Актуальность темы
исследования определяется произошедшими в современном мире культурными и социально-экономическими преобразованиями. В России приватизация государственной собственности, формирование института конкуренции, частного предпринимательства и других рыночных институтов, изменения нормативно-законодательной базы свидетельствуют о произошедшей модернизации общества. Поэтому можно утверждать, что рынок, несмотря на существенные недостатки и деформации, из желаемой цели экономических реформ превратился в действительную характеристику российской социокультурной системы. Однако для того, чтобы объективно оценить характер и значимость произошедших в России перемен, выявить перспективные, а не тупиковые пути развития, необходимо определить культурную значимость и основу рыночной экономики, возникшей и развивавшейся в лоне цивилизации Запада.
Этот исследовательский срез, возможно, остался бы важной, но частной проблемой культурологических исследований, если бы не методологический поворот в системе социальных наук: в последнее время наметилась тенденция усиления внимания исследователей к человеческому измерению экономических процессов. Социальные процессы рассматриваются сквозь призму человеческих действий и взаимодействий, человеческого поведения, что приводит исследователя к необходимости изучения социально-аксиологического контекста формирования конкретных моделей экономического поведения людей. Постепенно формальное согласие с идеей М. Вебера о ценностных основаниях экономического поведения сменилось осознанием того, что социально-ценностное составляет не только социально-культурный контекст, но и глубинное содержание, сущностное основание экономического поведения. В этом ключе следует рассмотреть формирование новых экономических поведенческих моделей, выявив ценностную специфику и аксиологические особенности различных типов экономического, в том числе и конкурентного, поведения хозяйствующих субъектов.
По проблемам конкурентной борьбы как одной из важнейших составляющих рыночного хозяйства существует огромный массив экономической литературы, однако до сих пор теоретический «мэйнстрим» здесь ограничен старым методологическим руслом «экономического человека», действующего сугубо рациональным образом, исходя из сухого подсчета соотношения издержек и прибыли. Правда, в последнее время становится все более актуальной задача анализа экономических феноменов, в том числе и конкуренции, с позиций теоретической и исторической культурологии. Мы исходим из того, что культура — это не просто некий «довесок», «фактор», влияющий на хозяйственную жизнь, а основа развития экономики, «человека хозяйствующего».
Экономический «мэйнстрим» до сих пор игнорирует культурную динамику сущностных сил человека и рассматривает духовные, ценностные, этические и т. д. факторы в качестве некоей «добавки», сопровождающей хозяйственную деятельность, причем в качестве субъекта экономического развития имплицитно предполагается рациональный индивид, изначально обладающий в той или иной степени потенциалом предприимчивости и конкурентоспособности. Однако базовые феномены рыночной экономики, в том числе и конкуренция, принципиально отличаются по своему культурно-историческому, а следовательно, и по экономическому смыслу от подобных явлений других экономических эпох. Трудность культурологического анализа современной конкуренции, помимо прочего, заключается, таким образом, и в том, что «чистого» капиталистического рынка не существует: в действительности мы имеем дело с формацией, включающей в себя огромное множество культурных напластований, где конкуренция выступает в качестве проявления неизбывной атональности европейской культуры.
Степень научной разработанности проблемы. Борьба, состязание, соревнование, конкуренция — все это слова одного ряда, демонстрирующие экзистенциальную неизбывность соревновательности в любом виде человеческой деятельности. Ее онтологическая основа кроется в природе живой материи — недаром Ч. Дарвин в своей знаменитой эволюционной теории в качестве основного механизма эволюционного развития обозначил межвидовую и внутривидовую борьбу. Еще Плутарх писал: «Кони, запряженные в колесницу, бегут быстрее, нежели поодиночке, — не потому, что общими усилиями они легче рассекают воздух, но потому, что их разжигает соревнование и соперничество друг с другом"1. Томас Гоббс считал, что соперничество лежит в основе природы человека. С работы Й. Хейзинги «Homo ludens» в современной культурологии утвердилась мысль об игровом и соревновательном элементе культуры, определяющем специфику отношения человека к обществу, природе и самому себе. Однако данное общее соображение, как и все абстрактные истины подобного рода, нуждается в конкретно-исторической спецификации, ибо поиск культурных универсалий, как показали Боас и его школа, часто ведет к идеологическому мистифицированию и абсолютизации ценностей, выбранных в качестве эволюционного «образца» культуры. Данный подход, абсолютизирующий момент «борьбы», заложенной в «природе» человека, до сих пор превалирует во многих трудах экономистов и историков либерального и неолиберального толка.
