Региональная система защиты прав человека в рамках Совета Европы: На прим. 
Европ. конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ

ДИССЕРТАЦИИ, Проблема регионального сотрудничества государств в области защиты прав и основных свобод человека является одной из наиболее актуальных в международном праве. В этом отношении «европейский регион» представляет для Российской Федерации, вступившей в феврале 1996 г. в Совет Европы, 1 особый практический интерес, который, кроме прочего требует тщательного анализа опыта функционирования механизма защиты прав человека в рамках указанной организации. До недавнего времени российская (советская) правовая наука уделяла недостаточно внимания данной проблематике. Ей посвящались, в основном, отдельные статьи в журналах и различных сборниках, а также фрагментарные упоминания в трудах, посвященных другим проблемам.

Объясняется это рядом причин, среди которых определяющей является общее негативное отношение советских исследователей к опыту западных стран в данной сфере. Характерно следующее высказывание Р. Куликова в отношении Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.: «Хотя эта Конвенция преподносится западной доктриной как якобы обеспечивающая права человека, она на самом деле провозглашает по существу только „классические“ права и свободы, признаваемые буржуазной правовой доктриной, но практически обходит молчанием социально-экономические права».2.

Концептуально это связано с тем, что в отечественной (советской) науке международного права в недавнем прошлом преобладало негативное отношение к теме прав человека вообще. Достаточно привести следующие примеры: «Права человека как таковые лежат за.

1 Подробнее см.: Энтин М. Л. Политико-правовые последствия вступления России в Совет Европы// Московский журнал международного права.-1996. № З.-С. 97−101- Право Совета Европы и Россия. Краснодар, 1996. С. 5−22.

2 Куликов Р. О международно-правовой ответственности за нарушение прав человека. М., 1979. С. 23. пределами международного права. Предоставление этих прав своему населению и конкретным лицам — внутреннее дело государств".1 «Только при грубых и массовых нарушениях прав человека сами эти нарушения, представляя угрозу международному миру, перестают быть внутренним делом государств и влекут за собой международную ответственность».2.

Сегодня подобный подход является устаревшим. Всемирная конференция по правам человека, состоявшаяся в Вене в 1993 г., отметила, что «поощрение и защита всех прав человека являются предметом законной обеспокоенности международного сообщества.» Кроме того, в Венской декларации и Программе действий содержится крайне важное признание того, что «права человека и основные свободы являются правами, данными с рождения каждому человеку».3.

Как подчеркивает Т. Бекназар — Юзбашев, «права человека имеют внегосударственную природу: они могут декларироваться или позитивироваться государством, то есть закрепляться им в действующем праве, но они не порождаются и не создаются государством. В этом смысле они являются прирожденными правами, которыми обладает личность как таковая, вне зависимости от государства и нередко вопреки ему» .4.

Фундаментальным трудом по данному вопросу, написанному с новых позиций, является монография M.JI. Энтина 1992 г. и ее.

1 Октябрьская революция и современное международное право. М., 1978. С. 137.

2 Международное сотрудничество государств в области прав человека (проблемы защиты прав человека в условиях борьбы за мир и безопасность). Киев, 1987. С. 17.

3 Венская декларация и Программа действий. Документ ООН. A/Conf. 157/23 от 12 июля 1993. С. 4.

4 Бекназар — Юзбашев Т. Права человека и международное право. М. 1996. С. 12. переработанное и дополненное издание 1997 г. 1 Но и этот высоконаучный, на наш взгляд, труд не заполняет «исследовательского вакуума», образовавшегося по данной проблематике в российской науке международного права, хотя и является оперативной, и весьма своевременной реакцией на новые реалии.

В частности, особого внимания и дополнительного анализа требует вопрос о принципе невмешательства во внутренние дела государств 2 и о межгосударственном сотрудничестве в области поощрения и защиты прав человека, в частности, в рамках региональных систем защиты прав человека.

Данный вопрос приобретает особую актуальность в связи с повышением роли ООН и региональных организаций в деле защиты прав человека. Согласно пункту 7 статьи 2 Устава Организация Объединенных Наций ООН не имеет право «на вмешательство в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства», 3 то есть — не только членов ООН. Кроме того, как отмечают авторы Курса международного права, термин «вмешательство» в Уставе ООН используется в широком значении. Речь идет о любых мерах, «препятствующих государству свободно и беспрепятственно решать дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства».

Тесное международное сотрудничество в области обеспечения политических, экономических и гражданских прав человека, в том числе и на региональном уровне, сегодня стало важным фактором.

