Актуальность темы
исследования. Для решения современных социокультурных задач, повышения интеллектуальной и духовной культуры современного российского общества, необходим объективный анализ исторического опыта культурного строительства в переломные периоды отечественной истории. Одним из таких судьбоносных этапов в жизни нашей страны стала эпоха послереволюционного преобразования России, строительства политических и социокультурных основ нового Советского государства.
Период с 1917 по 1929 гг. традиционно привлекает повышенное внимание исследователей, поскольку в это время на десятилетия вперед были заложены основы новой советской государственной системы. Опыт первых социалистических преобразований показал, что в ходе грандиозного социального эксперимента, несмотря на его противоречивую сущность, удалось осуществить небывалый ранее прорыв к новым формам официальной массовой культуры. При этом организаторы и творцы социалистической модернизации страны не могли ни игнорировать, ни окончательно порвать с тем культурным потенциалом, которое унаследовала Советская Россия от Российской империи. В данной связи анализ взаимодействия старых и новых форм культуры в первые десятилетия советской власти представляет особый научный интерес.
Актуальность темы
исследования обусловлена тем, что интеллектуальное и духовное возрождение современной России невозможно без опоры на лучшие культурные традиции прошлого. Только с учетом исторических уроков можно быстро и успешно преодолеть современный культурный кризис и обеспечить преемственность в процессе дальнейшего духовного развития России, сохранить ее культурное достояние. В этой связи большую значимость приобретает изучение послереволюционного опыта, г особенно периода 1920;х гг., когда культурные преобразования осуществлялись еще в условиях плюрализма мнений, разнообразия течений, ассоциаций, творческих объединений.
Историография исследуемой темы. Культурная политика Советской России является одной из наиболее разработанных проблем в отечественной историографии. В полной мере это относится к избранному хронологическому периоду 1917;1929 гг. Необходимость дополнительного обращения к данной проблеме обусловлена поиском новых подходов к освещению культурной политики Советского государства в первые годы после Октябрьской революции, обогащения исследования новыми, в том числе архивными, материалами, что актуально с историографической точки зрения.
Историография развития советской культуры делится на советский и постсоветский периоды в рамках которых автор выделяет следующие этапы: 1) 1917;1929 гг.- 2) 1930;е — середина 1950;х гг.- 3) вторая половина 1950;х — конец 1980;х гг.- 4) начало 1990;х гг. — настоящее время.
На первом этапе литература по данной проблематике носила преимущественно агитационный и информационный характер, отличалась узкой источниковой базой и имела явные недостатки в аналитической части.1 После прихода к власти большевиков историография формировалась в полном соответствии с задачами политической жизни страны. Труды исследователей опирались на обширную теоретическую базу марксизма, обогащенную работами российских теоретиков социал-демократии. В основном это были пропагандистские, популярные материалы. Значительное.
1 См.: Керщенцев П. М. Культура и Советская власть: Пг. 1918; Залевский А. Искусство и пролетариат. М, 1918; Тихонович В. В. Народный театр. М., 1918; Григорьев П. 11. Революция во внешкольном образовании. М., 1919; Базаров В. Пролетарская культура в действии. М., 1919; Петров А. А. Народные клубы (рабочие и крестьянские), М., 1919; Бессалько П. К., Калинин Ф. И. Проблемы пролетарской культуры. Пг. 1920. влияние на развитие историографии оказали работы В. И. Ленина, посвял щенные проблемам культуры и образования.
В 1920;е гг. историки по-прежнему преследовали цель популяризации стратегии культурной политики советской власти, однако с этого времени начинает расширяться источниковая база исследований, необходимая для научных работ обобщающего характера. К середине 1920;х гг. появилась обширная литература, посвященная взаимодействию власти и творческой интеллигенции.3 В массовом количестве распространялись книги, статьи о культурно-просветительной работе, деятельности клубов, театров, студий, ассоциаций пролетарских писателей, художников, музыкантов.4.
Отличительной чертой отечественной историографии 1920;х гг. является преобладание классового подхода в оценке культурной политики Советской России. Как положительное явление современности воспринималось активное воздействие большевистской партии и пролетариата на всю сферу искусства и просвещения. Отмежевание от общедемократических оценок дореволюционной культурной политики становится непре.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 2. С.77−80- Т. 2. С. 473−496- Т.23. С. 348 -349- Т. 24. С. 239−240- Т 39. С. 426 — 427- Т.45. С. 363−368.