Следует подчеркнуть, что с культурологических позиций агональные истоки европейской культуры исследованы в фундаментальных работах зарубежных и отечественных ученых — Я. Буркхардта, Ж. П. Вернана, Ф. Х. Кессиди, А. С. Богомолова, Г. В. Драча и др. Данные разработки дают возможность определить наиболее перспективные направления в изучении конкуренции как феномена экономической культуры.
1 Плутарх. Пелопид, 19 // Энциклопедия афоризмов. — М., 2004. — С. 386.
Конкретно-исторический культурологический анализ экономических проблем провел известный философ Ж. Батай, который свое исследование основывал на «теории общей экономии». В качестве базиса рассуждений он избирает проблему специфики использования прибавочного продукта и культурно обусловленных форм его потребления. В традиционном обществе экономика не существовала в чистом виде, ибо она была всегда связана с миром культуры, прежде всего — с сакральным миром, религией. На это обращали внимание также такие известные исследователи, как JI. Уайт, М. Мосс, Ж. Дюмезель и К. Поланьи. Для Ж. Батая современное конкурентное общество с его фетишизацией экономических процессов есть общество «производственного безумия», в отличие от обществ ритуального потребления, военной предприимчивости и религиозной предприимчивости.
В современном обществе переход к рыночной конкуренции сопровождался утратой внутренних ценностных составляющих экономических отношений. В период Просвещения антропоцентристское видение мира, включающее природу и космос в единый процесс развития человечества, заменяется взглядом на мир как на потенциальный исходный материал для производства товаров. «Расколдовывание» мира привело к возникновению небывалых сил отчуждения, превративших самого человека в «мелкую разменную монету». Еще А. Смит говорил о том, что человек «в определенной мере» превращается в товар. Это означает, что на него смотрят прежде всего как на рабочую силу и его бытийный онтологический статус резко снижается. Д. Рикардо утверждал, что конкуренция и саморегулирующийся рынок возникают из законов природы, которые более достоверны по сравнению с принципом тяготения. В дальнейшем «биологизация» конкуренции продолжилась в работах социал-дарвинистов.
К. Маркс показал, что в рыночной экономике культивируется конкуренция и стремление к успеху, причем часто это стремление не вписывается ни в какие ограничивающие моральные рамки. Любой ценой обогнать настоящее, прорваться в будущее, выиграть во времени — вот целевая установка нашего современникаобогнать конкурента и добиться максимума прибыли — вот вечно актуальный лозунг капиталиста. Имея в виду марксову критику капиталистической конкуренции, известный социолог И. Валлерстайн говорил о «грязном секрете» капитализма, то есть об отказе капитала платить по своим счетам. С его точки зрения, причиной деградации окружающей среды оказывалась обусловленная конкуренцией потребность предпринимателей скрывать издержки и недостаток стимулов к принятию экологически целесообразных решений2. В этих условиях «экономический человек», строящий хозяйственные отношения на основе принципа пользы и рациональности, разрушает собственное бытие индивида как подлинное и, выражаясь словами Э. Фромма, соответствующее сотворенной природе.
