Важнейшей сферой социальной жизни общества является образование. В любом государстве система образования становится тем связывающим звеном, которое соединяет общество с его социальным опытом и служит главным фактором самоидентификации граждан. Воспитательно-образовательные аспекты были и остаются главными источниками воспроизводства и повышения интеллектуального, духовного и культурного потенциала общества, являются основополагающими факторами экономического и социального прогресса и призваны расширять возможности человека в раскрытии индивидуальности, повышении профессионального уровня развития, становлении личности и реализации накопленных ею возможностей.
Осмысление истории развития образования, как на общегосударственном, так и региональном уровнях приобретает особую актуальность в условиях кардинальных социальных перемен, когда изменяются все основные элементы функционирования человеческого сообщества как на уровне общецивилизационных процессов, так и на уровне конкретного человека.
Тема исследования имеет определенную научную значимость. Длительное время основные параметры изучения проблем становления и развития образования. в нашей стране задавались политизированной советской идеологией. Заклеймив дореволюционную школу термином «самодержавная» с ярко выраженным негативным оттенком, исследователи вплоть до середины 80-х гг. XX в. отказывались серьезно изучать социокультурные процессы, происходившие в региональных школах дореволюционной России. В результате, наряду с явными достижениями советской образовательной системы, обнаружились и серьезные перекосы в ее функционировании. Они оказалась сопряжены с высоким уровнем бюрократизма и централизованного управления системой образования.
Оставив за рамками своего внимания изучение позитивных наработок в просветительных действиях имперских властей, советские историки в з конечном итоге не смогли выработать действительно научного методологического подхода к оценке богатого исторического материала XIX — начала XX вв. Вопросы изучения места образования в социокультурной жизни многочисленных народов региона оказались разорванными между несколькими дисциплинами, причем каждая из них, исходя из собственной методологии, давала различную оценку одного и того же явления. При этом, говоря о становлении и развитии образования в регионе, советскими историками акцент делался только на изучении государственных школ, оставляя историю духовного и конфессионального образования за рамками своего внимания. Следует отметить, что советский подход к трактовке исторического прошлого подвергается вполне справедливой критике со стороны ученых, начиная со второй половины 1980;х гг.1 Вместе с тем, определенное давление негативных традиций политизированного советского методологического наследия во многом сохраняется при оценке просветительной деятельности дореволюционных властей и поныне.
При проведении исследования учитывалось, что в отличие от советской образовательной системы, народное просвещение в дореволюционной России было многокомпонентным. На Кубани успешно функционировали различные типы школ: министерские, народные, частные, церковноприходские, войсковые, конфессиональные, горские, инородческие, и др., нацеленные на трансляцию различных социально значимых для населения полиэтничного региона знаний. Государственные и учебные власти сталкивались с большими сложностями при состыковке их деятельности как в рамках одного учебного округа, так и всей страны. Таким образом, в региональной науке необходимо проведение комплексного, неполитизированного исследования развития светского и духовного.
1 См, например, Лурье C.B. Историческая этнология. — М., 1988; Гатагова JI.C. Правительственная политика и народное образование на Кавказе в XIX в.- М., 1993; Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта. — Новосибирск, 1997; Красовицкая Т. Ю. Российское образование между реформаторством и революционаризмом. Февраль 1917; 1920 год.- М., 2002. образования на Кубани среди славянского и горского населения, основанное на современных методологических подходах.
До сих пор современная отечественная историография становления и развития образования' православного и мусульманского населения, педагогической мысли на Кубани представлена лишь несколькими монографиями и отдельными статьями. Представленное исследование выявляет новые документы, определяет новые аспекты исследования. Наименее изученным вопросом рассматриваемой проблемы с полным основанием можно считать становление и развитие образования на территории Верхнего Прикубанья (Баталпашинского отдела Кубанского казачьего войска) с учетом многонационального населения, формирования психологии, механизмов массового общественного сознания. Выявленные источники позволили взглянуть на проблему в ином ракурсе, нежели было принято исследователями ранее. Взаимосвязанные и взаимодополняющие документы, статистические данные, развитие экономики, демографические изменения, социальная политика в России исследуемого периода, дифференцированный подход к использованию имеющихся источников, их углубленный анализ, позволили с достаточной степенью объективности осветить сложную социальную и историческую проблему.
Опыт прошлого дает много позитивных моментов для деятельности современных образовательных структур. Общественный прогресс невозможен без эффективной системы образования. Эта закономерность полностью подтверждается историей развития педагогической мысли и процессами воспитательно-образовательного характера в России, в том числе и на Кубани.
Явления, связанные с культурным развитием, затрагивают практически все области общественной жизни, однако воспроизведение самой культуры невозможно без такой сферы общественной жизни как образование. В прошлом российской школы было заложено немало рационального, тщательный анализ которого поможет лучше понять и оценить накопленный 5 опыт, даст дополнительные возможности для решения задач, поставленных перед образованием современностью, кроме того, зная истоки, легче предвидеть пути развития в будущем. Значительный интерес в этом плане представляют те периоды в истории образования, когда шел интенсивный поиск форм и методов решения образовательных проблем, таковым, на наш взгляд, является выбранный отрезок времени. Таким образом, избранная тема исследования кроме научной, имеет и общественно-практическую значимость.
Актуальной задачей является выявление и тщательное изучение позитивных моментов, которые позволяли в XIX — начале XX вв. создавать социально значимое образование, обеспечивать его достаточно высокий уровень, решать схожие проблемы. Не менее актуальным представляется изучение не только позитивного, но и негативного опыта, на который обоснованно указывала дореволюционная общественность России для того, чтобы в современных образовательных реформах не повторить ошибки, допускавшиеся ранее.
Современная научная мысль, развивающаяся в рамках локальной истории, поддерживает мысль, что при общегосударственном единстве проводимой образовательной политики, социокультурные процессы в Российской империи имели свои яркие региональные особенности. Народам, проживающим на той или иной территории, присущи свои характерные черты исторического развития, проявлявшиеся в различных сферах общественной жизни. Выявить эти условия позволяет проведенное диссертационное исследование.
Своими региональными особенностями в XIX — начале XX вв. отличалась и кубанская образовательная система, развиваясь со своей спецификой как в черноморских", «линейных» и «горских» отделах, так и среди казачества и иногороднего населения всей Кубанской области. «Кубанский учитель имеет свою характерную окраску, — писали современники, — он во многом отличается от учителя средней России. Условия его жизни, общественное 6 положение, стремления, воззрения на жизнь и нравы несколько не таковы, как у последнего. Отличается и дух народа, колыбель которого ему приходилось лелеять. .Не таков ребенок, не такова должна быть и колыбельная песня» 2.
В предлагаемом исследовании процесс становления и развития образования выступает как составная часть российской истории и истории народов, проживающих на Кубани. Рассмотрение данной проблемы предоставляет возможность для изучения вопроса развития образования в динамике, начиная с первых шагов просветителей и заканчивая функционированием разветвленной сети учебных заведений различного уровня.
