Питт Младший: Политическая биография

Нет сомнений, что жанр политической биографии пользуется особой популярностью в Великобритании. Столь же несомненно и то, что одним из излюбленных героев этого жанра в британской историографии вот уже почти два столетия является английский премьер-министр Уильям Питт Младший: «Лоцман, который справился со штормом» , — как вслед за Джорджем Каннингом восторженно называли его многие современники и патриотические английские историки. Человек, почти четверть века игравший выдающуюся роль в судьбах Британии и всей Европы, самый молодой из премьеров Соединенного Королевства, восемнадцать лет не выпускавший из своих рук бразды правления, первоклассный оратор, талантливый администратор, мудрый экономист, тонкий политик, бесспорно, по праву заслужил столь пристальное и постоянное к себе внимание. По словам современного английского исследователя Э. Д. Харви, попытавшегося подытожить все основные достижения премьерства Питта Младшего, они заключались в создании (по инициативе премьера) в 1786 году так называемого Sinking Fund для разрешения проблем уплаты государственного долга, в его политике противодействия российской экспансии в юго-восточной Европе в 1791 году, во введении им в 1798 г. подоходного налога и заключении союза с Ирландией в 1800 году.(1).

Надо сказать, что большинство биографов Питта, говоря о его карьере, рассуждали примерно об одном и том же, непременно подчеркивая то, что он занимает особое место среди британских премьер-министров хотя бы уже потому, что остается самым молодым главой кабинета в английской истории. Они отмечают, что Питт был премьером без перерыва гораздо дольше, чем любой из его предшественников или преемников, что он был обязан стремительному взлету своей политической карьеры не только авторитету имени знаменитого лорда Чатама — его отца, но и собственным усилиям. Преподаватель Лондонского университета Дерек Джарет, подобно Харви, характеризует Питта Младшего как блестящего оратора, замечательного администратора, глубокого знатока финансовых проблем.(2) Весьма апологетически настроенный по отношению к Питту, историк Эдвард Уолфорд дает ему следующую характеристику: «Питт, — пишет он, — распоряжался судьбами этой страны (т.е. Великобритании — А.Е.) в течение последних двадцати лет прошлого столетия (XVIII века — А.Е.) и нескольких первых лет нынешнего столетия.. Его (Питта — А.Е.) жизнь, по меньшей мере, с того момента, когда он занял пост (главы кабинета), тесно переплетена с жизнью его страны, по отношению к которой он испытывал столь справедливое чувство гордости.. Популярность Уильяма Питта отождествляется с торийской партией. он унаследовал от своего отца некоторые из вигских традиций,. все же, подобно отцу, лично он находился в стороне или гораздо выше партий и партийных обязательств. Достоверно, что. он был верен как королю, так и народу, и что он желал издавать законы в интересах и монархии, и нации и таким образом установить равновесие в нашей конституции, которое, если принять во внимание авторитет Аристотеля, является средством сохранения государства."(3).

Сравнивая Питта Младшего с его отцом — лордом Чатамом (Питтом Старшим), биограф Питта, лорд Арчибальд Примроуз Розбери дает ему в высшей степени похвальную аттестацию: «Питт, — пишет он, — был наделен первоклассными умственными способностямиего находчивость, его дар предвидения, его изобретательность были необыкновенныего каждодневная парламентская деятельность требовала от него напряжения всех умственных и психических сил,. его работоспособность, административная деятельность и общественный дух были беспримернывозможно, даже было немыслимо довести несомненные способности до больших пределовон был настоящим чудом. В большинстве случаев в этом отношении Чатам как бы сидел внутри своего сына. Он был политическим мистиком, подчас надменным, подчас несносным, а порой безумным. Но он был гением». Горевшее в нем пламя гениальности делало его речи неотразимыми, и он превратился в «идола своих современников». Однако, если характер Чатама, по мнению Розбери, «был создан природой для войны», то «характер Питта был создан для мира». «Ни один человек не усомнился в его (Питта — А.Е.) честности, никто не сомневался в его способностях, не было никого, кто порицал бы его цели. Он обладал, по словам Каннинга, качествами, редкими по своему превосходству, если брать их по отдельности и замечательными, если иметь в виду то, что они сосуществовали вместе. И все эти качества вдохновлялись одним естественным чувством — «любовью к своей стране» .^).

Заключая свой «Краткий общий обзор» роли флота и политики Великобритании в годы революционных и наполеоновских войн, А. Т. Мэхэн приходит к следующему выводу: «В течение почти десяти лет у кормила ее (Великобритании — А.Е.) правления (в годы войны) стоял младший Питт, который, хотя и унаследовал высокий дух и непреклонную энергию своего отца,. предпочитал мир войне и старался, обеспечить величие и благосостояние своего отечества путем развития торговли и промышленности и мудрым управлением его финансами». Подобно большинству британских и американских авторов, исследовавших эпоху революционных и наполеоновских войн, Мэхэн отмечает различие в образе действий Питта Младшего до и после 1793 г. (т.е. накануне и после вступления Англии в войну против революционной Франции). «Но правильнее, подчеркивает он, — видеть в нем (в Питте — А.Е.) того же человека, только действующего при совершенно различных обстоятельствах, причем в последнем случае наступление их было неожиданностью. Питту не дано было читать будущее французской революции пророческим оком Берка. Он был одарен не гением пророка, а гением делового человекано что последним он обладал в высокой степени, доказывается уже самой быстротой перемены, происшедшей с ним после того, как он, наконец, убедился в полном изменении внешних условий. Он был в душе миротворец, финансист, покровитель торговли и сторонник постепенных и здоровых реформ». Как замечает Мэхэн, Питт являлся «прирожденным вождем людей», но вместе с тем «был известен своим товарищам-соотечественникам лишь по скамьям палаты общин», в силу того обстоятельства, что выдающейся чертой характера наследника Чатама была сдержанность.(5).

Впрочем, если на основе приведенных выше высказываний сложится мнение о том, что Питт Младший и проводимая им на протяжении почти двух десятилетий политика удостаивалась одной лишь лестной оценки исследователей, (хотя, сразу оговоримся, такая оценка, безусловно, преобладала), то оно будет совершенно неверным. «Память Питта, — писал на рубеже 20−30-х гг. XIX века знаменитый вигский историк и политический деятель Т. Б. Маколей, — подвергалась бесчисленным нападкам, часто справедливым, но часто и несправедливымон, однако, меньше страдал от своих врагов, чем от поклонников». По верному замечанию Маколея, именно апологеты создали довольно искаженный образ Питта Младшего. «Этот мифический Питт, так же мало похожий на настоящего Питта, как Карл Великий Ариоста (т.е. Ариосто — А.Е.) — на Карла Великого Енигардта (т.е. Эйнгарда — А.Е.), прожил свое время. История очистит его память от клеветы, скрытой под кажущейся лестью, и представит его тем, чем он был, министром с большими талантами, с честными намерениями и либеральными мнениямичеловек и по уму, и по характеру, он был необыкновенно способен стоять во главе парламента и управлять осторожно и умеренно делами страны, процветающей и спокойной, но слабым ввиду неожиданных и ужасных кризисов и способным в таких случаях жестоко ошибаться и грешить в одно и то же время и жестокостью, и слабостью."(6).

Актуальность исследования политической биографии Питта Младшего, таким образом, определяется прежде всего тем, что за прошедшие с момента его смерти (в 1806 г.) годы личность и государственная деятельность знаменитого британского премьера по-прежнему вызывает у историков разнообразные, подчас диаметрально противоположные оценки. К тому же, надо сказать, что в отечественной историографии Питт Младший практически «выпал» из поля зрения российских ученых, не посвятивших ему ни одной специальной монографии. Вместе с тем, и это, вероятно, также следует отметить, зарубежные историки, изучавшие политическую биографию Питта Младшего, ни разу не использовали в своих работах материалы российских архивных фондов, которые позволяют существенно дополнить сложившееся в западной историографии представление о роли и месте Англии в мировой политике на рубеже ХУШ-Х1Х вв. и о вкладе наследника Ча-тама в превращении Великобритании в подлинную «Владычицу морей» и промышленную мастерскую мира.

Предметом исследования в данной работе является государственная деятельность Питта Младшего на всем ее протяжении, начиная с того момента, как он стал членом Палаты Общин и до того момента, когда его смерть подвела черту под жизнью и под политической карьерой этого, пожалуй, самого заметного и самого противоречивого британского политика XVIII века.

Хронологические рамки работы, по существу, совпадают с годами жизни Питта Младшего. Подобный подход был обусловлен тем, что, как нам представляется, даже ранний этап жизни Питта не может быть проигнорирован и искусственно «отсечен» от дальнейшей парламентской и государственной деятельности наследника Чатама, ибо уже тогда, в детстве и в юношеские годы, начала формироваться его в высшей степени своеобразная и сугубо политическая личность. Поскольку после вступления на государственное поприще Питт, в сущности, никогда не переставал заниматься политикой, изложение его политической биографии доведено до смерти британского премьера, которая последовала 23 января 1806 года.

Целью работы является рассмотрение жизни и деятельности Питта Младшего на всем протяжении его долгой политической карьеры в контексте не только чисто британской, но и общеевропейской истории конца XVIII — начала XIX вв. В связи с этой целью был сформулирован ряд задач, важнейшими из которых являются следующие:

— выяснение условий, при которых формировалась личность Питта.

Младшего, для чего принципиальное значение имели годы его детства и юности;

— исследование особенностей политической системы Великобритании последней трети XVIII века и обстоятельств, при которых состоялось вхождение Питта Младшего во власть;

— анализ важнейших мероприятий экономической политики кабинета Питта Младшего, предпринятых британским правительством в 80-х — начале 90-х гг. XVIII в.;

— рассмотрение комплекса вопросов, так или иначе связанных с проектами парламентской реформы, являвшихся объектом оживленных дискуссий в британском обществе в 80−90-е гг. XVIII века, а также реформаторских планов Питта Младшего в отношении нижней палаты;

— выявление основных тенденций внутренней и внешней политики кабинета Питта Младшего в 1783—1792 гг. (в период так называемого «мирного министерства»);

— характеристика регентского кризиса 1788−1789 гг. и роли, сыгранной Питтом Младшим в его успешном преодолении;

— выяснение роли питтовской Англии в процессе организации и функционирования союзов, направленных против революционной и наполеоновской Франции на примере первой, второй и третьей антифранцузских коалиций, в создании которых непосредственное и деятельное участие принимал британский премьер.

Выбор методологических основ работы был обусловлен тематикой и проблематикой данного исследования. В философско-социологическом аспекте автор опирался на диалектико-материалистическое понимание исторического процесса. Применительно к конкретно-исторической теме, какой, несомненно, является тема политической биографии, автор попытался определить роль У. Питта Младшего в общественно-политической жизни Англии и в международной политике европейских держав на рубеже XVIII—XIX вв., использовав для этого такие конкретные методы исследования, к числу которых относятся проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, а также диалектический. Автор стремился не отступать от принципа историзма, который представляет существенную важность как для исследования проблем «глобальной истории», так и для сбалансированного, взвешенного подхода к оценке масштаба той или иной личности в истории, особенно тогда, когда речь идет о фигуре крупного политического деятеля, сыгравшего заметную роль в важнейших событиях своего времени. Ведя речь о степени изученности политической биографии Питта Младшего, следует, по всей вероятности, сказать о том, что первые попытки дать оценку личности знаменитого британского премьера и его роли в истории Англии были предприняты спустя буквально два года после его смерти. (Справедливости ради, отметим, что самым ранним (по времени) опытом характеристики Питта Младшего как политического деятеля, по-видимому, была обширная публикация, озаглавленная «История Европы», появившаяся в «Annual Register» в 1808 г. и в значительной степени посвященная жизни и деятельности Питта.)В 1809 году в Лондоне вышло в свет огромное шести томное сочинение Джона Гиффорда под заголовком «История политической жизни Уильяма Питта, включавшая отчет о времени, в которое он жил» .(7) В своей книге автор отказался рассматривать Питта Младшего как государственного деятеля, представлявшего какую-либо политическую группировку или «партию». По мнению Гиффорда, его «величайшей целью было служение своей стране» .(8) В описании Гиффорда Питт изображался политиком, ратовавшим за сохранение «совершеннейшего нейтралитета» в отношении революционной Франции. (9) Это утверждение Гиффорда, «перекочевавшее» в общие и специальные работы по истории Великобритании изучаемого периода, до сих пор повторяется большинством биографов британского премьера. Сам Джон Гиффорд был настроен крайне враждебно в отношении Французской революции конца XVIII века. «Их (т.е. французов — А.Е.) всячески превозносили, — пишет он, —. за то, что они совершили революцию, будто бы революции являются благом сами по себе.» (10).

Напротив, почти все поступки Питта уже просто потому, что их совершил именно он, вызывают полное и безоговорочное одобрение Гиффорда. Так, например, выступление Питта против отмены закона, затрагивающего статус религиозных диссидентов в Англии, он оценивает как защиту «великих и основополагающих принципов, от которых зависит благосостояние государства» .^ 1).

