А. Скубневский. — Томск: Томский унт, 1991.-280 с.
  417. Л.Н. Сельские кустари Сибирского края по материалам Всесоюзной переписи населения 1926 г. / Л. Н. Славина // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1979.
  418. Н. Сельскохозяйственный налог 1928/29 г. в условиях Бурятии / Н. Словохотов // Жизнь Бурятии. 1928. — № 7 — 9. — С. 52−59.
  419. .И. Питание и работа / Б. И. Словцов. М.: Френкель, 1923. — 27 с.
  420. Советское крестьянство. Краткий очерк истории (1917−1970 гг.) / под ред. В. П. Данилова, М. П. Кима, Н. В. Тропкина. М., 1973. — 195 с.
  421. Сокольников Г. Я Основные черты денежной реформы / Г. Я. Сокольников // Финансовое оздоровление экономики: опыт НЭПа. М., 1989. — С. 154−215.
  422. Г. Я. Пройденный путь и новые задачи / Г. Я. Сокольников // Вестн. финансов. 1925. — № 10. — С. 3−22.
  423. А.К. Об изучении социальных преобразований Советской власти (1917−1930 годы) / А. К. Соколов // Россия в XX веке. Реформы и революции: в 2 т. -М.: Наука, 2002.-Т. 1.-С. 103−114.
  424. П.А. Россия после НЭПа (к пятилетию Октябрьской революции) / П. А. Сорокин // Вестн. РАН. 1992. — № 2. — С. 129−138.
  425. И.В. Вопросы и ответы. Речь в Свердловском университете / И.В. Сталин//Соч. -М., 1925.-Т. 7.-С. 156−211.
  426. И.В. Заключительное слово на XIII конференции РКП(б). 18 января 1924 г. /И.В. Сталин //Соч. -М., 1954.-Т. 6: 1924 г.-С. 27−45.
  427. И.В. Заключительное слово по политическому отчету Центрального комитета. 23 декабря 1925 г. / И. В. Сталин // Соч. М., 1954. -Т. 7: 1925 г.-С. 353−391.
  428. И.В. К вопросу о пролетариате и крестьянстве. Речь на XII губконференции Московской организации РКП (б) 27 января 1925 г. / И. В. Сталин // Соч. М., 1954. — Т. 7: 1925 г. — С. 25−33.
  429. И.В. На хлебном фронте: из беседы со студентами Ин-та Профессуры Комакадемии Свердловского ун-та / И. В. Сталин // Вопр. ленинизма. 2-е изд.-М., 1946.-С. 183−193.
  430. И.В. О правом уклоне ВКП(б) / И. В. Сталин // Вопр. ленинизма. -М., 1946.-С. 214−263.
  431. И.В. Октябрь, Ленин и перспективы нашего развития / И. В. Сталин // Соч. М., 1925. — Т. 7. — С. 252−256.
  432. И.С. О социальной дифференциации в сибирской доколхозной деревне / И. С. Степичев // Осуществление ленинской программы социализма в Восточной Сибири. Иркутск, 1971. — С. 3−25.
  433. И.С. Победа ленинского кооперативного плана в восточносибирской деревне / И. С. Степичев. Иркутск: Вост.-сиб. кн. изд-во, 1966.-743 с.
  434. С.Г. Очерки советской экономики. Ресурсы и перспективы / С. Г. Струмилин. М.-Л.: Госиздат, 1928. — 498 с.
  435. Л.Н. За «фасадом» «военного коммунизма»: политическая власть и рыночная экономика / Л. Н. Суворова // Отечественная история. -1993.-№ 4.-С. 48−59.
  436. Е.Е. Создание социально-экономических и политических предпосылок формирования отряда рабочего класса в Бурятии (1917−1928 гг.) / Е. Е. Тармаханов // Рабочий класс Бурятской АССР. Иркутск, 1985. — С. 327.
