Актуальность темы
исследования. В современном российском политическом процессе происходят существенные изменения, связанные с постепенной активизацией роли молодежи в демократической жизни общества, что приводит к конкурентной борьбе оппозиционных сил за влияние на молодое поколение граждан как потенциальных последователей программных действий определенной политической партии, движения. Угроза использования молодежного ресурса организациями крайнего радикального толка побуждает исследовать феномен институционального развития молодежных движений в условиях актуальной политической ситуации для разработки эффективных мер противодействия экстремизму.
Неопределенность тенденции повышения политической активности молодежи вызывает серьезные трудности в координации взаимоотношений власти и неформальных молодежных объединений, сближающихся в противоправном характере своей политической деятельности с преступными сообществами. В этой связи понимание расстановки сил формальных организаций и неформальных группировок чрезвычайно актуально для прогнозирования степени конфликтогенной напряженности политической ситуации в условиях сдвоенного электорального цикла конца 2007 — начала 2008 гг., выявления сценариев конструктивного развития предвыборной кампании и. преодоления возможных тенденций «цветного» российского революционного радикализма.
Поскольку экстремизм является не только угрозой национальной безопасности России, ее целостности, но опасен и для существующих институтов демократии, укрепляющих позиции гражданского общества, то противодействие ему вызвано объективным стремлением граждан к социальной и политической стабильности как гарантии благополучия в условиях существующего режима. Факт поступательной экспансии молодежной среды со стороны радикально настроенной оппозиции вызывает опасения не только у специалистов-аналитиков, которые понимают реальную угрозу экстремизма в глобализирующемся мире, но и побуждает искать альтернативные способы формирования политической культуры молодежи.
Противодействие молодежному экстремизму не может сводиться к односторонним карательным санкциям отдельных институтов власти, а потому ответственность за его распространение несут все участники политической социализации молодежи. Именно гражданское общество является важнейшим проводником идеи толерантности, мирного сосуществования народов, открытой межкультурной коммуникации, и в его задачи входит координация политических настроений молодого поколения граждан России, привлечение наиболее активной части молодежи к демократическому участию в политической жизни общества. Реализация этих задач возможна, если исследование молодежного экстремизма будет актуализировано не только в области научной теории, но и получит дальнейшее практическое применение в государственной молодежной политике.
Степень научной разработанности проблемы. Понятие политического экстремизма не имело широкого распространения в науке вплоть до конца 80-х гг. двадцатого века, поскольку само явление не было еще интерпретировано как одно из самых драматичных, сложных феноменов современного мирового порядка, находящегося в тесной связи с идеологиями нацизма, фашизма, расизма и т. д. Тем не менее опасность распространения неонацизма и неофашизма обозначалась как в советской социальной науке, так и в зарубежной политической теории, начиная с 60-х гг. двадцатого века. Весомый методологический вклад в понимание сущности национализма, политического радикализма в контексте правовой и экономической жизни современного общества внесли труды Р. Арона, Д. Белла, П. Бурдье, М. Вебера, Р. Дарен-дорфа, Д. Истон, В. Лакера и др. Аналогичные методологические интерпретации национализма были сделаны отечественными исследователями:
Б.Н. Бессоновым, A.A. Бланком, В. Ю. Верещагиным, A.A. Галкиным, Д. А. Кошелевым, Э. А. Паиным, Г. С. Филатовым, Н. В. Устряловым и др. Одна из первых работ, непосредственно относящихся к политическому экстремизму, была выполнена A.C. Грачевым.
Взаимосвязь политического радикализма с экстремизмом и терроризмом была выявлена Т.С. Бояр-Созоновичем, В. П. Емельяновым, В. И. Замковым, М. З. Ильчиковым, В. Г. Федотовой, С. А. Эфировым и др.
Политический экстремизм в контексте развития этнических конфликтов и проблем, связанных с национальной безопасностью России, комплексно рассмотрен С. А. Алексеевым, М. А. Аствацатуровой, A.C. Зайналабидо-вой, Р. И. Зинуровой, A.M. Зинуровым, В. Н. Коноваловым, Е. Ф. Кринко,.
A.Р. Тузиковым, Э. А. Паиным, JT.A. Пантиной, J1.C. Перепелкиным,.
B.Г. Стельмах, В. А. Тураевым, В. В. Черноусом.