Р. Мэй на примере западной культуры показывает, что значимость определенных ценностей побуждает индивидов к соперничеству: «Значение, которое придается ценности успеха, так велико в нашей культуре, и тревога, связанная с возможностью неудачи в достижении этой цели, настолько часто встречается, что существуют основания предполагать: стремление индивида достичь успеха в ходе соперничества — это одновременно и доминирующая цель в нашей культуре, и всеобщая причина тревоги"3. Кстати, известный российский культуролог М. К. Петров отмечал, что конкурентная селекция и статуирование этого типа поведения возникали в рамках древней гонки вооружений и пиратства в бассейне Эгейского моря.
Еще известный специалист в области «духа капитализма» В. Зомбарт определил, что одним из важнейших проявлений этого «духа» является стремление к превосходству над соперниками через утверждение своего могущества и власти. Тем самым древнегреческое атональное начало становится одним из «первокирпичиков» буржуазной культуры. В. Зомбарт писал: «Позыв к могуществу, который я бы обозначил как четвертый признак.
2 Валлерстайн И. Экология и издержки производства при капитализме // Валлерстайн И. Конец знакомого мира. — М., 2003.-С.117.
3 Мэй Р. Проблема тревоги. — М.: Эксмо-Пресс, 2001. — С. 181. современного духа, — это радость оттого, что имеешь возможность показать свое превосходство над другими"4.
По мнению выдающегося социолога и культуролога Н. Элиаса, если термин «конкуренция» и специфицируется с экономическими отношениями XIX—XX вв., то понятие «конкурентные отношения» обозначает более широкое по своему содержанию социокультурное явление, фиксирующее возникновение «конкурентной ситуации», когда много людей ведут борьбу за обладание тем или иным элементом социального бытия, независимо от существования монополии в данном локусе общественного пространства.
Таким образом, социокультурный статус конкуренции следует рассматривать в контексте двух базовых подходов, сложившихся в философии в определении характера и сущности общественных связей между людьми. Противопоставление аристотелевского и гоббсовского подходов существовало не только в философии Нового времени, но и до сих пор существует в современной философии. Согласно известному аристотелевскому определению, человек изначально является существом общественным. Это значит, что он может существовать только в обществе, вместе с другими. Следуя столь же известному определению Гоббса, человек в естественном состоянии есть индивидуалист-одиночка, который позволяет убедить себя в необходимости общественной связи только силой или принуждением. Экономическая философия классического либерализма, идущая от Локка через Канта к Миллю, примыкает к гоббсовскому определению человека. Другая линия философии, представителями которой являются Руссо, Гегель и Маркс, может быть понята как нововременная версия аристотелевского подхода.
С нашей точки зрения, понимание конкуренции как «войны всех против всех» должно смениться более содержательным и отвечающим реалиям современной экономической культуры представлением о.
4 Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. — М., 2004.-С. 176. конкуренции как форме сотрудничества. Отсюда особое значение для определения социокультурного статуса конкуренции приобретают классические труды экономиста А. Маршалла.
Конкуренция является термином, использующимся в экономической теории в бесчисленном количестве значений. Экономисты разработали множество разнообразных моделей, каждая из которых была маркирована той или иной этикеткой конкуренции. Однако в рамках современной теории цены главной остается модель совершенной конкуренции. Несмотря на всю критику, обрушившуюся на эту модель в течение последних десятилетий, она занимает центральное место на арене как позитивных, так и нормативных дискуссий. Неудовлетворенность теорией совершенной конкуренции породила новые модели, рассматривающие различные рыночные структуры с несовершенной конкуренцией, но это не помогло вытеснить модель совершенной конкуренции с пьедестала первенства. Общим для всех этих моделей конкуренции является исключение ими из анализа предпринимательского культурного элемента. Нам представляется, что адекватное понимание рыночного процесса требует такого представления о конкуренции, которое аналитически не отделимо от проявления культуры предпринимательства как процесса.
