Роль и место энергетического фактора в политических процессах: Сравнительный анализ Каспийского и Балканского геополитических узлов

Актуальность темы

исследования. Как свидетельствует ход новейшей истории, степень геополитической значимости отдельных регионов может претерпевать радикальные изменения даже в очень короткий по историческим меркам период.

Именно так произошло, в частности, с Каспийским регионом. Главной причиной для этого, естественно, стали огромные запасы нефти и газа в Каспийском море и вокруг него, интенсивная разработка которых способна внести существенные коррективы в сложившуюся структуру поставок энергоносителей на мировой рынок, ослабить зависимость последнего от зоны Персидского залива или от того же российского Севера. На этот фактор наложился распад Советского Союза, резко изменивший соотношение сил в регионе, инициировавший борьбу за передел советского наследства, на порядок увеличивший число участников игры за обладание весьма заманчивыми экономическими и политическими дивидендами.

Издавна нестабильный и конфликтный Балканский регион получил новые импульсы от демонтажа соцсистемы, от распада Югославии и последовавшей за этим чередой кровавых войн, которые уже казались совершенно немыслимыми для Европы конца XX столетия.

Ключевым вопросом каспийского и балканского энергетического пространства являются вопросы транзита и транспортировки нефтегазовых ресурсов на рынки сбыта. Собственно геополитическая борьба за влияние в Каспийском и Балканском регионах во многом сводится к проблеме транспортных коридоров, и потому проблема трубопроводов превратилась в мощный механизм политического и экономического воздействия на эти государстваинтересы некоторых из них столкнулись.

Таким образом оба региона оказались в центре борьбы за прокладку коридоров для транспортировки энергоносителей, исход которой имеет огромную стратегическую значимость, затрагивая существенные интересы сверхдержав (США, Россия, Китай), складывающихся региональных сверхдержав (Турция, Иран) и, конечно, всех без исключения государств в обеих регионах.

Иными словами, постоянно повышающееся значение энергоресурсов в мировой политике вызывает новое обострение как скрытого, так и открытого противоборства между ведущими державами за контроль над регионами, которые либо богаты углеводородным сырьем, либо находятся на пересечении транспортных маршрутов.

Происходящее на Каспии и Балканах представлялось необходимым исследовать именно на фоне глобальных трансформационных процессов, когда становится очевидным, что обладание энергоресурсами и создание транспортных коридоров для их вывоза в XXI в. будет иметь намного большее значение, чем 100 лет назад.

Вышеуказанные обстоятельства определяют актуальность предлагаемой работы как с научной, так и с практической точек зрения.

Степень научной разработанности проблемы. Принимая во внимание новизну исследуемых процессов, круг напрямую связанной с темой диссертации публикаций, естественно, пока относительно невелик. В то же время сама тема энергоносителей, рассматриваемых в системе геополитических координат, является объектом повышенного внимания уже с четверть века.

В США и Западной Европе проблематика международной энергетической политики начала усиленно разрабатываться после энергетического кризиса 1973 года.

Среди обширной литературы в период 70−90-х годов можно выделить работы Т. Густафсона, У. Леви, Дж. Митчела, А. Сампсона, Дж. Силовича, Д. Ягера, Д. Ергина и др.1.

Большой фактологический материал для раскрытия исследуемой проблемы дали опубликованные в 90-е гг. аналитические доклады МЭА, ОПЕК, АТЭС, НАФТА, Европейской комиссии, Министерства энергетики и государственного департамента США, Королевского института международных отношений (Великобритания), Кембриджского центра энергетических исследований (США) и другие2.

Сказанное выше относится и к странам, непосредственно находящимся в обоих исследуемых регионах. Например, относительно слабо изучены вопросы международной энергетической дипломатии и энергетического транзита в Болгарии. Это можно рассматривать в качестве классического примера того, как рост значения той или иной проблемы существенно обогнал ее исследование. Причем до сих пор еще преобладают публикации в ежедневной газетной и журнальной периодике (Александрова Г., Арабаджиева М., Николова Е., Пеева Т., Райнов И., Христова М. и др-)3.

