История и культура Судана XVI — начало XIX вв

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Актуальность исследования.

Несмотря на то, что история Судана формировалась в течение столетий под воздействием многих культур и цивилизаций, ее изучение практически всегда сталкивалось с факторами, осложняющими установление и описание последовательности событий достижение убедительных выводов. Это связано с недостаточным количеством источников, как материальных археологических, так и эпистолярных: надгробных надписей, документов, принадлежавших вельможам и правителям, письменных сообщений, людей религии — знатоков шариата и суфийских учителей. Таким образом, история этой страны всегда выглядела исследованной недостаточно, сохраняя в виде белых пятен значительные по времени исторические периоды. Загадки хранят в себе существовавшие на территории Судана мероитская культура, христианские государства Мукурра и Алва, история которых ничтожно мало освещалась в старинных рукописных трактатах. Эти государства почти не оставили после себя материальных памятников за исключением отдельных культовых христианских сооружений, требующих масштабных археологических исследований. Менее отдаленные от нашего времени исламские государства на территории Судана также освещались в исторической науке фрагментарно, хотя и несколько шире, чем их предшественники, что было обусловлено относительно богатой арабской географической и исторической литературой, подарившей миру фрагменты, посвященные Судану и населявшим его племенам.

К периоду начала XVI в. на территории Судана возникли мощные государственные образования обычно называемые в соответствии с арабской традицией султанаты, из которых султанат ал-фундж в Сеннаре считался самым развитым и влиятельным. С ним достойно соперничал султанат на западе современного Судана в Дарфуре. Их слава и известность распространились далеко за пределами суданских границ.

Другой группой причин, обусловивших сложности исследования позднесредневекового Судана вплоть до египетской оккупации страны в 1821 г., кроются в организации науки как таковой. Судан оказался на стыке интересов представителей двух направлений ориенталистикиарабистики и африканистики. Поэтому, часто арабисты отказывались от того, чтобы углубляться в проблематику, имевшую арабо-исламско-африканскую природу, тогда как африканисты предпочитали работать с сугубо африканским материалом, изучая страны хотя и исламизированные, но без ярко выраженной арабо-исламской культурной доминанты и без постоянного арабского присутствия, как это наблюдается в странах Западной Африки.

Источников, по которым можно реставрировать историю и культуру страны в этот период имеется крайне мало. Наиболее значительным является письменный памятник, написанный на арабском языке суданским автором Ибн Дайфаллахом и вошедшим в историю как «Табакат». Этот труд представляет собой агиографическое произведение, содержащее помимо биографических сведений, значительный массив данных о материальной культуре Судана, протекавших в нем политических процессах, суфийских братствах, музыке, пище одежде. В нем нашли отражение практически все сферы жизни суданского общества того времени. С этой точки зрения он может рассматриваться как «энциклопедия суданской жизни».

Предмет исследования. Предметом исследования является история и культура Судана в период ХУ1-начала XIX вв.

Объект исследования представляет собой оригинальные суданские, относящиеся к этому периоду, содержащие богатейший материал, о специфических чертах суданской истории и культуры.

Цель диссертационной работы на основе широкого круга исторических памятников мусульманского Судана осуществить анализ политической, культурной и религиозной истории Судана на пороге Нового времени-до начала египетской оккупации (1821).

Задачи исследования. В соответствии с заявленной целью исследования, задачи сводятся к следующему:

— рассмотреть этапы истории правящих в султанате ал-фундж династий, их политику в отношении соседних государств (в частности Эфиопии и Египта), пограничных суданских племенных и государственных образований, таких как Дарфур и Тегале в Кордофане, основываясь на материале памятника «Табакат» и «Хроники ал-фундж», а также по сообщениям арабских и европейских путешественников;

— выяснить особенности формирования государственной власти и характере взаимодействия политической правящей элиты с различными социальными институтами и организациями, включая суфийские братства и их наставников;

— изучить особенности взаимовлияния народного ислама и доисламских, возможно, племенных традиций, на формирование материальной культуры суданских государств;

— исследовать влияние исламского фактора на духовную культуру султанатов Судана, включая поэтическую литературу, геральдику и символику;

Хронологические рамки работы. Временные границы изучаемого исторического периода охватывают три столетия — с момента образования государства ал-фундж в 1504 г. и до начала XIX в., т. е. до начала египетского вторжения и покорения Судана.

Теоретико-методологические основы исследования.

Теоретической и методологической основой диссертационной работы являются принципы историзма, связывающие события и идеи с условиями, которые их порождают.