  437. Е.Е. Развитие промышленности Бурятской АССР за годы строительства социализма (1917−1941 гг.) / Е. Е. Тармаханов. Улан-Удэ, 1968.- 196 с.
  438. Е.Е. Историография промышленного развития и формирования рабочих кадров Бурятии (1921−1941 гг.) / Е. Е. Тармаханов, Д. К. Чимитова // Исследования по истории Сибири, Центральной и Восточной Азии. Улан-Удэ, 1998. — Вып. 1. — С. 82−96.
  439. А.И. Среди бурят Иркутской губернии и Забайкальской области / А. И. Термен. СПб., 1912.
  440. П. Проблема торгового аппарата / П. Товбин // Экономическое обозрение. 1929. — № 1.
  441. П.Ф. Свадьба балаганских бурят в прошлом и настоящем / П. Ф. Требуховский // Просвещение Бурятии. 1930. — № 1.
  442. Л.Д. К истории русской революции / Л. Д. Троцкий. М.: Политиздат, 1989. — 446 с.
  443. Р. Роль сельскохозяйственной кооперации в деле коллективизации сельского хозяйства в Бурреспублике / Р. Труммар // Жизнь Бурятии. 1927. — № 10. — С. 59−64.
  444. В.Н. Из истории Хакасии. Советский период. 1917−1991 гг. / В. Н. Тугужекова. Абакан, 1993. — 81 с.
  445. Л.А. Современные праздники и обряды народов СССР / Л. А. Тульцева. М.: Наука, 1985. — 189 с.
  446. В.П. Из истории подготовительного периода коллективизации в Бурят-Монгольской АССР / В. П. Тюшев // Учен. зап. БМГПИ. 1953. — Вып. 4.-С. 59−120.
  447. O.A. Развитие городского населения Бурятии в 20 30-е гг. XX века / O.A. Убеева // Вестн. Бурят, ун-та. — Сер. 4: История. — Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2003. — Вып. 6. — С. 132−139.
  448. А. Улус «Заглик» Боханского хошуна. Боханского аймака / А. Убугунов // Жизнь Бурятии. 1926. — № 10 — 12. — С. 45−50.
  449. В.И. К вопросу о естественном движении бурят-монгольского населения / В. И. Убугунэ // Бурятиеведение. 1930. — № 3 — 4 (11 — 12). — С. 57−70.
  450. И.В. Православные ценности в адаптационных процессах и межэтнических отношениях народов Евразии / И. В. Удалова // Адаптации населения в Сибири: этапы, механизмы, результаты. Новосибирск, 2003. — С. 127−130.
  451. В.М. Эволюция внутренней торговли СССР (1913−1924) / В. М. Устинов. -М.: Экономическая жизнь, 1925. 102 с.
  452. Л.Е. Отечественная кооперация: исторический опыт / Л. Е. Файн. -Иваново: ИвГУ, 1994. 276 с.
  453. Ш. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х годов / Ш. Фицпатрик // Вопр. истории. 1990. — № 8. -С. 16−31.
  454. С. Кустарно-ремесленная промышленность Сибирского края / С. Фрилянд // Северная Азия. 1930. — № 5 — 6.
  455. Э.С. Социальная типология городского населения Сибири по материалам демографической переписи 1923 года / Э. С. Халимова // Хозяйственное освоение Сибири (история, историография, источники). -Томск, 1991.-Вып. 1.-С. 188−215.
  456. Г. И. Почему и когда погиб НЭП / Г. И. Ханин // Эко. -Новосибирск, 1989. № 10. — С. 68−72.
  457. С. Столкновение цивилизаций? / С. Хантингтон // Полис. -1994.-№ 1.-С. 33−48.
  458. П.Т. Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Бурятии / П. Т. Хаптаев. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1964. — 337 с.
  459. Н.К. Кустарно-ремесленное производство Сибири в годы реконструкции народного хозяйства (1926 1929 гг.) / Н. К. Харчевникова // Вопросы социалистического строительства в Сибири (1917 — 1929 гг.). -Томск, 1983.-С. 173−179.