В России, как ранее в СССР, проблематика международной энергетической политики и дипломатии изучена сравнительно мало даже в общем плане. Тем не менее, определенные и заслуживающие внимания шаги в этом направлении сделаны были. Начиная с конца 70-х гг. публиковались исследования по проблемам мировой энергетики, а также по международной нефтяной политике и деятельности ТНК. В данной связи можно назвать работы Р.Н. Андреасяна4, Ю.А. Ершова5, Е.М. Примакова6. Определенная работа в данном направлении уже тогда велась в ИНИОН АН СССР, где под редакцией Ю. А. Бортко был издан сборник «Нефть и экономика развитых капиталистических стран"7.

Среди публикаций 90-х гг. монографического формата необходимо выделить о коллективную аналитическую работу «Нефть и газ во внешней политике России», две коллективные «отраслевые» монографии с участием Ю.К. Шафраника9, исследование A.M. Мастепанова о региональных и внешнеэкономических аспектах энергетической политики10, работу под общей редакцией Р. И. Вяхирева и A.A. Макарова о стратегии развития газовой промышленности11, а также книга В. Ю. Алекперова о нефтяных компаниях России12. Отдельно следует выделить монографии А. Б. Василенко «Российские нефтяные компании и политика в переходных период"13 и С. З. Жизнина «Энергетическая дипломатия"14 — может быть лучшие, что есть сегодня в российской литературе по энергетической дипломатии.

В ходе работы диссертант опирался на ряд заключений и выводов сборника статей «Европа и Россия: проблемы южного направления», который издан при содействии Российской академии наук и активном участии Института Европы15.

Со второй половины 90-х годов стали появляться также статьи, более-менее близкие к теме диссертационной работы, затрагивающие отдельные аспекты заявленной проблематики, в совокупности позволяющие составить более емкое представление о ней.

Весьма интересными, например, представляются публикации Я. Ш. Паппэ,.

1 С 1 п 1 о.

Ю.Е. Федорова, A.A. Конопляника, О. В. Виноградовой, дающие представление о структуре и соотношении различных течений и подходов в рамках российской политики.

В процессе работы над диссертацией широко использовались регулярные статистические материалы и аналитические публикации МЭК ЭС СНГ, Минтопэнерго России, Российского института стратегических исследований и.

Института энергетических исследований РАН19.

Среди прочих публикаций, имеющих отношения к вопросам, затрагиваемым в диссертации, уместно выделить такой их жанр, как материалы международных конференций20.

В целом, можно сделать вывод, что в западной политологии накоплен обширный теоретический и эмпирический материал о превращении нефти в фактор политики, власти и могущества. Однако эта проблематика в восточноевропейской науке сравнительно мало изучена, что не соответствует степени значимости нефтегазового фактора в развитии отношений в регионах. Целостное теоретико-практическое представление о ней остается слабо исследованным сегментом проблемного пространства современной российской и болгарской политологии. Цели и задачи исследования.

Целью диссертации являлся комплексный многомерный анализ ситуации в Каспийском и Балканском регионах, позволяющий проследить динамику политических процессов в изменившейся и продолжающей меняться там системе геополитических координат, а также оценить качество и адекватность как принимавшегося, так и возможного набора политических решений.

В соответствии с целью работы представлялось необходимым решить следующие задачи:

• Определить структуру интересов государств и экономических структур, вовлеченных в политико-экономическую активность в исследуемых регионах, степень совпадения и конфликтности таковых.

• Провести анализ аспектов деятельности, а также механизмов функционирования и перспективы развития наиболее влиятельных и активных участников глобального и регионального энергетического сотрудничества и конкуренции.

• Оценить реальные возможности российской стороны проводить в жизнь свои стратегические интересы и противодействовать складыванию неблагоприятных для себя сценариев развития.

• Проанализировать механизмы формирования в минувшем десятилетии российской внешней политики на каспийско-черноморском направлениях, их соответствие открывавшимся возможностям и стратегическим национальным интересам.

• Вычленить и оценить роль крупнейших российских нефтяных и газовых компаний, как принципиально новых игроков на внешнеполитическом поле, степень их влияния в определении или корректировке курса, и соответствия результатов такого влияния долгосрочным национальным интересам России в целом.

• Спрогнозировать развитие политических процессов и выработке рекомендаций к проблемам каспийской нефти и газа и их транспортировки.

Объектом исследования в данной работе является воздействие нефтегазового фактора на геополитическую ситуацию в Каспийском и Балканском регионах.

Предметом исследования являются глобальные, региональные и национальные аспекты энергетической проблематики и вызываемой последней последствия политического характера.