В целом, подход к образованию как к социальному процессу, охватывающему всю жизнь человека, заставляет общество изучать и совершенствовать традиционные образовательные системы3, внедрять новые, изучать и применять опыт прошлого в новом качестве и сочетании с современными педагогическими методами и технологиями. При этом следует отметить, что социальный запрос на духовно-нравственную, творческую и деятельную личность остается во все времена значимым и актуальным.
Действенность и результативность социально-экономических и духовных процессов общества зависят от личности, способной к преобразовательной — продуктивной деятельности. В этой связи реформирование российского общества, становление гражданских институтов, смена групповых интересов, новая система отношений в условиях рыночной экономики, определяют личностную культуру каждого человека, требуют новых подходов к образованию и воспитанию, что подчеркивает необходимость их глубокого исследования.
2 Кубанская школа. № 1. 1914. — С.З.
3 Петьков В. А., Козырева С. П. Система непрерывного образования: методологические и социально-педагогические проблемы ее генезиса // Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Россия на рубеже тысячелетий». — Армавир, 2000. — С.22.
Таким образом, проведение углубленного исследования истории становления и развития школьной образовательной системы на материалах Кубани — одного из сложных многонациональных регионов Северного Кавказа необходимо для обогащения научного представления о нашем историческом прошлом.
В качестве объекта исследования выступает важная часть социальной сферы жизни общества — образование.
Предметом исследования являются социокультурные процессы в различных типах школ на Кубани.
Определение территориальных границ исследования обусловлено спецификой темы и исходит из идеи общности развития социальных и культурных процессов, схожести исторических судеб народов, проживающих на Кубани. В качестве географических рамок взят обширный Кубанский регион в том историческом контексте, который складывался на изучаемый период времени.
Административные границы Кубани в XIX — начале XX вв. претерпели многочисленные изменения и не совпадали с границами современного Краснодарского края — субъекта Южного Федерального округа.
В первой половине XIX в. в регион входила часть Старой и Новой линии: Область войска Черноморского, где проживали малороссийские казаки, верхнекубанские станицы Линейного казачьего войска, а так же часть Закубанья, населенная черкесскими племенами и другими этническими группами. С середины XIX в. в состав исследуемого региона вошла вся созданная Кубанская область с «черноморскими», «линейными» и «горскими» отделами. .
В ходе исследования учитывалось, что в Российской империи, государственная политика и требования к организации образования детерминировались общегосударственными задачами и масштабами, а не региональными потребностями Кубани, где могло практиковаться только особое преломление общих норм. Поэтому, в исследовании приходилось 8 выходить за региональные рамки и в ряде теоретических положений, при анализе общегосударственных правовых норм и мероприятий, касающихся других регионов, расширяя территориальные рамки своего исследования до общих границ Российской империи.
Хронологические рамки. Работа построена по хронологическому принципу. Исследование охватывает период от начала XIX в. до 1917 г.
Начальная дата условна и связана с открытием на Кубани первых государственных школ (1803 г.). При этом учитывалось, что как у закубанских черкесов, так и у прибывших на Кубань малороссийских казаков задолго до начала XIX в. существовали свои педагогические традиции и функционировали образовательные структуры.
Верхняя граница определена временем февральской революции 1917 г. в России. Это связано с крушением самодержавного политического строя и прекращением существования Российской империи. В созданном позднее Советском государстве произошло полное изменение правительственного курса, образовательной политики и идеологических установок.
Внутри избранных хронологических рамок необходимо выделить несколько периодов, соответствующих изменениям в подходах центральных и региональных властей к образовательной деятельности.
Первый период охватывает первую половину XIX в. (1803 — 1864 гг.). Он характеризовался активным строительством на Кубани оборонительных линий, заселением ее территории выходцами из Великои Малороссии, политической и экономической колонизацией рассматриваемой территории, формированием административных структур, поиском путей гармонизации межэтнических отношений народов, оказавшихся волею судеб соседями.
Второй период охватывает время от завершения Кавказской войны и начала школьной реформы Александра II — 1864 г. до 1904 г. В это время в регионе резко увеличилась сеть учебных заведений, открывались частные, церковно-приходские и вечерние школы, уездные училища, прогимназии и гимназии, ремесленные училища, разрабатывались проекты реформирования национальных этноконфессиональных и «инородческих» школ.
Третий период связан с переменами в российском обществе, произошедшими после революции 1905—1907 гг. Он охватывает 1905—1917 гг. В это время происходит активизация общественности и прежде всего учительства в поиске возможности организации альтернативного государственному курсу в сфере народного образования, разрабатываются проекты введения в России обязательного начального образования. Это время стало в дореволюционной России «. веком народной школы. В ее защиту выступали многочисленные партии, общественные движения учителей, родителей, учащихся, ученые и писатели"4.
Степень изученности проблемы. Тема настоящей диссертации до сих пор не была предметом специального исследования, несмотря на то, что различные аспекты социокультурной деятельности, в том числе' и развития системы образования в стране и на Северном Кавказе исследуются достаточно активно. Всю использованную литературу при написании темы, можно условно разделить на несколько групп.
К первой группе работ относятся труды, посвященные, разработке общетеоретических вопросов функционирования школьной образовательной системы как общественно-педагогического института5. В них, прежде всего, анализируется теоретико-понятийный аппарат, связанный с образованием. Большую часть своих теоретико-методологических обобщений авторы строят исходя из советского и постсоветского опыта работы школ, затрагивая дореволюционный период фрагментарно. Вместе с тем, общетеоретические.
4Денисова Н. Роль адыгских просветителей в развитии идеи демократизации образования на Северо-Западном Кавказе (XIX — начало XX вв.) // История и культура народов степного Предкавказья и Северного Кавказаб проблемы межэтнических отношений. -Ростов-на-Дону, 1999. С. 135.
5 Педагогический словарь.- М., 1960; Педагогическая энциклопедия/Под ред. М. Е. Каирова.-М., 1965; Жирков Е. П. Методология и технология обновления содержания образования в национальной школе. — Дис.. д-ра пед. наук.- М., 1993. труды, особенно посвященные социологии и философии образования6, формируют у исследователя общее представление о характере проблем, с которыми сталкивалось образование, ставят задачу проследить их наличие, или отсутствие в XIX — начале XX в.
Ко второй группе работ относятся труды, анализирующие деятельность школ в общеисторическом, философском и культурологическом аспектах. Это работы как отечественных, так и иностранных авторов7.
Среди общеисторических работ особый интерес представляет ретроспективный труд: «Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР"8. Он интересен в плане постановки вопросов изучения общих тенденций развития образовательной системы в дореволюционной России. Несмотря на некоторый схематизм общеисторических работ, в трудах дана верная оценка общей направленности просветительной политики правительства в XIX — начале XX вв.
Ряд исследований посвящен изучению истории становления в России системы национальных школ в контексте проводимой государством общей национальной политики в стране в разные периоды времени9. Большая часть работ этой группы посвящена анализу материала послереволюционного периода, проблемы национальной школы XIX — начала XX в. освещаются.
6 Долженко О. В. Очерки по философии образования.- М., 1995; Кинелев В. Г. Образование, воспитание, культура в истории цивилизаций, — М., 1998; Шаповалов В. А. Высшее образование в социокультурном контексте.- М., 1996.
7 Altson P.L. Education and the State in Tsarist Russia.-Stanford, 1969; Johnson V. Russia’s Educational Heritage.- Pittsburg, 1950.