В работе применяются методы компаративного анализа, что, прежде всего, относится к исламоведческому блоку исследования, позволяя определить общее и особенное в развитии суданского суфизма, определить и выявить специфику именно суданского варианта.

Культурологический подход, используемый в работе, позволяет выработать целостный взгляд на связи материальной и духовной культуры позднесредневекового Судана.

Исламоведческий аспект теоретической и методологической основы диссертации мыслится в виде разбора суданского суфийского варианта, при этом суфизм признается и фактором религиозной практики, и в то же время теологическим учением со своей определенной концепцией осмысления мира и ритуальной практики.

Апробация работы:

Отдельные положения работы, переводы фрагментов произведения Ибн Дайфаллаха, сведения по суданской истории и биографические сюжеты были изложены в виде докладов, прочитанных на международных конференциях, проводившихся в нашей стране и за рубежом. Среди них уместно указать следующие:

Конференция «Востоковедение и африканистика в университетах Санкт-Петербурга, России и Европы. Актуальные проблемы и перспективы». Спб., 4−6 апр. 2006.;

VIII международная научно-практическая конференция «Рериховское наследие» «Рерих и архитектура», «Восток глазами Запада».

9−10октября СПб., 2008. «Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций» XXV Международная конференция по источниковедению и историографии стран Азии и Африки, СПб., 22−24 апреля 2009. 11 международная конференция «Studies in African and Arab-Byzantine Relations» (Никосия, Кипр), проводившаяся 27 -30 сент. 2007; Международная конференция «Cartea. Romania. Europa» (Бухарест, Румыния) 20−24 сент. 2009. Постоянная международная алтаистическая конференция (PIAC) 52 и 53 сессии Хуххото 26−31 июля 2009 (КНР, 2009) и Санкт-Петербург, 25−30 июля 2010; «Научно-практическая конференция по Судану», 6−7 октября 2009 г. Москваконференция «Православие и другие христианские церкви на востоке» Восточный ф-т СПбГУ 16−17 дек. 2009 г. конференция «Россия и Арабский мир: К 200-летию профессора Санкт-Петербургского университета Шейха ат-Тантави (1810−1861)» СПб, 2−3- ноября. 2010. «XIX конференция по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки» 8−10апреля 1997 г. Восточный факультет СПбГУXII международная конференция африканистов «Африка в условиях смены парадигмы мирового развития» Москва, 24−26 мая 2011 (Институт Африки РАН) — конференция «VII Торчиновские чтения» 22−25июня 2011 философский факультет СПбГУконференция в Рабате (Марокко) 17−18 октября 2012 г. приуроченная десятилетней годовщины визита короля Марокко в Россию.

На протяжении нескольких лет делались доклады на ежегодных арабистических сессиях, проводившихся в Институте Восточных Рукописей РАН (2007, 2010, 2011, 2012).

Проблематика диссертации нашла отражение в лекционных курсах, в течение многих лет читаемых диссертантом на Восточном факультете СПбГУ, в частности, в спецкурсе «Ислам в Судане», «Средневековый арабский текст», «Религиоведение». В спецкурсе «Лингвострановедение стран Ближнего Востока и Северной Африки на филологическом факультете СПбГУ. 11 апреля 2012 г. был прочитан доклад на.

Геральдическом семинаре в Эрмитаже. В феврале 2013 г. принимал участие в ежегодной конференции по гуманитарным наукам и исследованиям в области образования, проводимой Хартумским университетом (Судан), а также выступил с докладом, посвященном переводам из «Табакат» Ибн Дайфаллаха в Союзе писателей Судана.

Отдельные лекции по проблематике позднего средневековья Судана и памятника Ибн Дайфаллаха «Табакат» были прочитаны в Швеции в университете города Упсала в апреле 2007.

Принимал участие в семинарах и дискуссии, проводившихся в Берлине (Zentrum Moderner Orient), посвященных Судану и Северной Африке сентябрь 2012.

Из общего объема научных публикаций, составляющих более 80 работ, включая тезисы докладов, статьи, депонированные рукописи статей, монографии, главы в коллективных монографиях, учебные пособия, посвященные различным аспектам востоковедения — 31 имеет непосредственное отношение к теме представленной диссертации.

Научная новизна и практическая значимость работы.