К числу исследований методологического содержания, раскрывающих вопросы природы экстремизма, сущности, видов, причин и предпосылок, относятся работы Р. Г. Абдулатова, A.M. Верховского, В. В. Витюк, В. И. Власова, A.A. Папп, В. В. Прибыловского, В. Н. Томалинцева, JI.JI. Хоперской, Ю. М. Шмидта.
Рост экстремизма в молодежной среде обусловлен особенностями становления и развития личности молодого человека, его политической социализации, ценностных ориентаций и возрастной специфики поведения, что подробно раскрывается в трудах Ю. Г. Волкова, Е. А. Гришина, С. П. Иваненкова, А. Ж. Кусжанова, В. Т. Лисовского, В. А. Лукова, Б. А. Ручкина, H.A. Серикова, В. А. Шаповалова.
Специфика политического экстремизма в молодежной среде представлена в работах: Д. И. Аминова, С. Беликова, A.A. Козлова, М. В. Кроз, Р. Э. Оганян, А. Р. Попченко, Т. А. Петрова, А. Р. Ратинова и др.
Феномен политического участия молодежи в современном российском политическом процессе, антиномии партийного самоопределения молодежи, идеологическая направленность неформальных группировок и проблемы протестного поведения систематизированы в исследованиях О. М. Карпенко, C.B. Косарецкой, Г. Кертман, И. А. Ламанова, Н. Ю. Маркова, Т. А. Петрова, А. Ю. Плетникова, А. Р. Попченко, В. А. Шутилина, И. В. Яшина.
Несмотря на многоплановость исследований политического экстремизма и неоднократного обращения авторов к проблемам его распространения в молодежной среде, остаются нерешенными вопросы институциональных трансформаций молодежных политических объединений, сближающихся с преступными сообществами экстремистской направленности и влияющих на степень конфликтогенной напряженности в условиях обострения предвыборной политической ситуации в России.
Объектом диссертационного исследования является российский политический процесс, а предметом — политические формы молодежного экстремизма.
Цель диссертационного исследования заключается в определении институциональной динамики молодежных объединений экстремистской направленности в современном российском политическом процессе.
Для достижения поставленной цели в диссертации решаются следующие задачи:
— представить институциональную трансформацию политического радикализма как причину возникновения экстремизма;
— типологизировать виды политического позиционирования молодежного экстремизма;
— определить технологии профилактики политического экстремизма в молодежной среде;
— оценить уровень политической активности российской молодежи и степень протестности ее политического поведения в экстремистском контексте;
— выявить условия институциональной динамики политических движений в молодежной субкультуре;
— конкретизировать региональную специфику мер институционального противодействия молодежному политическому экстремизму.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
1. Институциональные формы политического радикализма интерпретированы как причины возникновения и распространения политического экстремизма среди оппозиционных российских молодежных организаций разных типов.
2. Обоснована авторская типология политического позиционирования молодежного экстремизма.
3. Выявлены причины слабой эффективности технологий противодействия и профилактики экстремизма среди неформальных молодежных объединений, обусловленные кризисом политической социализации молодежи.
4. Определены тенденции роста политической протестности российской молодежи, степени массовости ее участия в несанкционированных политических акциях, являющихся косвенным показателем потенциального ресурса экстремизма.
5. Классифицированы признаки институционального дизайна неформальных молодежных объединений экстремистской направленности, условия их приобщения к криминальным сообществам в общей динамике взаимодействия преступных субкультур.
6. Конкретизированы факторы региональной специфики Южного федерального округа как социально-политического пространства повышенной конфликтогенности в межэтнических отношениях, повышающего угрозу распространения молодежного политического экстремизма.
Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования построена на институциональном подходе к определению сущности, разновидности и предпосылок развития политического экстремизма в современной России как одной из существенных угроз национальной безопасности.
Общенаучные методы (анализ политической ситуации, сравнение предпосылок роста экстремистской направленности политических организаций и движений в России с 1991 г. до настоящего времени, дедуктивность выводов о неизбежности распространения экстремизма в молодежной среде при общем кризисе политической социализации поколений российских граждан, теоретическое моделирование пределов роста экстремизма в условиях сдвоенного электорального цикла, системно-структурное описание институциональных форм организации молодежного экстремизма) полностью соответствуют применению специальных методов этнополитической конфликтологии, политической социологии, политической психологии, политической антропологии. При анализе девиантных признаков политического поведения молодых граждан России использовались методологические приемы морфологического описания криминальной субкультуры.
