Актуальность темы
Российскую Федерацию захлестнул вал преступности, которая в последние годы стала одним из основных дестабилизирующих факторов общественного развития по пути укрепления демократии и законности и стала представлять собой реальную угрозу конституционным правам и свободам граждан, национальной безопасности, процессу становления России как подлинно правового государства, успешному осуществлению социально-экономических реформ. Характер и невиданные ранее масштабы преступных проявлений повышают социальную напряженность, инициируют деструктивные процессы в обществе, порождают у населения острую тревогу за свою жизнь, здоровье, собственность и благополучие, а вместе с ней сомнения в способности государства обеспечить их надежную безопасность.
В этой угрожающей криминогенной обстановке происходил и происходит общий рост преступности и, в частности, такого тяжкого ее вида как убийство (см.: таблица № 1).
Как показывает практика, ни одно государство не в состоянии обеспечить надежную безопасность граждан только лишь силами правопорядка, какими бы профессионально подготовленными они ни были. Важную роль в борьбе с преступностью приобретает неукоснительное использование уголовно-правовых средств и методов, среди которых немаловажную роль играет институт необходимой обороны, а также создание всех необходимых условий для реализации гражданами права на защиту наиболее важных ценностей личности, общества и государства. Защита уголовным законом прав и интересов лиц, действующих в состоянии необходимой обороны при отражении общественно опасного посягательства, является одной из правовых гарантий повышения социальной активности граждан в борьбе с преступностью, в охране общественного порядка.
Будучи активным и действенным средством борьбы с преступностью, необходимая оборона пресекает правонарушения, не допуская нарушения общественных отношений специфическим способом отражения преступного посягательства путем причинения, по общему правилу, физического вреда жизни и здоровью нападающего. Однако в практической деятельности правоохранительных органов при применении законодательства, регламентирующего институт необходимой обороны, все еще имеют место отдельные недостатки и ошибки, которые приводят порой к необоснованному осуждению граждан, применивших меры самозащиты.
Согласно приведенных данных в таблице № 1, характеризующих преступность по России за 1986;1992 годы, убийство при превышении пределов необходимой обороны, по сравнению с другими видами убийств, совершается значительно реже. Так, убийство при превышении пределов необходимой обороны по отношению к убийству, предусмотренному ст. 102 УК РСФСР, составляет соотношение 1:7,7, предусмотренному ст. 103 УК — 1:34,7, ст. 104 УК — 1:1,3. Неосторожное убийство также совершается чаще, чем убийства при превышении пределов необходимой обороны, и составляет соотношение с последним 1:3,7. Однако вряд ли эти данные, основанные на официальной статистике, безупречно точно отражают действительность. В ходе изучения судебно-следственной практики нами были установлены факты, когда необходимая оборона расценивалась как уголовно-наказуемый эксцесс обороны, а превышение пределов допустимой обороны — как убийство без отягчающих обстоятельств.
И это, думается, не случайно, ибо в практическом плане на правоприменительном уровне решение вопросов наличия или отсутствия правомерной необходимой обороны, установления грани, за которой она перерастает из общественно полезных в социально опасные действия, предусмотренные Законом в качестве преступления, подчас представляет чрезвычайную сложность. Именно этим обстоятельством мы объясняем тот факт, что научно-практическое осмысление института необходимой обороны, а также превышения пределов ее правомерности в течение многих лет привлекало к себе пристальное внимание многих ведущих специалистов в области теории уголовного права.
Положения действующего до 1 июля 1994 года уголовного закона, регламентировавшего институт необходимой обороны и превышение ее пределов, многократно подвергались исследованиям со стороны ряда видных ученых: A.A. Пионтковского, М. И. Якубовича, H.H. Па-ше-Озерского, В. Ф. Кириченко, И. И. Слуцкого, А. И. Санталова, И. С. Тишкевича, В. И. Ткаченко, Т. Г. Шавгулидзе, В. Н. Козака, C.B. Бородина, Н. И. Загородникова, Ю. И. Ляпунова, В. А. Владимирова, М. К. Аниянц, Н. Д. Дурманова, З. А. Вышинской, М. И. Блум, Ю. А. Красикова и ряда других авторов. В работах названных ученых институт необходимой обороны и криминальные виды превышения ее пределов подвергнуты глубокому и обстоятельному исследованию, хотя многие аспекты этой крупномасштабной проблемы все еще остаются дискуссионными, требующими дальнейшей монографической разработки. Кроме этого, нельзя не отметить, что вопросы уголовной ответственности за преступление, предусмотренное ст. 105 УК РСФСР, по большей части не рассматривались в качестве самостоятельного предмета научного исследования, а указанный состав фрагментарно анализировался либо в связи с институтом необходимой обороны в качестве основной темы работы, либо как один из видов убийства, наряду с другими его видами, например, в монографиях Н. И. Загородникова и C.B. Бородина. Это обстоятельство обостряет потребность теории й практики уголовного права в выделении всех аспектов ответственности за совершение названного состава преступления, в том числе и криминологических, в самостоятельный предмет диссертационного исследования. Разумеется, это обстоятельство учитывалось автором при определении темы диссертации.
