Культура Южного Зауралья во второй половине XIX — начале XX вв

В настоящее время наблюдается растущий интерес к народной, традиционной культуре. Он вызван поиском своих духовных корней, которые помогли бы определить жизненную позицию в современной обстановке. На протяжении многих десятилетий при изучении истории России второй половины XIX — начала XX вв. основное внимание историков привлекали социально-политические и экономические её стороны. Духовный мир и культура (и, прежде всего, культура народная) этого периода с исторических позиций практически не освещались. Как справедливо отмечает М. М. Громыко, по традиционному распределению сфер влияния они были в основном объектом исследований фольклористов, этнографов, искусствоведов, театраловедов (I).

Однако, в последние годы в изучении истории культуры выявились значительные изменения. Среди профессиональных историков и широких кругов общественности заметно вырос интерес к вопросам национальной традиционной культуры. Это явление нашло своё отражение в большом числе публикаций, как научного, так и популярного характера, посвящённым данной проблеме. В особенностях национального характера, отличительных чертах традиционных норм поведения и мировосприятия многие пытаются найти объяснение выбору пути развития России после 1917 года. В условиях неопределённости духовных ориентиров в наши дни, именно в традиционной народной культуре пытаются найти выход из этого кризиса. Оказались востребованными некоторые приёмы и методы ведения хозяйства, сложившиеся к началу XX века, знания в области народной медицины, материалы разного рода «народных календарей» и иных наблюдений за явлениями природы. Конечно, попытки реанимировать весь комплекс народной культуры, сложившейся к началу XX века тщетны. Однако необходимость более полного и разностороннего реконструирования культурной жизни нашей страны и, в частности, — Южного Зауралья, по всей вероятности, назрела. В этой связи настоящее исследование приобретает некоторую актуальность.

В отечественной литературе достаточно хорошо изучена культура России дореформенного периода. Между тем, как история культуры в эпоху капитализма еще не нашла комплексного отражения в исторической литературе.

Большой интерес к культуре русского народа возник в научной литературе во второй трети XIX века. Начался активный поиск фольклорных и этнографических материалов и их публикация. Нельзя не отметить труды В. И. Даля, И. П. Сахарова, А. Терещенко, в которых впервые столь широко и многообразно была отражена культурная жизнь русского народа (2). Во второй половине XIX века сбор и публикация произведений русской народной духовной культуры осуществлены в работах А. Н. Афанасьева, Д. К. Зеленина, C.B. Максимо-ва (3). Все названные авторы стремились дать целостное представление о быте, нравах, фольклоре всей России, поэтому материал из южной части Зауралья ими привлекался, но, как правило, не выделялся специально. В 1850—1870-е годы культура Южного Зауралья изучалась прежде всего краеведами. В массе своей это были приходские священники и представителя городской и сельской интеллигенции. Источниками для их описаний служили их собственные наблюдения за повседневной жизнью крестьян и горожан. Благодаря им, до нас дошли ценнейшие описания явлений материальной и духовной культуры. Сильной стороной этих исследований является то, что они представляют собой не поверхностные наблюдения, а глубокое знание жизни местного населения. К негативным сторонам их относится некоторая тенденциозность, стремление приукрасить жизнь и быт поселян в духе теории «официальной народности». Среди этих авторов достойное место занимает преподаватель Тобольской гимназии H.A. Абрамов. Его перу принадлежат многочисленные статьи по статистике, археологии, этнографии. Они созданы на основе тщательного изучения архивных материалов или собственных наблюдений. Сведения, им сообщаемые, отличаются точностью, хотя, как правило, он не поднимается до их обобщения^). Заслуживают особого упоминания работы священников-краеведов А.

Третьякова, А. Серафимова, Т. Успенского, В. Андрианова, П. Кыштымова. Все указанные авторы применяли научные методы наблюдения и активно сотрудничала с различными научными обществами. Их исследования и наблюдения были опубликована на страницах общероссийских и местных губернских изданий. В статье А. Третьякова «Шадринский уезд в сельскохозяйственном отношении» весьма подробно и основательно описываются не только «быт и нравы местных поселян», но и орудия труда, приёмы ведения хозяйства, основы народной агрономии (5). Немалый интерес представляют работы А. Серафимова, также опубликованные в 1850-х годах. Их автор описывает культурный облик зауральской деревни, городов Шадринска и Далматово. Интересна также работа об Ивановской ярмарке (б).

Более широко и полно рассматривает народную культуру Т. И. Успенский. Его интересуют повседневная жизнь крестьян, нормы их поведения, праздники и нравственные представления зауральской деревни. Несколько идеализируя своих земляков, он, тем не менее, отмечает и некоторые их недостатки. Работа Успенского весьма информативна и охватывает самые разные стороны культурной жизни зауральских крестьян. По этой причине, она достаточно часто используется исследователями культуры Зауралья и Западной Си-бири (7). К сожаленью, не столь часто, как работы названных авторов, в научной литературе применяются труды В. Андрианова и П. Кыштымова. Между тем, по информативности и глубине описаний культурной жизни крестьян они едва ли уступают вышеупомянутых исследованиям. Особенно основательно дается картина народных праздников в статье В. Андрианова «Слобода Белозерская», в то время как П. Кыштымов уделяет большее место повседневной жизни: описания жилища, кухни, одежды (8). Значительно отличаются по тону и оценкам краеведческие работы И. М. Первушина. Этот священник широко известен своими математическими изысканиями, а также сотрудничеством с Уральским обществом любителей естествознания. Менее известны его краеведческие труды. На протяжении нескольких лет он издавал и был основным автором рукописного журнала «Шадринский вестник», где он, не опасаясь цензуры, высказывал свои мысли о необходимости просвещения крестьян, вызывают интерес и его высказывания о характере религиозности русских крестьян^).