Вследствие явной тенденциозности работы Гиффорда (автор, впрочем, этого и не скрывал, посвятив свой труд графу Спенсеру, одному из ближайших сподвижников Питта Младшего), а также скудности ее документальной базы (по словам Э. Д. Харви, она была составлена исключительно на основе газетных публикаций и материалов, позаимствованных автором из «Annual Register») в настоящее время она не представляет какой-либо ценности (12). В этом смысле, вполне можно согласиться с мнением самого Гиффорда о том, что его книга — это всего лишь «слабый очерк его (т.е. Питта — А.Е.) политической жизни» .(13)Двенадцатью годами позже книги Гиффорда (в 1821 г.) в Англии был опубликован трехтомный труд епископа Винчестерского Джорджа Томлайна, посвященный старшему брату Уильяма Питта, графу Чатаму, и носивший подзаголовок «Воспоминания о жизни достопочтенного Уильяма Питта» .(14) Сочинение Томлайна представляет собой громадный (более чем 1,5 тысячи страниц) панегирик Питту и, по словам одного из позднейших его биографов, «одну из самых нудных из когда-либо опубликованных (биографий Питта Младшего)» .(15) Впрочем, работа Томлайна, явно претендовавшая на статус «официальной биографии» Питта Младшего, вызвала весьма критические отзывы сразу же после своего выхода в свет. Так, немедленно вслед за публикацией первого тома «Воспоминаний» журналист из «Edinburgh Review» не без ехидства отметил, что сочинения Томлайна основывается не столько на воспоминаниях его милости, сколько на его талантах пользоваться ножницами, посредством которых автор извлекал информацию со страниц Парламентской Истории и из публикаций «Annual Register» .(16) Изложение событий «политической жизни (Питта) и истории его страны» было доведено Томлайном, однако, лишь до 1793 г.(17) Причиной этого, вероятно, послужила суровая критика сочинения Томлайна, побудившая епископа Винчестерского (несмотря на то, что его работа выдержала четыре издания) не публиковать оставшуюся часть своего труда.(18) Как справедливо заметил один из современных американских исследователей: «Томлайн сам себя назначил официальным биографом (Питта).» «Тем не менее, — продолжает он, — работа Томлайна важна, ибо она была призвана сохранить репутацию его (т.е. Томлайна — А.Е.) друга (Питта Младшего — А.Е.) и среди нагромождений пошлости содержит, хотя и почти обожествленный, его портрет, нарисованный одним из немногих людей, пользовавшихся безраздельным доверием Питта.» (19) Сам Томлайн следующим образом объявил причины, побудившие его написать биографию Питта Младшего: «Имея честь и счастье надзирать за образованием мистера Питта в стенах университета, проработав некоторое время его доверенным секретарем и впоследствии поддерживая постоянную связь с ним относительно всех дел, сопряженных с его должностью, получив от него самые убедительные доказательства доброго отношения и уважения, находясь с ним в самых откровенных и никогда не прерывавшихся отношениях с момента нашего знакомства до его смертного часа, имея доступ ко всем его бумагам в качестве одного из душеприказчиков (По словам графа Стэнхоупа — автора одной из самых знаменитых викторианских биографий Питта Младшего, Томлайн из осторожности „уничтожил почти все письма, адресованные мистеру Питту членами его семьи. Письма, адресованные ему самим епископом и несколькими близкими друзьями, разделили ту же участь.“ /Stanhope Earl. Life of the r.h. William Pitt. V. 1. N.Y., 1970. P. VI.), я, принимая во внимание все это. и побуждаемый чувствами любви, благодарности и долга, вознамерился дать характеристику того, в ком таланты великого государственного деятеля и добродетели любезного человека столь замечательно соединились» .(20) Везде, где речь в книге идет непосредственно о личности Питта, о его политической деятельности, Томлайн возносит пышные хвалы «прирожденному министру» и его «несравненному красноречию». «Самый выдающийся политический деятель древних и новых времен» — вот кем предстает Питт в описании Томлайна.(21) Отвечая на вопрос о позиции Питта в отношении революционной Франции (всегда вызывавший большой интерес у историков), Томлайн фактически солидаризируется с Гиффордом, настойчиво подчеркивая стремление британского премьера не вмешиваться во внутренние дела континентальной соседки. «Мистер Питт, -уверял он, — был. искренним и убежденным поборником мира. он был верен своей миролюбивой системе до тех пор, пока его не вынудила отказаться от нее самая насущная необходимость.» (22) Повсюду, где это только возможно, Томлайн либо цитирует парламентские речи Питта, либо приводит отрывки из частной переписки премьера, подтверждающие официальную (точнее, официозную) версию событий. Антифранцузская позиция, занятая правительством Питта в годы революционных и наполеоновских войн, вполне разделяется и одобряется автором. По его мнению, меры, принятые кабинетом Питта против Франции, явились «могущественной преградой на пути распространения революционный принципов.» (23) Заключая свои рассуждения о том, кто же виноват в развязывании почти четверть векового конфликта в Европе. Томлайн безоговорочно обвиняет в этом Францию: «происхождение революционной войны, — пишет он, — должно быть отнесено исключительно на счет Франции» .(24) Пожалуй, главным недостатком книги Томлайна была ее крайняя тенденциозность. Как справедливо выразился Д. Г. Роуз: «Томлайн. рассматривал биографию, как средство скрыть характер (своего героя). То тут, то там (в работе Томлайна — А.Е.) мы мельком видим подлинного Питта, — пишет Роуз, — которого его друг облек в сенаторскую тогу и тем самым скрыл его от нас.» (25).

Заметным явлением в британской историографии последующих десятилетий были труды Томаса Бэбингтона Маколея — самого выдающегося из вигских историков XIX века.(26) Один из его исторических этюдов, опубликованных на рубеже 20-х — 30-х г. г., посвящен Питту Младшему.(27) Биографическое эссе Маколея представляет собой популярный очерк жизни и деятельности знаменитого британского премьера. Жанр очерков, с одной стороны, «освобождая» Маколея от необходимости тщательного изучения материала, с другой стороны, позволил историку придать им большую не-посредственность.(28) Фактически описание жизни Питта Младшего сведено у Маколея к красочному рассказу об основных этапах его парламентской карьеры и деятельности премьер-министра на поприще внешней политики. Чтобы избавить себя от докучной необходимости анализировать внутриполитические процессы, проходившие в пору премьерства Питта Младшего, Макалей безапелляционно заявил о том, что «законодательство и администрация были для него (т.е. для Питта — А.Е.) второстепенными вопросами. Он отдавал только остатки времени. на редакцию законов, на переговоры о трактатах, на учреждение флотов и армий, на оправление экспедиций. Вся сила и все богатство его ума направлены были в иную сторону. Когда дело шло о том, чтобы убедить и увлечь палату общин, все его способности приводились в движение» .(29) По мнению Маколея: «Способности к парламентскому правлению у Питта были сильнее, чем у его предшественников (Монтегю, Уолпола, Чатама) и его приемников (Каннинга и Пилля)» .(30) «Его (Питта — А.Е.) власть в палате общин с каждым днем становилась неограниченней. Там было его государство, там были его победы, его Лоди и его Арколе.» (31).

Относительно же самого парламентского правления, несмотря на оговорку о том, что у него есть и хорошие, и плохие стороны, Маколей высказывался в высшей степени положительно. О несомненном превосходстве парламентских учреждений, по его словам, свидетельствует огромное и постоянное процветание Англии, величие Англии в искусствах, науках, военном деле, огромный общественный кредит, значение Великобритании как величайшей морской державы, ее огромные владения в Америке, Африке, Австралии и Азии.(32) Выделив в первом министерстве Питта Младшего два своеобразных «подпериода» (1783−1792 г. г. и 1793−1801 г. г.), Маколей всецело одобрил деятельность премьера лишь до того момента, как Англия вступила в войну против революционной Франции в начале 1793 г. Маколей именует Питта «просвещенным вигом», заявляя, что «поведение его (Питта) с 1783 по 1792 гг. было поведением честного друга гражданской и религиозной свободы» .(33) «Он (Питт) не любил ни войны, ни самовластия. Он был другом свободы» , — пишет Маколей о премьере в другом месте.(34) По утверждению Маколей, Питт вполне серьезно намеревался улучшить представительную систему в Англии путем проведения избирательной рефор-мы.(35) Отход Питта от принципов конституционализма во внутренней политике и от миролюбивого внешнеполитического курса, обнаружившийся на рубеже 1792−1793 гг., Маколей объясняет невозможностью для него «остановить бешеные страсти, взволновавшиеся по обе стороны Канала». В этом были повинны, по его мнению, как фанатизм французских республиканцев, так и то, что высшие и средние классы в Англии были «воодушевлены таким же горячим рвением, как крестоносцы». «Он (Питт — А.Е.) уступил, и с этого дня начались его несчастья.» (36) Впрочем, осуждая участие Великобритании в антифранцузской борьбе на континенте и заявляя, что репрессивные меры правительства Питта внутри страны были «ненужными и неуместными» (37), Маколей приходит к парадоксальному выводу: «бездарность, высказанная Питтом во всем, что касалось ведения войны, — пишет он, — есть в известном смысле самое неоспоримое доказательство его необыкновенных способностей,. ибо десятая часть его ошибок и несчастий имела бы роковое воздействие на власть и влияние всякого министра, который не обладал бы в высшей степени талантом предводителя парламента» .(38) Единственное мероприятие, инициированное Питтом в 1793—1801 гг., которое Маколей называет «благородным проектом» и, соответственно, полностью поддерживает, — это план премьера провести реформы в пользу Ирландии.(39) Свой биографический очерк о Питте Младшем Маколей заключает достаточно положительной оценкой его жизни и деятельности: «он был, — пишет историк, — министром с большими талантами, с честными намерениями и либеральными мнениямичеловек и по уму, и по характеру бывший необыкновенно способным стоять во главе парламента и управлять осторожно и умеренно делами страны, процветающей и спокойной, но слабым ввиду неожиданных и ужасных кризисов и способным в таких случаях жестоко ошибаться и грешить в одно и то же время и жестокостью, и слабостью» .(40) Несмотря на характерную для Маколея публицистичность, а также его стремление расцветить свое историческое повествование художественными прикрасами (41), его очерк о Питте Младшем представлял собой важное явление в английской историографии первой трети XIX века. Маколей, пожалуй, первым из британских историков попытался уйти от официально-казенного изображения Питта Младшего, присущего работам Гиффорда и Томлайна. Сейчас, спустя почти полтораста лет после смерти Маколея, можно, конечно, оценить его очерк о Питте так же, как это сделал сравнительно недавно Э. Д. Харви, писавший о том, что эта работа вигского историка есть ни что иное, как «драматическое описание, лучше характеризующее автора, нежели затронутую им тему» .(42) Однако, на наш взгляд, это будет несправедливо, хотя бы уже только потому, что Маколей, не повторяя своих предшественников, попытался самостоятельно оценить роль и место Питта в истории Англии конца XVIIIначала XIX вв.

В русле вигско-либеральной интерпретации британской истории «эры Питта» выступил со своим трехтомным собранием очерков о государственных деятелях времен короля Георга III, опубликованным в 1855—1856 гг., лорд Генри Питер Брум.(43) Правда, «болтливый писака Брум», как пренебрежительно выразился по его поводу К. Маркс (44), был куда более суров в оценке деятельности Питта Младшего, чем Маколей. В очерке, посвященном характеристике «Мистера Питта», Брум поставил под вопрос даже то, что Маколей считал безусловной заслугой британского премьера. «Он (Питт — А.Е.) долгие годы занимал руководящее положение в делах государства, — писал Брум, — и за исключением союза с Ирландией, навязанного ему мятежом и осуществленного с такими издержками и так скверно, что союз этот принес лишь ничтожную пользу,. он не осуществил ни единого мероприятия, за которое общественность. имела хоть какой бы то ни было повод с уважением относиться к его памяти.» (45) Признавая ораторские дарования премьера (46) и положительно отозвавшись о намерении Питта Младшего добиться эмансипации ирландских католиков (47), Брум, в целом, считает его ретроградом, никчемным государственным мужем, все начинания которого неизменно терпели фиаско.(48) Однако главным прегрешением Питта, по мнению Брума, было то, что он, попав под влияние двора и воинствующей партии Берка-Уиндхэма, оказал «самую деятельную поддержку войне против Франции, которую можно было избежать, прояви он твердость» .^).

На рубеже 50−60 гг. XIX в. в Великобритании вышел в свет двухтомный труд Генри Томаса Бокля «История цивилизаций в Англии». Назвав Питта Младшего «даровитым человеком», известный либеральный историк вместе с тем указал, что тот сохранил свой пост главы кабинета лишь в силу того, что без конца приспосабливался к упрямому, деспотичному и суеверному монарху, каким был, по его словам, Георг 111.(50).

В начале 60-х гг. XIX в. в Лондоне была опубликована четырехтомная «Жизнь достопочтенного Уильяма Питта», написанная внуком близкого друга и двоюродного брата Питта, графом Стэнхоупом.(51) Как верно выразился Дерек Джарет, этот труд явился «первой подлинной биографией (Питта — А.Е.) и во многих отношениях все еще остается таковым.» (52) Четырехтомник Стэнхоупа, по словам другого биографа Питта, Джона Эрмана, «занимает место среди лучших политических биографий викторианской эпохи.» (53).