  460. М.М. Госкапитализм в золотодобывающей промышленности Восточной Сибири (1921−1930 гг.) / М. М. Хатылаев // Россия нэповская: политика, экономика, культура: тез. Всесоюз. науч. конф. Новосибирск, 1991.-С. 142−144.
  461. М.М. Золотопромышленность Якутии (1923−1937 гг.) / М. М. Хатылаев. Якутск: Якутское кн. изд-во, 1972.
  462. C.B. В лабиринте доктрины. Из опыта разработки экономического курса страны в 1920-е годы / C.B. Цакунов. М.: Россия молодая, 1994. — 191 с.
  463. C.B. Кризис нэпа и гибель червонца / C.B. Цакунов // Профсоюзы и экономика. 1992. — № 5. — С. 51−55.
  464. Г. Ц. Избранные труды: в 2 т. / Г. Ц. Цыбиков. Новосибирск, 1991.
  465. К.Г. Деятельность партийных организаций Сибири по кооперированию крестьянства (1921−1922 гг.) / К. Г. Чаптыков. Абакан, 1965.
  466. A.B. Записка о современном состоянии сельского хозяйства СССР по сравнению с довоенным положением и положением сельского хозяйства капиталистических стран. 6 октября 1927 г. / A.B. Чаянов // Изв. ЦК КПСС. -1989.-№ 6.-С. 210−219.
  467. A.B. Организация крестьянского хозяйства / A.B. Чаянов // Великий незнакомец. Крестьяне и фермеры в современном мире: хрестоматия. M.: Прогресс, 1992. — С. 126−132.
  468. А.И. Жилищный передел. Политика 1920-х гг. в сфере жилья / А. И. Черных // Социологические исследования. 1995. — № 10. — С. 71−78.
  469. Д.К. Историография аграрных преобразований в Бурятии в 1920- 1930-х годах / Д. К. Чимитова // Вестн. Бурят, ун-та. Сер. 4: История. -Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 1997. — Вып. 1. — С. 155−173.
  470. Д.К. Национальные районы Сибири 1920−1930-х гг. в отечественной историографии: экономика и культура / Д. К. Чимитова. -Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2005. 286 с.
  471. Шамин. Кредитование сельского хозяйства Бурреспублики / Шамин // Жизнь Бурятии. 1927. — № 10. — С. 64−65.
  472. А.И. К итогам хозяйственных кампаний / А. И. Шведов // Жизнь Бурятии 1928.-№ 4−6.-С. 25−40.
  473. А.Н. Региональная политика в Российской унитарной федерации / А. Н. Швецов // Федерализм. 2008. — № 2 (50). — С. 5−26.
  474. C.B. Нэпманы Сибири Электронный ресурс. / C.B. Шейхетов // Сибирская заимка: История Сибири в научных публикациях. Режим доступа: http://zaimka.ru/soviet/cheikhl.shtml. — 20.03 2011.
  475. В.В. Трудности поиска национальной модели модернизации // Россия в условиях трансформаций: ист.-политол. семинар / В. В. Шелохаев. -М.: ФРПЦ, 2000. С. 40−45.
  476. Н.Д. Становление советской национальной государственности в Бурятии. 1919 1923 гг. / Н. Д. Шулунов. — Улан-Удэ, 1972. — 493 с.
  477. В.А. Роль сельской кооперации в аграрном возрождении Восточной Сибири в годы НЭПа / В. А. Шушканова // XX век: исторический опыт аграрного освоения Сибири. Красноярск, 1993. — С. 179−183.
  478. Т.К. Деревня и крестьянство Алтайского края в XX веке. Устная история / Т. К. Щеглова. Барнаул: БГПУ, 2008. — 528 с.
  479. Т.К. Ярмарочная торговля в северных регионах Западной Сибири (Тобольская губерния) / Т. К. Щеглова // Проблемы экономической исоциальной истории Сибири XVIII начало XX вв.: сб. науч. ст. — Омск, 2003. — Вып. 4. — С. 4−20.