Хронологические рамки диссертации в целом охватывают 90-е годы закончившегося столетия, прогностические оценки ограничены первыми десятилетиями XXI в. В тех случаях, когда это диктовали интересы исследования, представлялось целесообразным и обращение к материалам, выходящим за «нижние» пределы рассматриваемого десятилетнего отрезка и дающим представление как об истоках некоторых современных явлений, так и об их аналогах в прошлом.

Методы исследования. В ходе реализации цели и задач диссертации принципиальное значение имело понимание, что в последние 200 лет энергия и политика настолько тесно взаимосвязаны, что не могут ни существовать, ни изучаться отдельно друг от друга. Поэтому в качестве методологического принципа исследования было избрано сочетание политологического, системного и историко-интегративного подходовсравнительный политологический и исторический анализметоды наблюденияконтент-анализ СМИ. В ходе работы над диссертацией применялись политико-экономические методы сбора и обработки информации.

Научная новизна диссертационной работы определяется прежде всего новизной самих исследуемых процессов и явлений. Более того, в диссертации исследуются незаконченные процессы. Поэтому научная проработка столь значимой проблематики крайне важна, так как отвечает настоятельной необходимости детальной разработки принципов и методов адекватной государственной политики.

Кроме того, представленная диссертационная работа является первым комплексным исследованием на данную тему. В ней описаны причины и особенности формирования конкретных ориентаций государств, прямо или косвенно вовлеченных как в процесс геополитического передела указанных регионов, так и в процесс извлечения соответствующих экономических выгод, очерчены возможные сценарии дальнейшего развития.

Новым является также обращение к сравнительному анализу сразу двух регионов — Каспийского и Балканского. При всех очевидных и важных различиях геополитического характера между ними, роль и место нефтегазового фактора в политических процессах может быть лучше всего прослежена именно при рассмотрении в едином пакете добычи энергоносителей и вариантов их 9 транспортировки.

Практическая значимость. Содержащиеся в диссертационной работе материалы и выводы могут найти применение в научно-аналитических разработках академических научных учреждений, деятельности ориентированных на практическую политику исследовательских и аналитических структур, в научной работе высших учебных заведений социально-политического и исторического профиля. Научные результаты диссертации могут также учитываться государственными органами и экономическими структурами, в том числе негосударственными, в сферу ответственности или в круг интересов которых входит выработка российского и болгарского политического курса или непосредственная деятельность в соответствующих регионах.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Сегодня, ввиду глобальных процессов индустриализации, становится очевидным, что обладание сырьевыми ресурсами в XXI веке будет иметь намного большее значение, чем 100 лет назад. В этом контексте, можно сказать, что современная история мира началась в 1970 году, именно тогда в пустынном местечке африканского побережья лопнула труба трансарабского нефтепровода, через который каждый день протекало 500 тысяч тонн нефти из Саудовской Аравии к побережью Средиземного моря.

Из-за сбоя трансарабского нефтепровода резко возросло значение ливийской нефти. Молодому амбициозному полковнику Муамару Каддафи, который всего год как управлял Ливией, нефтяные магнаты США, Великобритании, Франции, Нидерландов предложили резко увеличить поставки нефти на Запад. Но М. Каддафи в ответ на это сократил производство ливийской нефти, повысил на нее цену и национализировал собственность нефтяных компаний у себя в стране. К изумлению Запада, остальные страны-члены ОПЕК не подчинились ультиматуму транснациональных нефтяных компаний Запада, а последовали примеру Ливии и потребовали от нефтяных магнатов Запада начать переговоры. И уже в феврале 1971 года в Тегеране было достигнуто судьбоносное соглашение, которое утвердило капитуляцию Запада в этом вопросе. В 1973 году мир впервые столкнулся с новым и страшным оружием — энергетической блокадой. В разгар очередной арабо-израильской войны Организация арабских стран-экспортеров нефти ввела эмбарго против западных стран. На Западе разразился жесточайший кризис, а мусульманские государства впервые осознали свою действительную силу.

Но Запад стал готовиться к «контратаке», которая продолжается до сих пор.

Были созданы стратегические запасы нефти, чтобы впредь исключить подобные ситуации. Активизировались работы на месторождениях в Северном море, и сейчас Европа добывает больше нефти, чем Россия.