8 Константинов H.A. История педагогики.-М., 1982; Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР / Под ред. Д. В. Пискунова.-М., 1976; Буслаева Л. П. История развития просвещения и школы народов СССР.-Горький, 1974; Бревнова H.H., Шинджикашвили Д. И. Некоторые вопросы управления и деятельности учреждений культуры и учебных заведений Министерства Народного Просвещения царской России,-Омск, 1988.
9 Гаджибабаев Х. Ш. Культура Азербайджана в период Первой русской революции. — Баку, 1980; Стельмах С. П. Политика самодержавия в области народного образования и общественно-педагогические движения в России конца XIX — начала XX вв. — Автореф. дис.. д-ра пед. наук. — М., 199.1- Бабич И. В. Преподавание русской истории в гимназиях и политика МНП в конце XIX — начале XX вв. — Автореф. дис.. канд. ист. наук.- М., 1989; Гатагова JI.C. Правительственная политика и народное образование на Кавказе в XIX в.-М., 1993. при этом поверхностно. По мнению авторов, вся образовательная политика сводилась к ассимиляции и полной русификации всех народов в государстве. Из этой группы наибольший интерес представляют появившиеся в последнее время ретроспективные работы, посвященные вопросам преемственности этнополитических проблем императорской, советской и современной России в Северо-Кавказском регионе10.
Ряд работ носит культурологический характер, рассматривая деятельность учебных заведений по подъему культурного уровня населения отдельных регионов11. Труды авторов второй группы могут быть привлечены к исследованию только как вспомогательные, не освещающие в достаточной степени сущности интересующей нас темы, но подсказывающие круг возможных проблем для их постановки и изучения на источниковом материале региона.
В третью группу входят работы, носящие педагогический характер. В них рассматриваются отдельные аспекты организации образования, различные педагогические концепции обучения. Анализ педагогических и методических концепции преподавания различных предметов в школе был начат еще дореволюционными учеными и продолжен в работах советских и.
12 современных исследователей. Наибольший интерес для изучения избранной темы представляет дореволюционная педагогическая литература, занимающая промежуточное место между источником и историографией. По характеру поставленных перед школой педагогических задач и способам их.
10 Денисова Г. С., Уланов В. П. Русские на Северном Кавказе: анализ трансформации социокультурного статуса.- Ростов н/Д, 2003; Дегоев В. В. Большая игра на Кавказе: история и современность.- М., 2003; Ткаченко Д. С. Школьное образование в этнокультурной политике на Северном Кавказе XIX — начала XX века.- Ставрополь, 2009.
11 Мамсиров Х. Б. Культурно — просветительная работа в национальных областях.
Северного Кавказа.- Нальчик, 1990; Имамкулов P.P. Формирование культуры межнациональных отношений учащихся в условиях национально-русского двуязычья.
М., 1992. 10.
Днепрова Э. О. Народное образование и педагогическая мысль России кануна и начала империализма.- М., 1990; Основные направления и тенденции развития педагогической науки в конце XIX — начале XX вв./ Под ред. К. Н. Салимовой.- М., 1980; Карпова Г. Ф. Образовательная ситуация в России в первой половине XX в.: Дис. .канд. пед. наук. -М., 1990. реализации можно судить об общих направлениях образовательного курса и проводимой в стране политике. Одновременно, педагоги и просветители не могли в своих трудах уйти от размышлений о возможных результатах реализации собственных образовательных методик, давали описание существовавших ранее подходов, критиковали конфессиональные образовательные структуры. К группе педагогической литературы близко примыкают труды, посвященные деятельности отдельных педагогов и просветителей13.
К четвертой группе работ относятся исторические труды, раскрывающие состояние образования в разных регионах России14. Отечественную историографию, в которой в большей или меньшей степени затрагиваются вопросы становления и развития образования на Кубани, в меньшей мере в Верхнем Прикубанье, можно разделить на три самостоятельных периода — дореволюционный, советский и постсоветский. Каждый из них имеет свои отличительные особенности, сопряженные с различными историческими событиями, идеологическими и методологическими подходами, степенью использования источников, обобщений и выводов по заявленной теме. Данная группа работ является основной для исследования, поэтому представляется целесообразным вынести характеристику тенденций и особенностей ее развития в разное время в отдельную главу диссертации15.
Отдельные вопросы, связанные с функционированием светской школьной системы, рассматривались в кавказоведческой и краеведческой.
1 ^.
Белоконь C.B. Синий магистр.-Ставрополь, 1998; Чеджемов С. Р. Интеллигенция и просвещение в Северной Осетии.- Владикавказ, 1992; Ханбиков Я. И. Русские педагоги Татарии.-Казань, 1968.
14 Пашаев А. Х. Очерки истории начального образования на Кавказе в XIX — начале XX вв.-НальчикХемишев K.M. История развития народного образования и педагогической мысли в Адыгее. — Ростов, 1994; Мусаева Т. П. Революция и народное образование в Азербайджане.- Баку, 1979; Каймаразов Г. Ш. Просвещение в дореволюционном Дагестане.- Махачкала, 1989; Кошев М. А. Из истории просвещения горцев Северного Кавказа. — Нальчик, 1991.
15 См. материал Гл. 1. литературе, в разделах, посвященных истории развития культуры16, что изначально предопределило фрагментарный характер исследования истории развития образования в регионе. Как правило, краеведческая литература национальных областей, даже посвященная общекавказской тематике17, освещает историю развития образования только горских народов, оставляя за рамками исследования создание школ других народов, пришедших в регион совместно с русскими.
При большом количестве работ, посвященных истории развития школьного дела в стране и на Кубани, комплексного исследования состояния светского государственного, религиозного конфессионального и национального образования в регионе в XIX — начале XX вв. не проводилось. Из поля зрения исследователей выпала важная проблема сопоставления различных типов школ друг с другом.
Учитывая научное и практическое значение изучения истории развития образовательной деятельности в регионе, недостаточную разработанность темы в исторической литературе, настоящее исследование преследует цель: комплексно исследовать и дать научный анализ проблем становления и развития светского и духовного образования среди славянского и горского населения на Кубани, сопоставить уровень образования в светских государственных, полковых, народных, церковно-приходских, этноконфессиональных и «инородческих» школах, проследить изменение в них национального состава учащихся в разные периоды, исследовать отношение населения как к получению образования, так и к государственным просветительным мероприятиям, выявить уроки исторического опыта в.
16 История Кубани/Под ред. В. В. Касьянова. — Краснодар, 2005;Трехбратов Б. А. История Кубани с древнейших времен до начала XX века.- Краснодар, 2005;Щетнев В. Е. История Кубани с древнейших времен до конца XX века.- Краснодар, 2004; Край наш Ставрополье: очерки истории /Под ред. А. Л. Черногорова, В. А. Шаповалова.- Ставрополь, 1999.
17 История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. — 1917 г.)/Под ред. А. Л. Нарочницкого, — М., 1988. сфере образования и механизмы его использования в условиях современной России.