Положения, выносимые на защиту:
1. Экстремизм как форма политического радикализма представляет собой особый комплекс убеждений в необходимости насильственного изменения существующего порядка путем физического, психического или морального принужденийопосредованный политическими ориентациями политической позицией институциональных субъектов в пределах широкой системы идеологических предпочтений: консерватизма, либерализма, национализма, коммунизма и т. д. Экстремизм институционализируется как результат трансформации политического радикализма, требующего коренных изменений существующего порядка, когда действующая государственная власть не способна эффективно противостоять растущим в обществе шовинизму, ксенофобии, сепаратизму, терроризму.
2. Кризис российской государственности привел к институциональному искажению патриотических чувств и политических настроений современной молодежи, что способствовало формированию негативных установок в ее национальном самосознании и склонности к агрессии, некритичности восприятия политического насилия, направленного против существующей власти или отдельных лиц, наделенных властными полномочиями.
Политические интересы современной молодежи амбивалентны и зависят от степени гражданской активности личности: большая масса молодых людей политически пассивна и безынициативна, невнимательна к происходящим политическим процессам, ей противопоставлена меньшая по численности, но предельно политизированная молодежь, отличающаяся склонностью к крайним мерам политической борьбы независимо от партийной идентификации, владеющая технологиями манипуляции и умеющая мобилизовать молодежный ресурс в условиях определенной политической ситуации. Типы и виды политического позиционирования молодежного экстремизма соответствуют расстановке основных российских политических сил — «правые», «левые», «центристы», из числа которых преимущественное распространение в современной России получили «левые», стремящиеся к консолидации с политическими акторами «правой» оппозиции, что удваивает ресурс радикально настроенной молодежи, противопоставляющей себя «центристам» и молодежным общественным движениям партии власти.
3. Технологии профилактики политического экстремизма, определенные Федеральным законом «О противодействии экстремизму» и реализуемые различными властными институтами, являются малоэффективными, не учитывают сложившихся противоречий в гражданском воспитании личности молодого человека, комплекса нерешенных социальных проблем в области государственной молодежной политики, игнорируют роль молодежи в качестве равноправных субъектов современного российского политического процесса. Молодежный экстремизм распространяется среди неформальных объединений, оппозиционирующих решениям властных структур, принятых без участия институтов гражданского общества, что рассматривается государственными институтами как угроза существующему режиму и приводит к односторонней реализации санкций, которые ужесточают контроль поведения молодежных группировок, способствуя их маргинализации и криминализации.
4. Активизация протестной позиции молодежного движения свидетельствует о наличии конкурентной борьбы среди оппозиционных политических партий и экстремистских сил, оспаривающих лидерство в использовании молодежного ресурса для достижения своих политических целей, что приводит к быстрым темпам развития молодежных политических движений, ориентированных экстремистскими мотивами достижения власти путем массового участия в нелегитимных акциях политического протеста. Фактор количественного измерения подобных несанкционированных акций, масштабности задействованных в них человеческих ресурсов на фоне обесценивания демократических завоеваний действующей власти и повышения значимости консервативных установок в национальном самосознании граждан создает предпосылки актуализации сценариев «цветных» революций в России.
5. Молодежный политический экстремизм приобрел институциональные черты, выраженные в становлении и развитии молодежных организаций, движений как субкультурных институтов в системе российского общества, противопоставляющих свою деятельность действующим нормам права, пропагандирующих ценности насилия, придерживающихся девиантных форм поведения, что повышает уровень этнонациональной и криминогенной напряженности и угрожает национальной безопасности. Институциональные признаки молодежного экстремизма соответствуют степени управленческой организованности преступного сообществасиле психологического воздействия лидера на становление и развитие девиантной личности членов группыэффективности выполнения лидером основных идеологических и деятельностно образующих функцийособенностям позиционирования экстремистской символики в создании имиджа неформального объединения молодежиналичия традиций, обрядов, ритуалов, объединяющих молодежь определенных политических убеждений и настроений с целью противостояния существующему социальному и государственному порядку. Всего этого достаточно, чтобы стать резервом радикально настроенных политических сил и в соответствующей обстановке усилить экстремистский потенциал оппозиции.