1 См.: Энтин M.JI. Международные гарантии прав человека (практика Совета Европы). М. 1992; Энтин M.JI. Международные гарантии прав человека (опыт Совета Европы). М., 1997 .

2 Подробнее о данном принципе см.: Международное право. М., 1995. С. 43−45- Курс международного права в семи томах. Т.2. М., 1989. С. 131−147.

3 Устав Организации Объединенных Наций. Статут Международного Суда. М., 1992. С. 6.

4 Курс международного права в семи томах. Т.2. М., 1989. С. 142. международных отношений. Некоторые авторы даже полагают, что не существует «задачи более важной для современной демократии или правосудия, чем стремление защищать в рамках закона основные права человека от нарушений со стороны других граждан или самого государства».1.

Прежде любые попытки активизировать международное сотрудничество в области поощрения и защиты прав человека неизбежно натыкались на ссылки о приоритете принципа невмешательства во внутренние дела государств. Говоря о сочетании данного принципа с указанным аспектом межгосударственного сотрудничества, Я. А. Островский отмечал, что «ни одна из. форм сотрудничества, составляющих международный аспект проблемы защиты основных свобод и прав человека, в свете требований статьи 2(7) Устава, не должна приобретать характера вмешательства во внутренние дела государств и затрагивать их суверенные прерогативы. Поэтому никакая деятельность в рамках ООН не может подменять или дополнять юрисдикцию государств. Она может лишь способствовать тому, чтобы их юрисдикция в данной области осуществлялась должным образом в соответствии с положениями Устава ООН и других международных документов относительно защиты основных свобод и прав человека».2.

Ныне же все большее число стран, в том числе и Россия, заявляют о стремлении построить правовое демократическое государство, одним из основных принципов которого должно стать неукоснительное соблюдение прав и свобод человека.

В последние годы все больший акцент в международном праве приобретает вопрос о соотношении универсального и регионального механизмов в данной области. Один из крайних подходов заключается.

1 См., напр.: Бингем Т. Х. Европейская конвенция о правах человека: время инкорпорации// Правозащитник.-1996; № 3. — 1996. С. 18.

2 Островский Я. А. Международная защита прав человека и принцип невмешательства во внутренние дела государств. Советский ежегодник международного права 1966 — 1967. — М., 1968. С. 86. в «нецелесообразности. сохранения региональных соглашений по правам человека», отдав предпочтение универсальным договорам.1 Представляется, что это своеобразный «перегиб». Именно региональный механизм защиты прав человека (в том числе — в рамках Совета Европы) в настоящее время является единственной эффективной моделью в данной области. Следует полностью согласится с Ролвом Рисдалом в том, что «в настоящее время невозможно создать европейскую систему защиты прав человека более эффективную, нежели та, которая была создана 40 лет назад в Страсбурге».2 Основополагающая роль региональных механизмов в поощрении и защите прав человека особо отмечалась в 1993 г. в итоговом документе Всемирной конференции по правам человека.3.

Подтверждение такой оценки можно найти в новейших работах авторитетных специалистов в области прав человека, как зарубежных4, так и отечественных.6.

1 См.: Чхиквадзе В. М. Международные аспекты проблемы прав человека. Права человека: проблемы и перспективы. М., 1990. С. 37.

2 Ролв Рисдал. Проблемы защиты прав человека в объединенной Европе. Защита прав человека в современном мире. М., 1993. С. 122.

3 Венская декларация и Программа действий. Документ ООН A/Conf. 157/23 от 12 июля 1993 г. С. 12.

4 См., напр.: Merrills J.G. The Development of International Law by the European Court of Human Rights. Sheffield, 1988. P. 12. Donna Gomien. Short Guide to the European Convention on Human Rights. Strasbourg, 1991. P. 172.

5 См., напр.: Карташкин B.A. Права человека в международном и внутригосударственном праве. М., 1995. С. 88−91- Мелешников А. В. Права человека и международно-правовая ответственность за их нарушение// Государство и право. М.,-1992; № 3. С. 99- Тихонов А. А. Совет Европы и права человека: нормы, институты, практика//Советское государство и право.-1990 № 6. С. 121.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ определяется тем, что в отечественной научной литературе раскрываемая автором проблематика, как уже указывалось выше, не получила сколько-нибудь целостной, системной разработки (исключением является упоминавшаяся монография M.JI. Энтина). В настоящей диссертации автор попытался концептуально обобщить и развить те актуальные аспекты исследуемой проблематики, которые неизбежно возникают перед Российской Федерацией и отечественными юристами в связи с вступлением России в Совет Европы и которые по тем или иным причинам недостаточно исследованы в юридической науке.