В начале 1990;х годов Запад принял стратегическое решение о разработке каспийских энергоресурсов и создании транспортных коридоров для их вывоза — и первой частью этого плана было прекращение нефтяного потока из Ирака. Большая часть его шла по нефтепроводу через территорию Турции к ее средиземноморскому побережью, к порту Джейхан. Тому самому, к которому сегодня намечено построить трубопровод от Каспия. Турция, лишенная многомиллионных доходов от транзита иракской нефти, в надежде компенсировать потери активно подключилась к работам по освоению нефтяных богатств Каспия.

С точки зрения мирового рынка Каспийский регион представляет собой потенциальный источник энергоносителей, способный диверсифицировать мировые энергетические ресурсы и увеличить их предложение. За счет этого страны-импортеры нефти и газа, в первую очередь США, рассчитывают ослабить позиции стран-экспортеров нефти и газа и способствовать снижению цен на энергоносители.

Запад, наученный горьким опытом ценовых сговоров стран ОПЕК, провоцировавших мировые экономические кризисы, рассчитывает таким образом получить рычаг для контроля над ценообразованием.

Кто будет диктовать на мировом рынке цены на нефть? Страны-экспортеры, объединенные в ОПЕК, или Запад, прежде всего США? «Скрытая война» по этому поводу идет не первый год.

Впрочем, экономика Запада со своей двухсотлетней историей рыночных отношений смогла относительно либерализовать нефтяной рынок лишь во второй половине XX века. К этому времени западные компании потеряли практически все свои нефтяные концессии в странах третьего мира.

В XIX веке мировые цены на нефть, по сути, определял один — единственный человек — американец Джон Рокфеллер, владелец огромной нефтяной монополии Standart Oil Company. Во второй половине XX века цена на нефть была в руках потомков Ибн Сауда — первого короля государства, названного позже в его честь Саудовской Аравией, самого крупного экспортера нефти. С 1983 года единственным ценообразующим центром стала NYMEX (New York Mercantile Exchange, NYMEXНью-Йоркская товарная биржа). Позже к ней присоединилась Лондонская международная нефтяная биржа—IPE (International Petroleum Exchange)97.

Для глобального предложения нефти одним из главных факторов влияния выступают действия ОПЕК, пытающейся повысить цены путем сокращения поставок. Примерно то же можно сказать и о стратегических запасах нефти в США, распродаваемых в случае необходимости (это 570 млн. баррелей нефти, закачанных в шесть различных соляных пещер в штатах Луизиана и Техас). Резервы эти сформированы после первого глобального повышения цен на нефть со стороны ОПЕК в 1973 году.

Совокупные нефтяные резервы Европы составляют 125,5 млн. тонн и покрывают примерно 111 дней среднего потребления. Стратегические нефтяные запасы США и Европы быстро пополняемы и их распродажа влияет не только на текущее предложение, но и на будущий спрос.

В общем, дискуссия по традиции шла о том, должен ли Запад платить за свое богатство. Запад, естественно, склоняется к тому, чтобы цены определялись каким-то относительно рыночным образом, а ОПЕК ссылается на то, что нефтедобывающим странам нужны деньги и в связи с этим любые действия, направленные на поддержание цен, оправданы. Впрочем, в значительном снижении добычи ОПЕК тоже не заинтересована: ограничение поставок может уменьшить доли рынка стран, входящих в ОПЕК, в пользу других (например, России).

Политика Соединенных Штатов в 90-х годах замедлила освоение ресурсов Каспия. Создалось впечатление, что США больше заинтересованы в консервировании каспийской нефти на неопределенное будущее, когда месторождения других регионов будут исчерпаны, нежели в ее разработке сейчасчто, вкладывая средства в нефтяную отрасль прикаспийских стран, ставят перед собой цель не столько развивать ее, сколько контролировать поступление нефти на мировые рынки для удержания цен на нее в приемлемых для себя пределах.

У Соединенных Штатов есть определенная геоэкономическая и геополитическая заинтересованность в том, чтобы во-первых, поставить под свой контроль углеводородные ресурсы Каспия, во-вторых, затормозить добычу каспийской нефти: и, в-третьих, в случае ее добычи сделать все для того, чтобы ограничить ее поступление на мировые рынки.

Контроль над каспийской нефтью дал бы Вашингтону рычаги давления на страны-экспортеры нефти, особенно на те, которые придерживаются антизападных позиций (например, Иран, Ирак, Ливию). Каспийская нефть расширяет поле для маневра в отношениях между США и странами Персидского залива, а также Россией. Укрепляясь в Закавказье, прежде всего в Азербайджане, с помощью «нефтяной дипломатии», США получают возможность оказывать давление на Россию и Иран.