6. Одним из конфликтогенных российских регионов является Южный федеральный округ, где угроза распространения политического и религиозного экстремизма служит объективной предпосылкой роста радикальных политических настроений среди молодежи. Динамика роста экстремистских молодежных организаций Юга России соотносится с изменчивостью характера проявлений крайних политических взглядов проживающего здесь населения, что привело к поступательной смене конфликтогенных доминант (в период с 1991 г. до настоящего времени) этнонационализма, мигрантофо-бии, религиозного экстремизма, шовинизма и отчасти расизма. В рамках действующей региональной государственной молодежной политики малоэффективными оказываются признанные технологии профилактики политического экстремизма, связанные с воспитанием толерантности и повышением общей политической грамотности молодых людей, поскольку они блокируются субъективным восприятием молодежью потенциально опасной среды существования, безадресностью воздействия и слабой организационной и материальной обеспеченностью.
Научно-теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Результаты и выводы диссертационной работы, раскрывающие перспективы дальнейшего научного исследования места и роли экстремизма в современном политическом процессе, степень его влияния на формирование политического самосознания молодых граждан и потенциальной угрозы национальной безопасности России, представляют интерес для политологов, конфликтологов, социологов, законодательных и исполнительных органов государственной власти, институтов и структур муниципальной власти, представителей общественных объединений.
Содержание диссертационного исследования, многие его положения найдут применение при чтении учебных курсов по политологии, этнополи-тической конфликтологии, политической социологии, политической психологии и др.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационной работы апробированы на кафедре государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России, а также докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научно-теоретических и научно-практических конференциях.
Структура диссертации обусловлена предметом, целью и задачами исследования и включает в себя введение, две главы, состоящие из шести параграфов, заключение и список литературы.
Выводы, сформулированные в результате проведенного исследования, свидетельствуют о новизне выбранного подхода, актуальности постановки и решения следующих проблем: а) трансформации институтов политического радикализма как причины возникновения и распространения политического экстремизма среди оппозиционных власти российских молодежных организаций разных типовб) слабой эффективности мер противодействия и профилактики экстремизму среди неформальных молодежных объединений, обусловленные кризисом политической социализации молодежив) роста политической протестности российской молодежи, степени массовости ее участия в несанкционированных политических акциях, являющихся косвенным показателем потенциального ресурса экстремизмаг) институционального становления неформальных молодежных объединений экстремистской направленности, условия приобщения к криминальным сообществам в общей динамике взаимодействия преступных субкультурд) региональной специфики Южного федерального округа как социально-политического пространства повышенной конфликтогенности в межэтнических отношениях и направленности мер, снижающих угрозу распространения молодежного экстремизма, содействующих национальной безопасности России в целом.
Сформулированные в диссертации проблемы институциональных форм молодежного экстремизма в современном политическом процессе России, конечно, не ограничиваются данным перечнем и предполагают дальнейший научно-теоретический поиск имеющихся противоречий в демократическом развитии российского общества. В качестве перспективы исследования следует отметить этнополитолитическое направление изучения феномена экстремизма, обусловливающее понимание ментальных оснований происхождения и распространения социальной агрессии, насилия, нетерпимости. Необходимо также конкретизировать отличительные признаки экстремизма от иных способов легального выражения политических убеждений субъектов демократического общества, критически оценивающих действия и решения власти. В этой связи важно понять, чем опосредуется терроризм и каково его отношение к сепаратизму, шовинизму, ксенофобии. Несомненно, актуальным остается вопрос пределов распространения и вероятной угрозы неонацизма, неофашизма для дальнейших демократических преобразований российской государственности. Особое внимание следует обратить и на рост политической активности молодежи, скрытый механизм мобилизации протестного и противоправного поведения среди подростков и юношей, что необходимо учитывать в выдвижении задач молодежной политики. Таким образом, проблема молодежного экстремизма должна получить оценку в контексте исторического момента, существующей политической ситуации, что позволит сделать прогноз о будущем состоянии политической системы России и выйти на уровень научного предвидения в политической теории.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
В результате исследования феномена экстремизма как способа демонстрации политического радикализма в российском политическом процессе, институциональных форм молодежного экстремизма в актуальной политической ситуации сформулируем выводы о месте и роли экстремизма как угрозы национальной безопасности России.