3 См.: Машкип А. Просветительная политика в эпоху диктатуры пролетариата. Харьков, 1923; Гринько Г. Очерки советской просветительной политики. Харьков, 1923; Луначарский А. В. Об интеллигенции. М., 1923. Его же. Театр и революция. М., 1924; Его же. Десятилетие революции и культура. М.-Л. 1927; Львов К. И. Организация просветительной работы. М., 1924; Арватов Б. Искусство и классы. М., 1923. Искусство в рабочем клубе. М., 1924; Богданов А. А. Элементы пролетарской культуры в развитии рабочего класса. М., 1920; Его же. О пролетарской культуре. М., 1924; Польше Р. Общественно-политическая роль клуба. М., 1921; Четыре года АХРР. М., 1926.
4 См.: Вопросы культуры при диктатуре пролетариата. М., 1925; Пролетариат и литература. Л., 1925; Плетнев В. Ф. Рабочий клуб. Принципы и методы работы. М., 1925; Культурно-просветительная работа профсоюзов. М., 1925; Белкин Э. Художественная работа в клубе. М., 1926. менным атрибутом большинства работ начального периода советской историографии. Партия строго следила за соблюдением установленных норм в сфере культуры, делая особый упор на сохранение ленинских традиций в реализации культурной политики.5.
С начала 1930;х гг. количество литературы по общим проблемам культурного строительства стало резко сокращаться. В трудах историков, как правило, излагались и комментировались взгляды классиков марксизма-ленинизма о культуре, либо подвергались критике авторы тех научных работ, кто в трактовке отдельных вопросов культуры отступал от марксизма-ленинизма.6 Во второй половине 1930;х гг. в трактовке ленинских идей о культуре стали укореняться догматизм, подмена исследования цитатами, п подгонка материала под предвзятые выводы. Печать культа личности лежала и на работах военных лет и первого послевоенного периода. В научный оборот был включен сравнительно узкий набор одних и тех же положений и высказываний В. И. Ленина, которые давали лишь самые общие представления о его взглядах на социалистические культурные преобразо.
5 См.: Луначарский А. В. В. И. Ленин как ученый и публицист. М., 1924; Крупская Н. К. Заветы Ленина в области народного просвещения. М., 1924; Ее же. Ленинские установки в области культуры. М., 1934; Покровский М. В. В. И. Ленин и высшая школа. Л. 1924; Болтянскиц Г. Ленин и кино. М., 1925; За ленинизм. М 1925. Два года работы по заветам Ленина. Л., 1925; Адоратский В. В. К вопросу о научной биографии Ленина. М., 1933; Семашко А. О В. И. Ленине. М., 1933; Калинии М. И. О Ленине. М., 1934; Сталин И. В. Заветы Ленина. М., 1934 и др.
6 См.: Юдин П. Марксизм-ленинизм о культуре и культурной революции. М., 1933; Его же. Советская культура. Киров. 1943.
7 См.: Ширямов А. А. Политико-просветительная работа и культурная революция. М., 1930; Авлов Г. Клубный самодеятельный театр. М.-Л., 1930; Панфилов В. Н. За усиление темпов культурной революции. М.-Л., 1930; Аппере Б. Театр социальной маски. М.-Л., 1931; Милютин В. Достижения культурного строительства СССР. М., 1933. Семашко Н. Культурное строительство в СССР. М., 1934. о вания. Отличительной чертой историографии 1930;х — начала 1950;х гг. являлось принижение вклада В. И. Ленина в разработку теории и программы культурной революции. Одновременно преувеличивалась роль И. В. Сталина в культурном строительстве.
В послевоенные годы, когда стояла задача в короткие сроки восстановить разрушенную войной экономику, особую актуальность приобрел исторический опыт преодоления тяжелых социокультурных последствий гражданской войны.9.
В середине 1950;х гг. происходит переосмысление вектора культурного развития Советской России, что обусловлено переменами в общественно-политической жизни страны. Содержание и главные цели культурных перемен связывались с ликвидацией духовного господства эксплуататорских классов, коренным преобразованием духовной жизни общества на основе коммунистической идеологии, повышением культурного уровня народа, формированием социалистической интеллигенции, созданием нового типа культуры.10 Главным достижением научных трудов этого периода было введение в оборот обширного фактического материала.