Россия же, с другой стороны, считает страны Центральной Азии и Закавказья сферой своих жизненно важных интересов, поскольку эти страны связаны с Россией исторически, соседствуют с ней географически и к тому же во многих из них есть крупные русские меньшинства. Поэтому Россия, даже отступая в глобальном масштабе, по-прежнему полна решимости пойти на большие издержки, чтобы продвинуть свои национальные интересы в Каспийском регионе.

Различия между Соединенными Штатами и Россией в характере и степени их интересов в отношении Каспия будут в отдельных случаях приводить к напряженности и соперничеству между двумя странами. Однако такое соперничество вовсе не является неизбежным по всем или хотя бы по большинству проблем.

Иными словами, нужен новый подход к проблемам каспийской нефти и газа, включающий несколько основных элементов. Во-первых, Соединенные Штаты должны признать, что маршруты трубопроводов будут определяться исключительно условиями рынка, и ясно дать понять нефтяным компаниям, что не будет никаких американских государственных субсидий на строительство трубопроводов через Турцию или другие пользующиеся режимом благоприятствования страны. Надежды на то, что Соединенные Штаты будут субсидировать сооружение трубопровода Баку-Джейхан, только замедлили разработку как этого маршрута, так и альтернативных ему.

Во-вторых, США должны стремиться к тому, чтобы нефть из Каспийского региона экспортировалась по возможно большему числу направлений. Следует и далее продолжать исследование маршрута Баку-Джейхан, но в качестве проекта второй очереди, реализация которого должна начаться лишь после того, как полностью развернется разработка казахстанских морских месторождений. До тех пор нефть с крупных месторождений в Азербайджане следует транспортировать через территорию России, а также по существующему трубопроводу Баку (Азербайджан) — Супса (Грузия), принадлежащему Азербайджанскому межконтинентальному нефтяному консорциуму (АМНК), и далее в Турцию через Босфор и Дарданеллы. США могут предоставить гарантии по займам, необходимым для работ по увеличению пропускной способности трубопровода Баку—Супса.

В-третьих, Соединенным Штатам более не следует препятствовать разработке маршрутов нефтепроводов, идущих через Иран или Россию. С точки зрения сбыта каспийской нефти и газа эти маршруты являются наиболее экономически привлекательными.

Предлагаемый новый подход к проблемам каспийской нефти и газа будет содействовать ускорению экономического развития стран региона и откроет новые перспективы распределения энергетических ресурсов.

Пока Россия и США утверждали свои геополитические приоритеты, в бассейне Каспийского моря стали в экономическом плане продвигаться Великобритания, Норвегия, Франция, Италия, даже Япония. Китай тоже претендовал на стратегическое партнерство в регионе, учитывая его действия по вкладыванию инвестиций в промышленность Казахстана.

Ключевым вопросом каспийского и балканского энергетического пространства являются вопросы транзита и транспортировки нефтегазовых ресурсов на рынки сбыта. Собственно геополитическая борьба за влияние в Каспийском и Балканском регионах во многом сводится к проблеме транспортных коридоров, и потому проблема трубопроводов превратилась в мощный механизм политического и экономического воздействия на эти государстваинтересы некоторых из них столкнулись.

Транспортный транзит органично вписывается в геополитические цели каждого государства, которое ставит перед собой четкие стратегические цели своего позиционирования в современном динамично развивающемся мире, в условиях глобальных процессов, охвативших все страны.

Кроме того, транзит — это стабилизирующий фактор. Какие бы политические, экономические изменения ни происходили, избранный, развитый и закрепленный на практике транспортный транзитный маршрут продолжает функционировать. Достаточно напомнить роль Суэцкого канала, других транзитных маршрутов, зарекомендовавших себя именно с этой стороны. Хорошо развитый и функционирующий транспортный коридор — это стабильная реальность.

Выгоды, которые обретают транзитные страны, — многоплановы. Прежде всего, это прямые поступления в виде оплаты транспортных и сопутствующих услуг. Во-вторых, — это иностранные инвестиции в развитие транспортной инфраструктуры и технологий. Третье преимуществоулучшение условий для национальной внешней торговли и для внутреннего транспорта за счет развития коммуникаций в транзитных коридорах. При этом страны, которые будут обеспечивать транзитом через свою территорию евроазиатские транспортные связи, не только получат значительные доходы, но и смогут существенно усилить свои позиции в мировой экономической и политической системе.