В настоящее время проблематику ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны как в теоретическом, так, в особенности, и в практическом планах значительно актуализирует Федеральный закон от 1 июля 1994 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный Кодекс РСФСР» 1, который существенно реформировал ст. 13 УК РСФСР, внеся в ее редакцию принципиальной важности корректировки в содержательный объем понятия «превышение» пределов необходимой обороны, которые резко сужают сферу эксцесса обороны и в той же степени соответственно расширяют границы правомерной защиты от общественно опасного посягательства. Указанная новелла Общей части уголовного законодательства, органически корреспондирующаяся со ст. 105 УК РСФСР, вообще еще не подвергалась углубленной теоретической разработке.
Между тем в условиях действия по существу нового закона в части регламентации пределов правомерной обороны и их превышения, правоприменительная практика испытывает острейшую необходимость в научно обоснованных комментариях и рекомендациях по всему кругу не только дискуссионных, но и вновь возникших вопросов применения нормы ст. 105 УК РСФСР, научно обоснованного истолкования признаков предусмотренного ею состава преступления.
Именно этими соображениями руководствовался автор, избрав для своего исследования тему настоящей диссертации, которую с учетом высказанных выше доводов он считает достаточно актуальной и злободневной.
Цель и задачи исследования
Целями диссертационного исследования являются углубленное изучение комплекса проблем института.
1 Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 10. ст. 1109. необходимой обороны и, главное, ее производного — эксцесса обороныа также восполнение существующих пробелов в теории и практике института необходимой обороны и эксцесса обороны в свете новых законоположенийразрешение на этой основе дискуссионных вопросов избранной темыраскрыть подлинную социально-правовую природу института необходимой обороны в контексте конституционного праваопределить основание и условия наступления уголовной ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны, дать им надлежащую научную интерпретацию и оценкупровести отграничение рассматриваемого состава преступления от сходных преступлений, имея в виду обеспечение режима законности в правоприменительном процессевыработка предложений de lege ferenda и рекомендаций теоретического и практического характера по совершенствованию правоприменительной деятельности органов дознания, следствия и судов.
В работе над данной темой автор ставит перед собой задачу исследовать прежде всего относящееся к ней действующее уголовное законодательство об ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны, а также практику его применения районными судами г. Москвы и Московской области за 1983— 1994 годы, которая, к сожалению, еще далека от совершенства, о чем свидетельствуют следующие данные: а) на предварительном следствии по ст. 105 УК квалифицированы действия только 35,7% обороняющихся, совершивших убийство при эксцессе обороныб) судами 1-ой инстанции со ст. 103, ч. 2 ст. 108 УК РСФСР переквалифицировано на ст. 105 УК действия 48,2% осужденныхв) из числа преданных суду оправдано 5,4% обороняющихся, действия которых признаны совершенными в состоянии необходимой обороныг) судами кассационной и надзорной инстанции переквалифицировано со ст. ст. 102, 103 УК на ст. 105 УК преступления 10,7% ранее осужденных за более опасные виды умышленного убийства без смягчающих обстоятельств.
Сложность правильного применения ст. 105 УК и ошибки, допускаемые при этом следствием и судами, как нам кажется, объясняются главным образом оценочными категориями понятия «превышение пределов необходимой обороны», размытостью четких, законом формализованных границ между правомерной необходимой обороной и ее эксцессом, которые существовали до принятия новой редакции ст. 13 УК Федеральным законом от 1 июля 1994 года.
Поставленные цели диссертационного исследования решались автором также путем разрешения по существу комплекса охватываемых темой задач, к числу которых относятся:
1. Изучение и анализ историко-правового аспекта уголовной ответственности за убийство (в социальном плане) и российского законодательства, ее регламентирующего.
2. Изучение теории института необходимой обороны и превышения ее пределов в российской уголовно-правовой доктрине в основном послереволюционного периода.
3. Обобщение и анализ практики применения норм ст. 13 и ст. 105 УК РСФСР судебно-следственными органами, выявление, и оценка основных тенденций ее развития.
4. Анализ конститутивных элементов и признаков состава рассматриваемого преступления с учетом изменившихся положений института необходимой обороны и эксцесса обороны.
5. Разработка предложений и рекомендаций по совершенствованию соответствующих норм уголовного законодательства и практики их применения.
Методологическую и теоретическую основу исследования составляет диалектический материализм как фундаментальный метод познания. В качестве юридической основы использовались нормы действующего уголовного, уголовно-процессуального и других отраслей права.
В процессе подготовки диссертации была проанализирована политическая, философская, уголовно-правовая и криминологическая литература, а также уголовное законодательство ряда зарубежных государств в части регламентации института необходимой обороны и эксцесса обороны. Изучены все известные нам многочисленные специальные монографические работы, так или иначе относящиеся к теме исследования, статьи в периодической юридической печати, а также все без исключения определения и постановления по уголовным делам данной категории, опубликованные в «Бюллетенях» бывшего Верховного Суда СССР и Верховного Суда РСФСР. Обобщена практика районных судов г. Москвы и Московской области за последние 12 лет (1983;1994 годы).