Трудно переоценить вклад в изучение культуры Южного Зауралья, который внёс А. Н. Зырянов. В своих трудах, которые с полным основанием можно назвать научными, самых разных аспектов материальной и духовной культуры, •Он собрал уникальную коллекцию сказок, пословиц и загадок. В одном из писем Н. В. Здобнова к В. П. Бирюкову отмечено: «Какое огромное дело сделано им! Ведь если бы не он, мы не имели бы целой трети многотомных сказок Афанасьева, сказок, записанных Зыряновым, вы теперь в шадринской деревне не встретите» (10). В фольклорном материале, записанном А. Н. Зыряновым, нашли свое отражение понятия крестьян о справедливости, миропонимание, отношение к семье, общине, власти и другие аспекты духовной культуры. В других работах названного автора изучена и материальная культура крестьянин).

По заданию Генерального штаба группа офицеров во главе с X. Мозелем провела тщательный сбор сведений по широкому кругу вопросов, в том числе и сведений о культуре и быте населения Пермской губернии. В 1864 году они были опубликованы под названием «Материалы для географии и статистики России». Данное издание представляет немалый интерес для историков культуры Зауралья и Урала середины XIX века, так как содержит уникальные данные по духовной культуре: сказки, песни, загадки, пословицы, а так же подробное описание жилищ крестьян и горожан. К сожалению, менее ярко представлены в указанной работе города Шадринск в Далматово, о которых помещён в основном чисто статистический материал (12).

В это же время несколькими изданиями выходит книга И. Завалишина «Описание Западной Сибири», Автор даёт достаточно полный набор сведений о культурной жизни г. Кургана и Курганского округа, однако его работа отличается некоторой тенденциозностью, стремлением приукрасить жизнь зауральских городов и деревень. Он отмечает, что недостатки городского быта (грязь, отсутствие фонарей и канализации) являются следствием «рутинной апатии и жадности граждан и местных властей, которые процветают несмотря на добрую волю губернаторов» (13).

Наряду с такого рода описаниями начинает развиваться тенденция к более научному изучению Зауралья, в том числе и культурно-бытовой стороны жизни населения. Центром его в 1870-е годы становятся Западно-Сибирский отдел Русского Географического Общества (РГО), Уральское общество любителей естествознания (УОЛЕ) и Тобольский губернский музей (ТГМ), который с 1892 года регулярно выпускает ежегодник.

В издаваемых Западно-Сибирским отделением РГО «Записках», регулярно помещаются статьи по этнографии русского населения Сибири, в том числе и Курганского округа. К числу наиболее полных и интересных работ такого содержания относится статья Н. Е. Петропавловского «По Ишиму и Тоболу». Автор её, представитель либерального народничества, пытается не просто описать существующие культурно-бытовые традиции местного русского населения, но и дать им характеристику, проанализировать их, установить их исторические корни, интересны и важны его сопоставления быта жителей Зауралья и Европейской России (14). Начиная с 80-х годов XIX века всё более заметное влияние на Западно-Сибирское отделение РГО начинают оказывать представители областнического движения (Н.М. Ядринцев, Г. Н. Потанин и др.). В своих произведениях они создают заметно идеализированный тип сибиряка, который, по их мнению, выгодно отличается от забитого и безынициативного крестьянина Центральной России. Они характеризуют его как менее испорченного в нравственном отношении, более энергичного, независимого, предприимчивого. Хотя позиции областников весьма умозрительны, заслуга их в том, что они впервые обратили пристальное внимание на внутренний мир и духовную культуру сибиряков, плодотворно использовали компаративистские методы, сопоставляя.

Сибирь и Центральную Россию (15).

В последние годы XIX века, в связи с проведением Транссибирской железной дороги, заметно возрос интерес к жизни Сибири, в том числе — и Южного Зауралья. Под редакцией И. С. Мельникова появляется фундаментальное издание «Сибирь, её современное состояние и её нужды» (16). В нем приняла участие целая плеяда видных сибирских историков и публицистов (A.A. Кауфман, Д. А. Клеменц, М. Н. Соболев, М. И. Боголепов, Г. Н. Потанин). Авторов интересовали прежде всего, экономические проблемы. Тем не менее, они уделили определенное внимание и аспектам культурной жизни Сибири. A.A. Кауфман детально исследовал историю сибирской крестьянской общины, её роль и место в жизни крестьян. Он также дал самый полный в дореволюционной историографии анализ форм крестьянского землевладения^ 7). М. Н. Соболев и М. И Боголепов исследовали влияние железной дороги на экономику и быт Сибири. Они высказали предположение, что железная дорога ускорит разложение старых форм во всех сторонах сибирской жизни (18). Бывший член «Земли и воли» Д. А. Клеменц выделил некоторые характерные черты повседневной жизни сибирских крестьян, их духовного мира. Они отличаются, по его мнению, инициативностью, привычкой рассчитывать только на себя, некоторой сурово-стью (19). Близки по духу к авторам указанного сборника труды Н. Новомберг-ского, в которых он даёт подробный анализ образования в Сибири, структуры общины и крестьянского землепользования (20), а также работы В. Владислав-лева, где нашли отражения сравнения культурной жизни старожилов и переселенцев. Интересны замечания В. Владиславлева о культуре сибирских праздников, без понимания основ которой невозможно правильное понимание общинного сознания зауральцев (21).