В рамках исследования мы ставим следующие задачи: а) провести историографический анализ, проследить основные направления и проблематику исследований истории развития образования на Кубанивыявить закономерности развития региональной историографии в дореволюционный, советский и современный периоды времениб) определить влияние образовательных факторов на решение социальных, экономических, политических, культурных проблем, образ жизни населения на исследуемой территориив) выявить приоритетные направления в государственной политике при организации системы образования для русского-православного и мусульманского населения Кубани в различные периоды времениг) выявить специфику духовного (конфессионального) и светского образования горского населения Кубани, проследить ее эволюцию во второй половине XIX в.- д) исследовать развитие государственных и народных школ в пореформенный периоде) проследить вклад общественности в развитие образования на Кубани.
Методологическую основу диссертации составили важнейшие принципы исторического познания — историзм, научность и объективность. Принцип историзма, нацеленный на изучение любого вопроса в конкретно-исторических условиях^ выявление причинно-следственной связи событий, позволил рассмотреть историю образования православных и мусульман, развитие педагогической мысли на фоне общего процесса политического, экономического и социального развития России.
Применение принципа научности заставляет оценивать явления прошлого на основе всестороннего анализа исторических фактов, событий, явлений, привлекать разнообразную исследовательскую литературу, источники, что также требует критического подхода и осмысления.
15 общенаучными методами классификационного, логического и ретроспективного анализа.
Принцип объективизма, дающий возможность исследовать конкретные факты в хронологической последовательности, достигать обоснованности и непредвзятости в оценках анализируемых явлений, позволил вычленить применительно к каждому хронологическому периоду времени устойчивую сумму качеств и характеристик политики государства, состояния образовательных заведений на Кубани, отношения к проблеме получения образования населения полиэтничного региона.
При подготовке • диссертационной работы применялся комплекс специальных исторических методов: историко-системный, историко-сравнительный, хронологический, статистический, ретроспективный. Количественный, статистический и ретроспективный методы применялись при работе со статистическим материаломсистемный, сравнительный и хронологический — при выявлении региональных особенностей становления и развития образовательной системы среди славянского и горского населения Кубани, а так же в сравнении этого региона с другими. Использование различных методов позволило углубленно исследовать проблему и дать ответы на поставленные задачи.
На формирование собственной методологической позиции диссертации большое влияние оказал достигнутый современной наукой уровень обобщения исторических знаний. В ходе исследования пришлось отказаться от использования только одного жестко систематизированного формационного подхода к изложению событий, вместе с тем, не игнорируя разработанные в его рамках позитивные идеи. Положения цивилизационного подхода к истории позволяют рассматривать систему образования на Кубани как одну из важнейших составляющих культуры, формирующей социокультурные процессы в полиэтничном обществе региона, основной функцией которой является трансляция социально значимых знаний, распространении нравственных начал и государственной идеологии.
Авторская методологическая позиция сложилась на основе комплексного сочетания положений нескольких методологических школ и идей, выработанных отечественной и зарубежной исторической мыслью. В работе использованы социально-философские, культурологические концепции отечественных и зарубежных ученых, выявивших общие закономерности развития и историческую обусловленность отдельных социокультурных явлений.
В основу взаимоотношений между народами, проживающими на Кубани, вкладывается понятие «российскость» (долговременное равноправное сотрудничество под эгидой России), как тенденция к равноправному партнерству, обеспечивающая интеграцию в политическую, экономическую, социальную и иные сферы деятельности18.
Междисциплинарный подход обусловил использование в исследовании основных понятий, терминов и наработок статистики, социологии, педагогикиприменение различных теорий (рассмотрение социальной структуры, нормативно-правовой базы различных периодов), использование фундаментальных работ российских мыслителей, историков, отражающих историко-культурные, социально-экономические, образовательные процессы в России в XIX — начале XX века, позволили в ходе исследования реализовать поставленные задачи.
Источниковедческую базу исследования составили разноплановые архивные и опубликованные материалы. Их можно разделить на несколько видов.
Важным и одним из наиболее объективных источников, освещающих постановку образования в стране в XIX-начале XX вв. являются нормативно-правовые акты российского законодательства19. Правовые нормы детально регламентировали образовательную систему в государстве, а весь XI том.
1Я.
Титоренко М. Ф. Социальная организация Верхнего Прикубанья: (1790 — 1917 гг.). Дисс. д.и.н. — М., 2005. -С.21.
19 Свод законов Российской Империи/ Под ред. C.B. Мордухай-Болтовского: в 16 т.-СПб., 1912.
Свода законов был отведен «Уставам учебных заведений». При выработке общей образовательной системы Российское государство, прежде всего, провозглашало принцип преемственности образования, сохранившийся как основное требование к организации педагогического процесса по настоящее время. Для конкретной реализации этого принципа в XIX в. в законодательстве потребовалось строго оговорить как содержание образования в каждом виде учебных заведений, так и объем времени, выделяемого на изучение каждого конкретного предмета. Большой интерес для исследования представляют сводные таблицы, вынесенные в приложение.
20 к XI тому, где детально рассматриваются эти вопросы .
Законодательство регламентировало деятельность «учебного начальства» страны, жизнь всех типов учебных заведений, определялся порядок управления конфессиональными и частными школами, не подчиненными общей системе народного просвещения.
Важным видом источников являются материалы делопроизводства государственных и местных административных учреждений — подзаконные разъяснения к статьям действовавшего права, разного рода инструкции и циркуляры. Отчеты инспекторов, попечителей, атаманов, начальников Кавказского учебного округа, рапорты канцелярий дают возможность представить развитие образования в отдельных регионах и областях. Особую группу дел составляют рапорты, прошения, ходатайства, обращения граждан и организаций и другие документы личного происхождения.
Материалы фискального, административного и хозяйственного учета характеризуют постановку образования как в целом по стране, так и в учебных округах и дирекциях народных училищ.
Статистические данные и материалы бухгалтерской отчетности позволяют дать объективный анализ состояния и тенденций развития.
Свод законов. Т. XI. Уставы учебных заведений Министерства Народного Просвещения. образования, выявить • источники финансирования как в целом по Кавказскому учебному округу, так и по Кубанской области.
Справочные материалы представлены различного рода справками, отчетами и отдельными публикациями как по Кавказскому учебному округу, так и по Кубанской дирекции народных училищ.
Основные группы источников, привлеченных к исследованию, содержатся в фондах центральных и региональных архивов.
Нами были привлечены документы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), государственного архива РФ (ГАРФ), в которых наибольший интерес представляют фонды министерств и ведомств, занимавшихся вопросами просветительной деятельности. Фонды Министерства народного просвещения — Департамента народного просвещения (Ф.733) и Департамента общих дел (Ф.740) содержат материалы, характеризующие состояние просвещения в целом по стране и в отдельных учебных округах. Содержащиеся в фондах циркулярные распоряжения, отчеты министра перед правительством, справки и доклады ярко характеризуют образовательную политику страны в разные периоды времени.
Основу исследования составили сведения из фондов региональных архивов — прежде всего, Государственного архива Краснодарского края (ГАКК).
Из них наибольший интерес представляют материалы, содержащиеся в фондах Дирекции народных училищ (Ф.470)21. В них содержатся сведения о состоянии учебного дела в регионеприводятся общие списки всех русских и «инородческих» школматериалы ревизий и проверок учебных заведенийотчеты заведующих о состоянии учебного дела. Материалы фондов позволяют характеризовать всю деятельность региональной администрации в области просвещения. Наибольшую ценность в них составляют программы отдельных школ.