1. Экстремизм как особый комплекс убеждений о необходимости насильственного изменения существующего порядка путем физического, психического или морального принуждения находится в диалектическом взаимодействии с экстремальными принципами жизнедеятельности человека, отвечающими за максимально полную реализацию процессов развития личности через достижение предельных, крайних состояний, преобразовывающих обыденную, устоявшуюся, привычную среду. Границей, символизирующей переход от экстремальных принципов жизнедеятельности к противоправной деятельности — экстремизму — следует считать соответствие поведения отдельного человека или группы лиц принятым в обществе нормам правоотношений, моральным правилам и культурным принципам социальных отношений.
Экстремизм как политическая позиция развивается вследствие политической ориентации личности, происходящей под воздействием среды, политической ситуации в целом и опосредующей систему ценностных предпочтений, выбор политической позиции: консерватизма, либерализма, радикализма. Экстремизм в обществе возникает в результате трансформации политического радикализма, вскрывающего политико-правовые, социально-экономические противоречия, требующие коренных изменений существующего порядка в условиях, когда действующая власть не способна противостоять растущему в обществе шовинизму, ксенофобии, сепаратизму, терроризму.
2. Кризис политической культуры нескольких поколений россиян, оказавшихся в условиях транзитивного состояния социальной системы, привел к искажению патриотических чувств и настроений современной молодежи, что способствовало формированию негативных установок в ее политическом самосознании и склонности к агрессии, некритичности восприятия политического насилия, направленного против существующей власти или отдельных лиц, наделенных властными полномочиями.
Политические интересы современной молодежи амбивалентны и зависят от степени гражданской активности личности: большая масса молодых людей политически пассивна и безынициативна, невнимательна к происходящим политическим процессам, ей противопоставлена меньшая по численности, но предельно политизированная молодежь, отличающаяся склонностью к крайним мерам политической борьбы, независимо от партийной идентификации, владеющая технологиями манипуляции и умеющая мобилизовать молодежный ресурс политически пассивного большинства в условиях определенной политической ситуации.
Сегодня в России отсутствуют каналы, по которым молодежь могла бы вести эффективный диалог с властью, участвовать в процессе принятия государственных решений, поэтому свое негативное отношение к существующей власти молодежь демонстрирует либо апатией, низким электоральным поведением, абсентеизмом, либо, напротив, участием в акциях политического протеста. Склонность молодежи к участию в экстремистских политических акциях объясняется в связи с психологической потребностью личности молодого человека в кардинальных изменениях, которые связаны с демонстрацией насилия, несогласия и нетерпимости как агрессивного способа социальной самопрезентации.
Типы и виды политического позиционирования молодежного экстремизма соответствуют расстановке политических сил — «правые», «левые», «центристы», из числа которых преимущественное распространение в современной России получили «левые», при этом стремящиеся к консолидации с политическими акторами «правой» оппозиции, что удваивает ресурс радикально настроенной молодежи, противопоставляющей себя «центристам» и движениям партии власти.
3. Меры профилактики политического экстремизма, определенные Федеральным законом «О противодействии экстремизму» и реализуемые различными властными институтами, являются малоэффективными, не учитывая сложившихся противоречий в гражданском воспитании личности молодого человека, комплекса нерешенных социальных проблем в области молодежной политики, игнорирования политической роли молодежи в качестве равноправных субъектов современного политического процесса в России.
Деятельность институтов, осуществляющих профилактику экстремизма, к числу которых относятся государственные органы и учреждения, общественные организации и формирования, а также должностные лица и иные работники, представители этих органов, учреждений, организаций и формирований, отдельные граждане, также не может быть признана эффективной в связи со слабой координацией действий, происходящей по причине непонимания со стороны общественности критериев отличия политического экстремизма от иных, легитимных форм политического протеста.
Молодежный экстремизм распространяется среди неформальных объединений, оппозиционирующих решения власти, принятые без участия институтов гражданского общества, что рассматривается государственными институтами как угроза существующему режиму и приводит к односторонней реализации санкций, которые ужесточают контроль поведения молодежных группировок, способствуя их маргинализации и криминализации. Чтобы избежать злоупотреблений, целесообразно выявить границы компетентности институтов, осуществляющих противодействие и профилактику экстремизма на основе всесторонней оценки степени реальной угрозы конституционному строю, целостности Российского государства и основам существующей власти со стороны конкретной политической партии, организации, движения, сообщества.