В обширном трёхтомном труде «Экономический быт государственных крестьян Курганского округа Тобольской губернии», статистик Уфимского земства Н. О. Осипов собрал и обобщил многочисленные сведения, касающиеся самых разных сторон жизни крестьян (22). Весьма важной и небезынтересной представляется робота И .Я. Трофимова «Обзор экономического и сельскохозяйственного состояния Курганского округа и г. Кургана Тобольской губерний», Автор смог дать самые разнообразные сведения по многим сторонам жизни Курганского округа (ремесло, торговля, образование). Им дана интересная статистика грамотности по всем волостям округа и число окончивших полный курс обучения. И. Я. Трофимов приводит уникальные данные по материальной и духовной культуре. Указанная работа практически не использовалась исследователями культуры Х1Хв.(23).

В последние годы XIX века — начале XX века на страницах «Записок УОЛЕ» появилась целая серия статей, изучающих народную культуру Южного Зауралья. Авторы их попытались не только создать описание быта и обычаев, но и произвести их обобщение и классификацию (24). Центром краеведения и изучения культуры Тобольской губернии становится Тобольский губернский музой. В числе его сотрудников и корреспондентов было немало образованных специалистов, проявлявших неподдельный интерес к народной культуре (25). Особого упоминания заслуживают работы К. Я. Маляревского и Н.И. Палопе-женцева по истории народного образования в южных округах Тобольской губернии. Н. И. Палопеженцев впервые дал полный исторический обзор развития народного образования в Тобольской губернии на примере Ялуторовского округа на протяжении ста лет и всесторонне проанализировал современную ему систему школ названного округа (26). К. Я. Маляревский наблюдал школьную жизнь изнутри, так как, будучи приходским священником, он сам непосредственно работал в школе. Он оставил ряд ценных описаний и предложения по улучшению народного просвещения (27). Огромную работу по организации краеведческой работы, сбору и анализу материала по народной культуре Зауралья проделал Н. Л. Скалозубов. Будучи губернским агрономом, он не ограничивал свою деятельность изучением сельского хозяйства, в сфере его интересов оказались самый разнообразные стороны зауральской жизни, в том числе и культура. Н. Л. Скалозубов был инициатором и первым руководителем «Комиссии по изучению Курганского края» (28). К. Я. Маляревский и Н. Л. Скалозубов активно сотрудничали с Курганским отделом Московского Общества Сельского Хозяйства (МОСХ), которое регулярно публиковало научные труды и отчё-ты (29).

Работы исследователей XIX — начала XX веков были основаны на личных наблюдениях, определённом числе архивных документов и материалах. Они могут быть охарактеризованы как важный этап в развитии истории культуры Зауралья, ознаменовавшийся накоплением, анализом и осмыслением собранных материалов.

В 20-е годы XX века, изучение культуры и собирание новых фактов было продолжено курганскими и шадринскими краеведами, а также на общесибирском уровне (30). В. П. Бирюков в ряде своих работ собрал и проанализировал широкий спектр явлений культурной жизни Зауралья в первой трети XX века В Кургане по инициативе местных краеведов в 1920;е гг. вышло два краеведческих сборника «Краткий обзор Курганского округа Уральской области» и «Курганский округ. Сборник материалов по изучению и исследованию Курганского округа Уральской области» (31).

Впервые после долгого перерыва вопросы сибирской культуры были освещены на должном уровне в фундаментальном труде «История Сибири», вышедшем в конце 1960;х годов. В третьем томе названного издания рассматривается история Сибири в эпоху капитализма. Отдельная глава в нём посвящена культуре и. литературе Сибири в целом (32). Вскоре после выхода данного труда, публикуется серия монографий по историографии Сибири второй половины XIXначала XX веков. Первой крупной работой в этой области явилась книга В. Г. Мирзоева «Историография Сибири». В ней дан подробный анализ направлений историографической мысли ХУП-Х1Х веков, выделены этапы их развития, была создана прочная база для дальнейшего изучения те-мы (ЗЗ).Исследование было продолжено М. Б. Шейнфельдом, который проанализировал сибирскую историографию конца XIXначала XX веков. Тем самым была создана целостная картина историографии Сибири дооктябрьского пе-риода (34). Новизной подходов к проблемам историографии Сибири до 1917 года отличается работа JIM. Горюшкина и H.A. Миненко «Историография Сибири дооктябрьского периода» (35). Авторы дали глубокий анализ исторической литературы до 1917 года по определённым вопросам, дополнив тем самым существующие исследования, в том числе — и по вопросам культуры XIX века. В названной монографии указываются и изучаются, наряду с другими, основные исторические работы, посвящённые исследованию различных сторон культурной жизни.

В этот же период на рубеже 1960;1970;х годов возник и развился интерес непосредственно к сибирской культуре. Первым крупным обобщающим трудом по истории культуры Сибири явились монографии А. Н. Копылова (Зб), в которых он детально исследовал означенную тему в период ХУП-ХУШ веков. Главное внимание он уделял разным сторонам культуры сибирских городов в традиционном рассмотрении этого вопроса (архитектура, искусстве, наука и образование).