Итак, необходимо выяснить культурные доминанты, очерчивающие то «поле» экономики и хозяйствования, на котором «вырастает» современная конкурентная борьба. Она не может появиться на основе только экономических причин, как не может существовать только как духовный регулятив, не проявляя себя в экономических отношениях.
Объектом изучения выступает конкуренция как социокультурный феномен.
Предметом исследования является атональный характер европейской культуры, определяющий специфику и динамику развития конкурентной рыночной экономики и культуры.
Основная цель диссертации заключается в экспликации социокультурной сущности конкуренции как проявления атональности в экономической культуре.
Достижение этой цели осуществляется через решение следующих задач:
— изучить «агон» в качестве культурной универсалии европейской цивилизации;
— зафиксировать тенденции развития атонального пространства культуры;
— определить понятие «либеральный агонизм»;
— выявить мифологемы и историко-культурные предпосылки, определяющие специфику формирования механизмов рыночной конкуренции;
— проанализировать с культурологических позиций процессуальное тождество предпринимательства и конкуренции;
— показать дуалистический характер экономической культуры как единства конкуренции и сотрудничества;
— изучить тенденции развития конкуренции в современной экономической культуре;
— выявить конкретные социокультурные механизмы конкуренции в сфере российского регионального образования.
Методологические и теоретические основы исследования. Данная работа основывается на социокультурном подходе к изучению сложных социальных образований. В значительной степени используются культурно-аналитические методы, разработанные такими классиками обществоведческой мысли, как М. Вебер и Г. Зиммель. Европейская атональность в данном контексте рассматривается как целостный феномен, реализующий различные функции в зависимости от социального, исторического и социокультурного контекста. Исследуемое нами явление возникает в ходе взаимодействия людей, социальных групп и общественных и структур. Социальный анализ здесь осуществляется в единстве с культурными и личностными аспектами изучения проблемы. Важное значение при этом имеют работы философов ростовской культурологической школы: Ю. А. Жданова, В. Е. Давидовича, Г. В. Драча, В. К. Королева, Э. М. Лисс, Е. Я. Режабека, О. М. Штомпеля и др.
Теоретическая конструкция диссертации строилась также с использованием диалектического метода выявления противоречий в социокультурных явлениях, диалектики свободы и необходимости, сравнительно-исторического метода, использовались элементы структурно-функционального подхода. В ходе исследования использовался также ряд теоретических концептов, сформировавшихся в современной философии и теории культуры.
Научная новизна диссертации определяется тем, что в ней:
— агонистика определена в качестве исходного начала и одной из доминант рыночной культуры;
— зафиксирован процесс исторического расширения агонального пространства в европейской культуре (в сферах экономических, тендерных, политических и духовных отношений);
— определено понятие «агональный либерализм» как идеологической и духовно-ценностной установки современного кризисного общества;
— выявлена мифологема «агона уничтожающего» и показана ее роль в возникновении позднефеодальной «конкуренции за монополию» в Западной Европе, непосредственно предшествовавшей возникновению субсидиарной рыночной культуры;
— определено, что рыночная конкуренция не отделима от предпринимательства как процесса, где основополагающую роль играет специфическое ценностное отношение ко времени (особенно к модусу будущего) и к творчеству в сфере хозяйствования;
— показано, что современная рыночная культура — культура информационного и сетевого общества — дуалистична, поскольку отношения конкуренции неизбежно представляют собой одновременно и отношения сотрудничества;
— выявлен процесс усиления конкуренции в «борьбе за будущее» — за ценности и смыслы культуры, определяющие характер потребительского поведения индивида. Прослежена двунаправленность двух тенденций: если тенденция технической организационно-хозяйственной универсализации глобализма ведет к монополизации и ослабляет конкуренцию, то тенденция глокализации культурно-символического пространства ее усиливает;
— описан социокультурный механизм конкуренции в сфере региональных образовательных систем (частных и государственных) в России.