21 ГАКК. Ф. 470.
Многие архивные материалы впервые вводятся в научный оборот. Это дела фонда 454 (Канцелярия начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска) «Об удовлетворении нужд станичных, сельских и полковых школ», «Об учреждении горских стипендий в Тифлисском кадетском корпусе, учительской семинарии и фельдшерской школе», «О развитии и положении народного образования в области», «По предмету исходатайствования некоторым лицам наград», «О зачислении казеннокоштными воспитанниками в Ставропольскую гимназию», «О принятых мерах к нераспространению лжеучений графа Л. Толстого». Кроме яркого фактического материала, они содержат статистические сведения, переписку должностных лиц и отражают образовательные процессы на Кубани в рассматриваемый промежуток времени.
Представляют интерес материалы из фондов 249 (Канцелярия наказного атамана Кубанского казачьего войска), 774 (Канцелярия помощника начальника Кубанской области по управлению горцами), 764 (Коллекция документов по истории Кубани, собранных Ф. А. Щербиной, кубанским историком за 1775−1937 гг.). Для исследования так же использовались материалы отдельных учебных заведений смежных с Кубанью регионов: частных школ, средних учебных заведений 22.
До настоящего времени многие использованные сведения не публиковались, либо были слабо представлены в исследованиях дореволюционного, советского и постсоветского периодов. Нами также были использованы материалы (ГАСК) «О выработке правил по народному просвещению», ф.79 (Общее управление Кавказской области), ф.133 (Канцелярия фабричного инспектора 3 участка Черноморской губернии), где хранятся предложения министра просвещения России (1803) П. Завадского, по упорядочению работы в образовательных учреждениях России, их преемственности и подчиненности.
22ГАСК, ф. 75,76,77,79,91,133,241,309,337.
Рассмотренный пласт архивных сведений в значительной мере характеризует состояние народного образования, достижения и недостатки, позволяет выявить причины, способствовавшие или же тормозившие развитие народного образования на кубанской земле в изучаемый период.
Источниками для написания данной работы явились так же и опубликованные в дореволюционное и советское время сборники документов и материалов, резолюции и решения конференций, пленумов, литературные материалы, мемуары лиц, так или иначе связанных с у* образованием .
Местная периодическая печать также стала ценным источником для данной работы. В ней нашли отражение ретроспективный и текущий аналитический учет. Наиболее значимой в рассмотрении истории развития и становления образования на Кубани из местной периодики явилась газета «Кубанские войсковые ведомости» (выходила один раз в неделю с 30 марта 1863 г.), состояла из двух частей — официальной и неофициальной, с 1871 г. — «Кубанские областные ведомости». Большей частью ее содержание носило историко-этнографический и беллетристический характер. На страницах газеты встречается хроника, приказы, обращения к народам Кубани императора, войсковых атаманов, объявления. Большое значение имеют обобщающие источники статьи П. П. Короленко, Ф. А. Щербины, Е. Д. Фелицына, Б. М. Городецкого и др. Знакомство с ними способствовало более глубокому пониманию нравственных, этнических, культурных, религиозных устоев общества исследуемого периода.
Фелицын Е. Д. Сборник архивных документов, относящихся к истории Кубанского казачьего войска и Кубанской области.- Екатеринодар, 1904.-Т.1−2- Кубанский сборник: Труды Кубанского областного статистического комитета/Под. ред. Е. Д. Фелицина. -Екатериндар, 1891−1914; Журнал съезда директоров и инспекторов народных училищ по вопросам промышленного образования. — Тифлис, 1915; Екатеринодарская городская Управа. Сборник докладов с 1877 по 1900. — Екатеринодар, 1901; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК Часть I (1898−1925гг.). М., 1955; Православная церковь на Кубани (конец XVIII — начало XX века), / Сборник документов. -Краснодар, 2001.
Заметную роль в жизни Кубани играл журнал «Киевская старина» (1882 -1907), в нем публиковались материалы по истории и культуре украинского народа, казачества, хроника, рассказы, биографии известных людей, описание древностей, народный быт. Журнал довольно часто перепечатывал статьи из «Кубанских областных ведомостей» Д. И. Яворницкого, Т. Г. Шевченко, Д. И. Багалея. Особое значение в исследовании имели поднимавшиеся в периодической печати вопросы истории и тенденций развития образования на Кубани, педагогические размышления, мысли о состоянии народной педагогики.
Научная новизна состоит в концепции самой работы, так как она является первым региональным обобщающим исследованием, в котором комплексно рассматриваются процессы становления и развития образования среди славянского и горского населения на Кубани в указанный период. В ходе работы над исследованием пришлось опираться на различные источники как относительно изученные, так и впервые введенные в научный оборот, используя существующие научно-методические принципы и методы исследования, подвергая анализу социально-экономические, этно-демографические, политические, конфессиональные факторы, повлиявшие на характер становления образования и педагогической мысли на исследуемой территории. Диссертационное исследование представляет собой результат нового осмысления и обобщения заявленной проблемы становления традиций образования.
В отечественной историографии представлена работа, в которой на примере становления образования православных и мусульман показывается динамика развития системы образования, ее влияние на изменения политических умонастроений. В исследовании красной нитью проходит мысль о том, что на Юге России образование православных и мусульман осуществлялось в рамках единой российской образовательной системы, в нем наблюдалась определенная преемственность, имелись особенности. В работе акцентируется внимание на том, что создание единой.
22 образовательной системы, разработка и утверждение учебных программ и учебников Министерством народного просвещения привело к преемственности в образовании различных учебных заведений, затрагивая даже конфессиональные школы.
Выявлена роль государства, российских и кубанских просветителей в становлении и развитии образования на рассматриваемой территории, изучены и проанализированы сложившиеся в научной литературе подходы к изучению заявленной проблемы. В работе предложена авторская концепция вопроса, который до недавнего времени не являлся объектом должного внимания со стороны исследователей.
Теоретическая и научно-практическая значимость результатов исследования. Предлагаемый труд способствует раскрытию образовательных процессов на Кубани, выявлению причин, происходивших в регионе социокультурных процессов, вызывавших с одной стороны, более высокую, чем в центральной России, динамику становления образования православных на Кубани, а с другой стороны, тормозивших развитие образования мусульман в горских отделах Кубанской области. Проведенное исследование углубляет представления о системе региональных учебных заведений в XIXначале XX вв.: как светских, так и конфессиональных, их влиянии на мировоззрение населения Верхнего Прикубанья и социализацию личности.
Изучение новых страниц истории Кубани — многонационального и многоконфессионального региона — актуально и в части снятия напряженности в отношениях между народами Юга России. Отдельные аспекты исследования могут быть востребованы при разработке теоретических вопросов, связанных с изучением становления образования, историко-культурного наследия народов, проживающих на кубанской земле.
Выводы диссертации, теоретические положения, документы и материалы, на которыхони основаны, будут способствовать объективной оценке роли становления образования в жизни общества, позволят прогнозировать актуальные задачи современной школы, с учетом прошлых.