  480. Ш. Н. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций / Ш. Н. Эйзенштадт. М.: Аспект-Пресс, 1999. — 415 с.
  481. Л.Н. К проблеме плана и равновесия в советской хозяйственной системе / Л. Н. Юровский // Вестн. финансов. 1926. — № 12.
  482. Л.Н. На путях к денежной реформе / Л. Н. Юровский. М.: Финансовая газета, 1924. — 65 с.
  483. М. Вопросы местного бюджета / М. Яблоновский // Жизнь Бурятии. 1924. — № 4 — 5. — С. 51−55.1. V. Периодическая печать
  484. Бурятиеведение: науч.-краевед, журн., орган Бурятского ученого комитета и научного общества им. Д. Банзарова. 1928−1930.
  485. Бурят-Монгольская правда: ежедневный орган Бурятского обкома ВКП (б) и ЦИК БМАССР. 1923−1930.
  486. Бурят-Монгольский комсомолец: еженедельный орган Бурятского обкома ВЖСМ. 1924−1926.
  487. Власть труда. Иркутск: общественно-политическая газета. — 1922−1930.
  488. Беднота: крестьянская газета. Орган ВКП (б). — 1920−1929.
  489. Голос бурят-монгола. Чита: Орган Бурят-Монгольского народно-революционного комитета ДВР. — 1920−1921.
  490. Жизнь Бурятии. Верхнеудинск: ежемесячный орган ЦИК и СНК БМАССР, — 1924−1930.
  491. Известия: Орган ЦИК, Всероссийского ЦИК Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. 1917−1930.
  492. Красный бурят-монгол. Иркутск: Орган Бурревкома и Буробкома РКП (б). — 1922−1923.
  493. Крестьянская газета: Орган ЦК ВКП (б). 1923−1926.
  494. Правда: Центральный печатный орган ВКП (б). 1921−1929.
  495. Просвещение Бурятии: Орган Наркомпроса БМАССР.
  496. Жизнь национальностей. 1921−1926.1929−1930.
  497. VI. Диссертации и авторефераты
  498. В.В. Закономерности и особенности российской модернизации в 1902 1935 гг.: опыт применения теоретических концепций развития крестьянских обществ: автореф. дис.. д-ра ист. наук: 07.00.02 / В. В. Бабашкин. — Тамбов, 2010. — 43 с.
  499. E.JI. Государственная политика по вовлечению женщин Бурятии в общественно-политическую деятельность (1923−1991 гг.): автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / E.JI. Бадмацыренова. Улан-Удэ, 2011. — 25 с.
  500. М.Н. Индустриальное развитие Бурятии (1920 1980-е гг.): автореф. дис.. д-ра ист. наук: 07.00.02 / М. Н. Балдано. — Улан-Удэ, 2001. -54 с.
  501. Н.С. Деятельность Верхнеудинской биржи труда по ликвидации безработицы в Бурят-Монгольской АССР (1923 1933 гг.): автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Н. С. Баранова. — Улан-Удэ, 2011. — 28 с.
  502. Д.Б. История организации и развития здравоохранения, формирования его кадров в Бурятии (кон. XVIII в. 1960-е гг.): дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Д. Б. Батоев. — Улан-Удэ, 2002. — 212 с.
  503. М.В. Проблемы интеграции и национального самоопределения коренных народов Южной Сибири (1920-е гг. начало XXI в.): автореф. дис.. д-ра ист. наук: 07.00.02 / М. В. Белозерова. — Томск, 2008. — 52 с.
  504. A.B. Население Бурятии в 1920 1930 гг.: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / A.B. Бошектуев. — Улан-Удэ, 2002. — 190 с.
  505. Т.В. История земельных отношений в Бурят-Монголии в 20−30-е гг. XX в.: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Т. В. Будаева. Улан-Удэ, 2005. -160 с.