Диссертантом в ходе исследования использовались и другие методы: сравнительный, конкретно-социологический, логико-юридический, системного подхода, проанализирована статистическая отчетность бывшего МВД СССР и МВД России о преступности в России за 1986;1992 годы. В процессе исследования использованы статистические данные ЗИЦ ГУВД г. Москвы и Московской области, было изучено и проанализировано 247 уголовных дела, квалифицированных следствием по ст. ст. 103, 104, 105, 106, 111, ч. 2 ст. 108 УК РСФСР и рассмотренные районными судами г. Москвы и Московской области за 1983;1994 годы.
Использование данных философии, социологии, психологии, криминологии и виктимологии, теории уголовного права, других юридических наук, практических данных и различных методов исследования дало возможность по-новому осветить отдельные проблемы уголовной ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны.
Научная новизна исследования определяется тем фактом, что оно представляет собой первую пока что монографическую работу, выполненную на базе принципиально новых положений уголовного закона, регламентирующего институт необходимой обороны, превышение пределов ее правомерности и неотъемлемо связанных с этой законодательной новеллой объективных и субъективных конститутивных признаков состава преступления, предусмотренного ст. 105 УК РСФСР. В силу прямой зависимости указанных признаков анализируемого деяния от принципиально иной интерпретации в Общей части УК самого содержательного наполнения понятия «превышение пределов необходимой обороны» есть неопровержимые основания говорить о том, что и сам данный состав умышленною убийства претерпел в содержательном плане существенные изменения, поскольку сфера общественно опасных действий, подпадающих под признаки ст. 105 УК РСФСР, оказалась значительно более узкой.
Научная новизна предпринятого нами исследования состоит и в том, что диссертант впервые в теории права выдвинул и аргументировал идею, что необходимая оборона является составным неотъемлемым элементом правового статуса гражданина и по своей подлинной социально-правовой сущности является государственно-правовым институтом, хотя ее детальная регламентация осуществлена законодателем в рамках соподчиненной фундаментальной отрасли российского права — уголовного права.
На защиту выносятся следующие положения диссертации:
1. Социально-исторический аспект развития института необходимой обороны и юридической ответственности за причинение вреда посягающему при превышении ее пределов по российскому уголовному законодательству как в до-, так и послереволюционный периоды.
2. Исходной предпосылкой понятия «убийство» является правильное определение начального и конечного моментов жизни человека.
На основе современных достижений медицинской науки и соответствующих нормативных актов диссертант исходит из того, что началом жизни человека является момент наступления физиологических родов, а концом — необратимое прекращение кровообращения и дыхания либо полное и необратимое прекращение всех функций головного мозга, включая его ствол (смерть мозга), которые констатируются консилиумом врачей. Смерть мозга эквивалентна смерти человека.
3. Убийство — это общественно опасное, уголовно-противоправное деяние, предусмотренное статьями 102−106 УК РСФСР, совершенное умышленно или по неосторожности и причинившее смерть другому человеку. Указание в дефиниции на конкретные статьи УК позволяет отграничить собственно убийство как самостоятельное основание ответственности от всех других преступлений, имеющих своим последствием смерть другого человека.
4. В эпицентре криминальных действий, предусмотренных ст. 105 УК РСФСР, лежит право на необходимую оборону. Выясняя подлинную социально-правовую природу института необходимой обороны аргументируется положение, что право защиты жизни, здоровья, имущества, интересов общества, государства является неотъемлемой составной частью правового статуса человека и гражданина, декларированного в главе 2 Конституции РФ, и что, следовательно, необходимая оборона по своей сущности является государственно-правовым институтом, детально регламентированным, однако, в уголовном законодательстве. Конституционный правовой статус личности находит нормативную детализацию и в других отраслях законодательствагражданском, трудовом, жилищном и т. д.' Вместе с тем норму ст. 13 УК РСФСР, детализирующую конституционное право гражданина на защиту своей жизни, здоровья, принадлежащего ему имущества и т. д., следует отнести к категории так называемых поощрительных правовых.
1 См.: Витрук Н. В. Правовой статус личности в СССР. М., 1985. С. 88−89. норм, свойственных проспективной (позитивной) ответственности. Отмеченная характеристика указанной нормы усиливает социальную значимость института необходимой обороны в целом.
5. В порядке de lege ferenda вносится предложение дополнить главу 2 Конституции РФ самостоятельной нормой в следующей редакции:
Каждый имеет неотъемлемое естественное право на защиту своих прав и законных интересов, прав и законных интересов другого лица, общества, государства от общественно опасного посягательства независимо от возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти" .
6. Диспозиция ст. 105 УК РСФСР является по существу ссылочной в части такого конститутивного признака состава данного преступления, как «превышение пределов необходимой обороны», понятие которого раскрывается в ч. 3 ст. 13 УК РСФСР. При этом, основываясь на законе, аргументируется новое положение: эксцесс обороны в настоящее время может быть допущен обороняющимся лишь при таком характере и опасности посягательства, которое объективно не может быть расценено как сопряженное с насилием, опасным для жизни, либо с непосредственной угрозой такого насилия. В социальном плане отмеченная новация существенно расширяет правовое поле законной защиты правоохраняемых интересов путем причинения вреда посягающему, вплоть до лишения его жизни.