На защиту выносятся следующие основные положения:
1. Соревновательность присуща любой живой форме, но наиболее зримо она проявила себя в античной культуре, благодаря чему и приобрела обозначение термином «агональность». Агональность и как культурное, и как психологическое пространство является реальным феноменом, который, разрешая дихотомические противоположности в культуре, порождает третью независимую величину разрешения. Бинарные оппозиции как элементы описания картины мира естественным образом разрешаются борьбой на границе как естественной, так и семантической.
Атональное пространство культуры содержит в себе символические формы, выработанные общественным сознанием в период адаптации этносоциальной системы к «чужому» миру. Враждебность и трансцендентность его по отношению к индивиду заставляла последнего вырабатывать специфические символические формы, которые отталкивались от реальных предметов, связанных с войной, военным делом, политическим и спортивным состязанием и пр.
2. Агональность не исчезает из пространства европейской культуры после заката «греческого чуда». Она, напротив, расширяет сферу своего действия, проникая и в христианство (вспомним, например, борьбу Иакова с.
Богом), и в различные сословия средневекового общества (рыцарские турниры, «суды поэтов», богословские диспуты), и в экономическую сферу (зарождение первых форм конкурентной борьбы с ее «грязными» приемами, ибо, как гласит пословица средневековых купцов, — «прибыль есть прибыль, неважно, откуда она получена»).
Конкурентная борьба в данном контексте рассматривается как феномен культуры, имеющий глубокие исторические корни. Современная рыночная культура Европы возникла в ходе развития и трансформации древнегреческого начала, причем конкуренция «как уничтожение» соперника и конкуренция «как соревнование и взаиморазвитие» изначально содержится в качестве предпосылки в мифологемах атонального сознания.
3. Для атональности традиционного общества характерна тендерная спецификация, прежде всего маскулинного типа. Рассматривая атональность как поле формирования мужчины, обладающее высоким семантическим напряжением в силу пограничного нахождения — между многими духовными системами, мы определяем ей гендерообразующую роль мужчины, так как для женщины существует свое культурное пространство.
4. Конкуренция в современном обществе «преодолевает» барьеры рыночной экономики и становится идеально-типической социокультурной формой, определяющей механизмы развития в самых разных сферах общественной жизни. Так, атональность становится важнейшим элементом структурирования современного пространства женской субкультуры, где женщины составляют конкуренцию мужчинам во всех видах социальной деятельности — от военной службы и политики до спортивных состязаний штангистов и боксеров. При этом расширение атонального пространства культуры XXI в. происходит на фоне явного усиления игрового начала в обществе постмодерна, что является дополнительным стимулом усиления конкурентной борьбы в экономике, где все большее значение приобретают социокультурные механизмы рекламы, моды, конструирования «текучей идентичности» и манипулирования символами, значимыми для индивида смыслами.
Конкуренция институализирует в рыночном духе сферу духовного производства — искусство, науку, политику и т. д.
5. Одной из базовых форм атональности в европейской культуре является «агон уничтожающий», направленный не просто на победу в борьбе, а на уничтожение соперника. Такого рода агонистика существует в различных исторических феноменах — в концепциях «либеральной агонистики», являющихся теоретической основой беспощадной экономической и политической конкурентной войны, в идеях социал-дарвинизма, в либеральных идеях о «конце истории» и т. п.
Атональный либерализм — это либерализм эпохи кризиса, когда установка на плюрализм ценностей вырождается в максиму «все позволено». Это прямой путь к архаизации культуры, когда высшие общепризнанные культурные формы отступают под напором доцивилизационных, казалось бы, давно изжитых феноменов. Конкуренция «без правил» возрождает борьбу на уничтожение, с которой, собственно, и начиналась человеческая история. Когда речь идет о «свободной конкуренции», то имеются в виду «экономические» шансы, за которые отдельные индивиды и группы людей сражаются по определенным правилам, применяя экономическое насилие. В результате этой борьбы в распоряжении некоторых из них оказываются все большие экономические шансы, тогда как хозяйственная деятельность других подвергается уничтожению, подчинению или ограничению.