В представленном диссертационном труде впервые в российской и зарубежной востоковедной науке предпринимается попытка комплексного изучения истории и культуры Судана ХУ1-нач.Х1Х века на основе изданной рукописи «Табакат» Ибн Дайфаллаха. Этот памятник является важнейшим дошедшим до настоящего времени произведением, содержащим сведения по широчайшему кругу областей знаний, по культуре повседневности, развитию ислама в Судане, прежде всего, в его народной форме. Проработанные и исследованные материалы, являющиеся содержательным наполнением памятника, позволяют глубже узнать о материальной культуре Судана со времени создания там мусульманских султанатов и до начала XIX в.

В памятнике содержатся ценные сведения о природе отношений султаната ал-фундж с племенными союзами внутри Судана, в частности с шиллук, а также с государственными образованиями, возникшими в районе Кордофана, Дарфура и отчасти со странами к западу от современных суданских границ — Борну. В диссертации впервые освещены конфликты, возникавшие между эфиопскими и суданскими правителями, закончившиеся кровопролитными сражениями и изменением отношений между двумя государствами. Таким образом, в научный оборот отечественной и мировой науки впервые вводится новый пласт сведений о позднесредневековом периоде истории огромной арабо-африканской страны — султаната с центром в Сеннаре.

Диссертация позволяет более детально познакомиться с личностями большого числа суданских суфийских учителей, упомянутых в памятнике и, отделяя рациональное в их описаниях от гиперболизации и фантастического вымысла, определить место шейха в иерархии братства, его роли в распространении исламских и суфийских знаний, в контактах с представителями местных суданских властей. Диссертация позволяет уточнить и лучше понять природу суфийских братств, действовавших на территории Судана, выделить общие и специфические черты, отличающие их от таких же суфийских орденов в других частях мусульманского мира.

Основываясь на материалах «Табакат» в диссертационном исследовании большое место отводится рассмотрению бытовых описаний позднесредневекового Судана: домашнему укладу, ремеслам, особенностям строительства жилища, сельскому хозяйству, орошению земель, приготовлению пищи и питья, одежде и ее разновидностям. В тексте диссертационного исследования, где это уместно, проводится сопоставительный анализ с другими мусульманскими культурами, а также с сохранившимися и существующими в наше время суданскими традициями ведения хозяйства и ремесленного производства в отдельных регионах страны.

Поскольку Судан является полиэтнической арабо-африканской страной, в работе впервые в отечественной научной литературе рассматриваются черты африканской культуры, оказавшие влияние на формирование суданской общности. Это относится, прежде всего, к духовному наследию, важным элементом которого является музыкальное творчество и музыкальные инструменты. Особенности арабского языка Судана получили в диссертации специальное освещение в виде комментариев к различным попадающимся терминам и заимствованиям из языков африканского континента — беджа (то бедауе), нубийского, языков Дарфура. Для правильного понимания отдельных фрагментов текста и значений некоторых слов автору пришлось уделить специальное внимание фразеологическим оборотам (пословицам и поговоркам). В результате в диссертации включены абзац и целый параграф, посвященные вопросам истории литературы и языка как компонентов духовного наследия, уяснение которых открывает перед исследователями особенности мировоззрения и мировосприятия той далекой эпохи. Отдельные главы «Табакат» Ибн Дайфаллаха были переведены диссертантом на русский язык с суданского диалектного арабского языка и помещаются в «Приложении» к диссертации.

Положения и выводы диссертации могут быть использованы при подготовке специальных лекционных курсов по исламоведению, этнографии Африки и арабского мира, а также текстологии, культурологи и истории арабской литературы.

Характеристика источников исследования.

При написании диссертации автор использовал источники, часть из которых вводится в отечественный научный оборот впервые. Это в первую очередь относится к такому важнейшему и масштабному произведению XVIII в. на суданском диалекте арабского языка, как «Табакат» Ибн Дайфаллаха, неоднократно издававшемуся в Вад Мадани и Хартуме.

Причем переводы фрагментов для содержания диссертации и приложения делались, в основном, по изданию 1974 г. Кроме нескольких литературных сюжетов, описанных и частично переведенных в статье проф. О. Б. Фроловой, посвященной вопросам литературоведения, а также упоминания автора и самого произведения в справочных изданиях этот труд оставался неизвестным отечественной научной аудитории. В данной работе этот источник выступает в качестве основного.

Вторым по значимости источником при подготовке диссертационного исследования является «Махтута катиб аш-шуна» («Рукопись секретаря зернохранилища»). Перевод с арабского языка на английский этого рукописного текста с добавлением нескольких текстов, посвященных истории примерно того же периода увидел свет под названием «The Sudan of the Three Niles. The Funj Chronicle 910−1288/15 041 871. Brill, Leiden, Boston Koln, 1999». Это произведение, изданное П. М. Холтом, в определенной степени заполняет пробелы в знаниях о династиях и правителях султаната ал-фундж в Сеннаре.