Многие лакуны данных монографий были восполнены в 1970;80-е годы. Ряд авторов попытались дать полную и целостную картины сибирской и зауральской культуры до 1917 года. Огромный вклад в создание этой картины внесли фундаментальные труды М. М .Громыко и H.A. Миненко. М. М. Громыко выделила основные проблемы для изучения истории культуры, выявила главные направления её исследования, определила методологические принципы и подходы. Она отмечает, что следует изучать культуру как совокупность результатов познания природы и общества. Обширное поле для изучения представляют народная медицина, взгляд крестьян на общину, книжность, традиционные нормы поведения и общения, внутренний мир крестьян (37). В ряде своих работ, М. М. Громыко проводит изучение традиционной материальной и духовной культуры крестьян, поднимает вопросы касающиеся механизмов воспроизводства культуры, а также социального поведения, культурной роли общины. Особо она выделяет роль семьи и общины как институтам социализации. Основываясь на общероссийском и сибирском материале, М. М, Громыко приходит к важному выводу: «Повседневное поведение крестьян нормировано традициями, охраняемыми общественным мнением и основанными на широком комплексе нравственных, религиозных и социальных представлений. нормы поведения осознавались, им учили, а не только воспринимали из жизни традиционных форм» (38). Значительное место в иных работах автора уделено духовной культуре, этике и социальной психологии крестьян. В целом, труды М. М. Громыко трудно переоценить в качестве прочной базы для дальнейшего изучения культуры крестьянства России (39).

К работам М. М. Громыко примыкают и конкретизируют труды H.A. Ми-ненко. В своих многочисленных статьях и монографиях (40), она рассматривает широкий спектр культуры. H.A. Миненко удалось полно и разносторонне показать своеобразие культуры зауральского крестьянства, его психологии и внутреннего мира. В работах автора получили отражение и были изучены отношения крестьян внутри семьи и общины, трудовые и бытовые традиции в эпоху феодализма. В различных формах проявления культуры H.A. Миненко видит не только поверхность, но и оценивает внутреннее содержание ритуалов, традиций и поведенческих стереотипов, внутренний мир, мировоззрение крестьян. Основной заслугой автора является воссоздание целостной картины культурной жизни Урало-Сибирского региона до середины XIX века.

К сожаленик^назвЕйшые авторы не затронули в своих трудах культуру в период капитализма и кризис традиционной культуры и не ставили перед собой таких задач. Таким образом, пореформенный период истории зауральской культуры столь основательно, как культура эпохи феодализма, ещё не освещен.

В 1970;80-е гг. выходит целая серия сборников статей, в которых раскрываются отдельный аспекты культуры зауральского региона. В работах О. Н. Шелегиной, Я. А. Лебедевой, В. А. Липинской, A.B. Сафьяновой рассматриваются вопросы архитектуры западносибирской деревни, структура и планировка крестьянского дома XVIII—XIX вв. В исследованиях З. П. Горьковской, A.A. Лебедевой, О. Н. Шелегиной, В. А. Александрова, Л. М. Сабуровой освещены иные стороны материальной культуры и дан анализ источников для изучения этой темы (41).

Заметный вклад в разработку проблем культуры и быта Западной Сибири внесли учёные Института этнографии Академии наук СССР, обобщив и проанализировав большой материал по самым разным аспектам темы. Их работа «Крестьянство Сибири в эпоху капитализма» является первым комплексным исследованием в данной области (42). С исторических позиций изучением семейного быта, праздников и традиций, их роли в жизни крестьян и горожан занимались/ М. Г. Казанцева, А. Б. Костерина, Т. А. Листова, Л. П. Лазарева, Н. Ф. Некрылова, В. К. Соколова (43).О.И Зотова, В. В Новиков, Е. Р. Шорохова основательно проследили особенности социальной психология крестьянства на протяжении последних трёх столетий, выявили этапы её развития (44). Различными сторонами социальной психологии и сознания жителей урало-сибирского региона занимались К. В. Побережников, Л. В Островская, A.B. Семёнова^).

К распространению грамотности, образования, книжности среди крестьян обращались в своих работах В. А. Зверев, К. Е. Зверева, А. И. Куприянов, Т. С. Мамсик, Л. Ф. Казаркина, В. И. Бочарникова (46).Заслуга В. А. Зверева в том, что он впервые уделил особое внимание сибирской крестьянской семье как институту социализации. Он рассмотрел этапы её эволюции в конце XIXначале XX вв., проанализировал ее функции. Вместе с тем, его выводы о дезорганизации семьи в связи о прогрессивной перестройкой хозяйства на капиталистический лад представляются ряду авторов несколько спорными (47). Однако, невзирая на эти замечание, следует признать, что исследования В. А. Зверева, касающиеся крестьянской семьи в Сибири на рубеже XIX—XX вв.еков носят этапный характер^).

Новый период в историографии темы, наступивший в середине 1980;х годов, связан с повышением интереса к прошлому культуры своих народов и развитием исторической регионалистики. В это время получает новый импульс комплексное исследование история Южного Зауралья в том числе и его культурного прошлого, В многотомной «Истории Курганской области», издающейся под редакцией профессора Н. Ф. Емельянова, в каждом томе уделено место для очерка истории культуры (духовной и материальной) Южного Зауралья в разные периоды его прошлого (49).Продолжая традиции зауральского краеведения, заложенные В. П. Бирюковым и A.A. Кондрашенковым, Н. Ф. Емельянов поднял различные аспекты культурной жизни зауральского города и деревни с XVIII до начала XX века. Новизной подходов в освещений жизни города Кургана на протяжении его истории до 1917 года отличается его монография «Город Курган, 1782−1917гг. Социально-экономическая история», при написании которой автор использовал так называемый метод исторических срезов. На основании обширного и ранее не использованного архивного материала ему удалось полно и разносторонне реконструировать повседневную жизнь этого города, в том числе и социокультурную (50).