6. Исходной историко-культурной основой постоянно воспроизводящейся культурной универсалии агона как истока для возникновения феномена конкуренции в Западной Европе послужила мифологема «агона на уничтожение», возникшая в недрах неолитического сознания в многочисленных мифах противостояния культурного «героя» и «чудовищ», повествующих о порождениях стихийного хтонического начала. Данная мифологема проявилась в Западной Европе в форме позднефеодальной «конкуренции за монополию" — нерасчлененной по своей политической, экономической, властной сути, она носила крайне ожесточенный характер и послужила одной из социокультурных предпосылок европейского агонального либерализма с его неограниченной и безудержной конкуренцией.
7. Если рынок рассматривать не как «застывшую» модель, а как реальный процесс, развертывающийся во времени, то понятия «конкуренция» и «предпринимательство» оказываются аналитически неразделимыми. В Новое время сложились представления о предпринимательстве как процессе, ориентированном на будущее, утвердились идеи ценности времени, открытости общества, его «развернутости» к будущему — все это послужило социокультурным потенциалом возникновения конкуренции как всеобщего явления экономической жизни. Уже в XIX в. предприниматель статуируется в официальной культуре буржуазного общества в качестве «идеального» образца, а предпринимательский тип поведения с его «гонкой за новизной» становится определяющим в различных сферах жизни инновационного общества.
Для предпринимателя модель решений любого периода отличается от модели предыдущего периода, поскольку участники рынка узнают о новых возможностях. По мере того как они используют эти возможности, конкуренция между ними толкает цены в направлении постепенного уменьшения возможностей дальнейшего получения прибыли. Предпринимательский элемент в экономическом поведении участников рынка заключается в их «бдительности» к ранее не замеченным изменениям в обстоятельствах, которые могут позволить получить намного больше в обмен на все, что бы они ни предложили, чем было возможно до сих пор.
8. В современном социуме культура «общества» и «сообщества» существует в определенном динамическом единстве, что дает возможность определить те парадигмальиые изменения, которые происходят в культурных основах конкуренции как процессуального явления.
То, что конкуренция представляет собой состязательное взаимодействие хозяйствующих субъектов, — взаимодействие, сопровождающееся процветанием одних и упадком или разорением других, никем не подвергается сомнению. Именно эти отношения современная наука рассматривает как движущую силу экономического прогресса и как центральную проблему исследований. Однако не следует абсолютизировать агонально-либеральное начало в культуре: состязание — не главное следствие коренных особенностей современной жизни. Факторы, побуждающие людей конкурировать друг с другом, могут направлять индивидов в направлении установления сотрудничества и создания объединений.
9. Конкуренция как процесс межличностного и межорганизационного взаимодействия есть сотрудничествосотрудничество же как неравномерно дифференцированный по различным хозяйствующим субъектам общий экономический результат (общественный продукт) есть конкуренция. Неявно здесь содержится гипотеза, имеющая особое значение для данного исследования. Конкуренция и сотрудничество как экономические феномены представляют собой взаимоопосредованные, но все же различные формы социокультурной связи. Сотрудничество представляет собой специфический способ обмена живой деятельностью (умениями и знаниями), в процессе которого происходит формирование и взаиморазвитие индивидуальной и коллективной идентичностей. Внешне эта связь представлена информационным обменом между сотрудничающими индивидами. Тем самым, по существу, утверждается, что экономическая культура дуалистична по своей природе.