Большую важность представляют отдельные рукописи, посвященные различным аспектам фикха, в частности «Мухтасар» Халила. Он хранится в Институте восточных рукописей РАН в Санкт-Петербурге. Это произведение являлось обязательным при обучении суфиев и суфийских учителей — последователей маликитского мазхаба в Судане. Без учета этого текста было бы сложно представить те части биографий праведников, приведенных в «Табакат», где говорится о процессе обучения и приобщения к маликитской правовой школе, доминирующей в Судане и в настоящее время. Чтение этой и подобных книг в братствах Судана и других частях мусульманской Африки и арабских странах Северной Африки создавало определенную родственность в знаниях, трактовках отдельных положений и способствовало, тем самым, сближению разных идейных течений и богословов между собой.

В диссертации рассмотрены и в отдельных случаях переведены с арабского языка сообщения арабских географов и путешественников о средневековом Судане, что позволяет более точно передать картину жизни этой страны.

Наряду с записями арабских путешественников о Судане, невозможно игнорировать информацию западноевропейских путешественников, посетивших Судан в XVII—XIX вв. Их сообщения охватывают различные стороны жизни султанатов и позволяют расширить представления о средневековом Судане отдельными важными деталями. К этой же группе источников можно отнести сведения более позднего периода от русских путешественников в этот регион и, прежде всего, описания длительного путешествия Е. П. Ковалевского 1847−1848 гг.

Значительную группу источников составляют статьи в специализированных научных изданиях, специально посвященных Судану и ориентированных на освещение только суданской проблематики. Речь здесь идет о таком многолетнем и основательном издании как «Sudan Notes and Records», а также ряда других журнальных изданий, которые представляют интерес в освещении общетеоретической проблематики, связанной с различными аспектами официального ислама и суфизма. Это относится в частности к «Journal of the Royal Asiatic Society» (Кембридж).

В диссертации использованы монографические труды, коллективные монографии по отдельным проблемам региона, а также ислама, как отечественных, так и зарубежных, в том числе арабских и западных авторов.

Структура и содержание исследования.

Структура диссертации обусловлена тематикой и задачами исследования. Она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и использованной литературы, приложения, представляющего.

Заключение

.

Отдаленность Судана от центров византийской, а позднее исламской государственности и культуры не позволила возникшим на его территории государственным образованиям активно включиться в процесс экономического, политического и культурного обмена с развитыми регионами того времени. Несмотря на близость мощнейшего в экономическом и идейно-культурном отношении соседа — Египта, он в силу географических, а также политических особенностей не мог решающим образом влиять на судьбу расположенного южнее целого региона, ограничиваясь, в общем, очень скромными контактами.

Несмотря на то, что на рубеже VVI вв. государственной религией возникших на суданских территориях стран, стало христианство, оно не стало цементирующей силой и не смогло способствовать укреплению связей с близкой по вере Византией. Получалось, что страны и народы Судана длительное время развивались почти изолированно от магистральных процессов, определявших внутреннюю эволюцию стран христианского, а позднее арабо-мусульманского мира в Европе и Азии. Это совершенно не означало, однако, ослабления взаимодействия с африканским миром.

Вместе с тем, суданские земли привлекали к себе и вызывали интерес у пытливых и активно перемещавшихся по всему средневековому миру арабских купцов и путешественников. Именно их записи и воспоминания стали той основой, на которой стала возможной реставрация, правда, весьма фрагментарная, суданской истории, начиная с последних веков первого тысячелетия нашей эры.

Сообщения арабских путешественников и историков хронологически охватывают несколько столетий. Информация, сообщаемая ими, распределяется, неравномерно. Пожалуй, наиболее подробно ими освещены районы нильской долины на севере Судана, регионы прибрежной красноморской зоны и отчасти западные территории, где в настоящее время расположен регион Дарфура. Такое естественное предпочтение объясняется наличием там устойчивых торговых караванных путей, а также дорог, освоенных паломниками, совершавшими хадж в Мекку. С одной стороны арабские путешественники сами могли воспользоваться именно этими маршрутами и описать увиденное ими в мемуарах, с другой стороны, в случае, если речь идет о «кабинетных» историках и собирателях информации, то они могли воспользоваться сообщениями купцов и паломников. Таким образом, мусульманский и европейский мир знакомились с Суданом через географические произведения арабов. Этот «арабо-мусульманский» блок информации о Судане можно считать обильным, но уже в ХУ-ХУ1 вв. наблюдается уменьшение активного освещения арабскими путешественниками этих территорий.