23 ошибок и выбирать наиболее целесообразные инновационные формы, методы, средства работы с молодежью.
Возможно использование результатов исследования для проектирования и совершенствования работы системы учебных заведений, определения приоритетных направлений в образовании и воспитании, дальнейших педагогических и исторических исследованиях. Они применимы к вузовским курсам «Отечественная история», «История образования и педагогической мысли», «Философия и история образования», «История педагогию!», «История начального образования в России», «Культура и быт народов КЧР», для. просветительской деятельности при изучении образовательной, социально-экономической и культурной истории Кубани.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Российское государство и общество уделяло большое внимание организации образовательной системы на вошедших в состав страны окраинах государства. Здесь следовало, исходя из государственных интересов, организовать просвещение детей переселенцев, прибывших в регион, и одновременно создать новую образовательную систему для народов, проживавших на Кубани и имевших собственные этнопедагогические структуры. Правительство страны при разработке и проведении образовательных мероприятий не могло не учитывать региональные особенности Кубани — отличия ее жителей от населения центральных губерний в языке, культуре, религии, традициях.
2. Являясь частью общегосударственной системы, кубанские школы были тесно связаны с изменениями в направлениях просветительной политики государства — реформами и контрреформами XIX в., регионалистской" и «централистской» тенденциями в организации просвещения на национальных окраинах страны. Они не остались в стороне от тенденций, протекавших в Кавказском учебном округе в.
XIX — начале XX вв., направленных на централизацию и унификацию.
24 образования в стихийно возникавших частных и конфессиональных учебных заведениях, поисков оптимальной модели организации национального образования, споров передовой педагогической общественности о роли школьного образования по подъему общего культурного потенциала населения.
3. В первой половине XIX в. в развитии образования на Кубани большую роль сыграла православная церковь, открывшая в регионе целую сеть церковно-приходских школ и средних учебных заведений. При их распространении на Кубани церковь решала свою основную миссионерскую задачу, ведя религиозную работу не только среди различных этносов, но и среди старообрядцев, в состав которых входил значительный процент переселившихся на Кубань казаков. Особенностью церковно-приходских училищ в регионе было то, что специально для них не разрабатывались уставы, не устанавливались разряды и отделения. Вместе с тем, государство поддерживало основные направления распространения православного образования, вводя Закон Божий как один из обязательных предметов для изучения в школах.
4. Горское население Кубани имело собственные этнопедагогические традиции, основанные на требованиях мусульманской педагогики.
Сеть аульных школ, мектебов и медресе в целом удовлетворяли религиозным потребностям горцев, в первичном конфессиональном образовании их детей и подготовке будущих мулл. Вместе с тем, такая система образования не соответствовала интересам российского правительства. Поэтому с начала XIX в. государственная, учебная и казачья администрация, а так же передовая общественность Кубани уделяла большое внимание проблеме распространения светского образования среди горцев, трансляции в этой этнической среде социально значимых в государстве знаний. При этом совместное обучение детей казаков и горцев друг с другом в государственных.
25 школах являлось, важной составной частью российской политики в регионе.
5. Начавшаяся со второй половины ХЕХ в. модернизация горского общества через образовательные реформы оказалась одним из важных начинаний в деятельности административных органов на Кубани. Она протекала неоднозначно, встречала препятствия, связанные как с просчетами государственных властей, так и с сохранением традиционалистского уклада внутри самих горских этнических групп. Однако, под влиянием русской культуры и новых социально-экономических отношений у мусульманских народов Кубани к 1917 г. развивалось собственное светское образование, просветительская, общественно-политическая и научная мысль, зародилось изучение региональной истории, этнографии, археологии и другие науки, появилась возможность приобщиться к богатству русской и мировой культуры. При этом, сохранялась и сеть конфессиональных школ, которые не были подконтрольны учебным властям и не претерпели с начала XIX в. существенных изменений.
6. Как и вся система народного образования в стране, образование на.
Кубани в XIX ^ начале XX вв. страдало из-за сохранившихся феодальных пережитков. В исследуемый период сословность образования являлась сдерживающим фактором в его развитии и просвещении широких народных масс. Кроме того, новые школы на Кубани открывались в основном на средства войсковой казны и станичных обществ, в силу этого казаки отстаивали принцип «казачья школа для казаков». Дети иногородних обучались в казачьих учебных заведениях при наличии свободных мест за особую плату. Несмотря на постоянный стабильный рост общего количества учебных заведений на Кубани, он не поспевал за темпами прироста населения в регионе, подавляющая часть которого, особенно в «горских отделах» оставалась неграмотной.
Апробация диссертации. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры Отечественной истории Карачаево-Черкесского педагогического университета им У. Д. Алиева (протокол № 5 от 18 октября 2007 г.). Основные выводы и обобщения представленной работы были опубликованы в ряде статей, публикациях, в том числе в журнале из перечня ВАК, в периодической печати, а также обсуждались на Всероссийских и региональных, научных и научно-практических конференциях. Отдельные фрагменты работы освещались перед студентами разных факультетов Карачаево-Черкесского медицинского колледжа в рамках курса «Культура, и быт народов Карачаево-Черкесской Республики».
Структура работы представлена: введением, тремя главами, разбитыми на 7 параграфов, заключением, списком использованных источников и литературы и приложением.
Заключение
.
История образования — одна из важнейших частей отечественной истории, пронизывающая практически все сферы жизни общества — от экономики до духовной жизни, включая повседневный быт людей. В связи с этим проблема организации образования является одной из важных составных частей всей внутренней политики в стране. Поэтому российское государство и общество особенно со второй половины XIX в., уделяло большое внимание организации образовательной системы не только в центральной России, но и на недавно вошедших в состав страны окраинах государства. Здесь следовало уделить пристальное внимание как просвещению детей переселенцев, прибывших в регион, так и создать новую образовательную систему для народов, уже проживавших в нем и имевших собственные этнопедагогические структуры. В сложном многонациональном регионе, каким изначально являлась Кубань следовало так же разработать пути организации взаимоотношений государственных органов власти и системы разнотипных национальных учебных заведений.
Проведенное исследование показало, что помимо решения узкопрагматических задач, история образования существенно дополняет наши представления о культурной и духовной жизни российского общества, обогащает интеллектуальный багаж современности. Это хорошо понимали современники, оставившие после себя богатое историографическое наследие размышляющее о путях организации взаимоприемлемых отношений между государством, обществом, различными социальными и национальными группами в области всех практических вопросов школьного дела.
Установлено, что изучение постановки образования у прибывшего на Кубань казачества и местных народов России имеет богатые историографические традиции, освещена как в педагогических, так и в исторических работах, написанных современниками.
Изучать постановку образования среди казаков и горцев начали еще люди, активно участвовавшие в колонизации Кубани и Кавказской войне. Военно-политические события первой половины XIX в. наложили свой отпечаток на все стороны жизни населения в регионе, предопределили и характер изучения «военными историками» постановки образования населения. По своему характеру к трудам данного направления примыкает большой пласт «военно-разведывательных» работ, посвященный описанию этнокультурных особенностей народов региона. Наряду с другими вопросами они затрагивают так же и краткий обзор школьного дела, постановку изучения национальных языков. Как показало проведенное исследование, вплоть до 60-х гг. ХГХ в. исследователей интересовал, прежде всего, военный потенциал казачества и горских народов, а так же особенности хозяйственного уклада, призванного его обеспечить. Вопросы организации образования в этих трудах выступали на втором плане.