7. Основываясь на обобщении материалов судебно-следственной практики и положениях теории уголовного права, автор обосновывает позицию о возможности двух видов эксцесса обороны: 1) явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства и 2) в отдельных, весьма редких случаях так называемой несвоевременной обороны при отсутствии, однако, данных о преднамеренной провокации со стороны виновного нападения с единственной целью убийства посягающего, либо о том, что лишение жизни последнего являлось по существу очевидным для субъекта актом самочинной расправы. В последних случаях содеянное должно рассматриваться как умышленное убийство без смягчающих обстоятельств.
В этой связи вносится предложение о полезности дополнительного обсуждения вопроса о целесообразности дополнения ч. 3 ст. 13 УК указанием и на несвоевременную оборону как вид превышения ее пределов.
8. Объектом убийства, предусмотренного ст. 105 УК РСФСР, является жизнь человека как биосоциальная категория, которая сопрягается с категорией общественных отношений, носителем (стороной, участником) которых выступает потерпевший. Выведение его посредством убийства из содержательной структуры указанных социальных связей деформирует, а нередко и разрушает названные связи. Поскольку общественное отношение не может ни возникнуть, ни существовать без его носителя, постольку биосоциальная сущность человека должна признаваться как составная часть объекта уголовно-правовой охраны от данного преступления.
9. Анализируемый состав преступления может совершаться только путем активных действий. Степень общественной опасности явно чрезмерных защитительных действий определяется самой обстановкой криминальной ситуации в самом широком понимании этой категории, включающей в себя силы, средства, возможности, пол, возраст обороняющегося, стремительность, интенсивность, продолжительность агрессивного поведения, количество нападающих, место, время и тому подобные объективные факторы. Их установление и сравнительная оценка предопределяют вывод о наличии или отсутствии признака «явного несоответствия» защиты нападению.
10. Субъективная сторона рассматриваемого преступления носит достаточно сложный характер. Она состоит из прямого или косвенного умысла по отношению к лишению жизни посягающего, осознания явности несоответствия защитительных действий характеру и опасности посягательства и специальной цели — защиты указанных интересов, которая определяет основную мотивацию поведения виновного. В этой связи вносится предложение дополнить диспозицию ст. 105 УК указанием на «умышленное убийство» (далее по тексту статьи). Неосторожная вина в рамках субъективных признаков данного состава преступления исключается.
11. Вносится предложение установить уголовную ответственность за убийство при превышении пределов необходимой обороны по достижению субъектом преступления 16-летнего возраста.
12. Криминологический аспект темы охватывает два основных блока проблем: 1) характеристика типичных криминальных ситуаций, инициирующих совершение убийства при превышении необходимой обороны, в том числе провоцирующего поведения потерпевшего, и 2) виктимологические особенности названного преступления.
Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что полученные результаты позволили автору внести обоснованные, как он надеется, предложения о дополнении главы 2 Конституции РФ самостоятельной нормой и усовершенствовании ч. 3 ст. 13, ч. 2 ст. 10 УК РСФСР. На основе анализа нового уголовного законодательства о необходимой обороне сформулированы рекомендации для правоприменительных органов. Ряд положений и выводов диссертации используется в учебном процессе при изучении института необходимой обороны и рассмотрении состава преступления, предусмотренного ст. 105 УК Особенной частью действующего уголовного законодательства.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права ЮИ МВД РФ. Отдельные положения и работа в целом докладывались на заседаниях кафедры и получили.
15 одобрение. Теоретические выводы и практические рекомендации использовались автором при проведении занятий со слушателями юридического института. Основные результаты исследования, теоретические положения, предложения по совершенствованию законодательства изложены автором в четырех опубликованных и двух принятых к печати статьях, а также доложены на научной конференции Академии МВД РФ «Проблемы уголовного права по защите личных интересов граждан» в 1993 году.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Проведенное нами исследование проблем ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны позволяет сформулировать ряд обобщающих заключительных выводов. Они состоят в следующем.
1. Исходными предпосылками определения понятия «убийство» является правильное определение моментов начала и конца жизни человека. На основе современных достижений науки и положений соответствующих нормативных актов мы определяем эти моменты следующим образом. Жизнь человека как возможного потерпевшего от любого вида убийства начинается с момента физиологических родов, когда у женщины начались предродовые схватки и наличествуют другие признаки, характерные для родов, свидетельствующие о том, что рождающийся человек может начать самостоятельную жизнь, независимо от того, произведен им первый вдох или еще нет.
Основываясь на современных данных медицинской науки и практики, мы исходим из того, что человека надлежит считать умершим, если консилиум врачей установил либо необратимое прекращение кровообращения и дыхания либо полное и необратимое прекращение всех функций головного мозга, включая его ствол (смерть мозга). Смерть мозга эквивалентна смерти человека.
2. В отличие от имеющихся в литературе определений убийства мы даем следующее родовое понятие данного преступления: убийствоэто общественно опасное, противоправное деяние, предусмотренное ст. ст. 102−106 УК РСФСР, совершенное умышленно или неосторожно и причинившее смерть другому человеку.