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Главная цель исследования состоит в создании целостного представления о сущности, назначении и функционировании региональной системы защиты прав человека в рамках Совета Европы. В связи с этим автор ставит перед собой следующие задачи:

• рассматривает в историческом аспекте создание и становление контрольного механизма по Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод;

• анализирует все компоненты контрольного механизма;

• исследует недостатки и достоинства предпринимаемой в настоящее время реформы региональной системы в аспекте Протокола № 11 к Конвенции;

• на конкретных примерах анализирует и раскрывает содержание закрепленных в Конвенции основных прав и свобод человека.

• проводит сравнительный анализ существующих ныне в мире •систем защиты прав и свобод человека.

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ. Предметом исследования являются теория и практика функционирования региональной системы защиты прав человека в рамках Совета Европы (на примере Европейской конвенции 1950 г.), включая проблему контрольного механизма системы (Европейская Комиссия, Европейский Суд, Комитет Министров Совета Европы, Генеральный секретарь Совета Европы и приоритетные направления его совершенствования, конкретное наполнение отдельных прав и свобод, содержащихся в Конвенции, а также соотношение европейской региональной системы с другими системами защиты прав и свобод человека.

Разработка темы диссертации позволила автору сформулировать следующие положения и выводы, выносимые на защиту:

Первое. Эволюция региональной системы защиты прав человека и основных свобод, созданной на базе Европейской конвенции 1950 года, шла по двум главным направлениям. Во-первых, «пакет» гарантируемых по Конвенции прав и свобод постоянно расширялся как путем принятии дополнительных протоколов к основному договору, так и вследствие все более детального и расширительного толкования страсбургскими контрольными органами уже закрепленных прав и свобод. Все это происходило по мерс «подготовки» самих государств-участников Конвенции к таким изменениям.

Во-вторых, менялся контрольный механизм, которому придавались bci новые функции, логичным завершением чего (пока что) стал Протокол N 11 к Конвенции. Следует отметить, что эволюция по второму направлению была у обещает быть не столь бурной и стремительной, как в первом случае. Объясняется данное обстоятельство во многом тем, что здесь сильнее «завязаны» интересы государств.

Второе. Потенциал контрольного механизма в рамках европейской системы защиты прав человека до конца не исчерпан. Теоретически сохраняются немалые возможности для его дальнейшего качественного совершенствования посредством принятия изменений к Европейской конвенции. С другой стороны, даже в рамках ныне действующего механизм*- существуют немалые возможности его дальнейшей активизации. Во многом «спящей» прерогативой до сих пор остается система представления докладор в соответствии со статьей 57 Конвенции. Также полезным было 6ьизменение договорных положений о праве Европейского суда дават* консультативные заключения. В любом случае, следует исходить из того, чтс предпринятая в соответствии с Протоколом N 11 к Конвенции реформа ш будет являться последней мерой, направленной на улучшение функционирования контрольного механизма.

Третье. Реформа страсбургских контрольных органов по протоколу N 11 не будет в состоянии устранить все имеющиеся недостатки и> функционирования. Вряд ли приходится рассчитывать на то, что значительно сократятся сроки рассмотрения дел или же уменьшится нагрузка на Европейский суд. Для достижения этих целей потребуются иные меры.

Четвертое. В условиях все более усиливающейся взаимосвязанности и взаимозависимости практически всех стран мирового сообщества в будущем следует ожидать усиления влияния региональной системы защиты прав человека в рамках Совета Европы на универсальную систему, с одной стороны, и на другие региональные системы, с другой. При этом следует иметь в виду, что «механический» перенос опыта функционирования одной модели (каким бы положительным он ни был) на практику другой вряд ли способен привести к ощутимым качественным сдвигам. Важен учет особенностей, интересов, опыта, возможностей и т. д. каждого участника той или иной системы, а также региональных подходов в целом к решению тех или иных правозащитных проблем. «Негативной» иллюстрацией данного тезиса может служить опыт межамериканской системы защиты прав человека.

В свою очередь, и европейской системе есть что позаимствовать у универсальной. В частности, речь идет об уже упоминавшейся практике представления периодических докладов.