Практически одновременно с падением активности в предоставлении информации о Судане в трудах позднесредневековых авторов из арабского и мусульманского мира, государства христианско-нубийской общности (Мукурра, а за ним и Алва) переживают мощнейший кризис и им на смену приходят мусульманские по религии, но смешанные по этническому признаку султанаты. Крупнейшим и наиболее влиятельным из них, по праву, можно считать султанат ал-фундж с центром в Сеннаре.

Приоритет дальнейшего освещения истории и географии суданского региона постепенно переходил к европейской науке. До XIX в. число свидетельств, поступивших от европейцев, оказавшихся в Судане, исчислялось единицами (Шарль Жак Понсе, Теодор Крамп, Джеймс Брюс).

Их описания носят сравнительный характер и содержат значительный фактический материал. Особенностью поступавших от них сведений была подробность и тщательность описаний социальных отношений, ритуалов. Это объяснялось тем, что они провели на территории султаната длительные сроки и оказались посвященными в отдельные иногда деликатные стороны политической жизни государства. Именно эти источники могут расцениваться как первостепенные для получения максимально объективной картины этого периода суданской истории.

В XIX в. в связи с расширением возможностей для путешествий и укрепления египетского контроля над своим южным вассалом контакты с Европой и визиты европейцев участились. Среди них были политики, миссионеры, ученые, авантюристы и предприниматели. Они оказались на руинах того, что еще недавно составляло могущественный сеннарский султанат и имели возможность наблюдать и вступать в общение с людьми, занимавшими при прежней власти важные посты. Их сообщения расширили палитру сведений и описаний Судана, существенно дополняя и корректируя сложившиеся к тому времени представления. Среди имен этой волны исследователей выделяются К. Лепсиус, А. Брем, И. Нахтигаль и некоторые другие. К числу серьезных и очень полезных источников по истории этого периода с вкраплением сообщений по более раннему этапу, можно отнести труд нашего соотечественника Е. П. Ковалевского о его поездке вглубь Африки.

Труды арабских путешественников и описания западных исследователей и географов проложили путь к пониманию происходивших на территории Судана событий и явлений более поздних эпох. Они обозначили также специфику населения, принадлежавшего к различным племенам и народам со своей культурной традицией, языком и верованиями.

Тем не менее, наибольший интерес для реставрации истории этой страны, представляют произведения суданских авторов, которые относятся к периоду позднего средневековья — началу нового времени. Они были практически неизвестными в отечественной науке.

Первостепенное значение как источника информации, посвященной султанату ал-фундж и других суданских районов позднего средневековья принадлежит памятнику Ибн Дайфаллаха «Табакат», освещающему различные стороны суданской жизни периода XVI—XIX вв. Это произведение длительное время существовало в рукописном виде и считается, что его автограф был утерян в период махдистского восстания 1881−1898гг. Благодаря исследованиям крупнейшего суданского историка Иусуфа Фадла Хасана к середине XX в. было обнаружено пять списков этого произведения Ибн Дайфаллаха, которые бытовали под разными названиями. Списки хранились в семьях потомков исламских подвижников и передавались из поколения в поколение. Этот текст изучали и продолжают изучать зарубежные и арабские исследователи. Известно, что были осуществлены попытки перевода отдельных незначительных по объему фрагментов текста на европейские языки, однако полного перевода и комментария к тексту до сих пор сделано не было.

Текст, который стал известен под названием «Махтута катиб аш-шуна» («Рукопись секретаря зернохранилища») в англоязычной научной литературе «The Funj Chronicle 910−1288/1504−1871 гг. благодаря усилиям Р. Холта стал вторым, хотя и менее значительным чем «Табакат» источником по истории султаната ал-фундж. Это произведение было издано на европейском (английском) языке сравнительно недавно, и отечественные исследователи практически не использовали его до настоящего времени при подготовке научных статей и других материалов.

На основе имеющихся в нашем распоряжении двух крупных произведений, а также благодаря введению в последние десятилетия в научный оборот менее значительных документов и текстов, появилась возможность изложить в общих чертах историю государства ал-фундж с центром в Сеннаре.