Говоря о работе Стэнхоупа, необходимо, впрочем, заметить, что ее лишь с натяжкой можно назвать биографией Питта в традиционном смысле этого слова. Справедливее было бы обозначить ее тему несколько шире, например: «Уильям Питт Младший и его время». В своей книге Стэнхоуп собрал богатейший материал о внутриполитическом развитии Англии и о ее внешней политике в конце XVIII — начале XIX вв. Избегая в большинстве случаев каких-либо оценочных высказываний, Стэнхоуп ограничивается дотошнейшим описанием целого ряда событий, относящихся к «эпохе Питта». Так, например, описывая организованную англичанами экспедицию роялистов к западному побережью Франции в 1795 году, Стэнхоуп на полутора десятках страниц подробнейшим образом рассказывает о подготовке, ходе и финале печально знаменитой Киберонской авантюры.(54) Столь же обстоятельно Стэнхоуп повествует о таком значительном событии британской истории времен первого министерства Питта, каким явился мятеж, вспыхнувший весной 1797 года на кораблях английского флота, находившихся в Портсмуте, Ширнесе, Норе и других портах Великобритании.(55) Не менее внешней политики Стэнхоупа интересуют проблемы внутриполитического развития Англии на рубеже XVIII—XIX вв. Так, он весьма много места в своей работе уделил парламентской реформе, неоднократно возвращаясь к этому сюжету политической биографии Питта Младшего.(56) Ведя речь о международных отношениях, которые с 1793 г. начали занимать преобладающее место в деятельности питтовской администрации, автор много внимания уделяет проблеме финансирования правительством Питта союзных держав, «задействованных» Англией в борьбе против республиканской Франции.(57) В работе Стэнхоупа использован ряд ценнейших документов, в частности, представляющие совершенно особый интерес письма Питта своему старшему брату, графу Чатаму, и своей матери — леди Эстер.(58) Заявив о том, что биография Питта, написанная Стэнхоупом, является «одним из выдающихся примеров сочинений биографического жанра», один современный британский историк отмечает, что, (в отличие от позднейших биографий Питта) эта работа содержит полные тексты многих писем британского премьера.^).

Вообще говоря, по скрупулезности описания некоторых из названных выше сюжетов, труд Стэнхоупа до сих пор не имеет аналогов в британской историографии, несмотря на то, что с момента его первого издания минуло почти 140 лет. На это обратил внимание лорд Розбери, еще в конце XIX века назвавший работу Стэнхоупа «образцовой» и, вместе с тем, отметивший, что «она была написана одним из людей, рожденных под сенью Питта и воспитанных в духе наследственного уважения к его имени» .(60) Это последнее замечание известного британского политика и историка, бесспорно, соответствует истине. «Мне представляется несомненным, — утверждал Стэнхо-уп, — что Питт был самым выдающимся из всех государственных деятелей, которых когда-либо знала Англия. Питт превзошел всех министров, какие были до него, и не был превзойден никем из тех, которые вслед за ним несли на своих плечах бремя власти» .(61).

В 1871 г. Джон Чарльз Эрл опубликовал свое двухтомное сочинение «Английские премьеры от сэра Роберта Уолпола до сэра Роберта Пил-ля» .(62) В очерке, посвященном Питту Младшему, Эрл во многом повторил Маколея. Подобно своему знаменитому предшественнику, он выделил в первом министерстве Питта два подпериода — «девять лет мира и восемь лет войны» .(63) При этом безоговорочное одобрение Эрла заслужил, естественно, «Питт мирного времени» — последовательный сторонник парламентской реформы, «друг монархии и демократии», снискавший благосклонное отношение к себе государя и заручившийся «одобрением чернорабочих и мусорщиков» .(64) «В течение первой половины. пребывания Питта у власти страна наслаждалась благами процветания и мирной жизни» , — утверждал Эрл.(65) Как и Маколей, Эрл заявляет о том, что Питт был сторонником соблюдения «строжайшего нейтралитета» в отношении французских дел.(66) Причины вступления Англии в войну против революционной Франции Эрл, в общем, даже не рассматривает, ограничившись несколькими туманными фразами о том, что после получения в Лондоне известия о казни Людовика XVI «Политика Питта переменилась» и что английский народ, в целом, с радостью воспринял ужасную альтернативу (т.е. вступление Великобритании в войну против Франции — А.Е.)" .(67) Чуть ниже Эрл, правда, достаточно невнятно сообщает о том, что англичан в этой борьбе воодушевляла мысль о «защите наследственных прав» (?) и о «противодействии принципам французской революции» .(68) Много позже, рассуждая о борьбе Англии против Бонапарта, Эрл замечает, что эта борьба «была жизненно необходимой», так как в данном случае речь шла о защите «национальной независимости от современного Атиллы — кровожадного корсиканского разбойника.» (69) То, как реализовывалась военная стратегия Питта Младшего, впрочем, не вызывает у Эрла восторга: «в его (Питта — А.Е.) военной администрации его таланты в сравнении с талантами Чатама (т.е. Питта Старшего — А.Е.) были прискорбно малы, — подчеркивает Эрл. «Победа, — меланхолически констатирует он, — не есть наследственное достояние.» (70) Однако, даже рассказывая о провалах политики Питта «военного образца» (71), автор «Английских премьеров» находит положительные моменты в его государственной деятельности. Так, он высоко оценивает намерение «патриотического премьера» (72) связать Ирландию и Англию более тесными узами, добившись водворения справедливости в церковных делах.(73) Завершая свой очерк о Питте Младшем, Эрл пишет о том, что «свобода была у него (у Питта — А.Е.) в крови, ибо он являлся сыном Чатама. Он боролся за нее даже тогда, когда, как казалось, противостоял ей» .(74).

Таким образом, очевидно, что, несмотря на заявленное Эрлом намерение написать очерки, «которые были бы популярными и в то же время точ-ными» (75), автор преуспел в этом лишь отчасти. Его очерки, в самом деле написанные довольно занимательно, весьма далеки от того, чтобы претендовать на точность и тем более на научную основательность.

В самом конце XIX века, после короткого «затишья», в британской историографии вновь пробудился интерес к жизни и деятельности Питта Младшего. Подтверждением этому был выход в свет, с минимальным «отрывом «друг от друга сразу двух биографий британского премьера, написанных Эдвардом Уолфордом (76) и лордом А. П. Розбери (77), а также публикация вышедшей чуть позже книги лорда Эшборна (78), главным героем которой был Питт.

Биографию Питта, написанную Э. Уолфордом, с полным правом можно отнести к числу научно-популярных работ, рассчитанных на широкую читательскую аудиторию. Своей книгой Уолфорд нисколько не стремился заново «переписывать» биографию британского премьера, удивив соотечественников принципиально новыми оценками его жизни и деятельности. По-видимому, именно это обстоятельство привело к тому, что последующие биографы Младшего Питта (например, Э.Д. Харви) весьма невысоко отозвались о работе Уолфорда, полагая, что она вообще не представляет «никакой особой ценности» (79).

Рассуждая об «одном из наших величайших государственных деяте-лей» (80), Уолфорд, как и многие его предшественники, во главу угла ставит его патриотизм.(81) «Он, — пишет Уолфорд о Питте, — рассматривал все свои мероприятия с позиций патриота и судил о них на основании патриотических мерок.» (82) Подобно большинству биографов Питта, Уолфорд выделяет в его политической карьере два больших периода (до и после объявления войны Франции в феврале 1793 г.) — в течение первого периода, утверждает историк: «он (Питт — А.Е.) был последовательным либералом, хотя, конечно, не радикального толка-» (83) на протяжении второго — «он, несомненно, был явным тори» .(84) Всякие попытки «приписать» Питта Младшего либо к вигам, либо к тори, по мнению Уолфорда, являются несостоятельными. Возвращаясь к старой идее Д. Гиффорда, он заявляет о том, что Питт «не принадлежал ни к одной из партий» .(85) Для Уолфорда характерно восторженное и очень часто некритическое отношение к личности своего героя. Так, помимо общепризнанных ораторских способностей премьера и его талантов государственного деятеля, Уолфорд обнаруживает у Питта «нежное и любящее сердце» .(86) Размышляя о том, осознавал ли Питт потребности своего времени, Уолфорд приходит к следующему выводу: «По многим. вопросам мистер Питт далеко опережал свой век» .(87) Упорное желание Уолфорда представить «патриотического премьера» почти идеальным государственным мужем привело его к поискам лица, «виновного» в эксцессах британской политической жизни, имевших место во времена премьерства Питта Младшего. Такого «виновного» автор нашел, впрочем, без особого труда, в лице «упрямого и фанатичного старого короля» (т.е. Георга III — А.Е.).(88).

Отмеченные очевидные недостатки работы Э. Уолфорда, правда, не означают, что его книга вовсе лишена правильных оценок и не содержит сколько-нибудь важного исторического материала. К примеру, безусловно верной представляется оценка Уолфордом причин, побудивших Питта настаивать на заключении более тесной унии между Англией и Ирландией.^) У Уолфорда можно обнаружить любопытный и богатый материал, относящийся к периоду реформаторской деятельности Питта во второй половины 80-х гг. XVIII в.(90).

В биографии Питта Младшего, принадлежащей перу видного английского политика и историка Арчибальда Филипа Примроуза, лорда Розбе-ри (91), пожалуй, впервые в британской историографии была предпринята попытка, пусть кратко, охарактеризовать работы отечественных историков предшествующих десятилетий, исследовавших политическую биографию Питта Младшего (92), и обозначить векторы «двух направлений» в изучении жизни и деятельности знаменитого английского премьера.(93) Лорд Розбери точно так же, как и Уолфорд, склонен чрезвычайно высоко оценивать историческую роль Питта Младшего как великого патриота и верного сына Британии. «Может быть, существовали деятели более способные и более великие, чем он (Питт — А.Е.), — пишет Розбери, —. но во всей истории не найти личности более патриотичной и более незапятнанной» .(94).

В силу небольшого объема работы Розбери (она насчитывала менее 300 страниц) многие темы «питтинианы» были лишь чрезвычайно бегло, можно даже сказать, конспективно изложены автором этой, по определению Д. Дерри, «восхитительной книги» .(95) Однако данное обстоятельство не помешало Розбери снабдить свою работу весьма любопытными статистическими таблицами, содержащими данные относительно субсидий, выплаченных Великобританией своим союзникам по антифранцузской борьбе в период с 1793 по 1805 гг., и отражающими положение дел с государственным долгом Британии в период пребывания Питта у власти.(96).

Исходя из всех отмеченных обстоятельств, по-видимому, можно будет согласиться с мнением Э. Д. Харви, оценившим книгу лорда Розбери как «очень полезную», хотя и отметившего, наряду с этим ее в известной степени «вводный» характер. Мало того, уже «один тот факт, — подчеркивал Харви, — что ее автор сам был премьер-министром, делает ее достойной внимания» .^).

Можно констатировать, что на протяжении почти целого столетия жизнь и деятельность Питта Младшего практически все время находилась в поле зрения британских историков. Девять десятилетий «постпиттовской» истории Англии существенно пополнили и несколько изменили представления исследователей о политической карьере сына Великого Чатама. Отойдя от упрощенных, панегирических оценок политической карьеры Питта Младшего, британская историография заметно продвинулась в изучении его биографии. Расширилась источниковая база исследований, многие авторы попытались отойти от одномерных оценок личности Питта. При этом в ряде работ британских историков отдельные положения, выработанные их предшественниками в характеристике Питта, не подвергались существенной переработке, превратившись в своеобразные аксиомы национальной историографии.

Новым значительным событием в исследовании политической биографии Питта Младшего явился выход в свет в 1911;1912 гг. двухтомной монографии профессора морской и имперской истории Кембриджского университета Джона Голлнада Роуза: «Уильям Питт и Великая Война» и «Уильям Питт и национальное возрождение» .(98) Как заметил по этому поводу Д. Эрман, фундаментальный труд Роуза «дополнил и в каком-то отношении заменил» собой четырехтомную биографию Питта, написанную за сорок лет перед тем Стэнхоупом .(99) Оценивший исследования Роуза почти также, как и Эрман (и опять-таки в сравнении с «Жизнью Питта» графа Стэнхоупа), Джон Дерри подчеркнул, однако, то, что этот труд написан тяжеловесно и отличается чрезмерным преклонением автора перед личностью Питта-. (100) По словам Дерека Джарета, книги Роуза «много содействовали популяризации образа Питта как спасителя Европы от тирании Наполеона» ^ 01) Э. Д. Харви, давший краткий, но достаточно репрезентативный обзор биографий Питта, изданных в XIX—XX вв., характеризуя труд Роуза, отметил, что он представляет собой «образцовую биографию» британского премьера, не превзойденную полностью даже работами Д. Эрмана" ,(102).

Объясняя необходимость нового обращения к изучению жизни и деятельности Питта Младшего, сам Роуз писал о том, что «Попытка дать детальное описание его (Питта — А.Е.) карьеры не нуждается ни в каких извинениях. Такого рода труд не предпринимался, начиная с 1862 г., когда пятый граф Стэнхоуп опубликовал свою монументальную работуоднако в то время архивы министерства иностранных дел, военного министерства и Адмиралтейства не были открыты для исследования интересующего нас периода. Значительные биографии Питта, вышедшие в 1891 и 1906 гг. были опубликованы лордом Розбери и мистером Чарльзом Уайби, но они были чересчур краткими.» (103) Следуя проблемному принципу изложения материала, в первой части своей работы («Уильям Питт и национальное возрождение», опубликованной, правда, лишь годом позже ее своеобразного продолжения «Уильям Питт и Великая Война»), Роуз рассмотрел обширный круг вопросов, внимательно изучив внутреннюю и внешнюю политику кабинета Питта Младшего в 1783—1792 гг. Среди тем, вызвавших особый интерес исследователя, можно отметить одно из важнейших финансовых мероприятий «мирного министерства» Питта — учреждение знаменитого Sinking Fund (104) — Роуз не обходит стороной, посвятив этому даже специальную главу, проблему парламентской реформы, вызвавшую горячую полемику в британском обществе в 80-е годы XVIII века-(105) он уделяет внимание рассмотрению так называемых индийских биллей Питта (Юб), ирландской проблемы (107), а также сложившейся к началу 80-х гг. XVIII в. системе международных отношений, в которых Великобритания была явным аутсайдером, показав каким образом ей удалось вновь занять место среди ведущих европейских держав, вырвавшись из изоляции, в которой она находилась со времен Американской войны.(108) Отдельные главы своего исследования Роуз посвятил таким ключевым проблемам внешней политики Англии, какими были создание Тройственного союза (из Великобритании, Голландии и Пруссии)(109), Голландский кризис 1786—1787 гг.(110) и, наконец, Великая французская революция.(111).