Пятое. Включение новых государств в диапазон действия европейской региональной системы приведет или же может привести к трем основным последствиям. Во-первых, вступление восточноевропейских стран в Совет Европы будет способствовать процессу гармонизации их внутреннего законодательства и правоприменительной практики в соответствии с общеевропейскими стандартами. Во-вторых, новым участникам региональной системы придется проходить вышеназванную адаптацию за достаточно короткий срок, что потребует значительных национальных усилий и помощи со стороны самого Совета Европы. В-третьих, различия в историко-правовом развитии и правовых традициях старых и новых государств-членов Совета Европы способно привести к определенному «обогащению» региональной системы. С другой стороны, отставание восточноевропейских стран в опыте защиты прав и свобод человека может вылиться в увеличение нагрузки на страсбургские контрольные органы и в новом потоке дел для их рассмотрения. Не исключено, что вышеуказанное различие в развитии и традициях сможет отчасти «затормозить» развитие европейской региональной системы.

Шестое. Анализ прецедентного права в настоящей диссертации со всей очевидностью продемонстрировал несовершенство российского законодательства и правоприменительной практики в области защиты прав человека. А это, в свою очередь, заставляет сделать вывод о том, что государствам еще до своего вступления в Совет Европы необходимо предпринимать более активные шаги по гармонизации своей правовой системы со стандартами организации.

Седьмое. Предпринятый в диссертации анализ региональной системы показывает, что зачастую изменившаяся направленность отечественной литературы с сугубо негативной на хвалебную в оценке функционирования системы не всегда оправдана. Опыт Совета Европы следует оценивать осторожно, учитывая те недостатки, которые у него имеются и которые были описаны диссертантом или оказались «вне рамок» работы.

Восьмое. По мнению диссертанта, именно региональный формат защиты прав человека (в том числе — в рамках Совета Европы) в настоящее время с наибольшей полезностью и эффективностью позволяет выполнять указанную задачу защиты. Связано это с тем, что региональная модель позволяет лучше учитывать особенности конкретных участников международного общения, а также их динамику развития.

Девятое. Функционирование региональной системы защиты прав человека в рамках Совета Европы является подтверждением правильности вывода Всемирной конференции по правам человека 1993 года о том, что" поощрение и защита прав человека являются предметом законной обеспокоенности международного сообщества". По мнению диссертанта, возникает необходимость внести определенные коррективы в вопрос. о принципе невмешательства во внутренние дела государств. В частности, динамика развития межгосударственного сотрудничества по поощрению и защите прав человека, прежде всего, в рамках региональных систем защиты прав человека, свидетельствует о некотором сужении сферы действия указанного принципа в данной области.

Десятое. Важное значение, которое придается государствами защите и поощрению прав и свобод человека, делает необходимым тесное международное сотрудничество в этой области, в том числе на региональном уровне. Такое сотрудничество сегодня стало важным фактором международных отношений и одним из компонентов всеобщей безопасности.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ исследования обусловлена тем, что основные его положения могут быть использованы:

• при выработке позиции Российской Федерации в связи с ее вступлением в Совет Европы и включением в региональную систему защиты прав человека, созданную на основе Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод;

• при подготовке проектов новых международных документов в области прав человека в ООН, ОБСЕ и других международных организациях;

• в научно — исследовательском и учебном процессе в Московском государственном институте международных отношений (Университете) МИД РФ, Дипломатической Академии МИД России и других учебных заведениях;

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ И ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ДИССЕРТАЦИИ. Методологическую основу диссертации составили методы правового, логического и системного анализа, применяемые в теории международного права. Теоретической базой диссертации являются труды таких отечественных юристов — международников как Аваков М. М., Алексидзе Л. А., Арцибасов И. Н., Бахов А. С., БекназарЮзбашев Т., Бекяшев К. А., Блищенко И. П., Бобров Р. Л., Василенко В. А., Карташкин В. А., Клименко Б. М., Колбасов О. С., Колодкин А. Л., Колосов Ю. М., Кузнецов В. И., Куликов Р., Лазарев М. И., Лукашева Е. А., Мелешников А., Мовчан А. П., Мюллерсон Р. А., Островский Я. А., Талалаен А. Н., Тихонов А., Тункин Г. И., Черниченко С. В., Чхиквадзе В. М., Энтин М.Л.

В работе также использованы труды западных ученых, таких как: Бингем Т., Броунли Я., Брэдли Э., Ван Дейк П., Ван Хуф Г., Гомиеп Д., Гротриан А., Грир С., Држемчевски Э., Дженис М., Даффи П., До Заяс А., Кэй Д., Линхольт Л., Мерриллс Дж., Макдональд Р., Матшер Ф., МейерЛадевиг Й., Мёллер Я., Мурдок Дж., О’Бойл М., Опсал Т., Петзольд X., Рисдал Р., Уорбрик К., Фоусетт Дж., Харрис Д.