Как и у ряда других мусульманских династий африканского континента у ал-фундж существовала особая генеалогия, согласно которой они являлись потомками одного из родовых колен Омейядской династии, смешавшимися с местными африканскими суданскими племенами. Предложенная общественности эта официальная версия придавала сакральный характер господству ал-фундж, роднила с арабами и делала их, таким образом, вполне легитимными властителями. Вместе с тем, в дискуссии относительно происхождения ал-фундж в настоящее время сохраняется противостояние трех гипотез. Одна из них выводит происхождение ал-фундж из Дарфура, другая роднит с племенем шиллук, жившим на Белом Ниле. Третья, к которой склоняется большинство ученых, включая и автора этих строк, ведет их появление к районам, приграничным с Эфиопией. Не менее загадочным остается происхождение и самого термина ал-фундж, хотя предлагаются отдельные версии этимологии, с которыми в связи с недостаточной обоснованностью, трудно полностью согласиться.

Основателем государства ал-фундж с центром в Сеннаре считается Амара Дункас, которому удалось под своей властью консолидировать кланы ал-фундж, сделать своими союзниками мощный племенной союз арабских племен ал-абдаллаб и установить контроль над обширными территориями, подавив сопротивление всех настроенных оппозиционно к нему сил.

Кланы ал-фундж сконцентрировали, в своих руках всю полноту власти и смогли создать вполне эффективную по меркам тех времен и региона систему правления. Экономической и социальной основой этой власти стали земледельческие общины, проживавшие в нильской долине и плодородном районе ал-Джазира. Ее дополняли кочевые племена. Властители создали мощную постоянную армию, ядром которой стала гвардия из захваченных рабов, администрацию по сбору налогов, отряды, выполнявшие полицейские функции. Окончательно административно-управленческий аппарат сложился к периоду правления пятого султана династии Дакина вад Найила.

Крепкая власть и вполне эффективный комплекс государственных учреждений, проводивших в жизнь политику двора султана, включая и внешнюю экспансию, обеспечили достижение страной пика могущества ко второй половине XVII в., что приходилось на время правления Бади Абу Дикна (1644-/45 — 1680). С его именем ассоциировались победы в Кордофане, подчинение племени шиллук.

Уже век спустя в ходе внутридворцовой борьбы приоритет и фактическая власть перешла от одного из кланов ал-фундж в руки другого клана — ал-хамадж, при сохранении на официальном уровне власти прежнего. Это повлекло за собой междоусобицы, ослабление государства и привело к его полному подчинению власти Египта в 1821 г.

Идейной основой трехвекового существования ал-фундж был ислам в его народном суданском варианте, который иначе можно назвать суфийским исламом. Одним из серьезных средств достижения гармонии в обществе султаната ал-фундж может считаться «союз» маков ал-фундж и глав суфийских братств Судана того времени. Представление об этой стороне социальных отношений и идейной атмосферы общества сеннарского султаната дается в произведении «Табакат» Ибн Дайфаллаха.

Как видно из текста «Табакат» праведники привлекались правителями ал-фундж в качестве лекарей, посредников при ведении переговоров и улаживании конфликтов, прорицателей судеб людей и государства, а также учителей и духовных наставников для представителей не только социальных низов, но и высшей власти. Суфийские праведники оказывали помощь ближайшим союзникам ал-фундж из племенного союза ал-абдаллаб, наряду с обучением они, используя свои политический вес и влияние в обществе, сами могли выступать в качестве покровителей и даже заступников перед высшей властью. Кроме того суфии служили межкультурным мостом, соединявшим между собой не только отдельные части СуданаДарфур, Тегале и Сеннар, но и другие регионы огромного арабского и африканского мира.

Кроме того, арабские племена, которые первыми являлись носителями арабо-мусульманской культуры в Судане, лишь проложили путь для знакомства и раннего приобщения к исламу автохтонного населения. Распространение в стране мусульманской учености легло на плечи представителей интеллектуально-религиозной элиты, пришедшей в Судан позднее и напрямую связанной с суфизмом. Если первые исламские учителя прибыли в Судан, не имея суданских корней, то уже второе поколение оказалось более многочисленным, и родственными узами было связано с различными суданскими народами и племенами.

Рассмотренные выше исторические сведения о развитии государств позднего средневековья на территории Судана позволяют отметить общие черты, которые касаются принятия ими ислама в качестве государственной религии, внедрении арабского языка среди подвластного населения и превращении его в язык межплеменного и межэтнического общения.

Вместе с тем, на ранних этапах существования государств, между ними наметилось соперничество за обладание территориями, пригодными для пастбищ и установления опеки над местными племенными группами и сельскими оседлыми жителями. В султанатах создавались специальные государственные учреждения, контролирующие сбор налогов, перемещение товаров и даже денежное обращение. Были созданы регулярные воинские части, комплектовавшиеся как свободными гражданами, так и рабами, добытыми в ходе набегов.