  506. Н.И. Роль кооперации в социально-экономическом развитии Якутии (70-е гг. XIX в. 80-е гг. XX в.): автореф. дис.. д-ра ист. наук: 07.00.02 / Н. И. Бурнашева. — М., 2011. — 54 с.
  507. Ю.Варнавский П. К. Конструирование бурятской этничности в первой трети XX века: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / П. К. Варнавский. Улан-Удэ, 2003.-201 с.
  508. П.Гаркуша Ю. А. Бурят-Монгольская партийная организация в борьбе за осуществление социалистических преобразований в сельском хозяйстве в 1927—1934 гг.: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 /Ю.А. Гаркуша. -М., 1958.
  509. И.А. Среднее Поволжье в годы новой экономической политики: социально-экономические процессы и повседневность: дис.. д-ра ист. наук: 07.00.02 / И. А. Гатауллина. Казань, 2009. — 565 с.
  510. Ю.В. Развитие сельской кооперации в Бурят-Монгольской АССР (1923−1937 гг.): дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Ю. В. Желаева. Улан-Удэ, 2000.- 170 с.
  511. Н.Л. Частная торговля в Енисейской и Иркутской губерниях в 1920-е годы: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Н. Л. Зыкова. Улан-Удэ, 2007. -231 с.
  512. Т.А. Частное предпринимательство в Байкальском регионе (1920-е гг.): автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Т. А. Иданова. Улан-Удэ, 2008.-28 с.
  513. A.M. История повседневности и динамика качества жизни населения Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920—1930-е гг.: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / A.M. Иминохоев. Улан-Удэ, 2009. — 202 с.
  514. Т.М. Частное предпринимательство в промышленности и торгово-заготовительном секторе экономики Восточной Сибири в годы НЭПа: автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Т. М. Карлова. Иркутск, 1999. — 24 с.
  515. В.В. Партийное руководство подготовкой условий массового социалистического преобразования кустарно-ремесленной промышленности Сибири (1926−1929 гг.): автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / В. В. Коновалов. Новосибирск, 1977.
  516. О.П. Современная советская историография экономических проблем НЭПа: автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.09 / О. П. Корольков. -М, 1990.-25 с.
  517. В.И. Вытеснение частного капитала из промышленности Восточной Сибири (1926−1932 гг.): автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / В. И. Литвина. Иркутск, 1974.
  518. A.A. Мелкая промышленность и кустарные промыслы Сибири в советской кооперативной системе (1920-сер. 1930-х гг.): дис.. д-ра ист. наук: 07.00.02 / A.A. Николаев. Новосибирск, 2000. — 362 с.
  519. В.В. Этнополитическое и социально-экономическое развитие Чувашской автономии в 20-е годы XX в.: дис.. д-ра ист. наук: 07.00.02 / В. В. Орлов. Казань, 2009. — 489 с.
  520. И.В. Пространственно-временная модель в исторических реконструкциях модернизации: автореф. дис.. д-ра ист. наук: 07.00.09 / И. В. Побережников. Екатеринбург, 2011. — 49 с.
  521. Р.И. Формирование командно-административной системы управления промышленностью (1926−1932 гг.): автореф. дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Р. И. Потапова. М., 1993./i5l ^
  522. Е.Т. История становления и развития органов законодательной власти Бурятии (1923−1937 гг.): дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / Е. Т. Протасов. Улан-Удэ, 2004. — 161 с.
  523. E.H. Развитие потребительской кооперации Бурятии 1920 -2006 гг.: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / E.H. Трифонова. — Улан-Удэ, 2006. 179 с.
  524. O.A. Формирование и развитие городского населения Бурятии: дис.. канд. ист. наук: 07.00.02 / O.A. Убеева. Улан-Удэ, 2006. — 217 с.
Заполнить форму текущей работой

Сессия? Спокойно!