Также культурной жизни городов Кургана и Шадринска посвящены работы A.M. Васильевой «Забытый Курган» и H.A. Миненко и C.B. Федорова «Город на Исети». В первой из названных книг, дается подробное описание объектов материальной культуры Кургана. Опираясь на большой архивный материал, автор воссоздает внешний облик этого города в XIXначале XX ве-ков (51). В работе H.A. Миненко и C.B. Федорова показаны различные аспекты культурной жизни Шадринска. Научную значимость данного издания несколько снижает отсутствие указателя источников и литературы (52).

В исследованиях М. Ф. Ершова по истории городов Зауралья заметное место уделено и проблемам городской культуры. Автор акцентирует внимание на образе жизни горожан, особенностях социокультурного развития городов данного региона, проводя различие в культуре и ментальности «человека города» и «человека деревни» (53).Одной из слабо разработанных тем в истории культуры Урала и Зауралья остаётся культура местноргкупечества и его роли в, — культурной жизни региона. В ряде работ A.M. Васильевой, В. Г. Битюкова многие лакуны в рамках названной темы были заполнены (54).

Значительно менее изученной представляется культура крестьян Южного Зауралья во второй половине XIX — начале XX веков. Некоторые её аспекты были затронуты в ряде работ В. В. Пундани, а также в книге Н. Ф. Емельянова, И. П. Пережогиной и О. Е Семёновой «Крестьянский социализм в Зауралье при капитализме» (55). В последней основательно и полно изучена роль крестьянской общины, дан анализ её социальных функций и рассмотрены взаимоотношения её членов внутри и вовне её. На основе обширного архивного материала делается вывод об огромном значении общинного быта в повседневной жизни крестьян. Низшей ячейкой общины, по мнению авторов, были двор и семья. Интерес вызывает также высказывание авторов о том, что конкретный индивид мыслил себя и рассматривал окружающий мир с точки зрения члена этой общины, или семьи, которая также была частью общины. Поэтому, по мысли авторов, капитализм был упрежден в сельской местности появлением различных форм кооперации (56). Несколько слабее в главе, посвященной культуре изучены проблемы материальной культуры крестьян, почти не затронута её эволюция в период развития капитализма. Ещё одним из недостатков этого раздела является узкая источниковая база и малый временной охват (1850−80-е годы) (57).

Вопросы о роли православной церкви в жизни Южного Зауралья и религиозности его населения рассмотрены в исследованиях Л. Ю. Зайцевой. Основываясь на богатой источниковой базе, ей был показан широкий спектр элементов духовной культуры: основы мышления и мировоззрения населения Зауралья, особенности его социальной психологии (58).

По мнению ряда авторов, среди прочих аспектов культуры Южного Зауралья периода капитализма более всего изученными и разработанными представляются вопросы организации и функционирования школ, образования как целостной системы (59). В нескольких работах А. Л. Михащенко рассматривается развитие школ в регионеДбО). Однако автор не ставил своей целью проследить грамотность крестьян и горожан, и отношение их к образованию. Большое значение в разработке проблемы социализации детей и внутрисемейным отношениям, социальным нормам и запретам имеют работы П. А. Свищёва. Автор также затронул в них вопросы вступления населения в брак (возраст, период в году и т. д.), типы семей и их эволюцию (61).

К народной обрядности обращались авторы, исследовавшие фольклор, традиции, проблемы этнографии. В своих многочисленных работах В. П. Фёдорова подробно исследовала обрядовую сторону жизни носителей наиболее архаичных элементов русской культуры — старообрядцев. В её работах нашли отражения памятники устного народного творчества (песни, сказки, пословицы). Ей удалось выделить особенности мышления старообрядцев и его влиянии на их духовную культуру (62). В целом же следует отметить, что культура старообрядческого населения Зауралья является достаточно самостоятельной и сложной проблемой и может быть объектом отдельного исследования, поэтому в рамках данной работы будет освещена лишь частично.

Таким образом, анализ литературы по исследуемой теме показывает, что она содержит разнообразный фактический материал, который раскрывает и характеризует исторический опыт решения проблем Урала и Сибири. Вместе с тем следует отметить большую неравномерность в разработке темы. Культура эпохи феодализма представляется достаточно изученной, в то время как культура пореформенной России осталась вне интересов историков и исследована спорадически. В определенной степени пробел закрывает фундаментальный труд «Традиционная культура русского крестьянства Урала 18−19 вв.», но и его авторы не ставили своей задачей исследовать процесс распада традиционной культуры, а территория Южного Зауралья затронута лишь отчасти (64).

Отсутствие обобщенного исследования при всем имеющемся многообразии литературы еще раз доказывает необходимость дальнейшей разработки проблемы истории культуры в эпоху капитализма. Следует отметить, вместе с тем, что понятие «культура» является весьма широким и многоплановым. Исходя из поставленных ниже цели и задач, будут рассмотрены в настоящем исследовании лишь основные, наиболее важные, по мнению исследователя её направления.

Актуальность темы

и недостаточная разработанность проблем культуры Южного Зауралья определили цель настоящего исследования: комплексный анализ различных сторон культурной жизни указанного выше региона. Исходя из этой цели, поставлены следующие задачи:

1. Выявить особенности культурной жизни в Южном Зауралье в описываемый период и проанализировать исторические причины, их вызвавшие.