Наряду с этим, исследователь не оставил без внимания другие проблемы внутренней и внешней политики Великобритании 80-х — начала 90-х гг. XVIII века, какими, без сомнения, являются Регентский кризис 1788—1789 гг.(112), острый конфликт в англо-испанских отношениях (так называемый инцидент из-за Нутки Саунда)(113), не менее острый конфликт с Россией, чуть было не доведший дело до войны между Российской империей и Англией в 1791 г. и завершившийся дипломатическим триумфом Екатерины 11.(114).

При всем богатстве и разнообразии использованных Д. Г. Роузом источников, однако, нельзя не заметить его явно некритического отношения к политике питтовского кабинета. Эта характерная черта исследования английского историка особенно видна в главах, посвященных внешней политике Великобритании конца XVIII столетия. Так, несмотря на достаточно жесткий и агрессивный курс в международных делах, свойственный первой питтовской администрации (еще до вступления Англии в войну против революционной Франции в 1793 г.), Роуз совершенно искренне рассуждает об «оборонительном характере (внешней) политики Питта .» (115) Этот, пожалуй, самый существенный недостаток монографии Роуза в еще большей степени характерен для другой его работы — «Уильям Питт и Великая Война» — бесспорно, одного из самых обстоятельных и превосходно фундированных трудов по истории англо-французского соперничества конца XVIII начала XIX вв. В предисловии к этой книге Роуз писал: «В настоящей работе я попытался правдиво и насколько это возможно полно описать историю борьбы с Францией, основные этапы войны и разнообразные веяния, которые она вызвала в политическом развитии островов, включая сюда раннее радикальное движение, ирландское восстание 1798 года ., раскол великой национальной партии в Вестминстере в 1801 г. и поражение Питта в начале его борьбы против сконцентрированного могущества Наполеона» .(116) В первой главе своего труда, озаглавленного «Роялисты и радикалы» (117), Роуз подробнейшим образом останавливается на вопросе о том, какое влияние на Англию оказала Французская революция. В частности, он дает развернутую характеристику «Размышлений о французской революции» Эдмунда Берка (118) и разбирает основное содержание памфлета известного английского демократа Томаса Пейна «Права человека», показывает процесс возникновения радикальных обществ в Великобритании на примере Лондонского корреспондентского общества, Шеффилдской ассоциации, клуба Друзей народа, говорит о связях английской демократической общественности с якобинским клубом.(119).

Отношение Питта к демократии Роуз пытается выяснить на основании единственного (что, разумеется, явно недостаточно) отзыва британского премьера о книге, возбудившей тогда бурную полемику в Соединенном Королевстве и за его пределами (в ответ на «Размышления» Э. Берка было опубликовано 39-ть отзывов, подчас весьма критических). Питт, прочитав «Размышления», высказался в том смысле, что Берк поступил бы лучше, похвалив английскую конституцию, нежели он сделал, напав на французскую. Это замечание Пита, по мнению Д. Г. Роуза, свидетельствовало о том, что он не хотел конфронтации и «созидание предпочитал разрушению» или «возбуждению страстей» .(120).

Сам Роуз оценивает английское демократическое движение весьма негативным образом. Радикальные клубы Великобритании он называет «паразитическими организациями, которые в случае, если бы им позволили развиваться, уничтожили бы законное правительство» .(121) Желая подтвердить свою мысль конкретными фактами, Роуз приводит отрывки из резолюций Объединения конституционных обществ Норвича (одной из радикальных организаций Англии) от 24 марта 1792 г. Однако его мысль о «паразитичности» и агрессивности английского радикализма эти отрывки отнюдь не подтверждают, поскольку резолюция демократов из Норвича (на которую ссылается Роуз) выдержана в абстрактном и, в значительной мере, декларативном духе. В силу этого, никаких конкретных выводов по такому документу сделать нельзя.

Пытаясь обвинить демократические организации Британии «во всех смертных грехах», Роуз заявляет даже о том, что «их главной целью было перераспределение собственности» ^ 122) Ничем конкретным свое заявление он, впрочем, не подтверждает. В этом, тем не менее, нет ничего удивительного, ибо английские радикалы в своих даже самых смелых планах не шли дальше требования уравнения в политических правах и всеобщего избирательного правао каком-либо перераспределении материальных благ они и не помышляли.(123).

Во внешней политике Питт Младший, полагал Роуз, занимал позицию «твердого нейтралитета» («cold neutrality») в отношении французских революционных событий 1789−1792 гг. По его словам, английское правительство не одобрило подписания прелиминарного договора о союзе между Австрией и Пруссией (25 июля 1791 г.), предшествовавшего появлению знаменитой Пильницкой декларации (124) — Питт и Гренвиль отказались принять в Лондоне роялистского эмиссара Калонна и, направив брату Людовика XVIграфу д’Артуа письмо с выражением симпатий королю и королеве Франции, тем не менее, отказались дать какое-либо конкретное обещание насчет будущего поведения британского кабинета в этом вопросе (125) — еще одним подтверждением «нейтрализма» Питта Роуз считает дипломатическую депешу российского посла в Лондоне, графа С. Р. Воронцова, Екатерине II, в которой тот подчеркивал стремление Англии соблюдать «строгий нейтралитет», не поддерживать, но одновременно и не мешать антифранцузским силам в Европе (126) — ответ короля Георга III рвавшемуся в бой против «нечестивой» Франции Густаву Шведскому, выдержанный в очень туманных выражениях, — по мнению Роуза, — лишнее свидетельство «миролюбия» Питта Младшего.(127).

Все приведенные выше «доказательства» стремления Лондона к «строгому нейтралитету» по отношению к Франции взяты Роузом или из сугубо субъективных источников, таких, например, как донесения известного своими англофильскими настроениями графа Воронцова Санкт-Петербургскому двору, или на основе совершенно некритического отношения к оценке, явно рассчитанных на публику действий Сент-Джемского кабинета. Не соответствует исторической правде и утверждение Д. Г. Роуза о том, что «Питт и Гренвиль не испытывали ни малейшего страха перед распространением французских принципов в Англии» .(128) Факты, кстати сказать, проигнорированные английским историком, говорят о другом. Еще в 1789 г., когда под влиянием французских событий вспыхнула революция в Бельгии, Питт в специальном меморандуме, направленном Пруссии, предложил ей договориться о совместном подавлении народного выступления. При этом он уже тогда «заботился о том, чтобы подготовить сближение Пруссии и Австрии для борьбы с влиянием революционной Франции» .(129) Известный интерес представляют два отзыва об английской внешней политике, принадлежащие шведскому дипломату, графу Ферзену, и австрийскому посланнику в Брюсселе, графу д’Аржанто, приведенные Роузом в первой главе его исследования. Так, Ферзен в своем дневнике записал, комментируя факт непоколебимой британской «пассивности» в отношении Французской революции, что Англия, вероятно, «полагает, что продолжение анархии во Франции для нее более выгодно, чем порядок» во внутри французских делах.(130) Д’Аржанто в письме от 7 марта 1791 г., в свою очередь, также отметил своекорыстный расчет правительства Питта в следующих выражениях: «Наибольшие беды для короля Франции всегда придут из Англии, которая желает продления французских смут и разрушения Франции» .^ 31) На основании этих, в целом равнозначных высказываний, можно с уверенностью сказать о том, что первоначально «до 1792 г., Питт надеялся, что революция лишь ослабит Францию и даже поможет Англии вытеснить отовсюду остатки французского влияния». Однако скоро жизнь показала, насколько глубоко он заблуждался.

В книге Д. Г. Роуза довольно критически оценена личность самого Уильяма Питта Младшего. В отличие, например, от достаточно хвалебной характеристики английского премьера, данной Д. Р. Грином в его известном труде (133) и от ультра панегирических высказываний лорда Розбери в адрес Питта (134), Д. Г. Роуз с заметным скептицизмом относится к своему герою: способности Питта проникнуть в суть явлений, по мнению историка, были весьма ограниченным^ 135), а попытки главы кабинета (человека сугубо штатского) самолично вмешиваться в дела военного ведомства нередко приводили к тяжелым военным поражениям англичан и их союзников.(136) Правда, здесь же, отдавая дань давней традиции, Роуз называет Питта человеком «кристально честным» (137), сетует на то, что Питта часто обманывали, например, союзники-пруссаки.(138) «Он (Питт — А.Е.) не знал людей, а потому не знал и кабинетов, — заявил Роуз, — Он верил, что они будут действовать в соответствии с его собственными высокими представлениями об общественном долге.» (139) Попутно Роуз отмечает «силу воли и дар предвидения, присущие Питту», говорит, что «деликатность, твердость и. способности» английского премьера «превращали его в краеугольный камень политического здания» Великобритании.(140) В этом сказалось характерное для Д. Г. Роуза преувеличение роли отдельных личностей в истории. Такого рода преувеличения встречаются у него довольно часто. Оценивая антифранцузскую кампанию лета 1793 г. он, в частности, писал: «Неистовствам французского Конвента скоро пришел бы конец, не появись в то время (во Франции — А.Е.) великий организатор» .(141) Этим «великим организатором» обороны Французской республики в данном случае у Роуза выступает Лазар

Карно.

Увлекшись описанием деяний Питта, Роуз в одном месте своего труда даже подчеркнул, что «отношение Питта к Франции. было главным делом в его жизни и в судьбах всего человечества» .(142).

Решающим моментом, приведшим к англо-французскому конфликту в 1793 г., Роуз считает борьбу за Нидерланды.(143) Он приходит к этому выводу на основании высказываний Питта и Гренвиля по голландскому вопросу, характеристике целей дипломатических миссий Талейрана в Лондон в январе-марте и летом 1792 г. В данном случае, как нам представляется, Роуз совершенно необоснованно свел все многообразие англо-французских противоречий к одной, пусть важной, но далеко не единственной причине. При этом голландский вопрос был даже не причиной, а поводом к войне между питтовской Англией и республиканской Францией.

Для понимания исторических воззрений Д. Г. Роуза большую важность представляет его отношение к проблеме закономерности исторического развития. Рассматривая ее, Роуз ополчается на тех, кто имеет пагубное обыкновение считать исторические события неизбежными. Подобную мысль надо исключить, — полагает он, ибо «история, написанная с таких позиций, будет подобна симметричной мозаике, а человеческий ум, — иронизирует Роуз, -склонен к симметрии» .(144).

Отрицание объективных законов, лежащих в основе развития общества, приводит Роуза к тому, что все события, о которых он ведет речь — будь то знаменитая декларация герцога Брауншвейского, «сентябрьские избиения», провозглашение республики во Франции, выглядят у него случайными, вызванными мелкими, частными причинами и ничем не связанными происшествиями.

В общих рассуждениях Роуз совершенно беспомощен, единственная цель этих рассуждений — представить англичан реформистами до мозга кос-тей.(145).

Не будучи в состоянии понять глубинных причин англо-французского соперничества, Роуз дает даже «психологическое» объяснение неизбежности военного конфликта между Англией и Францией, растянувшегося чуть не на четверть века: французский посол в Лондоне Шовелен, раздраженный обращением с ним Питта и Гренвиля, в искаженном свете представил в Париж материалы о переговорах с британским правительством. «Лебрен (министр иностранных дел Французской республики — А.Е.) и Шовелен возбудили страсти своих соотечественников. В действительности, именно страсти, а не политика вызывали войну» .(146).

Говоря о слабости первой коалиции против Франции, Роуз приводит следующее «геологическое» сравнение: «Коалиция очень редко сохраняет единство, будучи подвергнута ряду последовательных и жестоких ударов. Камни вулканического происхождения не поддаются ударам молота, от которых на осколки рассыпаются конгломераты» .(147).