В предложенной дефиниции содержится вся необходимая конститутивная конкретика, все существенно определяющие родовые признаки деяния, которые в своей совокупности характеризуют криминальное поведение субъекта в качестве того или иного конкретного вида убийства, предусмотренного российским уголовным законодательством. Ссылка на соответствующие статьи Уголовного кодекса четко отграничивает надлежащий состав убийства от любого смежного преступления, в результате совершения которого может быть умышленно или по неосторожности причинена смерть потерпевшему.
3. Исходя из постулата, что настоящего не может быть без прошлого, автором детально изучено и проанализировано российское законодательство об ответственности за убийство, начиная с «Русской правды». Установлено, что впервые убийство в ситуации, схожей с необходимой обороной в современном ее понимании, предусматривалось в Соборном Уложении царя Алексея Михайловича 1649 года (ст. ст. 200 и 201), в котором, в частности, говорилось: «он (обороняющийся — А.И.) то убийство учинил поневоле, от себя бороняся». В уставе Воинском 1716 г. Петра I убийство при превышении необходимой обороны получило более четкую регламентацию и каралось менее строго, чем обычное умышленное убийство. В последующих российских кодифицированных законодательных актах (Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1895 года, Уголовном Уложении 1903 — глава XXII «О лишении жизни», послереволюционных Уголовных кодексах 1922, 1926 и 1960 годов) неизменно сохранялся в своей системе рассматриваемый вид убийства, хотя и устанавливались различные санкции за его совершение. Однако этот состав всегда рассматривался законодателем как привилегированный, со смягчающими обстоятельствами.
Исторический аспект основного предмета диссертационного исследования приводит автора к выводу, что за совершение умышленных убийств, предусмотренных российским Уголовным законодательством, устанавливались и применялись (особенно в прошлые века) чрезмерно суровые и даже мучительные наказания. Установка законодателя на жестокость как превентивную меру предоставляет собой одно из глубоких и стойких заблуждений, опровергнута практикой борьбы с убийствами. На определенном историческом этапе развития нашего государства в законе была реализована рациональная и позитивная идея, что убийство в состоянии необходимой обороны в целях защиты личности, общества, государства суть деяние правомерное, а при превышении ее пределов представляет преступление пониженной общественной опасности, которое требует с позиций справедливости и гуманизма значительного снисхождения к преступнику. Исторически именно в этом несомненно правильном направлении развивалась и углублялась эта прогрессивная идея, которая получила наиболее полное и завершенное оформление в действующем российском уголовном законодательстве.
В последние годы, наряду, конечно, со справедливостью и гуманизмом, в сферу нашей социальной, духовной, нравственной жизни, властно пробилась и заняла достойное место высокая идея верховенства общечеловеческих ценностей, приоритета личности, ее неотъемлемых естественных благ, их всемерной защиты государством и обществом. Это, к счастью, нашло отражение и в действующем российском уголовном законодательстве. Исследование интересующих нас проблем под углом зрения их исторического аспекта дает веские основания утверждать, что новые положения ст. 13 УК РСФСР (в редакции Федерального Закона от 1 июля 1994 года), которые, естественно, определенным образом корреспондируют со ст. 105 УК РСФСР, есть отражение и закрепление в праве гуманистических идей, упомянутых выше.
4. Правовой институт необходимой обороны — самостоятельная категория уголовного права. Но она теснейшим, мы бы сказали, определяющим образом корреспондирует с конститутивными признаками состава преступления, предусмотренного ст. 105 УК РСФСР, ибо само общественно опасное действие выражается в превышении пределов необходимой обороны, которая, тем самым, оказывается, образно говоря, в эпицентре развития процесса криминальной ситуации. Логика диалектической связи между нормами ст. 13 и ст. 105 УК предельно проста: нет права на необходимую оборону, отсутствует и сам анализируемый нами состав преступления. В силу этого обстоятельства выяснение подлинной социально-правовой природы института необходимой обороны органически вписывается в предмет настоящего диссертационного исследования.
Традиционно, во всех без исключения литературных источниках, необходимая оборона признается исключительно уголовно-правовым институтом. Мы полагаем, что такой подход к оценке названного института является в известном смысле слова несколько односторонним и недооценивает его как неотъемлемый элемент правового статуса личности, о котором говорит вторая глава Новой Конституции Российской Федерации. Кроме этого, основополагающие положения главы 2 Конституции РФ — «Права и свободы человека и гражданина» (ст. ст. 17, 18, 20, 23, 35, 41, 60) — не оставляют сомнения в том, что провозглашенные и гарантированные Основным Законом государства права и свободы российского гражданина, в том числе право на жизнь, здоровье, свободу, личную неприкосновенность, защиту своей чести и доброго имени, принадлежащей ему частной собственности, составляют основное содержание правового статуса личности. Защиту этих прав, свобод, благ и интересов гарантирует государство, в том числе и предоставляя гражданину право защищать их собственными силами всеми дозволенными законом средствами и методами.