2. Проследить динамику изменений в культурной жизни Южного Зауралья во второй половине XIX — начале XX веков, установить причины этих изменений.

3. Выявить основные различия в культурной жизни городов и сёл в Южном Зауралье, проанализировать этапы и формы их взаимодействия.

4. Изучить роль различных общественных организаций и объединений в культурной жизни Южного Зауралья во второй половине XIXначале XX вв.

5. Установить степень распространения грамотности и образования среди населения указанного выше региона, как важной составляющей культуры.

6. Исследовать основы народной медицины, основные способы и методы лечения среди населения Южного Зауралья, провести анализ динамики развития медицинских знаний и распространения официальной медицины.

Источниковая база данного исследования достаточно обширна и многообразна. С учетом этого, имеющиеся источники могут быть подразделены на несколько основных групп. Первая группа включает в себя законодательные и распорядительные акты, указы Тобольской, Оренбургской и Екатеринбургской духовных консисторий, циркуляры, предписания и инструкции по Оренбургскому и Западносибирскому учебным округам.

Вторую обширную группу составляют материалы делопроизводства, журналы заседаний шадринского земства, городских управ, отчёты о заседаниях Курганского отдела Московского Общества Сельского Хозяйства (МОСХ), Общества попечения об учащихся и других общественных организаций, рапорты священников и благочинных, отчеты инспекторов народных училищ. Уникальными источниками, показывающими образ мышления, внутренний мир крестьян являются приговоры сельских и волостных сходов, материалы судебных следствий, деловая переписка сельских и волостных старост. Данные источники показывают взгляды крестьян на мораль и содержат важные факты повседневной их жизни. Сохранившиеся не очень многочисленные описи имущества дают представление о материальной культуре зауральской деревни.

Третья группа источников — это материалы статистики и справочная литература. В неё входят: материалы Первой всеобщей переписи населения России, календари, справочные и Памятные книжки Тобольской, Оренбургской и Пермской губерний, а также Тобольской, Оренбургской и Екатеринбургской епархии, разного рода статистические обзоры и приложения к отчётам губернаторов, земская и городовая статистика, статистические материалы учетных округов, разного рода путеводители и дорожники. Эти материалы позволяют проследить особенности социально-экономического развития региона, социальный, национальный и религиозный состав населения.

Четвертую группу источников объединяют воспоминания, дневники, путевые заметки, частная переписка. Некоторые из них опубликованы, определенная часть является рукописями и хранятся в фондах различных архивохранилищ. Эта группа источников представляет большую ценность, так как зафиксировала многие явления культурной жизни, которые нигде более не отмечались. Кроме того, материалы личного происхождения показывают отношения их авторов и окружавших их явлениям, к происходящим событиям и являются неоценимыми при изучении духовной культуры. К недостаткам указанной группы источников относятся субъективизм, пристрастность их авторов, а также не всегда проверенная информация. Особое место занимают воспоминания.

Н.М. Чукмалдина. Этот человек прошёл долгий путь от крестьянского мальчика из глухой зауральской деревни до купца-миллионера. Его мемуары отличаются простотой изложения, хорошим стилем и значительной долей объективности, благодаря чему они достаточно часто используются в научной литературе. Безусловный интерес представляют дневники и письма зауральского священника и педагога К. Я. Маляревского, человека весьма образованного и придерживавшегося передовых взглядов. В них отражена жизнь города и деревни Южного Зауралья с 1850-х годов до 1923 г. В его бумагах описывается многое из жизни священников, мещан, учителей, крестьян и предпринимателей. Весьма показателен находящийся в личном фонде К. Я. Маляревского анонимный дневник сельской учительницы, относящийся к 1886−1887 годам. Уникальность его в том, что он показывает взаимоотношения культуры городской интеллигенции в лице их автора и культурной среды деревни, в которой она оказалась <�• Названная группа источников также включает рукописные и опубликованные записки И. М. Первушина и крестьянина В. А. Плотникова, рукописные материалы Н. М. Ефимова, В.П. и М. П. Бирюковых, других деятелей краеведческого движения Зауралья первой половины XX века.

К пятой группе относятся материалы периодики и публицистика. Указанные источники дают представление о хронике событий повседневной жизни, дают динамику явлений культуры и содержат важные статьи и очерки. В этой группе источников широко исследованы материалы местной и губернской печати, общесибирские и общероссийские журналы. В настоящей работе наиболее часто используются следующие издания: «Русская старина», «Мир Божий», «Сибирские вопросы», «Тобольские губернские ведомости» (ТГВ), «Тобольские епархиальные ведомости» (ТЕВ)," Оренбургские губернские ведомости «(ОГВ), «Оренбургские епархиальные ведомости» (ОЕВ), «Екатеринбургские епархиальные ведомости» (ЕЕВ), «Народная газета» (Курган), «Курганский вестник», «Исеть» .

Особое место занимает группа источников, объединяющая собой разного рода научные труды. Это как достаточно хорошо известные этнографические работы таких авторов как А. Зырянов, Т. Успенский, так и практически забытые и редко используемые работы по истории сёл, деревень и приходов. Они широко публиковались в разного рода местных периодических изданиях, в особенности — в церковных.