Таким образом, нефтеи газотранспортные маршруты играют особо важную роль. Роль не только экономическую, но и политическую. Они коренным образом влияют на геополитическое позиционирование каждого государства и определяют его статусное положение в мировой экономической и политической системе.

Особенно это актуально для восточноевропейских стран, которые вскоре намерены вступить в ЕС. Эти страны занимают стратегическое геополитическое положение в осуществлении Россией экспорта энергоносителей в Западную Европу: через проложенные по их территориям нефтеи газопроводы перекачивается до % экспортируемых в Западную Европу топливных ресурсов. Эти страны по-прежнему используют поставки российских топливно-сырьевых ресурсов и получают выгоду от транзита российских товаров в Западную Европу. Так, в 1995 г. в оплату транзита природного газа через территорию Чехии, Словакии, Болгарии и Румынии ушло.

98 примерно 10% перекаченного газа (1,7 млрд. куб. м) .

С точки зрения перспектив разработки и транспортировки энергетических ресурсов Каспийского региона Болгария представляет интерес как связующий элемент в стратегически важном «треугольнике»: Персидский залив — Каспийское море — Черное море. Болгария благодаря своему географическому положению надеется стать ключевым звеном в сети будущих транспортно-энергетических инфраструктур, что даст ей возможность обладать альтернативными источниками энергии и укреплять свою независимость. Болгария намерена также максимально реализовать свои возможности в проекте Евросоюза по созданию евроазиатского транспортного коридора под названием Т11АСЕКА, а также участвовать в развитии транспортного коридора Иран — Армения — Грузия — Болгария, который может стать одной из частей этого проекта. Сегодня «кавказская политика» Софии определяется возможностью участия в разделе и транспортировке каспийской нефти.

Таким образом, транзит энергоресурсов является важным элементом национальной экономики Болгарии, главной составляющей ее экономического и геополитического положения. Обшей предпосылкой благоприятного развития в зоне Черного моря является все возрастающая хозяйственная активность, что прежде всего связано с наращиванием объемов транзитной транспортировки нефти и газа через его акватории.

В условиях расширяющейся интеграции Европейского союза и учитывая обостряющуюся конкуренцию в транспортной сфере, следует в этой ситуации, видимо, обратить внимание на перспективный путь индустриальной обработки транзита, т. е. последовать «фламандско-голландской модели макроэкономической специализации, которую успешно применили Бельгия и Нидерланды.

Ряд стран, особенно европейских, таких как Венгрия, Чехия, Австрия,.

Голландия, государства Прибалтики, обладая небольшой территорией, используя выгодное географическое положение, превратили транзит в существенные статьи дохода свои бюджетов.

На рубеже 80-х и 90-х гг. минувшего века топливно-энергетический сектор Центральной и Восточной Европы претерпел значительные трансформации и сейчас довольно динамично развивается. Благодаря заделу, созданному еще в советские времена, Россия сохраняет неплохие шансы оставаться крупнейшим поставщиком энергоресурсов в страны региона. Однако определенным препятствием на пути к этому является политический фактор, а именно — нежелание восточноевропейских партнеров зависеть от России в такой стратегической сфере, как обеспечение энергетическими ресурсами.

Экономический кризис лета и осени 2000 года в Западной Европе на фоне резкого повышения мировых цен на нефть и газ показал еще раз, с одной стороны, уязвимость, а с другой — взаимозависимость европейских стран в энергетической области. Естественной реакцией на этот кризис в Западной Европе явилась известная инициатива председателя Комиссии Европейских сообществ Р. Проди по созданию энергетического моста между Россией и Европой. Эта программа предполагает укрепить инфраструктуру гарантированного энергоснабжения всей Европы путем инвестиций в нефтегазовую промышленность России. Если удастся реализовать эти проекты в будущем будет легче противодействовать ценовой лихорадке, обеспечить стабильное функционирование экономики всех заинтересованных государств.

Впрочем, Европа, которая в отличие от США не в состоянии самостоятельно обеспечить свои энергопотребности, на протяжении последних трех десятилетий чувствовала себя весьма уязвимой в этом плане. Особенно показательным стал нефтяной шок начала 70-х годов, который продемонстрировал начавшим объединяться европейцам, что глобальные амбиции требуют определенного «энергетического ресурса». Именно тогда Европа вопреки давлению США стала развивать нефтегазовые контакты с Советским Союзом.