Период 1960;1970;х гг. оказался наиболее плодотворным в плане накопления массива исторической литературы по проблемам культурного.
8 См.: О Советской социалистической культуре. Сб. статей. М., 1943; Берестиев В. О социалистической культуре и культурной революции в СССР // Коммунист. 1951. № 10- Карпов Г. Г. О советской культуре и культурной революции в СССР. М., 1954.
9 См.: Смирнов И. С. Из истории строительства социалистической культуры в 1917;1918 гг. М., 1949; Абросенко К. Советская социалистическая культура — самая передовая культура в мире. М., 1951; Городецкий Е. Н. Борьба народных масс за создание советской культуры // Вопросы истории. 1954. № 4- Ким М. П. Коммунистическая партия — организатор культурной революции в СССР. М., 1955.
10 См.: Ермаков В. Т. Дискуссия конца 50−60-х годов о культурной революции в СССР // В кн.: Советская культура. 70 лет развития. М., 1987. С. 310. строительства." Дальнейшую разработку получили проблемы «культурной революции», деятельности творческих союзов, всесторонне освещалась ленинская концепция пролетарской культуры.12 Появился ряд теоретических исследований взаимодействия власти и творческой интеллигенции.13 На фоне политических перемен середины 1980;х гг. наблюдалось заметное расширение тематики исторических исследований, в том числе и за счет нетрадиционных тем в историографии. Впервые в рамках советской историографии исследователи вне контекста критики заговорили о политической и морально-нравственной культуре, культуре свободного времени, культуре труда, производства и быта, народе — как субъекте культурного.
14 строительства.
11 См.: История Советского драматического театра: В 6 т. М: Наука, 1969; Из истории культурного строительства в Таджикистане. Душанбе: Изд-во «Ирфон», 1972; Из истории советской архитектуры: Документы и материалы. М.: Наука, 1978; История музыки народов СССР. М: Советский композитор, 1972; Культурная жизнь в СССР. Хроника. М: Наука, 1977.
12 См.: Карпов Г. Г. Ленин о культурной революции. М., 1970; Кабанов П. И. История культурной революции в СССР. М., 1971; Горбунов В. В. Ленин и социалистическая культура. М., 1972.
13 См.: Ким М. П. Коммунизм и культура. М., 1961; Украинцев В. В. Культурная революция — составная часть ленинского плана социалистического строительства. М., 1970; Горбунов В. В. Ленин и социалистическая культура. М., 1972; Иовчук М. Т., Коган Л. Н. Советская социалистическая культура. Исторический опыт и современные проблемы. М., 1979.
14 См.: Советская интеллигенция и ее роль в строительстве коммунизма. М., 1983; Иванова Л. В. Формирование советской научной интеллигенции. М., 1980; Федю-кин С. А. Партия и интеллигенция. М., 1983; Рахматуллин Э. С. Закономерности формирования и развития национальных отрядов интеллигенции при социализме. 1917;1959 гг. Казань, 1982; Соскин В. Л. Интеллигенция Сибири в период борьбы за победу и утверждение Советской власти, 1917 — лето 1918. Новосибирск, 1985; Политическая культура трудящихся / Опыт формирования и проблемы исследования. Сб. научи, тр. М.,.
Вплоть до конца советского периода в центре исследовательского внимания находились проблемы партийного руководства культурным строительством.15 Историки освещали руководящую роль коммунистической партии в культурной революции, исследовали отдельные аспекты партийного руководства различными областями культурной сферы.16.
Распад Советского Союза в 1991 г. и реализация системных реформ во всех сферах общественной жизни привели к принципиальным изменениям в развитии отечественной историографии. Стремление историков объективно представить проблемы развития культуры в 1917;1929 гг. подкреплялось отказом от любой идеологии и расширением источниковой базы. В 1990;е гг. заметно активизировалась работа ученых по исследованию взаимоотношений власти и руководителей творческих коллективов.17 В условиях освобождения исторической науки от государственного идеоло.
1982; Советская культура: История и современность. М., 1983; Коган J1.H. Культура социалистического производства. М., 1985; Великая Октябрьская социалистическая революция и становление советской культуры. 1917;1927 гг. М., 1985; Страницы истории советской художественной культуры. 1917;1932 гг. М., 1989; Жуков Ю. Н. Становление и деятельность советских органов охраны памятников истории и культуры. 1917;1920 гг. М., 1989.