В настоящем исследовании широко используются фонды Государственного архива Курганской области (ГАКО), Государственного архива в городе Шадринске (ГАГШ), — ранее Шадринский филиал ГАКО, Государственного архива Челябинской Области (ГАЧО), а также фонды Курганского областного и Шадринского городского краеведческого музеев. Значительная часть документов этих фондов ранее не вводилась в научный оборот. Заметный интерес для историков культуры урало-сибирского региона представляют фонды волостных и сельских правлений и волостных управлений, где обнаруживаются интереснейшие данные по социальной психологии, быту, грамотности. Наиболее богатыми в этом отношении являются фонды Глядянского (Ф.129), Кислянско-го (Ф.189), Лопатинского (Ф. 66), Чинеевского (Ф.187) волостных правлений ГАКО и Широковского (Ф. 23), Иванищевского (Ф.27), Барневского (Ф.5), Кривского (Ф.16), Баклановского (Ф.202) волостных правлений ГАГШ. Широкое поле для исследования открывает фонд Шадринской уездной земской управы (ГАГШ, Ф.492), где содержаться данные по количеству школ, библиотек, материалы по здравоохранению, планы селений и отдельных домов. Фонд Тобольской духовной консистории (ГАКО, Ф.235) даёт материалы по социальной психологии и духовной культуре вообще. Сведения о материальной культуре, — структура дома, усадьбы, поселения содержаться в фондах: Курганского Окружного суда (ГАКО, Ф.236). Курганского городового хозяйственного управления (ГАКО, Ф.8). Курганского отдела Московского общества сельского хозяйства (ГАКО, Ф.267), Шадринской уездной землеустроительной комиссии (ГАГШ, Ф.495), Челябинского уездного землемера (ГАЧО, Ф.46) и коллекции карт и планов ГАЧО (Ф.87). Богатые данные по истории сел, деревень и отдельных семей содержат личные фонды. Это прежде всего фонды ГАГШ: В. П. Бирюкова (Ф.1006), М. П. Бирюкова (Ф.1060), коллекция документов деятелей культуры и науки (Ф.1045) и фонд Челябинского областного краеведческого музея в ГАЧО (Ф.627), а также личные фонды В. П. Бирюкова, И. Ленского, Балакшиных и Ванюкова Курганского областного краеведческого музея (Ф. 2, 13, 26, 20). Особенно хотелось бы выделить фонд К. Я. Маляревского (ГАКО, Ф.307), содержащий ценнейшие записки, которые, к сожалению, почти не использовались исследователями истории культуры. Таков основной круг источников данного исследования.

Хронологические рамки исследования охватывают время со второй половины XIX века до 1914 года. Этот выбор обусловлен тем, что именно со второй половины XIX века начинается новый период общероссийской и сибирской истории. Большинство исследователей истории культуры признают именно середину XIX века (как правило, 1861 год) в качестве рубежной даты. Большинство монографий по данной теме завершаются именно этой датой. В качестве верхней границы столь же логично определить 1914 год, когда вследствие начала I мировой войны культурная жизнь претерпела огромные изменения. В рамках данного периода можно выделить два основных временных этапа: вторая половина XIX века (до проведения Сибирской железной дороги через территорию Южного Зауралья) и 1895−1914;е годы, когда началось форсированное изменение сельского и городского быта. В культуру Зауралья всё сильнее проникают новые явления, разрушающие устоявшиеся традиции.

Территориальные рамки диссертации определены на основании нескольких критериев: географических, историко-культурных, национальных и административных, которые в совокупности ограничиваются пределами Шадрин-ского уезда Пермской губернии, западной части Челябинского уезда Оренбургской губернии и Курганского, Ялуторовского округов (позднее — уездов) Тобольской губерний. В трудах ряда историков доказывается, что район Южного Зауралья, который в целом исчерпывается границами вышеуказанных территориально-административных образований, обладал внутренним экономическим, географическим и культурным единством. Он находился на стыке промышленного Урала, и аграрно-торговой части Сибири, и степной зоны Казахстана, что наложило определённый отпечаток на его культурное развитие. Для большей иллюстративности спорадически рассматриваются и некоторые смежные регионы (Екатеринбургский, Камышловский, Ишимский, Тюменский и Троицкий уезды).

Методологической основой исследования служат общепризнанные в исторической науке принципы историзма и научной объективности. Широко применяются структурный метод, рассматривающим культуру во взаимодействии с социально-экономическими, государственными и религиозными системами и метод исторического компаративизма. Среди важнейших принципов и приёмов данного исследования находится принцип историзма, то есть рассмотрение явлений культурной жизни с позиций их исторического развития, в связи о социально-экономическими процессами (65). С принципом историзма тесно связан принцип научной объективности, который предусматривает выявление позитивных и негативных сторон жизни, приведения ссылок на источники различной направленности, отказ от попыток модернизации исторического прошлого.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые предпринимается попытка комплексного рассмотрения культурно-бытовых процессов на территории Южного Зауралья. Впервые в научный оборот вводится широкий круг источников материалов статистики и периодики, характеризующие разные аспекты исследуемой проблемы.

Материалы диссертации могут быть использованы в рамках социокультурных дисциплин, для создания систематизированного лекционного курса, при написании учебных пособий, а также как основа для отдельной части многотомного издания «История Курганской области» .

Настоящее диссертационное исследование прошло апробацию в серии региональных и международных научно-практических конференций: «Культура Зауралья: прошлое и настоящее. Третья областная научно-практическая конференция» (Курган, 1998), «История сёл и деревень Зауралья» (Курган, 1998), «Архивы: история и современность» (Курган, 1998), «Проблемы формирования и развития местного управления и самоуправления на Урале, в Сибири и Южном Зауралье: уроки истории и современность"(Курган, 1999), «Культура Зауралья: прошлое и настоящее. Четвёртая областная научно-практическая конференция» (Курган, 1999), «Этнокультурная история Урала. ХУ1-ХХ вв."(Екатеринбург, 1999).