Для того чтобы Европа была в состоянии сыграть роль движущей силы в формировании новой системы международных отношений, она сама должна стать мощным самостоятельным полюсом. Гарантия стабильных поставок энергоресурсов по приемлемым для европейской экономики ценам — необходимое условие превращения Евросоюза в самостоятельного игрока.

Происходящие на рубеже веков процессы глобализации мировой энергетики, взаимопроникновение и взаимодополнение энергетических комплексов отдельных стран, интеграция региональных энергетических рынков — все эти факторы обусловливают повышенное внимание к проблеме обеспечения национальной энергетической безопасности.

В свете всего изложенного в диссертации можно провести следующие обобщающие параллели:

Как и в Балканском, так и в Каспийском регионах протекает процесс, в котором противоборствуют две тенденции: одна — пророссийская, сформировавшаяся в течение многих веков (она уже ослабевает), другая — прозападная, возникшая в последнее десятилетие XX века (она становится более влиятельной);

И Балканы, и Каспий стали объектом соперничества самых разных участников мировых экономических и политических центров. Балканские и прикаспийские страны имеют значительные энергоресурсы или важное транзитное положение на путях возможной транспортировки этих ресурсов. Это главные факторы, привлекающие внимание к двум регионам;

Этой новейшей экспансии благоприятствует огромная заинтересованность большинства балканских и прикаспийских государств в американских и западноевропейских капиталовложениях. Вместе с тем, в своих инвестиционных возможностях Россия намного уступает США и другим промышленно развитым государствам. Кроме того, в российской политике в отношении Балканского и Каспийского регионов неоднократно наблюдались непоследовательность, метания, а порой и растерянность;

С начала 90-х годов Турция активизировала свою политику в балканском и каспийском регионах. Она выступает с идеей широкого регионального экономического сотрудничества в районах, где она рассчитывает стать лидером. Этой цели отвечает финансируемая ею Организация черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС), объединяющая 11 стран черноморского региона, включая все три закавказские республики;

Развитие стран Балканского и Каспийского регионов определяется сложным и противоречивым геополитическим положением, чреватым опасностями и конфликтами, усложнившим их вступление в мировую экономику и политику. Это приводит к высокой степени политического и всякого иного риска для международного делового и финансового сообщества.

Исходя из различного сочетания позитивных и негативных факторов, можно сделать прогноз, что траектория развития Балканского и Каспийского регионов в ближайшее десятилетие будет пролегать между сценариями положительной динамики с элементами неустойчивости и умеренно-неустойчивой динамики, с весьма вероятными отклонениями в ту или иную сторону на конкретных временных интервалах.

Пока же очевидным представляется, что как Каспийский, так и Балканский регион являются местом переплетения опасных конфликтов уже в силу того, что эти регионы формируется как особая контактная зона — пространство, где на пересечении трансконтинентальных коммуникаций вошли в прямое соприкосновение региональные системы Ближнего Востока, Евразии и Европы, где вступили в сопряжение и религиозные системы ислама, и христианства, православия и католицизма. Это предопределило состояние, которое российскими учеными Н. Данилевским, а вслед за ним и П. Сорокиным охарактеризовано как противостояние двух культур или цивилизаций. Уже в наше время американский политолог С. Хантингтон назвал это «столкновением цивилизаций». Оно наиболее выразительно проявляется, по мнению некоторых исследователей, именно на перифериях.

99 региональных пространств, где происходит это упомянутое «столкновение» .

В эпоху глобализации экономических трансакций (инвестиции, финансово-торговые проекты, создание новых видов занятости) Каспийский и Балканский регионы приобретают важное геостратегическое значение, когда усиливается борьба за возможность контролировать региональные и мировые коммуникации, рынки сырьевых и промышленных товаров.

Дальнейшая судьба Каспийского и Балканского регионов зависит от того, какой характер примет сопряжение прошлого, настоящего и будущего стран этих регионов, определяемого тенденциями мирового развития: либо они интегрируются в мировое экономическое пространство как равнозначные ему субъекты международных отношений, либо останутся геополитическим транзитом и буферной зоной между европейской и ближневосточной цивилизациями, ареной столкновения геополитических интересов и различных ценностей.