15 См.: Из истории выполнения второй программы партии в области культурного строительства. М., 1968; Партия и социалистическая культура. М., 1972; КПСС во главе культурной революции в СССР. М., 1972 и др.
16 См.: Партийное руководство культурно-просветительной работой. М., 1980; Мостовой С. Н. Идейно-воспитательная работа КПСС. М., 1984; Семичаевский М. А. Партийное руководство идейно-воспитательной работой М., 1985; Ярош Д. Б. Исторический опыт идейной закалки коммунистов. 1921;1937 гг. М., 1987; Манаенков А. И. Руководство партии культурным строительством в деревне. М., 1985 и др.
1 7.
См.: Жидков B.C. Культурная политика большевистского государства: опыт исторического анализа. Вып. 1. М.,. 1993; Матецкий В. А. Художественная культура. Власть. Большевики. Ростов-на-Дону. Изд-во Ростов, пед. ун-та. 1994. гического контроля заметно возросло внимание историков к деятельности.
18 творческой интеллигенции.
Эпоха 1920;х гг. рассматривалась как уникальный исторический период, когда политический режим еще не успел подчинить себе все сферы культурного творчества.19 Историография 1990;х гг. также не была свободна от идеологических влияний новой демократической эпохи. Осуждение партийно-государственного контроля над сферой культуры — характер
ЛЛ ная черта большинства работ постсоветского периода. Научный интерес представляет литература, в которой рассматриваются культурообразую-щие процессы, происходившие на всем протяжении существования советской политической системы, но особенно на этапе, когда происходило ста.
18 См.: Кривцун JI.B. Партия большевиков и интеллигенция в первое послеоктябрьское десятилетие //1917 год в исторических судьбах России. М., 1992; Культура и интеллигенция в России в переломные эпохи XX в. Омск, 1993; Зезина М. Н. Складывание командно — бюрократических методов руководства культурой // Режим личной власти Сталина: к истории формирования. М., 1989; Культура России. IX—XX вв. М., 1998.
19 См.: Колонкцкий Б. И. Антибуржуазная пропаганда и «антибуржуйское» сознание/ Отечественная история. 1994. № 1- Измозик B.C. Политический контроль в советской России. СПб. Дисс. ист. наук. 1995; Измозик B.C. Глаза и уши режима. СПб., 1995.
20 См.: Галин С. А. Исторический опыт культурного строительства в первые годы Советской власти 1917;1925 гг. М., 1990; Капустин М. Конец утоиии? М., 1990; Белова Т. Культура и власть. М., 1991; Артюпов А. Феномен Владимира Ульянова (Ленина). М., 1992; Мельниченко В. Феномен и фантом Ленина. М., 1993; Жуков Ю. Н. Операция Эрмитаж. М., 1993; Искусство советского времени. М., 1993; Митяева О. И. История и проблемы отечественной культуры в XIX-первой трети XX века. Уфа, 1994; Латышев А. Г. Рассекреченный Ленин. М., 1996; Киселева Т. Т., Стрельцов Ю. А., Стрельцова Е. Ю. Культура и революция: историческая хроника первых послеоктябрьских десятилетий. М., 1998; Киселева Т. Т., Стрельцов Ю. А., Стрельцова ЕЛО. Культура и революция: историческая хроника первых послеоктябрьских десятилетий. М., 1998. новление советской культурной политики. В конце 1990;х — начале 2000;х гг. много внимания авторы уделяли проблеме свободы творчества советской интеллигенции, перспективам культурного развития советского государства в 1917;1929 гг.22.
В целом, существующие исследования не исчерпывает собой весь спектр вопросов в изучении деятельности советских органов культуры и художественной интеллигенции в 1917;1929 гг., что определяет актуальность дальнейшего изучения этого вопроса. В современной историографии так и не решена проблема соответствия концепции «культурной революции» политической практике Советского государства в первые годы после Октябрьской революции.
Цель исследования заключается в комплексном изучении и обобщении исторического опыта разработки программы и политической практики культурного строительства Советского государства в 1917;1929 гг.
Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:
21 См.: Россия: Опыт национально-государственной идеологии. М., 1994; Ким М. П. Проблемы теории и истории реального социализма. М., 1993; Демьяненко В. А. От стереотипов — к политической культуре. М., 1990; Токмань В. Восхождение к идее. Коммунистическая пропаганда и молодежь. М., 1973; На пороге кризиса: Нарастание застойных явлений в партии и обществе. / Под общей ред. В. В. Журавлева. М., 1990; Механизм торможения: истоки, действия, пути преодоления. / Под общ. ред. В. В. Журавлева. М., 1990.
22 См.: Самарцева Е. И. Интеллигенция России в Отечественной историографии (1917;90-е гг. XX в.): Дис. д-ра ист. наук. Тула, 1999; Кошелева JT. А. Интеллигенция как феномен русской культуры: Дис. канд. ист. наук. М., 2000; Интеллигенция современной России: духовные процессы, исторические традиции идеалы. Тезисы докладов XIII международной научно-теоретической конференции 26−28 сентября 2002 г. Иваново, 2002.
• проанализировать концепцию «культурной революции» в контексте реализации нового политического курса Советской России в 1917;1929 гг.;
• в комплексе рассмотреть феномен политизации культуры и ограничения свободы творчества в Советской России в условиях становления и развития новой модели культурной политики;
• дать историческую оценку новым формам художественного творчества в условиях революционного преобразования российской действительности.
Хронологические рамки диссертации ограничены 1917;1929 гг. Выбор нижних хронологических рамок обусловлен кардинальной перестройкой концепции культурного строительства России после прихода к власти большевиков в октябре 1917 г. Для исследуемого периода характерны тенденции политизации и идеологизации творческой жизни страны, классовая оценка культурного строительства. В конце 1920;х гг. в связи с переходом страны к политике форсированной индустриализации и коллективизации усиливаются тенденции ограничения свободы творчества, заметно возрастает партийный контроль над содержанием произведений литературы и искусства.
Источниковая база исследования. Исследование проводилось на основе широкого круга опубликованных и неопубликованных источников. Одной из основных групп исторических источников стали документы высших органов государственного управления. Важный фактический материал почерпнут автором из фондов Российского Государственного архива социально-политической истории, Государственного архива Российской Федерации, Российского Государственного архива литературы и искусства, Центрального архива литературы и искусства г. Москвы. В них содержатся постановления Центрального Комитета ВКП (б), аналитические записки об организации творческой деятельности ведущих художественных коллективов страны, директивные письма Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП (б) и Отдела по делам культурно-просветительских учреждений.
Группа статистических источников позволила выявить количественные характеристики работы творческих организаций, объемы финансирования культурно-массовых мероприятий и учреждений культуры в 19 171 929 гг. Значительно расширили возможности изучения культурного строительства и творчества художественной интеллигенции документы личного происхождения. Оценка творческого труда художественной интеллигенции нашла так же свое отражение в материалах периодической печати 1917;1929 гг.
Научная новизна исследования состоит в комплексном анализе разработки и реализации программы культурного строительства Советского государства в 1917;1929 гг. В работе над диссертацией автор использовал новые методологические принципы исторической науки, которые позволили пересмотреть ряд устоявшихся подходов к реализации культурной политики власти. Новизна исследования обеспечивается также вовлечением в научный оборот новых архивных материалов, собранных автором в фондах центральных архивохранилищ Российской Федерации.
Автор делает вывод о том, что вектор теоретических разработок в сфере культурного строительства определялся политическими задачами, главной в числе которых был разрыв с культурным наследием прошлого, дистанцирование от стандартов классической дореволюционной классовой культуры. Новое искусство было направленно на революционный передел мира и человека. Теоретики партии разработали концепцию об особой культурной миссии русской революции, направленной на создание общечеловеческой культуры будущего общества.
Научная новизна диссертации заключается в сопоставлении официальных и альтернативных направлений культурного развития молодого советского государства. Автор показывает закономерность победы линии партии, сумевшей привлечь лояльную творческую интеллигенцию к созданию образцов новой социалистической культуры, использовать ее потенциал в целях распространения идеологии большевиков в широких слоях общества. В данной связи эпоха 1917;1929 гг. оценивается в диссертации как переходный период в истории российской культуры, адаптации творческой интеллигенции к требованиям новой власти, ее политическому заказу.