Расцвет наиболее мощного сеннарского султаната приходится на вторую половину XVIII в.

Суфийские братства нашли в суданских государственных образованиях — султанатах в Сеннаре и Дарфуре, в Тегале и у ал-мусаббаат благодатную почву, взяв на себя, особенно на раннем этапе задачу приобщения населения к грамотности и получению элементарных теологических знаний. Суфийские ордена постепенно начали играть и важную политическую и идеологическую роль.

Суданские праведники представляли различные слои и социальные группы, среди них были родовитые люди и представители среднего и даже низшего класса. Они принадлежали к разным племенным группам и действовали для гармонизации межплеменных отношений, принимая во внимание всеобщую суфийскую мораль, основанную на идеях братства и эгалитаризма.

Некоторые суфии стремились к установлению собственного политического влияния и превращались сами во власть. Наряду с происхождением, дающим некоторым из представителей братств уже исходные привилегии, они имели шансы, получив достаточно высокое образование и завоевав репутацию обладателей «карамы», устанавливать свой, прежде всего идейный контроль в определенной местности и выходить за ее пределы, вовлекая в орбиту своего влияния отдельных последователей и даже целые племена. Это облегчалось тем, что племенные конфедерации были лишь отчасти подконтрольны властям государства.

Суфийские учителя, взаимодействовавшие с властями, могли рассчитывать на получение от них в виде благодарности серьезных пожертвований, включая земли и материальные ценности. Суфии могли также рассчитывать на достижение определенных государственных постов, чаще всего, связанных с юриспруденцией. Известны случаи участия суфиев в войнах.

Шейхи различных братств, которые по каким-либо причинам не проявляли лояльности или противопоставляли себя властям султаната, рисковали попасть в немилость и оказаться во враждебном лагере. Это могло привести даже к их физическому устранению, примеры чего приведены в тексте «Табакат» Ибн Дайфаллаха.

При передаче власти в суфийском братстве, а также в ряде случаев при предоставлении учителем разрешения ученику на ведение занятий с последователями братства самостоятельно, в Судане сложился определенный набор предметов, подлежащих передачи и символизировавших доверие и духовную власть. К ним относились посох, джубба, шапочка умм карнайн и другие предметы. В числе предметов, символизирующих власть, были те, которые входили в соответствующую группу в других арабских и мусульманских странах, а также те, которые можно отнести к местным, сформировавшимся на суданской почве. Они могут рассматриваться в качестве возможных заимствований из африканской или ранней нубийской традиции. К ним относятся, например, скамьи.

Наблюдалось различие в компонентах, составляющих своеобразный «набор» символов власти, находившихся в зависимости от сложившихся в братстве приоритетов, традиций и предписаний его духовных наставников. С некоторыми из символов власти связаны истории, имеющие сверхъестественный и волшебный характер, которые вводят дополнительные элементы сакрализации.

В Судане в период активного распространения «ученого» ислама, совпавшего с созданием и эволюцией султаната ал-фундж в Сеннаре, наблюдался рост числа и значения местных коранических школ, получивших название халва. В ХУИ-ХУШ вв. султанат ал-фундж переживал период бурного распространения суфийских орденов. Вовлечение новых членов в братства осуществлялось проповедниками и факихами, получавшими образование за пределами Судана, а также в начальных религиозных учебных заведениях. Деятельность учителей-шейхов не сводилась только к передаче знаний, приобщению к определенным ритуалам и традициям братства, а также наставничеству, но и позволяла создавать свои собственные теологические произведения и наполненные религиозным смыслом художественные поэтические произведения.

Говоря об охвате культурным влиянием суданских шейхов-суфиев, можно отметить, что в орбиту обучения входили представители не только суданцев, но и выходцев из южных районов Судана, а также из Западной Африки, которые частично перенимали и внедряли на практике систему обучения, установившуюся в Судане. То же можно сказать и о восприимчивости самих суданцев к различным веяниям из Северной Африки, Аравии и Египта.

Следует отметить, что центры образованности находились, главным образом, в долине Нила. Многие другие районы страны, в принципе, не были охвачены образованием, что позволяет говорить только об «очаговом» характере распространения знаний.

Суфийским учителям принадлежала и важная роль по приобщению населения к устному поэтическому творчеству, поскольку поэты рассматриваемого периода были в основном выходцами из суфийской среды. Созданные ими поэтические произведения могли восприниматься в качестве образцов для подражания, как в тематическом отношении, так и в выборе языковых средств и приемов.