Автором использованы документы Совета Европы, акты, принятые в рамках ООН, Организации Африканского Единства и Организации Американских Государств, итоговый документ Всемирной конференции по правам человека 1993 г.

Цели и задачи, поставленные автором, определяют структуру диссертации, которая состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Объем данной работы позволил подробно остановиться только на самых важных аспектах проблемы региональной системы защиты прав человека г рамках Совета Европы. Ряд вопросов, например, деятельность Европейского Суда по правам человека, некоторые аспекты прецедентного права, заслуживают отдельного тщательного исследования.

Автор настоящей работы попытался раскрыть основные, ключевые моменты проблемы функционирования региональной системы защиты прав человека в рамках Совета Европы (на примере Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод), особое внимание уделив проблеме контрольного механизма системы защиты прав человека и основных свобод, включая его реформу, конкретному наполнению ряда прав и свобод, содержащихся в Европейской конвенции, а также соотношению европейской региональной системы с другими системами защиты прав и свобод человека.

В результате проведенного исследования можно сделать следующие выводы.

В настоящее время важное значение, придаваемое государствами защите и поощрению прав и свобод человека, делает необходимым тесное международное сотрудничество в этой области, в том числе на региональном уровне. Такое сотрудничество сегодня стало важным фактором международных отношений и одним из компонентов всеобщей безопасности.

Созданная в соответствии с Европейской конвенцией 1950 г. региональная система защиты прав человека является целостным организмом, включая в себя следующие компоненты: контрольный механизм, состоящий из двух органов Конвенции (Европейская Комиссия и Европейский Суд) и двух институтов Совета Европы (Комитет Министров и Генеральный секретарь организации), наделенных функциями контроля по Конвенциигарантируемые по договору права и свободы. Целью контрольного механизма, носящего сугубо субсидиарный характер, является контроль за имплементацией положений Конвенции, а не принуждение или применение санкций к государствам-участникам за невыполнение ими взятых на себя обязательств.

Первое звено контрольного механизма (Европейская Комиссия) выполняет функции тройного характера: во-первых, судебную (на стадш рассмотрения вопроса о приемлемости петиций) — во-вторых, квазисудебную (на стадии рассмотрения петиции) — в-третьих, политическую (на стадии содействия достижению дружественного урегулирования).

Европейский Суд же обладает компетенцией двоякого рода. Во-первых, Суд может рассматривать любые дела о толковании и применении Конвенции, возбужденные в установленном порядке. Сюда же следует отнести и полномочия Суда толковать принятые им ранее решения. Выдвигаемые рядом западных исследователей возражения и сомнения на этот счет представляются недостаточно обоснованными. По мнению диссертанта, Суд в данном случае осуществляет свое неотъемлемое право, поскольку запрос о толковании касается лишь уяснения рамок и направленности ранее вынесенного судебного решения, а не апелляции по делу. Более того, толкование Судом своих решений способствует лучшему пониманию мотивов, которыми Суд руководствовался при их вынесении, а следовательно, и дальнейшему развитию прецедентного права Конвенции. Во-вторых, в технико-юридическом плане процедура судопроизводства в Европейском Суде базируется на классических представлениях общего международного права и, с учетом специфики дел о защите человека, следует его основным процессуальным правилам.

Выполнение контрольных функций Комитетом Министров часто и справедливо подвергается критике со стороны большинства исследователей из-за сугубо политической природы данного органа. Изменения, вносимые по этому вопросу Протоколом N 11 к Конвенции, следует считать шагом в правильном направлении. Вместе с тем, представляется обоснованным сохранение за Комитетом Министров функции надзора за вынесенными по делам решениям, так как этот институт в состоянии оказать значительное давление политического характера на «провинившееся» государство вплоть до приостановления его членства в Совете Европы или даже исключения его из рядов организации.

Вопреки распространенным представлениям, Генеральный секретарь Совета Европы наряду с чисто административными функциями осуществляет также наблюдение за эффективным осуществлением государствами своих договорных обязательств по Конвенции. Речь идет о практике представления докладов государствами в соответствии со статьей 57 договора. Представляется, что именно ввиду отличия характера механизма подачи петиций от характера процедуры представления докладов последняя может существенно повысить эффективность международного контроля в ряде аспектов, о чем более подробно сказано в соответствующем разделе диссертации.