Переход к мирной жизни и хозяйственному освоению Кубани вызвал повышенный интерес ко всем сторонам ее организации, в том числе и проблемам развития образования. Большое влияние на формирование педагогических представлений на Кубани в пореформенное время имели труды известных русских педагогов — К. Д. Ушинского и Д. Д. Семенова, в которых наряду с чисто дидактическими, рассматриваются и отдельные вопросы социального характера, тревожившие общественность.
Организованное после школьной реформы 1864 г. на регулярной основе и едином типе, образование стало со второй половины XIX в. объектом изучения. В начале 80-х гг. Х1Х в. на Кубани начали появляться первые работы, основанные на анализе статистических данных, а историография проблемы из описания работы отдельных учебных заведений начала приобретать научно-обобщающий характер. Статистико-описательные работы проводились не только в казачьих, но и в национальных областях Кавказа. В них этнографическо-статистическое описание языков, быта и педагогических традиций «племен и народов» неизбежно выходило на злободневную в Российской империи этнополитическую тематику: распространения русского языка как средства межэтнического общения, выстраивания этнокультурной классификации народов.
Как показало проведенное исследование, историография истории организации образования на Кубани на рубеже XIX — начала XX вв. начала тесно переплетаться с особенностями политического развития Российской империи, на нее накладывала существенный отпечаток идеологическая борьба того времени.
После революции 1917 г. проблемы развития педагогический мысли и образования продолжали находиться в центре внимания научной и педагогической общественности России и Кубани. Однако оценки достижений XIX — начала XX вв. были в корне пересмотрены. Сложившаяся в 20−30 гг. советская образовательная система была объявлена единственной «правильной», а исследования истории проведения образовательных мероприятий в дореволюционное время переводились в политико-идеологическую плоскость. Излюбленным сюжетом советской историографии стало сравнение количественных показателей работы дореволюционной и советской школ, которое в конечном итоге должно было наглядно подтвердить превосходство социализма над ранее существовавшим строем.
Региональные работы, посвященные истории развития образования в отдельных частях Российской империи в 20−30 гг. были представлены в целом, слабо, что объяснялось особым отношением советской исторической науки к проблемам краеведения. Если дореволюционные исследователи вопросов распространения образования на Кубани занимались сбором и систематизацией фактического материала, то советские исследователи, по большей части, разрабатывали общетеоретические, педагогические, культурологические и философские вопросы проведения образовательной политики. Вплоть до середины 80-х гг. XX в., несмотря на наличие обобщающих трудов по истории педагогики, серьезные исследования истории дореволюционной образовательной системы на Кубани практически не велись. Только отдельные работы этого времени представляют определенный интерес.
Новым этапом в изучении истории образования в регионе стали 80−90 гг., XX в., когда был снят партийно-идеологический контроль, а у исследователей появилась возможность широко использовать архивные материалы. В это же время на волне возрождения казачества с одной стороны, и национальных культур, с другой, в регионе стали проводиться исследования всех сторон жизни многонационального населения, в том числе и становления образовательных систем.
Исследуемые материалы позволяют сделать вывод о том, что путь изучения развития образования на Кубани был тернистым, длительным. Воспитательно-образовательная система складывалась под воздействием социальной, хозяйственно-культурной и природной среды. Взгляды русских педагогов первой половины XIX в. явились связующим звеном между идейно-педагогическим опытом и исканиями педагогов XIX — начала XX вв., а также исследователями советского и постсоветского периодов.
На развитие образования на Кубани оказывали влияние различные факторы. Прежде всего, являясь частью общегосударственной системы, школы были тесно связаны с изменениями в направлениях просветительной политики государства — реформами и контрреформами XIX в. Созданное в сентябре 1802 г. Министерство народного просвещения разработало единые правила организации учебного дела, которым должны были руководствоваться все учебные заведения страны. С этого времени требования централизации образования, необходимости всем, учебным заведениям, независимо от их ведомственной принадлежности, руководствоваться едиными программами и типовыми уставами красной нитью проходили через всю дореволюционную историю. Централизация и унификация стихийно возникавших среди казачества Кубани школ ярко прослеживается на региональном материале первой половины XIX в. Ее необходимость осознавалась передовой педагогической общественностью и даже пропагандировалась в трудах казачьих историков середины XIX в.
В истории образования дореформенное время составляет определенный этап, появляются новые веяния: целесообразность, идейнонравственные проблемы, новые взгляды и т. д. Важнейшим событием стало открытие первой войсковой школы. Была создана сеть сословных учебных заведений, учрежденыпервые гимназии, появились женские учебные заведения.
В первой половине XIX в. в развитии образования на Кубани большую роль сыграла православная церковь, открывшая в регионе целую сеть церковно-приходских школ и средних учебных заведений. При их распространении на Кубани церковь решала свою основную миссионерскую задачу, ведя религиозную работу не только среди различных этносов, но и среди старообрядцев, в состав которых входил значительный процент переселившихся на Кубань казаков. Особенностью церковно-приходских училищ в регионе было то, что специально «для них не разрабатывались уставы, не устанавливались разряды и отделения». Вместе с тем, государство поддерживало основные направления распространения православного образования, вводя Закон Божий как один из обязательных предметов для изучения в школах.
Как показало исследование, на Кубани с момента ее заселения черноморскими казаками, стали стихийно появляться народные школы грамоты, апеллирующие к традиционному укладу жизни в Запорожской Сечи. К развитию частного, неподконтрольного учебным властям и церкви, образования у российского государства в течение всего XIX — начала XX вв. было самое негативное отношение. Принимались меры для его упорядочения и контроля, а учебная и церковная администрация старалось склонить казаков отдавать детей в «правильно организованные» войсковые школы.
На становление образования на Кубани большое влияние оказывали и военно-политическое события первой половины XIX в. — Кавказская война и вызванные ей условия жизни в неспокойном приграничном регионе. Одним из видов учебных заведений стали школы военных воспитанников, основанные при полковых частях, размещенных на Кавказе. Российская армия, помимо выполнения своей основной военной задачи, силой обстоятельств оказалась вынуждена решать целый круг несвойственных ей.
220 вопросов, в том числе и развития образования в регионе. Однако, как показало исследование, полковые школы не могли обеспечивать для гражданского населения необходимый уровень грамотности, а для развития гражданского образования на местах часто не хватало денежных средств.
Исследование выявило, что проблема организации взаимоотношений государства и школ отличалась особой сложностью в многонациональных регионах таких, как Кубань, где совместно с казачеством проживало большое количество нерусского населения. Правительство страны при разработке и проведении образовательных мероприятий не могло не учитывать региональные особенности — отличия жителей Кубани от русскоязычного населения центральных губерний в языке, культуре, религии, традициях.