Вместе с тем Роуз всячески пытается оправдать английскую политику в отношении Франции. Французская республика, уверяет он, сама своими провокационными ноябрьскими декретами 1792 г., аннексией Савойи, вторжением в пределы Соединенных Провинций, нарушением международных договоров о судоходстве по р. Шельде подтолкнула Англию к войне. Правительство Питта, по словам Роуза, заботилось о сохранении некоего «международного права» (148), а война Великобритании с Францией была «борьбой за сохранение баланса сил» (149) в Европе. Питт и Гренвиль и не думали, утверждает Роуз, о восстановлении французской монархии. Они были даже настолько «великодушны», что «соглашались позволить Франции устраивать свои собственные дела» внутри страны. Условие было единственное — отказ Франции от ее замыслов относительно Нидерландов.(150) Желанное согласие не было достигнуто, и «оба народа (английский и французский — А.Е.), порвав дружественные отношения, сошлись в смертельной схватке по причинам, имеющим второстепенное значение.» (151) В книге Роуза подробно изложен ход военных действий на суше и на море. Так, одной только фламандской кампании герцога Йорского посвящено почти двадцать страниц.(152) Отдельная глава содержит дотошнейшее описание англо-французской борьбы за Тулон.(153) Большое внимание английский историк уделяет исследованию вопроса о взаимоотношениях союзников в ходе антифранцузской войны.(154)Исключительно обширен материал о колониальной политике ВеликоБритании в годы англо-французского соперничества, о ее «приобретениях» в Западной Индии и других районах земного шара.^ 55) Здесь, правда, Роуз частенько попадает в «деликатное положение», например, когда говорит о захвате Англией Мыса Доброй Надежды. Британия, по замечанию Роуза, «позаботилась» взять себе голландскую колонию, представляющую «исключительную важность для безопасности Индии». Правда, этот захват территории у вчерашнего союзника ВеликобританииГолландии, у Роуза выглядит вполне прилично: англичане, пишет он, «были готовы спасти от всеобщего разрушения наиболее ценную из голландских колоний.» (156) Но захват чужой территории, при всем многообразии трактовок, в любом случае остается захватом. Чтобы оправдать экспансионистскую, колонизаторскую политику питтовского кабинета, Роуз создал свою концепцию «превентивных» захватов. Согласно этой концепции «оказалось», что англичанам вовсе не нужен был Мыс Доброй Надежды, но они были «вынуждены» в целях безопасности Индии занять его своими войсками. По тем же соображениям «безопасности» англичане завладели обширными территориями Индии, Канады, захватили Мальту, часть Австралии, Новую Зеландию и Египетский Судан.(157) Завоевывая все новые и новые колонии, Англия — защищалась.(!) Мысль, которую с полным на то основанием можно было бы сравнить с теорией «естественных границ» Аль-бера Сореля. В целом, ведя речь о книге Д. Г. Роуза, следует отметить, что она не дает целостного и ясного представления об англо-французском соперничестве в конце ХУШ-Х1Х вв. Огромный материал, привлеченный исследователем, довлел над Роузом. Он не сумел его критически переосмыслить, связать в единое целое. Приведя интересные фактические данные и осветив ряд важных проблем дипломатической и колониальной истории.

Англии эры Питта, Роуз высказал во многих случаях крайне субъективные и тенденциозные мнения по вопросам, связанным с ключевым событием международной жизни на рубеже XVIII — XIX вв., каким, безусловно, являлся англо-французский конфликт, в котором «одна только Франция, борясь против Европы, объединенной Англией. истратила на бойне во имя военной славы, а также. для защиты своей территории пять миллионов человек, т. е. по 600 человек в день» .(158)И, тем не менее, двухтомное исследование Д. Г. Роуза, несмотря на все отмеченные выше недостатки, в течение последовавших после его выхода в свет почти шести десятилетий оставалось практически самой обстоятельной (если не принимать в расчет четырехтомную «Жизнь Питта» Стэнхоупа) политической биографией наследника Ча-тама. Появлявшиеся затем время от времени биографии знаменитого британского премьера носили в основном компилятивный характер и соответственно не давали ничего нового для изучения жизни и деятельности Питта Младшего. Львиная их доля, по сути, представляла собой популярное чтение, ориентированное на массовую аудиторию. Ярким примером такого рода биографических сочинений о Питте может служить книга американского автора П. У. Вильсона «Уильям Питт Младший», опубликованная в Нью.

ЧУ.

Иорке в 1933 году.(159) Буквально в девяти строках предисловия охарактеризовав своих предшественников, внесших лепту в изучение «питтинианы», Вильсон пытается затем объяснить, с чем связано его желание написать очередную книгу о Питте. Поскольку работа Томлайна — это не что иное, как свод архивных материалов (?!), четырехтомник Стэнхоупа — давно уже стал библиографической редкостью, а Маколей, оказывается, всего лишь написал блестящее эссе о Питте, тогда как лорд Розбери — монографию о нем, в то время как Д. Г. Роуз глубоко исследовал питтовский период британской истории, но сам «герой» появляется на страницах его труда лишь от случая к случаю, новое обращение к биографии наследника Чатама представляется совершенно уместным, «необходима книга, — писал Вильсон, — которая позволила бы читателю. двадцатого столетия увидеть Питта таким, каким он был в действительности — увидеть человека, окружавшую его обстановку, ситуации, с которыми ему приходилось сталкиваться, триумфы в начале его карьеры и горести, обрушившиеся на него в конце его жизненного пути» ^ 160) Отношение автора к своему герою сформулировано следующим образом: «В Уильяме Питте Младшем мы видим самое полное воплощение английского национального характера, со всеми его достоинствами и недостатками, со всей его чувствительностью и твердостью.» (161) Вильсон с самого начала называет Питта великим человеком и, очевидно, для того, чтобы дать современному читателю возможность самому оценить масштаб личности знаменитого британского премьера, замечает, что он «был Аскви-том своего времени. Он ненавидел войну. И все же он вынужден был упорно сражаться» .(162) Кстати, к этому нехитрому приему (сравнения английских политиков конца XVIII — начала XIX вв. с современными политическими деятелями) американский автор прибегает и в последующем изложении. К примеру, рассуждая об утрате популярности отцом Питта — лордом Чатамом, он говорит о том, что нечто подобное случилось с Вудро Вильсоном и Клемансо в XX веке.(163)Учитывая тот факт, что Вильсон совершенно не использовал архивные документы и материалы, ограничившись, по сути, пересказом давно и хорошо известных фактов биографии Питта Младшего, а также то, что он ни разу не отошел от «канонического» образа британского премьера, созданного английскими патриотическими историками еще в XIX веке, надо, по-видимому, согласиться с Харви, резко, но справедливо заметившем насчет его сочинения: «Обычная халту-ра» .(164).

После довольно продолжительного «затишья» 40-х — 50-х гг. XX в. в англо-американской историографии уже в 60-е годы политическая биография Питта Младшего вновь становиться объектом сразу нескольких исследователей. Прежде всего в этой связи следует упомянуть британского консервативного историка Джона У. Дерри — автора ряда небольших по объему, но написанных с привлечением разнообразных источников и литературы работ о Питте, деятелях питтовской эпохи и некоторых крупных политических событиях того времени.(165).

Собственно, самому Питту из этих книг посвящена лишь одна -" Уильям Питт", вышедшая в Лондоне в 1962 году и представляющая, по словам Дерека Джарета, — автора другой биографии Питта Младшего, опубликованной в начале 70-х гг. «читабельный и современный очерк» о Питте,(166) или, как выразился в самом конце 80-х гг. Э. Д. Харви, — «краткий, но выверенный отчет (о жизни и деятельности Питта — А.Е.) с любопытной подборкой иллюстраций» .(167).

При всей сжатости изложения обстоятельств политической карьеры Питта Младшего (обусловленном прежде всего небольшим объемом книги Дерри — всего 160 страниц), работа английского историка является самостоятельным исследованием, в котором автор пытается представить свое прочтение биографии британского премьера. Так, рассуждая о «партийной принадлежности» Питта (вопрос об этом занимал ни одно поколение историков), Дерри пишет: «Он (Питт — А.Е.) признавал за королем право выбирать своих министровон отвергал какую бы то ни было попытку навязать королю волю кабинетаон допускал то, что король имел право наложить вето на законопроекты. его (Питта — А.Е.), — продолжает исследователь, -изображали либо торийским демократом, вершившим дела в качестве представителя короля и народа. вопреки интересам вигской аристократии, либо либералом, который после обнадеживающего начала (карьеры) оставил правое дело в 1790-х годах. Оба эти объяснения далеки от истины. Еще более ложным является. портрет лицемера, который использовал движение за реформу (парламентского представительства — А.Е.) для того, чтобы упрочить свою собственную власть, и тотчас же предал дело реформы, лишь только оно помогло достижению им своей цели. Все эти неверные представления возникают в связи с намерением рассматривать Питта в качестве современного премьер-министра. Они также основываются на ложном представлении о его характере. Он (Питт — А.Е.) не был ни лукавым макиавеллистом, безразличным к человеческим чувствам и извлекающим из них собственную выгоду, ни бесстрастным сверхчеловеком, лишенным эмоций и сострадания. Его домашнее воспитание и то, что на протяжении всей своей жизни он ни разу не сочетался браком, привели к неверным представлениям о нем. Для того, чтобы преодолеть свою застенчивость, находясь на людях, он принимал высокомерный вид» .(168).

Следуя декларированному им самим принципу — рассматривать жизнь и деятельность Питта Младшего в контексте восемнадцатого столетия и в рамках той политической системы, в которой ему довелось действоватьДерри, в целом, дает положительную оценку внутренней и внешней политике питтовской администрации. По его словам к несомненным достижениям Питта следует отнести «стабилизацию британской экономики после окончания Американской войны, реформирование таможенной системы, сокращение расточительных трат, восстановление национального самоуважения и мужественная защита английской и европейской свободы.» Все это, — пишет Дерри, — является достаточным основанием для того, чтобы считать Питта достойным славы.(169).

Почти одновременно с выходом в свет биографии Питта, написанной Дерри, в Лондоне была опубликована работа британского историка Д. Уайт-ла «Великие премьер-министры» (170), одним из которых автор назвал Питта Младшего. По мнению Уайтла, Питт Младший был более видным политическим деятелем, нежели его отец, и он «отдал стране все, что имел: время, таланты и, в конце концов, саму жизнь» .(171).

Самым значительным событием в историографии изучаемой темы в конце 60-х гг. явилась публикация фундаментального труда консервативного английского историка Джона Эрмана «Младший Питт. Годы признания» .(172) Как справедливо заметил по поводу этой работы Дерек Джарет, она представляет собой глубоко научное и всестороннее исследование, в котором автор особое внимание уделил деятельности питтовской администрации^ 173) Скрупулезность, проявленная Эрманом в сборе и анализе разнообразного (в том числе и архивного) исторического материала, позволили исследователю создать серьезную работу, вполне сопоставимую по своей масштабности и обилию затронутых в ней проблем как с четырехтомной «Жизнью Питта» Стэнхоупа, которого сам Д. Эрман, кстати, считает лучшим биографом Питта,(174) так и с двухтомным трудом Д. Г. Роуза, посвященным «мирному «и «военному» министерствам Питта Младшего.

Стоит, очевидно, отметить, что, как и Дерри, Эрман не был «новичком» в изучении «эпохи Питта». Еще за семь лет до выхода в свет «Младшего Питта» историк подготовил и издал небольшую, но в высшей степени интересную работу, посвященную торговым переговорам, которые вело британское правительство с правительствами других европейских стран в 1783—1793 гг.(175).

Надо сказать, что биографы Питта, работы которых о нем были опубликованы в 70−80-е гг. XX в., практически одинаково оценили труд Д. Эр-мана. Так, уже упомянутый выше Дерек Джарет, завершая свой отзыв о «Младшем Питте», высказал сожаление о том, что пока еще (Джарет писал эти строки в 1974 г.) издан лишь первый том исследования Эрмана.(176) Э. Д. Харви, в свою очередь, назвав книгу Эрмана «совершенно выдающейся и необходимой», одновременно посетовал на то, что этот труд охватывает лишь часть биографии знаменитого британского премьера. (177) Дело в том, что, продолжая исследование политической карьеры Питта, Эрман издал в 1983 г. второй том своей работы о нем «Младший Питт: нежелательная перемена» ,(178) доведя в ней изложение событий, однако, лишь до 1796 года.

К числу сильных сторон биографии Питта Младшего, вышедшей из-под пера Джона Эрмана, безусловно, следует отнести дотошность, с какой автор отнесся к сбору материала, касающегося мельчайших обстоятельств жизни и деятельности своего героя. По-видимому, как раз этим обстоятельством можно объяснить почти пятнадцатилетний разрыв между выходом в свет первого и второго тома биографического исследования Д.Эрмана. Ведя речь о том, чего труду Эрмана не хватает, вероятно, нельзя не упомянуть очевидного — его завершенности. К тому же автор зачастую (это особенно бросается в глаза во втором томе работы) весьма некритически повторяет выводы своих предшественников, заявляя, к примеру, о том, что в отношении революционной Франции Британия проводила якобы «политику нейтралитета» и что с самого начала Великой фанцузской революции правительство Питта «стремилось сохранить нормальные отношения с Францией» .^ 79) При этом как первое, так и второе свое утверждение Эрман не обосновывает никакими конкретными фактами, а потому они имеют вполне декларативный и недоказуемый характер.

В промежуток между выходом в свет первого и второго томов исследования Д. Эрмана были опубликованы биографии Питта Младшего, написанные преподавателем Лондонского университета Дереком Джаретом и американским исследователем Робином Рейли.(180) Что касается книги Джарета, то, по всей видимости, можно согласиться с Э. Д. Харви, отметившим тот факт, что эта работа изобилует прекрасными иллюстрациями, но само содержание ее довольно бесцветно и к тому же она не содержит сколько-нибудь интересных подробностей биографии Младшего Питта.(181) Столь же справедливо, на наш взгляд, мнение Харви относительно работы Робина Рейли. По его словам, книга Рейли представляет собой «самое тщательное исследование из числа кратких биографий» знаменитого британского премьера, содержащее к тому же подробности личной жизни наследника Чатама.(182) Само собой разумеется, что, несмотря на то, что Р. Рейли в своей книге использовал архивные материалы и разнообразную исследовательскую литературу, в сравнении с фундаментальным трудом Д. Эрмана его работа — не более, чем «удобное введение» (пользуясь выражением Харви), полезное для тех, кто еще только приступает к серьезному изучению жизни и деятельности Питта Младшего.