Отсюда диссертант, приведя и другие убедительные аргументы (см. § 1 главы 2), приходит к выводу, что право на необходимую оборону органически включается в содержательную структуру конституционного правового статуса личности и по этому принципиальному основанию должно рассматриваться по своей подлинной социально-юридической природе (сущности) как государственно-правовой институт, но детально регламентированный в уголовном законодательстве.
Инкорпорирование отдельных элементов правового статуса личности, декларированного в Конституции государства, в отдельные отрасли законодательства — распространенный прием законодательной техники, что отмечает и один из ведущих специалистов в области конституционного права профессор Н. В. Витрук.1 Именно так и решен этот вопрос в отношении регламентации института необходимой обороны в УК РФ. Конечно, законодатель имел в виду при этом и то существенное обстоятельство, что превышение пределов необходимой обороны при определенных условиях образует состав уголовно-наказуемого деяния.
Исходя из изложенного, в диссертации вносится предложение о целесообразности дополнения главы 2 Конституции РФ отдельной нормой, которая бы декларировала право гражданина на необходимую оборону от общественно опасного посягательства на интересы обороняющегося, других лиц, общества, государства.
Данная норма излагается в следующей редакции: «Каждый имеет неотъемлемое естественное право на защиту своих прав и законных интересов другого лица, общества, государства от общественно опасного посягательства независимо от возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти». Социальный и правоохранительный эффект подобной нормы очевиден, не говоря уже о том, что она расширила бы конституционные основы правового статуса личности, создала бы дополнительные гарантии его неприкосновенности, расширила бы правовое поле обеспечения стабильности общественного порядка. Кроме того придала бы институту необходимой обороны высшую юридическую силу и была бы вполне обоснованной с точки зрения системности права и иерархичности его установлений.
5. В диссертации впервые в юридической литературе дается раз.
1 См.: Витрук Н. В. Правовой статус личности в СССР. М&bdquo- 1985. С. 88−89. вернутая общая юридическая характеристика новых положений ст. 13 УК РСФСР (в редакции Федерального Закона от 1 июля 1994 года) и при этом подчеркивается, что несравненно более четкие и определенные нормативные установления относительно превышения пределов необходимой обороны, рамки которого значительно сужены и ограничены лишь защитой от нападения, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с угрозой применения такого насилия представляются исключительно важными, поскольку они существенно облегчают правоприменительным органам решение одного из центральных и наиболее сложных вопросов о наличии или отсутствии самого факта эксцесса обороны. Отмечается и тот значимый факт, что сужение сферы эксцесса обороны автоматически приводит к существенному расширению границ правомерной реализации гражданами и работниками правоохранительных органов права на необходимую оборону, что создает дополнительные гарантии защиты правоохраняемых интересов.
6. Диспозиция ст. 105 УК РСФСР является по существу ссылочной. В части одного из основных объективных признаков состава преступления — «превышение пределов необходимой обороны» — она отсылает правоприменителя к положениям ч. 3 ст. 13 УК РСФСР, которые, пользуясь объективно-субъективными оценочными критериями, раскрывают данный конститутивный признак общественно опасного деяния. В диссертации (§ 2 главы 2) детально раскрывается нормативная формула превышения пределов необходимой обороны — «умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства» — и особо выделяется новое положение, вытекающее из ч. 2 ст. 13 УК, согласно которого в настоящее время вопрос об эксцессе обороны может ставиться и разрешаться лишь при таком характере и общественной опасности нападения, которое объективно не может быть разрешено как сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой такого насилия. При наличии же таких обстоятельств лишение жизни посягающего, закон расценивает как акт правомерной защиты. Диссертант видит в этой новелле законодательства зримое отражение в российском уголовном праве руководящей гуманистической идеи о личности как высшей социальной ценности гражданского общества, основы которого медленно, но неуклонно закладываются в современной России.
На базе анализа и обобщения значительного массива эмпирического материала, собранного автором, исследуются два основных вида (или формы) эксцесса обороны: 1) явное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства и 2) так называемая несвоевременная (преждевременная или запоздалая) необходимая оборона, которая характеризуется не только рядом временных, пространственных, например единством места процесса посягательство — защита, но и субъективных параметров, определяющих интеллектуально-волевое содержание, мотивацию и цель действий обороняющегося.
7. Автор, раскрывая объект убийства исходит из био-социальной сущности человека, как это признается во многих монографических источниках. При этом особо подчеркивается, что объектом данного преступления выступают те общественные отношения, носителем (стороной, субъектом) которых является человек. Лишение человека жизни неизбежно разрушает ту сферу социальных связей, в которых потерпевший в той или иной мере участвовал с большей или меньшей активностью. Поэтому жизнь человека как объект уголовно-правовой охраны, кроме сугубо биологических процессов, суть категория социальная. Сводить ее только исключительно к биофизической сущности было бы, по нашему мнению, отступлением от истины.