Структура диссертации включает в себя — введение, три главы, заключение, примечания, список источников и использованной литературы и приложения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

С середины XIX века в культуре Южного как и в культуре всей России наметились, а с наступлением XX века укрепились новые тенденции. Традиционная культура, сложившаяся и устоявшаяся к началу исследуемого периода опиралась на устную передачу культурного опыта, находилась под сильным влиянием общины (сельской и городской) и обычая. В целом она удовлетворяла духовные потребности жителей Зауралья. Эта культура использовала, как правило, непрофессиональное творчество, в её рамках исполнителями были все. Немногие города Зауралья были по преимуществу административными (особенно это относится к Кургану) и торговыми центрами, а не очагами профессиональной культуры, которой принадлежали или имели прямое отношение очень немногие люди. Подавляющее же большинство горожан ни принципами своей духовной культуры, ни по основам материальной культуры, ни по нормам трудовой деятельности и сословной принадлежности не отличалось от основной массы жителей деревни. Кроме того, по отношению к общему числу населения, горожане составляли и в уездах, и в округах Южного Зауралья едва ли больше 5%.

Таким образом, культура Южного Зауралья в середине XIX века — это по преимуществу традиционная крестьянская культура. С проникновением в село рыночных отношении и их углублением происходят определённые изменения в традиционной культуре. Более серьёзным испытаниям она подвергается в конце XIX — начале XX векакогда проникновение рынка в деревню в связи о проведением Сибирской железной дороги стало более ощутимо. Новые социально-экономические условия, расширение товарности хозяйства, и, как следствие — разрушение традиционной замкнутости зауральской деревни сопровождались переселением из Центральной России и политикой правительства Столыпина на ослабление и разрушение крестьянской общины. Последняя была одним из столпов, поддерживающих традиционную культуру. Ослабление общины как хранительницы традиции ещё более ослабило сопротивление старой, традиционной культуры. В город, а затем и в село проникают новые принципы строительства зданий, новые предметы домашнего обихода, наконецновые трудовые навыки и новые орудия труда. Приходят новые нормы проведения досуга и праздников, расширяется грамотность и сфера деятельности официальной медицины. И одним из главных проводников этих новых веяний в культуре выступает город.

Города Урала и Сибири, оказавшиеся на пути проведения Великой сибирской дороги, начинают бурно расти. Резко усиливается рост населения в городах Кургане, Челябинске, Тюмени. Новониколаевск вырастает практически на пустом месте. С другой стороны, города оставшиеся в стороне от главных коммуникации во многом сохранили свою патриархальность. Тем не менее, и из этих городов происходит распространение новых явлений культуры.

Вследствие проникновения этих новых явлений, заметно изменилась в лучшую сторону культура быта зауральского села. Улучшились урожаи и повысились надои молока, стало гуманнее отношение к скоту. Лучше по санитарным показателям стали дома и дворы зауральских жителей. В повседневный быт входит самовар, металлическая ложка и даже вилка, существенно усовершенствовались орудия труда и принципы агрокультуры. Расширилась сеть школ и больниц. Вместе с тем, община сохранила значительный запас прочности. Некоторые новые явления приняли привычные для крестьян общинные нормы, как, например, широкое распространение кооперации в Зауралье в начале XX века. Сохранялись и многие архаичные формы культуры, особенно в сфере народной медицины. Однако, с некоторыми явлениями община оказалась не в состоянии справиться. С приходом «новой культуры» и разрушением основ традиционной многие не находили своего места в меняющемся социокультурном мире. Это вызвало бурный всплеск пьянства. Хотя это явление не является чем-то принципиально новым для русской и сибирской деревни, тем не менее, размах его, по всей видимости, удивил многих. Дать адекватный ответ на поставленный вызов традиционная культура уже не могла, а «новая культура» и не ставила перед собой таких задач, поскольку поощряла именно индивидуалистическое начало, когда человек должен принимать решения самостоятельно. К этому многие и не были подготовлены.

Другим тревожным явлением, к которому общество оказалось неподготовленным., было «беспричинное озорство» или хулиганство. Связано оно было с разрушением контролирующей роли патриархальной семьи и общины. Молодые люди пытались найти какие-то новые формы проведения досуга и, как правило, их находили, или полагали, что находили. Хулиганство широко распространилось по зауральским городам и деревням, где оно ещё сильнее бросалось в глаза. Активизировавшаяся перед началом Первой мировой войны работа церкви и общественных организаций не дала, однако, или не успела дать ожидаемого результата.

Таким образом, произошедшие во второй половине XIX — начале XX вв. изменения носили и позитивный, и негативный характер. Они были тесно связаны с общими социально-экономическими изменениями на сибирском и общероссийском уровнях. Распад традиционной культуры и несформированность до конца культуры новой привели к неопределённости в сознании и психологии, что сыграло свою определённую роль в развязывании впоследствии драматических и кровавых событий, В современную эпоху, когда вновь происходит смена типов культур, возникает обоснованный интерес к своему культурному прошлому. Зачастую этот интерес опирается на некие априорные положения, что позволяет рисовать культуру дореволюционной России то только яркими, то самыми мрачными красками. Воссоздание объективной картины прошлого может помочь определению личности в современном меняющемся мире с его новыми проявлениями культуры.