Горское население Закубанья в первой половине XIX в. имело собственные этнопедагогические традиции, основанные на требованиях мусульманской педагогики. Сеть аульных школ, мектебов и медресе в целом удовлетворяли религиозным потребностям горцев, в первичном конфессиональном образовании их детей и подготовке будущих мулл. Вместе с тем, такая система образования не соответствовала интересам российского правительства. Поэтому с начала XIX в. горских учащихся начали активно привлекать в российские школы. Как показало проведенное исследование, совместное обучение детей казаков и горцев друг с другом в государственных школах являлось важной составной частью российской политики в регионе.
Школьная реформа 1864 г. дала мощный толчок развитию образования в регионе. Была проведена дальнейшая унификация учебных заведений в образовательном отношении, создана единая административная учебная сеть, проводились попытки реформировать систему конфессионального образования. В 70-е годы в регионе была проведена окончательная унификация учебных заведений, а в состав Учебного округа были переданы все полковые училища. На Кубани работало 193 учебных заведения, из них -11 сельских, 2 греческих, 5 немецких колонистских, одно армянское церковно-приходское, 6 училищ Екатеринодарского Благотворительного Общества (в т.ч. 5 женских). В них обучалось 7408 мальчиков и 635 девочек1.
Одновременно с государственным развивались и другие формы образования. Реформы декларировали бессословность школы, предоставляли право открытия учебных заведений общественным организациям, органам местного самоуправления, частным лицам. Благодаря усилиям учебной администрации и общественной инициативе число школ в Кубанской области увеличилось за пять пореформенных лет в 4,6 раз, а количество учащихся в 4,9 раза.
Вместе с тем, установлено, что как и вся система народного образования в стране, образование на Кубани страдало из-за сохранившихся пережитков. В исследуемый период сословность образования являлась сдерживающим фактором в его развитии и просвещении широких народных масс. Кроме того, новые школы на Кубани открывались в основном на-средства войсковой казны и станичных обществ, в силу этого казаки отстаивали принцип «казачья школа для казаков». Дети иногородних обучались в казачьих учебных заведениях при наличии свободных мест за особую плату.
Как показало проведенное исследование, вплоть до первого десятилетия XX века развитие образования было неравномерным, наблюдались подъемы и спады просветительной деятельности. Школьная реформа 60-х гг. XIX в. сделала актуальной подготовку учительских кадров для начальной школы. В уездных училищах учителя вели по 7−8 предметов. Качественно новым элементом было появление общеобразовательных школ.
Унификация системы образования вела и к изменениям программы преподавания, которые во всех типах учебных заведений были приближены к министерской школе.
В 80-е годы XIX в. в политике правительства по отношению к школе сформировался реакционный курс. В народном образовании усилился контроль за начальной школой, увеличилась сеть церковно-приходских.
КОВ. 1877. № 28. школ. Политика правительства сохранить церковно-приходские школы как основную форму народного образования к концу XIX в. оказалась безуспешной. В это время наметился явный разрыв между количеством населения, нуждавшимся в получении образования и количеством открытых школ, в которых с каждым десятилетием ощущался все больший недостаток. В 80-е годы XIX в. в Кубанской области на каждое училище в среднем приходилось по 41 учащемуся, на одну школу — 2307 жителей или 1 ученик на 61 жителя.
С конца 70-х гг. XIX в. кубанская общественность активно включилась в решение вопросов народного образования, выступала против сословности в образовании, придавала большое значение нравственному воспитанию, изучению своего региона и его истории. На Кубани, как и во всей России, развернулось движение за создание народных школ, предоставление права на образование женщинам, появились просветительские организации, собирались средства на открытие образовательных учреждений.
Вместе с тем, во второй половине XIX в. среди региональной интеллигенции наметился раскол, а общественная жизнь вышла за рамки единого направления. Образование, как средство нравственно-моральных изменений, рассматривалось общественностью как способ воздействия на сознание народных масс. Одним из фактов изменения общественного сознания стал интерес к изучению отечественной истории, языку, понимание необходимости их преподавания в народных школах всех типов. «Наука впервые заговорила у нас на родном языке — событие в высшей степени важное не только в истории русского литературного языка, но и в истории русской образованности вообще"2. Во второй половине XIX в. россиян стали «приучать к уважению собственной культуры, вникать в характер российского народа, в дух российской древности».
Особенностью пореформенной образовательной системы на Кубани было деление школ на «русские» и «национальные» (инородческие), их подчиненность различным министерствам и ведомствам. В национальных Сухомлинов М. И. История Российской академии. — СПб., 1878. Вып. 4. С. 4. инородческих школах", подведомственных Министерству народного просвещения обучение велось по программам русских школ, родные языки изучались на курсах.
Модернизация мусульманского общества через образовательные реформы оказалась одним из важных начинаний в деятельности административных органов на Кубани. Развитию образования среди «инородческого населения» уделяли серьезное внимание на государственном уровне. Его считали действенным инструментом проведения государственной политики. Под влиянием русской культуры и новых социально-экономических отношений у мусульманских народов Кубани развивалось светское. образование, просветительская, общественно-политическая и научная мысль, зародились история, этнография, археология и другие науки, появилась возможность приобщиться к богатству русской и мировой культуры. При этом, сохранялась сеть конфессиональных школ, которые не были подконтрольны учебным властям и не претерпели с начала XIX в: существенных изменений.
Важное место в политике государства на рубеже XIX — XX вв. занимало среднее образование. В 1887 г. вышел циркуляр о «кухаркиных детях», согласно которому, в гимназии должны были принимать «только детей таких, которые, находились на попечении лиц, представивших достаточное ручательство в правильном над ними надзоре». Увеличилось число студентов, улучшилось качество обучения (введены новые курсы, расширилось количество изучаемых предметов). Вновь принятый университетский устав (1884) запрещал студенческие организации, упразднил автономию университетов, требовал от абитуриентов предоставление справок о политической благонадежности.
В начале XX в. на Кубани заметно расширилось женское образование. Учителей начальных школ, как и прежде, готовили учительские семинарии, подавляющую часть составляли мужские семинарии. Подготовку учителей для гимназий осуществляли университеты.
Определенные изменения произошли и в области православного образования. Развертывание атеистической пропаганды привело к сокращению церковно-приходских школ, которые в целом не могли конкурировать с министерскими учебными заведениями. Одновременно, приняв в 1906 г. закон «Об инославных вероисповеданиях», разрешавший на уроках Закона Божьего детям неправославных конфессий изучать основы своей национальной религии, государство существенно сократило монополию православной церкви на этот предмет.
Как показало проведенное исследование, в учебных заведениях на Кубани — и в православных и в мусульманских, в процессе социализации формировались и развивались интеллектуальные и физические способности личности, национальное самосознание, взаимоуважение, взаимопонимание, порядочность и нетерпимость к порокам. Развитие системы народного образования оказало позитивную роль и на развитие педагогической мысли на Кубани.
Вместе с тем, накануне революции 1917 г., образовательная система на Кубани не смогла окончательно решить больных проблем дореволюционного образования и порвать с феодальными пережитками. Несмотря на то, что школа считалась бессословной, ограничения при приеме в средние и высшие учебные заведения ' сохранялись, грамотность населения старше восьмилетнего возраста составляла по России примерно 38−39%. Подавляющая часть населения национальных окраин оставалась неграмотной.