8. Анализируя объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 105 УК РСФСР, автор констатирует, что оно может совершаться только путем активных действий виновного и не может учиняться посредством бездействия. Степень общественной опасности явно чрезмерных защитительных действий должны по мнению диссертанта, определяться самой обстановкой криминальной ситуации в самом широком понимании этой категории, включающей в себя силы, средства, возможности обороняющегося от преступного посягательства, а также иные субъективные факторы, влияющие на качественно-материальное содержание указанных действий, хотя сами по себе они, конечно, не образуют конструктивных признаков состава данного преступления. Они — всего лишь фактические обстоятельства, выявляющие и характеризующие в их совокупности материальное содержание оборонительных действий, в качестве превысивших пределы необходимой обороны, так сказать, не «вообще», а именно в данной конкретной обстановке общественно опасного посягательства на правоох-раняемые интересы с учетом важности объекта, силы, стремительности нападения, количества нападающих, используемых ими орудий, места, времени и тому подобных факторов. Все они вносят свою «лепту» в совокупную величину общественной опасности посягательства и, в свою очередь, оказывают определяющее влияние на вывод о «превышении» как качественной характеристике оборонительных действий.
9. Проанализировав и критически оценив высказанные в юридической литературе весьма разноречивые точки зрения относительно характера и содержания субъективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 105 УК РСФСР, а также обобщив материалы судебной практики по данной категории уголовных дел, диссертант пришел к выводу, что убийство при превышении пределов необходимой обороны является деянием умышленным, которое может совершаться как с прямым, так и косвенным умыслом, который по данной категории дел выявлен как преобладающий. В виду признака «явность» (ч. 3 ст. 13 УК РСФСР), который имеет, по нашему мнению, объективно-субъективный характер, диссертант решительно отвергает позицию, занятую М. И. Якубовичем, В. И. Ивановым, Р. Халиковым, о возможности совершения данного преступления по неосторожности. Ни по одному из изученных нами уголовных дел осуждение обороняющегося за неосторожное причинение смерти при превышении пределов необходимой обороны не встречалось. Подобные действия с точки зрения уголовного права следует признать правомерными, лежащими за пределами уголовно-правовых запретов.
В диссертации развиваются положения об неопределенном умысле, который является наиболее типичным при совершении убийства при превышении пределов необходимой обороны, а также дается характеристика умысла как внезапно возникшего, определяемого внезапностью и стремительностью посягательства на правоохраняемые интересы. К тому же в целом ряде случаев, вызванных тем же обстоятельством, умысел на убийство нападающего может носить и аффектированный характер.
Определяющая, генеральная мотивация действий виновного в совершении данного вида умышленного убийства не содержит в себе аморальных моментов. В конечном счете она проистекает и определяется поощряемой правом и моралью благородной целью защиты обороняющимся своих прав и законных интересов, прав и законных интересов другого лица, общества, государства от общественно опасного посягательства, как это вытекает из буквы и духа ч. 1 ст. 13 УК РСФСР. Исходя из этих посылок, в диссертации формулируется положение, что причинение смерти при совершении данного вида убийства является не инициирующей его конечной целью, а специфическим, своеобразным средством пресечения общественно опасного посягательства на правоохраняемые объекты. При этом, разумеется, речь идет не о «средстве» как факультативном признаке объективной стороны состава преступления.
10. Проведенное автором исследование дало ему основания для вывода: привилегированный характер состава убийства при превышении пределов необходимой обороны социально детерминирован не только объективным фактом защиты правоохраняемых благ, проявлением социальной активности гражданина в сфере охраны правопорядка, но и отмеченными выше особенностями субъективной стороны предпринятых им при этом хотя и чрезмерных, не вызываемых необходимостью защитительных действий. Именно эта совокупность, органическое сочетание специфических объективных черт рассматриваемого преступления делает его самым менее общественно опасным деянием из всех видов убийства, включая и неосторожное лишение жизни.
11. В настоящее время ответственность за убийство при превышении пределов необходимой обороны согласно ст. 10 УК РСФСР наступает с 14-летнего возраста. С учетом исключительной сложности правильной оценки ситуации, развитие которой приводит к лишению жизни посягающего, которая (оценка) возможна лишь человеком, достигшим более зрелого возраста, хотя бы элементарного жизненного опыта, эмоциональной устойчивости, относительно сложившегося характера и тому подобных свойств личности, мы считаем указанное законодательное решение вопроса о пониженном возрастном цензе субъекта рассматриваемого преступления необоснованным и предлагаем в порядке de lege ferenda поднять его минимальный предел до 16 лет, как это предусмотрено законом в отношении подавляющего большинства других преступлений. К тому же внесенное предложение основывается и на данных судебной статистики. В частности, в целом по России за период 1986;1992 гг. не было ни одного случая привлечения к уголовной ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны несовершеннолетних в возрасте 14−15 лет.
12. Квалификация преступлений — одна из центральных проблем теории и практики уголовного права. Разграничение смежных составов преступлений — «оборотная сторона» (В.Н. Кудрявцев) квалификации уголовно-наказуемых деяний. Убийство при превышении пределов необходимой обороны граничит, с одной стороны, с невиновным причинением смерти посягающему при правомерной защите надлежащих интересов, а с другой, — с составами умышленных убийств, предусмотренных ст. ст. 102−104 УК РСФСР. Однако наибольшую сложность, о чем свидетельствуют многочисленные ошибки судебно-следственной практики, представляет разграничение рассматриваемого вида убийства от убийства в состоянии сильного душевного волнения, которое (душевное волнение) практически всегда возникает при совершении первого из названных преступлений и поэтому не может выполнять функцию основного отличительного признака.