Особое внимание в диссертации уделяется новому прочтению ленинских трудов по проблемам культурного строительства и его концепции «культурной революции». Как показало исследование, лидер большевистской партии считал, что любая организация, тем более творческая, должна существовать и действовать лишь в тех рамках, которые установлены ВКП (б) и под ее руководством. В данной связи особой критике подверглись взгляды теоретиков и практиков Пролеткульта, выступавших с идеей создания нигилистической, классово ориентированной культуры, лишенной любой агитационной направленности.
Использование новых архивных документов и разнообразных исследовательских материалов позволило сделать вывод о том, что во второй половине 1920;х гг. правящей партии удалось добиться унификации идейного содержания художественного творчества и преодолеть многообразие форм развития искусства.
Методологической основой работы стали формационный и циви-лизационный подходы, а так же принципы научной объективности и историзма. В исследовании использованы логический, системно-структурный, историко-логический, социокультурный, сравнительно-правовой, метод обобщения, комментирования. В ходе исследования автор стремился преодолеть ранее сложившийся схематизм и политико-идеологическую заданность при освещении процессов культурного строительства в Советской России.
Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что введенный в научный оборот материал и выводы диссертации можно использовать при разработке такой научно значимой темы, как история советской интеллигенции и культуры в послереволюционный период. Материалы диссертации могут быть использованы в преподавании курсов отечественной истории, истории культуры, при подготовке спецкурсов по истории интеллигенции.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были представлены автором в ряде публикаций по проблемам культурного строительства советского государства в 1917;1929 гг.
Заключение
.
В диссертации проанализирована теоретическая база, цели и задачи разработанной лидерами большевиков программы культурного строительства Советской России.
Исследование показало, что программа культурных преобразований в стране была неразрывно связана с логикой укрепления политических позиций правящей партии. В. И. Ленин считал крайне актуальным усиление партийного влияния на культурное строительство, призывал коммунистов планомерно руководить этим процессом, обеспечить главенствующую роль партии в культурной революции. Активная пропаганда марксистской идеологии, обеспечение единства миросозерцания творческой интеллигенции привели к унификации форм культурного развития страны, подчинению художественного творчества задачам углубления революционных преобразований в обществе.
Исследование показало, что под предлогом борьбы с «классово чуждой культурой» прежних эпох новая власть ликвидировала оппозицию в лице видных представителей старой русской интеллигенции, которые были едины в стремлении доказать гибельность для судеб отечественной культуры большевистского партийного диктата, насилия в духовной сфере. Например, Н. А. Бердяев призывал «спасти культуру от вандализма пролетариата». Согласно ленинской классовой теории «двух культур», буржуазной культуре любого общества, выражающей «реакционные тенденции», противостоит «прогрессивная культура», представляющая элементы «демократической и социалистической культуры».
При этом В. И. Ленин призывал коммунистов усваивать из каждой национальной культуры буржуазного общества только ее демократические и социалистические элементы. В ленинской теории о «двух культурах», фактически, речь шла о двух Россиях — демократической и элитарной, жестко разделенных по социально-классовому принципу.
Значительное внимание в работе уделено анализу механизмов реализации культурной политики Советского государства. Автор подчеркивает, что сразу после Октября 1917 г. начинает формироваться принципиально новая система партийного руководства культурной сферой. Задачи организации творческой жизни страны были возложены на агитационно-пропагандистские отделы ЦК РКП (б) и местные партийные комитеты, которые наделялись широкими полномочиями в плане координации и направления всей деятельности в области культуры партийных, государственных и общественных организаций. Как подчеркивалось в решениях XI съезда РКП (б), агитпропотделы партийных комитетов должны были стать «боевыми центрами борьбы за марксистскую идеологию и идейное влияние партии» во всех сферах духовной жизни советского общества.
Особое место в системе управления культурным строительством в первые годы советской власти занимал Пролеткульт, возникший сразу после Февральской революции в виде автономной от государственных органов сети литературно-художественных и культурно-просветительных организаций. В 1917;1920 гг. в Пролеткульт входило 400 тыс. членов, из них 80 тыс. реально участвовало в работе студий и кружков.
Советская система художественной культуры обеспечивала успешное претворение в жизнь ленинских указаний о повышении роли литературы и искусства в решении задач культурной революции. При этом партия большевиков добивалась развития всей художественной сферы общественной жизни в тесной связи с задачами партийной идеологической работы.