10. В постиндустриальном обществе «сотрудничающий» характер экономической культуры приобретает доминирующий характер. Здесь действуют две экономики — «новая» и «старая». Одна из них характеризуется конкурентно-рыночными отношениями между хозяйствующими субъектами, представленными разнообразными бизнес-формами. Другая — отношениями сотрудничества между отдельными индивидами, которые сообща работают с информационными ресурсами цивилизации, обеспечивая рост ее духовного и материального богатства. Экономическую форму деятельности, собственное содержание которой составляет информационный обмен и обусловленные им отношения сотрудничества между его субъектами, мы определяем как коллективное производство. Именно эта форма, эмпирически представленная движением информации, характеризует постиндустриальное общество как исторически определенную систему производства и присвоения. Характер информационного обмена в постиндустриальном обществе наполняет понятие «сотрудничество» вполне конкретным и развитым содержанием, что подтверждается развитием современных виртуальных сетевых предприятий.
11. В современном глобализирующемся обществе конкуренция все более смещается в сферу культуры. Это означает, что унифицирующее воздействие глобальных технологических решений не имеет другой альтернативы, носит объективный характер и продуцирует феномен глобального сотрудничества. Однако иная ситуация связана с культурой, где национальные символы и ценности, выраженные как в обыденной, так и в духовной сфере, приобретают особое значение в конкурентной борьбе. Преимущество здесь за теми, кто имеет возможность создавать то, что окажется со временем важным и интересным для других. На мировом рынке экономически-технологическая и культурная глобализация — два разнонаправленных процесса. Первая стремится к унификации и централизации, к единообразию финансовых операций и потоков, вторая — к многообразию жизненных проявлений и действий.
12. Конкуренция за будущее — это конкуренция за будущие возможности, которая имеет прямое отношение к сегодняшнему дню, так как опирается на стратегический и инновационный потенциал компаний, их способности «забывать» старое и созидать новое.
Будущее зарождается уже сегодня, мы можем наблюдать его отдельные проявления в развитии товаров, изменении покупательского поведения и стилей жизни, эволюции общественных и личностных ценностей, подвижках границ между частным, публичным и государственным и во многих других больших и маленьких, громких и незаметных событиях современной жизни.
В зарождающемся обществе сетевых массовых социокультурных коммуникаций, диффузной идентичности населения и неограниченных возможностей социокультурного конструирования основным стратегическим сырьем являются символы, мифы, имиджи и т. п. В этом мире конкурентные преимущества получают компании, научившиеся с помощью механизмов моды и рекламы создавать, развивать и продвигать эмоции и ценности, воплощенные в тех или иных товарах.
Этот социум имеет иной конкурентный социокультурный код в сравнении с обществом информации, ибо его основной продукт — эмоции, символические ценности, идеалы.
13. Одной их детерминант устойчивого функционирования российского социума в условиях рыночной модернизации, глобализации, возрастающей межрегиональной конкуренции и асимметрии социокультурного пространства является предельно полное использование всех факторов социально-экономического развития территории, включая и системную мобилизацию «человеческого капитала», чьё воспроизводство в конкретном территориально-культурном контексте корреспондирует с ситуацией в системе образования, со становлением и функционированием конкурентных региональных рынков образовательных услуг, и в первую очередь — услуг в сфере профессионального образования.
Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления в области теории культуры, социальной философии и экономической теории, связанные с проблемами культурного регулирования экономической сферы общества, нахождения путей обновления российского социума. Полученные результаты можно использовать в преподавании общих и специальных курсов по культурологии, социальной философии. Они имеют значение для практической деятельности политиков и управленцев различного уровня.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на 15 научных конференциях различного уровня, в том числе на IV Российском философском конгрессе (Москва, 2005 г.), опубликованы в 37 научных работах (в том числе в шести монографиях). Общий объем публикаций — 62,5 п.л. Положения и выводы, содержащиеся в диссертации, использовались при чтении курсов и спецкурсов: «Культурология», «Личность в социокультурном пространстве», «Философия хозяйства», «Стратегии развития образования» в Ростовском государственном педагогическом университете.
Структура диссертации. Текст работы состоит из введения, четырех глав, включающих 10 параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Заключение
.