Завершая этот краткий обзор работ английских и американских историков, посвященных Питту Младшему, стоит, вероятно, отметить тот факт, что основные подходы к изучению его биографии были сформулированы еще в первой половине XIX века. Это касается как работ таких панегиристов британского премьера, какими были Д. Гиффорд и Д. Томлайн, так и работ, куда более критически заостренных по отношению к наследнику Чатама вигских историков, вроде Т. Б. Маколея и Г. П. Брума. Исследования жизни и деятельности Питта Младшего в англо-американской историографии насчитывают десятки работ. К примеру, Э. Д. Харви упоминает сорок биографий «Лоцмана, справившегося со штормом», изданных в разные годы в Соединенном Королевстве и в США, хотя дает характеристику лишь десяти из упомянутых им книг. Самыми значительными из них, вне всякого сомнения, является четырехтомник «Жизнь Питта» Стэнхоупа, двухтомное исследование Д. Г. Роуза «Уильям Питт и Великая Война», «Уильям Питт и национальное возрождение», а также двухтомная монография Д. Эрмана «Младший Питт: годы признания», «Младший Питт: нежелательная перемена». Наличие значительной и постоянно пополняющей все новыми и новыми исследованиями разного плана «питтинианы» является самым ярким и впечатляющим подтверждением масштабности исторической личности Питта Младшего и того интереса (никогда надолго не угасавшего), который испытывают к нему сменяющие друг друга поколения историков и читателей.

В российской историографии Питт Младший «не удостоился «ни одного специального монографического исследования. Лишь дважды отечественные авторы посвящали ему отдельные статьи. В первый раз это сделал еще в XIX веке В. Попов, опубликовавший в журнале «Русское слово» статью под названием «Питт и его время» (по сути, развернутую рецензию на «Жизнь Питта» Стэнхоупа)(183), во второй — современный российский исследователь А. Б. Соколов в статье «Питт — Младший», опубликованной в межвузовском сборнике научных трудов «Внешняя и колониальная политика Великобритании в XVIII — XIX вв.», вышедшем в Ярославле в 1993 г.(184).

Источниковую базу настоящего исследования составили многообразные источники, неравнозначные по своему объему и информационной насыщенности. К числу особенно ценных следует отнести, в первую очередь, архивные материалы, хранящиеся в фондах АВПРИ (дипломатические донесения российских послов за границей: из Австрии, Англии, Голландии, Испании, Неаполя, Пруссии, Мальты), Спб архива ФИРИ Российской АН (фонд Воронцовых), ИР ЛИ (архив Трощинского), РГАДА (фонд Воронцовых, Паниных-Блудовых, Новые дела и др.), РГВИА (фонды: Военно-походной Е.И.В.канцелярии, Ламба, Паскевича-Эриванского и др.), ГАРФ (фонд Бенкендорфа), РГАЛИ (фонд Бартенева и др.), РГИА г. С-Петербурга (фонд Бобринских и др.). Нами были использованы также некоторые документы, находящиеся в отделе рукописей Российской государственной библиотеки и в рукописном отделе Российской национальной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина г. С-Петербурга. Важную группу печатных источников составили сборники речей видных политических деятелей Англии конца XVIII — начала XIX вв.: Ч. Д. Фокса, Р. Б. Шеридана, У. Уиндхэма, Д. Каннинга и др. Тексты парламентских выступлений самого У. Питта Младшего приводятся, в основном, по двум изданиям: наиболее полному четырехтомному собранию сочинений речей Питта в палате общин британского парламента, опубликованному под редакцией У. С. Хэтвея в Лондоне в 1806 году (185), а также по сборнику «Военные речи Питта Младшего», подготовленному Оксфордским университетом и изданному в 1916 году.(186) Отдельные выступления Питта Младшего уточнялись по многотомному изданию парламентских дебатов.(187).

В диссертации широко использовалась мемуарная литература и переписка видных британских государственных деятелей, дипломатов, военачальников, придворных, рядовых свидетелей описываемых событий «эры Питта», таких, как Д. Малмсбери, Ч. Эббот, Ч. Корнваллис, лорд Левесон-Говер, лорд Говер, адмирал Г. Нельсон, герцог Лидс и др. Были привлечены материалы английской периодической печати (в частности, журналы «European Magasin», «Anti-Jacobin», газета «London Chronicle» и др.), а также российские периодические издания «Политический журнал» и «Вестник Европы». Автор ознакомился с серией любопытных памфлетов, вышедших в Соединенном Королевстве в первые годы XIX века, большая часть которых посвящена характеристике международной обстановки и внешней политики Великобритании изучаемого периода.(188).

Большую ценность в качестве источников представляет многотомное издание «Коллекции государственных бумаг, относящихся к войне против Франции», выходившее в Англии, начиная с 1794 г.(189), а также российские документальные публикации, особенно «Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами» под редакцией Ф. Ф. Мартенса, «Архив князя Воронцова» в сорока книгах, изданный П. И. Бартеневым, «Материалы для жизнеописания графа Никиты Петровича Панина (1770−1837)» .(190).

Научная новизна работы определяется главным образом тем, что она является первой в отечественной историографии попыткой всестороннего, комплексного изучения политической биографии Питта Младшего. Автор рассмотрел широкий круг проблем внутренней и внешней политики Великобритании конца XVIII — начала XIX вв., в период так называемого «мирного» и «военного» министерств Питта Младшего, что практически никогда в таком формате прежде не предпринималось российскими исследователями. В научный оборот был введен ряд никогда ранее не публиковавшихся архивных документов, хранящихся в фондах центральных архивов г. Москвы и г. С-Петербурга. На основе собранного им материала, автор во многих случаях попытался уйти от традиционных, одномерных оценок жизни и деятельности Питта Младшего, зачастую встречающихся в англоамериканской историографии. В частности, при анализе основных направлений внутренней политики питтовской администрации много внимания было уделено проблеме парламентской реформы в Англии во времена Питта. Было показано, в силу каких внутриполитических и внешних причин британский премьер, сперва явившийся горячим приверженцем планов реформирования нижней палаты британского парламента, затем отказался от их поддержки и даже превратился в одного из наиболее решительных противников парламентской реформы. Столь же важным представляется также выявление внешнеполитических приоритетов кабинета Питта Младшего как в пору его «мирного министерства», так и во время антиякобинской и антинаполеоновской войн, в которых Великобритания играла роль организатора и вдохновителя всех европейских коалиций, боровшихся против буржуазной Франции. При этом, как нам представляется, и зарубежные, и отечественные исследователи, изучавшие историю международных отношений в эпоху Великой французской революции, в основной своей массе допускали ошибку, характеризуя позицию, занятую питтовской администрацией в 1789—1792 гг., как позицию строгого и неуклонного соблюдения нейтралитета и невмешательства во внутренние дела Франции.

Рассматривая Питта Младшего в качестве видного государственного деятеля Англии конца XVIII — начала XIX вв., мы в то же самое время попытались набросать психологический портрет этой, несомненно яркой и незаурядной исторической личности, наложившей отпечаток на ход британской и европейской истории нового времени.

Значительная часть политической карьеры наследника Чатама пришлась (по времени) на эпоху Великой французской революции. У революции с самого начала было немало пылких сторонников и, вероятно, не меньше убежденных оппонентов, самым последовательным из которых, исключая разве что Берка, был Питт. Рассмотрение жизни и деятельности Питта Младшего в контексте этого величайшего события истории XVIII в. помогает, на наш взгляд, «раскрывать внутреннее содержание больших общественных процессов, к которым относятся и революции через изображение отдельных их деятелей» .(191).

Став в какой то мере общепризнанным вождем европейской реакции (после Питта знамя контрреволюции в Европе подхватит австрийский канцлер Меттерних), британский премьер Уильям Питт Младший может, как это ни парадоксально, на первый взгляд звучит, считаться одним из деятелей.

45 эпохи Великой французской революции, ибо контрреволюция, лидером которой он был, являлась составной частью революционного процесса в Европе, начало которому положила революция конца XVIII века во Франции. Без учета роли, сыгранной Питтом Младшим в борьбе против Французской революции, без учета специфических черт этой видной политической фигуры исторического деятеля европейского масштаба во всей их противоречивости в контексте исторической действительности невозможно понять и объяснить сложные метаморфозы, затронувшие не только Англию, но и весь цивилизованный мир на рубеже ХУШ-Х1Х вв.

Примечания.

1. Harvey A.D. William Pitt the Younger 1759−1806. A biography. L., 1989. P.l.

2. Jarrett D. Pitt the Younger. N.Y., 1974. P.9.

3. Wolford E.Q. Life of Pitt: a biography. L., 1980. P. l, 5.

4. Rosebery A.P. Lord Pitt. L., 1891. P.284 — 285, 286.

5. Мэхэн A.T. Влияние морской силы на французскую революцию и империю. Т.2., М.-Л., 1940.С.269,285,284.

6. Маколей Виллиам Питт // Маколей Полное собрание сочинений. Т-XIV. Критические и биографические опыты. СПб, 1865.С.317,317−318.

7. Gifford G. A History of the political life of the r.h. William Pitt including some account of the time in which he lived. V. 1- 6. L., 1809.

8. 1ЬЦ. V.1.P.8.

9. Ibid. V.1.P.531.

10. Ibid. V.1.P.534.

11. Ibid. V.l.P.540−542.

12. Harvey A.D. Op. Cit.P.55.

13. Gifford J. Op. Cit. V.l.P. V.

14. Tomline G. Memoirs of the life of the r.h. William Pitt.V.1−3. L., 1821.

15. Rose J.H. William Pitt and National Revival. L., 1912.P.51.

16. Цит. no: Ehrman J. The Younger Pitt. The years of acclaim. L., 1969.P.13.

17. Tomline G. Op.cit. V. 1 .P.VIII.

18. Ehrman J. Op. Cit. P.XI.

19. Reilly R. Pitt the Yonger. Cassel, L., 1978.H.2.

20. Tomline G. Op. Cit. P.XI.

21. Ibid. P.345−346.

22. Ibid. V. 2.P.547.

23. Ibid. P.555.

24. Ibid. V. 3. P.527.

25. Rose J.H. Op.citP.

26. Виноградов К. Б. Очерки английской историографии нового и новейшего времени. Л., 1959.С. 29.

27. Маколей Указ. соч.

28. Татаринова К. Маколей как историк // Исторический журнал. 1945. кн.5.С.44.

29. Маколей Указ. соч.С. 279.

30. Там же. С. 276.

31. Там же. С. 299.

32. Там же.С.276.

33. Там же.С.292.

34. Там же.С.294.

35. Там же.С.291.

36. Там же. С.295−296.

37. Там же. С. 300.

38. Там же. С. 298.

39. Там же. С.301−302.

40. Там же. С.314−318.

41. Виноградов К. Б. Указ.соч. С. 32.

42. Harvey A.D. Op.cit.P.55.

43. Brougham Н Lord. Historical Sketches of Statesmen who flourished in the time of George III. V. l-3. L., Glargow, 1855−1856.

44. Маркс К., Энгельс Ф. Третий международный обзор с мая по октябрь 1851 // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения .Т.8.С.468.

45. BroughamН. Op.cit.V.l.P.279.

46. Ibid .Р.284−288.

47. Ibid .Р.282.

48. Ibid .Р.273,281−282.

49. Ibid .P.280.

50. Бокль Г. Т. История цивилизации в Англии.Т. 1.4.2. СПб, 1864.С.505−506.

51. Stanhope Earl Life of the r.h. William Pitt.V.l-4.L., 1861−1862.

52. Jarrett D. Op.cit.P.218.

53. Ehrman J. P. XI.

54. Stanhope Earl Life of the r.h. William Pitt.V.2.N.Y., 1970.P. 333−348 (мы пользовались репринтным переизданием работы Стэнхоупа, вышедшим в Нью-Йорке в 1970 году).

55. Ibid .V.3.P.23−47.

56. Ibid .V. 1 .Р.226−227,256−258- Appendix. XV-XVI.

57. Ibid .V.2. P.230−261- V.3.P.184 ets.

58. Ibid. V.2.P. 348,349- 381−382 etsV. 1. P. 30, 30−31, 37, 46−47, 82,84 ets.

59. Furneaux R. William Wilberforce, L" 1974.P.56−57.

60. Rosbery A.P. Lord Op.cit.P. 6−7- Furneaux R. Op.cit.P.56−57.

61. Stanhope Earl Op.cit. V.1.P.251.

62. Earle J. Ch. English Premiers from Sir Robert Walpole to Sir Robert Peel .V. l-2.Lnd., 1871. V.2.P.3−96.

63. Ibid .V.2.P.26.

64. Ibid .P. 18.

65. Ibid .P.26.

66. Ibid .P.40−41.

67. Ibid .P.42.

68. Ibidem.

69. Ibid .P.92.

70. Ibid .P.48.

71. Ibid .P.43−44.

72. Ibid .P.81.

73. Ibid .P.51.

74. Ibid .P.89.

75. Ibid. V.l.P.V.

76. Walford E. Op.cit.

77. Rosebery A.P. Lord. Op.cit.

78. Ashbourn E.G. Lord. Pitt: some chapters of his life and times .L., 1898.

79. Harvey A.D.Op.cit. P.57.

80. Walford E. Op.cit.P.298.

81. Ibid. P.312.

82. Ibid. P.293.

83. Ibid. P.294.

84. Ibidem.

85. Ibid. P.294- 295.

86. Ibid. P.271.

87. Ibid. P. 181.

88. Ibid .P. 167.

89. Ibid .P.208.

90. Ibid .P.88−103.

91. Rosebery A.R. Lord Op.cit.

92. Ibid .P.6−7.

93. Ibid .P.278−279.

94. Ibid .P.286−287.

95. Derry J.W. William Pitt.L., 1962.P. 153.

96. Rosebery A.P. Lord. Op.cit. Appendix.P.289.

97. Harvey A.D.Op.cit.P.56.

98. Rose J.H. William Pitt and the Great War.L., 1911; Rose J.H. William Pitt and the National Revival.L., 1912.

99. Ehrman J. Op.cit.P. XI.

100. Derry J.W. Op.citP. 153.

101. JarrettD. Op.cit.P. 218.

102. Hervey A.D. Op.cit.P.56.

103. Rose J.H. Op.cit.P.56.

104. Ibid .- P.190−195.

105. Ibid. Ch. IX. Reform.

106. Ibid. Ch. X. India.

107. Ibid. Ch. XI. Irich Problem (1785).

108. Ibid. Ch. XIII Isolation.

109. Ibid. Ch. XVI The Triple Alliance.

110. Ibid. Ch. XV The Duth Crisis (1786,1787).

111. Ibid. Ch. XXIV The French Revolution .P.537−561.

112. Ibid. Ch. XVIII The Regency Crisis.

113. Ibid. Ch. XXV The Dispute with Spain.

114. Ibid. Ch. XXVI. Pitt and Catherine IICh. XXVII. The Triumph of Catherine II.

115. Ibid .P. 510.

116. Rose J.H. William Pitt and the Great War. L., 1911 .P.IX.

117. Ibid.P.28.

118. См. об этом подробнее: Чудинов А. В. Размышления англичан о французской революциям., 1996.Гл. 1.