Изучив материалы судебно-следственной практики, диссертант пришел к убеждению, что определяющим разграничительным признаком сопоставляемых преступлений является вовсе не состояние физиологического аффекта на стороне виновного, а характер и степень опасности насилия, примененного потерпевшим, как провоцирующего ответные действия фактора. В общем плане с последующей детализацией и конкретикой в диссертации сформулирована рекомендация: если насилие со стороны потерпевшего, вызвавшее ответные силовые действия виновного, объективно (по своей силе, опасности, интенсивности, продолжительности во времени и т. п.), создавало право на необходимую оборону, пределы которой были последним превышены, содеянное образует состав преступления, предусмотренного ст. 105 УК РСФСР, и ни при каких условиях не может квалифицироваться как убийство в состоянии сильного душевного волнения, хотя бы оно и возникло у преступника. При отсутствии на стороне виновного названного права в силу незначительности опасности насилия, которое, однако, вызвало у него состояние аффекта, содеянное образует состав преступления, предусмотренного ст. 104 УК РСФСР. Центральный критерий правильного разрешения вопроса о разграничении сопоставляемых деяний — «характер и опасность насилия» — подвергается в диссертации обстоятельному анализу.
13. Уголовно-правовые аспекты ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны органически связаны с криминологическими характеристиками данного криминального явления. Тесной увязке уголовно-правовой и криминологической материи автор посвятил специальную главу диссертационного исследования, в рамках которой на базе конкретно-социологических исследований рассматриваются два основных блока проблем: 1) характеристика типичных криминальных ситуаций, инициирующих совершение убийства с превышением пределов необходимой обороны, включая и анализ вариантов провоцирующего поведения потерпевшего от преступления, и 2) вик-тимологические аспекты убийства при эксцессе необходимой обороны.
14. Криминологическая материя, составляющая, по сути, социологическое, философски-правовое осмысление криминогенных ситуаций как в обобщенном (крупномасштабном, макрокриминальном, общесоциологическом), так и конкретно уголовно-правовом планах чрезвычайно трудно, особенно в последнем аспекте, поддается формализации в виде лаконичного и, тем более лапидарного тезиса, свойственного «заключению». Применительно к составу убийства при превышении пределов необходимой обороны криминологический аспект этого общественно опасного явления проявляется во многих объективных и субъективных параметрах, которые рассмотрены в главе III настоящей диссертации и которые, к сожалению, вряд ли могут быть «сжаты» в одном обобщающем выводе, заключающем настоящее диссертационное исследование. При всем этом остается вне всякого сомнения, что сугубо криминологический аспект анализируемого нами преступления, так сказать, в его «чистом» виде — это в высшей степени теоретически актуальная и практически значимая тема, которая еще ждет своего пытливого исследователя — профессионального криминолога. В силу этих очевидных обстоятельств, не вдаваясь в конкретику, в настоящем «Заключении» мы обозначили лишь общие криминологические подходы по теме нашего исследования, имея в виду органическую, предопределенную самой криминальной обстановкой неразрывную связь уголовного права и криминологии, из недр которого она когда-то и вышла и совершенно обоснованно сформировалась как одна из основных самостоятельных отраслей правовой науки, изучающей преступность как сложнейшее антисоциальное явление общественной жизни.
15. Исследуя объективные и субъективные признаки анализируемого нами состава преступления, мы пришли к выводу, что диспозиция ст. 105 УК РСФСР, равно как и аналогичная норма проекта нового Уголовного кодекса Российской Федерации, принятого в первом чтении Государственной Думой, достаточно полно охватывает конститутивные признаки анализируемого состава преступления. Поскольку он по своей социальной и юридической сути является привилегированным, нет никакой детерминированной необходимости (или общественной потребности, что, кстати, одно и то же) дополнять его какими-либо квалифицирующими признаками. При этом мы отрицательно относимся к идее, заложенной в проекте нового Уголовного кодекса РФ об объединении в одной уголовно-правовой статье признаков, по существу, двух самостоятельных составов преступлений: умышленное убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 105 проекта УК) и умышленное убийство лица, совершившего преступление, при превышении мер, необходимых для его задержания (ч. 2 ст. 105 УК). Хотя это и близкие по своей социально-правовой природе преступления, но, несомненно, совершенно самостоятельные, имеющие свою особую специфику. Состав каждого из них по всем канонам законодательной техники должен бы быть сконструирован в отдельной, обособленной норме Особенной части УК. Вряд ли есть научные основания в новом УК Российской Федерации повторять печальный опыт конструирования пресловутых, ныне отмененных или существенно реконструированных статей 153 и.
199 УК РСФСР 1960 г., которые тоже объединяли два отличающихся друг от друга, самостоятельных состава преступления. Исходя из этих соображений, мы полагаем, что каждый из названных составов преступлений в новом УК РФ должен быть закреплен в самостоятельной его статье.