4. Анализ политической ситуации развития молодежного движения и активизации его протестной позиции доказывает наличие конкурентной борьбы среди политических партий оппозиции власти и экстремистских сил, оспаривающих лидерство в использовании молодежного ресурса для достижения своих политических целей. Партийное строительство в России, начиная с 2003 г. и до настоящего времени, отличает стремление расширить свой актив за счет создания «молодежных крыльев», что приводит к быстрым темпам увеличения молодежных политических движений, ориентированных честолюбивыми мотивами достижения власти путем массового участия в нелегитимных акциях политического протеста.
Основными компонентами политической деятельности коллективных субъектов протестных акций являются: санкционированные и несанкционированные, легитимные и нелегитимные способы демонстрации политической воли граждан. Экстремистский потенциал деятельности молодежных движений, принадлежащих к «правому» и «левому» блоку оппозиции власти, представлен в количественном измерении: численности сторонников движения, наличия информационных ресурсов, степени влияния на молодежь, уровня массовости проводимых политических акций.
Фактор количественного измерения несанкционированных акций политического протеста, масштабности задействованных в них человеческих ресурсов на фоне обесценивания демократических завоеваний действующей власти и повышения значимости консервативных установок в сознании граждан создает предпосылки актуализации сценариев «цветных» революций.
5. Молодежная субкультура является системой норм, ценностей, идеалов, стереотипов, которые влияют на становление личности молодого человека в качестве полноценного члена общества, занимающего определенное социальное положение, выполняющего соответствующие социальные роли, обладающего всей полнотой прав и обязанностей гражданина.
Молодежный политический экстремизм в современной России приобрел институциональные черты, выраженные в становлении и развитии молодежных организаций, движений как субкультурных образований в системе общества, противопоставляющих свою деятельность действующим нормам права, пропагандирующих ценности насилия, придерживающихся девиант-ных форм поведения, что нарушает общественный порядок, повышает уровень криминогенной напряженности и угрожает национальной безопасности государства.
Признаки институционального становления молодежного экстремизма выделены согласно: степени управленческой организованности преступного сообществасиле психологического воздействия лидера на становление и развитие девиантной личности членов группыэффективности выполнения лидером основных идеологических и деятельностно образующих функцийособенностям позиционирования экстремистской символики в создании имиджа неформального объединения молодежиналичия традиций, обрядов, ритуалов, объединяющих молодежь определенных политических убеждений и настроений с целью противостояния существующему социальному и государственному порядку.
Всего этого достаточно, чтобы стать резервом радикально настроенных политических сил и в соответствующей политической обстановке усилить потенциал оппозиции.
6. Источник угрозы целостности государства связан не только с действующими в регионе политическими молодежными объединениями экстремистской направленности, но и с восприятием большинством граждан актуальной политической ситуации конфликта отдельных народов с государство-образующим этносом, что обостряет политические, социальные, экономические и прочие отношения, способствует появлению агрессии и нетерпимости.
Одним из конфликтогенных российских регионов является Южный федеральный округ, где угроза распространения политического экстремизма актуализируется на уровне массовой психологии неприятия некоренного населения и служит объективной предпосылкой роста радикальных настроений среди молодежи. Динамика роста экстремистских молодежных организаций Юга России соотносится с изменчивостью характера проявлений крайних политических взглядов проживающего здесь населения, что привело к поступательной смене конфликтогенных доминант в период с 1991 г. (от распада СССР) до настоящего времени — этнонационализма, мигрантофобии, религиозного экстремизма, шовинизма и расизма.
В условиях действующей молодежной региональной политики малоэффективными оказываются признанные методы профилактики экстремизма, связанные с воспитанием толерантности и повышением общей политической грамотности молодых людей, поскольку они блокируются субъективным восприятием молодежью потенциально опасной среды существования, близостью проживания к области террористического воздействия, что требует немедленного принятия решений о направленности мер противодействия молодежному экстремизму в отдельных регионах России, в частности, ЮФО.