В работе показана борьба власти с оппозиционными и политически нейтральными направлениями художественного творчества, уклонявшимися от официально провозглашенного курса культурного развития. Процессы культурного строительства в Советской России рассматриваются с учетом реальных противоречий общественной жизни тех лет. Автор отмечает факт противостояния официальной культуры, основанной на партийной идеологической платформе, воспевающей достижения новой общественной системы, и традиционной культуры, продолжавшей развивать многовековые духовные устои российского общества. Наиболее остро борьба данных тенденций проявилась в деятельности творческих союзов Советской России, ставших неотъемлемой частью культурной жизни послереволюционной страны.
Для периода 1920;х гг. характерна ожесточенная борьба различных направлений в искусстве. В условиях, когда партия стремилась привлечь на свою сторону политически активную часть интеллигенции, в искусстве возрос авторитет «либеральных» группировок, строивших свои художественные формы на старой эстетической платформе, видящей и ищущей красоту (как философскую категорию) во всех проявлениях. Представители старой художественной школы были аполитичны и поэтому не имели такой популярности в самые первые годы советской власти, как, например, авангард. Заметным явлением 1920;х гг. стало выделение особого направления «героического реализма», который заметно упрочил свои позиции, объединив на конъюнктурной основе представителей многих распавшихся объединений. Несмотря на размежевание советских художников на реалистов, футуристов, академистов, импрессионистов и т. д., представители «левого» и «правого» фланга часто устраивали совместные выставки, участвовали в проекте «Художники — голодающим» и т. д.
В 1920;е гг., несмотря на крайнюю политизацию творчества, в культурной жизни страны сохранялись вполне заметные черты плюрализма. В данный период сосуществовали различные художественные течения: авангард и традиционализм, пролетарская поэзия и «формалисты», ЛЕФ и РАПП. Дореволюционная академическая творческая интеллигенция имела возможность вести открытую полемику с новыми революционными тенденциями культурной жизни страны. Однако уже в конце 1920;х гг. в стране сворачивается любой плюрализм. В полном соответствии с идеей консолидации культурных сил СССР распускаются литературные и художественные группировки, научные и философские общества. В целях централизации управления создается единый Союз писателей, единая Академия наук СССР и т. п.
Исследование показало, что дальнейшие директивные меры власти в сфере художественной культуры привели к быстрой идейной поляризации советской интеллигенции. Значительная ее часть была напугана стремительной политизацией культурной жизни и нигилизмом новой власти по отношению к традиционному искусству. Не случайно A.M. Горький отметил: «где слишком много политики, там нет места культуре».
Революция серьезно изменила жизнь творческой интеллигенции, заставила ее пересмотреть ряд устоявшихся стереотипов и принципов художественного восприятия мира. Широкие слои творческой интеллигенции стремились средствами искусства решать конкретные социальные задачи. В частности, художественная система авангардистов, совершивших революцию в искусстве, вполне отвечала взглядам большевиков, готовых к революционному переделу мира. Художники-новаторы были убеждены в том, что социальный переворот продолжает начатую ими революцию в искусстве, именно поэтому авангардисты первыми поддержали социалистическую революцию и стали сотрудничать с новой властью в тот момент, когда ее политическое положение было еще неясным.
В культуре первого десятилетия советской власти отчетливо проявилась сциентистская ориентация. Не случайно все манифесты авангарда в большей степени апеллировали к достижениям современной науки. В среде творческой интеллигенции господствовали убеждения о том, что только авангардизм соответствует «духу эпохи». В советском искусстве появилось стремление к интерпретации проблемы времени. В поэзии и живописи раннего русского авангарда, подобно тому, как и в науке, происходило разрушение «законов разума», догматических представлений о пространстве и времени. С этой точки зрения футуризм явился школой познания мира и, в первую очередь, уроком преодоления «линейного» времени. Футуризм разрушал восприятие времени как поступательного, направленного движения. Манифесты художников гласили: «Футуристическое движение только и может быть рассматриваемо как вневременное движение».
Таким образом, масштаб революционных амбиций давал возможность творцам новой культуры переписать всю прошлую и будущую историю искусства так, чтобы занять в ней главное место. Ощущая себя создателями антибуржуазного искусства, призванного очистить культуру от вульгарности, представители интеллигенции стали активными союзниками большевиков в реализации масштабного социокультурного эксперимента в Советской России 1917;1929 гг.