119. См. об этом: Goodwin A. The Friends of Liberty. Harvard Univer. Press, 1979.

120. Rose J. H. Op. Cit.P.16.

121. Ibid.P.26.

122. Ibidem.

123. См.: Очерки истории Англии. Средние века и новое время/ Под ред. Г. Р. Левина. М&bdquo- 1959.С.176.

124. Rose J.H. Op.cit. Р.5.

125. Ibid.P.3.

126. Ibid .P.8.

127. Ibid. P.9.

128. Ibidem.

129. История дипломатии / Под ред. В. А. Зорина и др. T.l. М., 1959.С.117.

130. Rose J.H. Op.cit. Р.4.

131. Ibidem.

132. История дипломатии. Т. 1. С. 416.

133. Green J. R. A Short History of the English people. L., 1875. P. 763, 798.

134. Rosebery A.P. Lord. Op.cit.P.285−287.

135. Rose J.H. Op.cit. P.27.

136. Ibid. Ch. XII. Pitt as War Minister.(1793−1798).

137. Ibid. P.29.

138. Ibid. P.217.

139. Ibid. P. 152.

140. Ibid. P.34.

141. Ibid. P.135.

142. Ibid. P.41.

143. Ibid. P.48.

144. Ibid. P.57.

145. Ibid. P.57−58.

146. Ibid. P. 197- см. также: Тревельян Д. М. Социальная история Англии. Обзор шести столетий от Чосера до королевы Виктории. М., 1959.С.473.

147. Rose J.H. Op.cit. P. 195.

148. Ibid. P.89.

149. Ibid. P. 100.

150. Ibidem.

151. Ibid. P.112.

152. Ibid. P.126−142.

153. Ibid. Ch. VI Toulon.

154. Ibid. Ch. VIII. Pitt and the Allies (1794−1795).

155. Ibid Ch. IX. The West IndiesCh. X. Spain and HagtiCh. XI. The Cape of Good Hope. Corsica. Quiberon.

156. Ibid. P.216.

157. Ibid. P.251.

158. Гюго В. Из трактата «Вильям Шекспир» // Гюго В. Собр.соч. в 15-ти томах. Т. 14. М., 1956. С. 380.

159. Wilson P.W. William Pitt, the Younger .N.Y., 1933.

160. Ibid. P.V.

161. Ibid. P.VI.

162. Ibid. P.2.

163. Ibid. P.19.

164. Harvey A.D. Op.cit.P.57.

165. Derry J.W. William Pitt.L., 1962; Derry J.W. The Regency crisis and the whigs 17 881 789. Cambridge Univ. Press, 1963; Derry J.W. Charles James Fox.L., 1972 — Derry J.W. Reaction and reform 1793−1868. England in Early nineteenth century. L., 1963.

166. Jarrett D. Op.cit.P.57.

167. Harvey A.D. Op.cit. P.54.

168. Derry J.W. William Pitt. .P.71.

169. Ibid. P. 152.

170. Whittle J. Great Prime Ministers. L., 1966.

171. Цит. по: Соколов А. Б. Питт — Младший//Внешняя и колониальная политика Великобритании в XVIII—XX вв. Межвузовский сборник научных трудов, — Ярославль., ЯГПИ.1993.С.4.

172. Ehrman J. The Younger Pitt: The years of acclaim.L., 1969.

173. Jarrett D. Op.cit. P.218.

174. Ehrman J. Op.cit.P.68−69.

175. Eherman J. The British Goverment and Commercial Negotiations with Europe. 17 831 793. Cambridge Univ. Press, 1962.

176. Jarrett D. Op.cit.P.218.

177. Harvey A.D. Op.cit.P. 54.

178. Ehrman J. The Younger Pitt: the reluctant transition. Stanford Univ. Press, 1983.

179. Ibid. P.206,48−49.

180. Jarrett D. Pitt the Younger. N.Y., 1974; Reilly R. Pitt the Younger Cassel. L., 1978.

181. Harvey A.D. Op.cit.P.54.

182. Ibidem.

183. Попов В. Питт и его время// Русское слово. б.м., б.г.

184. Соколов А. Б. Указ.соч.

185. The Speeches of the r.h. William Pitt in the House of Commons. V. l-4. L., 1806.

186. The War Speeches of William Pitt the Younger. Oxford Univ. Press, 1916. Second edition.

187. Hansard The Parliamentary History of England from the earliest period to the year 1803.

V. XXXII-XXXVI. L" 1814−1818.

188. См.: Observation of the present relative situation of Great Britain and France. November the 16 th, 1802. Liverpool, 1802- The question, why do we go to war? Temperately discussed according to the official correspondence. L., 1803- The Reason why in answer to a pamphlet entitled «Why do we go to war ?». L., 1803- Clarke T.B. An historical and political view of the disorganisation of Europe. L., 1803- Tweedil Ch. Reflections on the present public affairs. L., 1803- Lettice J. A plan for the safe removal of inhabitants not military from towns and villages on the coast of Great Britain and Ireland in the case of Threatned Invasion with reflections calculated to hasten preparations for that measuare. L., 1803.

189. A collection of State Papers relative to the war against France and the several other European powers. Containing copies of treaties, conventions, decrees, reports, proclamations, manifestoes, declarations, memorials, official letters, parliamentary papers, London Gazette accounts of war etc. V. 2.L., 1795.

190. См.: Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами. Составил Ф. Мартене T. IX /X/ Трактаты с Англиею 1710−1801 гг. СПб, 1892- Архив князя Воронцова. Кн. 1−40. М., 1870−1897: Материалы для жизнеописания графа Никиты Петровича Панина (1770−1837) Т.1−4,СПб, 1888.

191. Манфред А. З. Три портрета эпохи Великой французской революции. М., 1978. С. 19.

Заключение

.

Виктору Гюго принадлежит афоризм: «Другие усопшие отдыхаютгении трудятся и после смерти» .(1) Разумеется — это метафора, но метафора, в которой сокрыт глубокий смысл. Со смертью крупного ученого, писателя, художника, философа, проще говоря — видного деятеля науки, литературы и искусства, его наследие продолжает жить, обеспечивая тем самым «бессмертие» его автору. «Жизнь после смерти» человека, многого добившегося в земной юдоли, как бы продолжается, хотя и переходит в некое виртуальное измерение. Примерно то же самое происходит и с крупными политиками, чья деятельность наложила неизгладимый отпечаток на события их эпохи, а подчас даже предопределила ход и направление дальнейшего общественного развития, зачастую не только у них на родине, но и далеко за ее пределами.

Уильям Питт Младший, несомненно, относится к числу именно таких политических деятелей и (как верно заметил H.H. Яковлев) является «бесспорно наиболее выдающимся из британских премьеров XVIII столетия» .(2) Для англичан — это личность, сопоставимая с личностью Уинстона Черчилля. Великий премьер великой войны. «Лоцман, справившийся со штормом.» .

Правда, после Питта были еще две войны, претендовавшие называться великими — Первая мировая и Вторая мировая война. Может быть, как раз это обстоятельство несколько отодвинуло Питта Младшего в тень. Двадцатому веку нужны были новые кумиры, иные объекты всеобщего поклонения. Трагедии, пережитые целыми народами в годы мировых войн, превратили эпоху Великой Французской революции и наполеоновских войн всецело в достояние историков, лишив ее какой бы то ни было политической актуальности. Впрочем, Питт «проиграл» и в сравнении с деятелями, по времени гораздо более близкими к той эпохе, когда ему принадлежала столь выдающаяся роль в жизни Англии и всего европейского континента, к примеру, Бисмарку — легендарному «железному канцлеру» и отцу-основателю.

Германской империи. Й это не удивительно, ибо Бисмарк был созидателем, а Питт всего лишь «охранителем устоев». Может быть, то, что Питт Младший, невзирая на усилия своих апологетов и многих британских «патриотических историков», так никогда и не стал, по крайней мере за пределами своей эпохи, признанным общенациональным лидером, связано еще и с тем, что «своим» его считали люди, придерживающиеся слишком разные убеждений и исповедовавшие слишком разные ценности. Эту присущую личности и всей политической жизни Питта Младшего «раздвоенность» отметил в свое время Маколей. «Питт, — писал он, — трижды выступал за парламентскую реформу, но именно враги парламентской реформы называли себя питтистами, питтистами — замечает историк, — называли себя сторонники протестантизма, хотя Питт ушел в отставку (в 1801 году) именно из-за попытки уровнять права католиков с правами протестантовзащитники Test Act, — продолжает Маколей, — называли себя питтистами, но Питт представил в свое время Георгу III проект уничтожения этого самого Test Actвраги свободной торговли, — пишет он, — также считали себя питтистами, хотя Питт был глубже, чем Фокс пропитан доктринами Адама Смита: рабовладельцы были питтистами, но Питт, как известно, выступал против рабст-ва» .(3).

Поскольку все считали Питта «своим», в итоге он стал «ничьим». Правда, когда те или иные исследователи все же пытались либо отнести его к вигам, либо причислить его к консерваторам, то в большинстве случаев они склонялась к тому, что ставили наследника Чатама в ряды последних. «Его (Питта — А.Е.) имя, — писал Джон Дерри, — стало ассоциироваться, хотя и совершенно несправедливо, с торизмом послевоенных лет. Он не оставил после себя никакой школы государственных деятелей, никакой организованной партии, никакой оформленной доктрины. в течение полутора столетий его имя склонялось в вечном конфликте между вигами и тори. Одни ненавидели его как отступникадругие благоговели перед ним, как перед божеством. Ошибались и те, и другие. Питт был превосходным политиком восемнадцатого века. Его взгляды на роль короля в правительстве, на партию, на кабинет, на парламентскую процедуру — все эти взгляды были сформулированы в 1780-х годах и остались неизменными. Даже его стратегия. напоминала (стратегию) тех давно ушедших лет, когда его отец величественно распоряжался судьбами нации. Идол тори, он называл себя вигом. В силу того, что он властвовал в кабинете, долго удерживая в своих руках бразды правления, и вследствие своего блестящего интеллекта, он (Питт — А.Е.) внес свой вклад в развитие института премьерства (в Великобритании), но у него никогда не было никакого абстрактного представления о своей должности» .(4).

Арчибальд Филип Примроуз, лорд Розбери, видный вигский политик и один из биографов Питта, завершая свою книгу о нем, писал: «Его (Питта — А.Е.) привязанности, его взгляды, его политика относились к среднему классу, который в то время представлял самое понятие народ. По странной случайности он стал лидером знати, но они (аристократы — А.Е.) подставили ему свои шеи, так как он опирался на средний класс. Они были марионетками, через которых он осуществлял руководство страной, но он презирал их, выговаривал им и ни во что не ставил их голубую кровь с изрядной примесью крови низших классов.. У Питта и у аристократии не было никаких общих идей или чувств. Он желал давать звание пэра любому порядочному обладателю десяти тысяч фунтов стерлингов годового доходачто же до баронетов, то имя им — легион, а рыцарей было столько же, сколько песка на дне морском. Он (Питт — А.Е.) полагал, что пэры являются его агентами на выборах и потому, чем больше их будет, тем лучше. Он на самом деле располагал поддержкой короля и знати, но никогда не раболепствовал ни перед ним, ни перед аристократией, Одной из его особых заслуг было то, что он ухитрился создать прочное здание (своей администрации — А.Е.), опиравшееся на поддержку короля, лордов и народа.. нельзя утверждать того, что Питт обладал безупречным характером или что он был идеальным государственным деятелем. Таких монстров не существует в природе. Конечно же, он совершал ошибки, но трудно найти хотя бы один, какой-нибудь поступок в его карьере, который нельзя было бы оправдать основательными и в подавляющем большинстве случаев убедительными причинами. Можно сказать, что его партия шла в значительной степени вслед за ним, нежели он шел вслед за партиейвпрочем, взаимоотношения удачливого лидера со своей партией столь неуловимы, что очень трудно определить, сколь многое он дал партии и сколь многое он от нее получил. Посреди ушедшего в прошлое восемнадцатого столетия его образ все еще встает перед нами величавый в своем одиночестве и мужестве. Возможно, были еще люди, куда более способные или великие, чем он,. но во всей истории нельзя сыскать большего патриота, человека более бесстрашного и чистого, чем он» .(5).