Материальная культура, сложившаяся в суданских государствах ХУ1-Х1Х в. в значительной мере унаследовала множество черт более ранней христианской нубийской культуры, а также с впитала элементы африканских традиций.

Можно констатировать преобладание жилищ временного типа, так как основная масса населения представляла собой скотоводов кочевников. Тем не менее, в районах с оседлым земледельческим населением создавались жилища из кирпича-сырца, выполненные той же техникой, которая мало изменилась, судя по всему, с периода христианских нубийских государств и даже еще более ранних, зародившихся в период Египта фараонов. Автор «Табакат» отмечает то, что при строительстве мечетей суданцы охотно использовали хорошо обработанные камни с развалин древних суданских сооружений и построек, в том числе и ритуального значения.

Арабо-мусульманская культура строительства обрела в суданском варианте свое оригинальное выражение. Возведение мечетей и кубб имело в суданских условиях значительное своеобразие и оригинальность.

В биографиях праведников, приведенных в «Табакат» дается описание отдельных видов одежды, являющейся неотъемлемой частью материальной культуры любого общества. Сравнивая их между собой, можно заметить, что одни «пришли» в Судан с мигрировавшими туда арабскими мусульманскими племенами, другие имели исконное суданское происхождение, и на их облике сказалось раннее египетское и африканское влияние. Поскольку в тексте Ибн Дайфаллаха рассматриваются одежды в основном представителей суфийских братств, то в отношении их картина традиций в этой области выглядит наиболее ясной. Между тем одеяния ал-фундж и ряда суданских племен того времени остаются почти неизвестными.

Легкие алкогольные напитки являлись составной частью народной культуры, их потребление происходило в ряде районов Судана в соответствии со сложившимся регламентом и по определенным поводам. С учетом того, что близкие к суфизму люди стремились достичь определенных экстатических состояний, вполне возможно допустить, что такие традиционные напитки являлись одним из инструментов для достижения этого. Пристрастие к напиткам не приветствовалось автором «Табакат», и, как видно из текста, те, кто под влиянием суфийских учителей смогли отказаться от излишней склонности к «винопитию» в глазах окружающих становились праведниками. Частью материальной культуры, несомненно, являются такие важные отрасли как медицина. Можно отметить, что в Судане наблюдалось сочетание элементов традиционной мусульманской медицины, получившей хорошее теоретическое обоснование в трудах многих средневековых авторов с местными представлении о лечении, сочетавшими заговоры, ношение амулетов, использование растительных и животных продуктов. Помимо этого, выделяется и особая отрасль, в которой суфии проявляли себя наиболее активно — противостояние нервным расстройствам. Это, правда, не мешало самим суфиям приходить в экстатические состояния и при принятии решений опираться на сюжеты всевозможных снов и галлюцинации.

Табакат" дает представление о денежном обращении в сеннарском султанате, вовлеченности в него отдельных категорий населения. Однако, возможно, большая часть населения, как это видно из текста «Табакат», сохраняла во взаиморасчетах натуральный обмен. Денежное обращение не достигло уровня более развитых в торговле с европейскими странами машрика, тем не менее, отдельные торговцы активно внедряли во взаиморасчеты довольно дорогие динары и дирхамы, использовавшиеся в соседнем Египте, подталкивая местных правителей к расширению сферы их применения. Трудно вести речь о существовании чеканки собственной денежной единицы в позднесредневековом Судане в рассматриваемый период, хотя изготовление колец из золотой проволоки в некоторых суданских районах и использование их в качестве денежного эквивалента свидетельствовало о приближении перехода на денежные отношения в широком масштабе.

Рассмотрение материальной культуры Судана и ее составных элементов — строительства жилищ, производство одежды, медицинской практики, пищи и др., позволяет сделать вывод, что она находилась под воздействием местной доисламской культуры, африканской, а также арабской. В бытовой сфере закреплялось только то, что соответствовало потребностям людей, особенностям климата и не вступало в противоречие с преобладавшей идеологической системой.

По мере укрепления в стране товарно-денежных отношений у населения менялись представления о характере одежды, строительстве, организации соответствующих производств, которые становились все более массовыми и ориентированными на крупный сбыт. Иначе говоря, происходило укрупнение хозяйств ремесленников и сельскохозяйственных производителей, что позволяло государству медленно отходить от главных источников доходов сельского хозяйства, животноводства и работорговли.