Существует точка зрения, согласно которой творчество относится к той сфере жизни общества, которая наименее поддаётся институциональному упорядочению. Творческое начало, столь важное в искусстве, науке, обучении и воспитании, связано с индивидуальной деятельностью субъектов культуры и не укладывается в попытки её регламентации. Однако общество вырабатывает механизмы, которые способствуют, стимулируют творческое начало, в том числе и творчество субъектов хозяйствования. К этим механизмам относится конкуренция.
Конкурентная борьба является феноменом культуры, имеющим глубокие исторические корни. Современная рыночная культура Европы возникла в ходе развития и трансформации древнегреческого начала, причем конкуренция «как уничтожение» соперника и конкуренция «как соревнование и взаиморазвитие» изначально содержится в качестве предпосылки в мифологемах атонального сознания. «Либеральный агон» как итог развития традиционного просвещенческого либерализма служит идейной и духовной доктриной разрушительной конкурентной борьбы в экономике, культуре и политике. Его непосредственная историческая предтеча в Европе — жестокая конкуренция феодалов в позднем средневековье. Непосредственной основой экономической конкуренции индустриального общества было возникновение предпринимательской деятельности с ее культурными ценностями и ориентациями — на творчество, на новизну, на формирование будущего. Отметим, что современная экономическая конкуренция предполагает в информационную эпоху сотрудничество, изменение культурного менталитета предпринимательского сословия.
Весьма противоречивым оказался в ходе анализа и процесс глобализации — универсализация технических средств, технологий, производственных и организационных форм сопровождается обострением конкурентной борьбы в сфере культуры, ее «глокализацией». В связи с этим актуально исследование «конкурентоемкости» такого важнейшего социокультурного института, как образование.
Современная политика в образовании должна носить целостный, направленный на сохранение и развитие ценностного «ядра» культуры характер. Ориентация образования на сугубо утилитарную систему ценностей «успеха» ведёт к тому, что возникает и продолжает углубляться разрыв между социальным и культурным (анализ Э. Фроммом «больного» общества в этом смысле и сейчас остаётся актуальным). Подобная модель образовательного процесса приводит к тому, что в массовых масштабах тиражируется специалист утилитаристски-технологического типа, для которого «жизненный мир» человека, традиции, индивидуальность воспринимаются как нечто примитивное и не имеющее прав на существование. Только разумно сбалансированная, единая во всех своих различиях и специфике культурная политика государства, церкви, общественных организаций, предпринимательских объединений и т. д. позволит выстроить образовательную парадигму XXI в.
В культурной политике, наряду с содержательно-концептуальными вопросами ценностного характера, особую роль играют экономические и юридические стороны, через которые строится сам механизм её реализации.
Одной их детерминант устойчивого функционирования российских регионов в условиях рыночной модернизации, глобализации, возрастающей межрегиональной конкуренции и асимметрии является предельно полное использование всех факторов социально-экономического развития территории, включая и системную мобилизацию «человеческого капитала», чьё воспроизводство в конкретном территориально-хозяйственном контексте корреспондирует с ситуацией в системе образования, со становлением и функционированием конкурентных региональных рынков образовательных услуг, и в первую очередь — услуг в сфере профессионального образования.
Доминантные факторы и базовые тренды развития системы образования как инфраструктурной составляющей региональной экономики, а также существующие и воспроизводящиеся формы, условия и механизмы конкуренции на регионально стратифицированном рынке профессионально-образовательных услуг модельно отражает ситуация в Ростовской области. Реализация рыночного потенциала сферы образования в данном регионе (как и в иных субъектах Российской Федерации) сопровождается многоаспектными проблемами, во многом тормозится отсутствием действенного регионально адаптированного механизма регулирования рынков с учётом фактора и приоритетов конкуренции. Складывающаяся ситуация, а также тенденции её эффективного преодоления — инициируют данное исследование, определяют его актуальность.