Весьма апологетически настроенный по отношению к Питту Эдвард Уолфорд, называвший его «одним из величайших государственных деятелей», заключая свою книгу о нем, приходит к следующим выводам: «Нет сомнений, — пишет Уолфорд, — что он (Питт — А.Е.) не был ни тори, ни вигом, что его нельзя назвать ни консерватором, ни либералом, ибо смысл этих понятий претерпел большие изменения ста лет (19 века — А.Е.). Он воспарил над партийностью и во всех случаях до тех пор, пока не был порабощен королем, он рассматривал все предпринимаемые меры лишь с точки зрения патриота и судил о них, основываясь на патриотических мерках, были ли они или же не были совершены во благо или во вред не какой-либо фракции, а страны или государства в целом. он был тори по своему происхождениюего первый вождь, лорд Шелберн и его отец, лорд Чатам — оба унаследовали свои политические взгляды от лорда Болингброка и, разумеется, всегда противостояли олигархии „великих вигских семейств“, которые захватили в свои руки. власть со времени правления Уильяма Третьего» .(6) Вместе с тем, «государственная карьера» Питта Младшего, по мнению Уолфорда, подразделяется на два ясно различимых, периода (с момента его прихода к власти в декабре 1783 г. и до февраля 1793 г., когда.

Англия вступила в войну против революционной Франции и «в течение которого он (Питт) был стойким либералом, хотя, конечно же, не радикального толка», и второй — с 1793 г. вплоть до смерти Питта Младшего, «в течение которого. он, бесспорно, был явным тори». Приведя затем мнения известных британских политических деятелей — лорда Биконсфилда (Дизраэли), записавшего Питта «в актив» торийской партии, и Маколея, считавшего, что в первый период своей политической карьеры наследник Чатама был лучшим вигом, чем даже сам Чарльз Джеймс Фокс, Уолфорд, решает создавшуюся дилемму, сославшись на мнение английского историка Кеббела, по словам которого: «Эти противоречивые мнения дают любопытное пояснение тому, что Питт говорил о себе сам — что он (Питт) не принадлежит ни к какой партии» .(7).

Автор популярной книги о Питте Дерек Джарет в предисловии к своей работе о нем писал о том, что Питт «является созданием политической сцены восемнадцатого века, фигурой велеречивой, аристократической и питавшей очень мало иллюзий на счет злокозненности рода человеческого». Как подчеркнул Джарет: Питт «был первым премьер-министром, который властвовал в своем кабинете. Он властвовал и над Палатой общин.» «. он (Питт — А.Е.) после своей смерти стал, — замечает историк, — символом британского сопротивления Наполеону». «Питт начинал (свою политическую деятельность — А.Е.) в качестве вига и всегда заявлял о своей приверженности принципам вигизма. Его наследием являлась вторая Торийская партия, партия репрессий и реакции.. Лучше сказать, -заключает свои размышления Джарет, — о том, что Питт был выше партийных привязанностей, полагаясь на свои собственные достижения и на великий призрак Чатама» .(8).

По мнению американского исследователя Робина Рей ли: «В течение двадцати двух лет. он (Питт — А.Е.) столь безраздельно руководил британской политикой, что остается единственным в своем роде деятелем в истории парламента (Великобритании). Он привнес в должность премьерминистра, — пишет Рейли, — новые нормы честности, которые сделали поведение всех его предшественников (на этом посту — А.Е.) и довольно большого числа его преемников подлым или преступным. Он работал так, как работали лишь немногие министры. Его частная жизнь была безупречной» .(9).

Один из самых скрупулезных биографов наследника Чатама, Джон Эрман, рассуждая о своем герое, отмечает то, что Питт «из всех великих британских премьер-министров жил исключительно ради общественных дел», и приводит далее слова Д. Тревельяна, мнение которого, очевидно, вполне разделяет относительно того, что Питт Младший являлся «величайшим из британских премьер-министров» .(10).

Ни один человек не прожил более замечательную жизнь, и жизнь редко какого человека вызывает большее уважение, чем жизнь Питта Младшего" , — писал, в свою очередь, автор биографической книги о Питте, американец Вильсон.(11).

Об общественной репутации Питта мало что надо сказать, — заметил историк Джон Эрл, — В своих замыслах он (Питт — А.Е.) был до конца велик, всегда оставаясь англичанином." (12).

Питт, безусловно, сможет претендовать на то, чтобы называться величайшим британским премьер-министром, — утверждал сэр Чарльз Петри в 1941 году, — даже если бы на то не было иных оснований, кроме того что он дал возможность стране совершить переход от старого порядка к новому без какого-либо насильственного переворота. Он не был реформатором, вроде Гладстона, но он и не жил в эпоху, когда были допустимы какие-либо масштабные реформы. не находись у власти гений с 1784 по 1792 гг., Великобритания должна была бы пойти по тому же пути, что и Франция. Причиной революций зачастую является банкротство, и даже если бы Питт всего лишь предотвратил его, он имел бы право называться государственным деятелем первого ранга. Он сделал больше, чем это. Он показал, как можно осуществить перемены в рамках конституции и самые способные из его преемников не преминули усвоить этот’урок. Он понимал новую Британию и позаботился о том, чтобы для достижения ее целей не возникала необходимость обращаться к периодическим потрясениям, которые пережили так много стран на европейском континенте. Питт не был скверным военным министром, как-то ему часто приписывали. Миранда именно на его счет относил те успехи, которые Англия (обрела на фронтах) во время, когда он находился у власти" .(13).

Известный английский историк Р.У. Сетон-Уотсон, в своей книге, посвященной роли Британии в Европе в 1789—1914 гг., вышедшей примерно в те же годы, что и работа Петри, писал: «Питт, как это было доказано, являлся куда более великим финансистом и. реформатором, нежели дипломатом или военным деятелем. Его едва ли можно упрекать за то, что он пользовался тем материалом, который имелся в готовности у него под рукой, но даже здесь его методы могут быть расценены как оппортунистические и непоследовательные. Мир, безопасность, патриотизм — никто не будет отрицать его (Питта — А.Е.) неизменной приверженности этим основополагающим целям: но он был более склонен обобщать, нежели определять. Во внутренних делах он неохотно и лишь постепенно встал на путь реакции, подвигнутый на то неизбежностью вражеской угрозы и паникой, широко распространявшейся в обществе. вся карьера Питта должна рассматриваться в свете одного факта, делающего все другие факты несущественными — Французской революции. Второй из двух периодов, на которые столь резко подразделяется его (Питта — А.Е.) политическая карьера, — пишет в заключение Сетон-Уотсон, — окончился относительно неудачно, но его пример продолжает жить, и он оставил после себя ряд последователей, которые после нескольких лет калейдоскопических превращений обратились в крепкую фалангу, проложившую дорогу к победе» .(14).

Уильям Питт был премьер-министром, — писал современный британский историк Э. Д. Харви, — почти девятнадцать решающих лет, рекорд, превзойденный, лишь сэром Робертом Уолполом, однако же, когда он умер, ему было лишь 46 лет — возраст, в котором Уолпол еще только начинал свою долгую карьеру." Таким образом, Питт был «самым молодым премьер-министром Британии» .(15).

Подведем некоторый итог. При всем видимом различии оценок, данных личности и деятельности Питта Младшего историками, придерживающимися весьма полярных взглядов, обращает на себя внимание один по-своему замечательный факт: все они в своих характеристиках так или иначе оказались «заложниками» подходов, сформулированных еще в первой половине XIX века самым первым биографом Питта, Джоном Гиффордом, и знаменитым вигским историком Томасом Бабингтоном Маколеем, в его известном очерке о Питте Младшем. Так, у Гиффорда почти все биографы наследника Чатама позаимствовали «тезис» о Питте как о надпартийном государственном деятеле и премьере — патриоте, целью жизни которого было служение своей стране. «Он, — писал Гиффорд о Питте, — никогда не унижался до того, чтобы поступать согласно советам других лиц или лицемерить по поводу действий администрации, частью которой он был, и которые заслуживали осуждения, говоря о том, что эти меры были предложены не им. Ясно определив для себя прямую дорогу долга, он решился следовать по ней с непреклонной настойчивостью.» (16) Что же касается Маколея, то, по-видимому, именно к нему восходит традиция выделять в премьерстве Питта Младшего два периода (период с 1783 г. до разрыва отношений с революционной Францией — осенью 1792 г. и период, когда, вступив в ряды Первой антифранцузской коалиции, Англия включилась в борьбу сначала с Французской республикой, а затем и с Наполеоновской Францией.(17).

В продолжение обоих этих периодов Питт, — по словам Маколея, -развил в высшей степени все качества парламентского предводителя". Однако, если в первый период (т.е. до войны с Францией) Питт был счастливым и во многих отношениях искусным премьер-министром, то «во втором периоде он встретил трудности, против которых не в силах был бороться, и только красноречием и необыкновенным обладанием палаты общин успел скрыть от массы свою неспособность» .(18).

По большому счету, в утверждениях, вот уже на протяжении столетий повторяющихся в работах разных авторов, писавших о Питте как о премьере-патриоте и надпартийном политическом деятеле, нет ничего принципиально неверного. Питт Младший и в самом деле был патриотом, если под этим понимать беззаветную преданность своей стране и стремление всеми способами гарантировать ее безопасность, добиться господства Великобритании на морях и в торгово-промышленной сфере, расширения ее колониальной империи, обеспечения внутренней стабильности в стране путем разрешения многовекового конфликта Англии и Ирландии, повышения ее внешнеполитического авторитета, выстроив систему европейских союзов, главную роль в которых играла Британия. Разумеется, Питт был удачлив далеко не во всех своих начинаниях. Внешнеполитические триумфы Питта чередовались с тяжелыми поражениями. Созданный им для разрешения финансовых проблем Великобритании Sinking Fund, как выяснилось, правда, уже после смерти Питта, оказался малоэффективен. Коалиционные войны, организатором и вдохновителем которых выступала питтовская Англия, при жизни Питта неизменно оборачивались крахом антифранцузских альянсов, не только усложняя положение Великобритании на международной арене, но и обостряя социальную обстановку внутри Англии.

Если же речь идет о «партийной» принадлежности наследника Чата-ма, то, при крайней аморфности, неоформленности знаменитой двухпартийной системы в конце XVIIIначале XIX вв., его на самом деле будет сложно однозначно отнести либо к «просвещенным вигам» (как это сделал в свое время Маколей), либо «приписать» его к консерваторам (о чем, в свою очередь, неоднократно заявлял Дизраэли и многие историки, исповедовавшие торийские взгляды). «Он (Питт — А.Е.), — писал Джон Дерри, — с презрением относился к шаблонной партийной организации и в современном смысле слова не располагал в Палате никакой партией. Его (Питта — А.Е.) карьеру, -справедливо замечает исследователь, — можно понять, рассматривая ее, лишь исходя из обстановки восемнадцатого столетия. Судить о Питте, принимая в расчет политические традиции двадцатого века, значит игнорировать, тот политический строй, в рамках которого он (Питт — А.Е.) действовал» .(19).

Если же поставить Питта Младшего в «систему координат ХУ1П века», к которому он принадлежал совсем не только по рождению, то его, по всей вероятности, можно будет назвать консервативным либералом, сочетание возможное только в Англии и только в то время, на которое пришлась «эра Питта» .

Вопрос о том, «кем же был Питт: традиционалистом-консерватором, хотя и умело учитывающие новые веяния, или реформистом-либералом, „независимым вигом“, как он сам называл себя в конце жизни» (20), таким образом, разрешается отнюдь не простым арифметическим действием: «ненужное вычеркнуть», а с учетом того, что наследник Чатама был фигурой куда более сложной и многоплановой. Он понимал необходимость перемен и вместе с тем был вынужден действовать внутри достаточно консервативной политической системы Великобритании. В связи с этим попытка «определить» его в «чистые консерваторы» или в «чистые либералы» будет по сути своей неверной. Питта как государственного деятеля можно понять и оценить, лишь учитывая то, что он был политиком своего времени: согласным на проведение реформ и то же время учитывающим политические реалии современной ему Англии. Как верно отметил российский исследователь В. Попов: «сила Питта заключалась в буржуазии. это сословие достигло в то время (в Англии — А.Е.) полного торжества. его интересы совпадали с интересами короля, стремившегося подавить все либеральные и демократические стремления в своем королевствеПитт был не более как талантливый чиновник, но он превосходно подходил под эти требования: его твердая воля и практический конторский ум ручались, что он в состоянии остановить движениеон стоял за однообразие и порядок, он желал прогресса, но с тем, чтобы он двигался черепашьим шагом — чего же еще более нужно буржуазии» .(21).

Выделение биографами Питта Младшего двух периодов в его поли.

644 тической карьере в принципе оправдано и не вызывает возражений. Великая французская буржуазная революциям на самом деле очень сильно отразилась на государственной деятельности Питта и возглавляемого им кабинета. Это — бесспорный факт. «Премьер мира», каким Питт, в общем, был до 1793 года, в одночасье превратился в «Премьера войны». Однако тут необходимо единственное, но как нам представляется, важное уточнение: нельзя считать Питта реформатором лишь потому, что с 1783 по 1793 гг. Англия не участвовала в крупном европейском конфликте, равно как и причислять его к завзятым реакционерам потому лишь, что в последующие годы Британия возглавляла все антифранцузские коалиции на континенте, объединяя, сплачивая все контрреволюционные и консервативные силы Европы.

И во внешней, и, особенно, во внутренней политике Питта Младшего удивительным образом уживались старые и новые начала, когда это было нужно. Питт не цеплялся за старое, точно так же, как и выступал, подчас довольно решительно, против нового, если это новое казалось ему опасным и вредным для государственных интересов Великобритании. Мастер компромисса, Питт при необходимости умел проявлять твердость. Может быть, фигура Питта интересна, именно тем, как сочетались эти качества в его политической деятельности.(22).