В соответствии с Протоколом N 11 в существующий контрольный механизм вносится ряд улучшений. Во-первых, устанавливается безусловное право подачи петиции частных лиц. Во-вторых, функции Комитета Министров ограничиваются осуществлением надзора за исполнением решений Суда, что увеличит доверие к контрольному механизму как к судебной системе. В-третьих, Протокол вводит в практику Суда такое явление, как amicus curiae, что повысит демократичность и объективность, процедуры разбирательства. В-четвертых, уменьшение численного состава Палат позволит одновременно заседать большему количеству составов, что увеличит «пропускную способность» Суда и ускорит прохождение дел через новый орган. В-пятых, новая система будет более открытой и транспарентной.

Вместе с тем, новая система не лишена и существенных недостатков В частности, негативные последствия могут иметь полномочия Суда пересматривать ранее принятые решения, возвращаться к вопросу о приемлемости петиций на любой стадии разбирательства. Потенциально опасны и принцип постоянного функционирования нового Суда, уменьшение сроков полномочий судей.

Кроме того, за рамками реформы остались многие вопросы, которые можно было бы в ее ходе решить. В частности, диссертант полагает, что необходимо расширить круг вопросов, по которым Суд может давать консультативные заключения, за счет включения в этот перечень люЬых вопросов правового характера, относящихся к положениям Конвенций и протоколам к ней. Вместе с тем, необходимо предусмотреть, чтобы по своим правовым последствиям консультативные заключения не приравнивались к решениям Суда по конкретным делам. Важно также расширить круг субъектов, имеющих право направлять подобные запросы Суду.

Протокол N 11 в равной степени не содержит никаких положений о контроле за выполнением условий дружественного урегулирования, что также является недостатком нынешнего текста Конвенции. Можно было бы также дополнить договорные положения, касающиеся практики представления докладов государствами, предусмотрев их последующее изучение экспертным органом в той или иной форме.

Таким образом, Протокол N 11 является существенным, но не последним шагом в сторону улучшения функционирования контрольного механизма.

Представляется, что сегодня можно говорить об окончательно сформировавшемся правиле, согласно которому государства, вступая в Совет Европы, должны привести свое законодательство и правоприменительную практику в соответствие с прецедентным правом организации. Одновременна следует признать, что «творческие итоги» деятельности страсбургских контрольных органов представляют собой в настоящее время наиболее развитую систему представлений о правах и свободах человека в рамках международного права.

Изначально узкий пакет гарантируемых по Конвенции прав и свобод постоянно расширялся как путем принятия дополнительных протоколов к основному договору, так и вследствие все более детального и расширительного толкования страсбургскими контрольными органами уже закрепленных прав и свобод. Все это происходило по мере «подготовки' самих государств-участников Конвенции к таким изменениям.

Благодаря «усилиям» контрольных органов, целый ряд прав и свобод, не закрепленных в Конвенции, могут, тем не менее, быть включены в рамки конвенционной защиты. В частности, это было продемонстрировано при рассмотрении в аспекте статьи 3 Конвенции практики допуска или высылки лиц, не являющихся гражданами соответствующего государства. Например, нарушение статьи 3 может состоять в обращении, которому, в силу объективных факторов, соответствующее лицо может быть подвергнуто в стране экстрадиции или куда оно будет возвращено после высылки при отказе во въезде. В этом случае высылающее или экстрадирующее государство может быть косвенно ответственным за неизбежное обращение в таком другом государстве, вне зависимости от того, ожидается ли такое обращение от представителей власти или лиц, не связанных с государством, независимо от усилий высылающего или экстрадирующего государства по предотвращению такого обращения и невзирая на то, является ли принимающее государство участником Конвенции. Таким образом, Конвенция приобретает и определенное экстерриториальное действие.

В условиях все более усиливающейся взаимосвязанности и взаимозависимости практически всех стран мирового сообщества в будущем следует ожидать усиления влияния региональной системы защиты прав человека в рамках Совета Европы на универсальную систему, с одной стороны, и на другие региональные системы, с другой. При этом следует иметь в виду, что «механический» перенос опыта функционирования одной модели (каким бы положительным он ни был) на практику другой вряд ли способен привести к ощутимым качественным сдвигам. Важен учет особенностей, интересов, опыта, возможностей, исторических, культурных, политических и правовых традиций каждого участника той или иной системы, а также региональных подходов в целом к решению тех или иных правозащитных проблем.

Остальные выводы изложены по ходу диссертации.